В отличие от брата, Фунту московское метро всегда нравилось. Стерлинг постоянно ныл, что народу много — не протолкнуться, бомжи на весь вагон благоухают так, что вокруг вакуум образуется, а людям приходится жаться в другом конце вагона друг к дружке, лишь бы оказаться подальше от этого запаха. Фунт же был более сдержан и в подобных вещах умел находить положительные стороны. Подземка представлялась ему своего рода кровеносной системой мегаполиса, в которой люди играли роль эритроцитов. Городу нужны были эти маленькие жалкие клеточки. Каждый по отдельности, они не представляли никакой ценности. Но вот толпа таких людей-клеток — это и есть та самая живительная сила города, которая не давала ему стареть. Такое сравнение макро- и микроорганизмов позволяло Фунту видеть полную картину мироздания. Люди — клетки, Москва — организм. Без клеток организм погибнет, задохнется. Некому будет приносить кислород, в данном случае ‒ деньги. Не будь налогоплательщиков и работников, город загнулся бы за пару месяцев. Задохнулся бы в собственной вони, вдавленный глубоко под землю собственной массой. Людям-клеткам, в свою очередь, был необходим хозяин-организм. Без него их передвижения были бы просто хаотичным набором направлений и путей, город же заставлял их двигаться туда, куда ему было нужно. Миллионы горожан каждый божий день выползали из своих теплых углов и спускались под землю, для того чтобы добраться до ненавистного места, чтобы выполнить там ненавистную им работу, и все ради того, чтобы оплатить свое жалкое существование в этом жирном организме. Платя огромные налоги и снимая безумно дорогое жилье, они в массе своей обрекали себя на бесконечную погоню за призрачным счастьем. Навязанный им образ жизни никак не мог устроить нормального человека, но, вот парадокс, большинство из них даже не догадывались, что они всего лишь средство для поддержания жизни чужого организма. Некоторые из них барахтаются более интенсивно и, при хорошем раскладе, через несколько лет исправной службы и выплат дани обретают свободу в виде маленьких железных коробочек — автомобилей. Мнимая свобода обрекает их на бесконечные пробки и еще более масштабные поборы в виде транспортных налогов, штрафов, платных парковок и беспрестанно дорожающего бензина. Особо нетерпеливые клеточки даже умудряются ввязнуть в кабалу кредитов ради такой свободы. И опять парадокс — становятся счастливее. Мнимое счастье, приобретенное на деньги, которых ты еще не заработал, но, тем не менее, бесконечно греющее душу и тешащее самолюбие.
Фунт смотрел на всех этих людей-клеток с жалостью и восторгом одновременно. С одной стороны, подобная эксплуатация людей городом была ему противна. Но, если посмотреть на это с другой стороны, становилось понятно, что насильно никто никого не держит. Никто не приглашал этих глупых клеточек бегать сломя голову в поисках счастья в этом огромном железобетонном организме. Никто, в конечном итоге, не держит их и после того, как они приехали в мегаполис. Хочешь свободы ‒ собирайся и вали себе обратно в селезенку или печень, не важно, откуда ты там родом. Но нет же, будут сидеть тут, в сердце страны, и накачивать своим почти бесплатным трудом его и без того непомерно раздутые потребности. Фунт восхищался этим фактом. Каким же нужно быть гением, чтобы одурачить сразу столько людей?!
Себе же он отводил роль лейкоцита ‒ небольшой иммунной клетки, борющейся по мере сил своих с клетками, «прущими» против системы. Такой вот уродской клеткой, по его мнению, и был объект его слежки. Фунт уже два часа следовал за этими двумя отбившимися от рук эритроцитами. Щеглов и Воронов, будто заведенные, бегали по всей подземке и всячески мешали его организации нормально зарабатывать. Команды действовать Фунт не получал, и его заданием на сегодня было проследить за маневрами этих двоих, по возможности, не попадаясь им на глаза. Чем он, собственно, и занимался. Меняя образы, словно в театре одного актера, он следовал за ними буквально по пятам. Видел чудесное спасение одного, затем другого суицидника. Сменил образ ‒ быстро снял парик, вывернул двухстороннюю куртку наизнанку и нацепил кепку с дурацкими клапанами для ушей. Затем продолжил слежку. После спасения третьего опять на ходу сменил образ, теперь он был инженером в очках и с усиками. Сумка через плечо, битком набитая реквизитом для смены внешности, позволила ему оставаться незамеченным на протяжении всего дня. Несколько раз Фунт невозмутимо ловил на себе взгляд Воронова, но тот, видимо, так и не почуял слежку, чем сильно потешил его самомнение как актера.
Чем дольше длилась слежка, тем сложнее было оставаться незамеченным. Особенно трудно было на станции «Тропарёво», где народу было мало по сравнению с центром, в котором затеряться в толпе глупых эритроцитов не составляло большого труда. Но тут случилось маленькое чудо ‒ объекты слежки разделились. Следить за Вороновым команды не было, и Фунт с легким сердцем отправился следом за Щегловым. План шефа был до безобразия простым. Стерлинг остался с профессором Филюшкиным и по звонку должен был привести его на встречу с Данилой в указанное время и место. Фунт же должен был проследовать за этой занозой в заднице и, убедившись в том, что работа самонадеянной девчонки выполнена, убрать обоих.
***
Капитан Сидоров заметно нервничал. Служебная «Волга» захлебывалась, выдавая максимум своих сил, но, несмотря на все старания водителя, к цели они двигались, казалось, медленнее черепахи. Телефон Воронова по-прежнему не отвечал. Анонимная наводка застала его врасплох аккурат после того, как он отчитался перед начальством о проделанной за день работе. В сообщении был адрес загородной железнодорожной станции, и, судя по всему, именно там ожидалась развязка всей этой запутанной истории. Кому-то удалось собрать в одном месте почти всех её участников, включая и самого организатора. Номер, с которого пришло сообщение, не определился. Сидоров, конечно, догадывался, кто именно скинул ему эту наводку, но убедиться в своих догадках не имел возможности, так как времени было в обрез. Он поминутно заглядывал в смартфон, оценивая шансы успеть вовремя. Время от времени ему приходилось подгонять уставшего сержанта, но тот и без того выжимал из бедной машины все соки.
На место прибыли минут за десять до назначенного времени. Капитан оставил подчиненного у одного из входов на платформу, а сам побежал к дежурному по станции, чтобы отдать несколько распоряжений. Наконец он вышел на перрон. Огляделся. Платформа была почти пустой. Днём в сторону области двигалось не так много пассажиров, да и станция, судя по всему, была второстепенной, многие электрички проносились мимо неё без остановки.
Мелкий дождь, накрапывавший весь день, закончился, вышло солнце и осветило безлюдную платформу. Капитан властно забарабанил в дверь билетной кассы. Сунув в нос кассирше удостоверение, он попросил её удалиться с платформы, а сам занял ее место в тесной каморке. Теперь его взору открывалась вся панорама, а его самого можно было заметить, лишь вплотную приблизившись к его убежищу. Сидоров закурил.
Ждать пришлось недолго. Не успел он выкурить сигарету, как прибыл первый участник действия ‒ из подошедшей электрички медленно вышел Щеглов. Парень огляделся по сторонам, словно изучая обстановку, но, не заметив ничего интересного для себя, зафиксировал свой взгляд на какой-то дальней точке перрона. Словно завороженный, покачиваясь, он прошел мимо временного убежища капитана, не замечая его. Сидоров обратил внимание на взгляд молодого человека. Его глаза не выражали ничего. Полная пустота и безразличие ко всему. Парень подошел к самому началу платформы и встал в опасной близости к краю. Капитан хотел было окликнуть парня, но, приоткрыв форточку кассы, заметил двух мужчин. Видимо, они зашли на перрон с другой стороны и теперь стояли метрах в десяти от Щеглова, не приближаясь к нему. В одном из них Сидоров узнал профессора Филюшкина, а, стало быть, второй был его надзирателем. Профессор выглядел подавленно. Поминутно озираясь по сторонам, он все чаще утыкался взглядом себе под ноги. Видимо, от него не стали скрывать его истинную роль на сегодняшнем спектакле — роль жертвы.
Спустя минуту платформа вновь опустела. Последние пассажиры, прибывшие вместе с Данилой, разбежались по своим делам, остались лишь участники спектакля. Сидоров сосредоточил свое внимание на происходящем, стараясь не упускать из виду ни Щеглова, ни профессора с надзирателем. Спустя еще минуту мимо капитана вальяжно прошагал грузный мужчина в дорогом костюме. За ним, шагах в пяти, шёл парень. Ни тот, ни другой не обратили на Сидорова никакого внимания. Итак, почти все в сборе, оставалось дождаться Свету, но вскоре на платформу прибыла и она. Лицо капитана омрачилось, когда он увидел, что за ней следом идёт Воронов. Он-то здесь какими судьбами? Участие старого приятеля стало для капитана полной неожиданностью, скорее, даже неприятностью, поскольку такой поворот сюжета его игре мог лишь навредить. Ладно, подумал капитан, посмотрим, чем дело кончится.
***
Выходя на платформу, Воронов обратил внимание Светланы на знакомого сержанта, дежурившего возле входа.
— Видимо, Сидоров уже прибыл. Это ты вызвала его?
— Да, я отправила ему сообщение. Без его архаровцев нам не вытащить ни Щеглова, ни профессора, — ответила Света, заметно волнуясь.
Выйдя на саму платформу, они увидели в её начале некое подобие небольшого митинга. У самого края стоял Данила, немного поодаль, словно из партера, за ним наблюдали четверо мужчин. Троих из них Воронов узнал сразу, это были профессор Филюшкин и два молодых наемника, которых ещё не так давно Сергей мутузил в метро. Четвертый же грузный мужчина был ему незнаком, но, судя по виду, это и был главный идеолог общества анонимных суицидников. Сергей напряг профессиональную память, но так и не смог выудить из нее имя искомого объекта. Мозг бывшего следователя был приучен к фотографическому запоминанию. Стоило какой-либо информации попасться на глаза Воронову, как она тут же записывалась на подкорку, чтобы в нужный момент быть извлеченной и использованной по назначению. Сейчас же ‒ никакой ниточки или зацепки. Видимо, этот персонаж в столице недавно, мысленно сделал вывод Сергей.
Вальяжно покачиваясь из стороны в сторону и лениво обводя происходящее вокруг взглядом, грузный мужчина всем своим видом пытался показать, кто в настоящий момент является хозяином положения.
По дороге Света рассказала Воронову о своем плане. Она рассчитала время таким образом, чтобы каждый участник выдвинулся к месту встречи ровно в тот момент, когда получит от нее сообщение с адресом. Она знала, где находится загородная резиденция злоумышленников, а также знала, сколько до места добираться капитану Сидорову, а посему, вовремя отправив действующим лицам сообщения, она планировала собрать всех в одном месте с таким расчетом, чтобы добиться паритета в раскладе сил. Сейчас соотношение сторон полностью её устраивало и, судя по спокойному виду Сергея, его тоже. На платформе собрались практически все действующие лица плюс капитан Сидоров, видимо, где-то в засаде. Это добавило девушке уверенности и, пребывая в довольно приподнятом настроении, она посмотрела на часы, прежде чем подойти вплотную к Даниле.
— Я вижу, Светлана Владимировна, вы не удосужились соблюсти правила договора, — первым нарушил молчание шеф, буравя взглядом Воронова.
— Вы тоже пришли не один, — парировала Света, — так чего же мне подставляться?
— Что ж, дорогуша, видимо, нас ждет неприятная беседа, поскольку я догадываюсь, что основной пункт сделки вы тоже не собирались выполнять.
Света ехидно улыбнулась, но вместо ответа посмотрела на часы и медленно приблизилась к Даниле, который всё это время оставался безучастным ко всему происходящему на платформе.
— Я так понимаю, вам всё же удалось загипнотизировать бедолагу. Как же вы заставили его прийти на это место?
Света приблизилась ещё на полметра к Щеглову. Она смотрела не на него, а чуть дальше, пытаясь не упустить момент появления поезда. Время истекло, и через мгновение мимо них по расписанию должен был пролететь аэроэкспресс. Воронов оставался в шаге позади племянницы и глаз не спускал с противного толстого мужика, ведущего со Светой беседу. От него не ускользнула мысль, что в данной игре блеф не уместен, но тогда полное спокойствие и расслабленность бандита ему показались совершенно нелогичными. Или он что-то упустил из виду? Сергей быстро огляделся по сторонам, но ничего подозрительного не увидел. Какой же козырь в рукаве у этого жирного борова? Газель с бойцами? Снайперы?
— Как раз этого добиться не составило большого труда, господин Игнатов, — Света на секунду отвела взгляд от Данилы и лукаво подмигнула шефу. Звук собственного имени на мгновение заставил его наглые глаза сузиться, но в следующий момент он вновь взял эмоции под контроль.
— Я впечатлен. Моего настоящего имени не знали даже мои подчиненные, — спокойно ответил Игнатов. ‒ Даже не буду спрашивать, как вам удалось откопать его. Меня больше интересуют ваши способности гипнотизера.
— Даниле я действительно долгое время внушала мысль о суициде, это заняло не один день. Каждый наш сеанс я добавляла в программу крупицы задания, которое он должен был выполнить, и именно благодаря вашей жадности, господин Игнатов, мне хватило времени довести свою работу до завершения. Оставалось лишь дать ему ключ на запуск программы, к чему вы сами меня и принудили. Помните ваш загородный сарай, куда вы нас специально поместили для этого?
— Помню, как же не помнить, вы тогда исправно снабжали нас будущими покойниками, — съязвил шеф, бросив взгляд на Воронова и пытаясь понять по его реакции, знает ли он о том, что Света работала на него. Воронов и глазом не моргнул, стараясь не потерять нить игры. Шеф же сделал вывод: знает.
— Я заранее знала, где и как закончится эта история. Сложнее было выманить вас самого.
— И вы решили, что я полностью вам доверюсь? Что поверю в то, что вы собственными руками устраните главную угрозу моему бизнесу?
— А что вам оставалось делать? У нас сложилась патовая ситуация. Вы удерживаете профессора, — Света кивнула в сторону Филюшкина, — в моих же руках оказался Данила. Я не смогла добраться до своей цели, вы не смогли добраться до своей. Сейчас я вам предлагаю равноценный обмен.
— Я весь внимание! — дружелюбно развел руками шеф.
— Одну минуту, — отрезала Света и сделала последние два шага в сторону Щеглова. Напряжение, висевшее в воздухе во время беседы, никому не позволило вовремя увидеть приближение состава. Поезд летел с такой бешеной скоростью, что, опоздай Света хоть на миг, Данилу бы уже ничто не спасло. Машинист состава в последний момент увидел на платформе людей, стоящих в опасной близости к краю, и подал предупредительный сигнал. Именно под этот протяжный громогласный гудок Света и выдернула, уже шагнувшего навстречу смерти, Данилу обратно на платформу.
Присутствующие не двинулись с места, когда девушка и парень дружно повалились им под ноги, отшатнувшись от громыхающего аэроэкспресса. Данила был без сознания, а Света, оттянув его на пару метров от края платформы, как ни в чём не бывало встала и вновь обратилась к шефу:
— На чем мы остановились?
— Вы рассказывали, зачем вам понадобился весь этот цирк, — мягко ответил грузный мужчина, заложив руки в карманы брюк. ‒ Вы же понимали, что мы вас не отпустим просто так. Притащили с собой дядю, этого святого наивного человека, и решили, что справитесь с нами голыми руками? Вы же могли просто прислать Даниле сообщение, как и всем нам, да и место встречи можно было выбрать более людное, чтобы уж наверняка убедиться, что мы вас не тронем. Нет же, вы предпочли все усложнить.
— У меня было две цели. Первая — держать вас до поры до времени в полной уверенности, что я на вашей стороне. А вторую я вам не обязана называть, поскольку она вас никак не касается. Всё кончено, господин Игнатов. Наши люди уже, должно быть, окружили платформу или вот-вот прибудут. Вам незачем усугублять свое положение еще несколькими трупами. Отпустите профессора и бегите, может быть, вам ещё удастся скрыться, хотя вас всё равно так или иначе найдут.
Шеф потушил наигранную улыбку, всё это время не сходившую с его лица, и, как только Света закончила, спокойно ответил:
— Вы все правильно рассчитали, Светлана Владимировна. Мы все собрались там, где вы хотели и когда вы этого хотели. Но, вот ведь какая ирония судьбы, именно в этом вы и ошиблись.
Света вопросительно взглянула на Игнатова. Воронов напряг все свои инстинкты, чтобы быть готовым к любым неожиданностям. А грузный мужчина в дорогом костюме с металлом в голосе продолжил:
— Вы понятия не имеете, где и когда закончится эта история, — с этими словами он посмотрел за спины Светы и Сергея. Оба рефлекторно оглянулись. Позади стоял капитан Сидоров с пистолетом наперевес и держал на прицеле Воронова. Послышались щелчки двух передернутых затворов ‒ это вооружились Фунт и Стерлинг.