Тут же сессия Верховного Совета приняла румынский герб и флаг. Молдова стала просыпаться и засыпать под румынский гимн. Дети в школе стали изучать историю Румынии, румынский язык. Русский язык и литература, как предметы, стали упраздняться. Дело дошло до того, что националисты НФМ стали требовать в законодательном порядке разводов молдован с иноязычными, раздельной учебы детей различных национальностей, запрета русских школ, раздельных детских садов, изъятия из библиотек русской литературы, ликвидации в республике русского культурного наследия. Особенное раздражение у них почему-то вызвал, полетевший с постамента, памятник Пушкину… Видимо, Александр Сергеевич тоже оказался «оккупантом»…
На лицо все признаки национализма и румынизации.
С начала 1990 года Молдова начала открытые и активные действия за присоединение к Румынии. В декабре 1990 года созванное Великое национальное собрание прошло под лозунгами: «СССР — вон из Молдовы!», «Да здравствует Великая Румыния!», «Долой оккупантов!». Недовольных, всех кто был против, в газетах, на улицах, в учреждениях ждал другой лозунг: «Чемодан, вокзал — Россия!».
А Румыния и не скрывала своего отношения к данным событиям, в открытую называя Молдову Транснистрией, считая ее одним из своих утраченных хотаров (уездов)…
Разве не понимали в Кишинёве, что Приднестровье — чужая земля, щедрый сталинский подарок, и нужно бы с его 800-тысячным населением быть поосторожнее? Территория левобережного Приднестровья никогда не входила ни в состав Румынии, ни в состав Молдавского княжества — Бессарабии. Более двухсот лет назад эти края были освобождены от турецкого ига. Тирасполь был основан Суворовым, им же была заложена крепость в Бендерах, эти южные окраины России охраняло, им же поставленное здесь Черноморское казачье войско.
Все это в Кишинёве прекрасно знали и понимали.
Под языковым прикрытием в Молдове зарождалась новая форма нацизма — национал-тоталитаризм. Ему требовались враги. Ему требовалась национальная идея. Ему требовались территориальные претензии.
Все громче в Кишинёве стали раздаваться призывы о возврате Украиной Буковины и Южной Бессарабии, «исконно-молдовского» города Измаила, о выходе Молдовы к Дунаю и Черному морю…
Да, и на полном серьезе правительство Молдовы стало задумываться о… собственном морском флоте! У них, видите ли, появился свой взгляд на раздел Черноморского военного флота… Можете себе представить, к примеру, молдавскую подводную лодку?… — с анекдотами про чукчей можете отдыхать!
К несчастью, исторический опыт слишком мало кого-либо чему-либо учит. Иногда целые поколения спокойно дают себя оболванить химерами «национал-социального возрождения», охотно уверовав в близость национального рая, свободного от чужаков-инородцев…, и тогда общество превращается в стадо, безропотно, а то и равнодушно идущее за своими руководителями к страшной трагедии и… отрезвлению.
В этом смысле не явилась исключением и Молдова, политики и «цвет национальной интеллигенции» которой, разыгрыванием шовинистических шоу нанесли огромный моральный урон нации, особенно ее молодежи. Многие жители городов клюнули на эту «райскую» приманку, став послушным орудием пришедших к власти националистов НФМ. Жители же сел и хуторов левобережья в массе своей, ввиду, скажем прямо, многим известной, «недалекости» и свойственного им менталитета, отнеслись к всплескам политических эмоций безразлично, а то и безропотно…, ведь «начальник сказал»…
Часть депутатов Верховного Совета (парламента) республики, предчувствуя раскол общества, выступили против непродуманно жестких и социально опасных законов, но они оказались в меньшинстве, их освистали, приклеив ярлык «врагов нации» и блокировав дальнейшие выступления. До одного из хорошо информированных членов парламента, активного деятеля «национально-освобительного движения» все же дошло — к чему может привести такая политика, и он в открытую возмутился. В тот же вечер к дверям его квартиры подбросили окровавленную голову собаки. Отлично зная своих «соратников», депутат намек понял и, заткнувшись, более подобных высказываний себе не позволял…
Не понятным оказалось много здравомыслящих, известных — «публичных» людей, чья жизненная позиция противилась националистическому психозу… В их числе были и молдавские ученые, певцы, артисты, как-то: академик Андриан Лазарев, любимый многими актер Михай Волонтир. Но у настоящей интеллигенции в такие времена всегда была одна беда — они разобщены, одиноки, потому и не услышаны народом. Но, услышаны властью…, держащей «ухо востро». Началось неприкрытое преследование и травля «отщепенцев», «московских выкормышей». За объективную информацию из Кишинёва были изгнаны корреспонденты ЦТ, газет «Правда», «Красная звезда», «Труд»…
Левобережных депутатов, дававших яростный отпор пришедшему к власти режиму, и вначале исправно являвшихся в парламент, начнут избивать как в зале заседаний, так и перед входом в здание. Официальные власти Кишинёва в очередной раз промолчат, парламент отмахнется. В ответ Приднестровье и Гагаузия своих депутатов отзовут.
Жители городов и сел Приднестровья и юга Молдовы оказали националистическому правительству упорное сопротивление. Начались акты гражданского неповиновения, трудовые коллективы объявили забастовки. Из Кишинёва, центральных районов и городов Молдовы начался исход населения, и не только русского. Экономика республики из-за потери тысяч высококвалифицированных специалистов — а уезжали ведь, явно, не виноградари и чабаны, из-за массовых забастовок и закрытия многих производств, что было следствием порушенных правительством интеграционных связей, понесла огромнейшие потери и буквально трещала по швам!..
О своих национальных правах, терпеливо собрав необходимые документы и направив их в кабинеты верховной власти Молдовы, заявили гагаузы.
А тут еще руководство приднестровского региона вышло с предложением о придании Левобережью статуса свободной экономической зоны…
Вот они-то, со слов президента Молдовы Мирчи Снегура, «чужаки-иноверцы» — это о гагаузах, компактно проживающих в южных Буджакских степях более двухсот лет, и в жилах которых течет кровь турецких предков, да «коммуняки-сепаратисты», «окопавшиеся за Днестром», «реакционные антиперестроечные силы», которые с «бесцеремонной яростью и наглостью» «мутят разум» и занимаются подрывом экономики республики «в угоду своим нездоровым амбициям» — они и виноваты в том, что стоят заводы, не выплачиваются пенсии, пособия, да зарплата бюджетникам!..
В Дубоссарах пролилась первая кровь. Гибель сотен людей в Комрате — центре Гагаузии — тогда удалось предотвратить благодаря экстренному прибытию подразделений внутренних войск МВД СССР и… резкому гневному взору в сторону Молдовы правительства… Турции!
Резко осложнившаяся политическая и экономическая обстановка в республике, чувство реальной угрозы превращения Молдавии в бесправную провинцию Румынии заставили приступить к созданию Республики Гагаузии и Приднестровской Молдавской Республики с приданием им статуса автономии, с чем лидеры и депутаты от этих регионов и обратились в парламент и к правительству Молдовы, и дабы разрешить все обостряющееся противостояние, предложили провести референдум. Народ уже понял, что присоединение Молдовы к Румынии означает потерю молдавской государственности, что уничтожить целостность и суверенитет Молдовы хотят как раз кишинёвские правители, а не приднестровские «сепаратисты», предотвращающие предательство народа своим же правительством. Народы Приднестровья и Гагаузии желали остаться хозяевами на своей же земле!
Ответ на это предложение — резкий и безоговорочный отказ Кишинёва, новый и еще более мощный виток эскалации напряженности!
Полицейские бесчинства — избиения граждан, незаконные обыски и аресты, пытки и… бесследно исчезнувшие десятки людей — начались с новой силой, когда действия правоохранительных сил СССР в Молдове, как и во многих регионах, некогда единой, но уже формально существующей страны, практически были сведены в то время к нулю.
Загнав республику в политический и экономический тупик, Мирче Снегуру пришлось лавировать, делать вид, что он в чем-то не согласен с парламентом и лидерами НФМ, не одобряет действий «подставившего» его правительства… Этой, скрывающей истинные цели, двойственной игрой президента Молдовы, часть населения, в том числе и русскоязычного, было «сбито с толку», посчитав эти высказывания, как признания и осуждение «перегибов» в политике… Им даже было объявлено о возбуждении уголовного дела на тех, кто допустил осенью побоище на Полтавском мосту у Дубоссар!
Но, — как же так получилось? — «недоумевал» после Снегур, когда парламент оградил полицейских и «волонтеров» от ответственности, а премьер-министр и «обер-полицейский» оказались даже в героях…
…И тут же, высказав решимость покончить с «сепаратизмом» — распустить местные органы власти, ввести в «мятежных» регионах президентскую форму правления и чрезвычайное положение с целью «соблюдения прав человека», были арестованы многие лидеры Гагаузии и Приднестровья, в том числе и Игорь Смирнов.
Возмущение народа, трудовых коллективов Левобережья, особенно действия женских комитетов, больше месяца блокировавших линии железной дороги, проходящих через Приднестровье на Молдову, вынудили кишинёвских руководителей, даже не скрывающих своей досады, освободить незаконно арестованных.
В Кишинёве парламент принял декларацию о суверенитете республики, где даже и не упоминалось о ее вхождении в СССР, объявил о прекращении призыва граждан Молдавии на службу в Советскую Армию, приостановил действие многих статей Конституции СССР, принял решение о создании национальной армии и корпуса карабинеров… Молдова отказалась подписать Союзный договор, запретила населению участвовать в референдуме о судьбе Союза в марте 1991 года…
Пассивное и, по понятным причинам, настороженное отношение Тирасполя к августовскому путчу 1991 года, дало возможность Кишинёву, безоговорочно поддержавшему тогда Ельцина, завершить образ «заднестровского красного монстра», как в те дни называли это в газетах, в том числе, увы, и в российских…
25 августа 1991 года, приняв Декларацию о независимости, в Тирасполе была провозглашена Приднестровская Молдавская Республика, незыблемость статуса которой было закреплено проведенным 1 декабря 1991 года общенародным референдумом.
Президентом ПМР был избран Игорь Смирнов.
Многонациональный народ Приднестровья, отвергая националистическую политику, не желая присоединения Молдовы-Молдавии к Румынии, но и не желая ее расчленения, предложил Кишинёву: давайте будем жить в единой федеративной республике так, как живут немцы, швейцарцы, бельгийцы и другие народы Европы…
И это, не противореча Международной Хартии прав человека, вполне закономерно: Приднестровье должно иметь возможность, в случае поглощения Молдовы Румынией, сохранить свою самостоятельность. Статус же автономии, недальновидно отвергнутый Кишинёвом, такого бы права Приднестровью уже не дал…
Не желая жить в заштатной провинции Румынии, стать людьми «второго сорта», а что руководители в Кишинёве готовят жителям Приднестровья и всей Молдовы именно такую судьбу, уже не вызывало сомнений, «ЗА» отдали свои голоса 97,7 % от принявшего участие в референдуме 78,2 % населения ПМР.
А решения, прошедшего вскоре, съезда молдаван Приднестровья, став еще одним камнем в фундаменте построения государственности ПМР, вообще вдребезги разбили бредни Кишинёва о «молдово- и румынофобии», «сепаратизме» и «советизации» «угнетенного Тирасполем народа».
Верховный Совет ПМР принял герб и флаг республики, которые ничем не отличались от символов Молдавской ССР, только были убраны красные звезды, серп и молот… Была начата работа по разработке Конституции Приднестровской Молдавской Республики.
Приднестровье приступило к формированию органов государственной власти, усилению органов правопорядка и государственной безопасности. По известной аналогии был сформирован отряд «Дельта». При МВД ПМР был создан отдельный батальон специального назначения «Днестр», костяк которого составили, с честью выполнившие свой долг, бойцы рижского ОМОНа… Наряду с созданными ранее формированиями ополчения — территориальными спасательными отрядами (ТСО), началось формирование регулярных частей и подразделений Республиканской гвардии.
В Тирасполе было зарегистрировано возрожденное, и вошедшее в структуру Союза казаков России, Черноморское казачье войско. Его иррегулярные подразделения получили права пограничного отряда. Атаманом ЧКВ, несмотря на угрозы командования привлечь к суду военного трибунала, стал истинный патриот, потомок запорожских казаков, не поступившийся своей совестью и честью советского офицера, полковник Александр Кучер — заместитель командира дивизии 14-й российской армии.
Политические шаги, сделанные руководством Приднестровья при безусловной поддержке народа, вызвали, естественно гнев, и не только в Кишинёве, но и, в недавно радостном потиравшем руки, Бухаресте… — все планы рушились!
Мирча Снегур в своем интервью корреспонденту Би-Би-Си не без явного раздражения заявил, что «ни о какой федерализации Молдавы не может быть и речи», что «руководство республики примет все усилия для установления конституционного порядка, мира и спокойствия»…
Большие надежды националисты Молдовы и Румынии возлагали на визит в Кишинёв президента Румынии Иона Илиеску, где, как были уверены, будет подписан подготовленный «Договор о братстве и интеграции» — важнейший документ этапа воссоединения.
…Но, этого не произошло!
— В Молдове сейчас не самое подходящее время для этого, — заявил министр иностранных дел Румынии Адриану Нэстасе, но вместе с тем он особо подчеркнул: — Работа над этим документом продолжается. Воссоединение рано или поздно состоится…
В Румынии прекрасно знали, что Приднестровье — индустриально развитый регион с крупнейшими и уникальными предприятиями, развитой экономической инфраструктурой, дававший прежней Молдавии более 40 % национального дохода. Экономика же правобережной Молдавии была в основном ориентирована на сельское хозяйство и перерабатывающие предприятия агропромышленного комплекса. Зачем Румынии Молдова без Приднестровья? В Румынии и своих виноградников хватает. Вместе с тем, государственные мужи Бухареста явно осознавали, что присоедини они к себе Молдову в данной политической ситуации, то «разбираться» с Приднестровьем им придется самим. А это чревато — то, что был бы большой международный скандал, это одно, но как еще поведет себя в данной ситуации, находящаяся на территории Молдовы и Приднестровья российская 14-я армия, боевого потенциала которой хватит на все страны Южной Европы?…
В связи с этим руководитель МИД Румынии высказался весьма дипломатично, но предельно ясно:
— … Чтобы прервать разрастание насилия, Румыния участвует в этом конфликте посредством румынских дипломатов… либо с нашего согласия или вопреки ему, истина ясна всему миру — посредством румынских добровольцев-волонтеров. Проблемы в Молдове не могут оставить нас безучастными… этим самым мы проявляем солидарность и румынскую мудрость…
Вскоре после отъезда из Кишинёва румынской делегации Мирча Друк заявил:
— Объединение Молдовы с Румынией должно произойти в июле-августе 1992 года.
Все! — «господарями» из Бухареста Кишинёву даны наказы и гарантии, указан и срок — действуйте!
Первым практическим шагом Молдовы в этом направлении стало открытие границы с Румынией. Государственная граница — а это граница Запада и с Украиной, и с Россией — перестала существовать! Хлынувшая контрабанда захлестнула и так задыхающуюся экономику Молдовы…