— Он выживет? — побелевшие костяшки руки, сжимающей боевой топор, выдавали степень напряжения сотника.
В ответ на это юная ведьма лишь раздражённо дёрнула плечом. Рядом с ней над ложем барона склонился паладин. Они проводили какие-то непонятные для Гери манипуляции и тихо перешёптывались друг с другом.
До смерти вымотанный демонолог, просто рухнув вниз и облокотившись спиной на массивный резной стол, неспешно раскуривал трубку. Увидев заискивающий взгляд здоровяка с алебардой, мастер тьмы горестно вздохнул, но всё же достал кисет и передал его Рэю. Здоровяк благодарно улыбнулся и, довольно урча, устроился на укрытом ковром полу рядом с Велом.
Павла паладин бережно уложил тут же. Прямо на рабочий стол владетеля Герхардского баронства, скинув с него всё лишнее на пол.
Отец Авель расхаживал по покоям, иногда останавливаясь возле барона. Во время остановок он наблюдал за действиями паладина и ведьмы, качал головой и принимался вновь измерять комнату шагами.
Малыш Вали безбожно храпел, устроившись рядом с бессознательным телом Павла.
— Я не знаю, что с ним, — устало произнесла Мали, отстраняясь от молодого барона. — В нём какая-то дрянь, которая заставляет организм отторгать свою быстро разлагающуюся плоть. Я с таким раньше не сталкивалась.
Паладин посмотрел в глаза сотника и лишь покачал головой.
Робкий огонёк надежды в глазах Гери тут же потух, и сотник, сгорбившись, опустился на пол рядом со своим другом.
— Как его зовут? — глухо спросил Мишико, рассматривая бледное лицо молодого парня.
— Рональд, — безжизненным голосом ответил Гери.
— Рональд, — тихо повторил паладин, не отрывая взгляда от юного барона. — Кто ещё остался из правящей ветви?
Сотник в ответ лишь покачал головой.
— Последний он в роду, — ответил за приятеля Рэй. — Батюшка его ещё два дня тому назад голову сложил. Он как раз с охоты возвращался, когда эти рясоносные мудаки нагрянули. Для нас это было полной неожиданностью. Новости сюда доходят нескоро… Церковники его тут же и порешили гурьбой вместе с личной гвардией. Если ничего не поменялось, то его тело до сих пор напротив крепости распято. Это они его, значит, специально выставили нам напоказ. В назидание. Уроды.
— Дерьмо, — согласился Мишико и, чуть подумав, обратился к юной ведьме: Сможешь привести его в чувство?
Девушка кивнула и вновь подошла к умирающему. Склонив своё лицо над лицом юного барона так, что казалось, будто они сейчас коснутся носами, девушка выдохнула маленькое белое облако, которое тут же скользнуло меж губ юноши. Мали так же молча поднялась и, отойдя, устало села на пол рядом с мастером тьмы.
— Отходим! Отходим! — хрипло прорычал молодой барон, взмахнув руками.
От резкого движения плоть на его руках чавкнула и повисла пузырящимися рукавами, обнажив пожелтевшие кости. Руки опали на ложе безжизненными плетьми, а барона выгнуло дугой от накатившего приступа боли.
— Тише, малыш. Тише. Сейчас всё пройдёт, — паладин положил свою ладонь на лоб барона и посмотрел на метнувшегося к нему сотника. Гери занял место возле блондина и, затаив дыхание, наблюдал за своим господином.
— Я умер? — просипел Рональд, когда приступ боли стало возможно терпеть.
— Нет, — тихо ответил ему Мишико.
Барон изучающе посмотрел на паладина. Следом он обвёл взглядом помещение, остановив его на Гери.
— Доложи обстановку, десятник Гери, — барон попытался сказать это громко, но у него получился лишь громкий шёпот.
— Противник выбит из крепости, — вытянулся в струну Гери. — Со слов паладина, противник уничтожен полностью.
При упоминании паладина барон посмотрел на Мишико. Тот ему в ответ лишь коротко кивнул.
— Наши потери? — прошептал Рональд.
— Со всего гарнизона десятков шесть выживших наберём, — сник сотник. — О потерях среди жителей Герхарда пока ничего сказать не могу.
Барон помрачнел и вновь закрыл глаза.
— Вы… Представитель церковного ордена? — после продолжительного молчания тихо произнёс барон.
— Уже нет, — мотнул головой паладин, посылая барону ещё одно плетение, смывающее боль, — я… знакомый твоей тётушки.
— Тётушки? — удивился Рональд и ненадолго задумался. — Тётушка… Паладин… Вы хотите сказать… Вы Молот? Тот самый Молот? Верный спутник Нарии Герхадской?
— Не такой уж и верный, как оказалось, — грустно ответил Мишико.
— А где тётя Нария? — юный барон попытался приподнять над своим ложем голову, но его снова сковал приступ боли.
— В лучшем из миров, — глухо произнёс паладин и взглядом подозвал к себе Мали.
— Жаль, — выдохнул Рональд, после того как юная ведьма помогла успокоить приступ боли. — Знаете… Я ведь так ни разу и не видел её. Но мой отец… Мой отец все уши мне прожужжал историями про великую Искру и её верного спутника, разящего Молота. Отец… Отец, ты здесь? А ты возьмёшь меня завтра с собой на охоту? Мы так давно с тобой не проводили время вместе… А помнишь…
Мишико с сожалением и грустью смотрел на то, как у начавшего бредить барона, медленно сползает капелька крови с уголка губ, оставляя вишнёвый след на бледной щеке. Паладин не мог понять, отчего его сердце сдавило колючими тисками. Было ли ему жаль умирающего юноши? Определённо, да. Но Молот на своём веку повидал столько смертей, что вид ещё одной не мог вызвать столь сильной эмоции.
— Что же ты так раскис, старик? — едва слышно пробормотал блондин, наблюдая за говорящим без умолку бароном.
Мишико остро ощутил, как в этот момент рвётся та последняя ниточка, что соединяла его с утекающим сквозь пальцы прошлым. Последнюю возможность хоть как-то отплатить добром его Искре прямо сейчас забирает костлявая. И виной тому…
Паладин крепко стиснул зубы и закрыл глаза.
— … поэтому только Вам я могу доверить эту ношу, — сквозь пульсирующий грохот крови в ушах до паладина донеслись тихие слова Рональда. — Видимо, сам Создатель направил легендарного Молота в эти края в столь трудное время. И если хоть часть того, что о Вас рассказывал отец, является правдой, то я искренне верю в то, что Вы справитесь. Вы сможете защитить наш народ.
— Что?! Подожди, парень! Мы так не договаривались! — до Мишико начал доходить смысл слов юного барона.
— Десятник Гери Лейд! — голос умирающего барона наполнился силой.
— Я! — сотник в мгновение ока очутился возле ложа.
— Я, Рональд младший, владетель баронства Герхард, принимаю в род… — юноша вопросительно посмотрел на паладина.
— Мишико, — паладин, чертыхаясь про себя, назвал своё имя. И виной тому были глаза юноши. В них плескался океан боли, но лицо барона было сосредоточенно и одухотворённо.
— Я, Рональд младший, владетель баронства Герхард, принимаю в род Мишико, известного под именем Молот. Нарекаю его своим братом и даю ему имя Мишико Герхардский. Также даю ему право носить символ власти баронства — перстень с изображением фамильного герба, — голос юноши ни разу не дрогнул. — Готов ли ты, брат, заботится о нашем краем и неустанно вести его к благополучию и процветанию? Готов ли ты?
— Готов, — сквозь крепко стиснутые зубы выдавил из себя паладин.
— Да будет так, — Рональд улыбнулся уголками губ. — Десятник Гери Лейд! Ты свидетельствовал принятию в род Герхарда Мишико, именуемого Молотом. Была ли процедура принятия проведена под давлением на род?
— Нет! — отчеканил сотник.
— Признаёшь ли ты себя вассалом Мишико Герхардского? — спросил юный барон и зашёлся в приступе кашля.
— Признаю, — ответил Гери и, повернувшись к паладину, встал на колено и склонил голову. Тот же жест повторил и Рэй.
— Добро пожаловать в семью, брат, — ослабевшим голосом произнёс Рональд и вновь закашлялся.
— Твою же мать, — тихо прошипел Мишико, наблюдая за тем, как вместе с кашлем из юноши уходит жизнь. Кровавая дорожка на щеке барона становилась всё шире и шире, пока не переросла в бойкий родник. В какой-то момент Рональд содрогнулся особенно сильно и затих. Насовсем. На лице юноши застыла довольная улыбка.
— Охренеть, — подавившись дымом, выдавил из себя мастер тьмы.
— Вот чего я меньше всего ожидал, так это так влипнуть, — пробормотал Мишико, вглядываясь в лицо почившего юноши. — Но ты молодец, парень. Достойный правитель и зрелый муж. Она сейчас гордится тобой, встречая тебя в садах Его. Спи спокойно… Брат.
В покоях барона раздалось шипение закипающего чайника, которое вскоре переросло в хрюканье и бульканье. Через несколько мгновений комнату заполнил собой гомерический хохот. Вел заливисто смеялся и нахлёстывал себя по ногам.
— Он сделал тебя, паладин! — сквозь слёзы выдавил из себя демонолог. — Он обвёл тебя вокруг пальца, скинув этот груз с себя! Баронство! В раздираемом мятежом княжестве! С теми крохами, что остались от войска! С кучей голодных ртов на шее! Я бы на его месте тоже ускользнул в лучший мир. Так всё обстряпать — это талант!
— Не обращай внимания, — отмахнулся Мишико, заметив нахмурившегося сотника. — Пожилой, скорбный головой человек. Лучше помоги мне.
— Да, господин! — Гери принялся помогать паладину, который начал пеленать тело Рональда в простынь.
— Я не господин, — поморщился блондин, — Мишико. Ну, или командир, если тебе так будет удобнее.
— Удобнее, — согласился сотник. — Семейный склеп находится во дворе, командир.
— Тогда пойдём во двор, — кивнул паладин и, обернувшись, добавил: Отдых до рассвета. Завтра нам предстоит серьёзно поработать.
— Пожалуй, я тоже пойду, — тихо произнёс отец Авель, после того как паладин и сотник бережно вынесли тело Рональда из баронских покоев, — у меня там люди. Их нужно успокоить. И сообщить о… переменах.
Сказав эти слова, седобородый старик быстро улизнул из помещения.
— Можно подумать, мы сегодня отдыхали, — отсмеявшись, проворчал мастер тьмы и осмотрелся.
Рядом с ним, свернувшись калачиком, прямо на полу дремала юная ведьма. Откуда-то сверху доносился храп носатой жабы. Взгляд демонолога остановился на Рэе, который сидел, прислонившись спиной к рабочему столу, и прикрыл глаза. Вел без раздумий пихнул ему локтём меж рёбер. Здоровяк вздрогнул и вопросительно посмотрел на мастера тьмы.
— Служивый, — заговорщицки подмигнул ему демонолог, — вино есть?
— А? — недопонял его Рэй.
— Вино, говорю, есть? — Вел задал вопрос медленнее, нарочито растягивая слова.
— Да откуда мне знать? После такого-то, — раздражённо ответил здоровяк.
— Хреновый ты солдат, служивый, — поморщился мастер тьмы.
Рэй с трудом подавил в себе желание съездить в ухо излишне говорливому хмырю со странно остриженными усами. Остановил его только тот факт, что хмырь этот являлся знакомым их нового господина. А ещё все внутренние чувства Рэя буквально вопили о том, что хмырь не так прост, как кажется на первый взгляд.
— Тут караулка неподалёку, — немного отойдя, Рэй решил всё-таки не обострять конфликт, списав всё на очередную странность пришельцев, — там должна быть заначка.
— Ни слова больше! — просиял Вел. — Сразу чувствуется мудрость прошедшего через пекло ветерана! Неси нектар, боец! А я пока за детишками присмотрю вполглаза.
— А новый господин ничего не скажет? — почесал затылок здоровяк.
— С бароном я договорюсь, — отмахнулся мастер тьмы. — Ты ещё тут, служивый?
Рэй вздохнул и направился в сторону комнаты отдыха личной гвардии барона. Солдат прекрасно знал, что там всегда был припрятан запас алкоголя. Благо находилась караулка рядом с господскими покоями.
Вернулся здоровяк с двумя объёмными бутылями и свёртком солонины под мышкой, захватив из караулки всё, что там было. На всякий случай.
Демонолог за это время успел скинуть с баронской кровати все окровавленные тряпки и бережно переложить на неё спящую девушку, не забыв при этом укрыть её заботливо сорванной плотной шторой.
— Уже вернулся? — при виде нагруженного Рэя мастер тьмы просиял и протянул здоровяку руку: Вел.
— Рэй, — сгрузив свой скарб на стол, пожал руку здоровяк. — А мы точно от нового барона не получим по шапке?
— Служивый, запомни! Маги никогда! Ты слышишь? Никогда не пьянеют! — наставительно поднял палец вверх мастер тьмы. — Да и что тут пить-то? Так, дёсны только сполоснуть.
Рэй вздохнул и откупорил первый сосуд.
— Что будем делать, командир? — задал терзающий его вопрос Гери.
Тело Рональда было уложено в специальную нишу в семейном склепе, и запечатано каменной плитой. После чего паладин вознёс молитву Создателю и дал возможность сотнику произнести прощальные слова.
— До рассвета отдых, — на ходу ответил Мишико. — Этот демонов день вымотал всех. Да и бояться нам пока некого. Обитатели нижнего плана живых не оставляют. Завтра же… Первым делом бери Мали и церковника и отправляй их к раненым. Пусть посмотрят. Всех горожан с серьёзными болячками туда же. Всех способных держать в руках оружие собирай возле донжона. Нужно понимать, чем мы располагаем.
— Понял, — кивнул Гери.
— Как дела с провизией и водой в крепости? — уточнил паладин.
— Про запасы провизии не знаю, — смутился сотник, — я этим раньше не интересовался. С водой же проблем нет. В городе несколько источников воды, пригодной для питья.
— Придётся интересоваться, — Мишико посмотрел на шагающего рядом Гери. — Хотя подожди. Лучше подбери грамотного человека, который будет за всё это отвечать. И, да. Я не переношу ложь и предательство. Если кого-то что-то не устраивает, пусть сообщат об этом сразу. Решим, что с ними делать. Тебя всё устраивает, сотник?
— А у меня есть выбор? — выдержав взгляд паладина, хмыкнул сотник. — Тут мой дом. Прежний барон был хорошим человеком и неплохим правителем. Каким будете Вы, покажет только время. Но в спину бить не в моих правилах. Если Вы об этом, командир.
— Такого ответа я и ждал от тебя, Гери, — кивнул Мишико. — Ладно, сотник. Всё завтра. Сегодня отдых. Отправь несколько человек приглядеть за воротами. Остальных парней гони отдыхать. Знакомиться будем завтра.
— Понял, — ответил сотник и, открыв перед паладином дверь, ведущую в комнату барона, замер.
— Нет! Ты определённо был неправ, носатый! — в стельку пьяный мастер тьмы тыкал грязным пальцем в опалённую жабью грудь. — Я, конечно, тоже не совсем по-дружески поступил, но зачем было трогать усы? Это же самое важное в этом деле! Это же символ! А теперь что?
— РУА! — невозмутимо шмыгнул покрасневшим носом малыш Вали.
— Да причём тут мех?! — возмутился Вел. — Это ерунда! Вот отрасти приличные усы, и ни одна бородавочная красавица не устоит! Топчи, сколько влезет!
— РУ-РУ? — проурчал рыгун.
— Уговорил, демон красноречивый! Мир! — демонолог потрепал жабу по холке. — Давай-ка выпьем мировую! Эй, служивый! Служивый! А, ты уже спишь. Ну, отдыхай, ветеран.
— РУ! — вклинилась в его монолог жаба.
— Так и я тебе о чём, говорю, — демонолог приложился к бутылке, занюхал жабой и, наконец, посмотрел на замерших в дверях сотника и паладина. — О! А вот и их сиятельство пожаловали.
— Знаю, что это кажется невыполнимым, но привыкай, сотник, — Мишико хлопнул по плечу застывшего в проходе Гери. — Пойдём.
Сотник молча уселся рядом с новоиспечённым бароном и мастером тьмы и покорно принял в руки пузатую бутыль и несколько полосок мяса. Он с грустью осознал, что поспать ему сегодня, видимо, не получится.
— А-а-а-а! — над головой компании раздался надсадный вопль Павла. — Прочь! Уходите! Пошли вон, твари!
— Паша! — вскочил паладин.
Следом стол окружили все остальные участники попойки.
Глаза ученика были широко распахнуты, а покрытое коркой засохшей крови лицо исказила гримаса ужаса. Тело его выгнуло дугой. Перемотанные грязными тряпками руки полосовали воздух.
— Учитель, его глаз! — пробормотала разбуженная криками Мали.
— Вижу, — напряжённым голосом ответил паладин. — Дерьмо!
Взгляд всех присутствующих был прикован к пустой глазнице Иваныча. Точнее, некогда пустой. Сейчас там приютился чёрный блестящий шарик. И шарик этот слегка светился бледной зеленью.
***
— Интерееесно, — протянул Павел, разглядывая распростёртое на земле тело.
То, что он снова провалился в Астрал, Иваныч понял сразу. Атмосферу этого места сложно было спутать с чем-то иным. Клубящийся вокруг туман и полумрак. Именно полумрак, а не абсолютная тьма. Начинающий маг так и не мог понять причину этого явления, так как ни одного источника света в этом месте он не видел.
И тишина. Находясь здесь, Павел понял, что означает понятие “абсолютная тишина”.
Но сейчас юный маг рассматривал своё тело. Он отметил, как подросли энергетические жгуты, которые раскинули свою сеть по его организму. Они стали ощутимо массивнее, а сама сеть приросла большим количеством новых отростков.
Тёмная скорлупа, скрывающая одно из полушарий мозга, покрылась ещё более частой вязью мелких трещин.
А на месте утерянного глаза ворочалась гнилостная зелень, которая выпустила из своего ядра несколько крохотных изумрудных щупалец. Протуберанцы медленно ощупывали пространство вокруг себя, постепенно заполняя зеленью всё большую и большую территорию. Когда щупальце натыкалось на пульсирующую от силы света артерию, оно вздрагивало и моментально втягивалось обратно в ядро. После чего снова робко выглядывало и начинало движение заново, но уже по другой траектории.
— Что же за дерьмо я подцепил? — Павел сам не заметил, как произнёс вслух не покидающий голову вопрос.
— Слеза жнеца, — ответил хриплый, скрипучий голос.
Будь Иваныч не в Астрале, он, пожалуй, получил бы разрыв сердца.
Резко развернувшись, начинающий маг практически столкнулся лицом к лицу со… Стариком? По крайней мере, это существо когда-то им было.
На Павла тёмными провалами глаз смотрело лишённое скальпа старческое лицо, сотканное из того же бледно-зелёного тумана. Изъеденные язвами, впалые щёки, острый нос и вязь непонятных янтарных символов, которые проступали на скальпированном черепе.
Начинающий маг отшатнулся и увидел, что на старческой, обтянутой кожей груди напротив сердца зияла огромная дыра.
— Такой сильный, — проворковал старик, обнюхивая воздух, — такой вкусный. И такой… ЖИВОЙ?!
Рёв существа, казалось, разнёсся по всему Астралу.
Иваныч начал медленно отходить от твари.
— Как?! Я чувствую твою силу! — продолжал реветь старик. — Я чувствую твою боль! Но я не чувствую твоей души! Слеза должна была передать силу и душу!
— Что ты такое? — прошептал начинающий маг, пытаясь вынырнуть из Астрала.
Но его тело не хотело принимать его обратно.
— Жнец не примет силу без души! — тварь не унималась. — ААРГХ!
Старик поднял лицо вверх и завыл. Челюсти его при этом распахнулись настолько, что туда между ними спокойно пролез бы малыш Вали.
— Ну же! Давай! Возвращаемся, — тараторил Павел, безуспешно пытаясь вернуться обратно.
Закончив выть, старик вновь обратил свой лик в сторону начинающего мага.
— Ты всё равно отдашь её! — костлявый палец указал Иванычу на грудь. — Отдашь сам! Он ждёт!
— Ну, нахер! — Павел создал из света хлыст и стеганул им начавшую приближаться тварь.
Плеть прошла сквозь сотканное из тумана тело, не причинив тому никакого вреда. Туман расступился под светом и сгустился вновь.
В это время за спиной старика проявился человеческий, мерцающий зеленью силуэт. И ещё один. И ещё.
Иваныч выматерился и вновь стеганул по твари плетью, выпустив в неё ещё больше силы. Результат был тем же. Дед даже не почесался.
До Павла донёсся разноголосый шёпот. Силуэтов становилось всё больше.
— Как же достал этот конченый мир! — начинающий маг, отступая, с остервенением хлестал по призрачному старику. — Эти конченые твари! Эти безумные учителя! Хоть бы день пожить спокойно! Что вам всем от меня нужно?!
Страх постепенно перерос в раздражение. Раздражение в злость. А злость сменилась клокочущей яростью.
Плеть уже практически гудела от переполнявшей её силы.
— Ты отдашь свою силу и свою душу! — старик создал из зелёного тумана длинный, причудливо изогнутый клинок. — Она уже принадлежит ЕМУ!
Павел не мог заметить, как в его теле произошла очередная трансформация. Изрядно подросшее в размерах зелёное ядро втянуло в себя все отростки, уплотнилось и выстрелило щупальцами вновь, оплетая самый мощный энергетический канал. Зелень задрожала, но продолжила удерживать светящийся перламутровый жгут.
— Он живой… Сильный… Вкусный… Он уже пометил его… Но слеза… Жнец рядом… Но он живой… — голоса раздавались со всех сторон.
Призрачные фигуры постепенно сужали кольцо вокруг старика и юного мага.
— А-а-а-а! — заорал Павел, размахивая плетью. — Прочь! Уходите! Пошли вон, твари!
Очередной взмах, и у сотканного из тумана деда отвалилась рука.
Старик и Иваныч неверяще уставились на растекающийся зелёной жижей обрубок.
— ЧТО-О?! — взревел старик.
Иваныч посмотрел на то, как по его хлысту из света пробежали изумрудные искры, и нехорошо оскалился.
— Вот теперь мы с тобой поговорим, дедуля — зловеще произнёс начинающий маг, нанося удар плетью по призрачной твари.
— Умри! Умри! Умри! — заверещали силуэты.
— Ты всё равно уже… — начал было старик, но очередной удар развалил его голову пополам.
— Обязательно, — довольно пробормотал Павел, глядя на то, как призрачные фигуры ринулись к образовавшейся после гибели деда зелёной луже и принялись её с жадностью поглощать, — но позже. А сейчас…
Ощущения не подвели Иваныча. Его вновь накрыла темнота.