Скрылся от людей крестник и стал один жить. Вышли у него сухари. «Ну, думает, теперь корешков поищу». Только пошел искать, видит – на суку мешочек с сухарями висит. Взял его крестник и стал кормиться.
Только вышли сухари, опять другой мешочек на том же суку нашел. И жил так крестник. Только одно у него горе было – разбойника боялся. Как заслышит разбойника, так спрячется, думает: «Убьет он меня, так и не успеешь грехов выкупить».
Прожил так еще десять лет. Яблонька одна росла, а две головешки как были головешками, так и оставались.
Встал раз рано крестник, пошел свое дело исполнять, смочил землю у головешек, уморился и присел отдохнуть. Сидит, отдыхает и думает: «Согрешил я – стал смерти бояться. Захочет бог, так и смертью грехи выкуплю». Только подумал так, вдруг слышит – едет разбойник, ругается. Услыхал крестник и думает: «Кроме бога, ни худого, ни доброго ни от кого мне не будет», – и пошел к разбойнику навстречу. Видит: едет разбойник не один, а везет за собой на седле человека. А у человека и руки и рот завязаны. Молчит человек, а разбойник на него ругается. Подошел крестник к разбойнику, стал пред лошадью.
– Куда ты, – говорит, – этого человека везешь?
– А везу в лес. Это купцов сын. Не сказывает он, где отцовские деньги спрятаны. Буду я его до тех пор пороть, пока он скажет.
И хотел разбойник проехать. Да не пустил крестник, схватил лошадь за узду.
– Отпусти, – говорит, – этого человека.
Рассердился разбойник на крестника, замахнулся на него.
– Иль, – говорит, – и тебе того же хочется? Я тебе обещал, что убью. Пусти.
Не испугался крестник.
– Не пущу, – говорит. – Не боюсь я тебя, я только бога боюсь. А бог не велит пускать. Отпусти человека.
Нахмурился разбойник, выхватил нож, перерезал веревки, пустил купцова сына.
– Убирайтесь, – говорит, – вы оба, не попадайтесь в другой раз.
Соскочил купцов сын, побежал. Хотел разбойник проехать, да остановил его еще крестник; стал ему еще говорить, чтобы бросил он свою дурную жизнь. Постоял разбойник, выслушал все, ничего не сказал и уехал.
Наутро пошел крестник поливать головешки. Глядь, и другая проросла, – тоже яблонька растет.