Тут раздался стук в дверь. На пороге стоял Брагин-младший с моим противогазом. Распахнул перед ним дверь, приглашая.
Он вошёл, увидел Лёху. Возгласы приветствия, рукопожатия. Если нам жить рядом, то и дружить.
— Торопишься? — спросил я. — Может, останешься компанию разбавить?
— Ага, конечно. — закивал головой Костян. — Сейчас, только бате скажу, чтоб не ждал меня.
Он убежал во двор и вскоре вернулся. Представил его сестре и Свете. Он с любопытством разглядывал Диану. Пришлось предупредить его шуткой, что он опоздал: Диану уже взял в жёны иностранный подданный.
— А это заметно. — признался Брагин. — Сразу подумал: заграничная штучка.
При этих словах у Дианы осанка выпрямилась. И настроение резко улучшилось.
Девчонки переключились снова на репетицию завтрашнего представления для Лёхиных родителей. Пришлось пояснить для Костяна нашу задумку.
— А ты завтра что делаешь? — вдруг спросил Лёха Брагина. — Приходи ко мне на день рождения.
— Хорошо. — закивал, улыбаясь, Костян.
— Толпа народу собирается. — озадаченно сказал я. — Ты хоть не забудь родителей предупредить.
Наблюдал, как наши готовились устроить завтра показательные выступления для Лёхиных предков… Какие же они все ещё, по сути, дети. Небольшая, казалась бы, операция, а все взбудоражены, напряжены. Ох, хоть бы не спалились завтра… Всю идею мне испортят.
Глава 11
Москва. Квартира Ивлевых.
Вскоре за Дианой заехал Фирдаус. Приехал без звонка и такой напряжённый и настороженный, что мне, даже, показалось, он бы не удивился, если бы Дианы у меня не оказалось. Наверняка, что-то почувствовал, когда Диана с утра к нам собиралась, небось, подозревать во всех тяжких начал. Ну да, он мужчина восточный, с такими подозрениями жить не может. Его горячий нрав требует конкретики и немедленно. Ох, Диана, дурочка, до сих пор не поняла, с каким огнём играет.
Сделал шаг в сторону, чтобы ему сразу открылась кухня. Он увидел жену за столом и замер на мгновение. Диана же, увидев его, подскочила и радостно понеслась к нам в прихожую.
— Раздевайся, проходи. — усмехнулся я, мысленно заметив, как он смутился. Напридумывал себе, небось, чёрте чего. — Присоединяйся. У нас тут совет в Филях.
Представил Фирдаусу Брагина, остальных он знал.
Диана с энтузиазмом принялась объяснять мужу нашу задумку. На лице Фирдауса изумление сменилось негодованием, потом недоверием. Он периодически поглядывал на меня, чтобы сверить свою реакцию с моей.
— Понимаю, что тебе трудно понять и принять происходящее. — в конце концов вынужден был сказать я, видя его сомнения. — Мы ничего плохого не делаем, просто, помогаем людям принять решение.
— Вам нужное решение. — поправил меня Фирдаус. — Это нечестно.
— Пойдём-ка… — предложил я ему кивнув на сигарету, что он крутил в руках. Мне было, что сказать, но не хотел при всех высказываться. А балкон уже стал нашим местом для обсуждения разных щекотливых вопросов.
— Пойми. — начал я, когда мы вышли на балкон. — У нас совсем другие условия жизни. Не зря же говорят, что москвичей испортил квартирный вопрос. Если бы у Лёхи была своя жилплощадь, он бы женился и никого не спрашивал, нравится его жена кому-то или нет. Но, так как в нашей стране он может свою квартиру получить, только уже будучи женатым и с детьми, то некоторое время он с молодой женой должен прожить с родителями.
Представь, если Светка не понравится матери Лёхи, она же превратит её жизнь в ад! Им придётся или разводиться, или снимать хоть какое-то отдельное жильё, предварительно заработав на аренду. Им придётся пройти через точно такой же ад, будут и учиться, и работать, Света ещё сможет перевестись на вечернее, а Лёхе нельзя, он в армию сразу загремит, ему только по ночам работать останется. Им придётся преодолевать в одиночку все эти трудности и растить детей. Хорошо, если это их сплотит. А если вымотает настолько, что они видеть друг друга не смогут уже через пять-десять лет? Думаешь, Лёха будет сильно благодарен своим родителям за все эти испытания, которых могло бы и не быть? Особенно, если всё закончится разводом лет через десять. Понимаешь? Мы просто, облегчаем им всем жизнь. И родителям, и будущей паре.
— Но другие же как-то живут? — возразил мне Фирдаус. — И никого не обманывают при этом.
— Ключевое слово «как-то». — с грустью ответил я. — Большинство только лет через десять-пятнадцать в собственном жильё оказывается, если вытерпит, мыкаясь по чужим углам, и не разведётся до этого.
— Ну, не знаю, какая-то несерьезная все же затея… Не нравится мне всё это. Врать нельзя.
— Ну, и не ври. Говори, как есть, если тебя спросят. И не удивляйся завтра ничему, как будто так и должно быть. Ты же придёшь на день рождения?
— Диана, как я понял, рассчитывает, что я с ней завтра буду.
— Значит, идёшь. — подмигнул я ему. — Желание женщины — закон. Это очень даже вписывается в нашу завтрашнюю концепцию.
— Ладно. — рассмеялся он. — Пошли, а то холодно.
Эль Хажжи уехали через полчаса, предварительно выяснив адрес квартиры Сандаловых. Костян и Лёха распрощались с нами уже ближе к вечеру. Договорились, что мы все соберемся на станции «Сокол» в центре зала в двенадцать, а Лёха придёт за нами и проводит до дома.
Так, Галия уже сообщила Маше о нашем плане. Осталось предупредить Свету Костенко и Ираклия. У Светки есть домашний телефон, договорились, что Галия ей позвонит, заодно и посвятит в тонкости нашей завтрашней аферы. А Ираклия предупредит Брагин.
Ну, вроде, всё предусмотрели. Девчонки занялись подготовкой к завтрашнему дню, а я сходил, проверил квартиру Николая-капитана, полил фикус с пальмой. И пошёл на улицу с Родькой и собакой.
— А я знаю, где синее стекло в калейдоскоп взять. — заявил малый, а я стал вспоминать, что там за проблемы с синими стеклами?
Ну, да. Полно было бутылок зелёных, белых, жёлто-коричневых. А красных и синих осколков, действительно, взять было неоткуда.
— Ну, и где же? — поинтересовался я больше, чтоб разговор поддержать.
— А мы с парнями нашли один сарай, там стоят коробки со стеклянными квадратиками. Вот их можно бить и будут стёкла.
— Так они же явно не бесхозные… — сказал я настороженно. — И зачем бить? Ну сколько вам нужно стёклышек на калейдоскопы?
— А они так взрываются! На мелкие осколки! — восторженно сказал пацан.
— Да? А это не опасно? Не дай бог, в глаз попадёт? Как вы их бьёте?
— О стену кидаем.
— Вот же балбесы. — удивился я. — И что это за сарай? Он охраняется? Вас поймают и заставят родителей оплатить ущерб.
— Не поймают! — рассмеялся Родька. — Мы же не прямо там бьём.
— Так. Давай договоримся: ты больше в этом не участвуешь. — строго сказал я.
— Ну!… — разочарованно проныл он.– Позовут же снова, а мне что — отказываться? Скажут, что я струсил!
— Нет, скажи, не струсил, просто — не хочу.
— Угу… — скептически проныл в ответ Родька.
И я прекрасно понимал, что его не убедил… Он уверен, что будут у него проблемы в компании, если откажется со всеми хулиганить. А Родька только-только начал в жизнь местной детворы вливаться. И ему всяко компания сверстников важнее прогулок со мной и с Тузиком. Значит, нужно провести с ним разъяснительную работу.