— А куда надо ехать? — деловито спросил ее.
Поняв, что в этот раз я ее планы не сорву, Эмма Эдуардовна облегченно выдохнула, и ответила:
— Ростокский университет.
О, а я даже знаю, где это! Был я там как-то, в 2010 году. Друг мой в Германию переехал, по еврейской линии. Сам он не еврей, а вот жена таки да, и этого вполне хватило. Гостил у них неделю, в их социальном жилье, выданном за счет государства. На пляж меня возили, крупнейший в Германии курорт там у них, Варнемюнде. Чертовски любопытно, как он сейчас выглядит, в 1970-х. Эх, жаль, что Галию все равно взять с собой не дадут!
Освободившись после пар, поехал к Сатчану узнать последние новости по фабрике и вообще.
*
Москва. Гагаринский райисполком. Кабинет второго секретаря РК КПСС.
Герман Владленович был мрачнее тучи, выслушав доклад майора Терещенко о результатах проверки меховой фабрики, точнее, об их отсутствии.
— Я предупреждал, что это бестолковое занятие без конкретных сведений. — поспешил добавить майор.
— Если бы у вас в отделе служили профессионалы, результат был бы. — процедил второй секретарь.
— Нет. — почувствовав, что на него вот-вот повесят всех собак, возразил майор. — Так эти дела не делаются. Мы и так зашли на фабрику без повода. А был бы хороший сигнал, мы уже давно всё раскрыли бы. Такие дела изнутри начинают раскручивать.
— Так, начинайте! — потребовал Герман Владленович.
— Для серьёзной разработки нужен повод. А его как не было, так и нет. Будет повод, будет нужный вам результат. Сейчас здесь больше ничего сделать нельзя. Я вынужден отозвать людей с фабрики.
— От вас никакого толку! — раздражённо ответил хозяин кабинета — Всё самому надо делать!
*
Из райкома ушёл быстро. Никаких особых событий не произошло, мы просто перекинулись с Сатчаном парой слов, и я поехал на курсы вождения. Сегодня пропускать никак нельзя. Промежуточный внутренний экзамен. Пугали, что к вождению будут допускать, только при сданных экзаменах по теоретическому курсу.
На экзаменах присутствовало всё начальство. Запускали по пять человек. Екобс нервничал. Попросил его запустить нас с женой в первой пятёрке. Что тянуть кота за хвост? Если знаем, сдадим, и будет у нас свободный вечер. А не знаем, так и нечего агонию растягивать.
Мы сдали. Пропустили двоих отличников вперёд. Потом пошла Галия. Хотел сам видеть, как она будет сдавать, мало ли что.
Галия занервничала перед комиссией. Встал и нахально пересел на первую парту, ближайшую к ним. Директор автошколы удивлённо взглянул на меня, но ничего не сказал.
— Спокойно. Я рядом. — сказал жене. Галия взглянула на меня и кивнула.
Она сумела успокоиться и взять себя в руки. Вытянула билет и ответила на все вопросы. Директор попросил её обосновать выбор ответа сначала на первый вопрос, затем на второй. Галия, немного запинаясь, отвечала, иногда оборачиваясь на меня. Я кивал головой одобрительно, хотя не знал, что она собирается сказать. Главное, морально поддержать, чтобы она не растерялась и не засомневалась в себе.
Как сам ответил, не особо запомнил, за себя не волновался, отстрелялся и ушел. Мы оба сдали. Сдали хорошо, даже снижающих баллов не было.
Возле метро купили с женой маленький тортик, весь усыпанный орешками. Себя надо поощрять за успех. Мы сегодня молодцы.
Едва пришли домой, раздался звонок от Сатчана. Недавно же виделись… Что-то случилось?
Сатчан, пытаясь шифроваться, сообщил мне по телефону радостную новость.
— Елена Викторовна проводила своих гостей. — многозначительно сказал он.
— Всё? Они совсем уехали? — удивился я. — Так быстро?
— Ну, не так и быстро. Неделю-то они погостили.
— Хорошо. Я все понял. До свидания. — попрощался, чтобы не развивать дальше этот разговор. Мало ли кто его слушает, а вдруг Сатчан осмелеет и начнет прямым текстом говорить. У него сейчас эйфория, она сдержанности не способствует.
Слишком всё просто. Слишком легко… Что-то мне не верится в это…
Но тут постучал в дверь Родька, и мы с ним повели пса на улицу. Они бегали по двору, я тоже наворачивал круги, тренируясь, погода была не очень холодная. Все плохие мысли из головы у меня улетучились.
На обратном пути, проводив Родьку до подъезда, столкнулся во дворе с Линой. Поздоровался с ней, как обычно, а в ответ услышал едкое шипение.
— Не понял? — остановился и повернулся к ней я. — Ты чего?
— Ничего! Иван меня послал!
— А я тут причём? — усмехнулся, подумав о пресловутой женской логике.
— А что ты за меня не заступился, когда он к тебе приходил?
Ничего себе заявочка! Это я ещё и виноват? Нет, дорогая, переложить свою вину на меня у тебя не получится.
— Ну, во-первых, я не адвокат. — спокойно сказал я. — А во-вторых, Иван взрослый мужчина и сам решения принимает, если ты не заметила.
— Скажи ещё, что он ни тебя, ни мамочку свою не слушает! — с досадой ответила Лина, развернулась и пошла в подъезд с гордо поднятой головой.
Наверное, думала, что продолжит со мной свой спор перед лифтом. А я взял и прошёл мимо неё на лестницу. О чём с ней разговаривать? Какая она белая и пушистая, а кругом нее одни злые люди? А не пробовала она не крутить любовь одновременно с разными мужиками, чтобы все попроще было? Но ей об этом говорить совершенно бесполезно…
В выходные решили навестить бабушек, поздравить с прошедшим восьмым марта и вообще, давно не виделись.
Приехали не самым ранним автобусом, часам к одиннадцати. Ещё когда к дому подходили, подумал, что дед Трофим с домом что-то сделал, не так, как раньше выглядит. Но быстро переключился на своих. Зима в этом году снежная, улицу хорошо чистят, но отвалом перегораживают доступ к воротам. Бабушки сегодня еще не выходили и нам с женой пришлось по колено в снегу пробираться к нашей калитке.
Бабушки нам обрадовались, давай сразу стол накрывать, как будто мы с голодного края приехали. А мы им гостинцы привезли. Зефир и пастилу на восьмое марта и две баночки кальмаров натуральных. Это мне в последних «Дарах природы» заведующая шесть баночек сунула, чтобы я им праздновать не мешал.
Бабушки решили сегодня, по случаю нашего приезда, устроить вечером сабантуй и принялись за пирожки.
— Эх, знал бы, винца какого-нибудь вам привёз. — вздохнул я.
— Мы приличный запас своего покрепче имеем, нет нужды, — хмыкнула Никифоровна.
Галия присоединилась к бабушкам на кухне. А я переоделся и пошёл чистить снег. Сначала во дворе у дома ковырялся, постепенно смещаясь к улице. Потом выбрался за ворота и принялся откидывать многодневный отвал.
Махал лопатой уже прилично по времени, решил постоять немного, отдышаться. Тут опять взгляд упал на дом Трофима. Что же изменилось? Стоял, стоял, вспоминал, вспоминал… Догадался! Крыши над крыльцом нет. Да и самого крыльца нет…
Подошёл поближе к дороге… Перед входной дверью Трофима сугроб здоровенный… Ерунда какая-то. Перешел через дорогу, смотрю, ничего понять не могу. Снежный отвал от бульдозера не тронут, и во дворе до самого дома девственная снежная целина. Где Трофим-то? Не помер часом?