Я помню, как глядела на белые дома
И вопрошала, будет ли место для тебя?
Я помню, как сны были просто снами.
Больно верить, что я осталась с пустыми руками…
В голове сомнительная тишина,
Ведь ты победителем была стать должна.
В моём сердце ты ещё жива.
На твоей стороне судьба такова.
Каждый шаг и каждый шторм
Пламя свечи твоей зажжёт,
И ты почувствуешь дождь,
И появится дрожь.
Ты свет в пути
Должна найти.
Ты была рождена именно для этого…
…Я слышала тихую грустную песню, доносившуюся из-за двери. Её пела женщина, сидевшая у высокого зеркала, расчёсывая свои длинные, фиолетовые волосы. Она была очень похожа на меня: сине-серая кожа, стройная фигура, фиолетовые длинные, густые волосы… Я осмотрела комнату; приглушённый свет свечей отбрасывал на каменные стены тени от королевской кровати, огромного шкафа, кресел. Я подошла ближе и увидела, как на комод с зеркалом упало несколько крупных капель слёз, медленно скатившихся по лицу незнакомки, которая при этом качала рядом с собой люльку. Я заглянула в неё, но там было пусто. Я немного отшатнулась, понимая печаль женщины, а затем мой взгляд упал на оформление детской кроватки: на ней было изображение символа королевства Амефистии. Точно такое же изображение было на кулоне у Пэврена… Всё закрутилось в голове, комната стала размываться, наступила темнота…
… И я проснулась в поту. «Что это было сейчас? Сон?», — я не могла прийти в себя. Ночь выдалась слишком тяжёлой; я очень плохо спала, сначала не могла уснуть, ворочалась, размышляя над словами Пэврена, о том, что случилось в хрустальных копях, о словах Старейшины. Несколько раз я просыпалась и выходила на балкон, чтобы подышать свежим, прохладных воздухом. Казалось, ночь длится слишком долго, и никак не наступит утро. Даромир вчера говорил о взаимоотношениях с моим наставником. «Действительно, что же я чувствую к нему? Ну а как же Ламиат? Всё слишком запутанно… Не время думать об этом сейчас! Мир находится под угрозой, а я тут свои розовые сопли распустила! Соберись, тряпка!», — с этими мыслями я стукнула кулаком по кровати и, потянувшись, встала с неё. Сегодня новый день и нужно начинать его правильно!
Переодевшись, я сразу направилась на тренировку к своему наставнику всё в тот же квартал. Несмотря на то что я не спала почти всю ночь, я чувствовала себя хорошо. По пути я размышляла, как же мне правильно начать сегодняшний разговор после вчерашней ситуации. Вскоре я подошла; на арене разминался только Пэврен, сняв с себя кофту. Он был ловким, быстрым, можно сказать молниеносным. Его удары точно попадали в цель, а иногда он специально скользил по деревянным куклам, на которых тренировался, чтобы выказать точность движений. «Вот бы и мне быть такой ловкой и точной!», — я восхищалась его техникой. Он перестал тренироваться и посмотрел в мою сторону, когда я стояла почти рядом. Сегодня он не улыбнулся мне при встрече, а был, наоборот, очень серьёзен. «Наверное, это из-за вчерашнего…», — я немного расстроилась и помрачнела. Он что-то взял из кармана своего жакета, зажал в кулак и подошёл ко мне. Я чувствовала себя сильно виноватой и поэтому заговорила первая.
— Пэврен, прости меня пожа… — я не успела договорить, потому что меня схватил наставник за руку и прижал к себе.
— Это ты прости меня, — совсем тихо, почти шёпотом сказал Пэв, гладя меня по волосам. В другую любую ситуацию я бы вырвалась и назвала бы его сумасшедшим балбесом. Но сейчас… я просто не могла, я чувствовала искренние сожаления Пэврена. — Вчера я погорячился… наговорил лишнего. Прости меня, герой, — я подняла удивлённые глаза и столкнулась с его мягким лицом, излучавшим прежнюю улыбку.
— Пэврен, — продолжила я, — вчера ты был прав. Я не понимаю, каково это терять родных людей. Родителей я не помню, свою подругу я покинула только на время, но не потеряла. Свою семью, состоящую из армии, я покинула тоже только на время. Я не видела смерти дорогих мне людей.
— Не говори, пожалуйста… — дрожащим голосом говорил Пэв, но я не собиралась замолкать.
— Мне не стоило говорить с тобой об этом, — я опустила глаза.
— Если ты продолжишь говорить, — ещё более тихим голосом сказал Пэв, — то я поцелую тебя.
Повисло неловкое молчание. Около минуты я соображала над словами наставника, подняла на него свой полный непонимания взгляд и резко оттолкнула его.
— Ты совсем больной!? — я окончательно пришла в себя, покраснела и смотрела на него с возмущением, обнимая сама себя за плечи, как бы защищая от него.
— Аха-ха! — заливисто засмеялся Пэврен. — Вот такая ты нравишься мне намного больше! А то пришла какая-то унылая, будто хоронить меня собралась.
— Сейчас я тебе действительно похороны устрою! — я всё ещё была возмущена его поведением. — Не подходи ко мне, извращенец! — кричала я, когда он сделал пару шагов в мою сторону.
— Кана, успокойся. Я же пошутил! — начал оправдываться Пэв, подходя ко мне ближе.
— Зная тебя, я начинаю сомневаться в твоих шутках! — съязвила я.
— Я хотел извиниться, но ты начала первой, — пожал он плечами, улыбаясь мне. — Поэтому, я даже не буду спрашивать твоего разрешения. Хочу подарить тебе вот это, — он протянул мне ладонь, на которой в лучах солнца поблёскивало украшение. Это была серебряная цепочка с хрустальным кулоном в виде полумесяца, на котором сидела фея.
— Пэврен, какая красота! — я была в восторге. — Когда ты успел прикупить это в копях? — я повернулась к нему спиной и подняла волосы, чтобы он смог застегнуть цепочку на шее.
— Это не имеет значения, — Пэв застёгивал медленно кулон и продолжал говорить. — Главное, что я успел.
— Знаешь, — я стала вертеть и задумчиво рассматривать подвеску в своих руках, — вчера вечером на площади я почувствовала, что кто-то пристально за мной следил.
— Ничего себе, — немного удивлённо отреагировал Пэврен, но в его голосе чувствовались нотки фальши. — Значит, ты развила в себе хорошее чувство, так называемый инстинкт охотника, — я хотела рассказать ему о своём сне, но решила пока что не заострять на этом внимание. — Ну что, герой, приступим к тренировке? — весело позвал он.
Мы немного поразминались, отработали приёмы, которым я научилась в прошлый раз. Устроили поединки, но мне опять не удавалось победить своего наставника. На это раз я не стала расстраиваться, вспомнив слова Пэврена. А он, между прочим, кружил рядом со мной и, как в прошлый раз, улыбался. Я даже не могла его задеть, а когда ему надоедали мои забавные атаки, он ловко делал захваты или ставил мне подножки и прижимал к земле, или заводил руки за спину, или применял ещё какие-нибудь обезвреживающие приёмы.
— Перерыв десять минут, — махнул рукой Пэврен.
Я отошла к трибуне, чтобы выпить немного воды и отдохнуть. Было безумно жарко, поэтому я сняла верхнюю котту, под которой была обтягивающая серая майка, почти одного цвета с моей кожей. Пэврен посмотрел на меня оценивающе и слегка оскалился.
— Что!? — не понимала я такого взгляда наставника.
— Подумать только, сколько сердечек ты можешь разбить, — цокнул Пэв.
— Знаешь, если ты не можешь держать себя в руках, то я могу надеть котту обратно! — я схватилась за одежду.
— Всё в порядке Кана! — рассмеялся наставник. — Это, между прочим, комплимент был.
— Извини, но у тебя очень сомнительные комплименты, — напряглась я. Мы ещё немного отдохнули и продолжили тренировку.
— Сейчас мы приступим к практике стрельбы из лука, — серьёзно сказал наставник, вынося из небольшого тренировочного домика два лука и колчаны со стрелами. — Стреляла из лука когда-нибудь?
— Да, приходилось, — кивнула я. — Ничего сложного не должно быть.
Пэврен выставил ряд мишеней, которые как висели, так и стояли под разными углами. Он прицелился в первую мишень и моментально выстрелил, попав в центр неё. Затем он начал двигаться и стрелять по мишеням, далее переходя на бег, выпрыгивая, а в последнюю мишень на дереве с другой стороны он запустил кинжалом. Я была поражена, потому как все цели были поражены точно в центр. Я просто стала медленно аплодировать.
— А теперь твоя очередь! — он перевёл на меня взгляд и поравнялся со мной.
— Я сделаю это не хуже тебя! — самоуверенно отозвалась я, слегка толкнув его кулаком в плечо, проходя вперёд и виляя бёдрами. Вскинула лук, прицелилась и отправила стрелу в быстрый полёт. — Есть! — подпрыгнула я, как только моя стрела попала ровно в цель, рассекая стрелу Пэврена. Я хищно на него посмотрела и улыбнулась. — Видишь? Всё же, в стрельбе из лука я неплоха, — я стала поправлять волосы, запрокинув голову назад.
— Не расслабляйся, герой! — ухмыльнулся Пэврен, но в его взгляде читалось полное удовлетворение. — Тебе нужно пройти все мишени, как я.
— Легко!
Я сделали всё точно так же, как и мой наставник, попадая ровно в цель, ни разу не промахнувшись. Пэврен довольно смотрел на меня. Когда оставалась последняя цель на дереве, я со всей силой замахнулась и выкинула кинжал из-за пазухи. Что произошло дальше, я не сразу поняла. Мой клинок вылетел, покрываясь огненными языками, а затем, полностью воспламеняясь, целиком снёс мишень. Я стояла немного в шоковом состоянии, а Пэврен сиял. Теперь он начал медленно хлопать мне.
— Ты потрясающа! — он был в изумление. — Ты монстр!
— Эй! Я девушка вообще-то! — я была немного возмущена тем, как назвал меня мой наставник.
— Да я образно! — усмехнулся Пэврен.
— Что это было сейчас? Это я сделала? — я всё ещё прибывала в негодовании.
— Представляешь… — покачал головой наставник.
— Как?
— Ты открыла в себе новую силу — магию огня.
— А у тебя она есть? А какой магией я ещё смогу научиться? — я захлёбывалась в восторге.
— Спокойно, герой! У меня, конечно, есть такие силы, но я не часто прибегаю к магии. У убийц есть много полезных умений. Что касаемо магии — у всех она проявляется по-разному. Но можно выделить такие стихии: огонь, лёд, вода, ну это само собой, и тень. Тень — наша основная стихия быть. Мы способны растворяться, становиться невидимыми, скрываться в тени, использовать тёмную силу и создавать иллюзии. Но это ничуть не делает нас плохими. Мы также способны на любовь, дружбу, милость, преданность, — он нежно смотрел в мои глаза, и казалось, будто доброта так и лучится из его сердца.
Этап тренировки был пройден, а Пэврен теперь был полностью уверен, что лук и стрелы — это полностью моё оружие.
— Тебе не мешало бы больше практиковаться с кинжалами, — посоветовал Пэврен.
— Пэв, ты слишком идеален! Я никогда не смогу победить тебя, — подавленно и беспомощно вымолвила я.
— Слышала о том, как ученик превосходит учителя? — задорно произнёс Пэврен, чтобы приободрить меня.
— Ты так говоришь только для того, чтобы я не расстраивалась, — проворчала я. — Тебя я точно никогда не превзойду. Ты же Верховный маг Совета!
— А что, если ты — Великий герой? — выпалил мой наставник.
— Опять шутишь, — уныло и с ноткой равнодушия ответила я, отходя в сторону.
— Конечно, нет! — он схватил меня за руку и потянул обратно к себе. — Кана, ты станешь идеальным воином, я обещаю! — в его глазах заигрались искорки необузданного желания.
— Ла-а-адно… — протянула я. — И когда же мы продолжим?
— Давай я тебе вот что объясню. Ты — убийца, значит должна играться с соперником, хитрить, увиливать от него. Старайся заходить всегда сбоку или со спины. Заигрывай с противником. А раз ты ещё и девушка, да к тому же очаровательная, то старайся соблазнить его, — он игриво подмигнул мне. Я опять немного смутилась от его фразы.
Мы продолжили тренировку, делая упор на поединки. Я прислушалась к словам наставника и теперь не стала нападать, а, наоборот, будто пряталась от него. Затем уже он начал на меня нападать, а я стремительно увиливала от него, кружила по арене, увлекая за собой. Но неожиданно он всё-таки схватил меня за руку и уложил на землю, нависнув надо мной, прямо как на первой тренировке. Но теперь я не стала отчаиваться. Я мило улыбнулась ему и рукой провела по скуле наставника, на что он среагировал, как я и планировала. Его тело немного обмякло, он улыбнулся и слегка покраснел. Затем начал тянуться ко мне, а я хищно улыбнулась ему. «Нет, нет, милый, целоваться мы не будем…». Я резко схватила его за тело, приподняла вверх, ногой подтолкнула сзади и перебросила через себя. Теперь я уже стояла на ногах, а он лежал рядом со мной. Я была горда собой.
— Ну что, наставник, — я протянула ему руку и сверкнула глазами, хищно улыбаясь, — ты мной гордишься? — Пэврен лежал, смотрел на меня недоумевающе, а через пару секунд рассмеялся и подал мне руку.
— Неожиданно, герой! Я же говорил! — он поднялся, отряхнулся, а затем отвернулся от меня, скрестив руки на груди. — Но это нечестно!
— Ты же сам подал эту идею! — я опять возмутилась. — Тебе просто не нравится, что тебя уложила девушка! — рассмеялась я.
— Не в этом дело. Даже наоборот, мне это понравилось, — он ухмыльнулся.
— Так, понятно! — я понимала, к чему Пэврен ведёт разговор, поэтому схватила с трибуны свои вещи и пошла в сторону выхода с арены. — Увидимся за ужином! — я махнула рукой и удалилась.
Мы встретились за ужином во дворце: я, Пэврен, Аза-лоро и Старейшина Даромир. Мы начали обсуждать события сегодняшнего дня.
— Теперь я могу исцелять! — весело сообщила Аза-лоро. — Правда, я недостаточно сильна, поэтому на восстановление сил будет затрачиваться много времени.
— Поэтому вам нужно остаться ещё хотя бы на пару дней, — покачал головой Даромир.
— Я тоже так считаю, — согласился Пэврен. — Кана сегодня показала неплохие навыки, она почти готова к большим схваткам. Но я хочу удостовериться в этом. Всё же пару дней маловато для того, чтобы быть готовой к серьёзным сражениям.
— Вскоре будет что-то по-особенному необычное? — улыбнулась я.
— Именно, — так же заговорщески улыбнулся мне наставник. — Старейшина, зачем вы хотите направить их в Катаир?
— Там сейчас проводится осенняя ярмарка яблок, мёда и хмеля. Обычно туда сходятся воины и маги со всех уголков мира. Я думаю, что наши девушки смогли бы разузнать или услышать полезную нам информацию. Тем более, в окрестностях Катаира Аза-лоро найдёт Зачарованную лозу, — Старейшина указал на Аза-лоро.
— Тогда вам выпадает прекрасная возможность погулять на фестивале, — подмигнул нам Пэв. — Посидите в местных барах, послушаете, как там поют. Поучаствуйте в играх, поешьте медовых и карамельных яблочек. Вам там понравится!
— Ты так восхищённо говоришь об этом, — заметила я. — Может, ты сам и хочешь туда отправиться?
— Я бы и отправился, но есть неотложные дела, — Пэврен пожал плечами. Я вопросительно посмотрела на него. — Мне нужно срочно вернуться на Родину. Король и королева Амефистии ждут, — очень важно сказал он. — Ну, ты не беспокойся, мы ещё обязательно увидимся, — с улыбкой сказал Пэв.
— Об этом я волновалась меньше всего! — я подняла ладони вверх и закатила глаза. — Я хотела сказать всем вам… — я немного запнулась, — этой ночью мне снился сон, — и я в подробностях рассказала весь сон, включая и колыбельную. Даромир и Пэврен переглянулись. — Я чего-то не знаю? — недоумевала я.
— Может, этот сон был под впечатлением? — предположил Старейшина. — Ты много информации услышала про Амефистию, принцессу Канри´н, шаманов и войну.
— Ещё мне и раньше снился какой-то непонятный сон. Там тоже была колыбельная, но другая, уже знакомая мне. Я видела размытые фигуры людей, а потом они исчезли.
— Какая фигура исчезла последняя? — поинтересовался Даромир.
— Женская, — повисла минутная тишина.
— Не бери в голову, — прервал молчание Пэврен. — Мало ли что взбредёт в голову девушке.
— Ты идиот!? — уже не на шутку возмутилась я.
— Чуть-чуть, — прищурился Пэв и сложил пальцы, обозначив свои слова.
— Я тебя действительно когда-нибудь похороню, — я пыталась держать себя в руках.
— Так и рождается настоящая любовь, — завороженно проговорила Азалоро, а я посмотрела на неё вся злющая и раскрасневшаяся, взрываясь от стыда и гнева.
— Да не говори, — вздохнул Даромир. Теперь я посмотрела на Старейшину. Он улыбался.
— Нет! Ничего подобного между нами быть не может! — я готова была провалиться от стыда. А Пэврен… а он стоял и давился от смеха. — Слышь ты, пресноводное! Ты даже возразить ничего не хочешь?
— А смысл? — я сжала кулаки и вся напряглась. — Кана, через какое-то время мы будем вспоминать это и дружно смеяться, — Пэврен заливался задорным смехом.
— Ага, Кана будет говорить: «Это было давно и не правда!», — теперь смехом начала заливаться Аза-лоро, а следом и Старейшина. Я поняла, что с ними спорить бесполезно, села на место, взяла булочку с вишней и кружку горячего чая и начала хмуро кушать, не проронив больше ни слова. Так закончился ещё один день моей нескучной жизни.