Что ж…
В список способностей «Пожирателя Душ» можно добавить и то, что он обращает в пепел не только лишь пронзенных им бедолаг.
Но и магические артефакты.
Судя по ощущениям — так же поглощая их запасы магии.
Прекрасно!
Превосходно!
Вот бы еще получалось блокировать магоотсос клинка, как это у меня сработало всего один раз, тогда, в подвале таверны.
Но, почему-то больше не получалось.
Сколько бы не пыжился, сколько бы не представлял себе, как тогда, что запрещаю клинку забирать из меня магию — не срабатывало.
То ли клинок тогда был слаб и не мог мне противиться, а потому послушался, то ли не разобрался в том, кто им командует после вынужденного магического голодания, прописанного ему самим временем.
В любом случае, наблюдая за тем, как с шеи медведя падает черный пепел магического ошейника, а с тихим звоном исчезает медальон владельца, я запихнул оружие в ножны.
Сделав шаг назад, едва не наступив на спящую Лаурель, посмотрел на медведя-оборотня.
Тот, словно не веря в то, что с ним произошло, погладил когтистой лапой по шее.
Потом повторил это же, но уже обеими.
А затем…
Взревев, оборотень встал на задние лапы, словно Кинг-Конг, дубася себя лапами по грудным мышцам.
— Дикий! — услышал я истеричный вопль зверолюдки. — Он хотеть убивать! Убить! Надо убить!
Оборотень, закончив свое рычание, с нескрываемой злобой посмотрел на свою недавнюю хозяйку.
Недвусмысленно сделал шаг вперед, по направлению к ней, демонстрируя свои когти и обнажив клыки в угрожающем рычании.
— Не смей! — приказал я, держась у рукояти меча. — Только попробуй — и я превращу тебя в прах!
Оборотень, не снижая градуса своей агрессии, посмотрел на меня, потом снова на зверолюдку.
Словно решал, сумеет ли расправиться с нами обоими.
Я его нерешительность разделял.
Потому как тело болело, а ощущение сосущей пустоты никуда не прошло, несмотря на разрыв тактильного контакта с демоническим оружием.
— Я освободил тебя, как и обещал, — пришлось напомнить ему. — Ты же давал слово, что не причинишь никому вреда. Помнишь?
Так себе попытка надавить на жалость.
Этому гиганту, который мне фактически в лицо ревет, ничего не стоит одной лапой приложить меня и отправить в нокаут.
А потом — прикончить зверолюдку.
Не буду тешить себя мыслью, что у меня получится с ним справиться, или, хотя бы выхватить меч.
Сейчас складывалась весьма опасная ситуация, о которой я заблаговременно не продумал.
Но и сокрушаться по этому поводу точно не собирался.
— Как насчет того, чтобы поговорить? — предложил я, смотря на оборотня. — Превращайся в человека, сядем, обсудим…
Медведь-бодибилдер, смерив меня злым и недоверчивым взглядом, после чего, еще раз как следует рыкнув, с шумом и прытью, которые никак не ожидаешь от подобной туши, пересек полянку и скрылся в лесу.
Какое-то время я молча стоял, прислушиваясь к тому, как трещат деревья, а потом, махнув рукой, вернулся к зверолюдке.
— Надо догнать! — дернула она меня за рукав, внимательно посмотрев в глаза. — Охота! Убить! Сейчас!
— В задницу пошла, — посоветовал я направление дальнейших действий своей рабыне, усаживаясь у костра.
Мне было холодно.
Колотила мелкая дрожь.
Не только от зябкого утра, но и от осознания того, что за прошедшую ночь и утро я несколько раз был на волосок от смерти.
Иронично, учитывая тот факт, что Практики умеют повелевать нежитью и воскрешать мертвых.
Но, что-то мне подсказывало, что на себя никто из нас свою магию в этом плане распространить не сможет.
Подкинув в костер несколько поломанных об колено веток, я с сожалением посмотрел на свою исполосованную, местами прожженную и изорванную в ходе ночных приключений водолазку.
Не говоря уже о том, что надевать ее поверх эльфийской кольчуги было чревато пресловутой «разношенностью».
Впрочем, свое дело она сделала — скрыла наличие у меня брони под одеждой.
Да и к тому же, уже не раз меня попрекали тем, что я выделяюсь «одеждами нездешнего кроя».
Нужно с этим что-то делать.
Вздохнув, стянул водолазку через голову, смочил ее водой из фляги и принялся стирать с себя запекшуюся кровь.
Зверолюдка, стоя посреди лагеря, наблюдала за моими действиями, даже не шелохнувшись.
— Чего встала, хвостатая? Тащи сюда свою задницу, будем знакомиться более детально.
***
Лаурель проснулась, зябко поежившись от утренней прохлады.
Девушка, сладко зевнув, почувствовала бодрость во всем теле.
Давненько ей не удавалось выспаться, пусть и в полевых условиях.
В такие минуты даже далекое щебетание птиц и пока еще не такие теплые, как в полдень лучи света радуют.
Девушка потянулась, любуясь синевой неба над головой.
А в следующую же секунду уже подскочила на ноги, наложив стрелу на лук и обернувшись в поисках опасности.
Утро?!
Уже утро!
Как так?!
Ее должны были разбудить перед рассветом для самой тяжелой вахты, которую она легко несла благодаря превосходству эльфийского тела над человеческим.
Что произошло?
Девушка практически сразу же натолкнулась на сидящего у костра Глеба, который помешивал тоненькой веточкой что-то в кипящем на огне котелке.
Одет он был, почему-то в эльфийскую кольчугу, не тая ее от возможных наблюдателей, как это было задумано согласно плану.
Да и плаща на нем нет…
Что произошло, и почему он решил озаботиться приготовлением завтрака?
Судя по запаху — там что-то в самом деле вкусное варится.
— У меня для тебя новость, Лаврик — даже не посмотрев на нее, произнес Практик. — И она тебе понравится.
— Что произошло? — спросила девушка, отметив наличие двух разорванных на куски лошадей и отсутствие еще двух.
Явно не к добру такие утренние знаки.
— У меня появились аргументы в пользу своего нежелания использовать тебя в качестве ночного обогревателя, — как ни в чем ни бывало продолжал человек. — Первое — ты храпишь, как пьяный тракторист, подражающий своему рабочему инструменту. Второе… Камон, мать, ты во сне слюни пускаешь?
Лаурель, смутившись, только сейчас ощутила некоторое стягивание в уголках рта, после чего быстро утерла остатки слюны с лица.
— Не понимаю, — произнесла она. — Я… Я никогда себя так ночью не веду.
— Поверю на слово, — хмыкнул Глеб. — Жаль нет телефона, записал бы компромат, потом бы тебе на свадьбу подкинул.
— Чего?! — опешила девушка. — Какая еще свадьба?
Практик искоса посмотрел на нее с удивлением.
— Ну там, знаешь, союз мужчины и женщины… Или у эльфов союзы только с деревьями?
Девушка фыркнула, убирая стрелу в колчан и снимая тетиву с лука.
И так оружие всю ночь было в напряжении.
Кстати об этом.
— Почему меня не разбудили ночью? — спросила она.
— У подруги своей новой спроси, — посоветовал Глеб.
— Ты о ком? — не поняла Лаврик.
— Он иметь меня, — услышала девушка голос, доносящийся со стороны лежащего за костром Слуги.
«Да нет, ну не может быть…»
Подозрения девушки разлетелись в прах, когда она увидела, что кроме помощника Паладина, там находится еще и…
В руке машинально оказался кинжал.
— Кто это такая? — спросила девушка, приближаясь к Глебу и не сводя взгляда со зверолюдки, которая занималась тем, что держала руку на теле Слуги.
Судя по желтоватому сиянию, которое лилось из-под места прикосновения, явно лечила.
— Лео, — сказал Глеб.
Словно это все объясняло.
— И?
— Что «И»?
— Больше ничего сказать не хочешь?
— Ну-у-у-у, — задумался Глеб, посмотрев на нее. И только сейчас, присмотревшись, девушка увидела, что на лице и руках мужчины видны многочисленные ссадины и порезы.
Даже следы ожогов.
Одно из ушей так и вовсе было в крови, словно его кто-то пытался оторвать, а затем с помощью магии исцелил.
Да, если присмотреться повнимательнее, то он весь в размазанной крови по рукам и лицу.
Видно пытался стереть, но почему-то прервал этот процесс.
— Лео — часть отряда, который наняли, чтобы нас прикончить и вернуть контрабанду, что мы прихватили в таверне, — разродился, наконец-то, объяснениями Практик.
— И она просто рассказала тебе это? — не поверила лучница.
— Да, — согласился тот. — Но, сперва я ее хорошенечко отмудохал, она и ее бешенная подружка меня отмудохали и вот, сидим мы у костра, ждем когда кончится действие усыпляющей магии, которую Лео на нас наслала, чтобы потихоньку перебить. Варим супчик на завтрак, мило болтаем. Все такие дружелюбные и отмудоханные.
Лаврик секунду постояла с обнаженным оружием, после чего, вздохнув, подошла и села рядом с Практиком.
— Нас хотели ночью убить? И ты всех победил?!
Молодой мужчина невесело усмехнулся.
— Где-то в лесу бегает медведь-оборотень из их же компании, которого я освободил, — сказал Глеб.
— Олегус хотеть убить эльф! — сказала Лео, отрываясь от Слуги. — Хозяин не дать ему убивать. Хозяин иметь меня и отпустить Олегус. Эльф, — она ткнула пальцем в Лаурель, — остаться жить. Лео готовить похлебка.
Лаурель переварила сказанное, после чего по-новому посмотрела на сидящего рядом с ней мужчину.
— Ты не дал оборотню меня убить?
Несколько секунд Глеб молчал, после чего неожиданно рассмеялся.
— Лаврик, у тебя всегда позднее зажигание?
— Ничего я не зажигаю поздно, — смутилась девушка. — Просто… Ты спас мне жизнь, выходит…
— Да ладно, чего уж там, — махнул рукой мужчина. — Воды вот только почти не осталось, разошелся я как-то с отмываниями…
Мужчина небрежно указал в сторону кучки окровавленных тряпок, в которых Лаурель едва смогла опознать плащ и фуфайку с воротом, которую Глеб как-то назвал водолазкой.
Сообразив объем крови, который впитали в себя тряпки, эльфийка молча сглотнула подступивший к горлу ком.
— Спасибо, — тихо прошептала она, только сейчас в полной мере сообразив насколько близко был к провалу план выманивания убийц «на живца».
Девушка инстинктивно прижалась телом к мужчине, подрагивая от холода и понимания того, как близка она и другие были к смерти.
— Эм… — сбитый с толку Глеб посмотрел на нее, втершуюся к правому боку так, чтобы его рука словно обнимала ее. — Да… не за что… Наверное.
Девушка с этим была не согласна.
Потому как среди прописных военных истин эльфов есть простая мудрость, которую вдалбливают каждому рейнджеру-новобранцу.
«В случае непреодолимой опасности, спасайся сам. Обреченным товарищам уже ничего не поможет».
Правда, не было в Великом Лесу таких опасностей, с которыми бы патрули не справились…
А здесь же…
— Лаврик, — позвал ее Глеб.
— Да, господин?
— Ты шить умеешь? В этой кольчуге пиздец как холодно, а другой одежды у меня точно нет.
Девушка промолчала, не желая признаваться в своем неумении.
Еще сутки назад она бы с гордостью напомнила, что вообще-то ее зовут Лаурель, и она эльф-рейнджер, почти воительница, а не какая-то там рукодельница.
Сейчас же ей казалось лучшим вариантом просто заткнуться и подумать, как исправить ситуацию.
***
Фратер выслушал историю Глеба с мрачным молчанием.
Сидящий рядом Слуга, которого продолжала лечить зверолюдка, периодически морщился от болезненных ощущений.
Все же вырезанные из ляшек наконечники стрел никому не добавляют здоровья и оптимизма.
Когда Практик закончил свой рассказ, пояснив, что отпустил оборотня, потому что пообещал ему свободу в обмен на сохранение жизни всем спящим в лагере, Паладин помассировал виски.
— Надо признать, ловушка не удалась, — подытожил он.
— А ведь сколько стараний в нее было вложено, да? — усмехнулся Глеб. — Показное обучение фехтованию, чтобы наблюдатели поняли какой из меня хреновый вояка. Демонстративный лошара в качестве часового. Трое бойцов, спящих в обнимку с оружием и готовых в любой момент кинуться на врага…
— Когда бой неминуем, его следует принимать на своих условиях, — огласил прописную истину Шовель. — Да, мы не справились. Но, откуда нам было знать, что у противника будет маг, умеющий накладывать сонные чары? Я рассчитывал на то, что за нами погонится какой-нибудь людской патруль, или эльфы-контрабандисты. А маги последних вообще не выбираются из Великого Леса. Ну, по крайней мере я об этом ничего не знаю.
— А о том, что у людей могут быть маги ты тоже не подумал? — поинтересовался Глеб.
— Один маг — это мощь целого отряда воинов, — пояснил Фратер. — Его бы ни за что не послали за нами в погоню. Потому что не было следов магического воздействия и применения магии для убийства. Скорее всего подельники хозяина таверны решили, что артефакты утащили я и Слуга, поэтому должны были быть простые воины. А не наемники, — он посмотрел на Лео. — Ты молодец, что одну из них взял в плен. Возможно, что так мы узнаем кто их нанял. Да и нести вещи теперь тоже придется нам самим. Жаль, что упустил оборотня, тот более выносливый…
— Не пешком же они сюда пришли, — возразила Лаврик. — Наверняка где-то поблизости стреножены их кони.
— У них повозка, — пояснил Глеб. — И одна сильная лошадь, чтобы ее возить. Оставили недалеко от съезда с дороги, которым мы воспользовались. Загнали в лес, замаскировали ветками и пошли по наши следам.
— Так чего ты ждал тут все это время? — удивился Фратер. — Повозку уже наверняка разграбили!
— Кто?
— Да тот же оборотень наверняка ее увел! А нам теперь тащиться со всем грузом на своих двоих до ближайшего поселения, где купим лошадей! — объяснял Паладин Бога Виноделия. — Пешком мы много не пройдем за день, так что наш путь теперь еще больше растягивается!
— Ну, простите, — развел руками Глеб. — Я отчего-то подумал, что лучше остаться со спящими, чем рисковать вас оставить. Оборотень не особо словоохотливый, так что хрен знает что ему могло в голову взбрести. Я не для того тут ночью в героя меча и магии играл, чтобы вернуться и найти вас всех обглоданными или разорванными на части.
— Твоя правда, — нехотя признал Фратер. — Да и не прошла бы сюда телега, слишком густой подлесок. Ладно, что сделано, то сделано. Надо собираться. Возьмем то, что сможем унести, остальное бросим здесь.
— Может стоит попробовать отловить лошадей? — поинтересовалась Лаврик. — Они явно просто испугались и где-то в лесу.
— Думаю, их уже сожрали звери или тот же оборотень, — со вздохом сказал Фратер, посмотрев на небрежно валяющееся рядом с переметными сумками свое копье. — Жаль, конечно оставлять, но, ничего не поделаешь. Значит, собираемся, — хлопнув по ляжкам, он поднялся на ноги. — Воды у нас тоже, так понимаю, нет?
— Последняя была в похлебке, — признался Глеб. — Здесь уж мой косяк — совсем забыл о том, что водопровод в вашем мире еще не придумали.
— Мы дикари, что ли, какие-то? — обиделся за Аурхейм Паладин. — Водопровод есть. И даже горячая вода сама подается. Но это в крупных городах только встречается, да в крепостях. Нужно придумать что-нибудь, так как без воды мы долго не протянем в лесу. А соваться на дорогу в надежде, что нас кто-то подберет, глупо — скорее найдут другие наемники.
Он посмотрел на Лео.
— Я правильно понимаю, что вы не единственная банда, которая взялась за это дело?
— Мы — первый, — с оттенками гордости произнесла зверолюдка. — Если мы не доложить об успех через два день, быть другие.
— Эльфийку вам тоже приказали убить? — неожиданно спросил Практик.
— Да, — закивала зверолюдка. — Голова резать. Принести назад.
— Понятно.
Мысли Глеба Шовеля интересовали мало.
Есть проблемы и по-серьезней.
Жаркие нынче стоят дни.
Не хватало, чтобы кто-то отрубился от недостатка воды в теле.
Последний раз Фратер испытывал подобную напасть, оказавшись в пустыне в Хейме.
Повторять не хотелось.
— В нескольких километрах отсюда есть горная река, — неожиданно произнес Практик. — Мы с Лео там и закончили свой ночной моцион. Думаю, воду можно там набрать.
— Ты не рассказывал про реку, — оживился Фратер, припомнив детали повести от Глеба. — Только про утес.
— Да как-то к слову не пришлось, — пожал плечами тот. — Предлагаю выдвинуться туда, набрать воды и путешествовать вдоль реки. Должны же быть на берегу какие-нибудь поселения или что-то в этом роде?
— Не обязательно, — возразил Фратер. — Если река уходит далеко в лес, то маловероятно, что кто-то рискнул рядом с ней поселиться.
— Нет река, — неожиданно произнесла Лео.
— Пиздит как дышит, — изрек Практик. — Я ее своими глазами видел. Река, утес, водопад.
— Река дальше нет, — упрямо повторила зверолюдка. — Вода падать вниз. Пробить земля. Вода под земля. На земля только камни — острые, большие. И лес дальше. Много лес.
— Так вот чего ты не сиганула, — присвистнул Практик. — А я думал кошкам любые высоты по плечу.
— Не придумывай, — посоветовал Фратер, бросив взгляд на новую рабыню Практика. — Эта Лео — из клана Тигрисов, далеко с северо-востока Аура, как мне помнится. Они ловкие, быстрые, но высота и для них смертельна. Девка просто решила, что не стоит жертвовать собой за деньги, когда все уже мертвы. Дрянь, а не наемник.
— Да хрен с ней с речкой, — поднялся и Глеб. — Идем за водой, после чего возвращаемся и прем до места, где купим лошадей и…
— Ты воду потратил на отмывания, ты и иди, — сурово произнес Фратер. — Я и Слуга будем перебирать сумки, чтобы выбросить лишнее. Заодно и со зверолюдкой потолкую насчет обстоятельств ее найма. Слишком уж быстро все как-то завертелось.
— Ну, класс, — вздохнул молодой мужчина. — Сперва жопы ваши спасаешь, а потом в одиночку через лес, полный каких-нибудь тварей за водой ходишь. И где ваша благодарность?
— Ну, можешь заодно там помыться, — хмыкнул Фратер, подходя к одной из своих сумок.
Покопавшись внутри, памятуя слова Практика, вынул оттуда ворох одежды, который бросил в собеседника.
— На, переоденься, раз больше нечего носить, — сказал он. — И не кривись, обычные штаны и рубаха. Радуйся, что не цветов Бога Виноделия.
Темные штаны, серая рубаха.
Обувь, судя по всему, у Практика еще своя нормальная.
Интересные колоши, конечно, но непрактичные.
Впрочем, наверное их хватит до первой же торговой лавки.
Деньги у него есть, приоденется по местным меркам.
— И на том спасибо, — кивнул в знак благодарности Практик. — Зверолюдку не насиловать, не убивать, не пытать. Моя рабыня. Кто тронет — глаз на жопу натяну. Проверено — умею это делать.
— Ну, вообще-то за ее дела положена компенсация, — заявил Фратер, хмыкнув от того, как вздрогнула зверолюдка, сжав свой посох. — Опять же, четыре лошади немало стоят. Отработает, от нее не убудет. Девка она складная, молодая. Грубыми мы точно не будем…
Зверолюдка недвусмысленно зашипела на звериный манер, встав рядом с Практиком.
И тем самым переводя все стрелки в общении на него.
— А теперь без шуток, Паладин, — в голосе Практика появился звон металла. — Пока эти женщины мои рабыни, — он кивнул в сторону зверолюдки и эльфа, — ты их даже пальцем не тронешь. В противном случае я тебе уже обещал — в нежить превращу. Сдохнуть не сдохнешь, даже что-то из старой жизни будешь помнить. И будет тебе досадно и горько, от того, что я тебя пристрою в какой-нибудь бордель в качестве пассива. Насчет компенсации даже не заикайся. Твой план был говно, нас всех едва не прикончили. Считай, что за доставленные неудобства тебе вернули твою же жизнь.
Звучало оскорбительно и грозно.
Впрочем, Фратеру было достаточно услышать и простое «нет».
— Расслабься, Практик, — посоветовал он серьезным тоном. — Не разрешаешь, значит ничего и не будет. Даю слово Паладина — не трону твоих рабынь. Ну, — он подмигнул зверолюдке, прекрасно понимая, что Лаврика такими шуточками не пронять, — если только они сами не захотят.
— Я лучше себе горло перережу, — ответила эльфийка.
— Моя иметь хозяин! — заявила зверолюдка. — Я — только хозяин!
— Так блять, шолошовка блохастая, ты тут не намекай на зоофилию! — отстранился от нее Глеб. — У меня тут вообще-то миссия великая, а не извращенства всякие. Я, конечно, кошатник, но не до такой же степени.
— Моя ждать сколько сказать Хозяин! — упрямо повторила зверолюдка, призывно покачивая своими полуголыми бедрами.
— Пшла нахрен, — отмахнулся тот. — Ебливое средневековье! Давайте сюда свои фляги! Пошел лучше воды наберу, чем слушать эти мартовские завывания блохастых шлюхолюдок! Пиздец, какой-то! Думал мага в рабство взял, а оказалось потаскуху с хвостом. Чтоб к моему возвращению как на духу рассказала Шовелю все, что знаешь! А, будет приставать — сожги его нахуй. Заебали меня со своей благодарностью всякие обмудки! Все, я ушел!
Подхватив валяющуюся связку фляг, Практик направился в сторону леса, продолжая возмущаться.
— Я с ним! — тут же сдуло с места эльфийку.
Зверолюдка, оскалившись, зашипела, стиснув посох так, что аж дерево скрипнуло.
Фратер тяжело вздохнул.
— Чего встал? — прикрикнул он на Слугу. — Разбирайся с вещами! Что не унесем — прикопай незаметно, да ориентир выбери. Может заберем потом. А я пока, — он махнул рукой зверолюдке, возвращаясь к костру и наливая теплую похлебку в чашку, — поговорю с нашей несостоявшейся убийцей.
Естественно он не собирался сам возиться с вещами.
Паладин он, или кто?
***
Похоже в этом мире есть чувство вселенской справедливости.
Потому как после ночных приключений и сцены в лагере, где о мое благородство едва ли не подтерлись, я ожидал какого-нибудь дерьма в лесу, в виде стаи бешенных собак или еще какой дряни.
Но в то же время, не столкнувшись ни с одной опасностью, раздраженный и полный решимости пустить в ход «пожиратель Душ», болтающийся на поясе и периодически прикладывающий меня по ногам и заднице, до обозначенной реки я добрался довольно быстро и без происшествий.
Ну, как быстро…
Час-полтора это точно заняло по времени.
Несколько раз мелькали мыли, что я заблудился, но Лаврик каким-то сверхъестественным чутьем находила дорогу и направление.
Судя по следам копоти и стрелы, впившиеся в деревья, мы двигаемся верным путем.
Уже на берегу, набрав все имеющиеся у нас фляжки (нет, ни разу не из металла выполненные), складировали кожаные бурдюки с пробками, на берегу с мелкой галькой.
Убедившись в том, что новая рабыня честна, и с обрыва открывался потрясающий вид на груду камней внизу утеса, а так же на необъятный лес, окружающий нас со всех сторон, пару минут наблюдал за несколькими черными провалами в камнях, куда с ревом падала вода.
— Не соврала, — заметила Лаурель.
— Не будь она под действием рабского заклинания, может быть бы и обманула, — выдал я. — Впрочем, плевать. Как насчет того, чтобы помыться?
Девушка, моргнув своими глазищами, цвета лазурита, поежилась при одном виде на бурную реку.
— Холодно же, — у нее аж зубы застучали друг об друга.
— Вонять тоже не лучший из вариантов, — заключил я, глазами обыскивая окрестности. — Не знаю как ты, а я лучше в ледяной воде помоюсь, чем тряпками с себя корку крови буду стирать. Не думаю, что мы в ближайшем городе сможем остановиться и отдохнуть. А у берега явно вода не так сильно протекает, как на середине реки.
— Звучит верно, — девушка указала на заросли кустарника вдоль нашего берега реки. — Возможно там есть заводи, где нет хотя бы течения.
На том и порешили.
Выбрав для себя местечко для купания, демонстративно повернулся спиной к эльфийке, чтобы не смущать недотрогу, сбросил с себя старую одежду, помучавшись с кольчугой.
Она мне почти как раз, облегает тело, вот только по моим представлениям должна быть свободной.
То ли эльфы все худые как зарплата сантехника, то ли мне надо подсбросить пару килограмм.
Может даже десяток.
В любом случае, воспоминания о том, что Лео не смогла меня пробить своими стрелами, свежи как никогда.
И, есть понимание того, что кольчужку эльфийскую я при себе оставлю.
У Лаврика есть своя — такая же, которую она носит под легкими доспехами, которые сейчас громыхают в процессе снятия.
Может помощь предложить?
Насколько знаю, средневековые доспехи нельзя было ни одеть, ни снять рыцарю в одиночку.
Но, не лезть же мне с такими предложениями к девице длинноухой?
Нужна была бы помощь — позвала.
Вода обжигала ледяной прохладой, на мгновение заставив подумать о том, а надо ли мне вообще мыться?
Но, справедливо рассудив, что от меня скоро вонять будет так, что все зверье в округе замертво падать будет, продолжил свое вхождение в воду.
Заводь, выбранная для купания порадовала чистотой воды, прозрачной, словно слеза алкоголика.
Потребовалось время, чтобы под дрожь и клацанье своих зубов смыть с себя засохшую кровь и грязь, вымыть везде где можно.
Даже стертые ляшки и те отозвались благодарностью за водные процедуры.
Шампуня или мыла, понятно, под рукой не было, так что, пришлось воспользоваться травой, чтобы убить запах.
Ну, или я так думал.
В какой-то момент понял, что не слышу ни плеска по соседству, ни вообще каких-либо звуков.
Без колебаний на тему того, а не сочтут ли меня извращенцем, подошел к зарослям и принялся сквозь них вглядываться в то, что происходит по соседству.
Не удовлетворения пошлых намерений подглядывания ради (в такой холодрыге чижика потом неделю искать придется), а чтобы справиться о судьбе своей рабыни-телохранителя.
Я ее что, просто так спасал, что ли?
Пришлось слегка раздвинуть кущи, чтобы хоть что-то увидеть сквозь них свою спутницу и…
Гладкая ровная кожа, слегка бледная и гармонирующая с цветом волос, в меру подтянутое тело, стройная фигура и налитая, словно два хороших таких крепких яблочка, девичья грудь с торчащими толи от возбуждения, толи от холода розовыми сосками.
Поразили меня сразу две вещи.
Первая.
То, что несмотря на довольно развитые мышцы и плечевой пояс (очевидно из-за ее «профессии» лучника), телосложение девушки не выглядело отталкивающим.
Я ее и тогда, в комнате в таверне видел почти без одежды, но было темновато, да и не особо присматривался.
Надо отдать должное, девушка в самом деле… интересная.
Вторым открытием для меня являлся тонкий полупрозрачный комплект белья, в котором она стояла по колено в воде, проворно зачерпывая в ладошку воду и поливая грязные места тела.
Кроткие шортики, удлиненный бюстгалтер, поддерживающий то, чем ее наградила матушка-пирода.
Копна желтовато-оранжевых волос сведена назад и удерживается длинными заостренными ушками, которые ей даже идут.
Судя по длине волос, которые опускались ниже поясницы, девушка явно что-то мудрила с прической, потому как до сих пор они болтались явно не так низко.
Ну, я же не слепой, я бы заметил!
Девушки с длинными волосами это вообще врожденная мужская слабость, прописанная Создателем с какого-то хрена.
Ну, по крайней мере мне прописанная.
И, почему-то эта картина даже не вызывает отторжения.
Куда-то делось все моей пренебрежение и презрение к длинноухим, основанное на опыте прошлого мира.
Лаврик плещется.
Девушка, замерев, быстро повернулась ко мне.
Словно японский дрочер в школьном туалете, я предпочел ретировать свою моську, не дожидаясь комментариев относительно моих действий.
Ладно, жива и то хлеб.
Больше мне нет необходимости подглядывать… тьфу, блять, убеждаться в ее безопасности.
Все, теперь надо смыть с себя налипшие травинки, и можно заканчивать с водными процедурами.
Оботрусь старыми брюками, да и все…
Сзади раздался тихий плеск, словно в воду бросили камешек.
Обернувшись, я увидел входящую в мою заводь Лаурель.
Зеленые глаза немигающими и практически гипнотическим взглядом смотрели мне прямо в душу.
А шла она походкой грациозной лани, зачем-то передвинув свой поток золотистых волос со спины на грудь.
Моргнув, я сообразил, что девушка уже по пояс в воде и всего в одном метре от меня.
— У тебя спина грязная, — тихо сказала она, обняв себя за плечи. — Самому не справиться…
Ну, хоть не белая.
Или сейчас не апрель?
Я, чувствуя себя как отжатая майнерами видеокарта, лишь тупо стоял и откровенно пялился на нее.
Ровно две секунды.
С какого хрена у меня на спине грязь?
Там же никто следов побоища не оставлял, так что…
— Помочь? — девушка посмотрела мне прямо в глаза.
Я смотрел ей прямо в душу, и размышлял над тем, что русский иссекайнувшийся ояш — это уже за гранью добра и зла.
От такого даже Создатель окончательно охуеет.
— Буду не против, — кашлянув для прочистки горла, ответил я. — Причем отодрать я хочу уже не только траву со спины.
Девушка опустила глаза вниз, и я заметил у нее на губах легкую улыбку.
Такую простую, такую легкую, что мигом куда-то улетучились мои предрассудки.
А вот воспитание…
Точнее его остатки.
Все же мама с папой говорили хорошие вещи, которые я порой даже слушал.
Жаль, что услышал только сейчас.
Или не жаль?
Кольцо Гекаты откликнулось на мой призыв.
Девушка на мгновение охнула, подняв руки вверх и обхватив шею.
Одновременно с этим взметнув часть волос и подтвердив мои предположения относительно ее белья.
— Заклятье, — рассеяно произнесла эльфийский рейндежер. — Оно… Пропало? Насовсем?
Я утвердительно кивнул.
И мысленно приготовился к тому, что до меня сейчас донесут суть правосудия по-эльфийски.
Рейнджер все-таки она или кто?
— А…. Зачем? — спросила бывшая рабыня.
Да блять, ты что, издеваешься надо мной?
Я вообще не ебу зачем я это сделал.
Просто решил, что так будет правильно.
Потмоу что такая ситуация, когда один из вас раб, ну…
Да в рот оно ебись, я не говна кусок, какой-то, чтобы вести себя как конченный мудень!
Если она не против, я тоже, и шелуха предрассудков убежала к херам, то почему мы не можем сделать это как нормальные люди?
И в рот их наоборот эти условности расовой принадлежности.
— Я так захотел, — чижик, сука, ну как так-то, а?!
Кровь, вернись на место!
Что за жалкое оправдание?
— Понятно, — девушка скромно улыбнулась. — А я… Можно я тоже захочу?
Девушка шагнула вперед, упершись в меня грудью.
Синие, словно воды озера, глаза буквально прожигали меня насквозь, словно я злоебучий Альдераан, а передо мной «Звезда Смерти».
Но, конкретно в этой ситуации я не имею ничего против шаров.
Без лишних слов, я подхватил ее, чувствуя, как за спиной сплетаются натренированные ножки, и побрел к берегу, на ходу ловя ее губы своими.
А потом…
Как и полагается по закону жанра темного фентези, Зло поимело Добро.
Трижды.