Он всегда знал, что поступит в королевскую академию, но не знал, что так скоро.
С детства ему всё давалось легко. И пусть он не был самым старшим и не наследовал трон, он понимал — весь мир в его руках.
В столице у него были все возможности. Любые развлечения. Иногда он, прячась под другой личиной, убегал из дворца, и даже тогда ему не удавалось укрыться от чужого внимания.
Никто не мог его узнать, но все как чувствовали, что Коннор — не обычный бродяга.
Девушки льнули к нему, мужчины звали выпить или подраться. Он не отказывал ни тем, ни тем. Так он прожигал всю свою молодость.
— Ты слишком безответственный! — читал ему очередную нотацию отец. — Посмотри на своего брата. Дункан не такой одарённый, но он усерден и трудолюбив. Не всё идёт в придачу с талантом, Коннор! Труд сделал из ящерицы дракона…
— Да знаю, знаю. Но я уже и так всё могу, — с лёгким смешком отвечал молодой принц. — Почему просто не дать мне жить в своё удовольствие? Я могу победить кого угодно. Что мне ещё нужно?
— То, что у тебя не было достойного противника, не значит, что легко будет всегда. Коннор, возьми себя в руки!
Коннор не слушал.
После, во время очередного тренировочного боя с братом, он спросил:
— Ты думаешь, что когда-нибудь сможешь победить меня?
Два дракона сцепились, царапая чешую друг друга. Чёрный повалил золотого и прижал его шею к земле массивным предплечьем.
— Мне ещё есть куда расти, — из пасти дракона-Дункана вырвалось пламя, жёлтое, как и он сам.
Коннор освободил лапы и быстрым движением обхватил поток волшебного огня. С небольшим усилием он сжал его до шарика и начал крутить на когте.
— Ого! — раздался восхищённый голос брата, распластавшегося на полу. — Научи меня!
И Коннор научил.
— Я уезжаю в академию, Дунк, — сказал Коннор, уже в человеческом обличье.
Брат всё еще оставался гигантским ящером и пытался повторить трюк.
— Знаю, — ответил он, опуская руки и вздыхая. Из его ноздрей случайно вырвался ещё один поток пламени и спалил бы Коннора, если бы тот не успел выставить щит. — Отец сказал. Но почему? Ты ведь даже не совершеннолетний!
— Я слишком крут, чтобы просиживать тут штаны, — засмеялся Коннор. Он хотел развеселить брата, но самому было не до радости. Отец приказал ему, и у Коннора даже мысли не было ослушаться. Однако когда до него дошло, на какой факультет его отдают…
— А правда, что там за каждую провинность бьют плетью по спине? И что кормят там, только если ты слушаешься?
— Да, и только сырым мясом. Больше слушай болтовню.
На деле, хоть и не по любому поводу, но ощутить на себе всю боль жгучих плетей ему пришлось. Это сбило спесь с парня. Отчасти.
Когда Коннор в очередной раз ушёл в самоволку, и его нашли пьяным вдрызг, наказанием ему назначили тридцать ударов.
Парень, услышав это, сразу протрезвел. До этого он получал максимум два или три. Боль была ужасна, но всё же терпима. А тридцать…
После двадцатой, ему будто что-то ударило в голову. Он принял свою драконью форму и чуть не откусил голову бедному палачу.
Его остановил Хальфдан.
— Слушай, — говорил маг, придя карцер. — Ты хороший парень. Но будешь продолжать в том же духе — тебя не спасёт даже принадлежность к высокому роду. Возьми себя в руки. Я знаю тебя с детства. Ты добиваешься успеха во всём, чём хочешь. Разве тут ты проиграешь?
Эти слова подействовали на Коннора неожиданно хорошо. Он никогда не думал о том, что жизнь — тоже своего рода искусство. Как он легко овладевал мечом и щитом, магией и трансформацией, так и тут.
С того момента он начал действительно трудиться. Даже если не видел смысла в посещении занятий, приходил на них и внимательно слушал. Постепенно становился примером для остальных студентов и любимчиком преподавателей.
В конце концов удостоился звания офицера. Когда он покинул академию, то впервые за много лет увидел в глазах отца гордость.
Несмотря на это, Коннор не потерял свой лёгкий характер. На заданиях он был серьёзен, однако дома и с друзьями он развлекался как прежде. Когда его спрашивали, как человек такого высокого звания может веселиться словно подросток, он отвечал:
— Жить в своё удовольствие — тоже талант.
В какой-то момент белая полоса закончилась.
— До нас дошли слухи, что эльфы активизируются, — отрапортовал гонец.
— Эльфы? — удивился Коннор. — Эти недотроги? В чём причина? Уж не пропустил я явление Древнего?
Солдаты за столом засмеялись.
— К счастью, не всё так плохо. Они пока что просто обороняют свой лес, но ходят слухи, что их видели даже у границы. И… — гонец замялся.
— Продолжай, — нетерпеливо поторопил его Коннор. Событие слишком неординарное, нужно как можно скорее обдумать план действий.
— Маги, сэр. Они сообщают, что в замке Адана замечена некая необычная активность.
Коннор мысленно выругался.
— Чёртовы гоблины любят преподнести сюрпризы. Не удивлюсь, что это как-то связано. Я выдвинусь туда немедленно. Никому об этом ни слова!