Нет, не сказала. Зачем я теперь-то вру? Увидев двух полицейских, я тут же отчетливо поняла, что не собираюсь им ничего говорить.
- Мэри-Кристин Масбу? - спросил высокий в кожаной куртке, и я не сделала ни малейшей попытки возразить ему. Почему бы на несколько дней не одолжить у Крис её имя, покуда я не наберусь мужества? Ей оно уже не понадобится. Я решила не говорить им ни правды, ни лжи. Пусть они мне сами все скажут, думала я. Пусть сами решают. А у меня на коленях пусть лежит открытая газета - по крайней мере, хоть в чем-то поступлю честно. Если они того пожелают, то смогут запросто увидеть снимок; смогут прочесть статью. Захотят - поймут. Я же буду соглашаться со всем, что они скажут. Это проще всего.
Высокий, лысеющий полицейский присел на кровать. Он понял так, что я направлялась на юг от Кале, верно? По-английски он говорил очень недурно. Могу ли я сказать ему, куда держала путь, или у меня до сих пор проблемы с памятью?
- Нет, - сказала я. - Я очень хорошо все помню. Я ехала в Фижеак.
По крайней мере, буду отвечать как можно правдивее, подумала я.
- В отпуск? - спросил он. Это даже не было вопросом. Он просто хотел, чтобы я подтвердила то, что он и так считал непреложным фактом, поэтому я ничего не ответила. На меня накатило приятное безразличие, словно все это происходило с кем-то другим.
- А как насчет вашей семьи? - спросил он.
Я встревожилась.
- Какой семьи?
Он взглянул на меня с удивлением. Мы тупо смотрели друг на друга, как будто он использовал совершенно неподходящее слово. На секунду я вообразила, что под "семьей" он подразумевал Тони, а потом сообразила, что речь шла, разумеется, о семье Крис.
- Вашей семьи, - повторил он с легкой неуверенностью, словно заподозрил, что и в самом деле использовал неверное слово. - Есть у вас кто-то, кого мы должны известить?
Я покачала головой.
- Нет, - сказала я. - Никого.
Он протянул руку к маленькому полицейскому приятной наружности, который вручил ему пакет.
- Мы попытались сделать запрос у властей в Англии, но они не сумели найти ближайших родственников. Есть у вас родные в Англии?
Я издала неопределенный звук и улыбнулась.
Он вытащил из пакета два паспорта.
- Подтвердите, если сможете, ваши ли это документы.
Он передал мне один из паспортов, открытый на первой странице. На странице справа была приклеена немного недодержанная фотография Крис. Я поняла, что это Крис, хотя с тем же успехом это мог оказаться кто угодно, кто-то очень молодой и серьезный, с некрашеными каштановыми волосами до плеч и пухлым лицом.
- Старая фотография, - заметила я.
- И не слишком хорошая, - сказал лысеющий.
- А мне кажется, хорошая, - честно призналась я.
Он смешался, а может, смутился.
- Нет, я хотел сказать, что она... - он поморщился в поисках подходящего слова, и я ему помогла.
- Не слишком похожая? - подсказала я. - Да, давно это было. - Я взглянула на расплывшуюся дату штампа. Указала на то, что когда делали снимок, я была намного моложе. И правда, намного. На девять лет. Мне было двадцать семь, а Крис, стало быть, двадцать три. - С годами лица меняются.
Второй, невысокий, покачал головой:
- Les yeux, - пробормотал он. - Les yeux, ils ne changent jamais34.
- Трудность, конечно, с ростом, - лысеющий указал на графу, где рядом со словами Рост/Taille было написано 5 ф. 4 д. - Пять футов четыре дюйма, сказал он.
- Cent soixante-cinq centimetres35, - сказал другой.
Они озадаченно смерили взглядами мою длину в кровати.
Я пожала плечами и улыбнулась им. Мне было все равно. Пусть что хотят то и думают.
- Здесь ошибка? Предположил лысеющий. - Сколько в вас? Cent soixante-quinze36?
- Пять футов семь дюймов, - сказала я.
Они переглянулись.
- В паспортном столе ошиблись?
- А вы так и не исправили?
- Не подумала, что это может быть важно.
- И у вас никогда не возникало проблем с властями?
- Нет, - сказала я. - Никогда.
Они с недоверием качали головами, удивляясь недосмотру чиновников из паспортного стола.
- Вас никто не останавливал?
- Никогда.
Лысеющий сказал:
- Вы должны будете это исправить, Mademoiselle. Как только вернетесь в Англию.
- Хорошо, - послушно сказала я. - Ладно, исправлю. Первым же делом.
Лысеющий - по-моему, его звали Пейрол, что-то вроде этого - забрал у меня паспорт и дал мне другой: тонкий гостевой паспорт. Я открыла его. И чуть не рассмеялась. С разворота на меня смотрела совсем недавняя фотография Крис. Я её мгновенно узнала. Светлые крашеные волосы колечками, лицо более худое и резкое, чем на раннем снимке. Она улыбалась. Слева на странице я прочла: Катрин Анжела Хьюис. Возраст - 30 лет, прочла я. Особые приметы - не имеет.
- Это та самая девушка, которую вы подвозили? - спросил Пейрол.
- Да, - сказала я. - Это она. - Это была первая серьезная ложь. Потом маленький, симпатичный произнес нечто настолько непонятное, что мне ничего не оставалось, кроме как продолжать врать.
- Теперь о деньгах, - сказал он. - Расскажите нам о деньгах.