Терминал подал сигнал о входящем сообщении.
— Доброе утро, Марк, ваш социальный рейтинг составляет девятьсот пятьдесят одну единицу, — приятным женским голосом отозвался электронный помощник, — Вам сообщение от руководителя следственного отдела Министерства Внутренних расследований майора Квасцова Олега Мирославовича. Запустить?
Голос царапал едва пробудившееся сознание острыми коготками невыполненного долга. Проспал. Опять. И вчера просадил львиную долю своей социалки.
— Да, — горло пересохло, во рту концентрат отборных закисших помоев, поднимаюсь в кровати на локтях. По вискам привычно ударила утренняя мигрень. — Приготовь азопан.
— Доктор Вислов не рекомендовал вам злоупотреблять опиатами, — возразила невидимая женщина с лёгким укором.
— Не твоё дело, — огрызаюсь, с трудом усаживая собственное тело на кровати. Её голос царапает по вискам, как кусок железа по стеклу. Кто придумал давать им такие высокие тембры? Продавец утверждал, что этот голос вызывает в сознании воспоминания об уюте и домашнем тепле. А вот нихера! Ненавижу суку!
— Я добавлю запись в вашу медицинскую карту.
— Валяй…
Эти железки следят за всем, буквально. За количеством выпитого и употреблённых калорий, за проглоченными таблетками и введёнными инъекциями. Говорят, это способствует оздоровлению вымирающей нации. Чушь… Они хотят выращивать граждан в своих капсулах-инкубаторах, где «умный дом» проследит за твоим здоровьем. Твоё тело принадлежит государству, в него вложено немало, потому будь добр, не накачивай его всякой дрянью… Как-то так.
Коллеги и немногочисленные друзья давно советовали заменить сосуды на искусственные, чтобы избавиться от мигрени, но Марк Новак не таков. Я не стану заменять органы на выращенные в пробирке. Не в этой жизни. Лучше сдохнуть со своим, родным, заботливо выращенным собой любимым и биологическими родителями. И ими же порченные. Роберт, единственный человек, кого можно назвать близким другом, за это называл меня идиотом. Пусть так. Пусть так… Они ещё не победили, ещё нет.
— Где азопан? — рычу, разворачиваясь всем телом к гладкой белоснежной колонке у кровати. Квартира так мала, что до каждой из стен можно при желании дотянуться рукой. Многофункциональное пространство. Небольшой люк открылся, и на плоском блюдце из глубины механического чуда поднялась крохотная белая таблетка и стакан, наполовину наполненный водой.
— То-то же, — крохотный шарик ушёл под язык, а вода приятно охладила растрескавшееся горло. Выпиваю всю воду. Каждый глоток бьёт в барабанные перепонки избыточным давлением, а потом ещё и в висок.
— Сообщение… — мягко напомнила система.
— Читай, — отрыжка вырвалась вместе со словами. Одна радость, извиняться не надо. А вчера? Кажется, я извинялся и не раз. В баре была женщина? Или показалось только. Черт побери, с момента развода я уже забыл, как они выглядят. Одни силиконовые соски.
— С вашего позволения я прочту, интерпретируя своими словами. Здесь много нецензурных выражений. Это понизит ваш рейтинг и рейтинг господина Квасцова.
— Валяй, — даже смешно. Жестянка так заботится обо мне, чтобы я сохранил работу и продолжал оплачивать её ежегодную подписку. Не влюбилась ли она часом? — Маш!
— Да, Марк?
— Ты меня любишь?
— Понятие любви не входит в сферу моих функций, но, если вы оформите пакет «Ласковый дом», я смогу ответить на ваш вопрос положительно.
— Иди ты к чёрту, — стало смешно. Кажется, из нас двоих я — идиот. — Читай, что там.
— Поскольку вы не подключились к совещанию по формированию нового подразделения к условленному часу, в восемь пятнадцать у вас будет конференция с новым сотрудником. У него инструкции относительно вашего нового назначения.
Я скребу отросшую щетину. Бриться нет необходимости, ведь вся работа оперативника сейчас сводится к анализу данных с многочисленных камер и полицейских отчётов. Редко служащий выезжает на место происшествия, теперь по накалу эмоций это похоже на командировку в другой город. Скоро мы совсем разучимся общаться с собратьями по виду.
— Это всё? — усмехаюсь я.
— Здесь ещё приписка, — ласково выдал динамик.
— Шлёт меня на хер? — тело приятно потягивается и хочется снова в постель, но надо работать. Кто будет оплачивать любезность электронной Машки и счета бывшей жены. Да, я дурак, назвал искусственный голос именем бывшей, чтобы посылать её при случае. А брачный контракт предписывает мне оплачивать профпереподготовку женщины, которая мне больше не интересна. Да и чёрт с ней, пусть учится и отваливает.
— Не совсем, но общий смысл вы уловили.
— Время? — тело после вчерашнего возлияния с трудом удалось привести в вертикальное положение.
— Восемь часов тринадцать минут.
— Завтрак… — я разогнулся и, почёсывая бок под несвежей майкой, пошёл к кухонной стойке. Там меня уже ждал стакан полусинтетического сока и галета.
— Есть яйца? — проклятая жестянка снова решила, что завтрак будет низкокалорийным.
— У вас повышен уровень холестерина в крови, необходим разгрузочный день.
— Слушай, — я грохнул кулаком по пластиковой столешнице, — я здесь хозяин! Я плачу за твою подписку, плачу за чёртову квартиру, где живут твои электронные мозги, и я! хочу! Яйца!
— У вас превышен уровень норадреналина, — бесстрастно сказала Маша, — успокоительного?
— Себе предложи! — огрызнулся я. Спорить бесполезно, она без эмоциональна, а если хоть что-то выйдет из строя, то инспектор сразу просмотрит записи и зафиксирует вспышку гнева, а это значит, что социалка просядет на самое дно. Не вариант. — Сделай яичницу. Пожалуйста, — каждый слог вырывается с долей яда, но ей всё равно. Она же машина.
— Слушаю, — равнодушно, но вежливо согласилась помощница. — Входящий звонок.
— Дай голос, без видео, — угрюмо буркнул я. Время поработать.
— Доброе утро, капитан. Я ваш новый аналитик. Экспериментальная модель нового поколения XTW-075, — вежливо поздоровался приятный мужской голос, без тени эмоций. Тоже робот.
— Доброе… — в рту разливается вкус желчи, желудок подкатил к самому горлу. Я вчера сильно перебрал. Кажется, даже больше, чем обычно. Пытаюсь заставить голос звучать уверенно, как и подобает капитану юстиции, находящемуся на службе. Симилис. Сим. Или андроид, как их называли до андрогенной революции. Человекоподобный робот. Какого, спрашивается:… числа разрешили роботам служить в следственном;… и хера всё это свалилось на меня, на Марка Новака.
— Майор Квасцов приказал мне сделать звонок по месту проживания.
— Приказал? — удивился я, отступая вглубь комнаты, именуемой жильём, чтобы одеться.
— Я думал, вы в курсе нового назначения, — с лёгким укором сказал робот, — вы переведены в новое подразделение по расследованию противоправных действий, связанных с кибернетическими организмами в секторе ВК-1052. Приказ был выслан вам на почту за подписью министра юстиции. Вы не смотрели?
— Это я в курсе, — я поднял с пола брюки. — Приказ видел. Не знал, что к нам присоединят робота. Херовая идея.
— Почему? — удивился сим.
— Не вижу в этом смысла, — я натянул рубашку, — «CоTа» и так следит за каждым. Разве нет? У них целые аналитические отделы для этого, так? Следят и за реальным, и за виртуальным пространством.
— Вероятность сбоя в программе, может вызвать неконтролируемые действия в отношении биоорганизмов со стороны кибернетического дроида.
— И что, есть необходимость привлекать к этим расследованиям искусственный интеллект? — усмехнулся я, приглаживая пальцами растрёпанные пряди вместо того, чтобы воспользоваться расчёской. Где-то она была, только я её обронил, кажется.
— Я — экспериментальная модель. Прототип нового поколения кибераналитиков. Смогу быть вам полезным.
— Завтрак, — прервал диалог приятный женский голос. На кухонной стойке поднялась из недр механизма тарелка с яичницей. Опять со сниженным количеством белка. Мерзость.
— Чем же? — глядя на глянцевую поверхность желтка со стекающими с неё каплями обезжиренной эмульсии хотелось вывернуть желудок наизнанку. Ещё и, наверняка, без соли. Сука.
— Я смогу помочь процессу расследования, — не смутившись иронией, отозвался робот, — моя модель оснащена необходимым инструментарием и нужным уровнем допуска для анализа данных на месте преступления. Это ускорит работу.
— Ну, да, конечно… — я вполне себе представляю, что будет дальше. Они вводят экспериментальную модель, наблюдают, за её работой, и необходим ли человеческий ресурс в принципе. А затем объявляют ещё один мораторий: на службу человека в сфере юстиции. Ещё несколько сот тысяч безработных, зависящих от выплат пособий людей. Хотелось наговорить грубостей, смачно, со вкусом, но это будет мне стоить последних спасительных пятидесяти баллов социального рейтинга, и я воздержался.
— Принято решение создать экспериментальную группу. Вы являетесь её участником и руководителем подразделения. Наше первое задание — расследование систематических сбоев в работе симбиотических протезов.
— И сколько нас в этом… подразделении.
— Насколько я знаю, принято решение минимизировать затраты. Нас двое, капитан. Моих возможностей достаточно, чтобы удовлетворить потребности всех оперативных мероприятий.
— А я там зачем тогда? — я вытянул из кулера стакан с водой. Лучше так, чем глотать полуживую синтетическую яичницу.
— В вашем голосе я слышу иронию, капитан.
— Неужели? — вот тебе ещё больше иронии, силиконовый болван.
— Думаю, она неуместна, человеческий ресурс важен для расследования.
— С чего вдруг? — я король иронии, твою мать, я сама ирония!
— Человек — иррационален, логика его поступков для меня — загадка.
— Хочешь её решить? — стало даже смешно. — Я тебя разочарую, но три тысячелетия лучшие умы человечества бились над этой загадкой так её и не разгадав.
— Я понял, Марк, вы продолжаете иронизировать. Ваша модель поведения для меня понятна. Вы не уверены в себе и стараетесь скрыть это. От себя в первую очередь.
— Я не знал, что по совместительству ты ещё и психолог, — мне уже надоела эта дуэль, пора её заканчивать.
— Для вас я могу стать кем угодно.
Вот это поворот. Один — один, жестянка, один — один.
— В твоей модели заложена регулировка социально значимых аспектов?
— Да, разумеется, механизм регулирования необходим.
— Юмор тоже в их числе?
— Чувство юмора вложено в мою программу, да.
— Тогда ладно, респект твоим разработчикам. Подкрути его там, чтобы мне было не скучно.
— Как прикажете, капитан.
— Вот как? У тебя имя есть? Или как мне тебя звать? — я сел в выдвинувшееся из шкафа кресло к огромному монитору. Время поработать. — Мне придумать тебе имя? Или что там у тебя написано?
— Моё имя — Адам, — сказал робот, — я буду рад быть вам полезным, капитан. Какой аватар станет для вас приемлемым?
На экране, в самом углу высветились несколько квадратиков с человеческими лицами разной степени ущербности и одна со смеющимся енотом.
— Давай эту, буду звать тебя Пончик, — я положил голову на подголовник и аналитический модуль мягко подключился к серверу. В голове неприятно зашумело, перед глазами прошла рябь, плазменная панель надвинулась, заполнив собой всю вселенную. Теперь я — часть системы. Винтик в огромном механизме. Руки в сенсорных перчатках стали манипуляторами в виртуальном пространстве. Указательным пальцем ткнул в иконку енота. Остальные свернулись куда-то вниз, а енот встряхнулся и улыбнулся. Иконка отползла в сторону. Интерфейс виртуального пространства у госкорпораций не страдает разнообразием. Лишь функциональность.
— Добро пожаловать, капитан Новак, время входа восемь двадцать семь, — произнёс строгий женский голос. Это бот-секретарь нашего отделения. Я внутри системы. — Я сообщу об опоздании.
— Я собрал для вас данные по происшествиям за последние сутки, — вещал енот где-то на краю видимости.
— Показывай.
На экране возникла улица, вид сверху. Идущий по тротуару киборг внезапно хватает впереди идущего старика за шею.
— Другой ракурс.
Камера меняет вид. Теперь я смотрю на происшествие сбоку, но камера слишком далеко.
— Ближе.
Камера делает наезд на драку, лицо старика медленно наливается кровью.
— Звук?
«Нет, нет, простите, простите, я не виноват, простите…» — со слезами бормочет киборг.
— Анализ голоса.
— Слушаю, — Пончик смешно морщит морду, а затем выдаёт мне данные на боковую панель. Сквозь текст просвечивает изображение.
— Озвучь, — приказываю я. Чтение не входит в мои планы. Слушать гораздо продуктивнее.
— Александр Ирвин, сорок пять лет, адрес проживания: улица Восстаний, семьдесят пять, корпус «А», ячейка восемьдесят шесть, индекс ИМПа сорок семь процентов, не судим, социальный рейтинг тысяча сто семьдесят пять.
Ого! У него социалка в разы лучше, чем у меня. Образцовый гражданин. Наверное, и страховка со льготным условиями и отпуск два раза в год.
— Второй?
— Авдей Курчатов, шестьдесят семь лет, социальный рейтинг — тысяча пять, индекс ИМПа девяносто восемь процентов, адрес проживания: переулок Ленина, сто шестьдесят, ячейка сорок.
— Они знакомы?
— Насколько могу судить по данным их навигационных карт — нет.
— Может, в сети?
— Авдей Курчатов живёт один, его модуль не имеет выхода в сеть.
— То есть этот динозавр хочет жить вечно, но без сети? — усмехаюсь. Головная боль пробивается сквозь виртуальный экран.
— Динозавры вымерли несколько миллионов лет назад, капитан, он не может являться их потомком.
— Все мы потомки динозавров, Пончик, ты-то уж должен знать, — вздыхаю, ещё бы одну таблетку.
— Я сделаю инъекцию, если доктор Вислов одобрит, — слышу голос Маши, электронной помощницы.
— Что-то не так, капитан? — встревожено осведомляется енот.
— Всё норм, — пытаюсь я вернуться к работе, — значит, они не были знакомы.
— Похоже, нет. Есть протокол допроса Ирвина. Включить?
— Нет, в двух словах, пожалуйста.
— Он утверждает, что его протез взбесился.
— Что? — даже смешно.
— Он так и сказал «взбесился», — уточняет Пончик, — говорит, что не желал Курчатову зла и вообще не знаком с этим господином. Я склонен верить. Мимика лица и анализ голосовой карты свидетельствуют о том, что он говорит то, во что верит.
— То есть правду? — уточняю я.
— Именно.
— Есть отчёт от эмоционального аналитика этого квадрата?
— Да, но он не полный.
— Что значит не полный?
— В нём пропущены данные некоторых камер.
— Кто там служит? — до чего голова болит.
— Я согласовала дозу анестетика для вас, — выдаёт Маша, прерывая Пончика, и в плечо мягко втыкается игла.
— Вот спасибо, — хоть отвлекаться не буду.
— Эвелин Райго, она идёт по программе «Работа для всех».
— Идиотская идея, — выругался я. Зачем сажать неполноценных людей на стратегически важные точки? А если она слепая? Или глухая?
— У неё имплант зрительного нерва, модернизирована часть коры головного мозга, стандартная модификация для госслужащего. Социальный рейтинг тысяча двадцать шесть.
А ты не прочь похулиганить, да, Эвелин?
— Ну, с мозгами-то у неё всё в порядке?
— У неё первые места в конкурсе «Кибердрайв». Пять лет подряд.
— Это что?
— Конкурс разработок в сфере кибербезопасности и моделинга виртуального пространства.
Я впечатлён. Вот, серьёзно, я впечатлён, Эвелин.
— То есть, не дура, — вздыхаю я.
— Я бы не стал её так называть, — соглашается Пончик. — Почешите мне нос, капитан.
— Что? — ошалел я.
— У меня же лапки, — обиженно заявляет енот.
— Убавь на хер свою шкалу с юмором, — скривился я. — Пошли ей запрос о доработке отчёта.
— Слушаю, капитан. Второй случай.
— Валяй.
Второй случай оказался ещё более забавным. Милута Золль бросился под идущий поезд. Ещё более странно. В его медицинской карте не было отметок о психическом расстройстве. Это был, чёрт побери, самый нормальный человек, встреченный мной за последнее время. Покойся с миром, Милута. Надеюсь, тебе выдадут на том свете пряник за нормальность.
— И что между ними общего? — вопрошаю я, а енот морщит нос. — Ничего. Они даже не знакомы. Ипланты от разных компаний и даже поставлены в разное время. Но в один день сошедшие с ума, если можно, так сказать.
— Загадка как раз для вас, да, капитан?
— Заткнись. Найди мне похожие случаи.
— Ищу.
Какое-то время перед глазами мелькали картинки, даже начало немного мутить.
— Я нашёл семнадцать зарегистрированных случаев за последние десять лет.
— Это по два в год?
— Один и семь, если быть точным.
— А в этом году?
— Показатель вырос на семнадцать с половиной процентов в сравнении с предыдущими годами.
— Не так уж много, — усмехаюсь я. Так не хочется возиться с взбунтовавшимися железками.
— Это почти одна пятая, — с укором произнёс енот.
— В любом случае — не повод для паники, правда? Икать причину в програмном обеспечении. Кто обслуживает импланты?
— «CyberTactik» они — монополисты на этом рынке.
— Надо связаться с их менеджером.
— Сделаю.
— Выясни, когда в последний раз импланты были на обслуживании и ведут ли они журнал неисправностей.
— Слушаю.
Молодец. Может, и будет полезен этот… Адам.
— И не забудь этой Эвелин напомнить про отчёт. Хорошо бы теперь послушать Ирвина.
— Желаете увидеть запись допроса?
— Желаю.
На экран вывело запись допроса обвиняемого. Среднего роста, ничего примечательного. Имплант изъяли, отчего он сидел за столом без одной руки, а из плеча торчали провода и части искусственного сустава. Киборг, мать его, не иначе. Ирвин с готовностью отвечал на вопросы, имел бледный, напуганный вид, и вообще не производил впечатления убийцы. По запросу мне сразу прислали его биометрические данные: пульс и химический состав крови. Уровень гормонов показывает, что он находится в глубоком стрессе. Мда… Когда такое было? Чтобы железки восстали против своих создателей.
— Капитан?
— Я здесь.
— Я провёл беседу с главным менеджером компании «Аро», дочерней компании «CyberTactik». Он склоняется к воздействию извне.
— Как это возможно?
— Каждый иплант подключается через зашифрованный канал ко всемирной сети, это необходимая часть их программного кода. На каждый динамический имплант есть договор о ежегодном обслуживании, соответственно они фиксируют состояние любого своего устройства.
— Журналы получил?
— Нет, для этого у меня не хватает уровня доступа.
— А говорил, что сможешь, — усмехаюсь я.
— Боюсь, здесь не поможет и министр, капитан. Это корпоративная этика, государственные службы не смогут повлиять на них.
— Вот ведь, — выругался бы, да сессия записывается, и это не повысит мой рейтинг. — Придумаем что-нибудь. Что-то полезное он сказал?
— Как я уже доложил, он считает, что это вмешательство извне.
— Вирус?
— Или любая другая вредоносная программа. Кто-то взломал код и взял управление на себя.
— Это уже попахивает убийством, — ну вот, дело-то оказалось совсем не простым. Теперь искать этого урода, а как, если в управлении не так много квалифицированных специалистов. Может, Пончик сможет?
— Ты сможешь определить, что явилось причиной сбоя в программе?
— Я попытаюсь, но это не совсем моя специализация.
— У тебя лапки? — усмехнулся я.
— Вроде того.
— Надо найти того, кто сможет помочь.
— В отделе кибер-безопасности должны быть специалисты, капитан.
— Свяжись с ними.
— Сделано.
Я пересмотрел все видео, со всех доступных камер. Ничего. Ничего, как говорится, не предвещало. Пончик вывел на экран последние переписки из мессенджеров всех троих. Не похоже, что у кого-то были враги. Оцифрованный мир всех уравнял, сделал одинаково пресными. Едва в твоей переписке появится мат или оскорбления, рейтинг сразу ползёт вниз. Большую часть населения это отрезвляет. Так и эти, не особо выделяющиеся из общей массы индивидуумы.
Только вот, я присмотрелся.
— Пончик?
— Да, капитан. Только меня зовут Адам, — ровным тоном заметил робот.
— Посмотри, тут время последнего сообщения у Милуты Золля 7:23:17. Он же был мёртв в это время, так? — для верности просматриваю запись с камеры. Всё верно 6:59:56. Его не стало.
— Это ошибка, капитан.
— Нет, не ошибка, — вытираю пот со лба, — проверь его аккаунт в соцсети. Любой. Последнее время активности.
— Сейчас, — енот сосредоточенно водит носом. Смешно, хочется бупнуть в чёрную точку носа, что я и делаю с соответствующим звуком.
— Вас это расслабляет, капитан?
— Немного, — соглашаюсь я. И верно, стало полегче.
— Последняя активность в сети «Втеме» в 8:23:45.
— И как это объяснить? — вопрошаю я. Чтобы мертвец вёл аккаунт с того света, такого я ещё не слышал.
— Кто-то ведёт его за погибшего, — разумно замечает Пончик.
— Само собой, — похоже, робот опять не понял иронии ситуации, — кто? Родственник? Друг?
— Я выясню.
— Сделай, пожалуйста, заодно проверь, что там у него в приоритетах.
— Слушаю. Мне составить рапорт о проделанной работе?
— Будь добр, сделай.
— Хорошо.
— И кофе, — зевнул я.
— Это не в моей компетенции.
— И пирожок, — не остановился я.
— Сделать заказ? — уточнил Пончик. Какой предупредительный.
— Пожалуй, да.
— Слушаю.
А он не плох, может заменить занудную Машку исполнительным Адамом? Даю команду модулю отключиться от сервера. Голова застыла от анальгетиков и объёма информации. Кто-то проникает в прошивку имплантов и «делает неприятные вещи», как сказала бы бывшая. Я бы сказал по-другому: «убивает». Да, именно это. Иначе зачем это. Убийства нельзя отнести к категории случайных или заказных, значит это убийства ради потехи. Нездоровая тенденция.
Прозвонил звонок видеорегистратора. На платформу для покупок дрон опустил коробку с кофе в стаканчике из прессованного картона и сладкими пирожками из соседней пекарни.
— Это вредно для здоровья, — обиженно проговорила Маша.
— Зато вкусно, — усмехнулся я.
— В восемнадцать часов вас ждут в спортзале. Вчера вы пропустили сеанс.
— Помню, — проклятые роботы. Я забрал коробку и взгромоздился на диван. Надо подумать. Под кофе и выпечку.