С.: Там пьют без скатерти.
В. (озадаченно): Да?
(Убирает скатерть, приносит бутылку водки, селедку. Славуня берет газету, начинает чистить рыбу.)
В. (испуганно): Что ты делаешь! Испортишь ценную газету!
С.: А на чем я селедку должен чистить? (нюхает) Фу! Ну и воняет.
В.: Подожди. Дай, пусти, заметку вырежу! (берет ножницы) Из меня бы получился хороший журналист. Или редактор.
С.: В чем же дело? (открывает бутылку, наливает)
В.: Поздно… Легче поменять жену, чем профессию. (продолжает кромсать газету) Интересно, как происходит у вас творческий процесс? У тебя, например. Ты составляешь сценарий. Да? Тебе что-то изнутри подсказывает или как?
С.: Хочешь написать мою творческую биографию?
В.: Посмотрим. Если получится… Ты на меня не смотри, пей.
С.: А ты?
В.: Я не буду. Я просто рядышком посижу.
С.: Ну, привет. Что за новости? (протягивает Витюше рюмку)
В. (берет): Ладненько. За тебя. За твои передачи, которые несут свет высокого искусства в каждую квартиру, за то, чтобы тебя никогда не оставляло вдохновение, (Славуня, между тем, выпивает свою рюмку) чтобы слава ходила за тобой по пятам, как верная жена…
С.: Все? Пей.
В. (выпивает, жмурится): Все-таки есть в этом напитке известная привлекательность. Недаром водка — женского рода.
С.: Закусывай хорошо.
В. (закусывает): Подумай, сколько людей получают от тебя заряд духовного роста, потому что искусство, в строгом смысле…
С.: Витюша…
В.: Не останавливай меня, дай высказаться.
С.: Еще по одной, а потом говори, сколько хочешь.
(Пьют.)
В.: Не сориентировался я во-время, теперь приходится прозябать простым инженером. В лучшем случае, могу починить сломанный телевизор. (пауза) Зачем я живу?
С. (устало): Перестань.
В. (ходит по комнате): Живу, потому что деваться некуда. (смотрит в окно) Глянешь в окно — грязь, темнота… Господи, за что ты меня бросил? Я тебе так верил!
С.: Начинается.
В.: Выслушай меня по-человечески.
С.: В следующий раз.
В.: А если я до следующего раза умру?
С.: Хорошо. Говори. (пауза) Что замолчал?
В.: Словами трудно объяснить.
С.: Тогда не надо.
В. (раздумывает вслух): Счастливые люди — бессердечные люди.
С.: Ты обо мне, что ли? (неестественно смеется)
В. (продолжает): Такие гордецы. Ненавижу. (пауза) Куплю завтра ящик водки, напьюсь.
С.: Думаешь, только тебе плохо?
В. (обрадованно): Тебе тоже? В чем же дело? Расскажи, что у тебя на душе, я с удовольствием послушаю.
С.: Не могу. Гордость мешает. (резко) Ладно. Я пошел. (встает, идет к двери)
В.: Не уходи. (пауза) У меня еще бутылка есть.
(Славуня возвращается. Пьют.)
В. (оживает): Ты гений, Славуня, гений. Я, например, так не сумел бы. Ведь что такое искусство? Искусство, в строгом смысле, олицетворяет вечность, и только избранным дано к нему приблизиться.
С.: Пошел ты к черту.
В.: За что ты меня так?
С.: Извини, я не хотел.
В.: Ладненько. Переживем. (наливает себе, пьет)
С. (кладет ему руку на плечо): Витюша… Ты замечательный мужик… Ты… ты не знаешь, кто ты на самом деле!
В.: Кто я?
С.: Пойди к зеркалу, посмотри.
(Витюша, пошатываясь, идет к зеркалу.)