Глава 21
Фэллон
«Доброе утро и счастливого девятнадцатого сентября. У нас здесь специальный гость, чтобы начать наше субботнее утро. Майло Эндрюс, все». — вступают предварительно записанные аплодисменты — «Майло, ты можешь дать нам какое-нибудь представление о том, что, черт возьми, происходит? Сначала мистер Гордон, потом Джури Смит, а теперь наша милая, дорогая Бет Клейтон…»
«Я знаю, Фредди, это ужасно. А до Мабона всего два дня…»
«То, что ты сказал, правда? Все трое умерли от сердечных приступов?»
«Так говорится в отчетах», — подтвердил Майло.
«Должно быть что-то большее, и я знаю группу людей, которые способны на что-то подобное».
«Да, ну, моя работа не в том, чтобы распространять слухи, Фредди. Я пришел сюда, чтобы повторить, как важно соблюдать комендантский час, особенно после нашего ежегодного Вечера кино в Воющей Лощине сегодня вечером. В этом году киносеанс «Рокки Хоррор» начнется на час раньше, в одиннадцать. Давайте хорошо проведем время сегодня вечером, ведьмы.»
«Вот вам и ваши Дейли Холлоу, и помните», — начал Фредди, затем Майло присоединился: «Никто не в безопасности после трех часов ночи».
Дедушка все еще спал, когда я вошла в его комнату этим утром с нашим утренним кофе. Я не хотела его будить и оставила его кофе на тумбочке рядом с его вставной челюстью.
Прошлая ночь была ужасной.
Как бы мне этого не хотелось, я оттолкнула Джулиана.
И как будто этого было недостаточно, у дедушки поднялась температура, и он, кашляя, поднялся по лестнице со второго этажа, шатаясь, чтобы отдышаться. Я испугалась и позвонила доктору Морли посреди ночи, потому что не знала, что еще можно сделать. Удивительно, но он ответил и поспешил к нам.
Я провела большую часть ночи, извиняясь перед доктором Морли, пока дедушка кричал на него с кровати, отталкивая его стетоскоп и лекарства. — Фэллон, все под контролем. Ты иди в гостиную, постарайся немного отдохнуть, — сказал доктор Морли.
Я пошла в гостиную, но не могла лечь. Вместо этого я не спала всю ночь, ожидая.
По прошествии часа доктор Морли вошел в дверь спальни дедушки и заявил, что температура спала, и он крепко спит. Я уронила голову на руки и заплакала. Может быть, потому, что я была морально, физически и эмоционально истощена после последних нескольких дней. Может быть, потому, что я сблизилась с дедушкой быстрее, чем думала. Может быть, потому, что я заботилась о Джулиане больше, чем думала.
— Прости, — сказала я ему, проводя руками по лицу, чтобы стереть слезы. — Это намного сложнее, чем я думала.
— Заботиться о любимом человеке нелегко, — сказал доктор Морли, стоя над диваном и глядя на меня сверху вниз с мягкой и искренней улыбкой. — Просто помни, что ты делаешь все, что в твоих силах, с тем, что у тебя есть. Я буду в пути, но, пожалуйста, звони мне в любое время.
Какая-то песня, которую я никогда раньше не слышала, заполнила динамики, вырывая меня из воспоминаний о прошлой ночи. Я вынесла радио на улицу, чтобы не разбудить дедушку, и пила кофе на заднем крыльце. Восход солнца поднялся над бескрайним морем, и я положила кроссворд себе на колени. Это казалось неправильным без дедушки рядом со мной, но я вытащила карандаш из-за уха, решив закончить это за него, потому что он не мог.
Бет Клейтон не появится до завтра, поэтому я осталась дома и тщательно убралась, открыв все окна, чтобы проветрить затхлый запах, подмела, пропылесосила, вытерла пыль. Большинство комнат в доме превратились в кладовые, в моем распоряжении было так много ящиков, в которых я могла копаться, но у меня едва ли было время копаться в прошлом, когда мое настоящее ускользало.
К полудню дедушка проснулся, и я приготовила нам обоим обед.
— Обещай мне, Лунный свет, — взмолился дедушка с кровати. — Обещай мне, что бы ни случилось, ты будешь держаться подальше от ковена Норвежских лесов.
— Но ты же из Норвежских лесов, дедуля. Почему ты так говоришь?
— Просто пообещай мне. Как бы мне ни было неприятно это признавать, Священное Море защитит тебя, как только я… уйду.
Я не обещала. Я не— не могла— произнести эти слова. Я только кивнула.
Рука Фэйбл болталась рядом с моей, когда мы шли по Городской площади позже тем вечером.
Большой экран возвышался над зеленью рядом с беседкой. Жители начали съезжаться, неся одеяла и корзины для пикника подмышками, в руках. Показ фильма ужасов «Рокки» должен был начаться примерно через час, и мы с Фэйбл отправились за напитками и попкорном.
— Что… за… — голос Фэйбл плыл вместе с сентябрьской ночью. Очередь, стоявшая перед всплывающим буфетом, огибала улицу, она остановилась и драматически вздохнула рядом со мной. Маслянистый попкорн, конфеты в шоколаде и пивные сидры жонглировали в руках людей, когда они выходили из буфета. Фэйбл вышла перед двумя мальчиками, которые проходили мимо. Они были моложе нас, лет по семнадцать-восемнадцать.
— Я дам тебе двадцатку за эти Злые сады, — Фэйбл подняла голову, и парень посмотрел на меня, обдумывая ее предложение.
— Я даю тебе вдвое больше, чем ты заплатил, и мы оба знаем, что у тебя целый бочонок, малыш Уайлдс. Не будь дураком, просто возьми это.
Малыш Уайлдс. Золотистые крапинки блестели в его прищуренных глазах под растрепанными, зачесанными набок каштановыми волосами. Он был высоким, в длинной белой футболке под джинсовой курткой и поверх пары рваных черных джинсов, красивым, и он улыбался так, как будто у него были все карты — всегда.
— Сорок, и они твои.
— Забудь об этом.
Эти два слова слетели с моих губ в сочетании с недоверчивым смехом.
— Это того не стоит, Фэйбл. Он разыгрывает тебя.
Фэйбл закатила глаза и снова посмотрела на очередь, чуть не подпрыгнув в своих кроссовках.
— Мудак.
— Надо было подготовиться, милая.
Он засунул руку в попкорн, лежащий у него на груди, и отправил горсть в рот, уходя. Небольшая группа последовала за ним.
— Кто это был?
— Надоедливый кусок дерьма. Это был Рен Уайлдс, младший брат Феникса.
Жалобы и стоны раздались, как эффект домино, в очереди, ожидающей у буфета. Я вытянула шею, заметив Мину Мэй внутри палатки, седые волосы, выпавшие из ее косы и обрамляющие ее лицо, она расхаживает по стойке, жонглирует попкорном и напитками и обменивает деньги. У нее был только одна помощница, которая набирала попкорн и разливала напитки, но Мина, вытирая лоб полотенцем для рук, выглядела так, как будто собиралась упасть в обморок в любой момент.
Мне в голову пришла идея, и я направилась к палатке.
— Куда ты идешь? — крикнула Фэйбл, затем догнала меня, когда я вошла в буфет и встала за прилавком. — Фэллон, — прошептала она, но я продолжила натягивать фартук поверх одежды, завязывая его за спиной. Чёрная кофта, которую я носила, была от The Row, и я не хотела ее испачкать.
— Ты сумасшедшая, ты знаешь это?
Мина Мэй в черно-белом фартуке в тонкую полоску промчалась мимо меня.
— Фэллон, ты прелесть. Самое время кому-нибудь помочь. Все хотят наслаждаться событиями, но никто не хочет делать грязную работу.
— Десять минут, — сказала я Фэйбл, махнув следующему человеку. — Позволь мне опустить эту очередь, — я наклонилась, когда клиентка пробормотала свой заказ, прежде чем скользнуть к автомату с попкорном, — Это лучше, чем стоять в очереди, и Мина вознаградит нас. Правда, Мина?
— Я добавлю несколько горячих пирожков, дорогая.
Она подмигнула.
Фэйбл перепрыгнула через порог и схватила фартук с крючка. Потребовалось четверо нас, включая сотрудницу закусочной Мины, и двадцать минут, чтобы обслужить очередь. Между людьми мои глаза метнулись вверх и зацепились за серебряные.
Мой пульс участился. У меня перехватило дыхание. Мои внутренности горели огнем на осеннем ветру.
Джулиан стоял у витрины аптеки, подперев одну ногу, и наблюдал за мной из-под темной тени.
— Вы, девочки, молодцы!
Мина устало вздохнула, а я перевел взгляд перед собой и передала ведерко с попкорном последнему человеку. — Берите, что хотите, и наслаждайтесь фильмом, — продолжила она, и когда я снова посмотрела на Джулиана, его уже не было.
Мы повесили фартуки, взяли по два пива, ведро попкорна, Твиззлеры и орехи Машуга в шоколаде. Мои волосы ударили меня по лицу, пахнущие смесью сахара и масла.
— Это того стоило, — сказала Фэйбл на выдохе после первого глотка своего Злого Фруктового сада. — И мы сделали доброе дело.
Она повернулась ко мне лицом, как только мы достигли лужайки. — Ты делаешь меня лучше, Фэллон Морган. Никогда не покидай Воющую Лощину.
Улыбаясь, я сунула Твиззлер в рот и оторвал кончик.
Ковен Священного Моря сидели в самом конце, и мы прибыли как раз в тот момент, когда начинался фильм. Мы разбрелись по большому одеялу, расстеленному на траве, и Кейн усадил меня рядом с собой. Время от времени я не могла удержаться от того, чтобы не оглянуться назад, туда, где находилась Аптека Блэквеллов, в поисках одного Язычника, из-за которого я чувствовала себя такой неконтролируемой.
Кейн приблизил губы к моему уху.
— Мабон через два дня, — прошептал он. Я кивнула, мой взгляд искал Джулиана. — После праздника в Кресент-Бич будет разведен костер. Это идеальное время, чтобы официально стать одной из— Ауч! — Он резко обернулся, потирая затылок. — Черт, Мандэй. Почему ты ударила меня?
— Ну, тогда перестань болтать! — сказала она шепотом.
Кейн обнял меня и притянул ближе, уткнувшись носом в мои волосы.
— Стань одной из нас.
— Я действительно не понимаю, какой из вас, — прошептала я в ответ, отстраняясь от него. От Кейна пахло океаном во время шторма, в то время как от Джулиана пахло природой, лесом и свежим воздухом. От Джулиана пахло морозной зимней ночью.
Мои глаза ненадолго закрылись, чтобы вернуть меня к нашим ночам, прежде чем он превратился в придурка. Когда я снова открыла их, он был там, стоял с другими язычниками под большим буком рядом с экраном телевизора, его серебристые глаза были прикованы к моим, когда он прислонился к толстому стволу в своем черном пальто.
Рука Кейна скользнула по моему лицу, чтобы отвлечь мое внимание, затем завела выбившийся локон мне за ухо.
— Сладкая смесь удовольствия и власти. Вот кто мы такие.
Затем он что-то пропел мне на ухо, низкий гул, который я не могла понять, и моя голова склонилась в сторону, где Джулиан вылез из фургона, наблюдая за нами краем глаза. Я почувствовала губы Кейна на своей шее, его рука скользнула вверх по моему бедру к краю моих шорт.
— Что ты скажешь?
У меня внезапно закружилась голова, я была сбита с толку, гудела от желания, либо от завораживающего голоса Кейна, либо от притяжения Джулиана с резкостью в глазах, заставляющего себя оставаться на месте со сжатыми кулаками по бокам.
— Кейн, остановись, — я смогла вырваться, и рука Кейна схватила меня за бедро, пытаясь затянуть меня под себя и прижаться своим ртом к моему. Я оттолкнула его от себя. — Какого черта, Кейн?
— Что?
Он растерянно огляделся. — Тебе это нравилось.
— Нет, — я встала и поправила свою кофту. Мой взгляд метнулся к Джулиану, и он выглядел таким же потрясенным, как и Кейн, с расстояния в несколько ярдов. — Никогда больше не пытайся проделать это со мной, — сказала я, просматривая остальные их ошарашенные выражения. — Увидимся позже, ребята.
И я помчалась через лужайку к своему скутеру, не уверенная в том, что только что произошло.
— Вернись, прости меня! — крикнул Кейн, и горожане дружно велели ему заткнуться у меня за спиной.
Мои ноги неслись вперед, когда я бежала по тускло освещенным и пустым улицам. Я схватила шлем с руля своего скутера и натянула его на голову, когда над закусочной Мины зажужжал свет фонаря.
— Что это было? Что он с тобой сделал? — спросил Джулиан, появляясь из тени между зданиями.
Покачав головой, я перекинула ногу через скутер. — Уходи, Джулиан.
— Расскажи мне, что случилось? — настаивал он, опираясь ладонью о кирпичную стену.
— Он просто вел себя как придурок.
— Итак, это не сработало, — сказал он больше себе, чем мне, проводя рукой по волосам. Его глаза встретились с моими, и он наклонился вперед. — Фэллон, ты не купилась на это.
Купилась на это? Я подняла брови и откинулась на спинку скутера. — Конечно, нет, ты, глупый язычник. По какой-то причине я не могу перестать думать о тебе.
— Да?
Глаза Джулиана загорелись, когда он шагнул вперед из переулка, затем огляделся, прежде чем вернуться в тень.
— Ты подойдёшь сюда?
— Нет, я все еще злюсь на тебя, — сказала я, сжимая руль.
— Ты хочешь подойти сюда и поцеловать меня, или мы будем спорить? Потому что ты даёшь мне здесь очень противоречивые сигналы, и я не знаю, что с этим делать. Все это очень ново для меня, Фэллон.
— Ну, для меня это тоже все ново, — начала я говорить, подыскивая слова. — Но я все равно рассказала тебе кое-что, о чем я никогда никому не рассказывала. Я впускаю тебя больше, чем кого-либо другого. Я разделась для тебя… — Я сделала паузу, когда мое горло обожгло, предупреждая меня. Я огляделась, видя, что мы единственные два человека на этой стороне Городской площади, единственный уличный фонарь все еще гудит у меня над головой. Я была в центре внимания, в то время как Джулиан оставался в тени.
— Ты знаешь, только потому, что я неопытна или выгляжу так, это не значит, что мне не хватает самоуважения. Ты определенно не первый парень, который думал, что со мной будет легко. Но знаешь что, Джулиан? Я, черт возьми, не в отчаянии! Я дала тебе шанс, потому что думала, что ты другой. Я такая идиотка, думала, что ты из всех людей поймешь. Я была не против держать все в неведении между нами. Я бы никогда никому не рассказала, чем мы занимались, но я никогда не подписывалась на то, чтобы быть совершенно незнакомой на публике. Этого я не могу сделать.
Я покачала головой.
— Будь честен со мной, это потому, что ты не хочешь, чтобы тебя видели со мной? Ты меня стесняешься? Потому что я фрик?
— Фрик? Фэллон, ты, должно быть, шутишь. Я думал, мы это прошли.
— Тогда скажи мне что-нибудь реальное. Скажи мне что-нибудь, что имело бы смысл во всем этом. Скажи мне что-нибудь! — умоляла я, и Джулиан замер, когда между нами воцарилась тишина. Атмосфера изменилась, настроение изменилось, и мы оба поняли, что с этого момента могут произойти только две вещи. Либо я спрыгивала с этого скутера и шла к нему, либо я уходила. И, судя по всему, Джулиан не предпринимал никаких решительных мер, чтобы выйти из своего укрытия.
Он никогда не выйдет из своего укрытия.
Я наклонилась вперед, вцепилась в руль и завела двигатель.
— Я боюсь высоты! — выпалил он из тени, и я бросила на него пристальный взгляд. — Каждый день я снимаю маску и стою перед зеркалом, и в одно мгновение, — он хлопнул ладонью по стене, — я стою либо на вершине колеса обозрения, либо на краю обрыва, глядя вниз. Меня тошнит, кружится голова, все вокруг шатается, я чувствую, что меня либо стошнит, либо я потеряю равновесие и упаду. Я знаю, что это иррационально. Но я продолжаю смотреть на себя в зеркало, думая, что смогу это пережить. Надеясь, что я смогу противостоять своим страхам, чтобы однажды преодолеть их и увидеть человека, стоящего за страхами, чтобы я мог увидеть свое собственное лицо, что, возможно, я — ключ к разрушению моего проклятия. Но как раз перед тем, как потерять сознание, я отворачиваюсь.
Он сделал паузу и покачал головой, словно пытаясь избавиться от этого чувства. — Иногда я забываю, чего я больше боюсь, высоты или самого себя.
Он засмеялся, но смех был пустым. — Вот оно, у тебя есть. Я боюсь высоты.
Скутер загрохотал подо мной. Наши взгляды встретились, Джулиан держит в руках дары отчаяния. Джулиан Блэквелл боялся высоты. Страх, такой обычный, такой тривиальный, исходящий от человека, которого боялась половина города.
Высоты, и это чувство охватило меня с его внезапным признанием.
Я спрыгнула со скутера и помчалась к Джулиану, который выпрямлялся. Он даже не стал ждать, пока я окажусь в тени, прежде чем протянул руку к свету и схватил меня за руку, чтобы затащить меня под воду вместе с ним.
— Прости, — сказал он, его руки уже были на моем лице, моя спина уже прижата к стене.
— Ты должна знать, что это не то, чем кажется.
Он поднял свою маску и один раз коснулся моих губ своими губами, прежде чем поцеловать меня, и это втянуло меня в вихрь, как щелчок. Время подпрыгнуло вместе с ним, возвращая меня к тому моменту, когда мы исследовали друг друга в вагоне поезда, к освобождающей ночи между нами.
— Они все лжецы, но мы — нет. Это не ложь, — прорычал он с комом в горле. Его язык попробовал мой на вкус, целуя меня крепко и глубоко, как будто я собиралась исчезнуть или превратиться в пыль в его объятиях.
Крепко обхватив одной рукой его шею, а другую прижав к груди, я заставила себя отвернуться. Даже мои разум и сердце были в состоянии войны.
— Джулиан, — сказала я, и он опустил голову и положил ее мне на плечо. Стон пронесся от его груди вниз к бедрам, которые были прижаты к моим.
— Я пытаюсь, Фэллон, — сказал он, вдавливая «Фэллон» мне в ухо.
— Все, чего я хотела, — это быть настоящими друг с другом. По-настоящему со мной, по-настоящему с самим собой. Мне нужно настоящее, — я сделала паузу и зарылась лицом в его густые волосы. Я вдохнула его запах, запах зимы и леса, заставляя себя сказать это. — Может быть, ты боишься не высоты. Может быть, ты просто боишься падения.
Джулиан поднял голову и посмотрел мне в глаза. Я ждала, что он что-нибудь скажет, но он так и не сказал.
Я выскользнула из-под него и побежала обратно к скутеру, зная, что он не побежит за мной.
— Фэллон, ты даже не знаешь, о чем говоришь, — крикнул Джулиан, ударив ладонью по кирпичной стене, когда я опустила шлем и перекинула ногу через скутер.
— Не делай этого.
Я сделала это, и мы оба проиграли.