- Сколько... Одну только.
- Хорошо, одну. Зато сейчас у тебя классный джип.
- Так я же не новую тачку брал, в отличие от некоторых.
- Ну ты и жлоб. Как мы быстро к хорошему привыкаем. Лет тебе сколько?
- Двадцать пять.
- У тебя при советской власти мог быть джип, пусть даже подержанный? Я уж не говорю о девочках, которые к тебе на шею сами кидаются.
- Ты прав, братан. В натуре, прав, - согласился Бугай.
- То-то. Ельцин ему, видите ли, не нравится.
- Слушай, - обратился к Гнилому Бугай. Им уже целиком завладела новая мысль. - Ну почему так в жизни бывает: все хорошо, но что-нибудь обязательно плохо?
- Ты о чем?
- Да все о том же. Правильно ты все говоришь, но, смотри: Мишку Титова уже год как похоронили. Так? На похоронах народу сколько было! Толпа! А теперь считай, из той братвы, что с нами Мишку хоронили: Хромика убили, Вязю убили, Серого тоже убили.
- Ну и что из этого?
- Как что? На кой хрен мне бабы эти, джип, если меня завтра вперед ногами понесут? Гнилой смерил Бугая взглядом:
- Братан, а ты думаешь жить вечно?
- Не вечно, но...
- Все равно подохнешь. Да, из "быков" до тридцати-сорока мало кто доживает. Но по мне это лучше, чем за гроши вкалывать на чужого дядю до пенсии. Ты вспомни, как того же Мишку хоронили.
- Круто было.
- А памятник ему какой поставили? Не зря жил человек.
- Ты прав. Между прочим, - впервые за все время разговора Бугай обернулся назад, в сторону Юли и Шурика, - у меня тоже место приготовлено.
- Где? - наивно спросила Юля, до этого молча слушавшая разговор мужчин.
- В... На кладбище, где же еще? И памятник будет. Я, - Бугай неожиданно засмущался, - стихи сочинил. Ну, не совсем я, с друганом одним...
- Прочти, - попросила Юля.
Остальные поддержали ее. Откашлявшись, Бугай стал декламировать: Допейте мой стакан, братки,
И докурите сигарету. А если вдруг кто спросит обо мне,
Скажите: его больше нету.
- Ну как? - обвел он взглядом честную компанию.
- Здорово! - сказал Шурик.
- Мне понравилось, - явно лукавя, высказала свою оценку Юля.
- А для меня напишешь что-нибудь такое? - неожиданно попросил Гнилой.
- Для тебя - конечно, - Бугай был явно польщен.
- Все, кончаем базар, - поставил точку в разговоре Гнилой. - Давайте лучше будем решать, что делать дальше.
- Смотрите, - опять подал голос Бугай, - стадо.
- Ты что, коров никогда не видел? Я ему о деле, а он то стихи читает, то коровами любуется. Гнилой стал "заводиться".
Юля заметила, что делал он это с пол-оборота.
- При чем здесь коровы? - Утро только начиналось, а Бугай обиделся уже в третий раз. - Коров пастухи гоняют. Весь день. Соображаете?
- А это идея, - одобрил Шурик. - Юля, пойдем поговорим с людьми. Одобрил Бугая и его напарник:
- Только, братки, разговаривать на этот раз буду я. Впрочем, пастух, невысокий шустрый старик в телогрейке, уже сам шел к машине.
- Дорогие товарищи, здравия желаю. У вас, случай, закурить не найдется?
- Найдется, батя, найдется.
Гнилой первым вышел из машины. За ним последовали другие.
- Может, и на бутылочку заработаешь. Только ты учти, я товарищей не люблю.
- В смысле, одиночество предпочитаете?
- В смысле, ты сам знаешь, кого товарищами называли.
- Кого?
- Ты бестолковый, дед? Лучше скажи, никто из чужих здесь не проходил?
- А закурить?
- Бугай, дай ему закурить. Дед не спеша и с удовольствием затянулся. Потом спросил:
- А что вы имеете в виду, това... добрые люди?
- Ну вот вчера ты весь день, наверное, коров своих гонял. Видел человека...