Генерал Реатор расслабленно сидел в «Веконе», но его серые, словно сталь, глазанапряженно всматривались в парящее перед ним волшебное зеркало. Данное устройство разработали в Леции, в знаменитой Акатской академии, несколько веков назад, и с тех пор оно распространилось по всем Закатным королевствам. По сути, это был очень сложный магический артефакт, созданный для высшего командного состава армии, позволяющий парить в воздухе, снабжающий всевозможной информацией и способный делать много других полезных вещей. «Веконы» очень дороги, но Арденское королевство, самое сильное из всех Закатных королевств Империала, могло себе позволить достаточное их число, чтобы снабдить ими всю свою армию.
Сейчас генерал Реатор, используя возможности артефакта, пристально наблюдал из штаба корпуса за тем, что происходило на линии фронта. Шел уже девятый месяц кровопролитнейшей войны с вторгшимися на территорию королевства ордами нежити некроманта Ирритройи, и недавно наступил долгожданный переломный момент. Ардения, словно пробуждаясь ото сна, большими темпами наращивала свои силы, и битва при Альме четко определила настоящее положение дел. Нежить потерпела поражение, и теперь отступала. Генерал Реатор, без сомнения, верил, что это лишь начало конца для них, — так всегда учил святой Сайрос.
Восемнадцатый армейский корпус, которым он командовал, в битве при Альме участия не принимал, так как прикрывал направление на Толлейские владения Короны, ведя вот уже почти неделю затяжные бои с частями наступающей некромантской орды. Враг изначально атаковал сразу по трем направлениям — на Альму, открывающую дорогу в сердце королевства, куда и пришелся главный удар князя Ирритройи, на Лизию, где находились многочисленные технологические гильдии, и на цветущий сельскохозяйственный район под названием Толлейские владения, принадлежащий непосредственно Короне. Это направление не считалось опасным, поэтому на его защиту бросили лишь один Восемнадцатый армейский корпус. Генерал Реатор окопался на местных холмах и стоял под атаками нежити в глухой обороне. Поначалу они отличались особым фанатизмом, но после поражения при Альме основных сил здесь все резко пошло на спад. Маршал Диоген, командующий королевской армией, вчера ночью передал спешную директиву в штаб корпуса перейти в наступление и, отбросив части противника, выйти на рубеж реки Кроо в ста километрах к востоку отсюда.
Генерал Реатор всегда отличался основательностью в подходе к любому делу, и Восемнадцатый корпус в строго организованном порядке перешел от обороны к наступлению. Нежить, в последнее время затихшая, не слишком активно сопротивлялась и по всему фронту сдавала свои позиции. Они не могли не понимать, что если задержатся здесь дольше, то окажутся отрезанными от главных сил князя Ирритройи, отступавшими под натиском маршала Диогена на Альмском направлении.
Разведка корпуса докладывала, что частями, противостоящими ему сейчас, командует какой-то хашш, но генерал Реатор имени его не запомнил. Он ненавидел и презирал нежить и вовсе не считал нужным уделять им такое внимание. Только уничтожать. Так учил святой Сайрос.
Это и хотел сделать в ближайшее время генерал Реатор, но бросаться вперед с саблей наголо он не собирался. Восемнадцатый корпус наступал методично и основательно, как ледник.
Волшебное зеркало «Векона» показывало передвижение частей корпуса, занимающих в данный момент прежние позиции врага. В центре двигался Третий гвардейский королевский полк, состоящий из могущественных паладинов, по обеим сторонам от него разворачивались два линейных пехотных полка, ощетинившиеся копьями. Армейские маги держали защиту над всеми подразделениями, готовые отразить любой удар, а впереди строя, на некотором отдалении, парил ряд Святых пастырей. Этих существ создали все в той же Акатской академии, наделив очень тяжелой защитой, как магической, так и естественной. По сути, они напоминали шары величиной с человеческую голову, парящие на высоте двух метров и сканирующиеперед собой окружающее пространство в поисках ловушек или мин. Время от времени раздавались всполохи боевой магии и доносились взрывы, когда очередной Пастырь активировал сюрприз, оставленный нежитью. Они принимали все удары на себя, зато благодаря им остальные части двигались по безопасной земле. Генерал Реатор славился тем, что очень бережно относился к своим солдатам, и вверенные ему части всегда несли минимальные потери.
Естественно, нежить оставила после себя много смертоносных ловушек, но Пастыриметодично активировали их все. Иногда они погибали сами, но это были легко восполнимые потери. Академия пришлет новых существ на замену павших. Создавалось полное впечатление, что враг отступал без боя, и это имело все основания оказаться правдой.
Но генерал не спешил праздновать победу, хотя уже третий раз по ментальной связи поступала просьба командира гусарского полка пустить их в дело с целью атаки уходящей нежити. Он никогда не спешил, сохраняя трезвый рассудок в любой ситуации.
И сейчас это тоже оказалось нелишним. Когда атакующие части корпуса полностью заняли оставленные позиции неприятеля, в воздух взлетело множество зеленых шаров и устремилось на людей. Их выпустили этроши — твари Смерти, способные плеваться сгустками всеразъедающего яда на довольно большие расстояния. Это походило либо на заградительную атаку, призванную прикрыть отход войск, либо на артподготовку. Обычно армейские маги справлялись более-менее успешно с подобными атаками, но на этот раз положение оказалось куда хуже. Нежить имела время точно пристреляться, так как била по своим прошлым позициям, и теперь концентрировала свой удар на определенных точках. Справиться с таким потоком шаров яда, несущегося с неба, маги не могли, им просто не хватало сил, и в «Армейских щитах»[1] образовалось сразу несколько пробоин. Смертоносный яд окутал солдат Восемнадцатого корпуса, вызывая массовую гибель в жутких мучениях. Маги, как могли, пытались им помочь и восстановить защиту, перераспределив свою энергию, но нежить действовала очень разумно, быстро реагируя на происходящее на поле боя. Как только маги закрывали одну брешь в «Армейских щитах», этроши тут же переносили точку массированного удара в другое место, и все повторялось снова. Если паладины обладали отличной защитой своих замагиченных доспехов и многочисленных амулетов и слабо страдали от действия яда, то линейные полки несли потери.
— Держать строй, ускорить наступление вперед! — приказал генерал Реатор. — Необходимо как можно быстрее покинуть позиции врага.
«Векон» мгновенно передал его слова командирам полков, и солдаты ускорили свое продвижение. Это дало определенные результаты, так как атака этрошев перестала быть столь убийственной, но теперь Пастыри не успевали справляться со своей работой, и передовые ряды наступающего корпуса оказались под действием пропущенных мин и магических ловушек.
Штаб во главе с Реатором продвигался вслед за войсками, не позволяя им выйти из зоны покрытия «Векона». Генерал буквально отрешился от всего, сконцентрировавшись на том, что видел в волшебном зеркале. А то, что он видел, переставало ему нравиться все больше и больше. Впереди появилась дымка, которая стремительно разрасталась и становилась все насыщеннее и насыщенней. Сначала она стала густым туманом, а потом превратилась в нечто живое. От главного армейского мага, волшебника Прета Ивейского, тут же пришло тревожное ментальное сообщение:
— Нечисть что-то готовит.
— Я уже велел подвести резервы. Будьте готовы, — подумав секунду, генерал спросил:
— Каковы общие потери?
— Мы готовы. Потери пока невелики. Надеюсь, что они таковыми и останутся.
Реатор мысленно кивнул и оборвал связь, ожидая следующего хода некромантов. В том, что они станут развивать свою атаку, он нисколько не сомневался. Оставалось только выяснить — как.
И они показались. Ничего удивительного. Орда скелетов и зомби низшего уровня, поднятые личами с ближайших кладбищ либо из трупов погибших. Такая нежить — не противники для его солдат, но её задача — послужить щитом для других. А еще — сделать полностью бессмысленной атаку стрелков корпуса, так как стрелы и арбалетные болты практически бесполезны против тех, чьи тела состоят из одних костей. Их можно уничтожить магией на расстоянии, но и это было трудновато сделать по двум причинам. Во-первых, маги заняты поддержанием «Армейских щитов», а во-вторых, Реатор крайне негативно относился к любым школам магов, кроме разве что волшебников, поэтому Восемнадцатый корпус не отличался особым многообразием в этой сфере. Так учил Сайрос.
Линейные полки ждали, рассчитывая бить с максимальной эффективностью прямой наводкой. Генерал Реатор хотел оказаться там с ними на передовой, его сила рвалась наружу, искала выхода, но сейчас он вынужден оставаться здесь. Орда скелетов казалась просто огромной, это были самые легкодоступные войска для некромантов, но слабо эффективные против подготовленных бойцов. Когда они приблизились, волны светлой энергии, активированные армейскими волшебниками, захлестнули их ряды, разрывая на части. Кости буквально на глазах превращались в пыль. Но скелетов наступало слишком много. Несмотря на мощный удар магии, лавина нежити подкатилась к порядкам трех людских полков. Послышались четко выверенные команды офицеров и одновременный удар мечей, уничтоживший передовой строй врага. Но им на смену тут же пришли массы других. Началась рубка. Солдаты прогибались под натиском скелетов, яростно орудуя мечами, волшебники, как могли, сыпали боевыми и защитными заклятиями, одновременно продолжая поддерживать «Армейские щиты», защищая от не прекращающихся ни на мгновение атак эштеров.
Генерал Реатор ждал продолжения, потому что оно не могло не последовать. Немного времени — и его солдаты перемолотят всю орду скелетов и продолжат свое наступление. Неужели нежить предприняла все это только с целью прикрытия отхода своих главных сил? Или они готовят впереди какие-то новые ловушки?
Он усилил на максимум возможности «Векона», пытаясь разглядеть, что происходит. Туман, образованный нежитью, теперь явно напоминал колоссальное живое существо. Он жил. И надвигался. Причем очень быстро.
— Призраки!
Ментальный посыл достиг Прета Ивейского, но тот не ответил.
Атака призраков сулила большие неприятности. Их бесплотные тела слабо реагировали на удары обычным оружием, а волшебников в корпусе было недостаточно, чтобы дать надежный отпор с помощью магии. Тем более сейчас, когда их силы оказались сконцентрированы на «Армейских щитах» и истреблении орд скелетов.
— Прекратите заниматься костями, с ними справятся сами солдаты. Бейте по призракам!
Прет Ивейский снова ничего не ответил, но в приближающийся туман массово понеслись боевые заклятья. Однако им определенно мешали скелеты и сгустки смертоносного яда, непрекращающимся дождем сыплющиеся с неба.
Остановить призраков могла только магия и зачарованное оружие. Тяжело убить бестелесное и вообще то, что уже давно мертво.
Но сил волшебников не хватало. Этроши продолжали, на пределе своих возможностей, вести обстрел ядовитыми бомбами, совершенно не опасаясь поразить своих, и едва «Армейские щиты» ослабевали, ряды солдат окутывал смертоносный всеразъедающий яд, и крики боли и страданий, казалось, становились слышны даже сквозь «Векон».
Реатора подмывало передать приказ о срочной переброске армейских магов из двух резервных полков на передовую, но внутреннее чутье не давалоэтого сделать. Слишком уж напористой и сильной оказалась атака нежити. Или же это просто шаг отчаяния, либо им сейчас противостояли куда большиесилы, чем несколько дней назад.
Офицеры штаба бросали на своего командира напряженные взгляды, не совсем понимая, почему он медлит и не посылает в бой всех волшебников корпуса. Сейчас, когда они так нужны! От командиров полков приходили полные предостережения запросы, в которых яснее ясного звучала просьба о помощи. Реатору самому хотелось в бой, оказаться там, на передовой, чтобы единым всплеском энергии уничтожить ненавистную нечисть. Колоссальная сила, заключенная в нем, просыпалась и рвалась в бой.
Но генерал сохранял молчание и сосредоточенность.
— Полковник Айзек, — вызвал он по ментальной связи начальника разведки Восемнадцатого корпуса. — Немедленно свяжитесь со штабом армии, пусть дадут последние сведения о передвижении вражеских частей.
— Уже связываюсь, — последовал сухой ответ.
Реатор знал, что это мало что даст, но попробовать все же стоило. В штабе его считали слишком осторожным, поэтому информацию о подозрительно большой активности нежити там воспримут как очередную перестраховку.
Генерал мучительно размышлял над тем, что делать в сложившейся ситуации. Можно, конечно же, подождать развития событий, получить больше информации, но тогда придется работать вторым номером, лишь отвечая на действия противника, а не диктуя их самому. А этого ему крайне не хотелось.
Между тем армейские маги во главе с Претом Ивейским нанесли удар «Волной света» по приближающейся стене призраков. Сокрушительная лавина светлой энергии обрушилась на нежить, мгновенно уничтожая ее на своем пути, но мобильность и подвижность призраков помогла многим из них в последний момент выйти из зоны поражения. Чтобы остановить их, нужно было либо повторить совместную магическую атаку несколько раз, либо значительно усилить ее, расширив во всех направлениях. А на это не хватало ни сил, ни уже времени. Чтобы бить наверняка, с максимальной эффективностью, и экономить энергию, армейские маги подпустили врага на близкое расстояние, и теперь попросту не оставалось времени для нанесения повторного удара.
— Сосредоточитьсяна щитах! — резко приказал генерал Реатор. — Сейчас они ударят.
Прошло всего несколько секунд, после чего магическое зеркало «Векона» подернулось неприятной рябью. Жуткие баньши, шедшие в передних рядах, издали свой знаменитый губительный вопль, способный мгновенно убить или парализовать на месте. Волшебники приготовились к этому заранее и успели накрыть солдат «Бесшумной пеленой», но ее мощности оказалось явно недостаточно для удара такой силы. Позиции всех трех полков озарились разноцветными магическими всполохами, указывающими на то, что сработали защитные амулеты каждого из солдат. Это было красивое зрелище в зеркале «Векона», но жуткое в реальности. Кто-то сумел спастись и нейтрализовать действие убийственного крика баньш, кто-то — только частично и оказался временно оглушен. Но многим не повезло куда сильнее — они превратились в живые статуи, прекрасные и бесполезные, либо пали замертво. Наименьшие потери снова понесли паладины, надежно защищенные своими магическими доспехами. Но в любом случае эта атака здорово смешала наступающие порядки Восемнадцатого корпуса.
И тут же, не давая времени солдатам прийти в себя, ударили катоны, составляющие основные силы врага, — боевые призраки, созданные для ближнего боя и причинения максимального вреда, в ущерб своей защите. Их могло убить даже обычное оружие, но так же, как и скелеты, они представляли собой легко восполняемые войска нежити, и никто не станет сильно горевать об их потере. По сути, они являлись лишь поднятыми и наделенными силой сражаться душами убитых. Тех, чьи тела, в своем большинстве, сражались с ними рядом в виде скелетов или зомби.
Атака катонов всегда оказывалась ошеломительной, и в первые минуты наносила огромный вред. Ослабленные «Армейские щиты» ненадолго остановили врага, но, не выдержав силы напора, они начали с глухим звуком схлопываться, один за другим. Пробив щиты, призраки стремительно ударялись о доспехи солдат, стремясь пробить защиту амулетов и увернуться от их оружия. Если это удавалось, то катоны проходили сквозь тела, зачастую забирая с собой душу воина, и оставляя позади лишь пустую оболочку. Их жертв ждала страшная смерть, похожая на стальные тиски холода, мгновенно сжимающие тебя и уносящие прочь от жизни. Если же это не удавалось сделать с первого раза, они пробовали снова и снова. Юркие, стремительные, их трудно было достать оружием, и солдатам приходилось вращаться вокруг себя, словно обезумевшим ветряным мельницам.
Сила против такого врага состояла в единстве — чем ближе солдаты располагались друг к другу, чем теснее стояли, тем сильнее становились их защитные амулеты, и тем труднее становилось катонам. И офицеры всех трех полков драли глотки, сгоняя своих солдат в тесные группы, закрывшиеся щитами и ощетинившиеся мечами. Но это, в свою очередь, имело и негативные последствия. За катонами располагались саваны — повелители всех бестелесных существ, твари высшего порядка, обладающие большой силой и возможностями, которых не так просто было уничтожить, в отличие от остальных, даже с помощью магии. Они распространяли вокруг себя волны ужаса, заставляющие всех цепенеть от страха, высасывая из живых существ силы и состаривая прямо на глазах, превращая в дряхлых стариков. И когда солдаты оказывались сосредоточенными в группах, то они становились прекрасными мишенями для саванов. Армейские маги, как могли, боролись с влиянием этих умертвий, одновременно накладывая на солдат всевозможные щиты, усиления и благословения, что превращало обычного воина в настоящего мастера, а также еще успевая атаковать призраков заклятьями, действующими по зоне.
Массовые потери произошли сразу после крика баньш, но теперь, подгоняемые офицерами, солдаты быстро приходили в себя, формируя четкие защитные порядки и постепенно перемалывая врага. Однако не стоит забывать, что скоро баньши наберут силы для нового крика, и тогда положение снова окажется плачевным. Этого нельзя было допустить.
Генерал Реатор продолжал сидеть с каменным, сведенным от напряжения лицом, все еще не решаясь отдать какой-либо приказ. Можно было сейчас бросить в атаку наименее пострадавший и наиболее защищенный Третий Королевский полк паладинов, чтобы попытаться пробиться к туману, скрывающему позиции нежити, прояснить ситуацию, а главное — уничтожить ненавистных эштеров, что разом облегчит положение дел на поле боя. Именно этого от него ждали и в штабе, и командиры полков.
И, возможно, — враг.
Что-то подсказывало генералу, имеющему за плечами огромный опыт ведения военных действий, что противник как раз и подталкивает их к такому шагу. Мертвые всегда исповедовали тактику «легиона». Сначала в бой шли самые ненужные, легко восполнимые войска, чьи потери наиболее безболезненны, потом бросались более ценные части и так далее. Самыми последними в бой вступали элитные подразделения, отличающиеся наибольшей силой и эффективностью, как раз тогда, когда противник оказывался максимально измотан и обескровлен.
И если все происходящее сейчас на поле боя не являлось отчаянной атакой, преследующей цель поселить в людях неуверенность и заставить их прекратить наступление, то последствия отправки в контратаку паладиновского полка могли стать для Восемнадцатого корпуса поистине фатальными. Сейчас они надежно закрыты с трех сторон и могут долго сдерживать практически любую лобовую атаку врага, но окажись они в открытом поле, оторванными от основных сил, — и все могло измениться. Если, конечно, нежить располагала достойными силами, которые скрывались до сих пор.
Но если ничего не делать, то начавшееся наступление корпуса могло либо сильно затормозиться, либо вовсе захлебнуться. А потери только продолжали расти с каждой секундой, как и напряжение среди солдат и офицеров, не понимающих, почему их командующий медлит. Последнее еще накладывалось на тот факт, что очень многие, как простые солдаты, так и офицеры, в том числе и старшие, откровенно считали большой ошибкой удаление из состава корпуса всех магов, не удовлетворяющих требованиям Святой Инквизиции. А это почти все, кроме волшебников. Теперь полки несли потери именно из-за этого. Но Реатор не испытывал терзаний по поводу своего решения, потому что так учил Сайрос.
Послать в бой гусарский полк? Используя свои скорость и стремительность, он бы, пожалуй, смог легко достичь позиций неприятеля и уничтожить скрытых в тумане эштеров. Но если там скрывался кто-то куда более сильный, то легковооруженная конница имела все шансы просто не вернуться.
Значит, оставалось только ждать.
Такова тяжелая доля лидера и командира, когда от твоего приказа зависели судьбы других. Когда ты определял, кому жить, а кому умереть. Когда цена твоей ошибки могла стать просто чудовищной. Тем, кто слаб духом, в такие моменты хотелось все броситьи бежать, другим — тупо хоть что-то делать, слепо выполняя подсказки своего окружения. Тем же, кто обладал достаточной силой воли, очень хотелось стать просто солдатом и оказаться на передовой, чтобы показать всем — командир рядом, он ничего не боится, и примером своим заразить остальных. А главное — чтобы не видеть, как гибнут те, за кого ты в ответе, потому что именно ты принял такое решение. Не слышать их крики и проклятия, будучи не в силах что-либо сделать. Особенно когда сам находишься в безопасности.
И только истинные лидеры в подобной ситуации способны сохранять хладнокровие и несмотря ни на что продолжать руководить, принимать трезвые взвешенные решения. Правильные решения. Даже если приходится обрекать на смерть многих. Так как это самое лучшее, что можно сделать, потому что иначе нельзя. Иначе будет еще хуже. Отключить свою душу, чтобы она не стонала, видя, как гибнут на твоих глазах те, кто подчиняется твоим приказам.
Постепенно от этого душа частично мертвеет, ибо невозможно без последствий подобное пережить.
И именно таким командиром являлся генерал Реатор.
Он смотрел и ждал. И ему было все равно, что думают остальные. Если он прав, то со стороны нежити должен последовать новый шаг. Иначе все, что произошло до этого, станет по большому счету бесполезно. Еще немного — и его солдаты овладеют ситуацией окончательно и уничтожат контратакующую их нежить.
И нечисть сделала свой следующий ход. За прошедшее время туман заметно приблизился и сейчас разом изрыгнул огромную темную массу, начавшую стремительно приближаться к месту сражения. Офицеры штаба, увидевшие это, возбужденно загомонили, но Реатор не слышал их. Он максимально приблизил изображение на «Веконе». Так и есть — упыри. Впрочем, этого и следовало ожидать. Все словно по учебнику в военной академии. Никто не удивится, если завершающей нотой станет атака локи.
Но упырей приближалось слишком много. Гораздо больше, чем можно было бы ожидать. Эти твари считались рядовой штурмовой единицей в армии нежити, наряду с регентскими скелетами. По сути — это зомби высшего порядка, наделенные силой Смерти настолько, что многие считали их самыми низшими вампирами. Мощные, достаточно быстрые, способные пить кровь и регенерировать даже серьёзные ранения и увечья.
Кровь наделяла упырей большой силой, поэтому перед боем им давали на растерзание пленных. Их атака в таком состоянии становилась сокрушительной, являясь сущим кошмаром для солдат. А так как нежить располагалась на густонаселенной территории королевства, то без сомнения, жертвы для заклания тварям нашлись в должном количестве.
Вряд ли солдаты кого-то ненавидели больше, чем упырей.
От этой мысли Реатора передернуло. Он тут же вышел на связь с Претом Ивейским.
— Ставьте големов.
— Их слишком много.
Генерал проигнорировал комментарий старого волшебника, благо информация, содержащаяся в нем, была и так очевидна.
Волшебники исповедовали школу магии Света, специализирующуюся в основном на защитах, всяческих усилениях и благословениях, в ущерб атакующей боевой магии, кроме разве что четко направленной на истребление нежити и исчадий Инферно. Но данная школа обладала и еще одной чрезвычайно сильной стороной — големы. Эти существа активно использовались как в мирной жизни, выполняя любую работу, на которую их отправляли, так и в боевых действиях. Могучие эффективные воины, не знающие ни страха, ни сомнения, ни боли. Боевые машины, созданные уничтожать врагов и исполнять волю своих хозяев.
Если их соответствующе прикрывать с помощью магии, они становились кулаком, способным сокрушить все что угодно, но Реатор, свято следуя учению Сайроса, под различными предлогами вывел из состава Восемнадцатого корпуса всех колдунов, элементалистов и других боевых магов, всех тех, кто мог бы сейчас очень сильно помочь и кого чрезвычайно окрепшая в последние годы Святая Инквизиция считала приспешниками зла. Реатор ни о чем не жалел. Так велел святой Сайрос. Некоторых из бывших магов вверенного ему корпуса он сам лично сослал в Чистилище[2].
Оставшихся волшебников оказалось явно недостаточно против такого количества врагов, но это вовсе не повод для ничегонеделания. Что-то подсказывало командующему — атака упырей захлебнется, и корпус продолжит наступление. Таков приказ маршала Диогена, а приказы генерал привык исполнять во что бы то ни стало.
Ряды трех передовых полков корпуса, ведущих сейчас сражение, озарились вспышками магии призыва.
Вообще сама по себе такая магия была невидима, но «Векон» обладал блестящим достижением людской артефакторики и показывал все визуально.
Перед строем солдат, повинуясь магическому слову армейских волшебников, поднимались големы. Среди них в основном преобладали земляные големы — терраконы, могучие гиганты высотой в два человеческих роста, так как их легче всего было создавать. Для этого требовалась всего лишь любая почва. Правда, терраконы не отличались особой долговечностью и защищенностью, но для боя вполне годились, создавая основной костяк армии, призванной волшебниками.
Рядом с терраконами восстали каменные и железные големы. Их оказалось намного меньше, потому что создавались они намного труднее. Первых волшебники сотворили из камня, который находили в округе; они обладали гораздо большей силой и защитой, чем терраконы, но сильно проигрывали последним в скорости. Железные големы возникали из стали погибших солдат — оружия и доспехов. Настоящие машины убийства, покрытые шипами и мощной броней, вооруженные гигантскими мечами и топорами. Скорость их движения напрямую зависела от силы волшебника-хозяина.
Големы, повинуясь приказу контролирующих магов, дружно выдвинулись вперед, словно огромные утесы перед волной упырей. На них тут же стали накладываться связки защитных и усиливающих заклятий, значительно увеличивающие все боевые качества. Саваны испуганно шарахнулись в стороны, абсолютно бессильные перед этими гигантами. А уже через несколько секунд Опоенные кровью вступили в бой.
Полные бешеных сил, они кидались на големов, отрывая от них куски когтями и стараясь опрокинуть. Големы наносили сокрушительные удары руками, расшвыривая нечисть, ломая кости и черепа. Каменные гиганты, или Молоты — такое имя дали им сами солдаты — как правило, били насмерть, с одного удара, если, конечно, попадали по цели. Но ослепленные бешенством, упыри не слишком следили за своей безопасностью. Они рвались к живой плоти, скрывавшейся за строем призванных исполинов и так манящей своей живой теплотой.
Големов было относительно мало, а упырей, напротив, так много, что они лишь замедлили свой бег, а потом добрались и до солдат, все еще продолжавших яростно отбиваться от призраков.
Баньши издали ещё один смертельный вопль, после чего основная масса Опьяненных кровью вломилась в ряды ошеломленных солдат. Рубка превратилась в настоящее кровавое месиво.
Одновременно с этим из подобравшегося совсем близко тумана появились тяжело идущие ряды локи. Все, как и предполагал Реатор. Сражение с нежитью протекало как по учебнику, вот только количество врага оказалось такое, что закрадывалась мысль — а не сам ли князь Ирритройя здесь?
— Из штаба армии пока никакой информации, — все так же сухо сообщил полковник Айзек. — Наши преследуют основную армию нежити. Никаких перебросок частей на Толлейское направление не отмечалось. Или это сделано со всей возможной скрытностью, или сюда брошены какие-то другие войска.
— Сплошные «или», — зло прокомментировал Реатор. — Есть что-либо кроме этих «или»? Наш корпус сейчас окажется по колено в собственной крови.
— Штаб просит держаться. Они решают вопрос о посылке подкреплений.
Генерал мрачно выругался. Подкрепления не стоят за углом. Единственные, кто могут успеть, так это либо боевые грифоны, либо Всадники света, но маршал Диоген столь ценные войска никогда не пошлет без крайней на то нужды.
Единственным плюсом на настоящий момент являлось то, что этроши вынуждены были прекратить свой обстрел. Во-первых, запасы яда у них вовсе не безграничны, а во-вторых, их яд действовал на упырей. Впрочем, наверняка нечисть все просчитала заранее.
Затишье этрошей дало волшебникам возможность прекратить подпитывать энергией «Армейские щиты» и сосредоточить свои силы на руководстве големами и наложении на них и на солдат светлой магии. Иногда в ход шли и боевые заклятья, работающие исключительно против существ мира Мертвых, но это было относительно редким явлением. Сражение могло затянуться на неопределенный срок, и силы — по крайней мере пока — стоило экономить.
Опоенные кровью гибли, но продолжали остервенело рвать големов на части. Волшебники тут же поднимали новых, но это стоило им немалых сил. Солдаты, ускоренные и наделенные силой Света, упрямо стояли под атаками упырей. И тоже гибли. И сами уничтожали ненавистного врага. Едва кто давал слабину, его убивали оставшиеся в живых катоны, а упыри разрывали тело своей жертвы. Они испробывали свежую кровь и, обезумев от нее, бились еще яростнее и сильнее.
А потом до места сражения добрались локи. Тяжелая пехота армии мертвых, высшие упыри, более двух метров роста, довольно медлительные, но обладающие огромной силой, едва ли уступавшей големам. Они также пили кровь, преумножая все свои силы и скорость движения, но поить их заранее, как упырей, не имело смысла. Пока они добирались до врага, весь эффект успевал сойти на нет.
Под ударом локи и без того жидкий строй големов окончательно дрогнул. Даже тяжело бронированные Молоты падали, сраженные столь мощным натиском.
Паладины, растянув свой строй и заученно сменяя друг друга, не смогли более держать линию фронта и начали опасно прогибаться под совместной атакой упырей и локи. А вот оба линейных полка уже медленно отступали, теряя свою стройность, и момент, когда они обратятся в бегство, был уже не за горами. Хорошо еще, что локи не отличались высокой скоростью, и это давало шанс на организованный отход, а не паническое бегство и смерть под ударами жаждущих крови упырей.
Волшебники, окруженные мощной магической защитой, отчаянно накладывали заклятья на трупы павших солдат, превращая их кровь в яд для мертвых, чтобы локи не обрели новый порядок своего могущества. Но это не всегда удавалось, и тогда начинался сущий кошмар. Один за другим локи издавали торжествующий рев, когда разрывали на части тело солдата и, насыщаясь его кровью, превращались в настоящих демонов бойни.
Время экономить магические силы прошло. В дело пошли тяжелые убойные заклятья, и воздух зазвенел от сгустившихся потоков энергии.
Но нечисть продолжала прибывать и прибывать, и все ощутимее сказывалось их превосходство. Становилось ясно, что если сейчас ничего не сделать, то все может завершитьсятяжелым поражением.
Несмотря на критическую ситуацию, генерал Реатор испытал некое чувство удовлетворения от того, что смог правильно просчитать ситуацию и не сделать тех шагов, которые могли бы уже привести к катастрофе. Пошли он тогда в атаку гусарский полк или паладинов — и их судьба оказалась бы решена. Если потерю гусар еще можно было бы пережить, то лишиться лучшей боеспособной части корпуса — паладинов, этих воинов Света, закованных в магические доспехи, мастеров боя, чья подготовка длится годами, означало бы для Восемнадцатого корпуса смертный приговор.
Но и сейчас положение складывалось такое, что грозило неминуемо превратиться в поражение, если не полный разгром. Нужно срочно бросать в бой резервы, иначе будет уже поздно. Вряд ли враг мог предложить что-то еще, сделать какие-то новые шаги. Он сделал все свои ходы.
Но враг предложил кое-что еще. Как раз в тот момент, когда генерал вышел на связь с командирами обоих резервных линейных полков, волшебное зеркало «Векона» окрасилось нарастающими кричащими красными кругами, исходящими прямо из середины тумана, который накрыл уже почти все поле боя. Сильнейший всплеск магии означал только одно — появился тот, кто обладал огромными магическими силами. Если бы это была большая группа личей, сигнал проецировался иначе. Нет, на поле боя появился либо некромант, либо архилич. В то, что здесь оказался сам князь Ирритройя, командующий Восемнадцатым корпусом не верил. А вот архилич… Но откуда?
— Командирам резервных полков, приказ. Отойти на прежние оборонительные позиции, которые корпус занимал перед сегодняшним наступлением, и приготовиться к обороне. Гусарскому полку спешиться и также занять позиции в обороне.
— Но сир!.. Наши передовые части… Как же они? Они же…
— Это приказ. Выполнять!
Реатор оборвал связь и направил свой «Векон» к оказавшимся в смертельной опасности полкам. Положение и так было крайне шатким, а вмешательство архилича станет тем событием, что превратит сражение в бегство, а бегство в бойню. Этого нельзя допустить!
— Трубить отход! Пусть отступают на прежние позиции!
Загремели сигнальные трубы, и передовые полки Восемнадцатого корпуса королевской армии Ардении заученно начали отступление. Вернее, только паладины делали это организованно и четко, а вот отступление остатков линейных полков все же больше напоминало полубегство.
Ничего. Предусмотрительный Реатор, сняв утром корпус с давно обжитых надежных оборонительных позиций, не стал их демонтировать. А там имелись и надежные защитные сооружения, и оборонительная магия, ловушки, минные поля, реагирующие исключительно на нежить, и многое другое, включая «Скорпионы М»[3].
Реатор отчетливо теперь понимал коварный план нежити. Не сопротивляться поначалу наступлению людей, оставить свои позиции, имитируя отход, что казалось вполне нормальным, учитывая поражение главных сил при Альме и их отступление. В итоге заставить корпус сняться со своих позиций, с которых его трудно выбить, и расправиться с ним на открытой местности. А цель всего этого?
Реатор мог догадаться и об этом. Зачем нежити понадобилось скрытно перебрасывать сюда столь большие силы? Потерпев поражение при Альме князь Ирритройя жаждет взять хоть какой-то реванш, пробиться в цветущие Толлейские области, принадлежащие самой Короне, и превратить их в мертвые земли, как и все, где ступала в Светлом мире нечисть. Даже ценой потери части армии. Это простая месть, жажда сделать как можно больше зла людям. Впрочем, что еще можно ожидать от некромантов?
В любом случае, теперь им это не удастся сделать. Оборонительные рубежи, закрывающие дорогу в Толлейские области, находятся в полной боеготовности, а чтобы их удержать, хватит сил и половины корпуса. Даже ночью, когда нежить становится особенно сильна.
Сейчас же Реатор собирался спасти тех, кто отступал под ударами напирающего врага. Ведь он являлся еще и сильным волшебником, а потому самолично встретит архилича и уничтожит его, прикрыв отход своих солдат. Благодаря воле святого Сайроса у него есть на это силы. А пока штаб корпуса сообщит маршалу Диогену о случившемся, и очень скоро сюда прибудут подкрепления. На кону ведь как-никак владения Короны.
Приняв решение, командующий устремился на своем «Веконе» вперед, туда, где яростно кипел бой, наполовину поглощенный туманом, а за ним следовали двенадцать верных инквизиторов. Он не различал деталей боя. Неясные тени мелькали в жутком молоке, залившем все вокруг. Армейские волшебники в ужасе пытались отогнать зловещий туман, но чья-то сила неумолимо противилась им. Генерал чувствовал, как там рекой льется людская кровь, как пирует сама Смерть. Холод страха коснулся даже его.
Он искал архилича, понимая: именно он является наибольшей угрозой. Защитные заклятья тяжелого класса окружали волшебника, готовые отразить любую опасность. Нежить, пытавшаяся атаковать Реатора, сметалась заученными действиямиинквизиторов. Он не видел свою цель, но ощущал ее ауру, ее присутствие. Совсем недалеко. Но туман очень сильно притуплял способности магического видения. Сильнейший фон опасности разливался вокруг. Яростно звенело оружие отчаянно сражавшихся за свою жизнь солдат, хриплый вой обезумевших от крови упырей сливался с хохотом призраков. Ревела боевая магия волшебников и вступивших в бой личей.
А потом вокруг начали сериями греметь взрывы. Поначалу Реатор подумал, что это детонируют не обнаруженные ранее мины, так как отступающие части его корпуса как раз снова оказались на прежних позициях нежити, — но ошибся. Здесь работала древняя магия крови, архилич взрывал трупы павших, используя заключенную в них энергию жизни, которую превращал в разрушительную. Осколки костей вместе с кровавым месивом разлетались во все стороны, но главной являлась ударная волна. Она разрывала доспехи на части, словно они были сделаны из бумаги, превращая тела солдат в жуткую массу, которая, в свою очередь, становилась готовой миной для мага Смерти. Все вокруг заволокло смертоносным ядом. Волшебники, окутавшиеся в тяжелые защиты, были слишком заняты отражением атак на себя, чтобы попытаться разогнать его — в итоге многие солдаты через несколько минут пребывания в нем падали замертво. Реатор подключил все свои силы, охватывая каждый клочок материи на много десятков метров вокруг, и блокируя действие магии врага. Он до сих пор не смог обнаружить своего противника, чтобы атаковать напрямую, и вынужден был работать вторым номером. Архилич боялся столкновения с ним, но долго оставаться в недосягаемости ему не удастся. Реатор черпалсилы из колоссального запаса, что хранился внутри него, и не мог проиграть. Они находились в Светлом мире, на его земле, земле людей, и магия Смерти здесь слабела. Так же, как оказался бы слаб любой светлый маг в мире Мертвых. Он упорно вытеснял магию архилича, метр за метром отбрасывая от каждого трупа павшего, к которому она тянулась.
Но архилич не стал с ним бороться, он просто изменил свою тактику. В воздухе сгустилась магия Смерти, и кости павших, нежити и людей стали собираться вместе, создавая големов-скелетов и наделяя их своей суммарной силой. Они могли справиться один на один даже со стальным големом, а их сейчас восставали десятки. В руках мертвых исполинов выросли жуткие мечи.
Реатор переключился на новую угрозу, обрушив на ближайшее такое создание заклятье «Святого молота», разнеся его на части, словно обычного скелета. Вся окружающая нежить остервенело набросилась на волшебника, но столкнулась с непреодолимой защитой. Реатор в ярости крушил их своей боевой магией, не имея никаких ограничений по запасу энергии. «Чистилище», «Гибель нежити», «Последний исход» и многие другие заклятия тяжелого класса следовали одно за другим, уничтожая мертвецов десятками. Но на место павших тут же заступали новые.
Пусть будет так! Он один уничтожит всю нечисть!
Вокруг него стали сплачиваться солдаты, в основном выжившие паладины. Они оставались преданными до конца и готовились с честью умереть, но защитить своего командира. Инквизиторы также держали оборону, поддерживая своей ударной магией. Являясь по сути теми же волшебниками, они использовали другую формулу обеспечения энергией, специализируясь исключительно на боевой магии, направленной на скорейшее уничтожение цели.
Заклятия следовали одно за другим. Защитные сферы Реатора постоянно пульсировали, словно загнанное сердце хищника, поглощая разнообразные удары врага. Один из личей, в типичном черном балахоне и с омертвевшим лицом, попробовал достать его жутким «Перстом смерти»[4], но ему не хватило сил. Реатор тут же ответил отработанным за многие годы «Мечом ангела», разом снеся всю его защиту. Последующий удар наверняка бы прикончил мертвяка, но ему не дали это сделать, атаковав с другого направления.
И так повторялось каждый раз. Становилось отчетливо видно, что действиями противника кто-то очень грамотно руководит и умышленно заставляет его тратить все больше и больше энергии, не считаясь ни с какими потерями.
А ведь святой Сайрос предупреждал, что нельзя так расходовать сосредоточенные в нем силы, чтобы не дестабилизировать их!
Неожиданно Реатор осознал, что весь бой сконцентрировался вокруг него. Именно он стал главной целью для врага. И еще почувствовал, что скоро наступит именно тот самый рубеж, о котором его предупреждали. Лучше было отступить.
Но ему не дали. Стоящие впереди солдаты издали испуганные крики, а потом появились серые тени. И крики один за другим стали резко обрываться. От этого цепенела кровь.
Оборотни. Чудовища, состоящие из мышц и безудержной энергии, вооруженные саблевиднымикогтями и клыками. Свирепые твари, которых гнала неутолимая жажда убийства. Каждый оборотень стоил по меньшей мере десятка упырей. Вот что нежить готовила в своей последней волне!
Оборотни рвали солдат, даже паладины, измученные боем, не могли уже противостоять им. Реатор уложил сконцентрированным «Боекроном»[5] одного, еще двоих поразил «Мечом ангела». Эти твари обладали огромной живучестью и поразительными способностями к регенерации, и чтобы убить их, приходилось прилагать недюжинные силы и рассчитывать каждый удар. Его собственная защита трещала по швам. Жуткие клыки и когти всех четырех лап оборотней работали, словно адский конвейер, располосовывая магические защитные сферы, тщетно силясь проникнуть сквозь них. Заклятья не были бесконечны, они теряли силу, сопротивляясь ударам. Реатор снова ударил «Боекроном» по ближайшему оборотню, но хищная тварь смогла увернуться с быстротой молнии. Видя это, волшебник недовольно поморщился. Их нужно уничтожать либо мощным заклятием самонаведения, либо заклятием, имеющим массовую зону поражения, ведь обладание колоссальным запасом сил вовсе не прибавило ему скорости атаки. Но оба вида заклятия отличались повышенным потреблением энергии.
Реатор только собрался закрыть себя «Знаком апостола» взамен исчерпавших запас энергии защитных сфер, как в глазах неожиданно помутнело, а энергия, растворенная вокруг, моментально ожила и пришла в движение. И сила, спавшая в нем, тоже вдруг резко проснулась и сделала попытку вырваться наружу. Волшебник от неожиданности едва не потерял сознание, нечеловеческим усилием воли преграждая ей путь. Но она рванулась снова. Это походило на попытку сдержать с помощью мыльного пузыря океан. Генерал оказался крайне растерян. Происходило то, чего попросту не могло быть.
Реатор вдруг ощутил приступ паники. Он осознал, каким же был дураком все это время! Все, что случилось здесь, вовсе не преследовало цель достижения глупого реванша мертвых за поражение под Альмой. Цель мертвых оказалась куда более страшна — убить его, генерала Реатора. Убить и освободить накопленные в нем океаны магической энергии. Тогда Ритуал не удастся провести и великая Цель святого Сайроса превратится разом в несбыточную мечту. Годы подготовки, затраченные силы и средства — все окажется уничтожено разом.
От этой мысли Реатор пришел в ужас. Значит, мертвые знали о готовящемся Ритуале? Но как? Откуда?
Эти мысли вихрем пронеслись в его голове за какое-то мгновение. Командующий понял, что не сможет сдержать новую попытку вырваться на свободу энергии внутри него. И это обернется настоящей катастрофой, по сравнению с которой его собственная смерть окажется лишь ничтожным событием. Это конец всех надежд. Мозг лихорадочно соображал, пытаясь найти хоть какой-то выход. И сознание подсказывало только одно — самому приоткрыть горлышко бутылки и сброситьчасть энергии.
Последним усилием воли Реатор сотворил заклятье «Святого слова», созданного исключительно для уничтожения нечисти, и позволил влиться в него всего лишь небольшой части хранимой внутри энергии. Но ее количества хватило бы на несколько десятков сверхтяжелых заклятий.
Последнее, что он запомнил, — это как активировал «Святое слово», одновременно мысленно блокируя продолжавшую так настойчиво рваться наружу энергию.
[1] «Армейские щиты» — одно из базовых заклятий Светлой школы магии, позволяющее массово закрывать отряды солдат. Оно сочетает в себе легкость в вызове, сравнительно небольшие затраты манны и большой запас прочности и эффективности.
[2] Чистилище — знаменитая тюрьма Святой инквизиции.
[3] «Скорпион М» — специальная установка для метания копий, обладающих большой пробивной силой, на дальние расстояния.
[4] Перст смерти — заклятие, имеющее шанс убить практически любого.
[5] «Боекрон» — стандартное и очень эффективное универсальное ударное заклятие Светлой школы магии.