Дюрка восхищенно следил за рассказом деда, но под конец вдруг насторожился, боясь высказать закравшееся в его душу сомнение. Потом все же решился:
— Но, дедушка, ведь мир не такой!
— Такой он, внучок, только мы еще про то не ведаем.
И вот, пока, заглядывая в грядущее время, старый Эхеди говорил такие слова, они достигли перевала, за которым начинался далекий и долгий спуск. На самой вершине остановились. Отерли выступившие на лбу бусинки пота, и Дюрка спросил:
— А награда вам, дедушка, за такое дело досталась?
— Досталась, как же без награды, — гордо ответил старик. — Даже вдвойне, потому что, во-первых, тогда получил я в жены твою бабушку, а во-вторых, в сердце моем поселился счастливый будущий мир.
Земля вокруг сияла белизной, и солнце сияло золотом.
— А теперь в путь! — воскликнул старик.
С тем оба уселись поверх сухих веток, и старый Эхеди приладил под каждую руку по крепкой коряге, чтобы в пути ими, как веслами, направление задавать. Только слегка коснулся он теми рычагами земли, и тронулись салазки, все ускоряя скольженье.
Может, и не домой спешили они, а летели по золотым лучам над бескрайним заснеженным морем на крыльях бедности в будущее.