Глава 30
В архив в тот день я уже не успевала, пора было домой. По дороге зашла в хозяйственную лавку и купила несколько листов картона и рулон тонкой бумаги, в которую здесь заворачивали продукты вместо целлофановой плёнки. Появилась у меня одна идея по поводу упаковки для Стёфиных отваров. Шить мешочки мне надоело, я уже все пальцы исколола, и я решила сделать картонные коробочки. Странно, что мне раньше это в голову не пришло, это же так просто! Нужно только сообразить развёртку, чтобы не просто в форме кубика, а поинтересней что-то получилось.
Думать о коробках было приятнее, чем о других проблемах. Например, о том, мне нужно будет опять сходить в библиотеку, а очень сильно не хотелось. Всё из-за этого призрака. Я боялась, что мне уже даже не обязательно в секцию словесности заходить, он теперь меня везде будет доставать. А мне так важно сейчас изучить книги по артефакторике. Что же делать? Эта мадам ясновидящая со своим талисманом совсем мне не помогла, скорее даже напортила. Надо сходить к ней и разобраться… Хотя справедливости ради, призрак согласился мне помогать, это я сама отказалась. Потому что достал, а нервы у меня не железные! Блин, что же делать?
— Добрый день, лерисса Маришка, — раздалось из-за спины, и я обернулась. Меня бесшумного нагнал отряд защитников города верхом на моих любимых цветных коняшках.
— Добрый день, — весело отозвалась я. — Как служба?
— Прекрасно, едем как раз заступить на дежурство, — ответил маг с фиолетовыми волосами, остальные приветливо улыбались. Всё-таки они были очень красивыми мужчинами, а эти разноцветные волосы — это что-то! — Вы как всегда чем-то нагружены. Вам помочь?
— О, нет, спасибо, это всё легкое! Не стоит беспокоится, — я прижала к себе рулоны бумаги, будто испугалась, что их сейчас отнимут.
— А что вы обычно делаете по вечерам? — фиолетововолосый маг продолжал задавать вопросы, а его товарищи, напоследок кивнув, поехали вперёд, оставив нас вдвоём.
— О, много чего! Работаю в магазине, учу лекции — столько дел!
— Понятно. А свободные вечера у вас бывают?
— Честно говоря, я всё время чем-то занята, — ответила я осторожно. — А что?
— Да так. А как вы себя чувствуете?
— Прекрасно! А почему вы спрашиваете?
— Вы как будто побледнели. Мне кажется, раньше вы были смуглее.
— Ну так лето кончается, загар сходит. У меня так бывает.
— Хорошо! Вы позволите вас проводить до дома?
— О! Боюсь, это было бы неудобно, — замялась я. — Вы же на службу спешите, да и вообще…
— Что ж, тогда всего вам хорошего!
— До свидания! — отозвалась я.
Мужчина пришпорил коня и уехал вперёд, а я пошла дальше.
Около нашей лавки опять ошивался лерейд Чайник, то есть Тианик. Но придуманное мною прозвище казалось мне весьма логичным. А что, мясом торгует мясник, молоком — молочник, ну а чаем — чайник. Главное, вслух так его не назвать.
— Добрый день! — поприветствовала я соседа. Мужчина буквально прижался носом ко стеклу витрины и пытался сквозь неё посмотреть, что происходит внутри. Услышав мой голос он подскочил и обернулся. — Ищите что-то конкретное?
— Да, то есть нет, я уже купил, — он показал мне на мешочек с успокаивающим отваром. — У вас всё так красиво упаковано, даже мои клиентки обратили внимание, в пример мне вас ставят.
— Здорово, — улыбнулась я и спохватилась. — Надеюсь, из-за этого ваша торговля не страдает?
— Нет, что вы, нет, конечно. Как вам вывеска, радует вас?
— Ну, радует, конечно, насколько может радовать вывеска.
— Я, каждый раз, как иду мимо, всё вспоминаю, как помогал её вешать.
— Должно быть, приятные воспоминания, — улыбнулась я.
— Что? — он удивлённо на меня посмотрел.
Повисла неловкая пауза. Я не спешила что-то ещё добавить, а лерейд Чайник явно не знал, о чём ещё поговорить.
— Ну, — наконец-то сказал он, — я тогда пойду.
— Хорошо, доброго вам дня.
— И вам тоже всего хорошего.
Он наконец-то отправился восвояси. Нет, мне определённо не нравилось его чрезмерное внимание.
Стёфа сидела за прилавком и, в отсутствии посетителей, записывала в бухгалтерскую книгу доходы и расходы.
— Представляешь, — сказала она. — Я посчитала, и получается, что заработала больше, чем год назад в этом же месяце. И продала чуть побольше, и подороже.
— Прекрасно, — улыбнулась я.
— Это всё твои придумки. Я так боялась, что раз мы дороже сделали товар из-за всех этих ленточек-мешочков, думала, никто покупать не будет, а получилось наоборот.
— Ну, так, а я что тебе говорила!
— Я сейчас рассказала об этом лерейду Тианику, он тут только что был, и он тоже очень удивился.
Улыбка тут же исчезла с моего лица.
— Стёф, пожалуйста, не обсуждай с ним наши дела. Он всё время вертится вокруг нашего магазина, что-то вынюхивает!
— Ой! Ты так думаешь?
— Да, мне это не нравится.
— Мариш, он наш хороший сосед, я не думаю, что он хотел сделать что-то плохое. Он ведь даже вывеску помог повесить! Но если тебе не хочется, я не буду разговаривать с ним про деньги.
— Хорошо. Лучше ни с кем про деньги не разговаривать.
Пообедав, я, как детсадовка, взялась за ножницы и картон. Мне хотелось сделать не просто коробочку, а как у дорогих конфет — интересной формы, и чтобы наверху как будто на замочек закрывалась. Потом, когда после нескольких попыток получилось то, что я хотела, я показала результат Стёфе. Она так искренне восхищалась, что я в очередной раз умилилась её наивности: подумать только, люди живут в мире, полном магии, где можно левитировать и бить врагов молниями, а радуются картонной коробке как чуду.
Весь оставшийся вечер я делала развёртки, пока не кончился картон. Мяука крутился около моих ног, охотясь на обрезки, свалившиеся со стола. Коробки получились бледно-салатовые — такой оттенок местной бумаги. Это было очень даже неплохо, потому что сочеталось с зелёным и золотым на вывеске. Мне хотелось и в упаковке придерживаться этих цветов, чтобы всё было в одном стиле. Ещё я задумала на каждую коробку нанести фирменное название Стёфиного магазина, как на вывеске, а для этого нужно было или трафареты сделать, или печать, пока у меня ничего не было, надо что-то придумывать.
После всех этих трудов, изрядно утомившись, я пошла спать.
— Маша… — услышала я шёпот сквозь сон. — Ма-а-шш-а…