В шестнадцать ноль-ноль Святослав, естественно, поместье не покинул. Он выходил из ворот на полчаса позже, проспав дольше положенного и потратив лишнее время на сборы. Одет он был в костюм цвета маренго, но свято веруя, что это все-таки угольный цвет. Кроме того, юноша прислушался к совету отца, и образ молодого дворянина дополняли черные туфли, темно-серый галстук с едва-заметным узором и аксессуары из белого золота.
Перед воротами поместья уже стоял «Мерседес-Бенц» С-Класса, один из автомобилей из личного гаража Андрея Ростиславовича, который обычно использовал сам граф для выезда в свет. Он мог приобрести машину дороже, но вполне доверял немецкой сборке авто представительского класса, да и в салоне было достаточно места, чтобы чувствовать себя комфортно. Поэтому, как только немцы объявили о выходе девятого обновления всемирно известной модели, граф внес дополнительные семьдесят пять тысяч имперских рублей в счет личных расходов.
Убеждения Андрея Ростиславовича касательно новинок мирового автопрома разделяли и его водители. По крайней мере, никто из них не решался оспаривать мнение графа вслух. Поэтому и один из водителей маялся рядом с немецкой машиной, докуривая очередную сигарету в ожидании младшего сына графа.
Водитель был одет в черный деловой костюм с белой рубашкой, но учитывая его недюжинный рост и ширину плеч, казалось, будто любое неаккуратное движение избавит водителя как минимум от пиджака, разорвав его в плечах. Медвежьи рост и комплекция сочетались с густой растительностью на округлом лице с большим носом и полными губами, и короткий ежик русых волос, создавая вид этакого древнерусского былинного богатыря. Только в европейском костюме и рядом с немецким авто.
— Добрый вечер, вашблагородие, — пробасил богатырь, затушив сигарету.
— Добрый, Демид. Я же, кажется, просил тебя не курить, если будешь возить меня по делам? — спросил Святослав, который подошел к водителю и сморщил нос, почуяв сигаретный дым.
— Каюсь, вашблагородие. Виноват, — ответил Демид, пожимая плечами и виновато склоняя богатырскую голову.
— Ладно, ладно. Поехали уже, или будем перед машиной стоять? Опоздаем ведь из-за тебя, — шумно вздохнул Святослав.
Водитель быстро сориентировался и с удивительной для человека его комплекции ловкостью открыл заднюю дверь машины, впуская сына графа в салон. После этого он занял водительское место и начал резво выруливать на дорогу в сторону шоссе М-11.
— Только, это, вашблагородие — просительно протянул Демид, — вы уж ремень-то пристегните, будьте любезны. Ваш батюшка мне голову открутит, коли чего случится, а время сейчас неспокойное, сами знаете.
— Время всегда неспокойное, — недовольно пробурчал Святослав, но все же пристегнул ремень безопасности. — Долго нам ехать хоть? Папа сказал, ты в курсе, откуда забирать Катю будем.
— Кхм… Ну так, машинка добрая, резвая, — ответил водитель, с нежностью поглаживая руль. — Компьютер показывает, что пробок почти нет, кое-где только желтый уров…
— Короче, Демид! — резко прервал своего водителя Святослав.
— Эм… Если короче, то час. Может, полтора, но это вряд ли, вашблагородие, — отозвался ничуть не смутившийся богатырь.
— Ну так и разбуди меня, когда будем в Москве, — устало пробормотал юный аристократ, — И музыку включи какую-нибудь спокойную, не тебя же мне слушать.
— Как скажете, Святослав Андреевич, — сказал Демид, тыкнув пальцем в экран на панели и запуская классическую музыку, которую иногда в дороге слушал граф Львов.
— Не, Демид, классики мне не надо, — поморщился Свят. — От этих скрипок у меня сердце ноет.
— Это виолончель, вашблагородие, — на автомате поправил его водитель.
— Хоть контрабас, Демид, мне по боку. Другое включи! — начал потихоньку закипать юноша.
— Хозяин — барин, — спокойно ответил Демид, нажимая пару клавиш на экране, чтобы сменить музыку.
— Ну, вот, это получше, — облегченно вздохнул сын графа. — Толкнешь меня через часик, короче. Только напомни, Георгий уже уехал?
— Да, вашблагородие. Его повез Толик. То есть Анатолий. Они уехали вот уже как… — водитель бросил взгляд на часы на левой руке. — Сорок минут.
— Ну и ладно, — пробурчал молодой дворянин, поудобнее устраиваясь в кресле.
Демид выехал на трассу и хорошо разогнал машину, но в салоне скорость почти не ощущалась благодаря качеству немецких автомобилей и российских дорог. Под звук легкой попсовой песенки Святослав погрузился в дрему, а потом и вовсе уснул.
***
— Вашблагородие, почти приехали, — разбудил спящего Святослава водитель.
— Мммм… — открыл глаза и потянулся на заднем сидении Свят. — Уже?
— Подъезжаем, Святослав Андреевич, — спокойно уточнил Демид, — Минуток через пять будем на месте. Я взял на себя ответственность предупредить Екатерину Евгеньевну о том, что вы скоро будете.
— Ага, конечно, — легкомысленно ответил не до конца проснувшийся сын графа Львова.
Через пять минут машина перестала вилять по московским улицам и повернула к небольшому особняку Зотовых, приютившемуся недалеко от центра города. Зотовы — небольшой клан, состоящий в родстве с родом Голицыных, у которых сейчас гостила Екатерина Львова. В отличие от многих окружающих домов, особняк не выглядел современным, а скорее напоминал поместья, которые дворяне строили за городом. Вот только стоял он в современном квартале, хоть и был окружен стеной и аккуратными деревьями, препятствующими обзору возможных прохожих.
Демид остановился у ворот и негромко посигналил, после чего вышел из машины и подошел к будке охраны, стоящей с правой стороны от въезда. После недолгих переговоров, водитель вернулся в машину, а особняк открыл перед ними ворота. Демид въехал в ухоженный дворик, в котором кроме нескольких парковочных мест уместились еще и аккуратно постриженный газон, клумбы с яркими цветами, а также античная статуя.
Около статуи стояла невысокая молодая девушка в изящном темно-синем платье с разрезом от середины бедра, в руках она держала небольшую кожаную сумочку. Девушка умело использовала косметику, придав тонким чертам лица еще больше аристократичности, длинные русые волосы с золотистым оттенком спускались ниже плеч каскадами. Рядом с девушкой стояли двое молодых людей, судя по их внешнему виду — слуг.
Водитель аккуратно развернул машину, остановившись в нескольких метрах от девушки, и выключил музыку, пару раз нажав на электронную панель в автомобиле. После этого Демид бросил выразительный взгляд в зеркало заднего вида, однако сонный Святослав не обратил на это никакого внимания. Подождав еще несколько секунд для верности, богатырь тяжело вздохнул и вышел из машины, направившись к стоящей в нескольких метрах девушке.
— Екатерина Евгеньевна, — неуклюже поклонился водитель. — Позвольте выразить восхищение вашим внешним видом. Святослав Андреевич весь день был занят делами рода, поэтому изволит отдыхать в машине перед приемом у княгини Василисы Борисовны. Позволите препроводить… эм… сопроводить вас до автомобиля?
— Я уверена, что день Святослава Андреевича был наполнен неотложными делами, с которыми может справиться лишь он один, — с улыбкой ответила Екатерина, едва заметно кивнув водителю. — Благодарю вас за комплимент и за учтивость, Демид Юрьевич. Полагаю, нам уже пора, если мы не хотим огорчить княгиню Татищеву своим опозданием.
— Конечно, Екатерина Евгеньевна, — ответил водитель и подошел к машине, чтобы придержать для девушки заднюю дверь открытой. — Выдвигаемся сию минуту.
Пока Екатерина садилась в автомобиль, Свят, уже пришедший в себя, бросил на нее заинтересованный взгляд. Однако, как только дверь машины закрылась, на него устремился холодный взор изумрудно-зеленых глаз.
— Добрый вечер, Святослав. Рада видеть тебя в добром здравии, — холодно бросила девушка.
— Привет, Катерина, — ответил юноша, переводя взгляд на окно. — Тоже рад тебя видеть. Спасибо, что согласилась сопроводить меня сегодня. Слышал, что у Татищевых должны быть Трубецкие и Суворовы.
— Я не могла отказать Андрею Ростиславовичу в такой… незначительной просьбе, — продолжила Катерина, не отводя взгляд. — Кроме того, он предупредил меня о приеме неделю назад и любезно сообщил цвет твоего костюма, чтобы у меня было время подумать о внешнем виде заранее. Такая дальновидность у мужчин мне импонирует.
— Угу, — только и нашелся, что ответить Святослав, сконцентрировавший свое внимание на пейзаже за стеклом.
В это время в салон ввалился Демид, слегка покряхтел, устраиваясь на водительском сиденье поудобнее, после чего включил классическую музыку на невысокую громкость и двинул автомобиль на выезд из ворот особняка.
Молодой дворянин не стал просить водителя сменить музыку. Екатерина за все полтора часа в дороге до поместья Татищевых не сказала Святославу ни слова.
Демид гнал автомобиль быстро, но в салоне машины представительского класса скорость почти не ощущалась, хотя несколько раз водитель превысил положенный лимит. Въехав на землю поместья Татищевых, можно было заметить разницу с землями Львовых как минимум в размерах вотчины вышеупомянутых родов. Кроме того, туда-сюда то и дело сновали черные тонированные джипы. Вероятно, перед приемом служба безопасности Татищевых решила усилить охрану, дабы не навлечь гнев влиятельных семей, чьи родственники решат посетить прием.
Мерседес останавливали два раза на контрольно-пропускных пунктах, однако увидев, что в салоне сидели именно Львовы, охрана поместья учтиво извинялась и спешно ретировалась. Когда все контрольные точки были пройдены, открылся захватывающий дух вид на поместье старого по меркам Империи дворянского рода, которое пряталось в гуще подмосковного леса.
Поместье Татищевых напоминало дворцы, которые многие аристократы возводили в Петербурге два-три столетия назад. Поместье пестрило башенками, колоннами и высокими арочными окнами с лицевой стороны здания. Окна ярко горели приятным желтым светом, контрастируя с сумерками, постепенно сгущающимися над местом собрания российских дворян.
Также со двора были видны застекленная оранжерея и сады, расположенные по соседству с поместьем, и отдельно стоящий гараж, вероятно включающий в себя подземный паркинг. Внутренний двор соответствовал текущим тенденциям в аристократической среде: ровный зеленый газон, однако вместо привычных для средней полосы Российской империи видов деревьев, огромный по размерам внутренний двор украшали красные клены. Эти деревья предпочитают защищенную от мороза и сильного ветра территорию, однако ради красивой пурпурной окраски листвы Татищевы вполне могли прилично потратиться на помощь магов земли и воды.
Демид остановил автомобиль, немного не доехав до каменной дорожки, ведущей от асфальтированной площадки, где сейчас стояли два Кадиллака и один БМВ, к входу в поместье. Кроме дорогих автомобилей, гостей до входа в само здание поместья встречали несколько слуг.
— Святослав Андреевич, Екатерина Евгеньевна, — весело проговорил водитель, поворачиваясь лицом к пассажирам, — мы успешно достигли места назначения. Позвольте… это… помочь вам.
С этими словами Демид выбрался из машины и подошел к правой стороне автомобиля, открывая дверь Екатерине и подавая той руку, пока Святослав бодро выбирался из Мерседеса сам. После этого богатырь поклонился молодым людям и негромко произнес:
— Хорошего вечера, вашблагородия. Я тут отгоню машину недалеко. Прям рядышком. Пусть Святослав Андреевич даст мне знать, как вы захотите ехать домой.
— Благодарю, Демид Юрьевич, — спокойным голосом ответила Екатерина, взяв под руку подошедшего к ней Святослава. — Уверена, вечер выдастся просто замечательным. Особенно в компании такого славного кавалера.
— Свободен, Демид. — Свят отпустил своего водителя взмахом руки.
Пока Демид отъезжал от молодых людей, к ним подошел слуга во фраке и с небольшим планшетом в руках.
— Святослав Андреевич, Екатерина Евгеньевна, — обратился было с поклоном слуга, — разрешите поприветствовать вас на….
— Если позволите, я бы обошелся без вашего сопровождения, — бесцеремонно прервал слугу молодой дворянин. — Я частый гость у Татищевых, так что обойдусь без проводника, знаешь ли.
— Как пожелаете, Святослав Андреевич, — ответил слуга, услышав пожелания сына графа Львова, после поклонился и несколько раз нажал на экран планшета. — Вас встретят у парадного входа. Желаем вам приятного вечера.
Екатерина недовольно покосилась на Святослава, однако тот спокойно повел девушку в сторону входа в поместье Татищевых. Им открыл двери камердинер в том же черном фраке, после чего Святослав, не обращая внимания на попытавшегося что-то сказать после очередного поклона молодого слугу, двинулся в правую сторону поместья. Все внутренние помещения дворца были выстроены как парадная анфилада, характерная для барокко: все залы выстраивались в единую линию, не перемежаясь коридорами.
Пройдя через высокие двери, украшенные позолоченной резьбой по дереву, Святослав и Екатерина оказались в святая святых любого уважающего себя дворянского рода — парадном зале.
Парадный зал мог сбить с толку своей грандиозностью и роскошью неискушенного зрителя. В дневное время суток огромные арочные окна с обеих сторон широкого зала давали прекрасное натуральное освещение, однако сейчас, вечером, в зале горели сотни огоньков люстр и декоративных светильников, а из окна открывался вид на заходящее солнце и переливающуюся в его лучах крону красных кленов.
Сам зал украшала позолоченная резьба и орнаменты, а также плоские пилястры — имитации колонн. Высокий потолок разделен на восьмиугольные панели, декорированные янтарем. У стен парадного зала по случаю приема стояли небольшие столики с закусками, а слуги разносили шампанское.
Оркестр, почти незаметно приютившийся в углу на фоне роскоши парадного зала поместья Татищевых, играл незамысловатую классическую мелодию.
Услышав, как камердинер произнес имена и титулы вошедших гостей, к паре устремилась молодая девушка в синем платье и с уложенными объемными прядями светло-каштановыми волосами, едва касающимися шеи. Под руку ее вел высокий темнокожий мужчина, на вид лет тридцати пяти, с коротким афро, черными глазами и в темно-бордовом костюме.
— Святослав, Кэтрин, рада видеть вас, — бодро произнесла девушка, подойдя ближе. — Матушка объявит прием открытым через пару минут. Пока можете взять бокал шампанского и насладиться закусками.
— Спасибо, Татьяна, — ответил молодой дворянин. — Эм… не представишь своего спутника?
Татьяна Татищева на несколько секунд отвела взгляд и поправила прядь светлых волос, после чего ответила:
— Конечно. Это Эдсон Антао, кенийский предприниматель с британскими корнями, меценат, большой любитель русской литературы, совладелец и генеральный директор Кенийских Железных Дорог, — девушка повела рукой в сторону Святослава и Екатерины, обращаясь уже к кенийскому бизнесмену, — Святослав Андреевич Львов, сын графа Львова из младшей ветви, рядом с ним Екатерина Евгеньевна Львова, племянница Павла Викторовича Львова, графа из старшей ветви рода.
— Приятно познакомиться, мистер Львов, — сказал Эдсон на чистом русском языке без акцента и, освободив правый локоть от державшей его руки Татьяны, протянул свою правую руку для рукопожатия Святославу.
Свят слегка замялся с приветствием, но через пару секунд пожал руку Эдсона. После этого предприниматель ловко перехватил кисть Екатерины и, слегка поклонившись, приложил губы к ее пальцам.
— Приятно познакомиться, мисс Львова. Ваша красота превосходит даже багровые отблески листьев красного клена в лучах заходящего солнца.
Екатерина смутилась, но ответила с иронией в голосе:
— Осторожнее, мистер Антао. Вы слишком выделяете оттенки красного в своих словах и образе, не всем дамам понравится такая яркость.
— О, но я ведь и без того выделяюсь, — ухмыльнулся Антао, после чего вновь взял под руку Татьяну, — к тому же, красный, бордовый и алый — цвета не только жестокости, но еще амбиций и страсти. Мне это по душе.
— Петухи, знаете ли, тоже красные, — ляпнул Святослав, после чего обратился к своей спутнице, — Катерина, я голоден, стоит воспользоваться советом Татьяны, пока не начались танцы.
Эдсон улыбнулся еще шире и изобразил неторопливый поклон. Татьяна же затараторила:
— Да. Да, конечно. Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома.
— Но не забывайте, что вы в гостях, — подметил Эдсон, бросив взгляд на Свята перед тем, как тот потащил едва сопротивляющуюся такому напору Екатерину ближе к левой стене зала и столам с закусками.
Остальные гости — их было довольно много — собирались в небольшие группы и вели беседы. Некоторые налегали на закуски, некоторые — на шампанское. Хотя до начала приема еще осталось немного времени, большинство дворян все же приехали заранее и сейчас расслабленно перемещались по залу, иногда приветствуя кого-то или переговариваясь друг с другом.
— Святослав, — с напором прошептала Катерина, — Думаю, стоит выразить почтение хозяевам и некоторым из гостей. Если ты не против, конечно.
— Я не против, конечно, — флегматично пожал плечами Свят. — Но я слегка голоден. А мы уже поговорили с хозяевами приема, так что теперь ты можешь и не держаться кавалера, выразив почтение всем желающим в этом зале. Хоть одновременно.
Екатерина одернула руку, неестественно скривившись и на мгновение испортив свое изящное аристократическое личико, после чего покачала головой и покинула Святослава. Голова же Свята была забита мыслями о том, какой из закусок угоститься первой, раз уж сегодня ему постоянно портили аппетит.
Но планам Святослава свершиться было не суждено. Он успел съесть одно канапе с форелью, авокадо, огурцом и оливкой и потянулся за вторым, когда за его спиной раздался громкий веселый голос:
— Святослав свят Андреевич! — после чего Святослава по правому плечу ощутимо хлопнула чья-то ладонь.
От такого толчка с деревянной шпажки Свята один за другим посыпались элементы канапе: кусочки семги и авокадо упали на стол, а огурец и оливка свалились под стол, причем последняя еще и куда-то укатилась. Святослав обернулся через правое плечо, держа оставшуюся в руках шпажку перед собой:
— Трубецк… — гневно начал говорить и сразу же запнулся Свят, поскольку за его правым плечом никого не оказалось.
— Ну прям картина Репина, Святушка. — раздался откровенно ироничный голос откуда-то слева.
Святослав резко развернулся через левое плечо и столкнулся нос к носу с обидчиком. А это был…
— Трубецкой, чтоб тебя! — выпалил Святослав. — Никогда не можешь нормально появиться. По-человечески. Все хи-хи, да ха-ха. И причем тут «Не ждали»?
— Нет, — уже откровенно рассмеялся Михаил. — тут скорее «Яблоки и листья». Но ведь ловко я тебя, а? Ведь я слева изначально и стоял. И плечо твое не трогал. А ты все вертелся и искал меня. Раз пять вокруг своей оси повернулся. Прям как юла. Я ведь так вечный двигатель смогу создать, пока ты крутишься и даешь электричество. Будет ветхий вечный двигатель на святой тяге.
— Все тебе шутки шутить, Миш… — проворчал Святослав, протягивая другу руку. Краем глаза он заметил, как один из слуг уже убирал остатки еды со стола. — … не успокоишься никак.
Судя по лицам присутствующих рядом дворян, на бурное приветствие молодежи они не обратили внимание. Или сделали вид, что не обратили внимания на очередные фокусы Михаила.
— Что могучим магам воздуха — шутка, иллюзионистам — практика, — с самым серьезным выражением лица поднял вверх палец левой руки Трубецкой, пожимая правой руку товарища. — Но вот шпажку ты мог из руки и выпустить, изверг. Она ж мне ладонь проткну… хотя, может и нынче за лишнюю мертвую душу какую-нибудь ссуду дадут…
Святослав резко одернул руку и уставился на свою ладонь, после чего быстро перевел взгляд на ладонь друга. Сам же Михаил сжал ладонь в кулак и с хитрецой поглядывал на Свята.
— Так ведь нет там ее больше, говорю же, — сказал Михаил, раскрывая ладонь и доставая левой рукой шпажку из внутреннего кармана своего пиджака. — А король-то голый! В смысле, души ж мертвые, нет их уже.
Святослав закрыл глаза и сделал несколько глубоких вздохов, лишь после этого вновь открыл глаза и ответил другу:
— Это, конечно, смешно, Трубецкой. Действительно смешно. Но мы не у тебя в гостях, чтобы ты свои трюки…
— Иллюзии! — поправил товарища Михаил.
— … хорошо, иллюзии, показывал. Мы на приеме, если ты забыл. Веди себя соответственно, черт побери!
На секунду в споре молодых людей наступило затишье. Михаил задумчиво крутил в руках деревянную шпажку для канапе, которую так и не выпустил после своего магического фокуса. А Святослав смотрел на лицо друга, выражавшее величайшую степень задумчивости, и сам наполнялся отрешенным настроением.
Из состояния стазиса друзей вывел камердинер, который объявил фамилию следующих гостей, приехавших точь-в-точь к времени начала приема: Суворовы.