Девчонка махнула рукой в сторону прохода между домами, но Рыжий остался стоять, неловко оглядываясь по сторонам.
— Вы не местный? — поинтересовалась Дана.
— В общем-то да. То есть нет, не местный…Хорошая зверюшка Рыжий осторожно прикоснулся к пыльному бетону.
— Это слон — сообщила Дана. — Но он не похож.
— Да, не очень то… — Рыжий замолчал, раздумывая. Как-то не находилось простых и красивых слов, чтобы объяснить все ребенку.
— Вам наверное трудно тут — сказала Дана. — Если бы я была не местной, то ни за что не нашла бы магазины, и дома, и вообще…
— Да-а — промямлил Рыжий.
— Но вы не стесняйтесь, спросите. Я тут все знаю.
— Все-все? — улыбнулся Рыжий. Дана серьезно кивнула.
Несколько секунд Рыжий напряженно размышлял. Он не привык полагаться еще на кого-нибудь, кроме себя, тем более сейчас, когда возможный помощник так ненадежен. Ее реакция была непредсказуема — черный, опасный омут, который может затянуть и утопить, а может и привести к успеху; он глубоко вздохнул, сжал кулаки.
— Мне как раз нужна твоя помощь. Нам, я тут не один, с друзьями — …ее взгляд помогал, направлял, выуживал самые правильные слова… — мы здесь по делу, но ничего не можем сделать, так-как не знаем город. Понимаешь, сегодня вечером нам нужно забрать кое-какие вещи, а на этих улицах так легко заблудиться… — так как она не реагировала, он поспешил добавить. — Конечно, если ты согласна. Я знаю, что нельзя ходить с незнакомыми взрослыми, но, поверь мне — его знаменитая улыбка в полную силу вышла на белый свет — поверь, мы не сделаем тебе ничего плохого. Можешь даже сказать родителям…
— Тогда меня не отпустят — сказала Дана. — Лучше не говорить. Вам ведь нужно только, чтобы я провела вас?
— Вот-вот — Рыжий чувствовал, что разговор налажен, она понимала и верила ему — это было почти чудо и он сотворил его собственными руками! — Провести и, возможно, постучать, потому что те, кто там, не очень то хотят отдавать наши вещи и потому могут не открыть дверь…А тебе они откроют. Только вот… — он замялся
— Что? — спросила Дана.
— Выходим мы поздно. Часов в девять. А там должны быть только к десяти. Ты уже разбираешься в часах?
— Девять — это поздно. — Дана скривила хитрую рожицу. — Но иногда я гуляю и позднее. И даже после десяти!
— Ого! Ты уже большая девочка! — Рыжий тихо рассмеялся. — Но ты вправду поможешь нам?
— Ну если вы…
— Все, что захочешь — опередил ее Рыжий. Он сделал торжественный жест рукой, будто давая клятву. — Все, что пожелаешь.
…Он готов был поручиться, что в глазах этой девчонки пронесся серый вихрь и выражение их чуть изменилось, слабо, почти неуловимо, будто кто-то, подглядывающий, тихо отошел от просверленной дырки. Тяжелый поток прилил в вискам. " Вот тебе и ночка аукнулась" подумал он и провел тыльной стороной ладони по лицу. " Спать надо, побольше спать."
— Смотри же, вы обещали — сказала Дана. — Теперь за мной желание.
— Хорошо — Рыжий покорно склонил голову в шутливом поклоне. — Но смотри, в девять мы уже будем ждать тебя…Не здесь, не во дворе, а на улице. Прийдешь?
— Приду — просто ответила Дана.
Рыжий попытался проницательно посмотреть ей в глаза, разглядеть хотя-бы намек на ложь, детскую шутку, страх. Все, что он увидел — уверенность и спокойствие.
— Значит в девять.
Ошеломленный, испуганный и обрадованный, потеряв всю присущую уверенность, но обретя, вместе с тем зыбкую и красивую надежду, Рыжий, не узнавая себя, развернулся и неуверенно зашагал к своему подъезду.
— Постойте! — крикнула Дана. Он остановился и обернулся. Неужели она передумала?
— Вам же нужно в магазин! — девчонка протянула руку с отставленным пальчиком. — А это сюда!..
*****
…Доб с Зубиком шли сзади, метрах в пяти, стараясь походить на пару работяг, тяжело бредущих к долгожданному отдыху. Зубик сначала вздохнул, потом кашлянул, пытаясь привлечь внимание, затем тихо пробурчал себе под нос:
— Глупость. Что делаем?…Засыпемся.
Доб даже не посмотрел в его сторону.
— Заткнись — жестко сказал он. — Рыжий всегда знает, что делает. Я работаю с ним уже четвертый год. Все будет так, как он сказал.
— А что делать с девчонкой потом?
Вопрос повис в воздухе. Зубик снова вздохнул. Они прошли уже район многоэтажек и вступили в зону частных домов, где темнота сразу же набросилась на них, несмотря на яркие фонари вдоль дороги. Густые кроны деревьев, заборы, пустые дворы — все это жадно всасывало свет, оставляя ровно столько, чтобы различать хрустящий гравий под ногами.
…— Родители будут волноваться — сказал Рыжий.
— Да — спокойно ответила Дана.
— Не боишься?
— Не боюсь.
Удивленный, Рыжий замолчал. Впервые он задумался, почему именно эту девчонку он выбрал, как неясный план, который не имел четких контуров, вдруг в одночасье налился реальностью и он решился подойти к ней.
" Глаза", решил Рыжий. " Она посмотрела мне в глаза и сразу стало ясно, что она согласится….Эти девчонки умеют быть смелыми и жесткими. И всех их можно купить за кукольную голову…" — тут он рассмеялся про себя. Далекий детский эпизод всплыл в памяти. Когда-то, когда он был одним из бесстрашных членов союза " Черных пиратов", в возрасте четырнадцати лет, они осуществили дерзкую операцию возмездия двум отщепенцам, продавшем их явку (сложенный из ветвей шалаш в парке) конкурирующему союзу. Предателей завели в укромное место и расстреляли рисом из пневматических трубочек. Главную часть операции — заманивание, провела девчонка. Ей было пять лет. Черные пираты обещали ей за это найденную где-то кукольную голову — лохматую, грязную, с бессмысленно выпученными глазами.
— Сколько тебе лет? — спросил Рыжий.
— Много — ответила Дана.
Теперь Рыжий рассмеялся вслух.
— Не хочешь говорить, не надо…Слушай, а почему ты не спрашиваешь, куда мы идем, когда вернемся? Тебя что, не учили, что нельзя знакомиться на улице? Это, знаешь ли, опасно.
— Здесь со мной ничего не будет — уверенно сказала Дана. Она шла твердо, прямо таки печатая шаг.
— Здесь?…Почему ты так решила?
— Потому, что здесь все ненастоящее.
Рыжий опешил.