— Слушаю, Ваше Высочество.
— Прямо сейчас подай нам, — князь обвел взглядом всю собравшуюся компанию за столом, — шесть бокалов игристого «Шато Тамань» из золотой коллекции, затем шесть бокалов красного сухого, через час подашь шесть блюд оленины с тушеными овощами и повторишь красное сухое, между красным и олениной ни тебя, ни кого другого, кроме нас шестерых, в этом зале быть не должно.
Официант все отметил в блокноте, поклонился и моментально умчался. Меньше минуты, и он вернулся с подносом, на котором стояли шесть высоких бокалов игристого, в котором еще не успела осесть пена, также быстро расставив бокалы между гостями, официант скрылся за дверью.
— Ну, что же, — Михаил Васильевич поднялся со своего места, держа бокал в поднятой руке, — поздравляю вас, молодые люди. Вы действительно совершили прорыв, с чем я вас искренне поздравляю и желаю новых открытий! Уверен, что государь присоединиться к моим словам, как только я смогу поделиться с ним этими радостными новостями!
Великий князь осушил свой бокал одним глотком, и мы все последовали его примеру. Тут же появился наш официант и, оставив шесть бокалов с красным вином, вновь скрылся за дверью.
— А теперь поговорим о деле. — Великий князь сложил кисти огромных рук в замок, уперев локти в стол, и положил на них подбородок, — вы прекрасно знаете, что правительство, с указания Императора, может объявить ваше открытие национальным достоянием и изъять у вас все разработки, выплатив определенную компенсацию и премию за открытие.
— Да, Михаил Васильевич, мы это прекрасно знаем. Но вот только это будет не выгодно, ни Империи, ни роду Рюриковых в частности, если мы рассмотрим это открытие в долгой перспективе. — Ответил я, взяв слово.
Еще в машине, пока мы ехали в ресторан, я рассказал о своем плане Саше и Давиду. И оба моих компаньона с ним согласились. Так что разговор с Великим Князем полностью лежал на мне.
— Объяснись. — Коротко ответил Михаил Васильевич, нахмурив брови.
— Как пожелаете. — Развел я руками и продолжил, — Михаил Васильевич, сейчас у вас под рукой есть отличная команда молодых инженеров — первопроходцев в абсолютно новой технологической сфере. И эта сфера имеет огромный ресурс развития — от гражданского до военного применения. Я могу назвать даже пять разных сфер наугад, к которым вы и ваши сопровождающие сегодня уже «примерили это пальто»: армия, банковское дело, бухгалтерия, работа в Тайном Приказе, Императорская Канцелярия. Но это очень узкий взгляд. Да, со временем, ваши работники дойдут и до мысли о возможности применения данных технологий в других сферах, а потом и, возможно, смогут создать способ применения данных технологий. Но только нам это не нужно. Мы уже придумали способы применения в различных сферах своих технологий. И вам не придется тратить время на реализацию этих вопросов. Мы сами сможем это сделать. Уже после первых контрактов с Тайным Приказом о нас поползет слух, постепенно придут другие государственные ведомства, а там мы и на гражданский рынок уже выйдем. Сначала в Империи, а затем и в мир можно замахнуться.
— А вопрос, который обсуждался с князем Кобылиным? — Прищурился Михаил Васильевич.
— Как и договаривались. Все ключи будут переданы Тайному Приказу. Но опять же, уточню один момент. Как только мы окажемся в рамках международного рынка с данной техникой, уже спустя пять лет, и это максимум, смогут появиться аналоги, которые будут скопированы с нашей техники, опять же промышленный шпионаж никто не отменял… Но мы сможем захватить львиную долю рынка, а затем у нас уже будет задача его удержать… И стать этакими «законодателями мод» в сфере информационных технологий на мировом уровне.
— Стелешь очень гладко, Волков. Но слишком все просто… И главный вопрос — что ты хочешь дать за такое самостоятельное развитие? — Великий Князь продолжал смотреть только на меня, постепенно опустошая свой бокал красного сухого.
— Гладко только на бумаге, Михаил Васильевич, как говориться. В реальности это всё будет гораздо сложнее, чем выглядит на первый взгляд. А к вашему вопросу у меня встает сразу же свой собственный — что вы можете дать нам кроме невмешательства за участие в развитии и распространении технологического взрыва, который перевернет мировое сообщество в течении ближайших двадцати пяти лет?
— Ой ли? — Рассмеялся брат Императора, — очень смелое заявление! Всего за четверть века перевернуть мировой технологический мир?! Волков, ты вроде бы не скоморох, а предприниматель!
Великий князь продолжал смеяться, а я молчал и не сводил с него глаз. Смысл вступать в перепалку с человеком, который, во-первых, старше тебя (хотя тут вопрос — он старше меня только внешне), во-вторых, этот человек сегодня только впервые увидел компьютер и интернет, он просто не может представить себе, как эти технологии перевернут мир. А я знаю, потому что был современником данных событий в прошлой жизни…
— Ты реально в это веришь? — Уже серьезно спросил Михаил Васильевич, отсмеявшись.
— Уверен. — Кивнул я.
Брат Императора откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, уперев тяжелый взгляд в меня. Пару минут Великий Князь просто «сверлил» меня взглядом, ничего не говоря. Мне даже показалось, что он размышляет о том, чтоб просто меня убрать с этой «игровой доски» и, тем самым, закрыть вопрос переговоров со мной.
— Волков, вот мне интересно, у тебя шило в заднице или что-то другое. Дворянчик из-под Новосибирска сидит перед Великим Князем и ставит ему условия и не краснеет, как говориться. Ты за год в Петербурге уже трижды со мной пересекся, меня некоторые бояре и князья реже видят… При этом ты молод, юн, но не горяч. Взрослый, рассудительный, хладнокровный, принципиальный, не по годам умный и сообразительный — так тебя Кобылины описывали. К чему ты стремишься? Для чего тебе эти технологии и эта компания? Ты же Лекарь.
— Да, Михаил Васильевич, я — Лекарь, будущий. Но я хочу жить непросто хорошо и сыто, я хочу жить настолько свободно на своей родине, насколько это максимально возможно внутри Империи, я хочу обладать тем уровнем влияния и защиты для себя, своего рода и своих близких, со стороны Императора в том числе, чтобы ни один князь или боярин, генерал или чиновник не смогли «тыкать» мне в лицо своими полномочиями и своей властью. Я хочу иметь возможность сам выбирать свою будущую жену, мать моих детей, а солидным капиталом это делать, уж простите, гораздо проще. Я хочу лечить людей не из возможности оплаты, а из принципа «можешь — помоги». А чтобы помогать, нужно все вышеперечисленное мною. И власть, и влияние, и покровительство, и хорошее стабильное состояние, желательно постоянно растущее.
— Ох, вот не пойму я тебя, Волков, с одной стороны — взрослый и умный, с другой — молодой и глупый… — Вздохнул брат Императора, опуская руки с груди и доставая из нагрудного кармана серебряный портсигар с гербом Империи на крышке, — хорошо, чего ты хочешь, и что ты за это дашь?
— Как вы наверняка уже знаете, Михаил Васильевич, нам организована компания «БВК», в рамках общества мы разделили проценты акции на пять частей: каждый из нас троих получил по тридцать процентов акций — Богомолов, Волков, Кобылин, оставшиеся десять процентов разошлись в двух паях по пять процентов родам Волковых и Кобылиных. Что мы предлагаем. Последние два малых пая мы не трогаем — они остаются без изменений. Каждый из нас троих из своих долей выделяет по семь с половиной процентов и дарит их роду Рюриковых. Это составить двадцать два с половиной процента, при этом и у каждого из нас троих останется такой же пай. При этом род Рюриковых отказывается от вмешательства в разработку, тестирование и внедрение новых технических и информационных продуктов, также мы, как компания, получаем Грант Императорской Руки за открытие в сфере «науки и технологии», сразу же отмечу, что деньги уйдут в оборот продукции сразу же и без остатка. А также мы с вами подписываем договор той же формы, что и с Тайным Приказом, поставке и обслуживании определенного количества машин для Тайной Канцелярии.
— А как же защита? — Ухмыльнулся Великий Князь.
— А защитой, Михаил Васильевич, ваш род нас обеспечит сам, как только станет держателем пая. Никто из Рюриковых не захочет терять репутацию, если экономических партнеров рода начнут «прессовать» и пытаться обокрасть, и уж тем более, рискнут совершить покушение на жизнь и здоровье. Нет, тут я уверен на все сто процентов, вы будете готовы лично глотки рвать всем шакалам, которые на наше предприятие поднимут руки, особенно, когда наша продукция начнет использоваться в государственных учреждениях, а также начнет приносить прибыль на гражданском рынке. — Ухмыльнулся я в ответ.
Князь задумался. Думал он долго и даже красиво. Этакий «Мыслитель» Родена… Кстати, интересно, а тут скульпторы, которых я помню, творили те же картины, скульптуры? Или они вообще не пошли в искусство, или сотворили что-то другое?.. Нужно будет проштудировать материалы по данному вопросу…
— Мне нужно поговорить с государем. — Наконец-то выдал свой вердикт Великий Князь, — предварительно меня все устраивает, но для окончательного согласования мне нужно поговорить с братом. Он уже и примет окончательное решение.
Дверь в наш зал открылась, и официант с дежурной улыбкой вкатил столик с шестью подносами, новыми чистыми бокалами и бутылкой красного сухого вина.
Что-то я проголодался, действительно, пора бы и поужинать…
*
РИ, Городская больница Святого Георгия, отделение хирургии и неотложной помощи, спустя неделю после презентации, 23:00
Я вышел из своего отделения, едва волоча ноги после смены. Володин остался ночевать в ординаторской, сказав, что ехать домой бессмысленно, завтра в семь утра все равно на работу… Ну да, Володину завтра в университет с утра не нужно ведь!
Сегодня у нас был просто аншлаг жестких автомобильных травм! Первым у нас на столе оказался сотрудник дорожной полиции из мотобатальона, которому оторвало руку в локтевом суставе, благо напарник быстро забрал товарища и его руку и буквально на баке второго мотоцикла привез его к нам в отделение. Следом был раздробленный перелом коленного сустава велосипедиста, который катался по трассе и попал на капот внедорожника, а закончилась наша смена с опозданием на два часа, потому что к нам привезли мальчика с раздробленной ступней оттого, что по ней проехал трактор. Да-да, именно трактор, вы не ослышались…
Выйдя за ограду больницы, мне на глаза сразу попался классический черный внедорожник в глухой черной тонировке, на которых так любили раскатывать все сотрудники царской «охранки» и сбэшники различных богатых родов, что могли позволить себе подобный автомобиль…
Машина пару раз моргнула фарами, но я пропустил этот момент мимо себя. Мало ли кому может моргать фарами автомобиль… В итоге, после того, как я прошел мимо автомобиля по противоположной стороне улицы, водитель, видимо, решил, что нашей встрече просто необходимо состояться, и резко развернул машину через сплошную разметку дорожного полотна.
С одной стороны, от этого маневра я немного напрягся, сформировав на кончиках пальцев четыре «морозных игл» — моя первая личная разработка среди арканов, гибрид воды, воздуха и земли. Вода остывала и становилась ледяными обоюдоострыми иглами длиной около десяти сантиметров, воздух давал первый импульс и направление, задавая скорость, а магнитное поле земли в короткий момент удара в объект менялось в обратное, и уже не тянуло, а отталкивало «иглы» от себя. Если бы не возможности рыкаря в видении и чтении арканов, в купе с узловой техникой воли, которую так любит Конев, я бы никогда не смог создать подобную технику аркана. А так у меня ушло всего пара месяцев на разработку. Правда, пока аркан требовал полевых испытаний… Но чем черт не шутит?!
— Добрый вечер, Матвей Александрович! — Окно внедорожника открылось, и я услышал очень знакомый голос, хотя и общался с этим человеком всего один раз за всю свою жизнь…
Ну вот как не вовремя… Еще бы недельку подождать, а лучше две…Нет, с князем пересекаться никак нельзя, пока нельзя. Слишком уж цепкий этот князь, словно немецкий дог…
— Просто Аркадий, добрый вечер! — Криво ухмыльнулся я. На этот раз коричневый плащ и фетровая кепка — восьмиклинка пропали, за рулем внедорожника сидел крепко сбитый мужчина возрастом в районе сорока двух — сорока пяти лет в дорогом черном коротком пальто, синем костюме — тройке с сиреневой рубашкой и широким темно фиолетовым галстуком. Явно дорогие часы на руке, герб Долгоруковых выглядывает на пиджаке из-под полы пальто и его миниатюрная копия установлена на золотой заколке галстука. Внешность уже явно выделяющаяся — крепкий раздвоенный побродок с побелевшим шрамом на левой стороне, острые скулы, нос с горбинкой, серые хитрые глаза, шрам между бровями, высокий лоб, короткая аккуратная стрижка «канадка». И главное — яркий светлый треугольник Источника «вода — воздух — жизнь», примерно в четыре сотни УЕР и Рангом твердого Магистра. А ведь неплохой результат для его лет… Вот только мне интересно, как он скрывал свою личность в прошлый раз — дар скрыт, этих черт я не помню, словно он был другим человеком… Хотя, если он принял Небесное Покровительство, его Аспект может быть вполне связан с сокрытием или искажением восприятия…
— Приятно осознавать, что одной встречи хватило, чтобы вы смогли меня запомнить, Матвей Александрович. Может я смогу вас подбросить до дома, заодно и побеседуем с вами? — Аркадий, по всей видимости, был настроен более серьезно, чем в прошлый раз.
— Знаете, Аркадий, сидеть у меня желания особого нет, я больше люблю ходить пешком, да и для здоровья полезно. Но тут рядом есть одна кофейня, в которой варят очень хорошее зерно, если у вас есть время и желание побеседовать со мной, то можете мне составить компанию. — Ответил я.
— Хорошо, давайте. — Кивнул Аркадий и закрыл окно.
Так мы и пошли. Или поехали… Ладно, пусть будет среднее — поплыли. Я — пешком, Аркадий — за рулем… Минут пятнадцать мы так и двигались. Аркадий медленно полз за рулем внедорожника, не ускоряясь и не замедляясь. Я же шел пешком в своем обычно темпе.
Дойдя до небольшой итальянской кофейни я взял кофе «на вынос». Миленькая девушка — бариста с очень доброй улыбкой оперативно сделала для меня этот чарующий напиток, дарующий бодрость тела. Поблагодарив баристу и оставив чаевые, я вышел на улицу и занял место на летней веранде, которую еще не успели разобрать. Но главное было, что здесь стояли две закрытые печи, обогревающие маленькую веранду всего на четыре столика. И никого, кроме меня, в данный момент здесь не было.
Аркадий припарковался, вышел из машины и молча занял место за столиком напротив меня. С минуту он молчал, просто рассматривая меня.
— Аркадий, если вы хотите, чтобы я с вами поделился этим чудесным напитком, то уж простите, но я вынужден вам отказать. Им я делиться ни с кем не намерен. Если у вас есть желание попробовать этого чудесного напитка, то советую вам заказать его в этом чудесном заведении, и да, советую поторопиться, они открыты до полуночи.
— Нет, Матвей Александрович, желания пить кофе на сон грядущий у меня нет. Лучше ответьте мне, пожалуйста, на такой вопрос — а вы всегда такой жадный?
— Смотря, что вы имеете в виду?
— Просто ответьте на вопрос, Матвей Александрович, вы — жадный человек?