— Что, Мордред дери, там произошло? — воскликнул Фламель, смотря на Гриндевальда.
— Николас, на острове началась полноценная война. Гоблины в бешенстве. Они собирают знамёна. Смерть Гринготтса они не простят. Но, что ещё хуже…
— Геллерт, ну что? Что ещё может быть хуже? Почему ты так долго говоришь?
— Трезубец Посейдона теперь у магов.
Фламель пытался понять серьёзно ли говорит Гриндевальд.
— Ты так шутишь? — И видя, что Темный лорд абсолютно серьёзен, выругался. — Бл@@ь, иди и создай хоть сотню этих трезубцев. Или что-нибудь помощнее! Вот с этим, — показал он основание-подставку, над которым висел красный кристалл, — мы можем создать любой артефакт, любое зелье, но… но…
Фламель начал заикаться, снова вспомнив про гибель Пернеллы. Была бы возможность, Гриндевальд уже закруциатил Августу Лонгботтом тысячи раз, лишь был Фламель взял себя в руки. Но старой карге можно сказать повезло, и она умерла относительно быстро, с одной лишь оговоркой — её душа никогда не переродится!
Оставив Фламеля горевать, Геллерт отправился к Дамблдору.
— Геллерт, — раздался радостный женский голос. — А я уже знал, что ты скоро придёшь!
Тёмный лорд знал, что это Альбус. И хоть внешность была во вкусе Гриндевальда, его чуть не стошнило, ведь он вспомнил, что спал с ЭТИМ.
Тем временем Альба, как себя называл сам Дамблдор большую часть времени пребывая в этом виде, подошёл к Геллерту и попытался поцеловать.
— Crutio! — молниеносно сорвалось заклинание с палочки Гриндевальда.
На лице Дамблдора не дрогнул ни один мускул, когда он без палочки трансфигурировал стальной щит, в которой угодило непростительное проклятие.
— Гел, ну что ты такой бука?! — надуто сказало ОНО.
— Я пришёл узнать, — как ни в чём не бывало начал говорить Темный лорд, — есть у тебя что-то по дарам смерти?
— Нет, но я узнал у кого хранился воскрешающий камень.
— Не тяни кота за яйца! — с нетерпением произнёс Геллерт.
— Могу потянуть тебя, но ты такой недотрога… — с ухмылкой сказал Дамблдор.
— Прокляну…
— Но-но-но, — прорезался стариковский тон Альбуса, с которого начало спадать действие оборотного зелья. Заметив изменившуюся внешность он, тяжело вздохнув, продолжил. — Скорее всего камень был у гонтов. А как тебе известно, последним представителем их рода был…
— Томас Марволо Реддл, — продолжил Геллерт.
— Правильно, — с одобрением сказал Альбус. — И сейчас я близок к тому, чтобы поймать бестелесный осколок Воландеморта, чтобы узнать куда он припрятал камень.
— И как успехи?
— Албания, — ответил Дамблдор. — На днях я нашёл место, куда Реддл приходит, чтобы сменить очередного носителя его духа.
— Он что живёт в животных? — спросил Геллерт. Альбус кивнул. — Мерлин, как же низко пал этот мальчишка.
***
— Рональд, — войдя в мой кабинет произнёс Билл, — у нас проблемы.
Тяжело вздохнув я посмотрел на брата.
— Билл, что произошло?
Он молча подошёл ко мне и протянул конверт. Прочитав адрес отправителя, я нахмурился.
— И чего она хочет?
— Встречи, — ответил Билл. — Я уже связался с главами родов Малфой, Гринграсс и Поттер. Им писем не поступало, и они хотят встретиться.
«Как не вовремя», — подумал я.
Ещё и месяца не прошло с битвы, которая в народе получила название «Стояние у подножья Гордонов». И как бы громка не была победа, но даже соотношение один маг к тридцати гоблинам было слишком большим. По крайней мере, именно так я считал.
В тот же день была проведена магическая мобилизация. И уже через два дня мы ворвались в Гринготтс.
Мы опоздали…
Гоблины оставили это здание и забрали с собой все артефакты и золото, которые у них хранились. Для всех стало очевидным — настоящая война только впереди. Хотя мы планировали, захватив здание банка Гринготтс вынудить гоблинов подписать новое мирное соглашение.
Однако гоблины то ли специально, то ли из-за того, что быстро собирались, оставили следы своих преступлений. Волшебники, занимавшиеся обследованием гоблинских пещер, рассказали мне, что ими был обнаружен огромный грот, ведущий в искусственно созданную пещеру. Когда я спустился туда, увидел полностью заполненную человеческими останками пещеру. Тысячи, если не миллионы останков хранились в ней.
***
Банк Гринготтс (описанные выше дни)
— Джейкоб, гоблины должны быть уничтожены! — глядя на останки разной степени разложения, твердым голосом сказал я.
Он тяжело вздохнул.
— Но как они смогли это скрывать от нас?
— А ты сам не видишь? — указал я на самые свежие останки. — Не знаю, как более ранние трупы, но эти, скорее всего, из Африки и Южной Америки. Гоблины похищали и приносили тех людей, которых никто не будет искать. Хотя наверняка они ими не ограничивались, не зря же у маглов тысячи нераскрытых дел по без вести пропавшим людям.
— Нужно сообщить об этом общественности, — немного подумав сказал Джейкоб. — Пусть все знают о творимых бесчинствах этих тварей.
— Ты уверен? — спросил я у него. Он вопросительно посмотрел на меня. — Когда информация об этом, — указал я на останки, — дойдёт до магловских правительств, они придут в бешенство.
— Ооо, они не просто придут в бешенство, — произнёс подошедший к нам Малфой. — Они могут выставить нас виноватыми. Однако им стоит напомнить, что именно маглы проявили человеколюбие и настояли во время последнего гоблинского восстания на том, чтобы оставить их расу в живых.
— Об этом уже никто не вспомнит, — возразил Джейкоб.
— Так может стоит им об этом напомнить? — спросил Люциус.
— Что ты предлагаешь? — задал я вопрос понимая, что Малфой уже что-то придумал.
— Пора собрать глав магловских правительств и волшебного мира и обсудить сложившуюся обстановку, — ответил он.
— Зачем? — удивился я.
— Потому что войну на два фронта нам не потянуть. Нас банально слишком мало! — вновь ответил Малфой.
Я и Джейкоб задумались.
— Предлагаю, — начал говорить Гринграсс, — сегодня вечером собраться в мэноре Гринграсс и обсудить этот вопрос. Вы как?
***
— Думаешь королева хочет обсудить Созыв правителей? — спросил я у брата.
— Рональд, это ты крутишься в верхних эшелонах власти. Однако не могу не признать, что выбрано подходящее время для того, чтобы навести мосты между нашими правительствами.
Билл лишь подтвердил мои мысли. Через пару дней в Париже пройдёт Всеобщий созыв. На него должны будут прибыть правители или представители всего магловского и магического мира. Также приглашены верховные представители от церквей.
— Сообщи Малфою, Поттеру и Гринграссу, что жду их к 16:00 у нас в гостях. — Брат усмехнулся. — Что не так? — тут же спросил я.
— Ты указываешь что делать императору. По всем писанным и неписанным правилам, он должен принимать решение где и когда вам встречаться.
— Билл, ты же видел мои воспоминания из сражения на перевале Гордонов. — Он кивнул. — Как считаешь, маги победили бы не будь меня там?
Брат ответил не раздумывая.
— Однозначно нет.
— Я сейчас не хочу хвастаться, но даже избранный мальчик Гарри Поттер, не смог ничего сделать. И сейчас все уважают или боятся меня, называя сильнейшим магом Великобритании.
— К чему ты ведёшь? — с непониманием спросил Билл.
— Мы показали силу! Мы можем говорить с позиции силы! — ответил я. — И в будущем волшебный мир спокойно воспримет меня в качестве правителя магической Великобритании.
— Но устав… — начал говорить Билл, и был мной перебит.
— Обе Гринграсс станут моими женами. При этом я уверен, что Джейкоба не переизберут. Он слишком сильно контрастирует с Малфоем.
— Но не с тобой, — всё ещё не понимая к чему я веду сказал брат.
— Ты же знаешь, что Гордоны прокляли Малфоев. — Он кивнул. — Их ритуальный камень больше не может сдерживать проклятие. Единственный способ продлить агонию их рода, оставить в живых одного члена их семьи. Уверен, что Люциус и Нарцисса низа что не предложат Драко пожертвовать собой ради рода. Скорее они сами собираются в скором времени уйти за грань.
— Но это же …
— Ужасно? Не то слово. И хоть Малфой мой самый сильный конкурент на престол, я не могу дать ему погибнуть.
— Рон, что ты задумал?
— Я собираюсь передать им мэллорн, чтобы они посадили его у ритуального камня и сняли проклятие.
— Ты сейчас шутишь? — удивился Билл. — Ты безвозмездно передашь им наш самый главный козырь?
— С чего ты решил, что я сделаю это безвозмездно? — с ухмылкой спросил я.
***
Времени до встречи было предостаточно. Немного подумав я решил сходить проведать Жигаева. После гибели Ильи ещё не было ни дня, чтобы его кто-нибудь видел трезвым.
И когда я приближался к особняку Жигаева, судьба преподнесла мне сюрприз. На крыльце стояла Алисия Гидеон Прюэт и громко кричала на опустившего голову Сергея.
Чтобы меня не замечали, как можно дольше, я создал чары иллюзии, после чего подошёл ближе к ним.
— Ты понимаешь, что так продолжаться больше не может?! — кричала Алисия.
— Так не кричи и уйди с моего порога. Зачем ты приходишь ко мне вот уже вторую неделю подряд? Я не звал тебя. Уходи…
На лице Прюэт даже мускул не дрогнул. Видимо она слышала такое не в первый раз.
Однако, если моя догадка верна, то, чему я стал невольным свидетелем, решало одну из проблем. Жигаев — чистокровный маг! И я уверен, что не имей чувств к Сергею, Алисия ни за что бы сюда не пришла.
— Как только у тебя язык поворачивается говорить такие вещи? Я же беспокоюсь о тебе.
— Тебе не понять меня. Никому не понять. Илья был мне как брат. Он десятки раз спасал меня от смерти. И когда единственный раз ему нужна была моя помощь, я облажался.
— И ты решил себя пожалеть? Бедный, несчастный Серёженька! Только бутылка меня спасёт! Да? Только она меня понимает? — И видя, что Жигаев не собирается ей возражать, она сильно топнула ногой. — Ты слабак или всё-таки воин? Пока что я вижу перед собой слабака! — и тут произошло то, чего я никак не ожидал увидеть. Она быстро подскочила к Жигаеву и неуклюже впилась в него губами. Не сразу, но Сергей ответил на поцелуй. И когда они оторвались друг от друга, я заметил, что его рука была на попе моей двоюродной сестры. — Если ты всё-таки воин, каким я тебя всегда видела, то прекратишь пить.
В его взгляде появилась осмысленность. Буквально за пару секунд я увидел перед Алисией того сильного, несгибаемого Жигаева, которым он был до смерти Ильи.
Правда меня одолевали противоречивые чувства. Хоть Алисии было четырнадцать лет, что с учётом ускоренного магического развития объясняло её поступок, но слишком смело она вела себя. И я не собирался пускать целомудрие родственницы на самотёк.
Всё ещё находясь под иллюзией я произнёс.
— Expecto Patronum! «Я не против брака между вами, — начал диктовать я сообщение. — Но, если ты, Сергей, сейчас же не уберёшь руку с попы моей сестры, я тебе её отрежу. В общем жду тебя завтра в полдень побритого, наглаженного и, что самое главное, трезвого! Будем обсуждать помолвку. И просто для справки: если в твоей пьяной голове до сих пор не включилось серое вещество, называемое мозгом, и ты ещё раздумываешь над тем, чтобы продолжить знакомство с Алисией в другой плоскости, ЕЙ ЕЩЁ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ, ПРИДУРОК! И ОНА НАСЛЕДНИЦА ДРЕВНЕЙШЕГО И БЛАГОРОДНЕЙШЕГО РОДА! — После этого грифон повернулся к Прюэт: — Юная леди, не забывайте кем являетесь.»
Передав сообщение, заклинание развеялось. Жигаев и Прюэт некоторое время смотрели в то место, где только что моим голосом их отчитывал патронус.
Наконец, когда ступор с них спал, они посмотрели друг на друга, и отскочили словно боясь ошпариться.
В руках Жигаева появилась волшебная палочка, из которой в ту же секунду вырвалось сканирующее заклинание.
— Сергей, — обратилась к нему Алисия, — ты серьёзно веришь в то, что твои чары смогу засечь местонахождение главы рода?
На мгновение Жигаев впал в задумчивость. И, вероятно, согласившись со словами Алисии, он произнёс.
— Завтра в 13:00 я буду у вас, милорд. — Он поклонился совершенно в другую сторону от того места, где находился я. Потом он посмотрел на мою сестру. — Тебе лучше сейчас уйти. — И заметив, что Алисия неправильно поняла его слова, поспешил пояснить: — Твой брат прав. Я ещё пьян и не отдаю отчёт своим действиям. И мне не хочется, чтобы моя будущая невеста видела меня в таком виде.
Между ними установилось неловкое молчание.
— А что, если я хочу, чтобы ты не отдавал отчёт своим действиям? — с вызовом спросила она.
Мне уже надоело на это смотреть.
— Бакси! — вызвал я домового эльфа.
— Бакси слушает, господин, — не глядя мне в глаза произнёс эльф.
— Перенеси Алисию в свои покои. И с этой минуты Алисию Гидеон Прюэт должен всегда сопровождать домовой эльф. Помимо стандартных обязанностей, он должен следить, чтобы девушка не выходила за рамки дозволенного незамужней деве. Ясно?
— Как прикажете, господин, — после чего он исчез, забирая с собой Алисию.
После этого я на мгновение показался Жигаеву, который, судя по всему, не понял куда делась девушка, и выхватив палочку, высматривал откуда ждать нападения.
— Прекращай пить, ты уже даже след от домовика вычислить не можешь! — сказал я, после чего перенёсся в спальню к сыну.
Артур спал в обнимку с Королём. Моя связь с фамильяром была сильна. Однако я не мог не заметить, что снежный барс прикипел к ребенку больше, чем ко мне. Было ли для меня это проблемой? Определенно нет. Наоборот, моё решение завести фамильяра было мной плохо обдуманно. И я уже знал способ как перенести фамильярную связь с себя на сына.
Решив немного побыть с сыном, я там и заснул. Последний месяц выдался очень тяжелым, и организм потребовал своего.
***
Проснулся я от того, что почувствовал, как меня кто-то гладит по голове.
— Я что, ещё сплю? — произнёс я, когда увидел перед собой Дафну.
— Надеюсь это хороший сон? — с доброй улыбкой спросила она.
— Разумеется, хороший, — начав подыматься ответил я. Оглянувшись я понял, что в комнате кроме меня и Дафны никого не было. — А где…?
— Пару часов назад Кристина забрала твоего сына. Он сейчас играет с нашими фамильярами. Тебе же дали время выспаться. — И сделав паузу спросила. — Ты вообще, когда в последний раз давал себе нормально отдохнуть?
— Ты же знаешь, что последний месяц выдался очень трудным. Разве твои отец или мать не также устали?
— Отец, да. А вот мама — это другая история, — с хитринкой посмотрела на меня Дафна, как бы призывая меня подумать, что она имела ввиду.
— Да ладно! — улыбнулся я. — Тебя можно поздравить? И какой срок?
— Насколько я поняла, мама забеременела сразу после битвы.
Я кивнул и пока Дафна сидела рядом со мной, потянул её к себе.
— Рональд Биллиус Уизли, что Вы себе позволяете?! — кокетливо спросила она, совершенно не сопротивляясь.
Я не вёл счёт времени, сколько мы целовались, но, когда её рука стала опускаться ближе к внутренней части бедра, я поймал её руку.
— Остановись, — попросил я.
— Тебе не нравится? — посмотрев мне в глаза, посмотрела она.
— Нравится. Но ты не доведёшь дело до конца, а я не хочу быть раздражённым на встрече с твоим отцом и остальными лордами.
— Так может ты свозишь меня покататься на лыжах, и мы позволим себе немного расслабиться?
— Хитрушка, — произнёс я.
— Почему?
— Потому что ты специально вела себя более раскованно, чтобы я быстрее сводил тебя на свидание.
Было видно, что я попал в точку. И тем не менее Дафна не собиралась отступать.
— А ты свози и проверь, обманула я тебя или нет! — после чего она поправила платье, которое задралось пока она лежала со мной в кровати, посмотрела на себя в зеркало. — Время две минуты пятого. Меня попросили сходить за тобой. Главы родов уже внизу.
Не сразу осознав о чём она говорит, я произнёс
— Темпус, — надо мной появились прозрачные часы. Быстро вскочив с кровати, я поспешил к зеркалу, у которого поправляла причёску Дафна, и посчитав свой вид приемлемым, пошёл на выход из спальни. Гринграсс пошла вместе со мной. — Даф, ты так и не ответила, что ты здесь делаешь?
— Мама себя плохо чувствует. — И видя на моём лице невысказанный вопрос. — Она очень плохо переживает токсикоз. А целитель Сметвик запретил ей пить зелья, которые снимают эти симптомы, потому что их нельзя пить с общеукрепляющими зельями. И я прибыла вместо неё.
Я присвистнул, и придержал её за руку.
— Поздравляю тебя, — сказал я. — Тебя признали достаточно взрослой, раз позволили быть на столь серьёзном собрании.
— Спасибо, Рональд, — постаралась ответить Дафна с непроницаемым выражением лица. Однако я видел, что поздравление пришлось ей по душе.
Через пару минут мы вошли в гостиную.
— Простите за ожидание. В последнее время я мало отдыхал.
— Рональд, пять минут это не опоздание, — сказал Поттер.
Тем временем Джейкоб посмотрел на дочь, потом перевёл взгляд на меня. Наверняка отцовское сердце почувствовало, что Дафна задержалась со мной не из-за того, что я так долго не просыпался.
Когда мы сели за стол, спросил.
— И какой ответ мы дадим королеве?