Его пропустили в Тахо сразу, без малейших задержек. И тогда укол подозрения прозвучал в мозгу. Но Чернояр не придал ему значения. Он шел по великолепным внутренним паркам замка, без особого интереса разглядывая его красоту. Здесь присутствовало совсем мало стражников, но много аристократов прогуливалось среди великолепных фонтанов. Что ни говори, герцог обладал несомненным вкусом. А Чернояр всегда уважал настоящих мастеров своего дела и просто талантливых людей, в какой бы сфере они ими ни являлись.
Он очень устал, устал от всего, устал от самой жизни. Колдун шел по прекрасным паркам, абсолютно безразличный к окружающей красоте, безразличный к тому, что есть, что было и что будет. История с элементалистом лишь временно всколыхнула в нем жизнь, но теперь это прошло. Чернояр шел, намереваясь покончить с контрактом и уйти. Поселиться где-то в глухом месте и навсегда забыться в одиночестве. Он давно мечтал о своем особняке где-нибудь на берегу большого озера, обставленный по давно придуманному плану, но на исполнение мечты не хватало ни сил, ни желания. Потому что давно уже не хотелось жить. Жизнь убила его внутри, выжгло сердце, осталось лишь безразличие ко всему и желание умереть.
Во дворце его встретил начальник охраны, которому, видимо, по ментальной связи уже сообщили о прибытии колдуна. Явный ветеран, с тяжелым взглядом — и большой скрытой силы. Он сумрачно оглядел колдуна, потом велел ждать, пока герцог Крода не будет готов его принять. Чернояр приготовился ждать, но как оказалось, напрасно. Не прошло и десяти минут, как его пригласили в Приемную палату.
Он вошел, и за ним затворились огромные двери. Приемная палата оказалась поистине огромной, способной вмещать очень большие делегации, и она была очень красива. Отделанные древними мастерами стены, барельефы и лепнина, — всё должно было указывать на мощь и силу Черного герцога и всего рода Лийских королей. И снова Чернояр оценил это, но не стал уделять особого внимания. Это не его дворец, у него все равно был бы лучше.
Палата была практически пуста, что создавало немного некомфортное ощущение. Лишь на древнем троне, в самом конце залы, возвышающемся на королевском постаменте, покрытом черными бархатными коврами, восседал сам Черный герцог, а рядомрасположился парящий в воздухе спящий волшебник, которого он видел раньше. Видимо, главный придворный маг. И это был маг очень большой силы, спящей силы, Чернояр это явственно ощущал.
Его шаги в армейских сапогах по черным мраморным плитам звучали очень гулко, экранируя от стен и высокого готического потолка. Черный герцог сидел на огромном ониксовом троне, откинувшись на высокую, обитую красным мягким бархатом спинку и молчаливо ждал. Взгляд властелина казался холодным и ничего не выражающим — так, как если бы сам был сделан из камня.
Чернояр остановился метрах в сорока, в том месте, где заканчивалась красная приемная дорожка и начинался тронный пьедестал. Видимо, отсюда вели речь все, кого приглашали сюда, и он не стал нарушать традицию.
Щупальце Тиамат, не делая резких движений, отнесло магический мешок к ногам Черного герцога.
— Здесь исполнение вашей воли.
Черный герцог не пошевелился и не кликнул слуг, чтобы они ознакомились с содержимым магического мешка. Вместо этого волшебник открыл глаза и медленно кивнул, снова погружаясь в меланхолический сон.
И тогда Крода произнес:
— Что ж, колдун, ты выполнил свою часть сделки, и я выполню свою. Ты знаешь Рейский банк? Это очень надежный и знаменитый гномий банк, имеющий представительства во многих городах и странах. Ты волен взять оговоренную сумму в любом из них, назвав эту сумму, мое и свое имя. В любое время. Этого достаточно для тебя, колдун?
Чернояр пытался проанализировать ситуацию и понять, почему именно так поступает Крода. Намного проще было выдать ему золото прямо здесь. Но герцог почему-то избрал гораздо более сложный и, несомненно, затратный для него способ.
— Меня это устроит, — прозвучал его ответ.
Крода крепко стиснул подлокотники трона, наклоняясь вперед:
— Я хочу, чтобы мы поняли друг друга, колдун. Ты выполнил свою часть, я — свою. Я доволен. Нас более ничего не связывает.
И в этот самый момент потайные портьеры в Палате, располагающиеся практически по всему ее периметру, одновременно открылись, и из них вышли инквизиторы. И нанесли удар «Путами света». Лишь в самый последний момент их перехватили Щупальца Тиамат. Но тут же ударили новые и новые. Возле трона появилась женщина, по всей видимости, глава всех поборников здесь, которая громко выкрикнула:
— Усиливаем натиск. Давим.
И сама ударила «Силовым лучом». Чернояр закрылся «Щитом Тиа». Тиамат ощерилась, приходя в боевую ярость. И метнулась в контратаку. Но инквизиторы оказались надежно закрыты сферами, которые поглотили удар. И на этом все кончилось. Поборники не пошли на размен ударов. Их было двенадцать человек — обычная боевая группа, и они отлично понимали, что итог боя предрешен, и можно получить результат простым напором. Тем более, их подгоняла та женщина, которая продолжала орать одини тот же приказ, что особенно злобило Чернояра. Он максимально напрягал возможности Тиамат, но проигрывал бой, и проигрывал его очень быстро. Дворец защищала охранная магия, поэтому, входя сюда, он не мог почувствовать опасность. И попал в отлично расставленную ловушку, доверившись чести Черного герцога. И оказывается, зря. И сейчас не было времени анализировать мотивы его поступка и почему все так получилось. На кону стояла жизнь, но …
Сделать Чернояр ничего не мог. Удары сыпались на него со всех сторон с такой силой и такой скоростью, что невозможно было даже перевести дыхание и помыслить о чем-то ином, кроме как об управлении Щупальцами Тиамат. Если бы он хоть немного отвлекся, все было бы кончено, ведь защита его оставляла желать лучшего. Инквизиторы, напротив, находились под надежной мощной защитой, и сейчас всю свою энергию, черпаемую из Круга Святости, просто выбрасывали в виде боевых заклятий. А их предводительница ждала момента, и когда видела брешь в обороне колдуна, ожигала его ударом «Силового луча», чем приводила в еще большее бешенство. Чернояр ничего не хотел сейчас так, как убить ее. А еще он прекрасно понимал, что продержится буквально считаные минуты. А если вмешается волшебник… Но он продолжал спать.
Неужели долгожданная смерть — вот она?.. Неужели так все закончится?.. Чернояр не боялся смерти, он давно уже ждал её. Что ж, раз это конец, он сполна насладится им!
Колдун мгновенно ушел в абсолютную защиту и произнес заклятия «Темной ауры» и «Перехода тьмы». Если раньше он не мог использовать полноценно всю свою энергию, потому что был скован атаками инквизиторов и приберегал силы для дальнейшего боя, то теперь все изменилось. Аура взбешенного колдуна накрыла всю Палату, пробуя на прочность защиту поборников и круша все вокруг. Барельефы разлетались в крошево, лепнина исчезала на глазах, обращаясь в прах, не выдержав натиска страшной разрушительной магии. Одновременно взорвались высокие окна, наполнив мельчайшими смертоносными осколками все вокруг. Не помогла даже вся защитная магия, заложенная в свое время древними строителями дворца. А тьма буквально растекалась волной из Чернояра, расползаясь по полу и все увеличиваясь в размерах и массе.
Вся его энергия была сейчас частично направлена на поддержание глухой защиты, а в основном выплескивалась вовне в виде огромной массы живой тьмы. Колдун не жалел сил, не приберегал что-то на потом; сейчас, когда на кону стояла его жизнь, все что мог он выплескивал в жуткое заклятие «Перехода тьмы». Оно походило на густой черныймед, который стремительно наполнял Палату. Это было одно из самых страшных заклятий всей Школы, исповедуемой колдуном, оно легко могло убить и того, кто его активировал, а даже если и нет, то настолько опустошала все силы, что маг едва ли выживал после этого. Чернояр решил использовать «Переход тьмы» еще и потому, что заклятие продолжит свое смертоносное действие даже после его смерти. Он фактически жертвовал собой, давая выход первозданной Тьме, а она не будет знать пощады ни к кому. Никто не сможет выжить! Смерть станет общей для всех в этом замке. Колдун просто стал проводником истинной силы разрушения в этот мир. Последний выход его ненависти к жизни, его проклятье и месть. Он уйдет, но оставит после себя смерть.
Женщина отчаянно продолжала кричать, чтобы все усилили атаку, хотя и так ее люди делали все возможное. Вначале они пытались пленить колдуна, выбрасывая «Паутины света», но когда ситуация вышла из-под контроля, резко изменили свою тактику. Инквизиторы отчаянно выбрасывали боевые заклятия одно за другим. Даже сама предводительница больше не высчитывала время своего удара, а отчаянно атаковала. Изувеченные Щупальца Тиамат продолжали жертвовать собой и отражали все удары, которые только могли. Остальные поглощала защита колдуна. Но она все равно меркла все быстрее и быстрее. Защитные сферы инквизиторов ярко вспыхнули, когда масса растекающейся Тьмы достигла их и мгновенно охватила стремительным броском, словно хищный зверь, делающий убийственный рывок к своей жертве.
И это им очень не понравилось. Но предводительница поборников резким приказом запретила заботиться о своей защите и также продолжать атаковать. Теперь все встало на весы — либо Тьма первой убьет инквизиторов, либо те убьют колдуна. Вопрос состоял лишь в том, кто сделает это быстрее.
Чернояр сконцентрировал удар именно на женщине, но не трогал ни трон с Черным герцогом, который наблюдал за всем прежним каменным взглядом, ни спящего волшебника. Колдун явственно проигрывал, но он был целиком нацелен на убийство и сосредоточенно действовал именно в этом направлении. Пусть погибнет он сам, но и эта женщина отправится вместе с ним. И она почувствовала это. В какой-то момент ужас явственно отразился в ее глазах, когда она осознала, что Тьма сейчас проломит ее защиту и наступит конец. В отчаянии она обратилась за помощью к волшебнику, но тот никак не прореагировал, продолжая делать вид, что спит. Тогда она попыталась подойти к трону. Трон имел мощную защиту, и была отчаянная надежда подпитаться его энергией. Но и это не получилось. Бледная молния отбросила ее назад, и тогда тьма полностью сомкнулась над ней, поглотив крик. Чернояр оказался на грани потери сознания от напряжения и колоссальной энергии, что сейчас выплескивал из себя. Он уже не жил. Минута шла за минутой. Дворец сотрясался от треска крушащегося камня, рева боевых заклятий и шипения тьмы. А потом, один за другим, сразу четверо инквизиторов последовали за своим главарем.
Комок тьмы, поглотивший последнюю, неожиданно разорвался, выплюнув из своего чрева ослепительно белый кристалл, повисший над полом, а потом неожиданно взорвавшийся белым пламенем.
Чернояр в последний миг прокричал полное ненависти убийственное заклятие Тьмы «Кородор» и потерял сознание, накрытый светом. Он не видел, как очнувшийся волшебник в последний миг поставил защиту от неожиданно возникшей опасности. Не видел, как Тьма схлестнулась со Светом, разрывая в жутком столкновении двух противоборствующих стихий оставшихся в живых инквизиторов. Джудей выкрикнул слова заклятья, и кристалл послушно упал на пол, а затем мгновенно очутился в его руках.
Герцог Крода, потрясенный, привстал со своего трона:
— Что это былотакое?! Я думал, колдун убьет нас всех!
Старый волшебник с любопытством изучал полученный предмет, затем хитро улыбнулся:
— Это как раз то, что я хотел получить.
Потом многозначительно хмыкнул:
— Да, смерть была совсем рядом. И ты даже не представляешь, насколько. Твои экстравагантные игры едва не закончились очень плачевно для всех нас.
Крода хотел было еще что-то сказать, когда в Палате начали распахиваться один за другим порталы, из которых появлялись инквизиторы.
— Вы запоздали, господа, — злорадно сообщил Черный герцог, свирепо глядя на то, во что превратилась его некогда блистающая своим великолепием Приемная палата. — Впору собирать трупы.