Перед турниром…
Сокровищница короля освещалась алым сиянием колдовства. Под зеленой мантией, украшенной королевской росписью, женщина шептала заклинание призыва. Перед ней грудой лежало рыцарское обмундирование, и когда голос стих, доспехи начали наполняться тьмой. Они зашевелились в попытке встать.
— Ты знаешь, что нужно делать, — эхом пронесся женский голос по темной комнате.
Призванный дух устраивался поудобнее в рыцарских доспехах, побывавших в пламени огня. Больше ничем он не мог управлять, бестелесное существо.
— Достаточно одного удара.
В тяжелые латы рыцаря опустился металлический меч.
— Иди по этому пути, и ты найдешь противника своего, — алый камень кольца на руке женщины светился в темноте, позволяя управлять духом.
Повинуясь приказу, нечто в рыцарских доспехах двинулось к указанному коридору, что вел к ристалищу. Когда шаги рыцаря стихли, колдунья от резкой слабости оперлась об надгробие, и прижавшись спиной к нему, опустилась на холодный пол.
— Брат мой, скоро я освобожу тебя из заточения, — шепнула она, прикрывая глаза, — И мы вновь воссоединимся против наших врагов.
* * *
Я была готова биться головой об стол. Ничего! Я не нашла ничего, что объяснило бы мои способности, золотом льющиеся из вен. Перечитав, казалось, всю библиотеку Роберто, я думала, что смогу найти ответы. Но их не было. Я даже думала, что во мне течет друидская кровь, как и у Дамиана, но нет — прочитанные книги откинули у меня и эту мысль. Друиды брали магию из деревьев, земли, растений… Но не отдавали ее. Никто из прочитанных мною магических существ не мог отдавать магию так, как сделала это я с ивой. Хотя польза от книг все же была — у меня появилась догадка, кто же была матерью Изабелл. От розовых до цвета фиалок глаза попадались только у эльфийского народа. К сожалению, они все вымерли, и может быть, последняя из них погибла вчера.
От устали я прикрыла глаза и откинула голову. Про войну Арагона с Кэльмитоном записи не велись, и книг соответственно не было. Про Кэльмитон, загадочное королевство за преградой — ни слова. Короли Арагона должны были хранить эту тайну о другом мире, там, за толщей льда. Нет, хватит искать ответы там, где их нет!
Я тряхнула головой и так уверенно стукнула ладонью по несчастному столу, что со стола слетел пергамент. Наклонившись за ним, я увидела знакомый рисунок Изабелл. Дух чернокнижника не появлялся с момента нашей с ним встречи. Роберто это не нравилось так же, как и мне, но о своих догадках, если они у него были, он помалкивал.
Меня отвлекли тяжелые шаги.
— Стоять! Бояться! — крикнула я неожиданно так громко, что Рикардо замер, и руками по привычке стал искать на поясе меч. Но я-то знала — его меч Роберто закинул в шкаф со знаниями. С книгами, да.
Я вскочила со стола, и тыкнула пальцем в Рикардо.
— Я тебя вижу! Куда ты собрался, у тебя постельный режим!
Брат вздохнул.
— Мне уже намного лучше. Честь рыцаря не позволяет мне отдыхать, когда принцу может угрожать опасность. За пару дней произошло много всего — а вдруг его опять проклянут?
— Для этого есть я. Приму проклятье на себя! — радостно заявила я.
Рикардо с сомнением покосился на меня, и прошептал:
— Да ты сама ходячее проклятье…
Я не обиделась. Только заулыбалась шире и перевела свой палец на кресло, указав на него.
— Присаживайся, через пару минут Алисия принесет завтрак.
Поколебавшись, брат, приняв тот факт, что на этот раз ему придется уступить, поковылял к креслу. Я же, вовремя опомнившись, незаметно стала закрывать интересные фолианты, пряча их от греха подальше.
— А мне пора охранять жизнь принца, — помахала я рукой Рикардо. Но в ответ он лишь послал сочувствующий взгляд, который явно посвящался принцу.
Покинув библиотеку, я набрала полной груди воздуха и с удовольствием выдохнула. Было еще раннее утро, и людей на улицах почти не наблюдалось. Бросив взгляд на чистое небо, я отправилась к замку. Издалека слышался звон мечей — была утренняя тренировка. Немного помедлив, наблюдая, как Дамиан обучает Клэрисс, я улыбнулась. Похоже, у нее все было в порядке.
С положительным настроем я отправилась к Адриану, и при входе в покои, кивнув знакомому стражнику, от чего тот немного дернулся, я распахнула двери. И моргнула от неожиданности. Адриан… спал на кровати! Вот это да! Я восхитилась невиданным зрелищем — его голова утонула в подушке, а из-под одеяла торчала пятка. Поразмыслив, я решила не будить сие высочество, и отправилась к месту, где раньше висела картина. Теперь там вместо небольшой картины, изображающей водную гладь, висело настоящее полотно в полный рост, полностью закрывая проход в склеп. То есть, в сокровищницу. А Адриан-то подстраховался!
Я уставилась на полотно в серых тонах, наблюдая интересную морскую бурю, бушевавшую на холсте. Корабль, казалось, вот-вот затопит. Трюм был уже полным воды, а мачты наклонились. И казалось, я даже чувствую соленый запах моря и холодного воздуха… Нет, холодом и правда повеяло. Я отклонила произведение искусства в сторону и нырнула в темный проход. Сразу озябнув, я стукнула зубами. Осторожно нащупав ступеньку ногой, стала спускаться. Мне показалось, что кто-то мяукнул. Я замерла, прислушиваясь. Нет, это был плач. Тихий, скребущий по душе. Напрягая глаза, я поискала источник, стараясь не выдавать своего присутствия. Источник плача находился возле знакомой гробницы, к которой я уже боялась подходить. Вдруг дух темного волшебника сидит сейчас там? И это он завывает, заманивая в ловушку…
— Апчхи! — раздалось за той же гробницей, и я пошатнулась от страха. Источник чиха встал, перестав обколачиваться об гроб. Я чуть не рассмеялась, увидев, кого я испугалась. Принцесса Изабелл рукавом вытирала лицо, не замечая моего присутствия. Смеяться я не стала, потому что не хорошо — вот, человек плачет. А еще испугается — и предсказание какое-нибудь ляпнет. Нет, этого мне точно не надо. С прошлым еще не разобралась!
Решив не трогать девушку, я, сливаясь со стенкой, поползла к выходу. Но появление нового голоса заставило меня замереть.
— Ты хотела что-то от меня? — голос был женским, и на редкость — противным.
— Вот, — что-то показала ей Изабелл, — Вылезло вчера. А потом приснилось… мне приснилось…
Кажется, она сейчас опять заплачет.
— Милочка, у тебя вылезла метка крови, но это понятное дело — вчера убили твою родную кровь…
— Так это правда? — опять слезы.
— Я могу тебе подсказать, что делать, чтобы облегчить твои страдания…Во всем виноват твой отец! Ты же знаешь, что все беды в королевстве исходят только от него!
Кажется, кто-то настраивает против короля его собственную дочь. Но вспомнив вчерашнюю казнь, я поняла — он в кои-то веки это заслужил.
— Отправляйся в покои, хватит шмыгать носом возле захоронения величайшего человека! — а вот это я уже где-то слышала, — Но будь осторожна с тьмой.
— С какой тьмой?
— Той, что падёт на тебя. Она магмой вольётся в твою душу. Не сопротивляйся ей, и тебе будет же лучше.
Раздались шаги. Я замерла, надеясь, что они знают другой выход — через который пришли, и не в курсе про еще один ход через покои Адриана.
Когда все стихло, я пошевелилась, почувствовав, как замёрзло мое тело. Так вот в чем был источник холода? Неужели проявляются еще какие-то способности у Изабелл, помимо ясновидения?
На этих размышлениях я стала подниматься обратно вверх по лестнице, щупая стену руками. На последней ступеньке я не рассчитала и споткнулась, с грохотом упав под чьи-то ноги.
— Грабишь? — раздалось над головой.
Я хмыкнула, было бы что грабить! И тут же вскочила. Передо мной стоял как обычно сонный по утрам принц.
— Да, — буркнула я, — Краду ваше время.
Адриан шутку не оценил и махнул рукой на дверь, отпуская восвояси.
— Но мне положено защищать вас… — начала я отстаивать свое присутствие. Однако тяжелого взгляда принца было достаточно, чтобы понять — он не в духе. Пожалуй, лучше бы он спал дальше на столе, тогда хотя бы встал с той ноги. Я, не ожидая второго приглашения свалить, покинула покои принца. Опершись на закрытые двери, задумчиво посмотрела перед собой. Стражник, стоявший перед дверьми, занервничал. Нет, что-то с ними явно не так, как можно дергаться от одного взгляда деву… парня?
Перестав нервировать стражника, я, оттолкнувшись от двери, зашагала домой — делать самое важное в этой жизни — кушать. И мои планы по пути к еде ничто на свете не могло расстроить.
Но когда я вышла из замка — то поняла, как сильно ошиблась. При свете дня, в чистом голубом небе… летал дракон. Это меня окончательно лишило дара речи. Дракон пикировал над замком, но никто его не замечал. Стража стояла истуканами, рыцари неподалеку — продолжали тренировку, слуги — ходили да работали.
Я потерла глаза, усомнившись в них. Но нет, зрение меня не обманывало. Быть может, это галлюцинации на почве голода? Я пригляделась к силуэту в небе, замечая, что он опускается. Когда он спикировал ближе к замку, я оторопела, заметив то, чего не было видно ранее.
Он пылал каждой клеткой своего могущественного тела. И та сила, что чувствовалась в каждом языке пламени дракона, и каждый изгиб в могучих чешуйчатых крыльях… Да гори оно огнем, он горит! От восторга я чуть не запрыгала. Но тут поймала взгляд дракона, его алые, пылающие глаза какой-то миг смотрели на меня. И могу поклясться, что увидела в них боль и отчаяние. Я не могла оторвать взгляда, как завороженная, глядя за пламенем, что зарождался в пасти дракона. Словно впав в прострацию, перед глазами я видела свой сон, повторяющихся каждую ночь. Я видела охваченные пламенем дома, крики людей… Я схватилась за голову, пытаясь вспомнить некую важную часть сна, на которую я не обратила внимания, которая была самой важной… В висках застучала кровь, и я упала на колени. Глаза горели невыносимым пламенем, словно в моих жилах загоралась кровь. Ощущение падения было знакомым, и промелькнула последняя отчаянная мысль — «А кушать…?».
«Распахнув глаза, я оказалась в своем сне. В самом пекле. Вокруг все пылало. Я видела, как в моих руках полыхает яркое пламя, и, услышав рев, подняла голову. В горящем небе летел дракон. Замотав головой, он взревел и, спускаясь в быстром полете, открыл пасть, собираясь пустить новый поток огня…
— Стой! — услышала я свой голос, раздавшийся эхом. И почувствовала себя частью огня. Пылающего, опасного и неугасающего…
— Безграничное море огня… — это что, ругательство? — Месть еще не свершилась — раздалось эхом в моей голове.
— За что мстить? Ни Арагон, ни его жители тебе ничего не сделали! — в ужасе говорила я, не зная всей правды. Вокруг все сгорело. Ничего не осталось, а неугомонное пламя все так же бешено резвилось, пожирая землю.
— Король этих земель уничтожил всех моих братьев… Войну начинают короли, а умирают всегда драконы… — слышала я в своей голове голос, полный боли и ненависти.
— Прошло двадцать лет! Война уже закончилась! Тот король погиб вместе со всеми! — громко думать получалось и у меня.
— Двадцать лет…?
Я увидела, как дракон медленно оседает на землю. В его глазах творилось что-то невообразимое.
— Я спал двадцать лет… — тихий, словно шелест угасающего голоса.
— Не убивай никого. Оставь всех. Эти люди ничего тебе не сделали, и поверь, они все заслуживают жизни. И не тебе решать, когда им умирать… — я запнулась, от резкой боли в висках. В глазах нещадно потемнело и меня словно уносило из своего сна…
— Отпущу всех… Если мне отдадут прах моих братьев, чтобы я мог развеять его, освобождая их в души в вечный полет… Срок у тебя до заката… — донёсся ответ дракона».
За дверью слышались громкие голоса Алисии и Роберто. Затем их прервал тихий голос брата. Я открыла глаза, глядя в обугленный потолок. Да-а, с комнатой надо что-то делать. А в особенности — со своими галлюцинациями. То и дело проваливаюсь в сон.
— Ты в порядке? — от голоса Клэрисс я вздрогнула. Кого-кого, а вот ее увидеть в своей обгоревшей пещере было полной неожиданностью.
— Что ты здесь делаешь? — Да, во мне явно отказали инстинкты гостеприимства.
— Это он привел тебя сюда, — ответил Рикардо. Как он так тихо открыл дверь? — Говорит, мимо проходил, нашел на дороге.
Я с сомнением посмотрела на смущенную Клэрисс. Она точно девчонка? Как донесла-то мою тушу? Кстати, о тушах… В голове мелькнуло чешуйчатое тело дракона, и я вскочила. И тут же села. Где мне искать прах драконов…
Снова вскочив, я начала ходить по комнате, не обращая внимания на Клэрисс и Рикардо, которые двинулись к выходу, явно сомневаясь в моей адекватности. Но я бросилась вперед, и вылетела вниз по ступенькам, чуть не врезавшись в Роберто. Ага, он то мне и нужен! Дядя от неожиданности отшатнулся, удачно упав в кресло.
— Где находится прах погибших драконов? — спросила я, — Ну тех, что убили двадцать лет назад?
Роберто от удивления моргнул. Он знал ответ. По его лицу было видно, что знал. Но не торопился рассказывать. Было видно, что он борется внутри сам с собой, не желая рассказывать, и понимая, что выбора нет. Сколько ты секретов хранишь, Роберто Смелор?
— Прах в серебряной урне в сокровищнице короля… Но зачем тебе…
Так, где сокровищница я знала, и несказанно обрадовалась тому, что дядя обо всем всегда всё знает!
— На кону жизни людей! Дракон уничтожит все из мести! За своих братьев, которых вы убили и замуровали с каким-то волшебником, вместо того чтобы дать им покой! — я кричала. Это было несправедливо. Мне было жаль драконов, и людей, которые могли погибнуть из-за ошибок прошлого.
Не дожидаясь ответа от Роберто, я выскочила из комнаты и выбежала из библиотеки. Возможно, я была слишком строга к Роберто, не стоило срываться на него. Но мне было не до этого.
Я не знала, куда нужно будет нести прах, меня волновало лишь одно — как бы поскорее найти его. В покоях Адриана было пусто. Тайный проход за картиной никуда не делся, к счастью. Я-то думала, что после утренней выходки Адриан замурует этот проход. Войти в сокровищницу могла только королевская семья. На этой мысли я запнулась. Королевская… Так получается, тот женский голос, говоривший с Изабелл — принадлежал нынешней жене короля. Ведь других женщин в семье Арагонских больше не наблюдалось. По крайней мере, живых. Вспомнив желтые, прищуренные как у змеи глаза, я поежилась. Наклонив картину, предусмотрительно взяла свечу со стола принца, пригодится, на таких ступеньках можно шею сломать. И тогда всё, спалит дракон королевство…Если он, конечно, не плод моей фантазии. Но проверять не хотелось.
Оказавшись в холодной комнате, я осмотрелась. В углу мелькнул знакомый серебряный блик. Подойдя ближе, я по его формам признала в нем урну. Но размеры… такие только Клэрисс вызывать таскать. Поставив свечу на сундук, я думала, с какой же стороны ухватиться за огромную урну, которая скользила по рукам.
— Так, так… — раздалось за спиной, и я пожелала мысленно провалиться под землю обладательнице голоса. Её только не хватало!
Я медленно обернулась, и шарахнулась в сторону. У Беатрис горели глаза алым цветом. «Она случаем не родственница чернокнижнику?» — промелькнул вопрос в голове. Тут мелькнула догадка. Да прости меня, матушка, за то, что я так рискую…
— Это вы. Вы наслали черного рыцаря на принца! — утверждала я, хотя не была в этом уверена, — Если король узнает…
— То мне ничего не будет, — сдала себя с потрохами ведьма, — Он уже несколько месяцев прекрасно держится на моем зелье. И слушать он будет только меня. Тебя никто слушать не станет. Тем более, если ты не выйдешь отсюда живым.
Я пригорюнилась. Зачем мне раскрытая тайна, если она умрет вместе со мной? Очевидно, королева Беатрис не станет отпускать меня живой, учитывая, что я видела ее настоящие глаза. Умирать — так с музыкой!
— Почему вы хотите смерти Адриана?
Вопрос королеву разозлил.
— Лучше бы о своей жизни беспокоился, — рявкнула она, доставая клинок. Похоже, меня сейчас будут резать, грустно подумала я. Создалась отрешенность, что это все происходит не со мной. Я закрыла глаза, прижимаясь спиной к холодной урне.
— Мар? — неожиданно раздался голос Адриана.
Под землю провалиться я пожелала уже себе, и, открыв несчастные глаза, посмотрела на принца. Зачем, зачем… сидел бы у себя, никуда не лез, теперь и его в придачу сейчас прирежут.
Адриан стоял у ступенек, глядя на меня. Беатрис он заметил не сразу, но как только его взгляд привлек клинок, он немедля вытащил из ножен меч, направляя его в сторону жены отца. Она лишь ухмыльнулась и махнула рукой. Адриана снесло, сильно ударив об стену.
Она размахнулась, решив, что этого будет недостаточно, и со всей ненависти бросила в него клинок, предназначенный для меня. Я замерла.
— Думаю, так будет даже лучше. Если король своими глазами увидит, кто убил его любимого сыночка, он даже слушать тебя не станет, повесит как крысу, — довольно проговорила Беатрис, уходя.
Я бросилась к Адриану. Тот еще тяжело дышал. Осторожно взявшись за рукоять клинка, я вытащила его из груди принца. Прижав руками рану, я запаниковала, не зная, что делать дальше.
— Ведьма, — сплюнул кровью Адриан, — Надо сказать отцу…
— Стой, нет. Не надо. Твой отец не поверит. Она сказала… что он под ее зельем. Он слушает только ее, — пробормотала я, сжимая рану, думая, как остановить кровотечение.
— Я так и знал, что здесь что-то неладное, — хрипло сказал Адриан, морщась от боли.
— Прости… что не успела… — чуть не плача, сказала я, закрывая глаза. Ответа не последовало. Адриан тяжело дышал, закрыв глаза.
Где же эта магия, когда так нужна? Я отчаянно пыталась ее призвать, но не чувствовала в себе волшебного тепла. Смотря в спокойное лицо Адриана, который умирал у меня на руках, я закрыла глаза, еще и еще пытаясь позвать свой дар. Ничего не происходило, и я даже занервничала. Словно магия сопротивлялась. Невольно вспомнив первую встречу с Адрианом, я потеряла связь с реальностью.
Вдруг мои руки обволокло мягким теплом, и я открыла глаза. Под руками светилось, словно солнечными лучами на грудь Адриана. Рана затянулась, хоть и не полностью. Прислушиваясь к дыханию принца, я поняла, что жить он будет.
Успокоившись, я обколотилась об стену. Увидев перед собой блеск серебра, словно молнией озарило память. На негнущихся ногах подошла к урне, и положила на нее окровавленные руки. И упала на колени, чувствуя, как урна нагревается в моих руках. Желудок не вовремя заныл. Но бессознательность достигла меня. «Опять…» — только и успела мелькнуть мысль.
«Огонь щекотал и грел. Я провела рукой по нему и услышала крики. Отчаянные крики, полные ужаса и боли. Руку я отдернула.
— Это кричат души погибших в огне. Большинство из них погибли на костре из-за короля Альфонсо, — ответил голос дракона. — Никто не может выжить в пламени. Но ты смогла, Маргария.
— Ты знаешь меня? — пролепетала я, удивляясь тому, что в руках у меня находится урна, хотя я во сне. Или не в нем? Еще больше меня удивило то, что я смогла удерживать ее на весу, ведь раньше это казалось невозможным.
— Вернув мне прах моих сородичей, ты спасла своих людей. Это довольно похвально. Так и быть, смотри… — прошептал дракон.
Крышка от урны расплавляется и горячими каплями растекается.
Из уже открытой урны начал вылетать серый прах, который в пламени начинал кружиться в своем странном танце. Погибшие драконы освобождались на волю, из маленькой темницы, куда их засунули люди. Они радовались огню, и полыхали. Прах их рассеялся, и лишь сквозь пламя я могла видеть очертания их крыльев. В полном молчании, я наблюдала за воссоединением душ драконов с огнем порождения. Я радовалась за них, и за то, что смогла помочь им, и приятное тепло грело моё сердце».
Увы, мой сон прервали, бесцеремонно тряся за плечо. Такое зрелище — и пропустить! Я зло распахнула глаза, хотела было открыть рот, но замолкла. И, обрадовавшись, я кинулась к принцу, чуть не повалив его.
— Ты жив!
— Не твоими стараниями, — хмуро произнес Адриан, — Нужно спасать отца.
Вот сейчас захотелось обидеться. Переживаешь, спасаешь его… а он. Выдохнув, я кивнула. Оглядевшись, нервно хихикнула. Вот то еще зрелище предстало бы перед тем, кто сейчас зашел бы. Пол был залит кровью, Адриан — стоял на коленях в крови, пытаясь разбудить Тень, который уснул в то время, пока принц был на грани жизни и смерти. На месте урны были остатки расплавленного серебра.
Мое хихиканье не было оценено, и, удостоив меня тяжелым взглядом, принц поднялся, а я вскочила вслед.
— Что ты здесь вообще делал? — бросил Адриан, видя, что я замечательно себя чувствую.
— Мне показалось… что я слышу голоса… и решил проверить… — начала придумывать ложь на ходу, — Вижу, королева стоит…
Замолкнув, я сглотнула. Про Изабелл говорить не хотелось.
— Понятно, — Адриан не подал и виду доверия, — Пошли отсюда. Кому-кому, но мне отец поверит.
На том и порешили. Совсем забыв про догорающую свечу на сундуке, я поднималась вслед за принцем, мысленно радуясь, что он, зараза, живой. Ведь что было бы в другом случае — если бы нас обнаружили вместе? Свалили бы убийство на меня, и привет, виселица.
Когда мы покинули покои, я со злорадством посмотрела на стражника, который шарахнулся при виде нас в стену, с грохотом врезавшись в нее. Толку от этих стражников? Стоять — стоят, а защитить — не защитили.
От реакции стражника Адриан догадался осмотреть себя, а затем меня — и увидел, что мы изрядно запачкались в его крови. Чтобы не пугать дальше верных защитников королевства, он вернулся в покои и добыл два плаща, от вида которых я несказанно обрадовалась. Наконец-то мне дали мантию! Идти через весь замок в библиотеку в крови не было желания.
Видя мою несказанную радость на лице, принц хмыкнул:
— Иди к себе, с королем я поговорю сам, тебя вплетать не хочется. А уж рассказывать о том, как мне пришлось спасать свою же Тень…
Намек был понят, и взмахнув на прощание бордовой мантией, я скрылась с виду. Путь лежал в библиотеку — к еде. На этот раз — никакой дракон не остановит меня!
Добралась до библиотеки я без приключений, но изредка поглядывала на небо, которое поблескивало яркими звездами. Оказывается, уже была ночь. И стоило войти в библиотеку, как ждавшая меня в дверях Алисия чуть не свалилась в обморок.
— Что… что…
— Все живы, не бойтесь! — подняла я руки, — Всё расскажу, но сначала — еда!
М-да. Руки я подняла зря. На них еще была кровь принца. А Алисия снова покачнулась, к счастью, вовремя подоспел Роберто, а за ним — Рикардо. Последний оценил мой внешний вид с юмором:
— Когда-нибудь это бы произошло, — меланхолично сказал он и предложил, — Будешь пирожки? Сегодня они с мясом.
Вот! Вот святой человек! Я ринулась на радостях к брату, который отвел меня на кухню. Но руки все же попросил помыть. И лицо. И вообще всё.
Когда кровь была смыта, а первый голод утолен — я начала задавать интересующие меня вопросы, с удовольствием жуя пирожок и не обращая внимания на тяжелые взгляды дяди с Алисией.
— Во-первых, — начала я издалека, — Что такое метка крови?
— Так… она появилась у Изабелл, — помрачнел Роберто, — Это метка, заставляющая человека мстить за убитого родного человека. Она возникает в редких случаях. И пока не отомстит — он будет терять себя…
Я говорила, как обожаю, что дядюшка все знает?
— Такая метка может уничтожить весь королевский род, — добавил Роберто. Я подавилась пирожком и начала кашлять. Дядя любезно постучал по спине.
— Если Изабелл отомстит и убьет Альфонсо за смерть матери, метка крови перейдет к Адриану? — надеялась я не угадать. Но увы!
— Он будет одержим. Будет гоняться за любым случаем, чтобы убить того, кто убил его отца, даже не зная кто это. А если узнает — убьет Изабелл.
— А если он убьет Изабелл?
— Он избавится от метки. Но её получит уже близкий родственник, — Роберто замялся, не желая называть близкого родственника королевской ветви. А может быть, просто не помнил.
— Мне кажется, или это похоже на проклятье крови?
— Это и есть проклятье крови, Маргария.
Аппетит резко пропал. Веселая мне предстояла жизнь. Я посмотрела на Роберто несчастными глазами и рассказала в деталях события этого дня, свалив на него все королевские проблемы, пусть тоже мучается. Не мне одной носить эти тайны — все-таки я сегодня могла умереть, если бы не Адриан. А потом спасать, конечно же, пришлось его… Мысль о том, что мы хорошо сработались, я отмела. Валить надо из Арагона, валить!