— Бьянка, воспитанные люди сначала предупреждают в письме о своем приезде. — а эта женщина не перестает удивлять. Я ожидал, что она будет хоть немного удивлена или обеспокоена не запланированным возвращением Бьянки, которую она в течение четырех лет так усердно пыталась убить.
Но нет, герцогиня выглядит абсолютно нормально, такая типичная аристократка. До ужаса гордая и величественная. Я бы даже зауважал её, если бы была хоть капля того самого величия, или если бы нашелся хоть один повод для гордости.
В общем, мачеха Бьянки ничем не отличалась от женщин в пестрых платьях с огромным количеством золота и драгоценностей, что каждый день собирались в бутиках в столице лишь ради сплетен и хвастовства.
— Ох, извините, к сожалению, единственный человек, который был хоть немного заинтересован во мне и моем воспитании, уже давно скончался. — Бьянка состроила обиженное лицо, прямо как у ребенка, которого отчитывали за плохое поведение. — Герцог правда быстро нашел ей замену, но, как видите, она плохо справилась со своей задачей.
— Бьянка! — небольшой столик у дивана жалобно заскрипел и прогнулся под кулаком герцога. — Только приехала, а уже грубишь, позоришь наш род! — герцог выговаривал каждое слово медленно и через зубы. — Еще и почившую мать успела припомнить, да как тебе не…
— Закрой рот. — в голосе Бьянки появились какие-то загробные нотки, и на секунду показалось даже, что от неё повеяло холодом. — У тебя нет ни малейшего права говорить о матери, не смей даже думать о ней.
Герцог сначала было разозлился и с яростью в глазах посмотрел на Бьянку, но потом вдруг остыл и просто опустил взгляд в пол.
— Э-эм, сестра, может тогда расскажешь, как провела время в академии, или представишь своего спутника?
— Это я с радостью, братец! Знаешь, не советую тебе поступать в академию.
— Тебе так сильно пришлось не по душе?
— Я бы сказала, она не оправдала моих ожиданий. Я надеялась на спокойные и немного даже монотонные занятия, разбавленные чаепитиями, балами и новыми встречами. Но всё было иначе, несколько нюансов не совпадали. — Бьянка резко посмотрела в глаза герцогини и улыбнулась.
Это была особая улыбка, она начала показывать её лишь год назад, когда окончательно привыкла к убийствам, и те иногда даже стали доставлять ей некую радость. Не будь у меня моей совершенной памяти, я бы всё равно вряд ли смог забыть вид скалящейся Бьянки, чьи белоснежные волосы были измазаны кровью.
— Вместо чая подавали яд, бал превращался в резню, а знакомилась я только с бывалыми наемниками, что убивали людей за монету. — тут уже маска спокойствия герцогини дала трещину, и та поперхнулась чаем, обратив внимание каждого на себя. — Ах да, это Зет, мой компаньон и друг. Зет, ты же должен помнить, скольких мы убили за четыре года.
— 97 человек.
— Точно, и я была бы не против довести это число до сотни сегодня. Может начать с тебя, матушка? — произнеся последнее слово по буквам, Бьянка положила руку на рукоять своего меча.
— Может уже удосужишься объяснить, что тут происходит?! — не вытерпел герцог и закричал.
— Борьба за титул будущего правителя этих земель, что же еще. Я сначала и не догадывалась, что убирать кандидатов с пути можно такими кардинальными способами, но герцогиня донесла до меня это. Теперь я тоже буду играть по правилам.
— Вижу в столице ты совсем отбилась от рук, еще и умом помешалась, раз несешь один только бред! Чтобы завтра же утром ноги твоей не было в моем доме. — хмуро заключил герцог.
— Даже не выслушаешь меня? А я хотела договориться мирно. Ну ладно, тогда объясню по-другому. Знаю, тебе наплевать на то, что эта женщина десятки раз пыталась убить меня и отправила меня в академию только лишь ради этого. Тебе плевать на семью, детей и мою мать, но тебе не плевать на репутацию. Поэтому я сделаю одолжение: назначь меня официальной преемницей, и я не стану тут никого убивать.
— Бьянка, это выходит за все рамки! Немедленно извинись и убирайся из эт… Аа-аа-а! — герцогиня занесла было руку, чтобы дать Бьянке пощёчину, но я начал порядком уставать от всего этого, поэтому поймал её ладонь и раздавил в ней все кости.
Надеялся, что наконец все успокоятся, но стало еще шумнее: визгливый крик герцогини, хруст её поломанных пальцев, еще и братья начали метаться по всей комнате, роняя посуду, а герцог в конец вышел из себя и даже выхватил меч, что был закреплен рядом на полке.
— Положи меч, старик. — тихий и хриплый голос пронесся по комнате вместе с ледяным потоком воздуха, что в мгновение превратил чай и печенья в ледышки, а древесина начала издавать характерный треск из-за расширяющейся внутри неё влаги.
Наконец все успокоились, лишь герцогиня продолжала брыкаться и жалобно мычать.
— Ваш ответ, господин герцог? — встав из-за стола, спросила Бьянка.
— И как ты это себе представляешь, несносная девчонка?! Чтобы женщина стала править землями, да такого не случалось уже несколько веков! Еще и устроили черт знает что! — Рассел стоял, тяжело дыша и отказываясь опустить меч.
— Зет, кинь её мне.
Я швырнул её мачеху Бьянке к ногам. Та наступила на неё сверху, заставив женщину болезненно ухнуть, и резким движением вонзила клинок в пол в сантиметре от шеи.
— Мне плевать, что ты там думаешь по этому поводу. Я ненавижу всю эту семейку, включая тебя, и у меня уже руки чешутся кого-нибудь прикончить, особенно эту мразь! Поэтому ты сейчас же отправишь письмо императору, где признаешь меня законной наследницей, и мы мирно со всем закончим.
Рассудок герцога уже трещал по швам. Он итак был излишне уставшим после работы, так еще и это. Вернулась его дочь, начала нести какой-то бред про то, что её пыталась убить его собственная жена, привела какого-то странного парня, а еще угрожает ему жизнями детей и герцогини.
Всё это навалилось на старого Рассела: шокирующие новости от дочери, непонимание, как вообще сложилась нынешняя ситуация в его семье, блеклая память. Герцог просто хотел побыстрее разобраться со всем этим и отправиться спать.
— Хаа, делай уже, что хочешь. Я пойду писать письмо, не беспокойте меня. — мужчина тяжело выдохнул и удалился, а меч со звоном ударился об пол.
— М-мерзавка, да как ты посмела! Надо было тебя еще раньше прикончить, я ведь всегда знала, что ты, жадная тварь, захочешь забрать всё себе. — прокряхтела герцогиня. Возможно, она собиралась сказать что-то еще, но её голова отделилась от тела, и она затихла навеки.
— Фух, видишь, и без плана справились. — заявила Бьянка и смахнула кровь с клинка.
* * *
В итоге вышло как-то сумбурно, но Бьянка всё же стала преемницей. Не думал, что такой серьёзный вопрос можно решить таким простым образом, всё-таки странный этот мир.
Еще в течение нескольких дней Бьянка вместе с дворецким разбирались с последствиями, которые включали в себя смерть герцогини, например. Я не интересовался, но кажется старик Осип помог обставить всё так, будто герцогиня умерла от болезни.
В общем, всё семейство прибывало в панике. Все, кроме Бьянки конечно же. Ну и герцог, казалось, совсем ушел в себя, не знаю, что у него там в голове творится, но видимо не все так просто было в этой семейке.
— Уже уезжаешь?
— Да, остановлюсь в столице, а потом дальше.
— Понятно. Зет, ты очень помог, как будущая герцогиня Рассел я не забуду это. Можешь в любое время приезжать сюда, и, если что-то нужно будет, только скажи. — Бьянка улыбнулась и похлопала меня по плечу.
— Спасибо, бывай.
Вот так, попрощавшись, я и отправился обратно в столицу. Там было еще несколько дел, нужно было забрать из поместья некоторые вещи и поговорить напоследок с Генрихом.
* * *
Центр столицы охватила паника и шок. День начинался как обычно: горожане спешили на работу, открывались лавки и бутики, кареты сновали тут и там. Прозвенел храмовый колокол, означающий начало рабочего дня. И потом он прозвенел еще раз и еще.
Люди стали оглядываться друг на друга. Они не понимали, думали, может забыли про какой-то праздник или фестиваль. Почему колокол звенит столько раз?
Громкий взрыв, разнесший каменные обломки на огромное расстояние, прервал их беспечный поток мыслей. Все обратили головы к источнику шума — на месте главного храма теперь красовались руины, а на горе из обломков виднелся силуэт небольшого черноволосого парня.
Шум и крики захватили улицы, и в панике никто не узнал его.
Парень огляделся, а потом спрыгнул куда-то вниз, и спустя всего несколько минут начались толчки, небольшие землетрясения.
— Ох, да что за вареник осколочный творится-то?! — мужчина в позолоченной рясе отчаянно пытался выбраться из-под каменной плиты, что придавила его ноги. — И вот надо же было… кхе-кхе… такому случиться! Еще чуть-чуть и мы выполнили бы указ богов… угх… клятый герой!
Грохот и треск раздавался тут и там, витринное стекло трескалось и крошилось, брусчатка проминалась и обваливалось куда-то вниз глубоко под землю. Горожане носились в панике.
— Хех, вот ведь малец! Говорил же ему, а он всё равно по-своему сделал, а. Ну, хотя бы он контролирует себя, и жертв нет. — старик, укутанный в плащ, вальяжно расхаживал посреди хаоса и двигался туда, откуда бежали люди.
— Ой-ой-ой, Евгеша, ты посмотри только! Пряники, мои любимые малютки… ох-ох… раздавили, собаки!
— Господин, пойдемте, нужно убираться отсюда!
— Но как же пряники? Евгеша, послушай, Евгеша!
Подобные возгласы, полные досады и сожаления раздавались тут и там. Именно досада сейчас витала в воздухе, ведь все уже убедились, что реальной опасности для жизни нет. Вот только это не отменяло то, что десятки лавок и магазинов, витрин и домов были погребены под обвалами и безвозвратно разрушены.
Горожане негодовали, они не знали, кто стал причиной сего, но они твердо решились найти его. И собралась толпа с палками и факелами, садовыми ножницами и вилами, и пошла она прямиком в императорский дворец.
* * *
И вот надо же было так вляпаться. Я уже почти дошел до дома Генриха, как послышался какой-то шум и крики, а земля под ногами начала обваливаться.
Кости наконец срослись, и я начал пытаться выбраться из-под завала. Было тесно и двигаться тяжело, так что заняло это всё порядочно времени.
Вокруг полнейшая темнота, и я понятия не имею, где нахожусь. Не было ни единого источника света, что странно, ведь должна была остаться дыра, через которую я и провалился сюда.
Звуков вокруг практически не было, а значит глубина довольно большая. Запах вокруг тоже мало что говорил мне, обычная подземная сырость.
Наощупь я нашел небольшой проход и двинулся по нему, опираясь одной рукой на стену, чтобы не сбиться с пути.
Я шел всё дальше и дальше, может несколько десятков минут, пока я наконец не понял, где оказался. Запах разложения, крови, металла и масла и изредка доносящиеся крики откуда-то из глубин. Да у них тут целый тюремный комплекс под землей.
По запаху масла я быстро дошел до первого источника света, факела, что был прикреплен к стене. Я наконец смог осмотреться. Сооружение конечно не отличалось своей прочностью, туннели не были укреплены, а просто вырыты прямо в земле. Иногда встречались комнатки с небольшим количеством мебели.
По пути я нашел и просторные помещения с камерами, людей просто держали в клетках, отчего те сходили с ума в полной темноте и тишине. Скольких бы я не встретил, ни один не сохранил свой рассудок, на вопросы никак не реагировали, лишь безучастно смотрели куда-то вверх. Думаю, не только здешняя обстановка их сломала, на всех телах были явные следы множественных пыток.
Мне повезло и на пути я не встретил ни одного охранника, похоже из-за начавшейся сверху суматохи они поспешили подняться наверх.
— Э-ээй, тут есть кто-нибудь, я же слышу! Подойди, прошу! — я услышал голос где-то в стороне и двинулся на него.
Вскоре я добрался до очередного помещения с клетками, где были заперты уже лишившихся рассудка людей.
— Оох, парень, ты ж не их этих, да? — старик в одной из клеток вытянул руки через решетку и отчаянно пытался протиснуть сквозь них и голову.
— Этих? — я спросил и подошел к нему ближе.
— Да, этих, церквушников клятых, тьфу!
— Так это Церковь всем здесь заправляет?
— Откуда ж ты такой взялся-то, не знаешь, что это за место, что ли? — старик искренне удивился моему вопросу.
— Давай так, ты расскажешь мне всё, что знаешь про это место, а я вытащу тебя отсюда.
— Хе-хе-хе, да как же ты вытащишь? Ты отсюда выхода не найдешь, да и охрана не даст сбежать.
— Охраны нет.
— Чегой? Как это… нет?
— Ну так что старик, расскажешь?
— И черт с тобой, слухай сюда. Я сам много не знаю. Притащили меня сюда пару недель назад, свистнул, понимаешь, чутка монет из храма, а они меня сразу тута заперли. Как говорил уже, Церковь это место держит, всех неугодных сюда затаскивает: женщины, дети, старики, им плевать. А называют это место «святилище исправления», эвоно как! Нравится им понимаешь измываться над грешниками, пытают тут значится, а люди кричат так, ой, как кричат! Я спать не могу, честное слово.
— А тебя, старик, не пытали?
— А у них тута схема особая, сначала держат тебя здесь, заставляют крики слушать, проникнуться, понимаешь, воздухом здешним, а как привыкнешь, так отправляют на пытки. Меня как раз сегодня забирать должны были, хе-хе-хе!
— Еще что-то знаешь?
— Нет, извиняй уж, тут всё хорошо скрывают, небось даже чины высшие и не догадываются об этом месте.
— Ладно. — я одним движение сорвал железную решетчатую дверь с петель и продолжил. — Сейчас на поверхности черт знает что происходит, паника началась, грохот какой-то. Я сам сюда по случайности провалился, а охрана вся вероятно наверх ушла.
— Ох, вот выручил, сынок, давай за мной, я конечно прям до выхода не доведу, но хотя бы направление знаю. Небось боги грехи простить решили, а, хе-хе-хе!