В ту же секунду Ильга оказалась на ногах, а дуло её пистолета смотрело прямо на… охотника?
Человек, преследовавший её, оказался вольным охотником. Вроде бы Ильга мельком видела его в той бойне в деревне. Молодой ещё совсем человек, не старше двадцати-двадцати двух лет, он сейчас зеркально отображал её позу, направив на неё пистолет с серебряными пулями.
На Ильгу охотник смотрел с какой-то исступлённой ненавистью.
— Моя реакция быстрее твоей, — сочла необходимым озвучить очевидное Ильга. Убивать парня ей не хотелось — по крайней мере, до того как выяснит, что ему от неё надо, но если он начнёт нажимать курок, то у девушки не будет иного выхода. Либо он, либо она.
Видимо, охотник это тоже понимал, потому как не спешил стрелять, хотя его буквально разрывало от злости и ненависти.
«Интересно, с чего у него такая реакция?»
— Что тебе надо? — решила озвучить свою мысль Ильга.
— Твою голову! — прорычал охотник.
Хм, либо это иносказание, либо он знает, что она — вампир. Тогда весь этот спектакль с палаткой и котелком был лишним. Ильга решила перефразировать вопрос.
— Что я тебе сделала? Откуда такая ненависть?
— Ха! Ненависть? Да ты даже её недостойна, тварь! Такие, как ты, не должны жить!
Ну вот, теперь сомнения разрешились: этот охотник точно знает, кто она. Вопрос в другом: сообщил ли он об этом в комиссариат? Если да, то Ильге путь туда закрыт. А если нет? Убить его, чтобы не проболтался?.. Ладно, сперва информация, потом решение.
— Прости, один из великих богов, я тебя не узнала.
Охотник заметно растерялся, его глаза удивлённо округлились, рот чуть приоткрылся. Взгляд из яростного стал яростно-недоуменным.
— Ну как же, — издевательски продолжила Ильга, — ты, должно быть, один из богов, раз решил, что знаешь, кто заслуживает жить, а кто нет.
— Мне и без богов всё ясно! — запальчиво выкрикнул юноша. Эх, молодость, горячность… Нельзя с такой горячей головой за вампирами охотиться — потерять можно голову-то. В буквальном смысле. Ильге повезло, что после смерти отца у неё было ещё пять лет учёбы, а то бы она сдуру да сгоряча такого бы наворотила…
— И что будешь делать? — поинтересовалась Ильга, — Долго ты так стоять не сможешь. Первым выстрелить — тоже. Приблизиться я тебе не дам, да и сильнее я по всем параметрам.
— Надо было тебя издали застрелить!
— Демона лысого у тебя бы это получилось, мальчик.
— Я тебе не мальчик! — Ильга думала, что больше ему злиться некуда, но поняла, что ошиблась, услышав его взбешённый рёв.
— Так ты девочка? Никогда бы не подумала!
Её издевательства достигли цели, хотя Ильга особенно и не старалась: парень и сам себя изрядно накрутил, оставалось лишь подтолкнуть. И он сорвался. Кинулся на девушку, забыв о зажатом в руке оружии. А ей того и надо было: уворот, лёгкий удар по голове — и клиент отдыхает. Надо бы его связать, а потом допросить. Непонятно же, с чего он такой злой. Пусть даже узнал о том, что она вампир, злость-то откуда? Охотники убивают вампиров не из злости, а из-за денег.
***
Симон медленно приходил в себя. Голова раскалывалась… Сколько же он вчера выпил?.. Или уснул пьяным, упал и ударился головой? Нет, больше он не поведётся на уговоры новых друзей. Нет в этой выпивке ничего хорошего, раз наутро так плохо. Он найдёт другой способ стать настоящим мужчиной. Он убьёт много вампиров и заслужит уважение… Вампиры?.. Вампирша! Точно, он за ней следил, а потом напал, но та каким-то образом почуяла засаду и оказалась вооружена. Что же потом произошло? Он убил её или… погиб сам? Да нет, у мёртвых так голова не болит. С этой мыслью Симон приоткрыл глаза и осторожно осмотрелся. Выяснилось, что руки и ноги у него стянуты ремнём, а сам он крепко привязан к дереву. Неподалёку на полянке у костра сидела вчерашняя вампирша и неторопливо поедала жареную ножку какой-то птицы.
Услышав его трепыхания или каким-то иным способом почуяв, что он проснулся, вампирша обернулась и, улыбаясь, протянула ему такую же птичью ногу:
— Будешь?
Симон решил хранить гордое молчание. Понятно же, что вампирша издевается. С чего ей его кормить, раз всё равно убьёт потом?
Девушка пожала плечами и продолжила трапезу. Когда она поела, кинув кости в костёр, и аккуратно вытерла жирные руки сорванным тут же большим листом неизвестного растения, то её внимание снова вернулось к Симону.
— Кто ты такой? — спросила она.
Симон молчал. Пусть хоть пытает, а он ни слова не скажет! Он уже успел вообразить свою мученически-героическую смерть, как вдруг заметил странно блеснувшие глаза вампирши, и напрягся. Что она задумала? С виду она казалась обычной молодой девчонкой, невысокой и хрупкой. Но Симон понимал, что внешность обманчива. Особенно в этом случае.
Девушка плавно поднялась и медленно направилась в его сторону.
— Не хочешь говорить по-хорошему, значит, попробуем по-другому, — нежно проговорила она, вызывая у него нервную дрожь. И почему-то в этот момент у него возникло предчувствие, что скоро он ей всё расскажет, всё-всё…