— Может. Конечно, может. Уже, собственно, и полюбил. — взял я её за плечи и слегка встряхнул. — Вот Фирдаус тебя и любит. Возвращайся домой и наслаждайся жизнью. Поверь, для девушки совсем неплохо, когда ее всем обеспечили, а ей только и нужно, что счастливо улыбаться и говорить, какой муж молодец. Вспомни, как твоя мать жизнь прожила, работая в две смены, сначала на работе, а потом дома. Ты также хочешь?
Вроде, убедил. Насколько это вообще возможно с ее взрывным характером и ветреностью… Диана кивнула, мы попрощались, и она пошла домой. А я спустился в метро.
Эх, был бы у Дианы отец… Если бы кто-то наподобие Загита ее воспитывал, ей бы, конечно, гораздо легче было бы адаптироваться. Она всю жизнь только и видела взрывной характер своей матери, который ограничить некому было, вот и подражает старательно. Я вспомнил в связи с этим, как я с Галией первоначально зацепился, и улыбнулся. Тот самый эпизод, когда, столкнувшись с проблемой в моём лице, когда я отказывался сдавать взносы на Чили в Святославле, заигрывая с ней… Она же не стала на меня орать, стыдить и с кулаками набрасываться, добиваясь своего, как сделала бы Диана в такой ситуации, а тихо и спокойно привела Сатчана, мол, вот Ивлев не сдаёт деньги на Чили, разбирайся… Вот оно, хорошее воспитание…
Усмехнувшись приятному воспоминанию, приехал домой в прекрасном настроении.
За ужином сказал жене, что в субботу Лёха опять Свету привезёт, просит нас приютить её на пару дней. В воскресенье у него день рождения, будет Свету с родителями знакомить.
— А ещё кто будет? — поинтересовалась жена.
— Кстати, твоя Маша с Виктором приглашены.
— Здорово! — обрадованно захлопала Галия в ладоши.
— Ещё будут наши ребята из агитбригады и прожектора Света и Ираклий. И Света хочет, чтобы Диана тоже была, ей так спокойней будет… с родителями Лёхиными знакомиться.
И тут в голове что-то щелкнуло. Как-то Диана уж очень определенно говорила про другого молодого человека, что может ее полюбить в Москве… О, чёрт! А не Лёху ли Дианка в качестве альтернативы Фирдаусу сейчас рассматривает⁈ Может, потому и начала с мужем скандалить, что интересный вариант увидела, едва Леха стал москвичом? Наверняка, Света уже поделилась с подругой этой радостной новостью. Дианка же помнит, что он в нее по уши был влюблен совсем недавно.
Глава 8
г. Москва
Подленько звучит по отношению к Светке, ее лучшей подруге, но что я только не видел в отношениях между женщинами, чтобы такому варианту удивиться… Наверняка Света уже давно поделилась с лучшей школьной подругой радостной новостью, что Лёха теперь москвич. А Диана могла припомнить, как беззаветно тот в нее был влюблен… А в пески Ливана уже не хочется, Фирдаус опрометчиво развеял в глазах жены очарование своей родины, собравшись ехать с ней в Париж. А Парижа больше не ожидается…
Или, как вариант, Диана вполне могла задумать поднять Фирдауса на нервы. Показать ему влюбленного в нее парня, чтобы заставить больше ценить ее. Вполне может быть, что в ее «хитрой задумке» запланировано, что Фирдаус, чтобы убедить, что любит ее, и удержать около себя, выпросит у отца ту позицию в Париже, что обещал уже его брату. И они в результате летом поедут вдвоем в так желанный Париж. Ой, что-то я сильно сомневаюсь, что это сработает… Но совсем не удивлюсь, если что-то такое вот и задумано. Но Диана вовсе не мастер эффективных комбинаций, чтобы она сама по этому поводу не воображала. Тут, скорее, дурь из нее необузданная прет.
Надо аккуратно выяснить, приглашён ли Фирдаус к Лёхе. Дианка, конечно, та ещё стерва, но при муже Лёху кадрить не рискнёт. Это если первый вариант. А вот если у нее план заставить его приревновать, то как раз и начнет. Получается, узнав, приглашен ли Фирдаус, я смогу понять, в чем именно заключается ее план…
— Встречался с Дианой сегодня. — поделился я с женой. — Надолго её не хватило, начала характер свой Фирдаусу показывать, скандалы закатывает. Он в шоке. Всё понимает, разница культур и всё такое, но позволить, чтобы она так себя вела в Ливане не может.
— Как же так?.. — растерянно посмотрела на меня Галия. — Зачем она так?
— Возможно, просто дура… Фирдауса жалко. Успел его узнать, он неплохой человек. Думаю, мы уже друзьями с ним стали. Но он и сам накосячил…
Рассказал ей про всю эту историю с планами молодой семьи на Париж, что жестоко похерила птица обломинго.
— И что теперь?
— Боюсь, как бы она на Лёхином дне рождения что-нибудь не учудила. Сдаётся мне, она хочет в Москве остаться. Или хочет Фирдауса заставить ревновать. И, зная её, добиваться своего она будет любой ценой. Ни перед чем не остановится… — я многозначительно посмотрел на жену.
— Но Света же её лучшая подруга! — возразила мне Галия, поняв, на что я намекаю.
— Дорогая, кого и когда это останавливало?
— Уф! — выдохнула Галия и покачала головой, явно не в силах мне поверить.
— Да ты вспомни, как мы оказались должны ей свою колбасу отдать, с ее точки зрения? Забыла уже? А, вспомнила? И что она потом сделала, вместе с Рафаэлем, чтобы с нами разобраться? А мы ей родственники, в отличие от Светки, та всего лишь подруга. Если с родственниками была готова так поступить…
Вот теперь Галия мне поверила. По глазам понял.
— И что делать?
— Во-первых, узнаю завтра, Диана одна будет или с Фирдаусом на дне рождения. Во-вторых, надо попытаться проверить, какие у нее планы в отношении Лехи. До самого дня рождения.
— Первое понятно. А как со вторым ты справишься? — недоумённо уставилась на меня жена.
— Так, чтобы это не повлияло на знакомство с родителями. То есть произошло без них. А как это сделать?.. Пригласим Диану и Леху к нам в субботу. Без Фирдауса пригласим. Тогда и спрашивать не надо, приглашён он или нет на день рождения… Да? Всё правильно? — размышлял я. — Если у Дианки есть коварные планы в отношении Лёхи, она их сразу и выдаст. Будем на нее поглядывать внимательно, когда она с Лехой общаться будет. Если появятся подозрения, то надо со Светкой будет переговорить. Чтобы она отменила приглашение для Дианы на Лехин день рождения на воскресенье. Почует угрозу своему счастью с ним, сразу на том ее дружба с Дианой и закончится.
— Ты думаешь, Диана себя так легко проявит? — удивилась жена.
— Да она на два шага вперёд не может ситуацию просчитать. Это же надо таким мужем пренебречь из-за того, что на него орать будет нельзя в его доме!.. В голове не укладывается.
Зашёл Родька, и я вышел в прихожую собираться.
— Ой, забыл совсем. — вспомнил я про «Дары природы». — Там сахар фруктовый в портфеле. Малому купил…
Мы ушли гулять. Всю прогулку пытался оценить, насколько Диана коварна и расчётлива. Попадётся ли она в субботу в расставленные нами сети? Покажет ли Свете свои истинные намерения в отношении Лёхи? Или выждет до воскресенья и выдаст что-то такое, после чего Лёхины родители Светку знать не захотят.
Довёл Родьку до подъезда и вернулся домой. Только собрался позаниматься хоть немного, как Галия протянула мне потрёпанную тетрадь.
— Книга жалоб и предложений. — прочитал я.
— В магазинном свертке была. — сказала Галия удивленно. — Случайно, может, завернули с покупкой?
— Это из «Даров природы», получается… — сказал я задумчиво. Блин, и верно, я сразу, ещё в магазине, подумал, что кулёк слишком объёмный, но переключился на второй свёрток, который они мне хотели впарить, и вылетело из головы. — Ёперный театр!.. Нет, явно не случайно она ко мне попала. И что я должен с этим делать?
Стал листать и читать по диагонали… Это же «вторая» книга, которая только для жалоб! Бытует сейчас такой обычай — для тех, кто желает оставить благодарность, дают официальную книгу, а для тех, кто хочет пожаловаться — вот такую запасную, которую никогда не показывают начальству. Как и ожидал, внутри все записи — о грубости и хамстве персонала. Если уж советский человек жалуется, значит, очень сильно достали. К обычному хамству торговых работников все привыкли. А тут, прямо, демон в юбке описан. То, что все жалобы на одного и того же человека, понять было нетрудно по характерным выражениям Салтычихи.
Давненько она сама в зале торгует. — посмотрел я на даты первых записей. — А что ж продавца-то не возьмёт? Похоже, текучка в коллективе бешеная, вот и приходится самой за прилавок вставать. С такой атмосферой в коллективе странно, что там вообще кто-то кроме нее работает.
Вспомнил, как я рассуждал, что рабы, не устраивающие восстания против рабовладельца, сами этого заслуживают. Ну вот теперь уже вижу, что делание скинуть с шеи ярмо у них есть. Это хороший знак. Но сами боятся. То, что мне подсунули эту тетрадку — надо расценивать, как крик о помощи. А помочь я и сам хочу, но надо и самому не подставиться и продавщицу, так рискнувшую, передавая мне вторую книгу жалоб, не подставить.
Подумать надо… Может, к Сатчану обратиться? Выяснит, хотя бы, по своим каналам, кто за этой ведьмой стоит. Хотя, какая разница, кто? Кто бы не стоял, это надо пресечь. Но нет, хватит, чуть что, мотаться к Сатчану. А то он еще решит, что я и чихнуть не могу без его помощи.
Ладно, утро вечера мудренее. Завтра придумаю что-нибудь.
В среду взял жалобную книгу из «Даров природы» с собой в университет, думая на ходу, к кому обратиться за помощью. Созрела мысль обратиться к отцу. Все равно общаться надо чаще. Появилась мысль выйти на советскую печать. В СССР был такой жанр, как фельетоны, может, сотрудников, работающих в этом стиле эта история заинтересует? Сам я ни с одним журналистом в Москве познакомиться еще не успел. Может, у бати есть выходы на журналистов, которых можно было бы на эту заведующую натравить?
На обеде Витька Макаров попросил у меня принести завтра мемуары Жукова. Зачем, не сказал. Только хитро улыбнулся.
Спросил Лёху, пригласил ли он уже Диану на день рождения.
— Света должна была пригласить, они там сами договаривались. — ответил он.
— Фирдауса, мужа Дианы, тоже пригласили?