— Богдан, потерять поддержку рода — это серьёзно, уж кто-кто, а ты должен это знать. Твой дед чётко дал понять, что раз ты не идёшь по завещанному пути, то помощи оттуда ждать не стоит. Он гнал меня отсюда и убеждал в том, что тебя уже нет, что вытащить душу сюда невозможно.
Колдун звучно захохотал.
— Мил, успокойся, здесь моя душа, вытащили, не переживай за деда. Ему всегда хотелось от меня другого, ещё при жизни изводил своим старческим бурчанием, теперь и оттуда пытается. Сейчас я сил наберусь, и снова будет всё как прежде. Я люблю тебя, а ты меня любишь? Веришь мне?
Вместо ответа она пристально посмотрела в его глаза, взгляд ведуньи медленно терял фокус, на лице отображалась глубокая задумчивость, будто она смотрит в никуда. Если бы он не был так слаб, то увидел бы в красках всё то, что происходило в её голове, а там было такое…
— Богдан, — казалось, что она говорит одними губами, потеряв голос от ужасной догадки. — Богдан, твой дед говорил, что наш сын отдаст себя за отца… Он уйдёт, чтобы ты жил, Илья спасёт тебя, пожертвовав собой…
Страшное осознание потери тяжелым грузом легло на плечи молодой ведуньи, враз лишив сил, и чуть ли не уронив в обморок.
Колдун увидел, как резко побледнела Мила, вовремя подхватил её и усадил на диван.
— Что именно говорил Степан? — в голосе Богдана зазвучали железные нотки.
— Твой дед сказал, что если я полезу тебя спасать, то потеряю и сына, — ведунья крепко прижала руки к своему животу и прикрыла веки. На лице её застыло выражение страха и надежды одновременно. По нежной щеке снова покатилась слеза. — Он молчит… Теперь он молчит тоже, я не чувствую его, Богдан!
Она набросилась на мужа с кулаками, молотя его в грудь от бессилия, и безудержно рыдала.
— Что ты за человек? По каким заповедям живёшь? Что скрываешь ото всех?
Он пытался её сдерживать, но ярость будущей матери, которая защищает своё потомство, слишком сильна. Не выдержав такого напора, колдуна буквально отбросило от Меланьи на несколько шагов, он рухнул на пол возле стены и даже не стал подниматься. Снизу он наблюдал, как она медленно идёт в его сторону.
Глаза его любимой женщины горели безумством. Изо рта тихим шипением сквозило «это ты виноват». Волна нескрываемой агрессии пригвоздила, не давая пошевелиться. Что с ней? Он ни разу не видел её в таком состоянии. Его милая женушка была вспыльчивой, они бывало, вздорили, спорили, даже ругались, но такое…
Собрав волю в кулак, колдун поставил блок и немного выдохнул. Ещё пара шагов и она его размажет. Он откатился в сторону, прервав зрительный контакт и быстро зайдя со спины, обхватил её руками, не давая обернуться.
— Мила, Мила, очнись, это не ты, успокойся, давай поговорим.
Бесновавшаяся ведьмочка яростно пыталась вырваться, но Богдан держал крепко. Наконец силы ослабли, тело расслабилось, ярость уступила место безнадёге.
— Всё будет хорошо, — гладил он её по плечам, — мы с этим справимся, наши дети будут с нами, мы их никому не отдадим, я поставлю самую лучшую защиту, вы все будете в полной безопасности. Мила, ты меня слышишь? Ты понимаешь меня?
Ведунья почти не дышала, её взгляд был рассеян, руки безвольно висели вдоль тела. Наконец она слабо кивнула.
— Ну вот и хорошо, всё будет хорошо, — как заговорённый повторял колдун, снимая с любимой остатки энергетической вспышки нежными поглаживаниями.
Вот тебе и светлая ведьма, бьёт не хуже чернокнижницы. Богдан вспомнил одну схватку с тёмной ведьмой из своего прошлого. Тогда он тоже выдержал, но также как и сейчас не победил. Страшна их ярость, безудержна, сметает всё на своем пути. Эх… Теперь нужно снова подбирать ключи к доверию, такие вспышки выжигают все чувства, оставляя лишь пустоту. Только бы её сердце не перестало его любить…
***
— Молчишь? — она заговорила первая. — Прежде чем вовлекать меня во всё это, ты должен был хотя бы предупредить.
Каждое её слово глухо отражалось от стен и нестерпимо звенело в ушах.
— Я доверилась тебе. Внутри меня две жизни, которые сейчас и в ближайшем будущем полностью зависят от нас. А ты? О чём думал ты? Ты же не глупый начинающий самоучка, ты прекрасно знаешь законы, и то, что по ним приходится отвечать. Или ты думал, что я ничего не узнаю? А дети? Когда они всё узнают? Когда это их коснётся? Моя защита не вечна, а твоя сможет защитить? Богдан, отвечай!
Последнюю фразу она прокричала с надрывом и спрятала лицо в ладонях.
— Оттуда сюда ничего не попадает, — упрямо буркнул он в свою защиту. — Я много раз проверял, сюда они не проникнут, а мы больше не будем там показываться.
— Ты сам в это веришь? Ты пробовал, ты много раз пытался, ты хотел вынести… А ты не думал о том, что они не хотели чтобы ты вынес, поэтому у тебя ничего не получалось.
— Если бы они хотели, то полоз давно бы уже разнёс здесь всё в пух и прах, а он не появляется, значит не может.
— Или не хочет? Зачем ему это, когда ты с ним уже договор заключил. Только предмет вашего договора совсем не твоё невмешательство в их мир, правда? Я правильно догадываюсь, Богдан?
Колдун погрузился в воспоминания той огненной битвы, он вспомнил всё, что произошло в мире Змеев. Он вспомнил каждое своё слово, под которое его отпустили оттуда. Какой он дурак…
34. Мир змеев
Огромные янтарные глаза полоза смотрели в упор, страшная пасть чудовища была слегка приоткрыта, и оттуда время от времени выскальзывал тонкий черный язык с раздвоенным концом.
Схватка проиграна, силы покинули, огня больше не наколдовать, а змей вышел победителем. Конечно колдун успел прижечь некоторых его прихвостней, они были меньше и слабее, и поэтому их чешуя не выдерживала жара, а этот… Перед ним была явно особа благородных кровей, эдакий властелин этого мира, золотой Полоз.
— Чего ты хочешь от меня? — уверенным голосом спросил Богдан.
Терять уже нечего, если змей хочет его убить, то сделает это в любом случае. Напоследок хоть спросить, за что его так возненавидел этот мир.
— Жизнь за жизнь, — прошипел Полоз, и как не странно Богдан его понял.
— Я никого здесь не убил, поджёг немного в целях самообороны — это было, но никто здесь не умер от моей руки. Дай мне найти то, что я здесь потерял, и я покину ваш мир навсегда, даю слово.
Янтарные диски глаз сверкнули такой ненавистью, что если б не дерево за спиной, Богдан бы точно потерял равновесие. Колдун сильнее вжался спиной во влажный мох, покрывающий ствол растения и ждал ответа. Камень в схватке он выронил, вернуться сам врят ли сможет, придётся ждать. Змей не торопился. Медленно он перемещал свое длинное тело по сочной тёмной траве, то складывая кольцами, то распрямляя.
— Ты разрушил гнездо, одно из яиц погибло, просто так я отпустить тебя не могу…
"Как это мерное шипение складывается в слова?" — думал про себя Богдан, наблюдая за плавными движениями Полоза и вспоминая замшелый пень странного вида.
Чем он его привлёк — не понятно, но колдуна просто нереально потянуло к этой коряге, укрытой толстым слоем мха. Сунув пальцы под зелёный покров, он оторвал кусок рыхлой зелени, откинул и заглянул в обнаруженную дыру. Там, в темноте что-то поблёскивало.
Он уже долго здесь, но кроме травы, деревьев и покрывающего всё мха ничего не видел, а тут золотой блеск. Ему стало любопытно. Это нормальная реакция. Богдан решил достать то, что лежало на дне и разглядеть получше. Правая рука по самое плечо погрузилась в найденное отверстие. Пальцами он нащупал гладкие округлые камни. Поразило то, что они были тёплыми. Осторожно взяв один из камней, Богдан вынул его из пня и начал разглядывать. Гладкий, отливающий золотом, но это точно не металл. Ковырнул ногтем — плотный, но не камень, что-то другое. И тут его озарило, это же яйцо, настоящее яйцо.
"Значит здесь есть птицы? Интересно, каких они размеров, если несут яйца размером с три хороших кулака?"
Колдун осторожно положил находку обратно в гнездо, поднял с земли кусок мха и укрыл им дыру. Нарушать покой этого мира не входило в его планы. Он хотел пойти дальше, но сунув руку в карман обнаружил, что потерял малахитовый камень. Наверное это произошло, когда он наклонялся возле пня. Быстро оглядев траву, в поисках потери, он увидел подползающик к нему со всех сторон чёрных змей.
Их было много, очень много. Все они были разных тонов и размеров, но ни одна из них не была меньше удава. Змеи окружали, шипели, мелькали чёрными телами. Они буквально за пару-тройку минут сплелись в плотное кольцо, не давая даже помыслить о том, что отсюда можно выбраться.
Богдан заметался, закружился на месте, выискивая брешь в этой круговерти, но бреши не было, змеи всё прибывали. Колдуна охватил дикий страх, тело застыло, не желая двигаться, адреналин в крови разрывал изнутри, приказывая бежать, но бежать было некуда.
Пытаясь выровнять дыхание, Богдан сжимал и разжимал пальцы рук, стараясь не терять себя. Он сосредоточился на движениях фаланг и увидел, как с кончиков пальцев на густую траву сыпятся искры. Вот оно — спасение. Колдуй колдун. Вскинув руки ладонями вперёд, Богдан с оглушающим криком выпустил в сторону змей поток энергии, материализовавшийся в жаркое пламя. Змеи шипели, запахло горелой кожей, колдун выжигал себе путь к спасению. Сейчас важным было избавиться от врагов, а то, что это враги Богдан ни секунды не сомневался. Оттесняя противника, колдун продвигался ближе к плотным зарослям, в надежде там скрыться. Но план не удался. Сзади его кто-то схватил, поднял над землёй и отшвырнул обратно на поляну.
Влажный мох смягчил падение, и Богдан быстро обернулся, чтобы понять кто его так приложил. Над ним нависала огромная голова золотого Полоза с немигающими янтарными глазами. Чудовище выдохнуло шипение из своей пасти в сторону незванного гостя и с силой ударило хвостом по земле всего в нескольких сантиметрах от колдуна.
Богдан замер, краем глаза он видел, как чёрные змеи копошатся на поляне рядом с замшелым пнём, что они делают? Хаотичное мельтешение, рваные движения, закладывающее уши шипение. Стараясь не привлекать к себе внимания, колдун, сидя на пятой точке медленно отползал назад, подальше от всего этого, но упёрся спиной в ствол. Отступать больше некуда. Колдун поднялся на ноги и замер.