— Да что с вами не так, елки палки!? — наконец, спустя пяток минут брожения по пустым улицам, Айгуль не выдержала тишины и начала на нас кричать, — Шура, чего ты, как воды в рот набрала!? Виктор, расскажи что-нибудь о себе? Шурка-то, может, тебя и знает, а я нет. Как мне с вами такими, ходить?
— Меня зовут Виктор, как ты уже знаешь, — не стал я запираться, — Студент психологического факультета. Теперь бывший. Без ума от высоких, фигуристых красоток.
— Пфф, — поперхнулась Айгуль, подозрительно рассматривая меня, — Насколько высоких, хотелось бы знать… а то, вдруг. Моей чести ничего не угрожает?
— Ты должна знать, что по утрам я — совсем другой человек, у которого могут быть свои критерии, — скосил я на неё один глаз, — Так что спроси меня вечером, для верности. Глядишь, удача и улыбнется.
— А Шурочка как по критериям? — продолжила забавляться девушка, — Проходит, нет?
Я загадочно улыбнулся. С красотой у белокурой девицы было всё в порядке… хотя, характер это компенсировал с лихвой. Даже сейчас, Шура задирала нос так, что на него было впору пуховик вешать. Айгуль немного не дотягивала до писаной красавицы, но с лица же, не воду пить. Мне она показалась достаточно здравой личностью.
Вообще, подобные темы с девушками стоило бы вести с осторожностью. Нет лучшего способа кого-то позлить, нежели сообщить ему, что он тебе не нравится с точки зрения взаимоотношения полов. Даже если никто из вас не строит на другого планы в горизонтальной плоскости.
— Ну, блин, Шура? — тяжело вздохнула Айгуль, — Скажи что-нибудь.
— Меня зовут Саша, — словно очнувшись, пробурчала белокурая девушка, — Вообще, это Айгуль придумала всяких этих Шурочек-придурочек, и все привыкли. Она же первой в разговор лезет, никого не спрашивает.
— Ты тему-то на меня не переводи, — строго взглянула на неё подруга.
— Гхм, — всплеснула руками Саша, — Ладно. Я недавно закончила школу, но нигде пока не учусь. Так что я, наверное, безработная.
— У студентов учеба — работа, но знала бы ты, как мы учимся, считала бы себя рабочей, — озвучил я горькую правду.
Саша несмело улыбнулась, подняв на меня глаза.
— Ну, вот, — одобрительно вклинилась в разговор Айгуль, — Я пойду на разведку. По нашей обычной схеме, да?
— Ага, — кивнула Шура. Или Саша, Бог знает, как к ней обращаться?
В тот же миг, Айгуль растворилась в воздухе. Лишь перехватив взгляд блондинки, я смог понять, куда подевалась её подружка. Впрочем, к тому моменту фигурка черноволосой девушки на крыше пятиэтажки вновь растворилась.
— И это — ваша обычная схема? — догадался я, — Айгуль носится по крышам и высматривает цели?
— Да, — пожала плечами Шура, мельком бросив на меня уже более собранный взгляд.
— А ты до того момента, просто стоишь на месте и ждешь?
— Иногда могу пинать балду, — призналась девушка, — Но стараюсь, чтобы меня не требовалось долго искать. Когда приходит Айгуль, я атакую найденного противника с высоты чем попало. Как правило, чем-то тяжелым. В идеале, сбрасываю шкаф с крыши девятиэтажки. С меткостью у меня всё в порядке, не то что у мужиков.
— Да мы даже впотьмах не промахиваемся, если только не специально, — был вынужден возразить я, — Но в целом, план восхитительный. А как ты забираешься на высоту?
— Как-как, — буркнула девушка, вновь искоса меня разглядывая, — Так и забираюсь.
Я почувствовал, как мне в пятки что-то уперлось. Земля резко ушла из-под ног, и я взмыл вверх. Зашатавшись от потери равновесия, я охнул, и лишь тогда обнаружил, что мне в туловище упирается какой-то невидимый барьер. Как балансир, он мешал мне болтаться на высоте, как куль с мукой. К этому времени мы взлетели уже на высоту четвертого этажа, и останавливаться не собирались.
— Нравится, да? — с превосходством ухмыльнулась Шура, сгружая меня на крышу пятиэтажки, как пакет из магазина. Другими словами, достаточно аккуратно, чтобы не побить яйца, но не более.
Всё это время она левитировала в паре метров от меня, и сейчас приземлилась на ноги уверенным движением, выдававшим долгую практику.
Я резко кивнул головой, приходя в себя. Нора, блин! Придумай мне крылья, ножки кузнечика, пружину под пятую точку, неважно! По моей гордости прошлись сейчас паровым катком. Хорошо хоть, не по той гордости, что… ну, вы поняли. Хотя, по ней тоже.
— Тело с такой аэродинамикой летать не может, — уверенно вынесла вердикт Нора, — Потребуется большой размах крыла, и всё больший вес мышц, чтобы ими управлять. Это замкнутый круг, внутри которого есть место лишь коротким перелетам и планированию, как у деревенского петушка. Не более.
— Так, и зачем ты мне об этом сказала? — рассердился я, — Шмель тоже летать не может, но он-то не в курсе — вот и летает. Я тоже так планировал!
— Прикольно, — заметил я ожидающей восторгов девчонке, — Отрастить мне крылья, что ли?
Я размялся, как бы невзначай демонстрируя костяные когти, словно статусную цацку вроде часиков «Колекс», и пошел вдоль края крыши. Отсюда я уже видел скачущую где-то вдали фигурку Айгуль, но постоянно следить за мечущейся девчонкой было просто невозможно. В глазах рябило от этих бесконечных перемещений. Она пешком ходит, только за компанию, да? Выходит, так.
— А если тяжелых предметов рядом не находится? — для проформы, уточнил я у Шуры, которая пошла за мной следом, — Что тогда скидывать вниз будешь?
— Не знаю, — прищурившись, белокурая девчонка смерила меня взглядом, — А ты сколько весишь, кстати?
— Хм, — я подозрительно покосился одним глазом на Шуру, вторым глазом — на асфальт внизу. Выходило как-то страшновато падать, честно говоря. Даже для метаморфа, — Думаю, я слишком мягкий для этих целей, Шура. Можешь пощупать, чтобы убедиться.
— Я спрашивала о весе, а не о том, насколько ты похож на плюшевого мишку, — покачала головой девушка, — Я не собираюсь тебя тискать.
— Так это же, ключевой вопрос, — ухмыльнулся я, — Попробуй сбросить на левую ногу килограмм пуха, а на правую — килограммовую гантельку, и почувствуй разницу. Так и со мной. На вот, пощупай на пробу.
— Блин, какой ты нудный, — всплеснула руками девушка, отворачиваясь с тяжелым вздохом.
— Ладно, твоя взяла, — сжалился я, и тут же нагло соврал, — Восемьдесят, без малого.
Черт его знает, сколько я сейчас вешу, на самом деле. Восемьдесят я весил на начало событий, а с тех пор много воды утекло. И мышечной массы наросло. Не говоря уже о костях горгульи, которых я килограмм десять, только впитал.
— Не густо, — зеленые глаза недоверчиво смерили меня с ног до головы. Вопреки ожиданиям, в них отражалась легкая зависть. Ну да, ну да — сколько в её полусотне килограмм мускулов, и сколько их во мне?
— Но восемьдесят, это без малого? — не унималась Шура, — А с малым, сколько будет?
— Какая ты настырная, — поспешил откреститься я с улыбкой, — Пять этажей мне точно не по зубам. Так что, либо выдавай парашют, либо сбрасывай хотя бы, с третьего.
— Значит, с третьего тебе нормально, да? — спросила Шура.
— Голова немного кружится в полете, — ухмыльнулся я. — А так, полет нормальный. Я так студней глушу. Знакома с такими зверюшками?
— Хм, — белокурая девица одарила меня долгим взглядом, словно припоминала сейчас все эпизоды, во время которых пыталась меня прикончить. Судя по подозрительному выражению в глазах — была почти готова признать, что я не шучу.
— А у нас вместо парашюта — я сама, — после небольшой паузы, вздохнула Шура, — Но что толку тебя сбрасывать на монстров, если я буду гасить тебе ускорение? Короче, я поняла: ты хапнул от энтропии что-то, что делает тебя жутко живучим, вот и ведешь себя, как бессмертный?
— Ты так думаешь?
— Не знаю, — задумалась девушка, — Я в нашей группе, до сих пор была и парашют, и грузчик, и стратег, в одном лице. А вот куда тебя приспособить, я в душе не ведаю, — закончила она, запнувшись, — В общем, можешь ходить пока с нами. Потом придумаем, что-нибудь.
— Вижу, ты не обделила себя обязанностями, — легко рассмеялся я, — Не каждый вытянет бремя лидера в одиночку.
— Помимо этого, — решила поддержать шутку Шура, невинно взмахнув ресницами, — Я также, и сердце группы, его несравненный ум…
— А также, его совесть и честь!? — продолжил я, усмехнувшись.
— В том числе, — заметила Шура.
— Хе-хе, да ты, я вижу — просто не огранённый алмаз, — сказал я, — Я возьму с тебя за огранку свою стандартную плату, имей в виду.
Зеленые глаза девицы в этот момент вспыхнули от возмущения. Она явно что-то порывалась сказать, но в последний момент сдержалась, отчего из горла вырвалось лишь какое-то недовольное бульканье. Моментально оказавшись передо мной, она стукнула меня в грудь кулачком, уже замахиваясь влепить мне пощечину.
— Эй-эй, — кашлянул я, осторожно положив ей ладонь на плечо.
Белокурая девушка недовольно смерила меня взглядом, и воздержалась от дальнейшего рукоприкладства. Однако на этом она сдаваться не собиралась.
— Ты ведь признаешь, что я не давала поводов для грязных намеков? — решительно высказалась Шура, твердо посмотрев мне в глаза, — Я тебя не оскорбляла!
— Ну, допустим, — вздохнул я.
— Значит, я в своём праве, — заявила девица, — Ты не имеешь права использовать против меня своё преимущество в силе!
— Ну блин, Шура, — заметил я, — Допустим, я допустил неуместный намек. Теперь ты что, требуешь, чтобы я позволил тебе безнаказанно меня бить?
— Да! — воскликнула девушка, заставив меня изумленно раскашляться, — Тебя же один черт, этим не проймешь. К тому же, я не собираюсь использовать телекинез. Всё честно!
Я недоверчиво хмыкнул, разглядывая белокурую девицу. С одной стороны, это было непедагогично. С другой, звучала Шура, парадоксальным образом, довольно убедительно. Черт. Это кабздец, ясли.
— Ладно, — наконец, согласился я, — Только чур, лицо не бить. Ниже пояса тоже не бить, но, если захочешь потрогать, как в тот раз, валяй.
Без лишних слов, девица ринулась в атаку. Лупила она меня как попало, но с задором и увлеченно. Выглядела Шура при этом так, словно нашла себе призвание. Лицо буквально лучилось счастьем. Мне даже неудобно стало, что я сначала собирался ей отказать. Не слишком надолго.
Впрочем, если я думал, что на этом сюрпризы закончились, то я заблуждался.
В какой-то момент, девушка вдруг взглянула мне прямо в глаза, и с заметной опаской отодвинулась, сглотнув слюну.
— Что? — спросил я, мгновенно расставшись с расслабленным состоянием. Я даже оглянулся назад в поисках угрозы… но нет. Это кого боятся, меня что ли?!
— Ты не обиделся?
— Чего? — поразился я.
— Да, так, — встряхнулась Шура, всё более отодвигаясь, — Вьетнамские флешбеки.
Я чуть не выдавил слезу умиления. «Вьетнамские флешбеки», мать твою за ногу!
— ПТСР? — переспросил я со смешком, — Ты словила посттравматическое стрессовое расстройство, только из-за того, что я тебя один раз за шейку схватил? Ты серьезно сейчас, Саша?
В ответ девушка неопределенно пожала плечами.
— Ну, — кашлянул я, — Если у тебя ПТСР, то тебе срочно нужна помощь психолога. И тут у меня есть две новости: одна хорошая, другая плохая.
— Хм? — недоверчиво покосилась она на меня.
— Начну с хорошей: почти готовый психолог сейчас стоит прямо перед тобой, и как Чип и Дейл, спешит на помощь, — заметил я, — Плохая новость в том, что у меня нет лицензии.
— А это чем сейчас плохо?! — поразилась собеседница.
— Я не могу брать с тебя деньги за консультации, — ухмыльнулся я, — Придется рассчитываться как-нибудь по-другому.
— Я точно тебя убью, — после долгой паузы, устало вздохнула девушка.
То, что слова у неё не расходятся с делом, я немедленно почувствовал. Вновь, мои пятки словно оказались на поднимающейся платформе, а вокруг туловища сомкнулся невидимый, проворачивающийся кулак. Я резко перевернулся вниз головой, и лишь из-за этого не успел возмущенно выматериться, прежде чем отлететь от края крыши.
Она что, действительно собралась меня прикончить?! — вскипел я, увидев далеко внизу черный асфальт. Пять этажей вниз головой, Нора!
— Шаблон! — закричала она, и вновь моё сознание заполнили образы метаморфозы. Платой за мгновенную трансформацию стала боль. Каждый нерв тела словно вытянулся в струну, на которой кто-то принялся играть добела раскаленным смычком. Кости шеи раздались в ширину, резко ограничивая мобильность головы. Я словно врастал в туловище, в то время как кости черепа утолщались.
А в следующий миг поддерживающая меня сила пропала, и я оказался в свободном падении.
Я рычал, подавляя рвущиеся из груди ругательства, пока пытался сгруппироваться или поменять положение тела в полете. Увы, без точки опоры сделать что-либо было невозможно, и я так и летел вниз головой в сторону приближающегося асфальта.
В миллиметре от преграды, мой полет резко остановился. Я легонько ткнулся макушкой в асфальт, и рухнул всем телом на землю, точь-в-точь, как после пространственной аномалии «Слизун». Она за это заплатит, чертова идиотка. С такими шуточками…
Шура приземлилась в паре метров от меня, с громким хлопком пыльными кроссовками по асфальту. Я не успел увидеть выражение её лица. Равным образом, и она не успела ничего мне сказать — неожиданно оказавшаяся поблизости колония Стрекал, сказала своё веское слово первой.
Выстрелившие из кирпичной стены дома полупрозрачные щупальца ударили ей в спину, захлестывая своими плетями туловище. Тонкий крик тут же захлебнулся, когда жгучая нить коснулась горла. Стена дома колыхнулась, как шевелящийся ковер, демонстрируя ещё десятки ждущих своей очереди отростков, к которым постепенно притягивало парализованную болью добычу.
Я вскочил, и врезался всем телом в шевелящийся ковер между девушкой и стеной. Потом разберемся, кто кого оскорбил, а кто кого пытался убить. Если я сейчас её не вытащу оттуда, беседовать будет поздно.
Костяные лезвия врубились в переплетение тонких нитей, завязнув на полпути. С них стекала черная с золотом, густая жидкость, похожая на гречишный мед. Вот только пить это точно не стоило.
— Посмотрим, чей яд приятней на вкус, — злорадно произнес я, игнорируя щиплющие укусы по всему телу. Стрекала не могли пробить мне кожу, а даже если бы и смогли — я уже развил к их яду иммунитет. При простом же контакте с кожей, яд стрекал мог только обжечь.
Мои когти покрылись смертельно опасным токсином. Аналог рицина стремительно распространялся по телу превратившегося в жертву охотника. Полупрозрачные щупальца буквально на глазах наливались чернотой, и бессильно опадали, пока яд поражал всё большую часть колонии.
Шура, кажется, едва дышала к тому моменту, когда замерло последнее державшее её щупальце. Мне с трудом удалось распутать её, и вытащить из переплетения почерневших отростков. Бледную, больше похожую на труп, чем на живой человек, я положил её спиной на разложенную по асфальту куртку.
— Б…дь! — только и крикнула внезапно соткавшаяся передо мной Айгуль, — Вас что, ни на минуту нельзя оставить, что ли?!
Она не спрашивала, что случилось. Вряд ли среди выживших попадались такие, кто ещё не был знаком со Стрекалами. Телекинез сыграл злую шутку с белокурой девочкой: обычно Стрекала нетерпеливо атаковали, едва в зоне досягаемости оказывалась любая цель. Достаточно было отклониться на миллиметр, чтобы отделаться легким испугом, что с большинством и происходило. Саша, в отличие от остальных, левитировала, и имела неосторожность приземлиться там, где атаки было уже не избежать.
— Чёрт, чёрт, чёрт! — причитала черноволосая девушка, пытаясь отбить у меня подругу какими-то дергаными движениями. Глаза у неё были на мокром месте, руки тряслись.
— Тихо! — прикрикнул я, коснувшись ладонью шеи белокурой девочки.
Ещё пока я болтался в компании с Сергеем, Нора придумала противоядие против яда стрекал, и дала мне общее понимание того, как тот устроен. Яд стрекал закупоривал натриевые каналы клеточной мембраны, действуя как банальная пробка. Яд останавливал проведение положительных ионов натрия сквозь клеточную мембрану — то есть, фактически, блокировал прохождение нервного импульса. На практике, это приводило к парализации со всеми вытекающими. Жертва имела ненулевые шансы погибнуть от остановки сердца даже раньше, чем колония стрекал начнет её пожирать.
Шура задыхалась прямо сейчас, и размышлять у меня времени не было. Я поднял перед лицом ладонь, и сосредоточился. Разрывая кожу, из основания большого пальца правой руки прорастал тонкий, покрытый слизью щуп с острым шипом на конце.
— Боже! — ставшая свидетелем моих манипуляций, Айгуль отвернулась с таким видом, словно её собиралось стошнить. Что же, как психолог, я могу потом поработать с её психологическими комплексами. В самом деле, фрустрация от того, что у меня щупальце есть, а у неё нет — глупая затея. Ещё сам Фрейд упоминал, что это распространенная проблема для девушек. За вправку мозгов, денег не возьму. У меня всё равно, лицензии нет.
Ни секунды не медля, я коснулся щупом кожи на горле девушки. В некотором роде, я теперь был частью её тела. Мои клетки заменяли её собственные так, что комар нос не подточит — не то, что глупая иммунная система, обмануть которую оказалось, раз плюнуть. Щуп добрался до одной из крупных артерий, и без ущерба для целостности организма встроился в неё.
Специальные клетки, что я впрыснул в кровоток, стремились протиснуться в вестибюль клеточной мембраны так же, как и яд стрекал. Вот только, дальше они действовали по принципу, клин клином вышибают. Если же клетка ещё была не поражена ядом, они становились избирательным барьером, что тоже неплохо. Временный иммунитет, все дела…
Оставалось надеяться только на то, что чудодейственное средство сработает раньше, чем у девушки откажут легкие и сердце. В мою пользу играло, что я впрыснул противоядие сразу в крупную артерию. Стрекательные щупальца вряд ли могли проникнуть дальше мелких капилляров, но в их пользу играло время.
— Что бы ни случилось, не дергайся, а то повредишь артерию, — предупредил я, заметив проблеск сознания в слезящихся зеленых глазах, — Лучше закрой глаза, и ни о чем не думай.
Девушка послушно зажмурилась, позволяя мне довести дело до конца. Я облегченно выдохнул, когда мои клетки в стенках артерии благополучно остались на новом месте. Самый опасный момент был уже позади.
— Белоснежке повезло — её поцелуем будили, — заметил я, отцепляясь щупом от чужого горла, — Но у нас своя атмосфера. Какова Белоснежка — таков и принц. Такой и поцелуй. Потом расспросишь у подружки подробности. Там всё было, прямо по Фрейду.
— Спасибо, — хлюпнув носом, ответила Саша.
— Не за что, — пожал я плечами, отворачиваясь, — Не оставлять же тебя было умирать, в самом деле?
— Извини, — глаза пострадавшей продолжали отчаянно слезиться, но сил вытереть их руками у неё ещё не было. Помогла Айгуль — черноволосая девушка наклонилась с платком, и принялась протирать лицо, что-то тихо приговаривая, и успокаивая.
— Что теперь? — осведомился я, — Давайте вернемся в гостиницу и переждем? Всё равно, она в двух шагах, так в чём смысл сейчас бродить?
— Нет! — громко простонала Шура, каким-то чудом сумев повернуть ко мне голову, — Мы идем дальше!
— Идем? — удивился я, — Ты на себя посмотри: куда тебе сейчас, идти? Или точнее, куда тебя нести!? На кладбище?!
— На кладбище я и сама приползу, — сделала слабую попытку пошутить белокурая девушка, — Давайте в какой-нибудь квартире, хотя бы день переждем, потом продолжим. В конце концов, телекинез ещё при мне — как-нибудь, да буду за вами поспевать. Но возвращаться сейчас, спустя полчаса? Не вариант. Позору не оберешься.
— Ути, какие мы гордые, — буркнул я, — Айгуль, что думаешь? У нас демократия, так что голосуй. Только учти, что я против.
— Я думаю… — замялась черноволосая девушка, — Нам действительно не стоит показываться в гостинице прямо сейчас. Подождем хоть немного, посмотрим, как там будет Шурка?
— Тогда общим голосованием, решено, — мрачно ответил я, — Мы отправляемся назад, поскольку мой голос идет за два. Я здесь председатель, генсек, и президент. Ещё у меня есть вето, и право расстрелять парламент, нафиг. Надеюсь до этого не дойдет?
— Мой голос тоже за два идет, понял, ты!? — вспыхнула Шура, принявшись соревноваться со мной в игру, кто кого переглядит.
Некоторое время мы сверлили друг друга взглядами, выясняя, кто из нас больший диктатор… а потом я раздраженно выпустил воздух из груди. Понятно, чем состязаться с упрямой девкой, проще её пристрелить на месте. И откуда только берутся такие? Прикройте, мать вашу! Дует.
— Ладно, — сдался я, — Мне тоже не нравится возвращаться, несолоно хлебавши. Как там говорится? Твоё тело — твоё дело. Навернешься, второй раз подбирать не буду.
— Мы можем в этом же доме подыскать уютненькую квартирку, чтобы там залечь, — обрадовалась Айгуль, — Я могу пробежаться по квартирам на этажах, чтобы выбрать что получше, пока вы с Шурой ковыляете до подъезда.
— Внутрь как попадем? — деловито уточнил я.
— Как-как, — буркнула зеленоглазая блондинка, — Так и попадем…
Мне в живот почти неощутимо ткнулся невидимый палец толщиной с карандаш, заставив подавиться ещё не произнесенной репликой. Вскоре Шура принялась с помощью телекинеза выводить у меня на пузе, кажется, сердечко. Айгуль к этому времени уже куда-то делась, так что всё происходило в полной, многозначительной тишине. Впрочем, Шура выглядела полностью сосредоточенной на своем занятии. Разве что, язык не высунула.
— Наигралась? — спросил я, моля Бога даровать мне терпения, — Мы можем идти?
Хотелось бы только знать, как? Судя по всему, та же мысль пришла в голову и моей собеседнице.
— Понесешь меня? — ничтоже сумняшесь, предложила Шура, подняв руки, — Жутко не хочу тратить на это ману.
— Фигурки-то выводить, мана у тебя нашлась, — заметил я резонно, как мне показалось.
— Люблю порисовать, — слабо усмехнулась девушка, — Но теперь придется выбирать: либо я несу себя телекинезом, и мы стоим под дверью; либо ты меня несешь, и я работаю отмычкой. На всё сразу, сил не хватит.
Я тяжко вздохнул. Нисколько не сомневаясь в моём выборе, Шура вновь вытянула руки, сострив просительную мордашку.
— А как же, — я прищелкнул пальцами, — Правило пяти секунд? После пяти секунд еду с пола не подбирают. А ты, чем не сладкий пряник?
— Я подбираю! — возразила Шура, — Иногда.
Аргумент, подумал я с тяжелым вздохом. Похоже, придется нести.