Воль скучающе разглядывал стоящего напротив него посла дроу.
— Мой благородный и достопочтимый лорд — похоже посол немало раздумывал над тем, как обратиться к нему. — Я пришел выразить свои соболезнования в связи с кончиной вашего драгоценного батюшку. Тридцатый король являл собой луч света в наше непростое время, был опорой всем нуждающимся…
Принц еще не коронован, а следовательно — не король.
Но уже и не принц — он старший мужчина в своем роду.
Обращение к нему как к королю — нарушение этикета, потому что этого еще нельзя делать.
А взывать к Волю как к принцу — уже нельзя.
Куда не кинь — всюду притаились свои заскоки.
Последний представитель Дома де Мар откровенно скучал, наблюдая за тем, как темнокожий эльф изгаляется, воспевая дифирамбы покойнику.
Как же все просто…
Маги на службе Крепости — простые неумехи.
Столь же слепы, как и все здесь.
Он особо не переживал, раздумывая над тем, смогут ли обнаружить его причастность к смерти отца.
Но торжествовать, зная, что и это сошло ему с рук, никто не запрещает.
Наоборот — это достойно похвалы.
И он ее получит.
В скорости.
— Как вы, наверное, знаете, — посол говорил быстро, словно пытался своим языком обогнать скаковую лошадь, — между темными эльфами и вашим отцом был заключен предварительный договор…
— О моем браке с вашей принцессой, — утвердительно кивнул Воль.
— Да, — посол облизнул губы. — Я счел своим долгом прибыть к вам, для того, чтобы прояснить намерения моего народа. И рассказать о надеждах, которые мы возлагаем на этот брак.
«Можно подумать, я не знаю из-за чего вся эта возня», — весело подумал будущий Тридцать Первый Король.
В том, что происходит с этими исчадиями преисподней есть немалая его заслуга.
— Народ дроу надеется на то, что после стольких лет изоляции и всеобщего презрения, мы докажем всему Аурхейму, что мы такие же цивилизованные существа, как и все, — произнес посол.
«Да ты что?» — хмыкнул Воль. — «О какой цивилизации может идти речь, когда разговор заходит о длинноухих, у которых вся реальная власть сосредоточена в руках женщин, а мужчина — всего лишь парадная фигура, показатель мнимой культуры? И это, не говоря уже о том, что в прошлом эти твари служили тварям еще более худшим, чем они сами?»
— Ваши мотивы мне понятны, — произнес Воль. — Я не имею никаких возражений против того, чтобы связать себя узами брака с принцессой Сифраль. Насколько до меня доходили слухи — она прекрасна собой, превосходный воин и даже магии обучена?
Посол, явно не ожидая подобной осведомленности от принца, которого еще недавно большинство придворных считали ничтожеством (а многие и до сих пор продолжают это делать), может обладать информацией о таком закрытом обществе, как дроу.
Ведь у них, как темнокожие любят повторять, самая надежная охрана на их Темных островах.
Ну да, ну да…
А шпионов — побольше, чем у тех же гномов или лесных эльфов.
— Все так, милорд, — посол замедлил темп своей речи.
Наверняка пытается сообразить откуда Волю это известно.
— Прекрасно, — расплылся в фальшивой улыбке бывший принц. — Наш союз будет настолько прочен и велик, что войдет в историю.
— Воистину так, милорд, — сдержанно ответил посол Нанц. — Принцесса планирует прибыть уже в скором времени — как только наладится погода в проливах. Мы надеемся успеть к зачислению в магическую Академию, где принцесса намеревалась познать мастерство человеческих магов, чтобы стать ближе к своему будущему народу. Мне, кстати говоря, поручено провести подготовительные работы к церемонии помолвки.
— Не доверяете организации людей? — откровенно продемонстрировал недоверие Воль.
Если бы он продолжал разыгрывать доброжелательность, то явно вызвал подозрение у посла.
Он, может быть, и морально кастрирован своим обществом темнокожих длинноухих отродий, но уж точно не глуп.
— Я полностью уверен в том, что ваши подданные проведут любой обряд на высшем уровне, — снова затараторил Нанц. — Однако, у наших народов имеются некоторые культурные противоречия, которые хотелось бы заранее обсудить и нивелировать возможные конфликты. Мы, как, я уверен, и вы, не хотим, чтобы сей замечательный акт бракосочетания был омрачен каким-нибудь пустяком вроде неправильной рассадки гостей или вызывающе разложенных вилок…
«А еще хотите изучить свадебный чертог, чтобы иметь возможность расставить своих теневых убийц-телохранителей там, откуда вашу дражайшую принцессу могут достать наемники», — про себя добавил Воль.
— Кроме того, — добавил посол Нанц, — Не знаю, известно ли милорду, но лесные эльфы так же намерены прислать новую делегацию в королевство. Но, уже не для заключения брака с вами, конечно же. Мой правитель просил сообщить, что лесные эльфы настроены войти в один из крупных аристократических родов королевства… Они крайне активно налаживают связи на Востоке королевства, намереваясь так же вступить в брак с местным тэрром. По нашей информации, связь между этим тэрром и эльфами уже давно и плодотворно существует. К сожалению, мы точно не знаем на каких основаниях, но она есть. Наши агенты никогда не ошибаются.
Воль забыл как дышать.
Какого хрена только что сказал этот ублюдок?
Нет, Воль знал про игрища Востока с эльфами из Великого леса, но ведь убийство принцессы должно было перечеркнуть сотрудничество, обозлить аристократию по обе стороны от границы!
Ведь Страж Востока поручился своей головой, что тайный вояж эльфийской принцессы пройдет без малейших угроз.
Разве на месте резни не нашли человеческих следов?!
Разве тайность перевозки не должна была поставить Стража Востока в число первых подозреваемых?!
— Позвольте спросить, а откуда у вас эта информация? — принц как мог изображал из себя равнодушного слушателя.
А внутри него горело пламя ярости.
Если остроухий не лжет, то убийство принцессы ничуть не изменило планы эльфов.
Они лишь скорректировали их, выбрав для женитьбы Дом поменьше — не королевский, а тэррский.
— Наши шпионы никогда не ошибаются, — с гордостью произнес посол дроу. — Если вам необходимы доказательства, то я обращусь к своему монарху, чтобы шпионы прибыли к вам на аудиенцию и как верные подданные сообщили все, что им известно об этих коварных заговорщиках…
— Благодарю, в этом нет нужды, посол, — произнес Воль. — Но, уверен, что правитель народа дроу не откажет мне в маленькой любезности.
— Все, что будет в его силах, милорд…
Конечно.
Ради того, чтобы выбраться с Темных Островов, их монарх собственную душу заложит.
— Уверен, что приезд сюда ваших шпионов отвлечет их от важных дел, — заявил Воль. — Все же, коварство лесных эльфов не знает границ, — думай, ублюдок, что я точно так же, как и ты, ненавижу выродков из Великого Леса. — Мне будет достаточно и информации от них. Уверен, что мой будущий тесть проверит ее и предоставит в кратчайшие сроки. Хотелось бы знать о кознях лесных эльфов перед моей коронации. Думаю, вы понимаете, что я намерен сделать с ними в случае, если информация в самом деле не исказилась при передаче от шпионов к вашему монарху?
— Конечно, милорд, — дроу уважительно поклонился.
Дроу в восторге от того, что кто-то прольет кровь их лесных сородичей. Грязные животные, которые наслаждаются бойней друг друга. Ну, ничего, скоро у вас появится подобная возможность.
— Могу ли я быть чем-то полезен еще?
— Мой друг, — Воль едва удержал себя от того, чтобы не плюнуть в лицо ублюдку после этих слов, — я польщен вашей готовностью служить мне и королевству. Но, думаю, мы можем пока обойтись и без того, чтобы отрывать вас от имеющихся у вас несомненно важных дел. Обещаю, если вы будете мне нужны, я непременно пошлю к вам самого расторопного гонца.
«А лучше бы — убийцу. К каждому из вас, выродки», — подумал Воль.
Они еще некоторое время обменивались любезностями, после чего посол покинул Тронный зал.
Будущий Тридцать Первый Король обратился к Краскону, стоящему у основания его трона.
Кроме Белого Клинка и десятка доверенных стражников, которые даже под пытками не выдадут того, что слышали, в помещении никого не было.
— Как обстоят дела с комплектованием Белых Клинков, Лорд-Защитник? — спросил он у Краскона.
Мужчина, не прогадавший в нужный момент, повернулся так, чтобы смотреть прямиком в лицо своего будущего короля.
— Мы проводим отбор кандидатов, милорд, — спокойным тоном произнес он. — Новые Белые Клинки будут лучше старых. Но нужно еще немного времени, чтобы выбрать самых достойных.
— Следует поспешить, мой друг, — а вот по отношению к старому вояке Воль не вкладывал лжи в свои слова.
— Я сделаю все, что в моих силах, господин, — и Краскон прекрасно отдает себе отчет, что его будущий монарх знает, что новый Лорд-Защитник сдержит свое слово и из кожи вон вылезет, но приказ исполнит.
— Не сомневаюсь в этом, Лорд-Защитник, — Воль покатал по руке миниатюрный огненный шарик. — Убийц старых Белых Клинков так и не нашли?
— Перетрясли весь Квартал Нищих, милорд, — сказал Краскон то, что Воль и сам знал. — Все подозрительные зверолюды доставлены в темницы. Сейчас с ними работают мастера пыток. Уверен, что вскоре мы узнаем имена и причины убийства моих братьев по оружию.
— Несомненно, — всего лишь игра слов.
Краскон и сам знал имя убийцы этих юнцов.
Лицо того, кто отправил недостойных в мир иной, Краскон каждый день мог видеть в зеркале.
— Однако, белые Клинки должны быть сформированы и опробованы в деле к моей коронации, Лорд-Защитник, — предупредил Воль. — Мне предстоит путешествие на Восток.
— Как вам буде угодно, милорд.
Ну естественно, как же иначе?
Коронация уже через неделю.
Да и то, лишь по причине того, что для этого мероприятия должны собраться аристократы со всех концов людского королевства.
Проблему со Стражем Востока он может решить сразу же после коронации.
Но вот суть эльфийского вмешательства…
Нет, для этого придется наведаться на Восток лично.
Воль сжал кулак, и огненный шар растворился в руке.
Значит, зверолюды в темницах…
Прекрасно.
Никто и не заметит, что часть из них пропадет.
Но все это послужит архиважному государственному делу.
Пока все идет своим чередом.
***
Фратер покачал головой.
— Не думаю, что эльфы решили заглянуть в таверну только для того, чтобы украсть ваше имущество.
Практик, посмотрев на мерцающий тусклым огнем клинок, спустился по лестнице, подошел к оброненным на пол ножнам и вернул оружие на место.
Практически сразу с этим сияние его глаз пропало.
— Конечно нет, — произнес он. — Я думаю, что явились как раз те эльфы, за которых нас принял хозяин таверны.
Паладин бросил взгляд на пока еще теплое тело указанного человека.
Посмотрел на Слугу, который уже перезарядил арбалет.
И хоть держал его направленным в сторону от присутствующих, но кто как не Паладин знал с какой легкостью раб может исправить это?
— Хозяин таверны ожидал прибытия эльфов-контрабандистов, — произнес Практик, подходя к сложенным на столе вещам, изъятым из подпола. — Очевидно, на случай непредвиденных обстоятельств у него имелся специалист по обращению с эльфийскими ножами, которого он заранее накачивал укрепляющими зельями.
— Толстяк принял вас за своих клиентов, отправился поглядеть на товар, понял, что ошибся и решил избавиться, — подытожил Паладин.
— Ага, — кивнул Практик, разглядывая эльфийскую кольчугу. — Уж не знаю что он на наш счет подумал, но по старой доброй традиции: «Нет тела — нет дела», решил тихонько прикончить. Пока мы занимались здесь обыском и допросом, его настоящие дружки добрались до таверны, увидели погром на втором этаже, забрались туда, увидели оружие, прислушались к разговору…
Глеб за молчал, отложив кольчугу в сторону и принявшись разглядывать кошель с монетами.
— А когда поняли, что к чему здесь происходит, то решили избавиться от свидетеля, — подытожил Паладин.
— Угу, — кивнул головой Глеб. — Итого, в таверне четыре трупа. И четыре человека, которые отметились в резне…
Паладин деликатно кашлянул, убирая саблю в ножны.
— Милорд, ваша рабыня не совсем человек, — напомнил он. — Точнее — совсем не человек…
— Да и хрен с ней, — махнул рукой Практик. — Фратер, вы понимаете что здесь вообще происходит?
Паладин открыл было рот, чтобы выдать что-нибудь банальное, вроде: «Очень странные дела творятся на Востоке», но увидев в глазах Практика растерянность и холодную уверенность, лишь покачал головой.
— Ума не приложу, как в одной крошечной таверне может происходить что-то подобного уровня, — признался он. — Вывоз древних артефактов из Гиблых Земель. Контрабандная торговля с эльфами. Переделка эльфийского оружия под людское использование… Как это вообще может быть связано друг с другом?
— Не знаю, — тихо ответил Практик.
— Сомневаюсь, — негромко возразил Паладин.
Молодой мужчина, что долей секунды назад отвел взгляд от собеседника, вернул его, посмотрев Шовелю прямо в глаза.
— Вы на что намекаете? — в его голосе послышалась неприкрытая угроза.
От взгляда Фратера не укрылось и то, что правая рука Практика легла на рукоять колдовского меча.
Эльфийская лучница в тот же момент воспользовалась своим оружием и теперь стрела была готова сорваться с тетивы.
И наконечник смотрел прямиком в горло Слуги.
Который (вот сюрприз!) не успел среагировать.
«А девица-то быстра, когда того хочет», — подумал про себя Паладин Бога Виноделия.
— Не нужно хвататься за оружие, — Фратер, памятуя о наказе своего покровителя, а так же припоминая поросшие небылицами легенды о прислужниках демонов прошлого, решил не обострять ситуацию.
Может паренек в самом деле не лучший из фехтовальщиков, но здравый смысл подсказывал Шовелю, что с колдовством загробного мира шутить не стоит.
И уж тем более — нарываться на конфликт на ровном месте.
Лучше всем выпустить пар.
История, которая должна была закончиться обычной раздачей плетей хозяину таверны и его пособникам, превратилась в кровавую бойню, обросшую секретами почище, чем прошлое самого Фратера.
— Не думаю, что стоит разговаривать безоружным с тем, кто мастерски владеет своей кривой ковырялкой, — ответил Глеб.
Фратеру потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что речь идет о его вилосской сабле.
— Давайте все упростим, — предложил он, демонстрируя открытые руки. — Я не хочу кровопролития. Нам с вами делить нечего. Предлагаю лишь прояснить ситуацию. Если позволите, то я уберу оружие — если вам так будет спокойнее.
— Да наплевать, — по голосу Практика можно было сказать, что он в самом деле уверен, что может справиться с Фратером. — Будет нужно — я всю деревню вырежу и не вспотею.
Тогда чего выпендривался насчет безоружности и мастерства фехтования Паладина?
Незрелая какая-то у него позиция для переговоров.
А вот в обещание умертвить всех жителей деревни Паалдин почему-то верил безоговорочно.
— Как вам будет угодно, — натянуто улыбнулся Фратер. — Слуга, — обратился он к рабу, — убери арбалет. А еще лучше разряди его, чтобы у наших друзей не было повода волноваться в наших намерениях.
Ирония жизни.
Только что они делали общее дело, а сейчас готовы перебить друг друга, если кто-то некстати чихнет или испортит воздух.
Паренек, несмотря на то, что является представителем рода, с которым воевал весь Аурхейм, явно чувствует себя не в своей тарелке.
Большим доверием не отличается, что уже хорошо.
Доверчивые люди в Аурхейме довольно быстро оказываются в канавах с перерезанным горлом или дырой в спине.
Фратер всерьез раздумывал над тем, что слова покойного хозяина трактира были правдой.
Глеб явно не из местных.
И что-то Шовеля брали сомнения на предмет того, что родиной этому парню в принципе являлся хоть один уголок королевства людей.
Мог ли он, как и сам Паладин Бога Виноделия, быть выходцем земель из-за Штормового Моря?
Тоже маловероятно.
Что бы не говорил Паладин, таких тканей и такого покроя одежды он не видел даже в самых экзотических местах Аурхейма, куда его заносила судьба и приключения.
Впрочем, мир огромен…
Ходят легенды, что где-то далеко на востоке за Великим Лесом, если пересечь Бескрайнее Море, есть Старые Земли, откуда, по преданиям, пришли все расы Аурхейма.
Правда, поговаривают, что там давным-давно все выжжено, уничтожено, обращено в пепел, а ночами слышно как стонет от нескончаемых ран сама земля, проклятая древними колдунами и растерзанная в ходе воин, о которых никто из живущих не то, что не помнит, но никогда даже краем уха не слышал ничего определенного.
Но то все сказки, которыми пугают маленьких детей, вещая им про чудищ, что утаскивают по ночам непосед и уволакивают их далеко-далеко за Бескрайнее Море, чтобы там полакомиться нежными косточками вредин.
Фратер лично не знал никого, кто побывал бы там, или хотя бы пересек Бескрайнее Море..
И даже у его знакомых не было знакомых, у кого были бы знакомые, которые слышали от дальних знакомых своих знакомых хоть что-то о том, существуют ли Старые Земли на самом деле, или же они являются выдумкой.
Так или иначе, но появление Практика здесь и сейчас, произошедшее в таверне — отнюдь не совпадения.
Об этом Фратер и высказался.
Глеб, убрав руку со своего дьявольского меча, что-то скомандовал своей эльфийской рабыне.
Та, продержав все это время бедного Слугу, который имел мужество не обмочиться, под прицелом лука, опустила свое оружие.
Но, в отличие от раба Шовеля, не отложила лук и наложенную стрелу в сторону.
Нервная она какая-то.
— Все же — совпадение, — произнес Практик, кивнув головой в сторону рабыни. — Никто, кроме нас двоих, не знал о том, что мы вломимся в эту деревню, в этот трактир и будем пытаться продать эльфийское барахло.
— Как знаете, — Фратер же считал, что с ним не откровенны.
Собственно, оно и правильно.
Он бы тоже не стал рассказывать о своем прошлом человеку, которого знает первый день.
Даже если б тот спас ему жизнь.
Даже если б он поставил лучшее вино на свете.
Впрочем, насчет последнего не точно, но…
— Так или иначе, но нам следует уходить, — произнес Глеб.
— Вас никто не держит, — пожал плечами Фратер.
— Нам всем, — с нажимом произнес Практик. — То, что произошло здесь — бросает тень ка каждого, кто присутствует в этой комнате.
— Милорд, — вежливо улыбнулся Паладин, сознательно блефуя, — мы в своем праве. Нас пытались отравить или одурманить, — он указал на столик, за которым сидел вместе со Слугой, перед тем, как все началось. — Божественная Чаша предупредила меня о скверном характере поданного напитка. Вас же пытались убить и ограбить — почти наверняка. Право мести…
— Я очень сомневаюсь в том, что местные поверят в рассказ о том, что те четверо пытались причинить нам вред, — возразил Практик. — Да и к тому же, что мы предъявим в качестве доказательств их намерений? Древние артефакты? — он постучал пальцем по боевым топорам гномов. — Или эльфийские зелья? Может быть мешок с деньгами, которых, как мне кажется, достаточно, чтобы купить всю эту деревню…?
«И всех крестьян, вместе с их скотом, лачугами, детьми и потомками вплоть до третьего колена», — мысленно добавил Паладин.
Все же три золотые и двадцать серебряных монет — это очень солидная сумма, а на медяки можно прожить несколько недель.
— В одном из трупов наверху — раны от вашего меча, — продолжал Глеб, смотря Фратеру прямо в глаза.
— Я не орудую мечами, — поправил Паладин. — Вилосская сабля легче, острее, более смертоносна в руках конного и…
Он замолчал, видя на лице мальчишки смятение.
Да, это именно что мальчишка.
Взрослый, вполне себе развитый молодой человек, но ведет себя словно ребенок, который никогда не сталкивался с трудностями жизни в Аурхейме.
Да и вообще не знакомый с местными реалиями.
Откуда ж ты взялся, Глеб, Практик, который из кожи лезет вон, чтобы доказать Шовелю, что тот просто обязан отправиться вместе с ним.
Паладин повидал на своем веку немало людей и представителей других рас в разных концах Аурхейма.
И теперь он с уверенностью мог сказать, что как бы этот парнишка не стал приспешником демонов, он явно не так опасен, как хочет казаться.
Мечом владеть не умеет.
Копьем или саблей — уж тем более.
Про щит или боевой топор, палицу или булаву вообще не стоит даже думать.
Он не обучен бою — а значит он явно не благородного происхождения.
Ни один аристократ, даже имея нежеланного бастарда, не стал бы так откровенно игнорировать обучение своего потомка.
Даже младших и хилых учат хоть чему-то.
Наследник или просто член знатного рода по мужской линии обязан быть сведущим в воинской науке.
Позор в схватке — позор рода, позор фамилии.
Даже если он маг, и его сила позволяет уничтожать целые отряды обычных воинов, это не повод махнуть рукой на общие и базовые науки, которые мужчина впитывает с молоком матери.
Не говоря уже о том, что любой законорожденный сын господина — а в большинстве случаев именно так появляются на свет новые маги в королевстве людей — не стерпел бы, чтобы в его присутствии Паладин тыкал пальцами.
И никогда бы не передал «рассмотреть» трофейное оружие.
Да как минимум знал бы где искать клеймо!
Это же элементарщина!
Да, тут скорее стоит сказать, что простолюдин, какой-нибудь сын землепашца или хлебороба, может не знать с какой стороны подступиться к боевому коню или оружию.
Если уж так случилось, что у простолюдина проявилась магия, то он уж точно не будет скитаться сам по себе.
Практически всегда таких самородков находят аристократы, владеющие землей, на которой появился маг-простолюдин, чтобы взять их на службу и связать клятвой верности.
Любой маг — это элитный воин.
Сильный может войти в копье дворянина — элитный отряд рыцарей, ближний круг воинов.
Слабый — будет стаптывать сапоги в замке, заряжая накопители или артефакты, работая целителем или еще кем-нибудь.
Но уж точно не станет скитаться.
А самое главное — даже самый распоследний босяк будет точно знать как общаться с крестьянами.
И маловероятно, что у него под рукой будет эльфийская воительница.
— Фратер, послушайте…
Паладин поднял руку, прерывая своего собеседника.
В отличие от него, Шовель имел благородное происхождение.
Пусть и вычеркнут из списков рода.
Пусть и не из этих краев, но все же.
Этот мальчик ему не ровня.
Но и надменно вести себя с ним Паладин тоже не собирался.
Еще пару часов назад он бы спокойно проигнорировал слова и самого Глеба, продолжая заниматься своими делами.
Но сейчас у него есть миссия.
Порученная самим Богом!
И, кажется, Фратер начинал понимать чего именно хочет его духовный наставник и защитник.
Мальчишка явно обладает магией Практиков — позеленевший меч, исходившие от него колебания, вспышки в глазах — все, как прописано в легендах.
И этот мальчишка одинок.
Он ничего не смыслит в делах, в военном искусстве.
Да и наверняка раздувает пух, говоря о своем магическом превосходстве.
Нет, явно у него что-то есть убойное в магическом арсенале.
Но в нем нет мужского стержня.
Он словно заблудшая душа…
Скорее всего Бог Виноделия решил приобщить молодого Практика к своей вере.
Даже слабенький Практик, необученный и неприспособленный к жизни в Аурхейме, может здорово помочь Богу.
В чем бы эта помощь не заключалась.
— Теперь говорить буду я, — объявил Фратер. — Вы — явно не господских кровей. Вы ничего не смыслите в военном искусстве. Вы не из здешних краев. А еще вы — Практик. На этих землях подобного не любят. Как и эльфов, — он ткнул пальцем в лучницу. — И ваши доводы, что все пойдет наперекосяк, как только деревня протрезвеет, имеют вполне себе простую подоплеку. Сейчас, когда здесь куча трупов, вам просто так не разойтись с местными. Даже благородного вы как следует не сможете разыграть. Поэтому вы все настойчиво предлагаете мне убраться отсюда — вы ничего не знаете об этой местности. И вам нужен провожатый. А раз я помог вам, раз я ввязался в происходящее вместе с вами, вы думаете, что меня будет легко замотивировать отправиться с вами туда, куда вы хотите попасть. А хотите вы, судя по тому как расспрашивали бедолагу, — он кивнул головой в сторону мертвеца, — явно в Гиблые Земли. И хотите, чтобы я и Слуга отправились с вами. Все верно сказал?
— Допустим, — прищурился Практик.
— Так, а зачем мне это делать? — развел руками Фратер. — Я — Паладин. Цель моей жизни — путешествия, познания нового. Я — глаза и уши моего Бога в мире смертных. Почему я должен менять свои планы и отправляться с вами туда, где хочется быть вам, но не мне? Вы-то, может быть, и выживете в Гиблых Землях, — он ткнул пальцем в меч Практика, — с этим-то уж наверняка. Думаю, у него немало секретов, о которых вы молчите. Но я и Слуга в Гиблых Землях мало того, что будем мишенями и лакомой добычей для нежити, так еще и ваша парочка — не самые спокойные попутчики. Ее, он указал на лучницу, — убьют сразу же, когда разберутся, что вы не благородных кровей, а значит по всем законам, не можете иметь рабыню. Вас же прикончат потому что вы не той крови, которую почитают в этом королевстве. Зачем я должен рисковать собой? Золото, — он посмотрел на мешок с деньгами, — можете даже не предлагать. У меня его достаточно для моего путешествия. Если закончится — я всегда заработаю еще. Поэтому, повторю свой вопрос: ради чего я должен связываться с вами, проблемными, и рисковать собой?
То, что он и сам не особо привечается местными церковниками в королевстве людей (как и представители любой другой религии), Фратер благоразумно умолчал.
О себе он старался говорить как можно меньше.
Потому что его задача — расположить к себе паренька.
Который явно отчаялся.
Судя по всему, его рабыня — явно хреновый проводник и воин.
И ему нужен кто-нибудь понадежнее.
Ради того, чтобы подтолкнуть мальчишку уговорить себя на составление компании, Фратер вновь в разговоре переключился на уважительный тон.
Главное — расположить к себе.
Заставить его самого попросить о помощи.
Тогда он будет чувствовать себя обязанным.
И можно будет понемногу начать его обработку.
Для Шовеля это идеальный шанс на то, чтобы выполнить божественное поручение.
Каждая миссия, совершенная во имя воли Бога Виноделия — это списание старых грехов.
Коих накопилось отнюдь немало.
— Закончили? — поинтересовался Практик.
— Пока — да, — все так же вежливо улыбнулся Паладин.
— Вы правы, — неожиданно ответил Глеб. — Мне в самом деле нужно в Гиблые Земли.
В этом Фратер почти не сомневался.
Но он думал, что мальчишка начнет отпираться, выдумывать что-то.
Ан нет.
Видать совсем отчаялся, раз решил рубить правду.
— Это я уже понял.
— Хотите вы того, или же нет, но вы пойдете туда со мной, — твердо произнес Глеб.
— С чего бы это? — улыбнулся Фратер. — «Путь мой — дорога бесконечная. И выбираю направление я по зову сердечному»…
— Песня — говно, — произнес Практик. — И поете вы ужасно.
— Так же, как и вы — сражаетесь.
— Все мы не без греха, — хмыкнул парнишка. — Но, раз вы спросили — я отвечу на вопрос.
— Который из? — полюбопытствовал Шовель.
— Почему вы пойдете со мной в Гиблые Земли, — пояснил Практик.
— На всякий случай предупрежу, что если вы попробуете применить ко мне какую-то свою магию, то мой Бог узнает об этом, — предупредил Шовель. — И если убьете — он обрушится на вас всей силой своего гнева. Так же, думаю, он будет недоволен тем, если вы попробуете подчинить мою душу, как вы обещали бедному хозяину трактира.
Правда, достоверно этого не знал.
Не приходилось как-то проверять.
— Да вы и сами знаете ответ на свой вопрос, — вернул ему улыбку Практик. — Вы пойдете со мной ровно по той же причине, по которой до сих пор не попытались убить, пленить или позвать на помощь. По той же, по которой пытаетесь навязать мне вымаливание вашей помощи. По которой улыбаетесь и стараетесь быть полезным на каждом шагу, хоть от вас этого и не требуют.
Улыбка медленно сползла с лица Паладина.
— Не ошибусь, если ваш Бог решил затащить меня в свою паству, — хмыкнул Глеб. — Или, как минимум — проследить за мной, узнать о мои намерениях. Ну, чтобы в случае чего купировать угрозу. Повторения прошлой заварушки никто не хочет. А потому попросил вас быть максимально обходительным и учтивым, оказывать посильную помощь. Как раз на такой случай. Не думаю, что вы окажете своему богу в такой милости.
Фратер хмыкнул.
Ладно, пусть этот паренек не воин, но ум его остер.
Или же он невероятно догадлив.
— Судя по молчанию, мое предположение верно, — сказал Практик.
— Допустим, что вы угадали, — нехотя признался Фратер. — И что с того?
— А то, что невероятным стечением судьбы вы и я оказались замешаны в историю с попытками эльфов получить под свой контроль реликты Последней Войны, — произнес Практик. — Раз уж ваш Бог решил приглядеть за мной, то он точно не хочет повторения прошлого. Я могу поспорить на эти боевые топоры, — Практик положил ладонь на оружие гномов-берсерков, — что как минимум эльфы задумали недоброе. И люди тоже. Одним нужно магическое оружие. Другим — оружие, которое превосходит человеческое. Пусть я и не из здешних мест, но чую своим богатым внутренним миром, что очень скоро здесь полыхнет что-то очень и очень серьезное. Уверен, что вашему Богу не очень захочется наблюдать за тем, как Аурхейм полыхает в очередной разрушительной войне. Судя по тому, что вы вмешались в мой конфликт с хозяином этого притона, то вам не безразличны судьбы тех невинных, что пострадают в случае войны. Я же, добравшись до Гиблых Земель, могу хотя бы попытаться разобраться в том, что там происходит. Думаю, ваш Бог хочет примерно этого же. Мертвые существа вино не употребляют. А вот чем больше выживет — тем больше возможностей для того, чтобы вы и дальше продолжали свое паломничество. Уверен, что у него куда как более серьезные цели, чем вы назвали.
«Честно говоря — богу вообще плевать на этот континент», — подумал Фратер. — «Его паства за Штормовым Морем».
Но ради выполнения божественного задания, можно и промолчать, сделав вид, будто это так.
Тем более, что Священная Чаша…
«Соглашайся», — этот голос внутри головы ни с чем не перепутать. — «И глаз с него не спускай».
— Хорошо, — сказал он. — Я отправлюсь с вами. Но лишь для того, чтобы…
Фратер замолчал, видя, как улыбается Практик.
— Божественная смс-ка получена? — поинтересовался он.
— Я не понимаю ваших колдовских слов, — признался Фратер. — Но, мой Бог благословил этот поход на Север. Так и быть — я помогу вам достичь Гиблых Земель и разузнать что там происходит.
А еще, быть может, получится разжиться парой-тройкой гномьих артефактов, вроде этих боевых топоров.
Эх, подумать только, сколько бочек гномьей медовухи можно получить в обмен на их реликвии…
— В таком случае, — заявил Практик, — умаю, нам пора собирать все, что тут есть ценного и выдвигаться. Думаю, вы не будете против того, чтобы трофеи остались при мне. Право мести и все такое.
— Я бы не отказался от парочки гномьих топоров в качестве уплаты за свою помощь, — закинул удочку Фратер.
— Считайте это неприлично щедрым авансом, — хмыкнул Практик, протягивая ему один из топоров. — Второй получите по завершению нашей миссии. А возможно, что и нечто большее.
— Надеюсь, это «большее» не будет надгробным камнем на моей могиле, — хмыкнул Фратер.
На языке вертелась подходящая этому моменту песенка…
— Не переживайте, — натянуто улыбнулся Практик. — В крайнем случае превращу вас в боевую нежить.
И как-то резко не до музыки стало…