Когда-то это место, расположенное в самом сердце Крепости, использовалось для создания самых могущественных заклинаний, доступных человечеству по воле богов.
Даже название — Зал Жизни — подходило этому просторному помещению как никакое другое.
Древние колдуны умели правильно и точно называть свои сосредоточия силы, отражая их суть в коротких лаконичных названиях.
Упрятанный далеко под основными уровнями постройки, Зал Жизни являлся сосредоточием всей магической мощи, которую вложили строители — древние колдуны — в это место.
Каждый каменный блок фундамента, на котором покоились части Крепости, пропитан магией.
Каждая стена, потолок, пол — все покрыто высеченными в камне петроглифами и витиеватыми узорами магических кругов и пентаграмм.
Прошли тысячи лет, и это место было забыто.
Нет, здесь не обрушились коридоры, ведущие в самое сердце Крепости.
В ней вообще ничего толком не могло быть разрушено — древняя магия сохраняла Крепость в первозданном виде долгие годы.
И будет сберегать ее еще столько же — пока не иссякнет магия, питающая заклинания.
А она — не иссякнет никогда.
Цемент, связывающий эти камни в единую магическую структуру — это кровь и костяной порошок магов, принесенных в жертву ради создания великого строения, призванного стать сосредоточием человеческой власти и величия в Аурхейме.
Зал Жизни оказался не нужен и забыт после того, как были побеждены и уничтожены Практики вместе с их демоническими хозяевами.
Разрушительное колдовство, которое использовали для этого древние люди, более не требовалось.
А без могущественного Дара магии, пройти сюда было невозможно.
Лишь тот, кто обладал могуществом древних колдунов, мог разобраться в хитросплетениях коридоров и галерей, шагнуть туда, где находились скрытые проходы.
Спускаться сюда — словно обращаться к истории, которая давным-давно забыта неучами и глупцами.
Они победили Практиков.
Но они проиграли Практикам.
Человеческих магов стали бояться, а потому, мало-помалу, Зал Жизни утратил свое значение.
На протяжении сотен лет здесь не создадут ни одного образца великолепного и устрашающего оружия, рассекающего плоть с той же легкостью, как будто вместо нее ветер.
Отсюда не вынесут артефакты, благодаря которым можно уничтожать города и превращать леса в пустыни.
Потому что те, кто пришли на смену древним колдунам, оказались слабее своих предшественников.
Воль знал всю историю падения величия человеческой расы.
И сейчас, когда он шагал по древним ступеням во мрак, разгоняемый лишь тусклыми магическими светильниками, ведомое лишь ему одному прошлое собственной расы всколыхнулось в памяти.
Он словно вновь перенесся в анклав, в котором провел большую часть времени своего «путешествия за Штормовое Море».
Снова стал учеником, который постигал искусство древнего колдовства, впитывая вместе с тайнами прошлого еще и мудрость веков.
Уничтожение Практиков не просто так называли Последней Войной.
Расы, населяющие Аурхейм, воевали после ее завершения.
Союзники превратились во врагов, стремясь установить новый порядок на руинах старого мира.
Тогда-то и погибли практически все древние человеческие колдуны.
А те, что остались живы, бежали, намереваясь однажды вернуть то, что сами по большой глупости, польстившись на лживые речи эльфов, уничтожили.
Воль спускался, ощущая, как древняя магия взывает к нему.
Заклятья, обладающие зачатками собственных разумов, отзывались на пришествие того, кто мог ими воспользоваться.
Они соскучились за столетия вынужденного простоя.
И вскоре для них найдется применение.
Достаточно дождаться коронации, а потом…
Воль спустился к основанию Зала Жизни.
Просторное куполообразное помещение, точная копия Тронного Зала на верхних уровнях, за тем лишь исключением, что здесь не было трона, не было людей, вентиляционных окон, которые использовались столетиями для шпионажа за происходящем на аудиенциях у короля.
Воль щелкнул пальцами и петроглифы ожили, наполняясь светом заложенной в них магии.
Взгляд уже не принца, но еще не короля, скользнул по массивным каменным постаментам, созданным для кровавых ритуалов.
Каждый из них хранил в себе древнее волшебство, которым он намеревался воспользоваться.
Купол Жертвоприношений — это сердце Зала Жизни.
Именно сюда доставлялись нескончаемые потоки тех, кто добровольно (и не совсем) принес себя в жертву ради величия людей.
Их перемещали сюда непосредственно из Зала Отбора…
Того самого, который теперь зовется Тронным Залом.
Воль Де Мар позволил себе улыбнуться.
Как же это забавно…
Спустя столько лет, помещение, предназначенное для отбора жертв превратилось в место, символизирующее власть человечества.
Там, где прежде собирались неприкаянные для последующей бойни, сейчас решаются дела государственной важности.
Скучно и иронично одновременно.
Интересно, при каком Короле люди забыли о том, для чего на самом деле была создана Крепость и в чем ее истинное предназначение?
Так или иначе, но он возродит человеческое величие.
Напомнит тварям, кто на самом деле хозяин Аурхейма.
Кто заплатил наибольшую цену за то, чтобы избавить мир от самых ужасных тварей, само существование которых — это бельмо на глазу всего, что сделал Создатель.
Посреди обширной залы виднелся клин ослепительно-белого камня, на котором покоилась гранитная плита, совершенно гладкая, если не считать небольших продольных желобков, ведущих к небольшому углублению в одном из углов наклонной плиты.
Если присмотреться, то каналы складывались в особый магический рисунок, который повторял контуры человеческого тела.
Эта плита стала местом смерти и величия огромного количества живых существ в прошлом, и была несправедливо забыта.
Пришло время восстановить справедливость и воздать алтарю должное, чтобы все случилось.
Ее поддерживали два низких рифленых пьедестала.
Позади стоял блестящий каменный обелиск, служащий опорой старинной металлической чаше, покрытой барельефами фантастических зверей, как бы поддерживавших круглое дно.
На железной крышке, тоже сделанной в форме полусферы, стоял на задних лапах лишь один зверь — дракон.
Существо, чей род, возможно последний из всего необъятного сообщества магических тварей, что населяли Аурхейм до Последней Войны.
И пусть их периодически наблюдают в разных концах мира, драконы, в отличие от людей, не забывают прошлого.
Они прекрасно помнят, как магические существа стали оружием с обеих сторон конфликта.
И предпочитают селиться там, где до них не доберутся загребущие руки искателей приключений, магов или какого-либо отребья.
Воль взялся за дракона, служившего ручкой к чаше.
Вся поверхность металла, как крышки, так и самой емкости, была испещрена сложными геометрическими фигурами — наследием древнего величия.
Внутри, как и ожидалось, было пусто.
Но это не на долго.
Улыбнувшись своим думам, последний из рода Де Мар отложил крышку в сторону и приступил к приготовлениям.
Они не заняли много времени — всего-то достать из тайника древние магические инструменты и закрыть одежду кожаным фартуком, выполненным, кстати говоря, из кожи дракона.
Рассовав по миниатюрным кармашкам инструменты, он открылся древней магии, напитывая ей гранитную плиту.
Воль не боялся быть уличенным в использовании магии и пробуждении Зала Жизни.
Древние маги позаботились о том, чтобы это место было скрыто от глаз и чувств любого, кто так или иначе способен направлять магию.
Даже боги — и те слепы здесь.
Да и бессильны.
Могущество древних магов настолько велико, что даже лучшие из лучших им не ровня.
Последним этапом приготовления перед сеансом связи с повелителем являлось использование телепортации.
Нет, сам мужчина остался в Зале Жизни.
Но теперь он тут был не один.
На гранитной плите появилось тело.
Хрупкое, похожее на человеческое, но не принадлежащее к роду людскому.
Это можно было понять по пушистому хвосту и точащим из волос звериным ушкам.
— Какой сюрприз, — негромко рассмеялся воль, видя, как глаза девушки-зверолюдки расширились от ужаса. — Не стоило тогда тебе убегать от меня.
— П-п-принц? — только и смогла вымолвить та.
А следом она попыталась соскочить с постамента, но магия, вложенная в это произведение искусства жертвоприношения, удержала ее на месте.
— Мы еще не закончили, — напомнил Воль, вынимая из кармашка на фартуке тонкий нож.
Инструмент без труда проникал сквозь магические завесы, удерживающие зверолюдку в лежащем положении.
Холодная сталь полосовала одежду, оголяя тело пленницы.
— Зачем вы это делаете?! — жалобно спросила у него девушка. — Если все дело в том, что было, то вам стоило только попросить, и я…
— Ты права, — промурлыкал Воль. — Дело как раз в том, что было. Но не тогда, в Квартале Нищих. Не между тобой и мной. Все началось намного раньше…
— Н-не понимаю, — прошептала девушка.
— А я и не сомневался, — хмыкнул Воль, избавив узницу от рубахи.
Ему открылся вид на покрытые синяками девичьи прелести.
— Ты никогда не задумывалась над тем, откуда берет начало твой род, зверолюдка? — поинтересовался Воль, отбрасывая в сторону рванину и с любопытством посмотрев на девушку.
— М-мама и п-папа любили друг друга…
— Конечно любили, — усмехнулся Воль. — Такова природа взаимоотношения полов. Пусть вы и произошли от животных, инстинкты в вас остались. Культура, которую вы почерпнули от людей, теперь не позволяет вам размножаться как животным, стоя на четвереньках в каких-нибудь кустах. Вы говорите, что любите друг друга… Хотя, должен сказать, что правы те, кто используют твой род для плотских утех — на коленях и локтях вы стоять умеете. Все же звериное из вас ушло лишь в малой доле…
Девушка молчала, вытаращенными глазами наблюдая за тем, как Воль полосует ее исподнее.
— Видишь ли, сейчас об этом не помнят почти, но много-много лет назад, Аурхейм населяло не так много рас, которые существуют сейчас. Люди, эльфы, гномы… Все жили в мире, каждый на своем континенте. Да и не знал никто о существовании друг друга…
Он срезал грубый шов на боковине.
— А потом пришли демоны, — продолжал Воль. — Слышала когда-нибудь про Старые Земли? Нет?! Ну, я тебя не виню. Даже сами эльфы уже толком не упоминают свою родину. Старые Земли — это огромный материк за Бескрайним Морем, где тысячи лет назад жили эльфы. И все у них было прекрасно — пили росу, ели траву, писали радугой, портили воздух с ароматом фиалок и ни о чем не переживали, находясь в лучах благославения своих богов. Люди тоже жили и не тужили — и у них были свои боги. Гномы, как и сейчас, обитали за Штормовым Морем. И никто никого не трогал. Все наслаждались тем, что им дали боги, изучали магию и выстраивали первые королевства.
Воль перешел на срезание остатков юбки.
— А потом люди познакомились с эльфами. Остроухие — все, что от них осталось, приплыли на наш континент, спасаясь от чумы, которая преследовала их род. Спасались от демонов. Они высадились на Востоке, там, где сейчас Великий Лес, и столкнулись с людьми, — мужчина остановил свой процесс, мечтательно задумавшись. — Эх, скольких бы мы проблем могли избежать, если б мои предки тогда перебили всех длинноухих. Но, — Воль вернулся к процессу раздевания, — случилось то, что случилось. Людями и эльфам удалось договориться и прекратить войну. Несмотря на то, что длинноухих почти всех истребили люди, оба рода даже объединились — потому что людям стало известно, что на Севере высадились демоны. И тогда уже никто из моего рода не считал, будто эльфы рассказывают слезливую историю о неких всемогущих существах, которые истребляли их. Потому что демонам так хотелось и никто не мог помешать. Люди тоже познали на себе ярость демонов. Наши северные земли оказались подчинены существам из загробного мира, а все население, которое там проживало… Впрочем, об этом чуть позднее.
Наконец, он полностью оголил девушку.
Убрав нож в кармашек, он вынул другой инструмент.
Длинные тонкие иглы, одну из которых закрутил меж пальцев.
— Через какое-то время, пока люди и эльфы воевали против демонов, на наш континент прибыли гномы, которые тоже пострадали от общего врага. Три народа объединили усилия в уничтожении демонов. И довольно сильно преуспели в этом деле — как-никак, а богоизбранные народы. Тогда-то, обмениваясь с другими расами знаниями о магическом мире, люди и стали выбиваться в лидирующие позиции. Потому что, по воле наших богов, мы созданы совершенными. Мы с легкостью усваивали чужую магическую науку, адаптировали ее и улучшали. Это место, — он обвел руками Купол Жертвоприношения. — создали древние колдуны людей. Место изучения чужой магии и совершенствование собственной. Место силы… Но, вернемся к истории. Ты ведь не возражаешь против того, что я тебе это все рассказываю?
Зверолюдка ничего не ответила, лишь дрожала от холода.
И страха.
— Коалиция рас пошла войной на Север, — вернулся к рассказу Воль. — И тогда-то мы столкнулись с Практиками. Знаешь кто это?
— С-слуги демонов, — выдавила из себя девушка.
— Умница, — Воль погладил ее по голове. — Это люди, которые жили на Севере и попали под влияние демонов. И нет, то, что Практики были слугами демонов… Это искаженное представление. Практики — это полководцы, высшие маги и доверенные лица демонов. Видишь ли, мироздание настолько сложная вещь, у которой множество правил и исключений из них. Основной запрет для богов и демонов — лично вмешиваться в происходящее у смертных. Потому-то они и набирают себе последователей, адептов… Ну, по крайней мере теперь, когда все улеглось. А тогда, когда все завертелось, было по другому… Но, это уже не важно.
Воль перешел к следующей части ритуала.
Он расправил ладонь девушки и вогнал в нее магическую спицу.
Зверолюдка только ойкнула, ошеломленно посмотрев на мужчину.
— Да, совершенно не больно, — улыбнулся тот, повторяя операцию с другой ладонью. — Потерпи, скоро все закончится. Так вот, война тогда шла не шуточная. Гибло столько людей, что и чисел таких еще не придумали. Последняя Война в самом деле была последней, когда магия не имела ограничений. Армии уничтожались по щелчку пальцев. Но, если у людей имелись резервы и поддержка, то вот у демонов и Практиков — почти ничего. И тогда-то они начали создавать себе армии. Из пленных эльфов появились дроу. Правда, они появились еще тогда, когда демоны выкашивали длинноухих на Старых Землях и вроде бы как они были первыми попытками создать Практиков, но это уже детали и скорее всего не правда. Из гномов демоны и Практики создали дворфов. Из животных — вас, зверолюдов. Да, моя маленькая пушистая самка — твои далекие предки еще несколько тысяч лет назад бегали на четырех лапках по лесам, пока магия Теней не изменила вас. Ох, сколько же тогда все интересного было создано… Орки, гоблины, вампиры, оборотни, дракониды, виверны… Всего и не перечислить, моя маленькая. Объединяет вас лишь одно — вы служили им. Верой, правдой. Но, с помощью наших богов демоны были повержены. Оставались только Практики — но и с ними разделались. С тех пор вы все, — Воль как раз закончил распинать девушку на гранитной плите, — живете среди нас. Дроу, конечно, сбежали на свои Темные Острова, поджав хвосты. Люди, эльфы и гномы перессорились из-за того, что осталось. Длинноухих оттеснили далеко на Восток, где они живут в своей резервации — Великом Лесу. Гномы, которых Последняя Война практически лишила магических родов, убрались восвояси, тоже практически полностью вырезанные людьми. А вот различного рода отродья, оставшиеся после Практиков, расселились среди людей. Не сразу, конечно — это заняло долгие сотни лет. В какие-то моменты вы оказались полезны людям, потому вам разрешили свободно жить среди нас. Память у людей, столь же коротка, как и необъятно их благородство. Так или иначе, но по итогам Последней Войны, именно люди, которые понесли наибольшие потери, оказались в проигрышных позициях. Знаешь почему?
— Н-нет, — зверолюдка, несмотря на происходящее с ней, казалось, расслабилась и поверила в то, что с ней ничего не случится.
— А потому что мы были обмануты, — пояснил Воль. — Как я уже сказал — мироздание довольно скверная штука. Там много законов, правил и исключений из них. Но мир — это нечто, что существует в гармонии всех своих частей. Оказалось, что люди сильны не одной лишь милостью своих богов. К сожалению, никто уже точно не знает причину, но стоило избавиться от демонов и Практиков, как наши магические силы… Стали слабеть. Представляешь себе всю иронию ситуации?
Девушка молчала, не зная что сказать.
На ее лице появилось сожаление, растерянность, непонимание того, что вообще происходит…
— Вот так же себя чувствовали древние людские маги, когда родились их потомки, которые оказались слабее их. Все. Каждый мальчик и девочка маг и в подметки не годились своим родителям. Не было той разрушающей силы. Не было возможностей использовать созданные в Последнюю Войну и до нее великие артефакты. Знаешь, что сделали люди? Они обратились к эльфам за разъяснениями. Все же длинноухие живут в разы дольше наших самых великих долгожителей.
— И что ответили эльфы? — спросила девушка тихо-тихо.
Но, казалось, что ее саму заинтересовало то, что она слышит.
Воль ее понимал.
В свое время он прошел через нечто подобное.
Вот только все это сопровождалось еще и болью, которую ему причиняли, испытывая ее тело и дух.
Сейчас же, пусть девушка и являлась осколком наследия древнего врага, Воль испытывал желание выговориться.
Маски, которые он надевал на себя, чтобы произвести нужное ему впечатление на окружающих, дабы заставить их думать о чем угодно, но не о главном, ему уже порядком поднадоели.
Хотелось объясниться…
Хотя бы так.
Одиночки никогда не выживают.
Но еще короче путь тех могущественных созданий, которые откровенничают со своими приближенными.
Урок, который стоил человеческой расе древней магии.
— Пусть все мы черпаем магию из своих божеств, люди в этом деле уникальны, — пояснил Воль, доставая из фартука еще один нож.
Несколько минут он смотрел на утыканную магическими иглами девушку, после чего сделал первый разрез.
Как и прежде, она ничего не почувствовала.
— И кровь не идет, — впечатлилась она.
— Конечно не идет, глупенькая, — Воль снова погладил ее по голове. — Это же древняя магия. Мы, люди, единственный народ, который мог использовать то, что не умеют ни эльфы, ни гномы. Собственно, в этом и была причина, по которой дроу были всего лишь рядовыми, пусть и отменными воинами, а люди стали Практиками — их предводителями. Эльфы используют ту магию, которую принято называть светлой. Нет, ее тоже можно использовать для разрушения — и весьма впечатляющего, надо признать. У гномов магия завязана на элементалистике: они управляют стихиями природы. А вот люди… Люди испокон веков владели всеми этими направлениями. И кое-чем большим. Видишь ли, если разбираться в нашем пантеоне, то можно узнать, что наш бог — он один, Создатель. Творец всего сущего. И мы созданы по его образу и подобию. Гномов и эльфов создавали уже дети нашего Создателя, боги поменьше и послабее.
— А… Как же Семеро?
— Ох эта любимая сказка нашей Церки, — рассмеялся Воль. — Глупышка. Семеро — это не более чем легенда, которую выдумали несколько древних человеческих колдунов, считавших себя последними в своем роду. Они заимели практически божественные силы и, перед тем, как человечество окончательно одряхлело, скатившись на уровень, когда нас даже остатки эльфов и гномов превосходили по магическим наукам, Семеро и объявили себя богами. Думаю, они и сами поверили в это спустя тысячелетия. Да, они тоже в мире духов, как и другие боги — как эльфийские, так и гномьи. Вроде бы еще какие-то мелкие божки есть, но это просто пыль под ногами. Скажу тебе правду — Семеро это самые отвратительные и мерзкие существа из тех, что есть в нашем пантеоне богов Аурхейма. Настолько отвратные, что связываться с ними — как искупаться в дерьме и всю жизнь есть его ведрами, прихлебывая и прося добавки. Семеро никогда не отзовутся на призывы своих почитателей — потому что они узнали правду.
— Какую? — с придыханием спросила девушка.
— Люди — это вершина эволюции творений Единого Бога, — сказал Воль. — Я уже говорил тебе, что мы созданы идеальными. Мы созданы править теми, кто ниже и слабее нас. А так же заботиться о них, пока они служат нам. Потому что мы, люди — это первооснова этого мира. Сперва в Аурхейме появились люди. И, когда Создатель закончил здесь работу, он покинул наш мир, чтобы и дальше творить свои великие дела. А по его следу пришли шакалы — божки поменьше. Они увидели потенциал людей, величие Единого Бога, и создали свои поделки — эльфов и гномов. Из людей создали. Собственно, по этой причине мы и можем скрещиваться. И даже иметь общих детей. Как бы это ни было отвратительно.
— Но почему это плохо? — девушка искренне недоумевала.
— Да потому, моя милая, — Воль закончил резать и отступил на шаг назад, любуясь вырезанными на теле зверолюдки символами, — что из союза человека и представителя другой расы, родится кто угодно, но не человек. Именно поэтому эльфийские боги сделали своих отродий такими манящими и красивыми — чтобы мы спаривались с ними. У божков не так много сил, чтобы создать нечто такое же прекрасное, как это сделал Создатель. Эльфы и гномы живут много лет. Но их мало. Детей у них рождается тоже мало — и со временем они вымрут. А вот плотский союз с людьми позволяет им продолжать свое существование. Сейчас, наверное, самый чистый вид это, как ни странно, дроу, которые меньше всего скрещиваются с другими расами. Впрочем, там тоже не без уродов. Так или иначе, но все расы в Аурхейме, сознательно, или нет, живут, чтобы отнять у людей то единственное, что отличает нас от них. Умение создавать новую жизнь лучше, чем мы сами. Нас медленно истребляют потому что нам завидуют. Нас ненавидят, используют в темную, в надежде, что однажды они смогут стать совершеннее, чем мы. И, не скажу, что у них не получается. Особенно у вас, зверолюдов, и у эльфов… Остальные как-то больше заняты выживанием традиционными способами.
— Не понимаю, — призналась девушка. — Мы ведь не все такие, как вы говорите. Почему вы нас ненавидите?
— Ну что ты, — улыбнулся Воль, проводя по лицу девушки. — Я вас люблю. Люблю использовать. Как инструменты, которыми вы и были созданы. Я и мой повелитель — на пути восстановления того величия людской расы, которое у нас отняли эльфы своей ложью.
— Не понимаю, — девушка разрыдалась.
— Я и не надеялся, — с грустью улыбнулся Воль. — Ты просто глупое дитя, которому не посчастливилось родиться человеком. Твой род был создан. Как люди были созданы единым Богом. Как эльфы и гномы были созданы своими божествами. И вот, после того, как были уничтожены демоны и Практики, в Аурхейме, никто и ничто более не создает новую жизнь, богатую магией. Знаешь, почему?
Девушка просто плакала.
Похоже она стала догадываться, что так просто ее появление в Зале Жизни не закончится.
Что ж, она права.
— Потому что, эльфы, эти длинноухие ублюдки, не рассказали людям главного, вовлекая их в войну против Практиков, — Воль ожесточился. — В отличие от эльфов и гномов, мы, люди, обладали магией Теней. Той стороной волшебного дара, которая позволяла нам творить совершенное, великое, великолепное. Все в этом мире должно иметь Источник. Истребляя демонов и Практиков, мы не знали, что источник магии Теней — это они. Нас обманули, использовали и, теперь, методично ассимилируют. Десять, двадцать, тридцать, да хоть тысяча поколений пройдет — и человеческий род исчезнет. Так же, как исчезли древние человеческие маги, а вместе с ними — и их сила. Те Семеро, которым поклоняются сейчас люди — это те семь предателей, семь людских королей-магов, которые заключили союз с эльфами. Семеро тварей, которые не видели дальше своего носа и не желали слушать предостережений. Они стали Богами и теперь черпают силу в наших молитвах, не отвечая на наши просьбы. Они эгоистичны, и им плевать на то, что происходит. Все называют их святыми, божествами, не зная о том, что эти семеро — это воплощение всех тех смертных грехов, которые самой же церковью и поощряются. В этом мире все прогнило после того, как мы перестали быть великими. Собственный отец избавился от меня, когда понял, что я не являюсь тем наследником, которым он хотел бы меня видеть. Ему не нравилось, что я ненавижу другие расы, как их ненавидели короли задолго до меня. Пусть я и не знал этого тогда, но сама судьба заставляла меня идти ему наперекор. И все для того, чтобы я оказался за Штормовым Морем. Чтобы я столкнулся с реалиями нашего мира. Чтобы понял, что произошло и что произойдет. Любящий отец, — бывший принц скривился, — даже не поинтересовался куда пропала вся та свита прислужников и охраны, которую он со мной отправил, пока искал своих бастардов мне на замену. Его больше интересовало то, как бы переспать с эльфийкой и получить от нее потомка, которого он так хочет. И плевать ему было на то, что на троне людей будет сидеть уже не человек. Он был так слеп, что даже не замечал очевидного — наш род, людской род, дряхлеет. Эльфы и гномы устали ждать, когда мы сдохнем сами и потихоньку готовятся к тому, чтобы захватить власть и наши плодородные земли, чтобы воспитать своих детей. И я не остановлюсь ни перед чем, чтобы вернуть людям то, что они потеряли. А заодно — избавлю Аурхейм от всего отродья, наследия Последней Войны, которое не захочет служить нам, как когда-то служило Практикам и демонам! И ты — послужишь моей цели, как носительница крупицы магии Теней, которую мне не жаль принести в жертву!
Девушка уже рыдала навзрыд.
Ну, теперь она уже все поняла.
— Глупый народец, — Воль хотел было погладить девушку по щеке, но та попыталась его укусить. — Сидели бы тихо, никого не трогали, не лезли бы в людские дела и жизни — существовать бы вам еще не одну сотню лет. Я не истреблю вас всех — только тех, кто будет перечить мне и не согласится быть слугами в моем королевстве. Вы созданы быть грязью — ей и останетесь. Чем больше вас я лично уничтожу, тем больше магии Теней станет частью меня. Я начал этот процесс за Штормовым Морем. И теперь — продолжаю его. Пусть демоны и Практики уничтожены, но загробный мир — нет. И ты, тебе подобные, послужите мне проводниками в него. А когда стану достаточно могущественным, то подчиню себе Дуар Мар’Тун, все Гиблые Земли и все, что осталось от Практиков. Власть человечества воцарится над Аурхеймом — отныне и навеки.
С этими словами он убрал магический барьер, который отделял пленницу от боли, которую причиняли нанесенные раны.
Он не солгал — древняя магия не причиняла ей вреда.
Это делал он сам.
И сейчас, глядя на кровоточащее тело, истекающее кровью из сотен порезов, Воль негромко читал заклинание.
С тихим шипением кипела кровь, струящаяся по желобкам гранитной плиты, распространяя при этом характерный запах.
Когда он закончил воззвание, настало время принесения даров.
Пусть магический инструмент был разработан не совсем для ритуалов жертвоприношения, а только лишь для разделки темных тварей, созданных магией Теней, Воль не сомневался в своем решении.
Сегодня.
Сегодня наконец наступит ночь, когда он вернется в загробный мир, чтобы вновь зачерпнуть оттуда крупицы магии Теней.
Долгими днями и ночами он готовился к тому, чтобы повернуть время вспять и дать новый виток развитию королевства людей.
Он подумал о том, что сделал с этой хвостатой девчонкой.
Заслуживает ли она того, что сотворено?
Да, без всяких иллюзий.
Не может быть другого варианта — они все либо будут служить людям, либо будут уничтожены.
Таков будет новый порядок, который он воплотит в жизнь, когда придет к власти.
Воль закрыл глаза, с улыбкой представляя это время.
Может быть он просто безумен?
Мысль, подобно ледяной стреле, поразила его в самое сердце.
Повелитель говорил ему, что Воль может сойти с ума, если встанет на этот путь.
Ведь то, что они совершали, пусть и зиждется на древних записях Практиков, не является до конца понятным колдовством.
Но Воль решил рискнуть.
Повелителю потребовалась вся его долгая жизнь, чтобы овладеть теми знаниями, которыми он владеет.
Воль не мог себе позволить медлить.
Ни тогда, когда решил вернуться в королевство, узнав, что отец ищет бастардов и брака с эльфами, чтобы заменить единственного законного наследника на троне новым.
Ни сейчас, когда услужливые, но недалекие дроу сообщили ему, что их лесные собратья решили понизить планку и нацелились на оккупацию Востока.
Никто и ничто не заставит его свернуть с выбранного пути.
Он доберется до Дуар Мар’Туна и узнает секрет восстановления контроля над магией Теней.
Станет ее Повелителем.
Сам станет Практиком.
Без надсмотрщиков в виде демонов.
Но с армией слуг, которые признают его своим господином, или будут уничтожены.
Воль почувствовал колебания магии.
Услышал пронзительные крики зверолюдки.
На его лице заиграла широкая улыбка.
Распахнув глаза, он наблюдал за тем, как по желобкам в плите в сторону углубления струится едва заметный зеленоватый дымок.
Он скапливался, превращаясь с совсем уж крохотную сферу бледно-зеленого огня.
— Маловато будет, — со вздохом произнес Воль, усиливая магический напор. — Долго ждать не в моих интересах.
Тут же из ран девчонки стала хлестать струей горячая липкая кровь, сопровождаемая истошными криками.
Древняя магия не даст ей умереть до тех пор, пока она не отдаст всю магию, какая у нее имеется.
Сфера начала увеличиваться в размерах.
Одновременно с этим интенсивность ее излучения увеличилась.
Воль прерывисто задышал.
Сердце его бешено колотилось.
Час близок.
Уже недолго.
Наконец, сфера полностью сформировалась, заполнив собой предназначенное для этого углубление.
Со стороны лица иссохшей пленницы донесся хрип.
— А я тебя недооценил, — заметил бывший принц.
Воль сделал глубокий вдох и медленно выдохнул воздух, пытаясь справиться с дыханием.
Лицо его сделалось серьезным.
— Подумал, что придется кого-то еще иссушить, но раз хватит только тебя, — мужчина посмотрел на пустую чашу.
— Путешествие не выйдет долгим, — вздохнул он.
Воль чувствовал, как кровь стучит в висках.
Он изо всех сил сдерживал возбуждение, когда коснулся сферы пальцами.
Мягкая и упругая, душа девушки, ее магическая суть была в его руке.
Он мог в любой момент раздавить ее и впитать в себя крупицы магии Теней, открывая портал самостоятельно.
Но все же, зачем разрушать ритуал?
Повелитель может и обидеться на то, что он явился без души.
Воля Де Мара захлестнула буря эмоций.
На лице проступила испарина, облачение прилипло к телу.
Пусть это и душа простой девки, она обладала силой, крупицами магии Теней.
Мужчина почувствовал жар, исходивший от зеленоватой жемчужины.
Так соблазнительно забрать все это себе.
Но он не будет этого делать.
Воль положил душу, словно величайшую драгоценность, обратно в углубление, где уже скопился разреженный зеленоватый туман.
Нужно поспешить.
Мужчина начал тихо, нараспев произносить на древнем языке слова заклинаний.
Чары и заклятия наполнили Купол Жертвоприношений.
Уже не принц, но еще и не король почувствовал, как в нем нарастает могущество.
Спина его выгнулась.
Он задрожал, когда древние заклятья вспыхнули ярким многоцветным огнем холодного пламени.
Он произносил слова, одно за другим, в должной последовательности, открывая путь к загробному миру, открывая бездну, темную пустоту.
Руки мужчины взметнулись вверх и вокруг него закружились черные тени.
Громкие завывания наполнили темноту вокруг него ужасом.
Сразу после того, как он начал ощущать преддверие преисподней, он подошел к чаше, преклонил колени, простер к ней руки и опустил голову.
Он говорил на древнем языке слова, которые должны были связать его с духом жертвы.
Быстро произнеся требуемые заклинания, Воль поднялся.
Достав из фартука кривой нож, он всадил его клинок в живот недобитой жертвы.
Прозвучало необходимое заклинание.
Располосовав обескровленное тело, он величайшей осторожностью вынул сердце и опустил его в чашу.
Магические символы, на ее краях засветились сильнее.
Символ жизни дарован.
Следом отправил в жертвенник ее матку и яичники.
Символ начала — дарован.
Он обошел плиту и провел рукой над головой девушки.
Верхняя часть черепа вместе с волосами исчезла, явив ему серый с розовым отливом мозг.
Отточенными движениями, человек извлек и его, отправив в чашу.
Символ ума и преданности.
Каждое действие рождается в голове.
Это самая важная часть ритуала.
Закончив, Воль опустил нож в кармашек и погрузил руки в тело жертвы, омывая их остатками животворящей красной жидкости, вытекающей из разрезанных внутренностей.
Затем вынул руки и начертал на своем лице необходимые знаки.
Постоял еще мгновение, ощущая теплоту жидкости, смешавшуюся с потом на его лице.
Кровь капала с его рук, с клинка ножа…
Мужчина был недвижим еще несколько секунд, после чего закрыл глаза, поднял лицо вверх и стал творить заклинания.
Он отчетливо помнил каждое слово и произносил их одно за другим, ровно, без пауз, в нужные моменты размазывая по рукам кровь жертвы.
Обряд продлился несколько секунд.
Прочтя заклинания, Воль Де Мар подошел к чаше и выпустил внутрь магический огонь, сжигая изъятые органы.
Но вместо красно-оранжевых языков пламени, с его рук сорвали бледно-синие потоки колдовского огня.
Он сосредоточился.
Длинные волосы повисли грязными клочьями.
Лоб прорезали глубокие морщины.
Он встал перед алтарем, держа чашу на вытянутых руках, и сотворил призывающие заклинания.
Опустив чашу, будущий король обвел взглядом Зал Жизни, стараясь разглядеть в его потаенных уголках нечто новое, не принадлежащее этому миру.
Обряд завершен, заклинания произнесены, чары наброшены.
На мгновение воцарилась мертвая тишина.
Затем раздался жалобный стон.
Стены задрожали, магические петроглифы вспыхнули все сильнее, после чего он почувствовал рядом с собой присутствие потустороннего существа.
Обернувшись, он увидел бледный призрак зверолюдки, на чьем лице застыла гримаса ужаса и боли.
Между ними разверзлась черная, как деготь, дыра, в которую тут же начало втягивать.
Несильно, но достаточно настойчиво.
Воль улыбнулся.
Пронизывающие белесые глаза призрака смотрели на него без единой эмоции.
Если б она могла, то разорвала бы его в клочья.
Так же как и призраки его свиты, сопровождавшей его в путешествии за Штормовое Море.
Которую он, на самом деле, пустил под нож ради своего величия, распустив слухи о том, что все они бросили его.
Слухи, которые были сказаны в уши тех, кто передал их отцу, чтобы он окончательно махнул рукой на непутевого сына.
Что тот и сделал, подумав, что Воль окончательно сбился с пути.
Именно после этого Тридцатый Король решил жениться на эльфийской принцессе.
— Проводи меня, дух, — приказал Де Мар призраку.
Искаженное болью лицо согласно кивнуло.
Она не могла противиться чарам и протянула ему руку, изрезанную и утыканную магическими иглами.
Воль, взяв в одну руку жемчужину ее души, второй схватил призрачную ладонь, но его пальцы не прошли сквозь нее.
В этот же момент бело-голубым пламенем вспыхнули желобки на ритуальной плите и тело зверолюдки принялось корчиться, сжигаемое колдовским пламенем.
Некроманты не оставляют следов своего великого колдовства.
На мгновение все озарилось ослепительной вспышкой света.
Воль и призрак зверолюдки исчезли в черной бездне.
Стены Зала Жизни содрогнулись, магические знаки вспыхнули и погасли, а зияющая дыра в полу, прямой путь в преисподнюю, захлопнулась.
Будущий Тридцать Первый Король людей отправился с дарами к своему покровителю и повелителю.