- Илька, а что сильнее кокс или герман? - спросила Аня, уверенно овладев жаргоном терминологии.
- Что значит, "что сильнее"? От них совершенно разный приход.
- Я в смысле, к какому больше привыкание?
- Конечно к герычу, кокс - это вообще детские игрушки.
"Ого", - вздрогнул Страдзинский. Имея некоторый опыт, он отлично знал, какой недобрый знак, называние кокаина игрушками. Сам Рома наркотиков всегда сторонился, но, разумеется, подобных бесед наслушался сотнями и теперь вполуха ловил обрывки разговора, отмечая привычные вехи.
Его примеру следовал Борис. Проведя несколько лет в московской музыкальной тусовке, уж он-то точно знал, чем героин отличается от кокаина.
Света, всеми силами изображая много повидавшую светскую даму, впитывала, тем не менее, каждое слово. Не без интереса вслушивался и Стас, никогда в своих упражнениях не доходивший до отравы такой силы.
- Илька, а как героин колют, он же в порошке?
- Ну, вообще-то разводят, но, знаешь, его уже давно никто не колет.
- А как?
- Нюхают:
"Ну, началось, - подумал Рома, - сейчас расскажет, как вредно колоться".
- :вены уходят: дороги: - донеслось в подтверждение.
"А сейчас, что без разницы, как германом травиться".
- :что нюхать, что ширяться, ну, будет приход на десять минут попозже:
"А теперь, что ширяться дурной тон", - подумал Страдзинский, но не угадал: Илья перешел к каким-то другим тонкостям наркологии. Обидевшись, Роман повернулся к Боре и от тоски завел приглушенную беседу о вышедшем наконец альбоме.
- Илька, а ты часто герман нюхаешь? - наивно и несколько бестактно поинтересовалась Аня.
- Нет, не часто, - очень сухо ответил Илья, замыкаясь.
Сам он, иной раз, рассказывал о себе такое, что и вправду лучше бы было промолчать, но от прямых вопросов уходил, словно вспомнив, какими животрепещущими и яркими словами описывает его увлечения уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации.
Назревшую заминку добродушно пресек Стас, вообще не любивший заминки и умело их гасивший. Он напомнил, что, пожалуй, пора идти, и все, слившись в миролюбивом единении, стали подниматься, преувеличено громко переговариваясь и слишком сильно грохая стульями, отчего неловкость только набрала силу, вымахав с корабельную сосну.
Однако не прошло и пяти минут, как тон стал естественен, и над пустынной дорогой, иссеченной перекрестьями бесконечных теней, воцарился негромкий и дружеский треп.
Странно было видеть, как они, избалованные ночной жизнью столиц: шумной питерской и невероятной московской, шли, старательно приглаженные и надушенные, в единственную на Косе дискотеку.
Только по субботам шумела она до утра многолюдьем, и каждую субботу они собирались тут с неправдоподобной пунктуальностью. Рома, с каждым годом все неохотней и реже выбиравшийся в петербургское ночное веселье, ощущал странное возбуждение, двигаясь в провинциальный танцзал.
- Мы сейчас с друзьями решили делать кино.
Достойных размеров пауза обрамила это заявление, дав Илье простор для продолжения.
- У нас есть интересная идея, - он изложил идею, - мы хотим пока попробовать просто на видео, - сумел остаться в рамках реальности Илья, не хотите поучаствовать?
II
Зал в преддверии близкого рассвета пустел. Отчасти протрезвев, Рома, уткнув нос в бокал, раздумывал, куда же подевались все те девицы, что так весело плясали с ним всю ночь.
- Ну что красавец? - шлепнулся на диван напротив вальяжный, подшофе, Борис, - скучаем, обломавшись?
- А где твоя подруга? Смоталась? - мстительно спросил Рома.
- Коллега! не надо завидовать, подруга наводит глянец в сортире. Мы уходим.
- Ве-еселых тебе палок! - не рассчитав, громко выкрикнул Страдзинский.
- Фи!.. хотя, за искренность спасибо. Кстати, я тебе не говорил главного правила ночных клубов? - подозрительно светским тоном осведомился Боря.
- ?
- Танцуя с третьей девочкой или заказывая пятую текилу, привыкай к мысли, что спать будешь один.
- Тьфу на тебя.
- Но, неся, как старший товарищ, за тебя некоторую ответственность, замечу, что за твоей спиной, в дальнем углу, мается с выводком юрьевских девиц Илья.
Рома бросил через плечо внешне небрежный, но весьма старательный взгляд.
- Там их всего две.
- Тебе мало? А та, в шортиках, осталась?
- Да, - голосом берущей след собаки сказал Страдзинский.
- Рекомендую. Где, кроме райцентров русской Лифляндии, найдешь такую вызывающую красоту и волнующую свежесть.
Боря говорил это, небрежно опуская руку на плечо своей вернувшейся самочки, - она, жеманно скривив смазливую мордашку, прилипла к нему всем телом. Рома представил их сегодняшнюю горячую и одноразовую любовь, Борину вздутую буграми мышц спину, ритмично двигающуюся над гортанными вздохами и летающим по подушке лицом.
"Брр: мне определенно нужна женщина".
И потянул сигарету из краснеющей на столе пачки.
- Ты ж бросил.
- Ладно, одну можно, - сказал Рома сакраментальную фразу - губительницу мудрых решений.
- Ты смотри, так оно все и начинается.
- Оу, бомонд.