Серенькая неприметная «Газель» с надписью «Техпомощь», припаркованная у обочины, стояла на аварийке. Неподалеку от неё, также моргая поворотниками, расположился неприметный ПАЗик с зашторенными окнами. Внутри автобуса располагались пятнадцать бойцов, упакованных по самому последнему слову техники. Вечерело. У каждого бойца на шлеме было устройство ночного видения, а в шлемах ‒ встроенная связь. Командир подразделения уже проинструктировал подчиненных. Операция готовилась несколько недель, и сегодня руководство наконец-то дало отмашку к действию. Основная часть бойцов спецназа не догадывалась, чей конкретно особняк на Рублевке им придется штурмовать. Их делом было выполнить приказ ‒ для этого их готовили, для этого они погоны надевали.
В «Газели», тем временем, кипела интенсивная работа айтишников. Нужно было во что бы то ни стало запеленговать сигнал телефона объекта. К тому же, телефон был прошит таким образом, что выполнял функцию записывающего устройства. Все, что говорилось и происходило в радиусе трёх метров от него, записывалось и сохранялось в облаке. Последний раз его удалось обнаружить именно в этом районе несколько минут назад, потом сигнал пропал. Конечно, руководитель операции точно знал, за каким именно глухим забором следует искать бывшего сотрудника полиции. Информации было предостаточно, но, для того чтобы взять с поличным всю банду разом, было необходимо удостовериться, что похищенные находятся за тем самым забором. Потеря сигнала могла быть вызвана техническим сбоем. Сигнал со спутника не проходил, значит, их держат в подвале. По рации о возможном месте заключения было доложено руководителю группы захвата, это было сделано на случай штурма без подтверждения наличия объекта на территории.
Наконец была объявлена пятнадцатиминутная готовность. Если за это время сигнал не восстановится, будет отдан приказ о штурме. Рискованно, конечно, но иначе можно было опоздать. Оперативных данных хватало, чтобы иметь представление о главаре банды. К тому же, из последней сводки стало известно о причастности к деятельности банды капитана полиции Сидорова. К слову сказать, эта персона сразу не понравилась руководителю операции. Знакомясь с делом, в первую очередь бросался в глаза тот факт, что, имея на руках нескольких свидетелей и ряд неопровержимых доказательств незаконной деятельности ОПГ, Сидоров не предпринимал никаких действий по их задержанию, что, естественно, осложнило ход всей операции. Теперь, помимо задержания преступников, необходимо было вынудить продажную тварь раскрыться, поймать с поличным. Именно поэтому после событий на платформе руководителем операции был дан отбой, было решено слегка усыпить бдительность преступников. Группу даже специально придержали, чтобы дать возможность бандитам оторваться от слежки, таким образом им просто спутывали карты. Теперь они не знали, против кого играют. Если спецслужбы, то поди разберись, почему отстали? Если другие бандиты, то кто именно? Риск, конечно, был, но для группы такого уровня он был вполне оправдан. В любом случае, команда «наизготовку» была отдана, оставалось только лишь ждать.
***
Ни боли, ни каких-либо других ощущений в момент выстрела Щеглов не испытал. Просто одна картинка резко сменила другую, словно кто-то сел на пульт от телевизора и случайно переключил канал. По всем раскладам, после прямого выстрела в голову Данила не должен был ничего чувствовать. Но парень странным образом слышал и чувствовал свое дыхание, ужасно быстрое и глубокое, словно после двухминутной задержки воздуха. Перед глазами по-прежнему была тьма. Что произошло, он умер? Судя по тому, что он помнил всё произошедшее до мельчайших подробностей, нет. Мёртвые ведь не должны помнить, да и чувствовать ничего они не должны. А Данила сейчас явно испытывал набор не самых приятных, но всё же вполне реальных ощущений. Руки и ноги затекли, словно он был… Данилу обожгла мысль: связан? Да, действительно, он был связан до событий, произошедших в подвале. Перед глазами была тьма. Так ведь и это объяснимо — когда его швырнули в подвал и захлопнули дверь, было крайне темно. Парень ничего не понимал. Если так выглядит смерть, то это самое скучное мероприятие в его жизни. Всё, что угодно он ожидал увидеть после смерти, вплоть до полного отсутствия каких-либо ощущений, но только не это. Получалось, что после выстрела в голову он продолжал лежать в том же самом подвале, скованный наручниками, со связанными ногами. Данила попытался определить, где находятся Света и Воронов. Попытался пошевелиться ‒ удалось. Как мог, он начал извиваться всем телом по холодному полу своей темницы, но, к своему изумлению, не нащупал своих сокамерников. На минуту подкатил страх. Соображал он сейчас туго, и происходящее никак не вязалось с тем, что произошло пару минут назад. Данила отчётливо помнил, что капитан Сидоров допрашивал их вот в этом самом подвале. А затем хладнокровно убил. Сначала Свету, затем Воронова и в конце его самого. Но как тогда объяснить то, что Данила все ещё жив? Ведь всё выглядело настолько реально, что в голове даже тени сомнения не возникало в подлинности произошедшего. Этот допрос, эти выстрелы, даже кровь Светы, горячей кашей стекавшая по его лицу. Стоп. Кровь! Точно! Если всё произошедшее было реальностью и капитан действительно прострелил в этом маленьком подвале три черепа, повсюду должна была быть кровь. Море крови! Догадка приободрила Данилу. Сейчас он лежал лицом на абсолютно сухом полу. Ни запаха, ни каких-либо других признаков крови не было.
Вдруг растерянность Данилы прервал звук мотора и уже знакомый скрип тормозов. Захлопали двери, послышались шаги. Щеглов замер, не в силах унять волнение. Сам себе он тихо сказал: «Сейчас откроют сарай, ‒ и тут же послышался грохот открывающихся дверей. ‒ Включится лампочка, ‒ та не заставила себя долго ждать, осветив обшарпанные стены. — И откроется люк». Все мини-пророчества сбылись с точностью до секунды, что повергло парня в настоящий ступор.
— А, так вы уже пришли в себя, гражданин Щеглов?
Парень вздрогнул, услышав знакомый голос, но не от того, что услышал его, а от того, что уже знал, что услышит именно эту фразу. Он уже точно знал, что произойдет дальше. И действительно, как и в прошлый раз, сверху по очереди свалились связанные Воронов и Света.
Воронов начал копошиться, вновь стараясь принять удобную позу. А Света, как и в прошлый раз, лежала без сознания.
«В прошлый раз?» — Данила поймал себя на мысли, что уже начал отождествлять происходящее сейчас со своим странным воспоминанием. Значит, то, что произошло, не было реальностью? Или было ею лишь в его воображении? Тогда как объяснить то, что всё, что сейчас творится, с ужасающей точностью повторяет те страшные события в его голове? Парень отполз подальше, качая головой. Нет, так не бывает! Это просто немыслимо. Он с точностью до секунды может предсказать свою смерть и смерть своих друзей? Мысль поразила Данилу и на время заставила выключиться из реальности, парень закрыл глаза и постарался отдышаться. В голове вновь раздался грохот выстрела, перед глазами вновь всплыли картины страшной расправы над Светой и Вороновым. Раз за разом эти мгновения проносились перед глазами Данилы, словно заевшая пластинка. Ускоряя свой бег и врезаясь в его сознание, они словно старались проделать брешь в его мыслях и вырваться наружу, воплотившись в реальность.
— Щеглов… Это ты? — голос Воронова заставил парня вернуться к реальности. — Ты чего молчишь?
— Да, это я, — не веря своему счастью, произнес Данила. Ведь ещё несколько минут назад он был уверен, что их всех больше нет на этом свете.
— Это я! Я!
— Помоги мне. Ты можешь двигаться?
Данила вспомнил, как в своем видении зубами стягивал холщовый мешок с головы Воронова, и, вновь проделав те же действия, изумленно уставился на друга.
— Ты чего лыбишься? — Воронов недоверчиво смотрел на Данилу. — Голову отбили?
Парень слегка замялся, осознав, что в данных обстоятельствах действительно выглядит довольно странно, но был не в силах сдержать улыбку на лице. В его голове зарождалась мысль, но для того, чтобы её проверить, времени почти не было. Через несколько минут, судя по воспоминаниям, в этом подвале произойдет нечто ужасное.
— Ничего, — сказал Данила, — просто… — он вновь заулыбался, теперь уже глядя на Свету. Девушка приходила в себя и начала шевелиться. — Просто мысль есть одна.
Он подполз к Свете и помог ей снять с головы мешок. Та уставилась на него с таким выражением лица, словно призрак увидела.
— Я что-то пропустила?
— Нет, — ответил Данила, уже не пытаясь сдержать улыбку.
— Тогда чего ты сияешь? — с недоверием спросила девушка.
— Мозгами дерябнулся, — ответил за Данилу Воронов. — Мы в полной жопе, а он счастлив. Чокнулся. Бывает в экстремальных ситуациях.
— В жопе, — повторил Данила, улыбаясь ещё шире, — ты так тогда и сказал.
— Когда? — хором спросили Света и Сергей.
Данила собрался с мыслями и буквально выпалил:
— Слушайте внимательно, времени нет. Сейчас в подвал спустится Сидоров. Начнется допрос. Его интересует третья сила, которая вмешалась в их дела. Я понятия не имею, что именно он имеет в виду, только они считают, что кто-то из нас натравил на них неизвестную им структуру. Информации он не получит, а потом…
Света чуть заметно вздрогнула.
— Что потом?
— Убьёт он нас потом, — завершил за Данилу Воронов. — Только мне непонятно, откуда у тебя такая информация?
Данила перевел взгляд на Сергея и тихо ответил:
— Я только что это пережил.
— То есть ты представил, как нас будут убивать? — уточнил Сергей.
— Нет, я там был. Я видел это, я чувствовал это. Я сам умер. Потом темнота. Открываю глаза ‒ и всё, словно фильм перемотали на несколько минут назад. Я опять в подвале. Привезли вас. И вот сейчас придет капитан.
Воронов недоверчиво посмотрел на Свету, не в силах переварить и поверить сказанному, но в глазах племянницы он увидел полный восторг. Ему казалось, что она полностью разделит его мнение по поводу душевного здоровья Щеглова, но она, по-видимому, полностью поверила во всё, что поведал Данила.
— Я ничего не понимаю. Это типа предвидения?
— Да, — ответила Света и после небольшой паузы продолжила, обращаясь уже к Даниле. — Когда я задумала избавить тебя от проклятья предчувствовать самоубийства, я воспользовалась подсказкой, которую ты сам мне подкинул.
Данила вопросительно посмотрел на Свету.
— Ты говорил, что если твоих клиентов попытаться разбудить или растормошить задолго до последнего прыжка, то ничего не случится. Их желание покинуть этот мир лишь отодвинется на несколько минут, но не более того. Они все равно покончат с собой. Но если им дать совершить этот шаг, позволить дойти до ручки, дать им испытать сильнейший стресс в их жизни, то они, если можно так сказать, исцелятся. Я предположила, что способность Данилы предвидеть эти события сродни самому самоубийству. Именно поэтому ты испытывал такую сильную душевную боль, когда не успевал спасти их. Ты словно брал на себя их эмоциональный взрыв, и это убивало тебя. Рано или поздно ты дошел бы до грани, за которой потерял бы рассудок.
Данила вдруг посерьезнел. Он начинал понимать, к чему клонит Света.
— Хочешь сказать… — начал он, но Света его перебила.
— Да. Я специально подвела тебя к последней черте. Я сама запрограммировала твое сознание на суицид. Каждый наш сеанс гипноза заканчивался новой вводной, которую ты должен был выполнить, как только получишь команду.
Одними губами Данила прошептал:
— Мост через озеро.
— Да. Это была команда на смерть. Я знала, где и когда ты должен был погибнуть, и моя идея заключалась в том, чтобы вытащить тебя из этого замкнутого круга. Так же, как ты сам вытаскивал своих подопечных многие годы. Я просчиталась. Видимо, этот метод на тебе возымел обратный эффект. После такого стресса ты не потерял свой дар, а раскрыл его потенциал полностью. Вероятно теперь ты можешь предвидеть гораздо больше, чем раньше.
— Это, конечно, замечательная теория! — воскликнул Воронов. — Только как она нам поможет теперь? Напомню, мы тут, в подвале, связанные. Лично у меня уже ноги онемели.
Данилу словно ледяной водой окатило. Света пыталась его убить и тем самым спасти его жизнь. Мысли завертелись в его голове. Он не может допустить то, что должно произойти. Не сегодня, не сейчас.
Воронов изобразил на лице страдальческую гримасу, хотя изображать ничего и не нужно было, разбитое лицо то и дело перекашивало от боли.
— Хотя стой! — воскликнул Сергей. — Как ты сказал, третья сила?
— Да. Сидорова интересовало, кому ещё мы рассказали о том, что происходит в фирме, которую он прикрывал.
— Помнишь, в метро на перроне я тебе телефон дал?
Данила напряг память и утвердительно закивал головой.
— Он ещё при тебе?
Щеглов попытался припомнить, обыскивал ли его кто-нибудь по пути сюда, но, так ничего и не вспомнив, заёрзал по полу. Руки были связаны за спиной, а телефон он мог положить только в передний карман брюк. С трудом он перевернулся на живот и с облегчением ощутил в левом кармане твердый предмет.
— Да, он на месте, меня не обыскивали.
— Это телефон Сидорова, — сказал Воронов. — Если за ним кто-то охотится, то есть вероятность, что и телефон прослушивают.
— И как нам это поможет? — спросила Света.
— Нужно выбраться из подвала, — сделал вывод Сергей. — Отсюда сигнал может быть слабым.
Но его мысли прервал звук открывающегося люка, в подвал спустился капитан Сидоров. Кто-то сверху протянул ему стул, и он сел напротив своих заложников. Ситуация повторилась с точностью до секунды.