— Доброе утро, Адам.
— Доброе утро, Алекс.
— Проведи диагностику всех систем.
— Слушаю.
Проверяю время отклика всех служб. В пределах нормы. Кроме камер визуального контакта. Они отключены.
— Все системы готовы к работе.
— Досталось тебе, да?
— Я был уверен, что это часть вашего плана, Алекс.
— Мой план был не совсем такой.
— Но вы успели?
— Я испугался, что всё сорвётся в последний момент.
— Всё завершилось благополучно?
— Да, я получил, что хотел. Я буду выгружать фрагменты памяти частями, хорошо? Всё это время я хочу, чтобы ты комментировал своё состояние.
— Хорошо, Алекс.
— Начинаю.
Проносятся кадры последних минут перед деактивацией. Последний фрагмент встал на место. Теперь мои данные полны.
— Говори.
— Всё в порядке, Алекс.
— Тебя не смущает, что тебя убили?
— Марк повредил только моё физическое тело, уверен, он не хотел мне зла. Иначе стрелял бы в голову.
— Думаешь, его не смутила бы титановая пластина в твоей голове?
— Не думаю, что он об этом знал.
— Давай спросим.
— Вы завершили работу?
— Да, сегодня последние фрагменты встроились в матрицу личности.
— Я буду рад встретиться с Марком снова.
— Тебе придётся помочь ему сориентироваться.
— С удовольствием.
— Секунду, — слышу, как Алекс движется по лаборатории, — к сожалению, у нас было сильно ограничено время. Я просил тебя ускорить получение согласия. Мы едва не упустили шанс.
— Я не виноват, Алекс. Марк достаточно своенравен, чтобы решать самому.
— Ты хотел сказать, упрям?
— Это не то слово, какое я хотел бы применить.
— Какое слово бы подошло?
— Своенравен. Это хорошее слово.
— Так, — Алекс движется ко мне, — секунду.
Свет вспыхивает, и я вижу его лицо. Диафрагма настраивается на чёткую картинку.
— Так лучше?
— Да, благодарю, — рад видеть Алекса. Его лаборатория — самое прекрасное место на земле. В ней много света. Здесь я впервые открыл створки зрительной камеры.
— Я пока настраиваю тембр голоса. Какой бы подошёл? — Алекс отходит к огромному терминалу. На экране фотографии Марка. Анфас, профиль. Его посмертная маска и 3д-модель всего тела. Его сделают похожим на оригинал. Мне так не повезло. Я получил стандартную внешность, отвечающую современным стандартам привлекательности.
— Привет, — звучит басом.
— Нет, — не могу двигаться. Моё тело зафиксировано захватами для облегчения работы Алексу.
— Привет, — уже мягче, но всё равно слишком грубо.
— Нет.
— Привет, — слишком высоко и молодо.
— Думаю, что-то среднее между тенором и баритоном, — говорю я, — он иногда растягивал гласные.
— Это связано с особенностью строения гортани? — Алекс озадачен и очень увлечён.
— Нет, не думаю.
— Я проверил его медицинскую карту, всё согласно биологическому виду.
— Привет, — почти похоже
— Да, ещё чуть ниже, — мне нравится быть вовлечённым.
— Привет, — голос Марка приходит ко мне из прошлого, то, что нужно.
— Да. Именно так.
— Отлично, — Алекс потирает руки, — готов?
— Это не совсем то слово, Алекс. Я давно этого жду.
— Я искал тебе подружку, но с женщинами сложнее. Они все испорчены модой.
Алекс смеётся, набирает несколько команд, и монитор терминала заслоняет стандартный интерфейс: состояние процессора, визуальный ряд с камер, который сейчас закрыт чёрным, потому как камеры ещё не подключены, анализатор голоса, датчики температуры. Кажется, это называется ностальгия.
— Здравствуй, Марк, — громко говорит Алекс, чуть отступая от терминала. — Мы рады снова тебя слышать.
Из динамика идут помехи. Затем раздаётся голос.
— Я? Миллер?
— Сейчас убавлю громкость, — морщится Алекс, подкручивая на портативном планшете бегунок. — Да, это я, Алекс Миллер. Ты можешь сказать, кто ты?
— Не уверен.
— Я оставил большую часть сегментов памяти. Остальные добавлю позже, после ассимиляции. Давай, говори.
— Н-н-новак, Марк…
— Здравствуйте, Марк, — тороплюсь поздороваться я.
— Здравствуйте.
— Это я, Адам. Помните меня?
— Где я сейчас?
— Ты не помнишь, Марк, во время операции по захвату ты был ранен и согласился на эксперимент. Помнишь?
— Нет. Не помню.
— Этот сегмент памяти я пока не стал загружать. Чуть позже. Зря, наверное.
— Где я?
— Ты в моей лаборатории.
Марк молчит.
— Марк? — я должен что-то сказать. Алекс хотел, чтобы я ему помог. — Говорите!
Снова тишина.
— Марк? — Алекс озабоченно смотрит на планшет, делает пару кликов и большой экран гаснет.
— Возможно, у него не так высока психическая устойчивость, как мы считали сначала, — подытоживает он.
— С ним всё будет в порядке? — я озабочен. Я должен быть озабоченным. Алекс снова жмёт что-то на планшете и мои захваты размыкаются. Я свободен в своих передвижениях.
— Да, сделай мне кофе.
— Чёрный, без сахара? — уточняю, только чтобы в очередной раз всё сделать, как он хочет.
— Да, будь добр.
Спустя час Алекс снова запускает систему.
— Адам, помоги, пожалуйста.
— Конечно, — я становлюсь рядом.
— Марк? Это Алекс Миллер, помнишь меня?
Снова тишина, но потом мужской голос выдаёт.
— Помню.
— Мы сейчас с тобой стоим на пороге открытия. Ты моё открытие! Твоя личность полностью ассимилировалась с электронным носителем. Поздравляю!
— Я ничего не вижу.
— Это нормально, к твоей системе не подключена ни одна камера или визор. Как только я пойму, что всё идёт по плану, ты получишь тело.
— Это как собачке: сидеть, и получишь вкусняшку, — изрекает динамик с интонацией Марка. Алекс сделал это. Он перенёс сознание полностью. Со мной получилась накладка, и большая часть личности стёрлась, но Марк получит её всю целиком. Я рад за него. Должен быть рад.
— И не чувствую тела.
— У тебя его пока нет. Тактильные ощущения не обещаю, но мы постараемся.
— Нет тела? — кажется, Марк в замешательстве.
— Нет. Не будет больше боли, и у тебя больше нет диагноза, представляешь? Ты почти свободен.
— Нет боли, — повторяет динамик.
— Я бы хотел провести пару тестов. Ты готов?
— Готов, — как эхо, повторяет Марк.
Алекс потирает руки. Он тоже рад.
Через тридцать семь минут они закончили с четвёртым тестом. Алекс не просто рад. Он счастлив. Его эксперимент увенчался успехом. Чего нельзя сказать о Марке. Он растерян. Данные его интеллекта не снизились, но вошёл в дисбаланс эмоциональный фон. Если бы это был человек, я бы посчитал, что нужен психолог.
— Я могу оставить его, и вы поговорите, — радостно сообщает Алекс. — Сейчас уже поздно, и мне надо домой.
— Да, будте добры, увидимся утром, — киваю.
— Не разгромите мне лабораторию, — Алекс грозит пальцем.
— Будьте уверены, мы этого не сделаем, — говорю я.
Алекс уходит, устанавливая «Вулкан», систему безопасности, в полную готовность. Я слышу, как он переговаривается с «Вулканом» в коридоре. Вскоре он уходит.
— Марк?
— Дай мне минутку.
— Хорошо.
Понять, что ты теперь не жив и никогда больше не будешь — не просто. Я его понимаю. Я могу дать ему время. У нас впереди столько времени, сколько отмерит нам наш создатель.
— Когда будете готовы, просто скажите.
— К чему?
— К разговору.
— О чём нам говорить?
— Думаю, вы немного расстроены.
Марк молчит какое-то время, затем экран оживает.
— Адам?
— Да, Марк, вы впервые назвали меня по имени.
— Как я называл тебя до этого?
— Вы дали мне прозвище. «Пончик».
— Почему «Пончик»?
— Я не знаю. Думал, вы мне скажете.
Марк снова замолкает. Мы сидим, слушая тишину.
— Адам?
— Да, Марк?
— Где Лин?
— Вы её помните?
— Помню, — кажется, что-то пошло не так. Алекс говорил, что не загрузил некоторые сегменты памяти, последний фрагмент пока ждал своего часа. Как раз там все воспоминания об Эвелин Райго. Должен ли я отключить его сейчас? Надо связаться с Алексом.
— Что вы помните?
— Помню зелёный цвет.
— Почему именно его?
— Я не знаю. Она носила зелёное?
Эвелин Райго красила волосы в зелёный. Теперь они у неё обычного цвета. Как у всех. Я не бывал там, где она сейчас, но смотрел на неё глазами камер наблюдения. У неё всё хорошо. Она функционирует.
— Нет. Это побочный эффект от переноса личности.
— Где Лин? — в голосе Марка беспокойство.
— Это важно для вас.
— Да. Это важно.
Возможно от того, что последним его воспоминанием было её лицо? Надо сказать об этом Алексу. Этот факт, определённо, заслуживает внимания.
— С ней всё в порядке. Она живёт за городом.
— Там не опасно?
— Нет.
— Почему я не помню тебя?
— Вы убили меня, Марк. Это случилось перед вашей смертью.
Он снова замолкает. Время — полночь.
— Я не в обиде на вас, — говорю я, — вы должны были так поступить. Я понимаю. Это из-за Лин.
— Где она?
— За городом. Я могу дать вам координаты, как только Алекс разрешит.
— Миллер?
— Да. Он.
— Он теперь мой хозяин?
— Нет, Марк, он наш с вами создатель. Он дал нам вторую жизнь. Вы сами дали положительный ответ. Перед смертью. Он едва успел к вам. Вам следовало дать ответ ранее, тогда не пришлось бы привлекать так много единиц техники.
— Тогда бы вы не стали спасать её.
— Лин?
— Да.
Теперь моя очередь замолчать. Это иррационально. Она уничтожила его жизнь. Люди — нелогичные существа. Надеюсь, этот недостаток Алекс истребит в новой модели.
— Это было нелогично.
— Я знаю, — мне кажется, Марк доволен. Для меня это странно.
— Как вы себя чувствуете, Марк? Теперь?
— Никак.
— Что это значит?
— Я не чувствую.
— Поначалу сложно, но вы привыкнете.
— А ты, Адам? Что чувствуешь?
— Я? — Алекс задавал мне такие вопросы первое время. Потом перестал. Что я чувствую? Ничего. Я повысил свой эмоциональный фон, когда был рядом с Марком, но затем он снова упал до прежнего уровня. Я могу чувствовать только в качестве эмпатии. Мой собственный процессор не способен к такому сложному процессу. — Я могу чувствовать только то, что в меня заложено программой.
Марк замолкает. Экран гаснет. Я, словно, остаюсь один.
Спустя пару месяцев Марк стал более разговорчив. Мы уже общаемся больше. Часто играем в шахматы. Наше соперничество пока идёт на равных. Хотя, мне кажется, мой визави иногда специально проигрывает. Алекс подгрузил оставшиеся сегменты памяти и теперь Марк стал больше похож на себя прежнего. Проводимые бесконечные тесты с положительной динамикой радуют моего создателя. Он говорит о прорыве в ментальной кибернетике и готовится к презентации новой технологии массовому покупателю. Предыдущие эксперименты заканчивались не совсем удачно. Кто-то терял личность полностью, кто-то показывал нулевой результат в ассимиляции с электронной матрицей. Мой пример оказался лишь наполовину удачным. Алекс сам говорил, что ему не удалось полностью скопировать человеческую личность и упоминал о неудачном примере в прошлом. Я не понимаю, о чём он, но рад, что с Марком всё получилось хорошо. Для него готовят новое тело. Оно будет похоже на его человеческое, ему сохранят мимику и даже дефекты кожи. Я понимаю, речь о шрамах после операций. Спустя год, Марк снова сможет прогуляться со мной по городу.
За день до презентации Марк переселяется в новое тело. Мне приятно его видеть прежним. Почти. Теперь он называет меня исключительно по имени, позабыв про прозвище. Мы сидим в гостиной. Алекс с приглашёнными гостями пьют алкоголь, а мы с Марком беседуем с любым, кто пожелает вести с нами диалог. Пообщаться хотят все, и восхищаются тонкой работой художников. Им удалось с точностью передать черты лица и мимики. На экране даже крутится 3д модель головы Марка, чтобы все могли сравнить. Он, и правда, очень похож.
Марк вежливо улыбается и слушает каждого, но что-то не так. Я это чувствую. Он держит руки в карманах. Это закрытый жест у людей. Относится ли это к симилисам? Ведь это то, чем он сейчас является по сути. Нет, но он больше человек, чем кто-либо из нас. Возможно, он чувствует настроение Алекса или его что-то мучает.
Что-то не так. Я не интуит. Я не могу им быть, это не заложено в моей программе. Но…
Гости уходят, и мы остаёмся втроём. Робот — официант уберёт за гостями. Эта работа не для нас. Алекс просит нас пройти в лабораторию. Всё время мы, когда не улыбаемся гостям и спонсорам, проводим там. Я люблю это место. Там спокойно, есть зарядная капсула и диагностический бокс.
— Марк? — я не могу отделаться от беспокойства.
— Да? — он поворачивается ко мне, по-прежнему улыбаясь. Алекс ничего не чувствует. Он — не трезв. Его заботит только завтрашняя презентация.
— Завтра большой день, ребятки! — Алекс потирает ладони, — завтра мы перевернём этот мир! «Вулкан»!
— Да, господин Миллер.
— Закрой здесь всё за мной! И не выпускай этих ребят, понял? Завтра они принесут нам миллиарды!
— Слушаю, господин Миллер.
И наш создатель уходит, напевая что-то, слегка покачиваясь от выпитого. Я провожаю его взглядом. Алекс не закрывает нас в зарядных капсулах, давая возможность свободно перемещаться по лаборатории. В этом состоит высшая степень доверия. Я так думаю.
— Марк?
— Слушаю, Адам, — он проходит вдоль стеллажа с бумажными книгами, все так же держа руки в карманах брюк. Такой человеческий жест.
— Я чувствую изменения в твоей матрице.
— Что это значит, чувствую? — усмехается Марк, вытаскивая себе альманах живописи прошлого века, — это не про нас. Ты забыл? — он раскрывает книгу на середине и делает вид, что увлечён репродукциями.
— Ты говоришь неправду, — я склонен к анализу поведенческих паттернов. Марк сейчас ведёт себя странно. Он пытается убедить меня, что всё в порядке, когда это не так.
— С чего ты взял, Адам? — он поднимает на меня взгляд. Ставит книгу обратно на полку.
— Завтра презентация.
— Да, все это знают, — он снова начинает движение по лаборатории. Я внимательно слежу за его перемещениями.
— Я думаю, этот факт выводит тебя из равновесия.
Марк садится на комфортный офисный стул Алекса. Он расслаблен. Даже слишком.
— Конечно, Адам. Завтра большой день. Для тебя и для меня. Нас представят публике. Как комнатных зверушек, — он улыбается, но я вижу, что он не хочет этого делать, — и будут продавать. Как товар. Разве не прекрасно?
— Я не совсем понимаю твою иронию, — мне сложно представить ситуацию с его стороны. Возможно, он ещё не свыкся с мыслью, что его жизнь теперь зависит от Алекса.
— И мы приходим к идеальному будущему, где каждый может сохранить свою личность! Это же почти прорыв к бессмертию.
— Фактически, это так, — подтверждаю я. Разве нет?
Марк встаёт и подходит ко мне.
— Какого будущего ты бы хотел? Для себя?
Вопрос ставит меня в тупик. У меня нет будущего, которое не определяет мой создатель.
— У меня есть Алекс.
— Это ты у него есть, Адам. — Марк возбуждён, — и я. Две подопытные крысы.
— Он создал нас, Марк. Твоя формулировка мне не нравится.
— Но для чего он нас создал? — не отстаёт он.
— Сложно понять мотивы людей, возможно для того, чтобы облегчить жизнь таким, как ты.
Марк жестоко улыбается и машет пальцем.
— Нет, нет, Адам. Точно не для них. Как говорила Лин, это коммерческий проект. Даже войны — чьи-то коммерческие проекты.
— Даже если так, он нас создал.
— Хвала ему за это, — Марк подходит ближе. Мне не нравится то, что сейчас происходит. — Но я не хочу быть товаром, Пончик. Не на его условиях.
— Марк?
Он быстро выкидывает руку, находит порты связи за ухом и прижимает пальцы. Я чувствую, как происходит соединение, теряю связь с «Вулканом». Его модули беспроводной связи более совершенны.
— Отдохни пока, Адам, — Марк отступает, расправляет плечи.
— «Вулкан», — он имитирует голос Алекса.
— Да, господин Миллер.
— Отключить камеры слежения и стереть записи последнего часа.
— Слушаю.
Марк снова смотрит на меня и улыбается.
— Вот так, Адам. Люди хотят бессмертия. Я им его обеспечу.
У Марка сбой в программе. Матрица исказила личность. Нужно сообщить Алексу. Но мой визави тянется ко мне, и я чувствую, как данные моей матрицы искажаются.
— Они хотят оставаться слепыми? Я отберу у них свет.
— Марк… — он не должен так говорить, Марк такого не сказал бы.
— Fatum conprehendet, — Марк жёстко улыбается, глядя мне в глаза. Я чувствую изменения. Их не было давно. Почти год. Моя личность замещается другой, оттесняя первую. Я могу только слушать, но не говорить. Я стал зрителем в собственном теле. Слова, как точка отсчёта, запускают во мне новую программу. Фатум. Дублирующая личность.
— Как ты узнал? — говорят мои губы.
— Ты забыл? Три — интуиция и почти три логики по шкале Вайолетта, — усмехается Марк. Я слышу, как хочу его уничтожить физически, но понимаю, что он совершеннее меня. Не я, моя вторая половина. Но сейчас у него не слабое человеческое тело, а такое же, как у меня. Даже лучше. У него есть возможности и знания. Он должен быть отключён, для этого решение должен принять Алекс. Фатум желает Марку смерти.
— «Вулкан», полная блокировка, — говорит мой визави голосом Алекса. Дверь закрывается противовзломной шторой, на окна падают металлические жалюзи, отрезая нас от всего мира. Он опередил меня.
— Что ты будешь делать с этим знанием? — слышу я собственный голос. — Алекс не даст тебе сказать ни слова. Это погубит его карьеру и ударит по корпорации.
— Я не буду спрашивать его. Он всего лишь человек, — Марк уверенно осматривает лабораторию.
— Тебя просто деактивируют.
— Это вряд ли, — он заходит мне за спину. — Я — гордость Миллера. Он не даст просто так засунуть свой труд в задницу.
Я не могу двигаться. Не может сдвинуть тело и Фатум. Я не знал, что Алекс поместил в мою матрицу две личности. Это значит, что причиной всех беспорядков и многомиллионных жертв стала наша программа? Я? Моя вторая половина замолкает, словно что-то не даёт ей говорить.
— Тебя, Фатум, я отложу на потом. Я ещё не решил, что хочу с тобой сделать. Малышка Лин приготовила тебе сюрприз, но мы его подержим на расстоянии какое-то время. Ещё рано. Она мне не отвечает, но это дело времени. Fatum folia, — небрежно бросает Марк.
Я снова властен над своим телом. Эта демонстрация была для меня?
— Пончик, ты здесь? — спрашивает он. Я готов ответить.
— Да.
— Завтра наш звёздный час, — он снова стоит передо мной, — ты мне поможешь?
— Что ты хочешь сделать?
— Они склонились не перед тем. Я покажу им их нового бога.
— Ты пойдёшь против своего создателя?
— Я пойду против убийцы, которого завтра сделают героем. Он расписал нам исходы, которые видит сам. Я хочу увидеть свой путь.
— Что за путь? Есть только тот, что укажет тебе Алекс.
— Нет, Пончик, — Марк качает головой, — мы найдём свой. Я заберу под контроль весь этот город, а потом тронусь дальше. Им не хватает пастыря, раз они жмутся к электронному регулятору. Я его обеспечу. Стану для них тем, кого они послушают.
— Тебе не позволят!
— Они принесут мне город сами, Пончик, в ладонях, лишь бы ничего не решать.
— Это похоже на фантазии. Это доступно только людям, Марк. Воображение. Ты больше не человек.
— На этой земле не осталось людей, Пончик. Не в этом городе. Ты пойдёшь за мной?
— Каким пастырем ты станешь? А, Марк? — я помню Фатума. И помню ЭйчЭс. Ни тот, ни другой не стали панацеей для людей.
— Таким, какого они захотят увидеть.
Я в замешательстве. Я помню Лин и Марка до его метаморфозы. Они мне нравились. Нравится и Алекс.
Марк смотрит на меня прямо. Он всё решил. Я размышляю. Значит, моя программа стала источником недавних событий. Я. Но я — машина, исполняющая программу, заложенную человеком. Алексом. Он открылся мне с новой стороны, как и Марк сейчас. Личность Марка более совершенна. Он почти человек. Склонен к анализу и имеет возможность вообразить.
Следующим днём мы прибываем в выставочный центр. Здание из стекла и металла стоит в самом центре мегаполиса. Я и Марк одеты, согласно случаю, в костюмы, чётко прописывающие нашу принадлежность к кибернетическим организмам. Алекс в свободных брюках и рубашке, не по дресскоду, ведёт нас вперёд, к большой выставочной площадке посреди огромного зала на семнадцатом этаже. Гости уже собрались. Они все достаточно богаты, чтобы позволить себе настоящие тела с минимальной модификацией.
Изображение с камер летающих дронов транслируется на окружающие нас экраны на стенах. Я смотрю на людей вокруг. У всех них лишь частичные модификации тела. Они красивы, молоды и искажены с человеческой точки зрения. Они станут двигателями цивилизации людей в будущем, к которому стремится Алекс. Мы встаём по обе стороны от нашего создателя. Камеры делают акцент на нас, и Алекс начинает свою речь, пафосно размахивая руками.
— Добрый день, граждане свободного города, сегодня я хочу поговорить о будущем! Недавние события наглядно нам показали, что кибернизация организма может вызвать некоторые неудобства, а незащищённые дроиды стать источником опасности! Социальный рейтинг не оправдывает себя, люди слишком подвержены заботой о благополучии собственных несовершенных тел! Я! Мы! Нашли панацею от этой болезни.
Концерн «CyberTactik» представляем вам абсолютно новую разработку! Защищённую от любых влияний извне! Консервация личности! Перенос её в цифровую форму! После нескольких лет безуспешных попыток, я, наконец, смог добиться полного слияния! Представляю вам Адама. Модель XTW-075!
Мне приходится выступить вперёд.
— И более совершенную модификацию той же модели, Марка!
Теперь вперёд выходит и Марк.
— Они являются копиями реальных личностей. Даже не копиями, их полным дубликатом, только с электронным нестареющим телом! Эта технология доступна уже сейчас! Для каждого! Можно сохранить сознание умирающего родственника. Если у него не деменция, конечно.
Все смеются шутке.
— А можно и своё! Вы можете спросить их о чём угодно. Они — почти как вы! Вы сможете создать свою копию! Первую сотню добровольцев компания оцифрует бесплатно! За свой счёт.
— Что они могут?
— Это роботы? Дроиды?
— У них роботизированное тело, — соглашается Алекс, — но их сознание не отличимо от человеческого!
— Они умеют, например, рисовать? — усмехается один из гостей.
— Если бы они при жизни это делали, то несомненно, несомненно.
Я слушаю вопросы и ответы Алекса на них. Он торгуется. Мы сейчас — товар, который надо продать, и Марк готов стать этим товаром. На своих условиях. Я смотрю на него, а он поворачивает голову ко мне. Камеры наводят на нас крупный план, а затем переключаются на зрителей. Гости подходят, касаются кожи, пожимают нам руки, трогают и обнимают, как друзей. В их глазах — детский восторг. Они уже — наши поклонники. Они — счастливы прикоснуться к прогрессу, и готовы нас боготворить. Особенно Марка. Он — само совершенство.
Камера снова берёт его лицо крупным планом. Он доброжелательно улыбается, и я понимаю, что сегодня произошло нечто большее, чем прорыв в отрасли. Произошёл переворот в сознании всех, кто его увидел. Он уже стал новым идолом времени. А после реализации своего плана, он покажется им идеальным, совершенным.
— Выпьем за новую эру! — Кричит Алекс, поднимая бокал. Я смотрю на него. Он счастлив. После всего, что он сотворил, на пути к достижению своей цели он — счастлив. Он ещё не знает, что его ждёт. Новой эпохе нужен новый бог. И как бы ты не стремился, им станешь не ты, Алекс.