Первые пару недель после слияния почти ничем не отличались от предыдущих — я так же сидел за книгами и узнавал все больше нового про Анкул. Вот только теперь, я по несколько раз в день слышал шепот Даглугаля, который первое время нехило меня напрягал, но со временем, я даже перестал обращать на него внимание. Еще через пару недель, я начал испытывать не свойственные мне перепады настроения и даже пошел на консультацию к Шаифу, но он заверил меня, что это один из способов общения Даглугаля с комендантом и таким образом он показывает что чувствует в данный момент. Пришлось проштудировать книгу по ментальной психологии, из которой я почерпнул пару интересных приемов, и по вечерам тренировался в общении с алькасаром. Не сказал бы что добился грандиозных успехов, но теперь я хотя бы мог лучше контролировать собственное настроение, и больше не начинал беспричинно смеяться прямо во время завтрака, окатив крошками и слюнями половину стола.
Еженедельно (неделя здесь, также как и на Земле, длится семь дней, хотя кое-где на востоке восемь, а в Наблахире все десять) я посещал Килина и Шаифа, которые внимательно следили за изменениями происходящими в моем организме. Шаиф был доволен показателями, а вот Килин вечно бормотал про аномальные данные, но что-то вразумительнее чем «пока о чем-то говорить рано» я так и не смог от него услышать, поэтому просто смирился. Первые изменения в виде выросшего в моей голове эсперфиза прошли совершенно незаметно для меня, но вот спустя месяц после слияния, я вдруг осознал что практически перестал уставать. Еще через пару дней, я понял что не ощущаю привычной боли в спине после долгого чтения в неудобной позе, а по лестнице стал подниматься без одышки, хотя это я больше связывал с резким уменьшением частоты курения — меня просто перестало тянуть к табаку и я курил не больше трех раз в день, а иногда и вовсе забывал. Я стал лучше спать, при этом отлично высыпался всего за четыре-пять часов.
Еще через неделю, я почувствовал что мое тело требует активности, чего я не ощущал уже очень давно. От стандартных отжиманий я не чувствовал вообще никакой нагрузки, поэтому решил ежедневно посещать спортзал на втором этаже замка. Мне не хотелось терять время, так что я совместил тренировки и разговоры с Сабитером, а интересующие меня вопросы задавал тягая гантели или колотя грушу.
То что я начал прибавлять в росте обнаружилось совершенно случайно, когда я вдруг начал биться головой о перекладину в своей гардеробной, до которой раньше едва доставал макушкой. А еще через пару дней, проснувшись, я увидел что пол вдруг стал очень уж далеко. Когда я пришел в мед блок на очередной осмотр, Шаиф подметил, что я вытягивался быстрее чем следует, но когда услышал про мои тренировки, успокоил меня, объяснив, что процесс роста ускоряется при увеличенных физических нагрузках. Мышечная масса тоже увеличилась, в чем я убедился с невероятным удивлением, когда без особых усилий поднял сорока килограммовую штангу одной рукой.
Где-то в глубине души, я надеялся, что вместе с изменениями придет и способность к магии, и что в какой-то момент я начну слышать мысли других людей, но все оказалось не так просто. Чтобы использовать хоть какую-то магию, нужно как минимум начать чувствовать флюм, что достигается специальными тренировками, до которых мне еще развиваться как минимум несколько месяцев. С ментализмом тоже придется обождать до полного изменения организма, хотя Сабитер сказал, что я уже сейчас могу делать простые упражнения по стабилизации ментального тела, чем я и начал заниматься каждый вечер перед сном.
Не смотря на все положительные изменения в моем теле, я понял, что совершенно не изменился в интеллектуальном плане — все так же мне требовалось перечитывать по нескольку раз непонятные мне предложения, а половина прочитанного попросту не запоминалась. Однажды, мне и вовсе пришлось попросить Сабитера максимально упростить объяснения, иначе я ни в какую не понимал что он мне толкует. В конце концов я не выдержал, и спросил у Сабитера есть ли возможность ускорить мои мозги, хотя бы ноотропами. Посовещавшись с Шаифом, Сабитер дал мне баночку с зелеными таблетками, которые я стал принимать дважды в день, и уже через три дня почувствовал, что стал больше запоминать во время чтения и лучше понимать прочитанное, да и свои мысли формулировал более четко. Спустя неделю приема таблеток, я даже сам удивился насколько лучше стал обрабатывать информацию, и теперь мог с легкостью вспомнить множество мелких деталей из прочитанного накануне.
А информации, надо сказать, было очень много. Теперь я не хуже любого среднестатистического анкульца знал местную флору и фауну, мог по памяти назвать пятнадцать алькасаров и их местоположение, начал разбираться в культуре четырех королевств. Я ожидал что на Анкуле будут жить драконы, вампиры, эльфы и подобные существа, которые у землян прочно ассоциировались с магией, но оказалось, что таковых здесь не имеется, хотя легенды и слухи существуют в избытке. В основном же, местная живность не особо отличались от земной, если не считать нескольких исключений.
Еще я узнал, что помимо Анкула и Земли есть как минимум четыре обитаемые планеты, но с двумя из них была потеряна связь еще тысячелетие назад, одна была уничтожена какой-то катастрофой магической природы, а еще на одну все еще ведут некоторые монопорталы в северных горах, но для активации требовалось очень много ресурсов, а последние попытки пройти через них обернулись трагедией — все посланные экспедиции попросту не вернулись. Все эти связи планет друг с другом были мне крайне интересны, но достоверной информации было очень мало.
Вообще, чем больше я читал, тем чаще натыкался на формулировки типа «подробностей не осталось» или «источник информации утерян», а в исторических книгах толком ничего не было сказано о событиях древних времен, поэтому я решил уточнить этот вопрос у Сабитера.
— Вы уже читали что-нибудь про Гирея? — спросил он в ответ, наблюдая, как я потею на беговой дорожке.
— Видел упоминания пару раз. Кажется это был какой-то диктатор? — сказал я, пробегая трусцой уже седьмой километр, при этом даже не запыхавшись.
— Не совсем. Около полутора тысяч лет назад, весь континент представлял из себя единое государство, называемое черной империей, где процветали жестокость и рабство. Империя была свержена под руководством великого героя того времени, который основал новые государства и провел множество реформ и изменений, в том числе лингвистических. Новоявленные государства жили мирно около трех сотен лет, но впоследствии распались на мелкие независимые княжества, которые просуществовали почти шестьсот лет, постоянно воюя за территории. В конце концов, почти весь континент охватили междоусобные войны, в которые ввязались даже алькасары, в стремлении защитить себя. Тогда-то и пришел Гирей. Он в одиночку сумел усмирить несколько воинствующих княжеств, объединил множество уставших от бесконечной войны людей и собрал вокруг себя сотни могучих магов, пошедших за ним с целью остановить войну. Несколько лет Гирей со своей армией путешествовал по миру, усмиряя воинствующих правителей и объединяя все больше людей. В конце концов, война была закончена и Гирей, под руководством духов, создал новое правительство которое называлось «арканум». В него входили коменданты, князья и даже представители рабочих классов. Все они трудились ради мира, отстраивали города, проводили новые границы территорий и налаживали торговые отношения. Весь Анкул объединился под стягом духов и Гирея, который тоже стал членом арканума в звании «поборника духов» — человека, способного говорить от имени духов и единолично нести их волю. Целых двадцать лет все было хорошо и люди строили свое светлое будущее, пока…
Сабитер замолчал и глубоко вздохнул. Я остановил беговую дорожку, сел на скамейку и вопросительно глянул на Сабитера.
— В какой-то момент, Гирей сильно изменился, — продолжил Сабитер. — Перестал общаться с своими соратниками и не посещал собрания арканума. Он стал рассеянным, несчастным, и все больше замыкался в себе. Через пару месяцев он исчез, и о нем никто не слышал несколько лет, но в конце концов Гирей вернулся и его невозможно было узнать. Он стал жестоким, безжалостным и переполненным необъяснимой ненавистью к духам. И до своего исчезновения он был могущественным магом и великим воином, а вернувшись, стал еще сильнее, переплюнув даже великих архимагов древности. Он собрал всех своих бывших соратников и повел их в новую войну, но уже против установившегося порядка. Многие отказались присоединится к нему в войне против духов, и тогда Гирей казнил большинство из них, а остальные пошли за ним под страхом смерти. В своем безумии, Гирей уничтожал памятники и храмы, вырезал целые селения, сжигал библиотеки и безжалостно убивал всех кто встанет на его пути. Разрозненные остатки лояльных духам людей и магов стали объединяться и начали вести партизанскую войну против армии Гирея. В конце концов, в великом сражении под Андурпелем, Гирей был убит, а остатки его армии в страхе бежали. После его смерти арканум распался, но были созданы четыре ныне существующих королевства под предводительством великих командиров, которые участвовали в войне с Гиреем, а алькасары получили собственные границы и почти полную независимость. За десять лет войны с Гиреем погибло больше половины населения планеты, уничтожено десятки городов и четыре алькасара. Множество книг и свитков смогли восстановить, но этого было недостаточно и огромное количество знаний все-же было утеряно навсегда.
К тому времени как Сабитер закончил свой рассказ, я уже пару минут сидел с открытым ртом.
— Ничего себе… — сказал я, пытаясь переварить услышанное. — Но что же с ним произошло? Почему он стал предателем?
— Официальной версии нет, но большинство полагает, что Гирей получил свою силу от духов, но потом узнал о другом, более могущественном и запретном источнике силы, из которого получил невероятную мощь, не сравнимую с силой дарованной духами. Возможно, Гирей нашел древний артефакт, который осквернил его разум, или еще что-то подобное. Так или иначе, духи косвенно подтвердили эту теорию сказав, что Гирей прикоснулся к запретным знаниям, тем самым предав духов и все человечество. Конечно, есть еще множество теорий и слухов, но они в основном беспочвенны.
— И неизвестно куда он исчез перед предательством?
— Неизвестно.
— Но неужели его соратников не допрашивали? — непонимающе спросил я. — Духи тоже ничего не знали?
— Все его приближенные подверглись допросу, но Гирей ни с кем не делился своими знаниями, поэтому неизвестно где он получил свою силу и что с ним произошло. Духи тоже этого не знают.
— Но почему они ничего не сделали? Гирей методично уничтожал жителей Анкула, а духи просто сидели и смотрели?
— Духи могущественны, но не всесильны. Они не хотят непосредственно вмешиваться в дела людей, предоставляя им свободу выбора и независимость. Их влияние на Анкул значимо, но пассивно. Есть множество легенд, в которых духи обрушивают на людей огненный дождь, болезни и стихийные бедствия, но это не более чем сказки. На самом деле, никто не знает настоящей силы духов, поскольку никто не видел ее демонстративного проявления. Возможно, они и вовсе не способны обрушить свою силу на Анкул, или это требует слишком больших затрат энергии… никто не знает, а сами духи не хотят это объяснить. Так или иначе, Гирей был послан духами чтобы остановить войну и принести на Анкул мир, и возможно, духи же и наделили его силой, но они не могли знать что он станет предателем. Когда Гирей вернулся и устроил восстание, духи замолчали и не отвечали ни на какие призывы, будто их никогда и не было. Многие считают, что в их молчании виноват Гирей и что он как-то заблокировал силу духов, таким образом лишив людей надежды.
Это было первой важной информацией о духах, которой я никак не мог найти в книгах. Значит я был прав, и они не столь могущественны. Возможно они ослаблены, или по своей природе не способны на активное взаимодействие с Анкулом? Если так, то есть вероятность, что духи сами решили скрыться от Гирея, дабы он не смог найти и уничтожить их. А если учесть насколько сильным стал Гирей, то они вполне правильно поступили, поскольку у них не было шанса остановить Гирея, а вот пасть от его руки могли в легкую. Я бы тоже заныкался.
— Значит, он обезумел после того как вернулся… — медленно произнес я. — Но зачем было сжигать библиотеки?
— Понятия не имею, — ответил Сабитер, но продолжил: — Возможно Гирей хотел уничтожить информацию, которую можно было бы использовать против него, а возможно, он считал, что хранящиеся в библиотеках знания ничто, по сравнению с его могуществом… теорий много, но все они противоречивы. Так или иначе, после Гирея осталось мало записанной информации, и не так много оставшихся в живых людей, способных восстановить утраченные знания. В те времена процветало изучение магии и флюма, было сделано множество открытий с помощью новых технологий, но после восстания Гирея, множество знаний кануло в лету и до сих пор не было восстановлено. Из-за этого анкульцы застопорились в развитии, а все открытия и достижения прошлого необходимо повторить заново, и кто знает, когда это удастся, и удастся ли вообще. С момента смерти Гирея прошло триста сорок шесть лет, но Анкул так и не смог восстановится до конца.
— Триста сорок шесть? То есть, текущее летосчисление на Анкуле идет с момента подавления восстания?
— Именно так. После смерти Гирея было проведено множество новых реформ, в том числе и новое летосчисление. Это стало особенно актуально, когда выяснилось сколько исторических документов было утеряно.
Теперь понятно почему я никак не мог соотнести даты в некоторых книгах.
После этого разговора, я решил поискать в библиотеке больше информации о Гирее, но оказалось, что Сабитер рассказал почти все известные факты, разве что не считая нескольких незначительных эпизодов. Я даже попросил Мирона запрограммировать флюм-зонд для поиска книг с подробностями, но таковых в библиотеке было не так уж и много. Еще я узнал, что Мирон и без флюм-зонда может по памяти рассказать всю интересующую меня информацию, но выслушав полуторачасовую лекцию о теориях причин предательства Гирея, я понял, что вряд ли смогу узнать больше фактов чем сейчас. Зато я вдохновился событиями прошлого и взял несколько книг про историю Анкула за последние три сотни лет.
Оказалось, что большинство текущих привычек и традиций анкульцев появились как раз за последние триста пятьдесят лет, причем некоторые из них почитаются даже больше немногих оставшихся древних традиций. После восстания Гирея, многие малые народности были на грани исчезновения и им пришлось полностью отказаться от своей культуры ради выживания, и присоединиться к новосозданным королевствам, что привело к расовому усреднению и почти полному исчезновению ксенофобии. Правда со временем она появилась снова, уже в отношении жителей других королевств, но в гораздо меньших масштабах чем раньше. Так, жители запада стали более лояльно относится к востоку, Наблахир начал развивать торговые отношения со всеми королевствами, а вот гритентельцы остались все таким же замкнутым северным народом, хоть и стали больше участвовать в мировых событиях. Со времен смерти Гирея, установленные границы королевств ни разу не менялись, хотя и было множество мелких конфликтов, в основном из-за упрямства и гордости тогдашних правителей. То же самое касалось алькасаров, границы которых вообще никак не изменились за последние триста пятьдесят лет. В каком-то смысле, именно коменданты стали миротворцами на Анкуле, поскольку совет комендантов никуда не делся после распада арканума, и все так же мог влиять на власть имущих (во всяком случае, если те не хотели проблем с другими королевствами). Справедливости ради стоит заметить, что совету комендантов не единожды приходилось давить на королей, хотевших развязать локальные конфликты, но со временем таких случаев становилось все меньше. Разумеется, четкие границы королевств не создали мировую общность, но укрепили внутренние связи, со временем создав четыре уникальных народа, каждый из которых пошел по своему собственному пути.
Не смотря на уникальность культур, все народы умудрились прийти к некоторым единым правилам. Помимо независимости и нейтралитета алькасаров, четко установленных государственных границ, а так же святости культурных ценностей, было и несколько других общих правил, например четкое классовое разделение после единого тестирования детей. По достижению двенадцати лет, все дети всех народов без исключения, подвергались тестированию (в том числе и ментальному) на выявление предрасположенностей и потенциала. Даже была создана специальная организация, названая Комитетом Определения Потенциала. Если у ребенка обнаруживали склонность к определенному ремеслу, магии, или иные уникальные способности, то его определяли в соответствующее учебное заведение, причем вне зависимости от народа. Так, например, ребенок из Гритентеля мог легко попасть в магическую академию Лепенгаля, если выяснилось, что у него крайне редкая магическая способность, которую нужно правильно развивать. Но это было скорей исключением, и чаще всего детей распределяли в рамках родных королевств.
Те дети, что были предельно «средними» и не имели особых талантов, обучались распространенным рабочим профессиям, или попросту шли по пути семейного дела, и абстрактный сын кузнеца довольно быстро становился отличным кузнецом. Все рабочие люди, не имеющие особых талантов, назывались лабрами и являлись рабочим классом, а всех талантливых людей, которые становились магами, врачами, учеными и так далее, называли алтиорами, хотя большинство лабров называло их попросту сановниками. При этом, если у тебя нет способностей, то ты будешь лабром даже если ты из знатного рода великих магов, а путь из лабров в алтиоры крайне труден, хотя и возможен. Например, ты, будучи лабром, мог сделать гениальное инновационное открытие в своем деле, или особо отличится на военной службе, но вот общедоступных путей из лабров в алтиоры попросту не существует. Вообще, у алтиоров было не так много вариантов будущего, поскольку потенциальный маг мог отказаться от магического обучения, но стать врачом вряд ли бы смог, а вот стать тем же кузнецом мог, но это означало потерю звания алтиора, что было редкостью. Лабры же имели более широкий выбор профессий и легко могли обучатся той, что им больше по нраву.
Меня немного смущало это классовое неравенство, но проштудировав еще несколько книг, а так же более близко пообщавшись с работающими в Даглугале лабрами, я понял, что все не так уж сложно.
Во-первых, практически все анкульцы были педантами чуть ли не с рождения и полностью отдавались своему призванию. Тот же повар мог сутками трудится на кухне без единого перекура, и при этом без всяких жалоб на начальство, а вернувшись домой, попросту наслаждался бы отдыхом в кругу семьи.
Во-вторых, на Анкуле не существовало непризнанных гениев. Если ты считаешь что стал лабром по ошибке, то покажи на что способен и докажи что ты сильнее, умнее или уникальнее других лабров. Если не сможешь доказать, то так и останешься лабром и можешь дуться на весь мир хоть до самой смерти.
Ну и в-третьих — детское воспитание. На всем Анкуле детей воспитывали одинаково строго и требовательно, вне зависимости от народа и классовой принадлежности родителей. Приоритет всегда отдавался всестороннему развитию, направленному на максимальное раскрытие возможного потенциала ребенка, в том числе и в общеобразовательных школах, при этом, требования были достаточно высокими. Разумеется, были и избалованные и ленивые дети, но они быстро становились нормальными, когда осознавали, что никто и никогда не будет их содержать, а без учебы они ни при каких обстоятельствах не смогут найти нормальную работу, даже если в них имеется потенциал для становления алтиором. Интереснее всего было то, что девочек и мальчиков воспитывали примерно одинаково, да и предрасположенности были примерно на одном уровне, но вот предпочтения в профессиях у разных полов все равно было разным. Так например, девочки алтиоры редко хотели изучать магию и отдавали предпочтение врачеванию или точным наукам, а мальчики с большей охотой изучали флюм или ратное дело. Но не смотря на устоявшееся разделение женских и мужских профессий, всегда были исключения, и ребенок вполне мог обучатся специальности популярной у противоположного пола, но в таком случае, никаких поблажек не допускалось, и он должен был учится не хуже других учеников, иначе отправится в учебное заведение более соответствующее своему полу.
В результате всех этих факторов, классовое неравенство попросту не замечалось, потому что каждый человек занимал свое место в обществе, и у каждого был выбор в пределах своих способностей, а если таковых не имеется, то выбор все равно был, хоть и не столь богатый. Каким-то образом, лабры понимали, что они физически не способны стать врачами или магами, но тем не менее умудрялись становится отличными специалистами в своей области, любили свою работу и стремились принести всю возможную пользу обществу, в то время как алтиоры делали то же самое, только на других постах. Все занимались своим делом, полностью отдавались ему и получали соответствующую зарплату. Этакая логическая идиллия.
Вот только выглядело это все очень уж подозрительно! Особенно странно звучала сама по себе идея идеалистического разносословного общества, в котором все довольны своим текущим положением. Разумеется, это можно было объяснить нюансами психологии, а так же скромным менталитетом, развившимся в результате бесчисленных войн и лишений. Но не слишком ли это просто?
Дабы развеять свои сомнения, я спросил у Мирона, бывали ли случаи стремления к тотальному равенству, и не было ли в истории Анкула типично коммунистически настроенных личностей. В ответ я получил трехчасовую лекцию о классовой психологии, из которой понял, что случаи-то были, но вот сторонников у таких идеалистов было довольно мало, да и самих недовольных довольно быстро перевоспитывали (а если ничего не помогало, то попросту казнили). Поразмыслив, я поставил себя на место среднестатистического анкульского лабра — у меня есть любимая работа которой я обучался полжизни, при этом я делаю ее хорошо и получаю неплохой доход, способный обеспечить мою семью. В это время, алтиоры обучают моих детей, лечат меня и всех моих близких, а так же беспокоятся о общем благополучии народа. И вот мне в дверь стучит эдакий идеалист, который начинает мне вещать про равные права между всеми людьми и просит поддержать его в революции против сановников. Вопрос — нахрена мне его поддерживать? Чтобы занять места алтиоров, о работе которых я ни черта не знаю и явно ее не потяну? Чтобы разрушить еле-еле устоявшееся после многочисленных войн общество? Чтобы подвергнуть опасности свою семью, друзей, детей и бесчисленное множество других лабров? Тогда я понял, насколько психология анкульцев отличается от землян. Анкульцы не стремились получать все больше и больше, а довольствовались тем что имеют и сами же создали. Анкульцы не стремятся забить свободное время, находя себе кучу хобби, потому что для них работа является лучшим хобби и они стремятся реализоваться в ней по максимуму. Анкульцы не мечутся в поисках самого себя, потому что им еще в двенадцать лет говорят, кем они могут стать, а кем не могут. Представляю, насколько тяжело было бы здесь жить среднестатистическому землянину…
Решив отойти от истории Анкула, я начал изучать нюансы использования флюма и применение его в магии, но проведя за чтением пару часов и так толком ничего не поняв, я решил начать с самого начала и сел за учебник по флюм-технологиям для общеобразовательных школ.
Флюм являлся не просто неким аналогом электричества, от которого питалась вся техника, но и весьма универсальным инструментом для создания сложных технологий. Его можно было собирать, аккумулировать, преобразовать и даже программировать, только вместо микросхем и процессоров были нематериальные сгустки энергии, а вместо кодирования использовалась магия. Предположим, самый простой калькулятор на Анкуле был таким же как и на Земле, но работал с помощью флюм-инженерного конструкта, в которого вложили множество алгоритмов вычислений и научили реагировать на определенные нажатия клавиш, а маленький желтый кристалл давал энергию конструкции. Все это очень напоминало привычное землянам программирование на компьютере, но лично для меня, программирование и так было нечто сродным магии, так что я не стал сильно погружаться в тему, хотя бы потому, что моих знаний хватало только на простые аналогии.
Еще, флюм являлся источником энергии для преобразователей, которые могли изменять флюм в соответствии со своей конструкцией. Так, к примеру, везде где использовались те или иные методы нагрева флюм преобразовывался в тепло, а практически все методы охлаждения использовали флюм как поглотитель энергии. Большинство флюм-оружия стреляло настоящими энергетическими снарядами преобразованными из флюма, а техника использовала двигатели, способные преобразовать флюм в кинетическую энергию.
Меня все больше интересовало почему на Анкуле не используют электричество, но оказалось, что все достаточно просто — технология попросту не прижилась. Флюм используется уже не одну тысячу лет, а электричество было не более чего его аналогом, соответственно, не могло принести большую пользу. К тому же, это еще и достаточно дорогой источник энергии, поскольку на Анкуле довольно бедные месторождения меди, а достаточно сильное электромагнитное поле способно было вносить помехи в работу флюм-конструктов и даже негативно влиять на практикующих магов, поэтому любой электрический прибор требовал дополнительного экранирования. Технически, можно было преобразовать флюм в электричество, но низкий КПД, а так же весьма скромные запросы анкульцев в отношении пассивного потребления энергии, ставили крест на электроприборах.
Интереснее всего было использование флюма для магии, но достаточно простых объяснений этому процессу я не смог найти, а от чтения книги по магической теории у меня начинала болеть голова. Сабитер тоже не мог достаточно понятно объяснить всех процессов и посоветовал обратится к Карадрису, ведь он был еще и практикующим учителем магии, но мне эта идея не показалась хорошей. За время проведенное на Анкуле, я редко видел Карадриса, а когда все-же встречал, то он вежливо кивал мне, но я все еще чувствовал что он не испытывал ко мне какого-либо уважения. Один раз я встретил его в библиотеке и попытался завести разговор о магии, но он лишь махнул рукой в сторону книг и сказал, что в них я смогу почерпнуть все интересующие меня знания, а лично Карадрис делится опытом только со своими учениками. Это было как минимум не вежливо с его стороны, ведь я все-таки комендант, а значит его непосредственное начальство, но скандалить не стал, хотя бы потому, что не хотел производить впечатление неуравновешенного человека. Ну ничего, как только мое преображение закончится и я стану учится магии, я заставлю Карадриса ответить на все мои вопросы!
----
Килин выключил сканер, а я наконец смог встать со стола и размять затекшие конечности.
— Преображение полностью завершено. Ментальное тело стабилизировалось, — сказал он, указав пальцем на экран сканера. — Показатели тоже нормализовались, но это означает, что преображение было без явных патологий, а мелкие нюансы выяснятся только в результате тренировок с флюмом. Кстати говоря, я настоятельно рекомендую начать тренировки не раньше чем через месяц, чтобы ментальное тело успело напитать достаточно флюма для естественных защитных реакций.
— Показатель внутреннего флюма выше нормы. — сказал стоявший рядом с Килином Сабитер, глядя на сканер.
— Я тебе больше скажу, он станет еще выше! — с улыбкой ответил Килин и стал рыться в груде бумаг, лежавшей на столе рядом со сканером. Вынув пару листов, он продемонстрировал их Сабитеру. — Суточный рост был выше на двадцать процентов, а к концу преображения превышал норму в полтора раза. Если комендант будет усердно тренироваться, то он станет выдающимся менталистом.
Эта новость меня неплохо приободрила и я пошел на обследование у Шаифа. Сделав все тесты, доктор сказал что не видит каких-либо отклонений и преображение полностью завершено. Теперь я полноценный Homo sublimis — рост выше двух метров (даже чуть выше Сабитера), ускоренный метаболизм, эсперфиз в мозге, а так же повышенная сила и выносливость. Осталось только магии научится.
После обследования, мы с Сабитером пошли на нашу ежедневную тренировку с оружием. С месяц назад, я понял что мне уже недостаточно регулярных занятий в спортзале и решил начать обучатся фехтованию. Сначала я хотел учится у Борея, начальника охраны замка, и по совместительству выдающегося мастера ближнего боя, но тот обучал только подготовленных воинов и не желал возится с новичками. Пришлось просить Сабитера тренировать меня, на что тот с радостью согласился. Я ждал первой тренировки с нетерпением и уже предвкушал ощущение тяжести меча в моей руке, но сразу поник, когда увидел как Сабитер протягивает мне тренировочный деревянный меч.
— Лучше начать с малого, господин, иначе можно недосчитаться рук и ног. — сказал он, заметив мое выражение лица.
Сначала Сабитер попросил попытаться ударить его оружием, что мне показалось плевым делом и я резко пошел в атаку, но после пяти минут размахивания мечом я так и не смог его коснуться. Сабитер двигался будто ветер и с легкостью уворачивался от ударов, предугадывая каждое мое неуклюжее движение, при этом не особо то и напрягаясь. Тогда я сменил тактику, и стал наносить быстрые колющие удары в корпус, чередуя их с широкими и резкими выпадами. После получасовой тренировки, я так ни разу и не смог ударить Сабитера, который даже не запыхался, в то время как я был насквозь мокрый от пота, а задыхался так, словно только что пробежал нехилый марафон. Тогда-то я понял, насколько Сабитер был прав дав мне деревянное оружие — за эти пол часа, я умудрился четыре раза съездить себе мечом по ноге, и будь у меня настоящий клинок, то я до сих пор бы собирал пальцы по всему тренировочному залу. После того как я передохнул, Сабитер предложил начать вместе отрабатывать удары и я согласился даже не спросив у него про совершенные мной ошибки, поскольку сам прекрасно понимал, что больше походил на обезьяну размахивающую палкой.
Через две недели, я сумел выучить множество приемов атаки и обороны с одноручным мечем и наконец смог коснутся левой руки Сабитера кончиком меча. Похвалив меня, он предложил отработать приемы защиты, и не успел я встать в стойку, как получил удар палкой по ребрам. Заняв защитную позицию, я пытался разгадать с какой стороны он будет атаковать, но так ни разу и не смог заблокировать удар, а к концу тренировки Сабитер не оставил на мне живого места. Пришлось усиленно отрабатывать защиту, хотя бы ради того, чтобы этот изверг перестал безнаказанно меня избивать.
И вот, по прошествии месяца упорных тренировок, я наконец получил в руки настоящий боевой меч и теперь медленно отрабатывал все изученные приемы, привыкая к весу и длине клинка. Потренировавшись пару дней, я начал отрабатывать удары на манекенах, а еще через день тренировался на подвижной деревянной мишени. В конце концов, каким-то чудом, я умудрился распороть мечом свое же собственное ухо. В мед блоке меня зашили (точнее скрепили кожу чем-то вроде степлера), после чего Сабитер заставил меня отрабатывать удары еще три дня, пока не убедился что приемы выполняются без единой ошибки.
В какой-то момент я осознал, что хоть и занимаю пост коменданта уже около четырех месяцев, но так ни разу не занимался государственными делами, поэтому стал доставать Сабитера управленческими вопросами. Вскоре я узнал, что под юрисдикцией Даглугаля находится восемь крупных деревень, дюжина шахт, около двух сотен мануфактур и шесть десятков рыбацких и скотоводческих хозяйств. Крупнейшая деревня называлась Иригаль и находилась прямо возле замка, что по сути даровало ей статус промышленного и торгового центра, куда стекались все ресурсы региона, а так же заключались все сделки на импорт и экспорт готовой продукции. Все это обеспечивало Даглугалю автономное существование и стабильный доход, при этом, большинство торговых соглашений было заключено еще во времена позапрошлого коменданта. Каким-то чудом, все это находилось на самоуправлении и не нуждалось в постоянном присмотре, а налоги платились вовремя, но мне не верилось что все так гладко. Комендант Джамел умудрился нагадить всем жителям Даглугаля, закрыть десяток мануфактур, уволить сотни лабров, создать множество сомнительных указов, и при этом оставить производство в относительной целости? Как-то не вяжется.
Сабитер так и не смог дать мне внятных ответов на мои вопросы (сенешаль, етить твою мать!), а придя на административный этаж, я узнал что в Даглугале есть только общая информация по сделкам и налогам, а отчетность по производству попросту не доходит до алькасара и почему-то останавливается на торговцах Иригаля. Находясь в шоке от того что не могу получить представление о экономической ситуации Даглугаля, я вместе с Сабитером направился к Мирону дабы прояснить ситуацию, но тот лишь развел руками:
— Господин, я конечно извиняюсь, но я ни хрена не знаю что сейчас происходит! Уже почти шесть лет я торчу в этой проклятой башне и стираю пыль с книг, а вся деятельность лежит на плечах представителей торговых гильдий Наблахира, которых нанял Джамел. Я могу предоставить старые отчеты и данные, но толку от них будет немного.
— То есть, ни сенешаль, ни бывший экономический советник, ни чертова туча бюрократов не могут просто рассказать как обстоят дела на вверенной мне территории?! — немного пафосно, но вполне справедливо возмутился я
Сабитер и Мирон синхронно покачали головами.
Вот я жопой чуял что что-то не так, и не ошибся ведь! Никто не знает что происходит с производством и экономикой Даглугаля, а ведь вполне возможно, что мы уже в полной заднице и должны денег половине планеты! При этом, в алькасаре выделен целый этаж для бюрократов! Чем они там занимаются вообще? Но самое противное то, что в экономике я понимал довольно слабо, и даже если я и получу всю нужную информацию, то вряд ли пойму насколько все плохо. Но тут мне пришла в голову идея.
— Мирон, с этого момента ты снова становишься экономическим советником коменданта. Библиотеку временно оставь, ну или назначь кого-нибудь за ней присматривать, мне плевать, — сказал я, глядя на ошеломленного Мирона. — Мне нужно чтобы ты составил подробный отчет о текущем состоянии производства и экономики Даглугаля, а дополнительно сделай второй отчет, но краткий и понятным языком, чтоб я сразу мог понять масштабы бедствия. Бери себе в помощь хоть весь административный этаж со стражей в придачу, и пускай трясут торговцев из Иригаля, а так же всех представителей производств. Если начнут отлынивать от работы, то пригрози им хоть увольнением, хоть дыбой, но отчет мне сделай!
Не знаю почему, но я ожидал что сейчас Мирон начнет втирать мне о превышении моих полномочий, а может и вовсе поднимет скандал, но все произошло ровно наоборот — Мирон буквально надулся от гордости и едва сдерживаемого энтузиазма.
— Господин… Я… Мне… Я… Спасибо… — заикаясь проговорил Мирон, но быстро взял себя в руки. — Да я с этих гадов десять шкур спущу! Они мне отчеты в зубах будут приносить! Все сделаю в лучшем виде, господин!
Поклонившись насколько низко, насколько позволяло его дряхлое тело, Мирон пулей выбежал из библиотеки. Сабитер перевел взгляд на меня:
— Никогда не видел его столь вдохновленным.
— Я не переборщил?
— Учитывая обстоятельства — нет. В самый раз. — широко улыбнулся Сабитер.
Надеюсь что так, потому что мне не хотелось слыть жестоким или бескомпромиссным комендантом. Правителем пускающим все на самотек я тоже быть не хотел, а значит надо иногда принимать достаточно жесткие меры, особенно когда дело касается благополучия Даглугаля и его народа.
Отчет Мирон подготовит явно не за один день, поэтому я взял имеющиеся в администрации документы и стал по вечерам изучать их, в основном для того чтобы понять почему никто не забил тревогу из-за экономической ситуации. Вскоре я понял причину — если верить документам, то за последние семь лет попросту не было никаких изменений в производстве или доходах. Алькасар ничего не потерял, но и ничего не приобрел, и это подтверждается количеством денег в казне, во всяком случае, если я правильно понял относительную стоимость шека — самой распространенной анкульской валюты. К Мирону у меня претензий не было, ведь он был сослан в библиотеку, но мне было непонятно почему Сабитер ничего не предпринял, о чем напрямую его и спросил. Оказалось, это и не входит в его обязанности, ведь он сенешаль Даглугаля, а не окружающих земель. Зато это входит в обязанности канцелярских крыс из администрации, которым комендант Джамел попросту приказал отдать всю отчетность в руки торговцам и сосредоточится на вопросах распределения налогов и ведении архивов. Проще говоря, Джамел отдал бразды правления в руки торговым посредникам, а всем своим слугам приказал забить болт на экономические тонкости! Как же можно быть таким идиотом!?
Я уже начал задумываться о том, чтобы поднять архивы и узнать сколько еще дерьма натворил мой предшественник, как раздался стук в дверь. На пороге я увидел Сабитера, вытянувшегося по стойке «смирно»:
— Господин, вам послание от коменданта Томпара, — сказал он официальным тоном и протянул мне свиток пергамента. — Через два дня состоится совет комендантов, и вы приглашены на него как новый комендант Даглугаля.
Я взял свиток, расстелил его на письменном столе и взял лупу-переводчик. Кажется с архивами придется подождать.
----
Два дня я штудировал книги о комендантах и алькасарах, а так же донимал Сабитера уточняющими вопросами, дабы не показаться недоумком на совете, но все равно дико нервничал. Перед поездкой, я облачился в церемониальный костюм из красного шелка, с золотой и серебренной вышивкой, а на пояс повесил богато украшенный фальшион, с которым я тренировался в последние дни. Хоть мне и было очень далеко до мастера фехтования, но с оружием на поясе я чувствовал себя более уверенно.
Я думал что мы поедем на автомобиле, но вместо этого Сабитер повел меня на обзорную площадку меж двух башен, где нас уже ждал ФИКЛ — выкрашенный серой краской летательный аппарат с обтекаемым корпусом, заостренным стеклянным носом, короткими крыльями с установленными в них флюм-двигателями и небольшим узким хвостом с малым двигателем. Размерами ФИКЛ напоминал небольшой пассажирский вертолет, разве что без винта, и я недоумевал, как он вообще смог приземлится на такой небольшой площадке не задев башни хвостом. Видимо, пилот имел за плечами немалый опыт.
Внутри ФИКЛа был довольно комфортабельный салон с восемью кожаными креслами, а в хвосте машины стоял мощный флюм-генератор, закрытый металлической перегородкой. Усевшись в одно из кресел, я начал разглядывать место пилота, со всех сторон окруженное различными кнопками, мониторами и лапочками, почти как на земных летательных аппаратах. За пилотом располагалось еще одно кресло, направленное на боковую панель с тремя крупными мониторами, которое, как я полагал, принадлежало штурману. Сабитер вошел в ФИКЛ, закрыл дверь и крикнул что мы может отправятся. Пилот щелкнул переключателем и салон вдруг наполнился низким гулом от включившихся двигателей. Я прильнул к иллюминатору, и увидел, что правый двигатель начал мерцать и исходить паром, после чего мы медленно поднялись в воздух и зависли на высоте нескольких метров. Нажав несколько кнопок, пилот взялся на штурвал и слегка опустив нос вылетел из тени башен, после чего направил машину в сторону гор. Скорость полета была впечатляющая — я даже не успел по нормальному разглядеть показавшуюся внизу деревню Иригаль, как мы пролетели мимо. Пилот вел машину абсолютно легко и непринужденно, будто управлял не руками, а силой мысли, при этом ФИКЛ шел плавно, без какой либо вибрации и практически бесшумно, что меня сильно впечатлило. Я где-то читал, что ФИКЛы летают примерно по тому же принципу как и вертолеты на земле, но не уверен что понимал принцип работы двигателей. Они создают повышенное давление под машиной? Увеличивают плотность воздуха? Надо будет уточнить.
Сабитер сел в кресло напротив меня и произнес:
— По пути мы заберем Дария, коменданта Санэрдина.
— А он что, какой-то особенный? — спросил я, разглядывая проплывающие под нами горы.
— Санэрдин находится по пути к месту сбора совета, а еще, он является давним союзником Даглугаля и между нами установлено множество торговых соглашений, так что нет ничего зазорного в том, чтобы подвести коменданта Дария.
Странно что я про это не знал, хотя дважды перечитал книгу про историю алькасаров. Похоже события последних лет в ней не отражены.
Мы летели около часа, и все это время я разглядывал пейзажи за окном и периодически задавал вопросы Сабитеру на счет взаимодействия Даглугаля с другими алькасарами. В конце концов, бескрайний лес, иногда разбавленный деревушками и озерами, плавно перешел в обширную степь, посреди которой возвышался замок размерами ничем не уступающий Даглугалю, но более приземистый и с множеством окружающих его невысоких башен. Когда мы подлетели к Санэрдину, я понял, что ожидаю почувствовать присутствие духа алькасара, который я перестал ощущать, стоило нам отлететь от Даглугаля на достаточное расстояние, но ничего такого не почувствовал. Наверное, так глубоко ощущать алькасар может только его комендант.
ФИКЛ приземлился в пятидесяти метрах от Санэрдина на небольшой каменной площадке, у которой нас уже ожидало несколько человек. Сабитер открыл дверь ФИКЛа и в салон вошли двое анкульцев, один из которых был в очках, с тонкой козлиной бородкой и одетый в легкий зеленый костюм. Второй же больше напоминал телохранителя — лысый, с обветренным лицом, и одетый в нечто, похожее на комбинезон с пластинками брони, и с флюм-пистолетом на поясе.
Человек в очках улыбнулся и протянул мне руку:
— Комендант Дарий.
— Комендант Феликс. — ответил я, и пожал его ладонь.
— Наслышан. Приятно познакомится, — Дарий вновь улыбнулся и указал на своего спутника. — Цестин, мой сенешаль.
Лысый мужик коротко поклонился и сел в кресло у двери. Дарий сел рядом со мной и кивнул Сабитеру, который кивнув в ответ, закрыл дверь и похлопал пилота по плечу, после чего мы снова взлетели.
— И откуда ты наслышан обо мне? — спросил я Дария, который с любопытством разглядывал мою одежду.
— Как откуда? Духи шепнули! — Дарий разразился хохотом, но я не видел ничего смешного, поэтому только вежливо улыбнулся. Отсмеявшись, Дарий продолжил, но уже серьезно: — На самом деле, о тебе многие говорят. Перспективный комендант в Даглугале… весьма необычно. Некоторые попросту не верят что ты справишься, а вот другие считают, что ты поднимешь Даглугаль до небывалых высот!
— А ты как считаешь? — удивленно сказал я
— Никак. Всегда не понимал желание гадать о чужой судьбе, когда со своей то разобраться не можешь, — он снова хохотнул. — Видишь ли, я отличный торговец, поэтому привык не гадать, а вычислять. А как вычислить что либо, когда не знаешь всех данных?
Я не совсем понял что он имел ввиду, поэтому промолчал. Дарий некоторое время смотрел на меня, а потом сменил тему:
— Значит ты решил в первый раз посетить совет?
— Меня пригласили. — буркнул я, наблюдая, как мы пролетаем над довольно глубокими ущельями, лишенные какой-либо растительности.
— Это да, но ты вполне мог отказаться, что, кстати говоря, и сделал твой предшественник в первый раз. На самом деле, приглашение лишь формальность, и не означает что тебя ждут на совете с распростертыми объятиями. — сказал Дарий, поправляя очки.
Я перевел на него взгляд:
— Что ты имеешь ввиду?
— Не думай что я имею что-то против тебя, ведь в конце концов, наши алькасары уже много столетий являются союзниками, да и … кхм… — Дарий снова поправил очки, скривил губы и продолжил. — Давай я кратко обрисую ситуацию. Совет комендантов уже давно не тот что раньше, и оперативно решает только самые острые проблемы, а в остальном держит весьма консервативную и порой даже пассивную позицию. Я прекрасно понимаю, что ты достаточно решительный и сильный комендант, к тому же максималист, но вот на совете такому человеку будут не рады, потому что от него воняет переменами, которых большинство комендантов решительно не хочет.
— С чего ты взял что я максималист?
— Во-первых, взгляд у тебя точно такой же, как у большинства юных и перспективных комендантов, которые все поголовно максималисты. Кстати говоря, я таким тоже был, но с годами несколько поумерил пыл. А во-вторых, — Дарий с широкой улыбкой осмотрел меня с головы до ног. — то что ты надел церемониальный костюм коменданта, которые никто не надевает на советы уже лет сто как, много о тебе говорит.
Бросив сердитый взгляд на Сабитера, который вдруг резко заинтересовался красотами природы за окном, я прочистил горло и пригладил манжеты пиджака.
— Не волнуйся, — засмеялся Дарий. — Ты произведешь впечатление, поверь мне! Может быть напомнишь этим слизнякам как должен выглядеть комендант!
Целый час Дарий рассказывал мне про совет комендантов и начал было говорить про членов совета, как мы пошли на снижение прямо посреди густого леса. Выйдя из ФИКЛа, мы оказались на широкой и ровной опушке, а у края леса стояло несколько автомобилей в окружении вооруженных людей.
— Оставшийся путь придется проехать по земле, поскольку мощные щиты крепости совета могут вносить помехи в работу двигателей ФИКЛов, что может привести к катастрофе. — объяснил Сабитер, когда мы начали шагать в сторону автомобилей.
— А еще, эта мера не позволит истеричным комендантам протаранить крепость на ФИКЛе раньше, чем зенитные установки собьют его, — усмехнулся Дарий, но увидев мои округлившиеся глаза, тут же добавил: — Это было всего один раз, и то двести лет назад, так что не переживай.
Подходя к лесу, я заметил, что все машины имели дизайн не похожий на технику виденную мной в Даглугале, а мощный флюм-двигатель, торчащий прямо из капота, навевал мысли о хот-родах, если конечно можно представить себе хот-род размером с лимузин. Когда мы приблизились к одной из машин, Сабитер подошел к вооруженной флюм-винтовками охране и назвал наши имена. Охранник кивнул и мы с Дарием уселись на заднее сиденье, а Сабитер с Цестином сели напротив вместе с одним охранником, в то время как второй сел рядом с водителем (тоже вооруженным), и мы тронулись в путь. Я все гадал, зачем столько охраны, но понял, что вопрос неуместный — в конце концов комендантов везут, а не девочек в сауну.
Некоторое время, я молча думал о том что сказал мне Дарий. В принципе, я и не отрицал что я максималист, ведь мне искренне хотелось стать хорошим комендантом, да и ошибки своих предшественников был настроен исправить, но если совет начнет меня сдерживать, то это станет серьезной проблемой. Не то чтобы я уже решил перекроить пол мира, но было у меня предчувствие, что в Даглугале мне придется очень серьезно поработать, а это может не понравится кому-то из совета. С другой стороны, с чего бы им вообще лезть в внутренние дела других алькасаров, когда они не касаются других? И вообще, если совет не настроен на перемены, то как тогда происходит хоть какое-то развитие? Или всем просто достаточно того, что они имеют? А как же подготовка к потенциальным проблемам, или элементарное развитие во избежании стагнации? Вопросов много, а ответов нет.
Я решил не делать поспешных выводов и посмотреть на все своими глазами, поэтому, дабы немного отвлечься от своих мыслей, я повернулся к Дарию и спросил:
— Кстати говоря, ты ведь тоже с Земли, верно? А откуда именно?
— Из Австралии, — ответил Дарий. — Только ты учти, что такие вопросы задавать крайне не вежливо.
— Почему же?
— Потому что никто не хочет вспоминать свою жизнь на Земле. Пойми, ты совсем недавно стал анкульцем, поэтому не успел сильно изменится, а вот многие коменданты занимают свои посты не один десяток лет и уже попросту не хотят думать о том, кем они были в прошлой жизни. Даже имена меняют, чтоб меньше ассоциировать себя с Землей. К тому же, со временем начинаешь впитывать психологию анкульцев и понимать, что есть вещи, которые попросту не важны, поэтому не думаешь о них или вовсе забываешь.
— Ясно… — кивнул я, мысленно делая себе заметку вообще не упоминать земную жизнь комендантов в разговорах. — Что мне еще следует знать?
Дорога через лес заняла около получаса, и все это время Дарий посвящал меня в нюансы этикета и общения, периодически прерываясь на остроумные (как он сам полагал) шуточки. Вообще, Дарий создавал впечатление вполне умного человека и интересного собеседника, но чем дольше я общался с ним, тем больше ловил себя на мысли, что чем-то он напоминает мне Колю — юмор, непосредственность, дружелюбие, разве что не было той простоты, которая всегда была присуща Коляну. Эх, как же я скучал по своему другу…
Я быстро изгнал из головы мысли о прошлом — до добра они точно не доведут. Так или иначе, я почему-то был уверен что мы с Дарием быстро найдем общий язык, что будет весьма кстати, если экономика Даглугаля окажется в плохом состоянии и мне понадобится помощь в решении проблем.
Когда машина остановилась и мы вылезли наружу, я воочию увидел место проведения совета — лес резко заканчивался у подножья отвесной скалы, на вершине которой стоял древний замок из обтесанного серого камня, с четырьмя симметрично расположенными башнями. В отличие от алькасаров, этот замок имел довольно простую конструкцию, и я так и не смог разглядеть каких либо украшений, или хотя бы статуй, но зато четко видел множество узких бойниц проделанных в крепостных стенах или выдолбленных прямо в скале.
Мы подошли к ведущей внутрь горы каменной арке с огромными металлическими вратами, и один из сопровождавших нас охранников что-то сказал в закрепленное у себя на руке устройство, после чего врата начали медленно открываться. Внутри оказалась довольно обширная пещера, в конце которой стояла вполне привычная на вид клетка грузового подъемника, вызывающая у меня ассоциации с шахтами. Подъем занял всего несколько минут, но за это время, я успел мысленно повторить все что рассказал мне Дарий. Пару раз я ловил себя на том что тереблю эфес своего меча, поэтому просто засунул руки в карманы. Похоже я нервничал сильнее чем предполагал.
Когда лифт, наконец, доехал, мы оказались в узком коридоре заканчивающийся холлом, где уж толпилось множество людей, которые, судя по всему, являлись свитой уже пришедших комендантов. Среди них были вооруженные охранники, писари, бухгалтера, торговые представители с толстыми оплетенными кожей книгами, а так же пару десятков мужчин и женщин в почти таких же белых кителях, как и у слуг в Даглугале. Я явился только со своим сенешалем, поэтому почувствовал себя каким-то простачком из деревни, но Дарий, так же пришедший без свиты, судя по всему, чувствовал себя вполне уверенно и просто устремился к открытым дверям в конце холла, а мы с Сабитером последовали за ним. По пути, я заметил, что из холла идут еще несколько коридоров, в конце которых виднелись железные решетки.
Выйдя из холла, мы оказались на вершине широкой мраморной лестницы внутри большого зала, с высоченным потолком и множеством освещенных витражных окон. По всему залу были расставлены небольшие столики с закусками и напитками, между которых ходило примерно три десятка анкульцев.
Как только Дарий сделал несколько шагов вниз по ступеням, откуда-то сверху раздался громкий незнакомый голос:
— Комендант Дарий, Санэрдин.
Пару человек в зале приветливо махнуло Дарию, на что он изобразил некую пародию на реверанс и чуть было не навернулся с лестницы. Спустившись вниз, Дарий замер, оглянулся и подмигнул мне. Я вздохнул и начал спускаться.
— Комендант Феликс, Даглугаль. — прогремело сверху.
Стоило прозвучать названию моего алькасара, как разговоры в зале мгновенно стихли, а все головы разом повернулись в мою сторону, отчего я почувствовал себя очень неуютно. Сжав губы, я продолжал уверенно шагать по ступеням. Через несколько секунд все люди в зале перестали обращать на меня внимание и вернулись к своим делам. Поравнявшись с Дарием, я облегченно выдохнул, а он широко улыбнулся:
— Это нормальная реакция, мой друг, а вот самое интересное еще впереди. Собрание только через пол часа, так что иди выпей, а мне нужно пообщаться кое с кем. Главное не переживай и веди себя естественно.
Он еще раз улыбнулся и пошел в сторону троих громко разговаривавших комендантов из Наблахира (судя по легкой одежде в желтых тонах), а Цестин засеменил следом.
Взяв бокал вина с ближайшего столика, я начал медленно двигаться вдоль стены зала, а Сабитер шел по левую руку от меня.
— Я будто по сцене прогуливаюсь. — тихонько сказал я Сабитеру, ощущая на себе чужие взгляды.
— Это не удивительно. Новый комендант всегда является предметом любопытства, — так же тихо ответил Сабитер. — Просто не обращайте внимания.
Ему легко говорить, а вот мне было неуютно. Встав возле мраморной колонны, я начал медленно потягивать вино (очень даже неплохое) и рассматривать проходящих мимо людей. Большинство были мне незнакомы, но некоторых я все же признал благодаря рассказам Дария и прочитанным книгам о комендантах. Например, я легко определил Нимая, коменданта Эсдерана, и по совместительству посла Кхантала. Еще я узнал Генриетту из Чаргледа, единственную женщину-коменданта за последние пол века, а так же престарелого коменданта Андурпеля, но так и не смог припомнить его имя. Практически все были неформально одеты, так что я почувствовал еще большее смущение из-за своего церемониального наряда.
Я заметил, как ко мне приближается один из комендантов, и уже мысленно приготовился к издевкам на счет своего внешнего вида, но подойдя, он улыбнулся и протянул мне руку:
— Изердан из Местрама. Приятно познакомится с новым комендантом Даглугаля.
— Взаимно. — сказал я, пожав его руку и подметил, что выглядел он довольно молодо, а бледноватая кожа и ярко желтые глаза выдавали в нем сильного мага.
— Слышал, что у вас довольно высокий магический потенциал, к тому же нестандартный. Уже начали тренировки? — сказал Изердан, глядя мне прямо в глаза.
— Пока еще нет, но начну через пару месяцев.
— Рад это слышать, особенно от человека с такими показателями ментального тела как у вас. Помнится, лет двадцать назад был подобный случай где-то в Кхантале, но полностью раскрыть потенциал так и не смогли.
— Вы знаете какие у меня показатели? — удивленно спросил я. Откуда вообще все эти люди знают про меня такие подробности?
— Я являюсь одним из магических советников Зиртеналя, а значит имею доступ к реестру флюм-активных анкульцев, в который вы были внесены как потенциальный маг. Так же, я отслеживаю любые виды нестандартного развития, ведь любое отклонение от нормы должно быть тщательно контролируемым.
— А контроль нужен чтобы…
— Чтобы пресечь возможность магической катастрофы, разумеется. История знала немало случаев, когда стандартные тренировки с нестандартным ментальным телом приводили к неконтролируемым флюм-выбросам или ментальным травмам.
Я мысленно представил, как мага разрывает на части во время стандартной тренировки и поежился. Да уж, хорошо что в наше время за магами тщательно следят и несчастных случаев практически не бывало.
— Кстати говоря, — Изердан заговорщически наклонился ко мне и понизил голос. — Вы ведь наверняка будете обучаться у Карадриса?! Не хочу сказать ничего плохого о его профессионализме, но все же, советую вам пройти обучение в Зиртенале.
— Это почему? — спросил я, покосившись на Сабитера.
— Его методы… несколько сомнительны. — медленно сказал Изердан.
— Боюсь, маги из Титратала с вами не согласятся, как и сотня учеников вышедших из-под крыла Карадриса. — спокойно встрял в разговор Сабитер.
— Ха, безусловно вы правы, — улыбнулся Изердан. — Но Зиртеналь редко соглашался с Титраталом, особенно в отношении обучения. Так или иначе, помните про мое предложение, Феликс. Удачи вам.
Подмигнув мне, Изердан удалился, а я стоял в полнейшем недоумении. Повернувшись к Сабитеру я спросил:
— Это что было?
— Не обращайте внимания — у лепенгальских магов несколько натянутые отношения с Карадрисом. В молодости, он обучался в Зиртенале, но сбежал и поступил в Титратал. Долгая история.
Зиртеналь и Титратал являлись крупнейшими школами магических искусств на Анкуле, но я даже подумать не мог, что кто-то мог обучаться и там и там (пусть и недолго). Я хотел было начать расспрашивать Сабитера о подробностях, как прямо над моим ухом прозвучал зычный голос:
— Комендант Феликс! Рад что вы приняли мое приглашение.
Повернувшись, я увидел высокого (даже для анкульца) и плотного мужчину, в коричневом шерстяном костюме и с густой бородой цвета соли с перцем.
— Томпар, комендант Гузила, — сказал он и мы обменялись рукопожатиями. — Честно говоря, не ожидал что вы приедете. Обычно, молодые коменданты начинают интересоваться политикой только через пару лет после слияния.
— Мне показалось, что отказываться было бы невежливо. — ответил я, отпив из бокала.
— Вежливость нынче не в чести, — улыбнулся Томпар, кивая в сторону толпы. — Обычно на совет приходит не больше половины комендантов, в результате чего возникают споры по поводу принятых решений. Кстати говоря, — Томпар повернулся и заглянул мне в глаза. — Вы ведь знаете как проходят наши заседания?
— Да, меня просветили. — сказал я, перебирая в голове все что рассказывал мне Дарий во время поездки.
— Хорошо. Совет начнется через десять минут. Когда вы услышите звонок, прошу пройти в зал заседания и занять свободное место. — он указал на дубовую дверь между двумя толстенными колоннами, после чего кивнул мне и удалился.
Пытаясь как-то себя занять, я начал ходить по залу, разглядывая висящие на стенах знамена и гербы, судя по всему принадлежавшие знаменитым комендантам прошлого, поскольку некоторые из них я уже видел в книге о истории алькасаров. По периметру зала было множество скрытых дверей, через которые периодически сновали слуги, вынося свежие закуски и напитки. Четыре высоких арки по углам помещения вели на небольшие огороженные балконы, на один из которых я вышел вместе с Сабитером. Высота была невероятная (раза в два выше моих покоев в Даглугале), а вид на бескрайний лес и далекие горы был воистину завораживающий. Некоторое время я наблюдал как птицы кружат над деревьями и уже начал было гадать сколько этажей в этой крепости, как услышал громкий звонок. Зайдя обратно в помещение, я, вместе с остальными комендантами, направился в зал заседания.
Внутри оказался круглый амфитеатр, с уходящими чуть ли не к потолку ступенями и множеством невысоких ораторских трибун, расположенных между рядами жестких стульев. В центре амфитеатра стоял огромный круглый стол с странным металлическим приспособлением в центре, и окруженный несколькими десятками резных стульев, за которые уже рассаживались коменданты. Я заметил, что все садятся не на ближайшие, а на строго определенные места за столом, поэтому постоял возле входа и дождался когда все усядутся, после чего занял свободное место напротив смуглого коменданта из Наблахира. Сабитер занял место на нижней ступени амфитеатра вместе с остальными сенешалями.
Томпар поднялся из-за стола и громко произнес:
— Всех приветствую. На повестке дня у нас двадцать три пункта, шесть из которых были отложены во время прошлого совета. Первым пунктом идет организация торгового транзита между Беткелалем и Местрамом. Как идут переговоры с наблахирцами, Изердан?
Маг поднялся из-за стола и прочистил горло:
— Хуже чем хотелось бы. Торговые гильдии не хотят пересматривать условия долгосрочных договоров по импорту продукции.
— Я тоже вел с ними переговоры, — подал голос незнакомый мне комендант с другой стороны стола. У него были жесткие кучерявые волосы, длинный заостренный нос и глубоко посаженные глаза. — Они ни в какую не хотят отправлять товары в другое королевство через комендантов. Только через подтвержденных посредников.
— Корта, тебе есть что добавить? — спросил Томпар, глядя на сидящего напротив меня коменданта.
Наблахирец покачал головой и посмотрел в сторону Изердана:
— Мы уже смогли найти дополнительные пути транзита, но пока что не можем прийти к общему мнению на счет перевозки. Я подниму вопрос на ближайшем собрании гильдии.
Изердан кивнул и сел на место, но было видно что он не доволен словами Корты.
— Если возражений нет, то переходим к следующему пункту — вопрос о снятии ограничений на охоту в южных лесах Гритентеля для провинций Кхантала. Миккель, тебе слово.
Единственный присутствующий на собрании северянин со скучающим видом поглаживал густую светлую бороду, но услышав свое имя, поднял ярко голубые глаза на Томпара:
— А я здесь причем? — произнес Миккель, поправляя меховой плащ. — Пускай договариваются с местными.
— Но проход через горы небезопасен! — подал голос Нимай. Я заметил, что четверо кхантальцев сидели особняком от остальных, а различное количество зелено-красных ленточек на одежде похоже, каким-то образом, подчеркивал статус человека. — Если бы вы смогли предоставить охрану для охотников из провинции Ги-Ла, то мы могли бы…
— Мне это не интересно. — сказал Миккель.
Кажется Нимай хотел сказать что-то еще, но промолчал. Сев на свое место, он быстро заговорил с одним из кхантальских комендантов на незнакомом мне языке.
— Надеюсь, что вы наконец придете к общему мнению, — сказал Томпар, переводя взгляд с Нимая на Миккеля. — Итак, следующий пункт…
Честно говоря, я думал что на совете будут решаться важные проблемы, а по факту, поднимались только мелкие вопросы, которые легко решались при личном общении за пол часа! Самое странное было то, что за время заседания мы так и не решили ни одного пункта — все то и дело перекладывали ответственность на других и ни в какую не хотели идти на уступки. Все это мне напоминало какое-то типичное собрание офисных работников, где много пространных рассуждений, но вот результата ноль. На пятнадцатом пункте я уже откровенно клевал носом и завидовал тем комендантам, которые решили не прийти на совет.
— Девятнадцатый пункт… — Томпар порылся в бумагах на столе и нашел нужный ему лист. — …увеличивающаяся деятельность экстремистских групп, направленные на подрыв общественного порядка в Лепенгале и Наблахире.
Как только я осознал что сказал Томпар, то сон как рукой сняло и я навострил уши. Наконец что-то важное!
— За последние полгода, количество разбоев и поджогов в Лепенгале увеличилось на шесть процентов по сравнению с данными за предыдущее полугодие, а в Наблахире на три процента. Так же, в Кхантале зарегистрированы как минимум семь случаев за последний год. В результате показаний свидетелей и расследований было выявлено, что виновниками всех этих бесчинств являются банды настроенные против правления духов. Особенно часто в отчетах мелькает банда под названием «Сыны Гирея», которые отличаются особой жесткостью по отношению к своим жертвам. За три месяца пострадало пять маленьких населенных пунктов в Лепенгале, но ущерб пока что не превышает бюджет для компенсации потерь от террористических атак, а список жертв не выходит за пределы двадцати человек за месяц, поэтому, активных действий со стороны королей ожидать не следует. Нимай, насколько плоха ситуация в Кхантале?
— Пока в пределах допустимого. Зеленый Король уже отдал приказ в течении полугода созвать заседание наместников, дабы решить вопрос.
— Хорошо. Что в Наблахире? — спросил Томпар, кинув взгляд на Корту.
Тот хотел было подняться, но его опередил незнакомый мне седой комендант, облаченный в нечто, напоминающее тогу из плотной ткани песочного цвета.
— Мы уже занимаемся регулированием этого вопроса. Большего я не могу сказать.
Томпар медленно кивнул и продолжил:
— В отношении Лепенгаля могу предложить только увеличение количества охраны на важных производственных объектах, а так же в местах большого скопления людей. Есть возражения? — увидев что возражений нет, Томпар взял новый листок бумаги. — Значит перейдем к следующему пункту…
— Подождите-ка! И это все? — громко сказал я, вставая. От услышанного я был в таком шоке, что даже не сразу сообразил что все присутствующие сразу уставились на меня. Даже скучающий Миккель перестал играться со своим костяным ожерельем, выпрямился и внимательно посмотрел на меня. — Какие-то террористы убивают наших людей, а вы только собираетесь созывать собрания и усиливать охрану там, где и так не происходит никаких происшествий?
— У тебя есть иные предложения? — спросил Томпар, отложив бумаги.
— Конечно есть! Нужно провести тщательное расследование всех происшествий, подключить магов для поиска виновных, искать вероятные места нападения и организовать вооруженную охрану в потенциально опасных районах. В конце концов, запросить помощь у королей, ведь убивают их подданных!
К моему величайшему изумлению, многие коменданты заулыбались, а некоторые и вовсе откровенно засмеялись над моими словами. Я посмотрел на Дария, в надежде увидеть поддержку, но он молчал и грустно покачивал головой.
— Я сказал что-то смешное? — побагровел я.
— Кхм… — громко кашлянул Томпар, переведя на меня взгляд. — Я уже упоминал, что потери не превышают допустимые пределы, а значит, активных действий со стороны королей ожидать не стоит. У них достаточно проблем и помимо устраивающих поджоги бандитов. Мы же, обсуждаем эту тему потому, что часть происшествий произошло на принадлежащих алькасарам землях. Расследования идут уже достаточно давно и вот-вот должны прийти к логичному завершению, а значит и к поимке преступников, соответственно, нет необходимости организовывать охрану в маловажных местах. Что же касается магов… — Томпар оглядел присутствующих комендантов. — Сомневаюсь, что кто-нибудь захочет подключать такие ресурсы для поимки мелких преступников.
— Вы сейчас серьезно? Двадцать трупов ежемесячно! Это для вас мелкие преступления?! Это ведь ваши люди! Ваши подданные! — воскликнул я.
— Послушай, мальчик! — громко сказала леди Генриетта высоким голосом. — Ты думаешь что мы идиоты? Все здесь прекрасно понимают, что террористы являются проблемой, но никто не будет отправлять толпу первоклассных магов чтобы прочесать все земли от Иснулкэ до Ца'ластера! А если произойдет нападение на стратегические объекты, то что тогда? Просить помощи у кучки лабров с вилами и лопатами?
— Генриетта как всегда преувеличивает, но по сути права, — медленно произнес носатый комендант, не смогший договорится с наблахирцами. — Никто не будет вкладывать огромные суммы, дабы спасти пару десятков крестьян, но к сожалению, наш новоиспеченный комендант Даглугаля слишком молод, чтобы понимать такие тонкости правления. Разумеется, если ему хочется помочь всем страждущим, то никто из нас не сможет воспрепятствовать ему потратить всю казну алькасара для достижения столь благородной цели.
Его слова были сказаны непринужденно, но при этом настолько сочились ядом и сарказмом, что я побагровел еще больше и молча сел на свое место.
— Спасибо, Петрос, хотя можно было и повежливее, — сказал Томпар, смерив носатого коменданта взглядом, после чего вновь посмотрел на меня. — Так или иначе, Феликс, пойми, что мы не стоим на месте и пытаемся решить проблему, но это не так просто как кажется. Бандиты достаточно хитры чтобы не попадаться на глаза стражникам и патрулям гражданской полиции, а земли алькасаров обширны и мы физически не можем за всем уследить. Если никто больше не хочет сказать что-то конструктивного, то давайте вернемся к повестке дня. Двадцатый пункт….
Остаток заседания я сидел молча и едва удерживался от того, чтобы встать и уйти куда глаза глядят. С одной стороны, мне было стыдно, что я начал возмущаться не разобравшись в проблеме и не подумав о нюансах. С другой стороны, я дико злился на комендантов за то, что они спокойно обсуждали смерть своих подданных, будто это не люди, а стадо вьючных мулов! Я думал что уж коменданты то смогут решить подобные проблемы, особенно если они касаются их же людей, но похоже, я ошибался. Теперь-то я понимал что имел ввиду Дарий, когда говорил что коменданты стали пассивными. Я бы даже сказал бездушными!
Как только Томпар объявил об окончании совета, я вскочил и со всей возможной скоростью направился на выход. Пересекая приемный зал, я остановился возле столика с напитками, взял бокал с хелагой и одним глотком осушил его. Лучше не стало.
Выйдя на один из балконов, я вынул сигарету и с наслаждением закурил. Рядом со мной возник Сабитер, на лице которого читалось смешанное выражение сочувствия и одобрения.
— Надо было промолчать, да? — тихо спросил я, глядя на окружающий крепость лес.
— Сложный вопрос. Ваши слова были правильными, но несколько опрометчивыми, — сказал Сабитер. — Зато вы обозначили свою позицию, а значит, другие коменданты не захотят лишний раз пытаться надавить на вас.
— А это не повлияет на торговлю и дипломатические отношения?
— Сомневаюсь. Даже если с Даглугалем заключены соглашения и контракты о которых мы не знаем, ваша точка зрения никак не должна на них повлиять.
— Надеюсь на это. — неуверенно сказал я, потушив сигарету.
Я собрался было уходить, но тут на балкон зашел улыбающийся Дарий:
— Уверен, ты считаешь что все испортил, но поверь, это не так! — воскликнул он и хлопнул меня по плечу. — Все понимали что ты скажешь нечто подобное, так что не удивил. Может быть, после этого совета у кого-нибудь возникнет мысль о том, что нельзя так поступать со своими подданными.
— Но ты ведь считаешь так же, да? — зло спросил я. — Тоже думаешь, что жизнь нескольких крестьян не стоит больших вложений?
Улыбка Дария вдруг исчезла. Он сложил руки на груди и посмотрел на меня поверх своих очков:
— Нет, не думаю. Я понимаю, что иногда стоит повременить с решительными действиями, но это не мешает мне быть не согласным с позицией совета. Я считаю, что совет должен надавить на королей, а если не сработает, то сообща уничтожить угрозу в зародыше. К сожалению, большинство комендантов печется только о собственной заднице, а в одиночку бороться никто не будет.
Мне стало несколько неуютно от его слов. Я понимал, что в целом он прав, но вот какой в этом толк? Может быть Дарий и не так плох как остальные коменданты, но действовать он не хотел так же как и остальные, потому и принимал мир таким какой он есть, пусть и скрепя сердце.
Дарий покачал головой и произнес:
— Я желаю тебе поскорее понять, что Анкул не так прост, как тебе кажется. Чтобы выжить в нашем мире, необходимо быть реалистом, но если хочешь его изменить, то нужно еще и умудриться не потерять веру в лучшее будущее. До свидания, Феликс.
Кивнув Сабитеру, Дарий развернулся и пошел обратно в сторону зала заседания, а я растерянно смотрел ему в след. Дежавю.
----
Сев в машину, которая должна была нас отвести обратно к ФИКЛам, я понял, что дико устал. Обратно мы ехали уже без Дария, который, как объяснил Сабитер, вместе с большинством комендантов, остался в крепости заключать коммерческие соглашения и узнавать последние сплетни.
Наблюдая за мелькающими в окне деревьями, я размышлял о том что произошло на совете. Честно говоря, я не ожидал что другие коменданты окажутся такими черствыми. Вряд ли я бы смог спокойно жить, если бы знал, что моих подчиненных регулярно убивают какие-то террористы. Но что если у меня не было бы выбора? Смог бы я так же спокойно говорить о потерях? Сложно сказать…
Еще и эти слова Дария. Конечно же я понимаю что Анкул не так прост, но неужели все сложнее чем я предполагаю? Может быть мне стоит получше узнать нюансы менталитета анкульцев? Или стоит начать изучать различия четырех народов?
Я уже было начал планировать какие книги стоит отыскать в библиотеке, как вдруг раздался визг тормозов. Нас занесло вправо, но водитель каким-то чудом сумел не отправить машину в кювет и остановился поперек дороги.
— Что это, мать твою, было?! — воскликнул я, потирая ушибленную о дверь голову.
Вместо ответа, водитель показал на огромное дерево, практически полностью загородившее проезд. Нам повезло что мы не въехали в него, учитывая насколько извилиста была лесная дорога. Я прикинул, сможет ли Сабитер передвинуть его (ну или, на крайний случай, взорвать с помощью магии), но тут лобовое стекло разлетелось вдребезги и водитель резко обмяк в кресле, пронзенный толстой деревянной стрелой. Следующий снаряд пробил пассажирскую дверь, заставив охранника громко выругаться и схватится за оружие. Он открыл дверь и попытался вылезти из машины, но тут же повалился обратно на сиденье с торчащей из горла стрелой. Я завороженно смотрел как кровь фонтаном льется из раны, забрызгивая приборную панель, и не сразу осознал, что Сабитер громко зовет меня:
— Господин! Быстро наружу! — он уже выбрался из машины и создал вокруг себя мерцающий голубоватый щит, от которого на моих глазах отскочило несколько стрел.
Меня охватила самая настоящая паника, но я быстро выбрался из машины, и вовремя — в сиденье, где всего секунду назад сидел я, вонзилось еще две стрелы.
— Быстро встаньте за мной и пригните голову! — Сабитер поднял правую руку, тем самым немного расширив границы энергетического щита, а левой рукой швырнул огненный шар куда-то в сторону деревьев.
Я прижался к его спине и пытался разглядеть откуда по нам стреляют. Вспомнив про висящий на поясе меч, я вынул его из ножен, но тут же понял бессмысленность этой затеи — я ведь не самурай, чтоб летящие стрелы отбивать! Краем глаза я заметил, что второй охранник все еще жив и спрятавшись за бортом машины поливает стоящие вдоль дороги кусты снарядами из флюм-винтовки. Посмотрев в ту сторону, я увидел нескольких человек, вооруженных громоздкими арбалетами и луками, которые уже готовились дать по нам следующий залп.
Раздался взрыв и я вновь пригнул голову. Подняв взгляд, я увидел, что Сабитер начал метать в противника не просто огонь, а фиолетовые сгустки энергии, которые при попадании взрывались с силой небольшой гранаты. После третьего взрыва повалилось еще одно дерево, придавив зазевавшегося арбалетчика, и во мне вспыхнула надежда что мы в легкую победим. Но не успел я обрадоваться, как стрела пронзила плечо охранника, заставив его со стоном повалится на землю. Посмотрев на Сабитера, я с ужасом увидел что его лицо заливает пот, а мерцающий щит стал значительно бледнее.
— Начинай медленно двигаться назад! — крикнул я Сабитеру, отбросив бесполезный меч. — И сосредоточься на щите!
Он кивнул и мы вместе начали медленно шагать обратно к машине. По пути, я смог подобрать откатившуюся от охранника флюм-винтовку. Сам охранник взял нож и пытался подпилить древко стрелы. Ранение было серьезным и явно причиняло сильную боль, но он кажется не особо обращал на него внимания и сосредоточенно пилил стрелу, пока не обломил ее и не откинул в сторону.
Мы с Сабитером наконец дошли до машины и я подтолкнул винтовку к охраннику, который попытался выглянуть из-за укрытия, но вонзившаяся в багажник стрела заставила его снова пригнуться.
— Стрелять сможешь? — крикнул я.
Охранник кивнул, взял винтовку и вслепую сделал несколько выстрелов. Судя по крику боли, как минимум один энергетический заряд достиг цели.
Я жестом указал Сабитеру сесть и он опустился на колени, после чего сузил размер щита, чтобы не тратить слишком много энергии. Убедившись что щит может прикрыть как меня так и охранника, я подполз к передней дверце машины и попытался достать флюм-винтовку мертвого охранника, но не тут-то было — оружие зажало между трупом и сиденьем. Стараясь не думать что этот человек мертв, я всем весом навалился на тело и смог перевернуть его. Достав винтовку (тяжелая, зараза), я прицелился в сторону кустов и хотел было сделать несколько выстрелов, но замешкался. А что если щит работает в обе стороны? Но тогда как Сабитер бросал через него снаряды? Я посмотрел на вновь открывшего стрельбу охранника, и заметил, что ствол его орудия всегда немного выпирает из под щита, так что я подвинулся вперед, убедился что ствол находится за пределами сферы и сделал выстрел. Желтый сгусток энергии вырвался из винтовки и с невероятной скоростью ударил в ствол дерева, проделав в нем обожженный кратер и разбросав щепки в разные стороны. Сделав еще несколько выстрелов, я наконец смог увидеть одного противника, который поднялся из кустов и вскинул арбалет.
Я никогда никого не убивал, поэтому, когда я поймал в прицел голову стрелка, во мне будто бы что-то щелкнуло и рука дернулась за мгновение до выстрела. Вместо того чтобы снести противнику голову, снаряд вдребезги разнес арбалет, окатив стрелка щепками и обжигая ему лицо и руки. Опустив винтовку, я глубоко задышал, стараясь подавить дрожь. Соберись!!! Если не убьешь ты, то убьют тебя!
Не успев вскинуть оружие, я увидел, как из кустов с криками выбежало как минимум десять человек с копьями и мечами наперевес, и бросились прямо на нас. Я поднял оружие и уже хотел выстрелить, но тут из кустов вышло пятеро арбалетчиков, которые вскинули оружие и дали дружный залп. Все болты отскочили от щита, кроме одного, который проделал дыру в мерцающей поверхности и воткнулся в землю в нескольких сантиметрах от моей ноги. В следующую секунду щит погас с легким хлопком, а Сабитер согнулся и без сил рухнул землю.
Я с замершим сердцем смотрел как на меня бегут враги, как солнце сверкает на их полированных клинках, как шевелится на ветру их заляпанная грязью одежда… Даже если я успею сделать несколько выстрелов, то меня это уже не спасет — через несколько секунд меня все равно пронзит вражеский меч. Я смотрел в лицо смерти, а кровь застыла в моих жилах. Это конец. Спасения нет…
Сабитер с утробным рыком резко вскочил на ноги. Его руки неожиданно охватило пламя, облизывая одежду и опаляя волосы. С диким криком, полным боли и ярости, он соединил ладони и резко развел их в стороны. Сгустки пламени, переливающиеся всеми цветами радуги, начали вспыхивать в воздухе вокруг Сабитера, завиваясь водоворотом, поднимая обжигающий ветер и воспламеняя опавшую листву. За долю секунды, они образовали пламенный вихрь вокруг мага, а в следующее мгновение взорвались, создав волну огня невероятной силы. Волна распространялась с огромной скоростью, плавя песок, обугливая плоть, заставляя кровь врагов вскипать и испаряться прямо в венах. Казалось, что даже воздух вокруг Сабитера начал плавится и капать на разогретые до красна камни.
Через несколько секунд пламя погасло и Сабитер упал на колени. От его тела поднимались клубы дыма, а одежда местами была прожжена насквозь. Я был в самом эпицентре этого разрушительного заклинания, но при этом, практически не пострадал, хоть и получил небольшие ожоги лица и рук, а вот охраннику повезло меньше — его одежда оплавилась, волосы сгорели, а кожу покрывали довольно серьезные ожоги, но он хотя бы дышал и даже попытался встать, но тут же рухнул обратно на землю.
Оглядевшись, я воочию увидел мощь магии Сабитера — наша машина превратилась в обгоревший остов, вся земля вокруг была обуглена, а дорожный песок превратился в закоптившееся стекло. Все кусты и мелкие деревья вдоль дороги обратились в прах, а те что стояли дальше от эпицентра были объяты пламенем, поднимая густой едкий дым. Врагов же опознать было невозможно — стрелки стали похожи на обгоревшие груды плоти и не подавали признаков жизни, а от бросившихся на нас бойцов и вовсе остались лишь горстки пепла и обугленные кости.
Я медленно подошел к Сабитеру, который смог самостоятельно подняться, хоть и был бледным как смерть.
— Ты как? — спросил я, осматривая его ожоги, которые оказались не такими уж и сильными.
— Жить буду, — тихо пробормотал Сабитер — Вы не ранены?
— Нет.
— Хорошо, — сказал он, осматривая последствия своей магии. — А я уж думал, что забыл как пользоваться термо-выбросом.
— Слава духам, что не забыл. — ответил я, с удивлением заметив, что совершенно неосознанно упомянул духов.
Подойдя к раненому охраннику, я быстро осмотрел ожоги. Наверняка лишится глаза и пары пальцев, но жить будет, во всяком случае, если срочно показать его врачу.
— Можешь ментально вызвать подкрепление из крепости? — спросил я, поворачиваясь к Сабитеру.
— Они уже едут. Будут через пару минут. — ответил он, смотря в сторону дороги.
Я кивнул, плюхнулся на землю и достал сигарету. Закуривая, я поразился, насколько сильно тряслись мои руки. Еще никогда я не был настолько близок к смерти.