Королева Депрессия - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 5

Глава 5

Наши дни, Город М.

Алекс по-прежнему сидел в кафе с Георгием и пытался собраться с мыслями. Он только что узнал, что…

— Фрэнки, являясь агентом Отдела, ворует из хранилища весьма ценную душу и спустя много лет, просто выпускает ее на Землю. При этом он каким-то образом становится эмоцией и долгие годы скрывается на Земле.

— Да, все верно, только не одну, а несколько душ, если быть точнее. Несколько весьма ценных душ. Но особо важная это, безусловно, моя дочь, — поправил его Георгий.

— Но зачем? Он пытался вам насолить? — предположил Алекс.

Георгий отрицательно покачал головой.

— Первоначально наша версия была связана с возрождением сражателей. В конце концов, до работы в Отделе, Фрэнки был сражателем и…

— Что? — картина мира Алекса была нарушена, — он еще был и сражателем? Мы точно про одного и того же парня говорим? Кем он еще успел поработать? Сотрудником КГБ*? Агентом ЦРУ*? — произнес Алекс, в растерянности смотря то на Георгия, то на Энти. — И ты знала об этом? — спросил он ее.

Энти кивнула, потупив глаза.

— Поверить не могу…

Георгий неторопливо размешал сахар в чае и продолжал:

— Долгое время мы считали, что всех участников того преступления и похищенные души сожрала Меланхолия, стерегущая хранилище.

Но спустя годы, с периодичностью в несколько лет, было обнаружено несколько похищенных душ, среди которых и моя дочь. Дело возобновилось, но зацепок не было. Казалось, на этом история закончена, души взяты под наблюдение и в целом, все идет своим чередом. Но внезапно пропадает душа Кристины. И эмоции убивают человека, который оказывается сражателем (Лонг Лонг). Тут мы и узнаем про существование нашего агента Энии в виде эмоции Фрэнки и про некоего Филина, судя по всему, надоумившего их на это похищение. И это все в одном городе, где по улицам бродит сбежавшая Меланхолия, убивающая людей под носом Отдела! После, патруль полиции Отлова находит Фрэнки, бродившего по запретной части Нижнего уровня. Но по невесть откуда взявшейся бумажке под липовыми печатями, его переводят из распределительного пункта в неизвестное место, и он бесследно исчезает. Как пропадает и его душа-носитель, Анна. Тут мы и подключаем к этому расследованию тебя, Алекс! Ведь ты лично допрашивал Лонг Лонга и его эмоции.

«Тогда я не знал, что они его эмоции», — подумал Алекс, в своей голове распутывающий этой клубок.

— Девушка, можно воды, — позвал он официантку. Его внезапно начало мутить и подташнивать, но причину он найти не мог: «может, это от голода?». Но и есть ему не хотелось. Когда по телу пробежал холодок, он догадался: «Энти! Но почему? Что ее так беспокоит?», — взглянул он на эмоцию. Но та безучастно сидела с мелькающим взглядом, осматривая все вокруг.

— На основе всех данных, мнения в Отделе разделились. Мара считает, что похищение моей дочери всего лишь случайность и сражатели, вместе с Фрэнки, просто искали души своих товарищей. Я же полагаю, что этот некто Филин целенаправленно похищал именно мою дочь, используя интересы своих сообщников: например, наш свидетель утверждает, что Фрэнки искал душу Эви, своей возлюбленной из прошлой жизни. Что бы там ни было, я подозреваю, что по какой-то причине эта душа не дошла до адресата и теперь Филин не знает, какая из похищенных душ — моя дочь, а потому похитил и Кристину и твою Анну, и своего сообщника Фрэнки, чтобы тот указал ему на нужную душу.

— Значит, Анна тоже душа, украденная из хранилища? — спросил Алекс, мысленно приговаривая про себя все сказанное.

Георгий начал подниматься.

— Так считает похититель, — сказал он, похлопывая себя по карманам, — но до всего этого мы и знать не знали про эту Анну. Может, она и та, может и нет. Но на учете у нас ее не стояло. Что я знаю наверняка — ты, Алекс, точно одна из тех похищенных душ, переведенная к нам из соображений безопасности. И именно поэтому у тебя такая прекрасная Энтузиазм…, - и с этими словами Георгий бросил ехидный взгляд на Энти, — только благодаря ей мне удалось сложить этот пазл и выйти на этого вашего Фрэнки, — усмехнулся он, — ну что за имечко, и чем ему Эния не угодил…

На мгновение Алекс перестал дышать. Открыв рот, он не мог произнести ни слова.

— Ладно, мне еще надо успеть заскочить за сигаретами и выкурить пару штук, пока обед не закончился… давай, не задерживайся. Мара не любит опоздунов, — с этими словами Георгий встал, похлопал Алекса по плечу, и пошел на выход.

— …Э…Эээнти! — вскрикнул Алекс, чем обратил на себя взоры многочисленных посетителей кафе. Теперь он знал, кому обязан странными ощущениям жжения в груди и кома в горле.

Алекс пулей выскочил из заведения и уверенно шел в неизвестном направлении под отчаянные мольбы Энти.

— Алекс! Алекс! Стой! Подожди! — кричала она.

— Поверить не могу! Все эти годы ты была шпионом! А я думал, что мы лучшие друзья! — говорил он громко, привлекая внимание случайных прохожих.

Энтузиазм перегородила ему путь. И как раз вовремя — на пешеходном переходе загорелся красный свет.

— Послушай меня, Алекс! Все не так! Георгий преувеличивает! Я не сотрудник Отдела! Ни шпион! Я присматривала за тобой, ограждала тебя от возможного влияния сражателей. Знаешь, что было бы, если бы не я?

Алекс не ответил. Рядом толпились люди, ожидающие зеленый свет.

— Ты бы попал в психушку! А там тебя бы нашел этот Лонг Лонг. Он внушил бы тебе весь этот бред о сражателях, о их величии и готовил бы из тебя воина!

Загорелся зеленый.

— Мы не интересны ему, — тихо буркнул Алекс, переходя дорогу, — он сам так сказал.

— Это сейчас вы ему не интересны, потому что вы уже взрослые, сформировавшиеся личности, а не маленькие дети с внушаемым разумом! Но не будь меня, все было бы иначе! Я помогала тебе адаптироваться в этом невидимом мире, давала знания о нем. Вспомни, как многое ты знаешь, по сравнению с Анной!

Напоминание о подруге вывело Алекса из себя еще сильнее.

— Тогда почему Анна не сошла с ума? Что-то я не помню в ее личном деле упоминания о психбольницах!

— У нее был Фрэнки! Как ты понял, тоже весьма непростая эмоция.

Упоминание о Фрэнки остановило Алекса. Он вспомнил эмоцию Анны и не мог поверить, что этот синий паренек заварил всю эту кашу.

— Не могу поверить! Ты все это знала! Всегда! С самого начала! — говорил Алекс, оглядываясь по сторонам: где он, черт возьми, оказался? Сквер, дороги, магазины? Неподалеку стояла пустующая скамейка, он подошел к ней и сел.

— Ты смотрела со мной «Семнадцать мгновений весны»*, неужели ни один мускул на тебе не дрогнул? — сказал он, глядя перед собой в пустоту.

— Я хотела тебе рассказать, честное слово. Но… тогда бы мне пришлось рассказать гораздо больше, чем я могла себе позволить. — Эмоция подошла к Алексу и села рядом с ним. — Прости, но одни тайны были связаны с другими, которые я не могла разглашать.

— И что именно ты делала? Играла роль няньки? — спросил он, продолжая смотреть вдаль.

Энти медлила с ответом.

— Писала отчеты о твоей жизни, знакомила тебя с мироустройством, следила за оценками, помогала поддерживать хорошую физическую форму…

— Что? — Алекс удивленно взглянул на Энти, — так вот куда исчезали все мои пончики? А я всегда подозревал отца… Но зачем ты лишала меня вкусной еды?

— Как душа с особенностями, ты был в резерве Отдела, — ответила она, глядя под ноги, — когда ты спросил меня — кем тебе лучше стать: смотрителем зоопарка, актером или акробатом, я подкинула тебе листовки о наборе в полицейскую академию, попутно предлагая классные фильмы о полицейских.

У Алекса округлились глаза.

— Ты еще и влияла на меня! Немыслимо! Забудь о перемирие! Ты ужасна! — он встал, — довольно. Я увольняюсь и уезжаю домой!

— Эмоции так или иначе влияют на ваши поступки! — выкрикнула Энти.

— Да я мог стать танцором! Выступать с балетом! Есть хоть что-то, в чем ты мне не врала?

Алекс взглянул на часы. Время обеда заканчивалось и следовало немедленно вернуться в Отдел. Даже если он решил увольняться.

— Я не врала, когда говорила, что … мне очень повезло с тобой. И время, проведенное здесь, на Земле, для меня сродни отпуску. Я действительна была счастлива. И еще я не врала… что именно из-за Фрэнки я оказалась здесь, на Земле.

— Впрочем, как и я…, - сказал Алекс смягчившись, — черт возьми, да этот синий паренек в прямом смысле подарил мне жизнь! — эта мысль его позабавила. — Ты говорила, что он подставил тебя. Это правда? Ты ненавидишь его за то, что он выпустил меня на Землю? — спросил Алекс.

— О Боги, нет Алекс, конечно, нет! Просто… он… он… Это не рассказать в двух словах!

Алекс достал телефон и открыв карты, построил маршрут до Главного управления.

— Ну… на работу мы уже опоздали…, - сказал он, — так что пошли, я куплю Маре ее любимое кофе, а по пути ты расскажешь мне все, что скрывала от меня долгие годы!

Энти обняла себя руками и медленно поплелась следом за Алексом.

Она никак не могла подобрать слова, чтобы начать свою историю.

— Лонг Лонг, — начала она, — искал себе подобных, людей с душевидением, желая возродить сражателей. Раньше они были могущественной и многочисленной структурой. Их отряды насчитывали сотни последователей. Но с каждым столетием их становилось все меньше — кто-то погибал в боях, кого-то схватили темные энтрилы.

— Вернее, Отдел, — поправил ее Алекс, — Георгий сказал, что Лонг Лонг называл Отдел темными энтрилами.

— Да… Но больше всех в своем падении они обвиняли хромого сражателя — Фрэнки. Его называли хромым за отсутствие способностей к душевидению. Они считали, что он перешел на сторону врага и разрушил их многовековую империю, сдав их всех аннунаки. Но…

Это был не он.

А я…

Алекс остановился и посмотрел назад, на Энти.

— Ты?

— Да. — сказал она очень тихо, — я стала участником и главным обвинителем одного из самых громких дел юридической практики Совета, так называемое «Дело сражателей: эмоции против сражателей».

— Но зачем? Они ведь… спасали мир? — нахмурился Алекс. Он уже не знал, кто здесь хороший, а кто плохой. Меланхолия была чудовищем Отдела, во главе которого сидела паразит Мара, а Лонг Лонг искоренял эти сущности. Так кто здесь зло? Но Энти не поддерживала его взглядов:

— Спасали мир? — усмехнулся она, — сражатели?! Они убийцы! Рабовладельцы! Беспринципные и жестокие! Вся их деятельность противоправна. Они подчиняли своей воли существ Даэху, делали из нас рабов! Насильно удерживали нас на земле! Истощали наши ресурсы! Отбирали нас у других людей, делали из нас живой щит! Размазывали наш оргон по своему оружию! Упивались нашей кровью! Я ведь была там! В тот день, когда Лонг Лонг и Фрэнки поймали Меланхолию! Я была с ними десятки, сотни лет! Он неоднократно видел меня, этот Лонг Лонг, видел меня в этом же обличье. Я была такой же, как и тысячу лет назад. И он вновь и вновь встречал меня на своем пути! Но узнал ли он меня? Нет, ведь я и такие как я, мы для них никто, пустое место! Второсортные души, призванные служить им!

Да, они убивали темные сущности, вырвавшиеся из Нижнего уровня, уничтожали человеческие эгрегоры, но разве вы, в своем мире, убиваете умалишенных? Нет, вы отправляете их в дома сумасшедших. А преступников сажаете в тюрьмы! А их охота за аннунаки? Беспричинная и жестокая! Сражатели находили их по одиночке и жестоко расправляясь с ними!

Алекс стоял, как вкопанный, и молча глядел на Энти, слушая ее.

Он поражался тому грузу, что несла в себе его эмоция столько лет.

— Именно тогда я впервые увидела Фрэнки, — продолжала она, — Его звали… Эния, по первому имени, запечатленному в острие.

Увидев недоумевающий взгляд Алекса, Энти поспешила с объяснениями:

— Одной из первых, кого они убили — была богиня Геката. Она заведовала перемещениями душ между мирами и управляла распределительным пунктом. Для удобства, у нее были ключи, открывающие двери-порталы, а для извлечения и хранения знаний, она использовала острие. Уколовшись им, душа оставляла печать текущей жизни. Это как сохраниться в видеоигре. В следующей жизни печати находили хозяина, и тот вспоминал все перерождения, где ставил их. Это острие оказалось в лапах сражателей, а уже от них, им случайно завладел Эния (Фрэнки), когда все сражатели были убиты богом Нингирсу. Уколовшись острием, он запечатал свою жизнь и годы спустя, вновь переродившись, печать нашла его. Вспомнив прошлое перерождение, он вернулся в место первой жизни, преследуя целью убить того бога. Там он познакомился с новым отрядом сражателей, и не смотря на отсутствие способностей к душевидению, они приняли его в свои ряды.

Когда мы встретились с ним в следующий раз, сражатели уже были могущественной тайной организацией. На то момент, они истребили многих земных богов. Аннунаки были напуганы — половина ушла на Верхний уровень, другие стали скрывать свое иноземное происхождение. Вычислить жестоких убийц не удавалось: несмотря на многочисленность, у сражателей была хорошо сформированная структура, иерархия и контроль. Помимо богов и темных сущностей, от рук сражателей погибло много и простых существ Даэху: они не отпускали нас домой, истощая наши силы. Когда энергия покидала Даэху и те умирали от истощения, они просто отбирали новых у простых людей.

Те эмоции, что первыми пополнили ряды их слуг, стали эмоциями — надзирателями. Сражатели кормили их своей волей и энергией, давая высокие звания и приемлемые условия. Лучше быть жестоким надзирателем, чем слабым рабом. Эмоции с радостью переходили на их сторону и угнетали собственных товарищей…

Вскоре, поняв, что на Земле ловить нечего, сражатели задумались о нападении на Верхний уровень и собрали отряд на поиски Мары, в то время занимавшей должность покойной Гекаты.

— Что? — Алекс схватился за голову, — той самой Мары, которой я иду покупать безлактозное кофе?!

Энти кивнула.

Они как раз остановились у случайного кафетерия, и Алекс потянул ручку двери. В кафе было пустынно — обеденный перерыв кончался и люди спешили на работу.

Пошарив по карманам, Алекс понял, что в спешке оставил кошелек в Главном управлении.

— Она точно меня убьет, — вздохнул он и они направились на выход. Энти продолжала:

— Был собран отряд, куда включили и хромого сражателя, Энию (Фрэнки). Поговаривали, что именно он вычитал о существовании богини, что является проводницей между мирами и заведует тайнами перерождениями. Мой хозяин, как он себя называл, Изуса, сказал, что Эния не вызовет подозрений со своей легендой о поиски возлюбленной души, умерший много лет назад. Но его душа была слаба и Изуса назначил меня его эмоцией.

«Твой Интерес (да, тогда я была такой) должен помочь преодолеть ему долгий путь», — сказал он, предупредив, что будет со мной, если я не вернусь обратно. Все сражатели хранили оргоны своих эмоций на специальном папирусе или по-другому, частички нашей души, по которым могли найти нас, подобно компасам.

Но став эмоцией Энии, я поняла, что легенда Изусы — это правда. Эния искал богиню не с целью кровожадной расправы. Он правда мечтал отыскать душу своей возлюбленной, пронеся эту любовь сквозь тысячелетия.

И тогда я поняла, что у меня впервые появился шанс на спасение.

В диких краях стояли жуткие холода и постепенно вся наша группа погибла. Мой же интерес, перешедший в энтузиазм, помогал Энии преодолевать трудности, пересекать горы, проходить леса… В те моменты, когда он был истощен, я заряжала его своей энергией, питала его, поддерживала в нем силу. Истощившись сама, я подпитывалась его желаниями и целью. Другие эмоции, лишившись носителей, либо возвращались к сражателям, боясь последствий, либо бежали домой, в Даэху. Но я знала, что рано или поздно, им придется вернуться на Землю и там их вновь найдут сражатели. Это был не выход. Я выжала из себя все, дабы Эния дошел до конца пути.

Я ненавидела сражателей. Каждой частичкой своей души. И Эния, хоть и не обладавший способностями, был не исключением. Пусть он никого не убивал. Но он служил им по своим возможностям! — продолжала рассказывать Энти. Но больше в ее словах не чувствовалась та злость и гнев, что так поразили Алекса.

— Когда погиб последний сражатель, Эния часто обращался ко мне, хоть и не мог видеть меня. Но он знал, что я существую, что сопровождаю его. Извинялся, что впутывает меня в эту историю: по его мнению, сидеть с Изусой в засаде на старых богов было бы гораздо интереснее, чем мерзнуть с ним в заснеженных лесах! Рассказывал мне истории про себя, свои перерождения, про Эви и про свои планы на жизнь… В какой-то момент, мне даже показалось, что я желаю его смерти чуточку меньше, чем другим сражателям… А потом произошло мое перерождение. Его порывы были столь сильны, и так подпитывали меня изнутри, что в какой-то момент я поняла, что больше нет интереса, есть энтузиазм… Да, снаружи я не изменилась, но внутри все стало иначе. И мое перерождение дало Энии силы преодолеть остаток пути, и мы вышли к древнему алтарю, что служил порталом для связи с богами…

Когда мы встретили Мару, я рассказала ей всё! О сражателях! Об их убийствах! О планах и целях! Сейчас я понимаю, как мне повезло: будь Мара обычным аннунаки, могла бы испугаться, убить Энию и исчезнуть. Но, оказалось, в это время Мара уже работала в Отделе, занимающейся поиском таинственных убийц.

Когда Мара узнала, кто такой Эния, она хотела немедленно отправить его в самые дальние темницы Нижнего уровня, а то и растерзать на месте, скормить Амат. И я, честно сказать, была с ней солидарна. Но, я понимала, что его арест — это не выход. Это не было проявлением милосердия, это был просчет и четкий план, который я разработала:

«Заковывание его в кандалы вам не поможет. Проблема сражателей более масштабна. Вам нужны великие… Их командующие, полемархи*. Но если весь отряд пропадет, они могут почувствовать неладное и залечь на дно. Они очень осторожны… Я смогу вам помочь…»

Мара не знала, как ей поступить.

Она боялась упустить Фрэнки, как первую зацепку в деле таинственных убийц, но и боялась спугнуть подозреваемого, как предрекла я.

«Острие у них?», — спросила она.

«Это основа их могущества!», — ответила я.

Тогда Мара решила перестраховаться. Она предложила Энии незатейливую сделку — она выполняет его просьбу. А он отыщет и принесет для нее острие, ведь, в конце концов, оно принадлежит ей, а не укравшим его сражателям. Это сделка усыпила бдительность Энии, не задумавшегося над тем, почему после раскрытия его личности, его так спокойно отпускают. И на радостях, он даже подписал пергамент о вступлении в Отдел, оставив эфир своей души, по которому его могли легко отыскать. Мара свою часть сделки выполнила, а Эния просто ушел в небытие, считая, что смог всех обхитрить…

Меня же Мара забрала с собой. Я была эмоцией Изусы почти с самого основания сражателей и лишь мои личные принципы не позволили мне стать эмоцией — надзирателем. Поэтому, я обладала знаниями о их структуре, знала в лицо великих и начальников. И я сдала их всех, не забыв упомянуть эмоции, что они эксплуатировали. Их находили и те давали свои показания. Снежный ком, тянувшийся несколько столетий. Было переловлено тысячи этих убийц. И вскоре от них не осталось и следа. Эпоха сражателей канула в лето.

А я осталась в Управлении, дабы никогда больше не возвращалась на Землю. Со временем я стала расти на службе, продвигаться по карьерной лестнице. И жизнь моя, в целом, наладилась…, - Энти замолчала.

— И после этого ты говоришь, что Фрэнки не простая эмоция, да у тебя самой биография похлеще будет! Так ты вообще очень древняя…, - удивился Алекс. Они стояли на улице возле кафе, и Алекс пытался сконцентрироваться на картах, но вслушиваясь в рассказ своей эмоции, не мог собраться с мыслями.

— Девушкам не принято напоминать о возрасте, — Энти выдавила из себя улыбку.

— Тогда объясни, как так получилось, что ты, Фрэнки и этот психотерапевт схватили Королеву Депрессию? Так себе компания. Ты знала, что Лонг Лонг — сражатель?

Энти отрицательно покачала головой:

— Когда мы впервые пришли к Лонг Лонгу я и подумать не могла, что это он. Я не изменилась. Как была Энтузиазмом сто лет назад, так им и осталась. А он… Он был другим человеком. Потому их и сложно отследить. Великие и им приближенные научились не подчиняться зову наверх. Они подыскивали новые тела, чьи души должны были их покинуть, но пока еще находились внутри. Именно так поступила твоя душа. Она заселила тело ребенка, чей душе был отмерен короткий срок и ослабленная, она собиралась покидать свое тело.

— Что? — Алекс чуть не выронил телефон из своих рук, — я занял тело чужого ребенка? — ему резко поплохело и начало тошнить. Он стал с отвращением разглядывать свое тело.

— Да, подбор тела вещь сложная. Поэтому души могут годами блуждать по земле, подыскивая сосуд, — невозмутимо продолжала Энти, — чистая душа, выпущенная Лонг Лонгом, вытеснила неокрепшую душу и та вернулась наверх, сообщив тем самым о занятом теле. Отдел начал расследование, проверяя все души детей, рожденных в определённый временной промежуток в вашей местности. Так и вычислили тебя. Следом, душа Кристины, будущей дочери Георгия, первой проникла в момент зарождения жизни, не впустив туда душу ей предназначенную. Каждая душа стремится к жизни. Не нужно воспринимать это так болезненно. Тело всего лишь сосуд.

— Отвратительный мертвый сосуд! Энти! Зачем ты мне это сказала… как мне теперь жить с этим, — Алекс ощупывал себя, свое тело и руки. Вернее, чужое тело, чужие ноги и руки.

— И моя мама чужая женщина! Она была предназначена другому младенцу… я забрал его жизнь!

Энти посмотрела на Алекса немного с жалостью: не каждый день делаешь столько открытий о своей жизни.

Вдруг у Алекса зазвонил телефон. От неожиданности он вздрогнул.

— Где, черт возьми, тебя носит?!!!!! — Мара кричала неистовым голосом.

— Я… я…, - Алекс не мог подобрать слов. Ему хотелось высказать ей все, что он только что узнал. Хотя пока еще не знал, какое к его чужому телу имеет отношение лично Мара.

— Скорей неси свою жопу сюда! — послышались короткие гудки.

Звонок привел его в чувство. Он огляделся. И понял, что по-прежнему не знает, где он.

— До Главного управления двадцать минут! Мы все это время шли в другую сторону! — сказал он в панике, наконец, выстроив маршрут в картах телефона, — поспешим! Это просто безумие! Ты должна быть эмоцией безумия!

Он ускорил шаг и даже Энти, которая могла проскочить сквозь тени, поспешила следом за ним.

— Что еще важного ты мне не рассказала? — сказал Алекс, лихорадочно глядя глазами на угасающий заряд батареи телефона, — хотя важнее того, что я живу не свою жизнь, уже ничего не может быть!

Но постепенно, Алекс снизил шаг и полностью остановился.

— Телефон сдох, — сказал Алекс. Он глядел на снующих туда-сюда прохожих и завидовал их безмятежности. Как легко жить на земле, зная, что ты не занял тело чужого младенца! — И как так получилось, что из ненавистного сражателя, Фрэнки стал твоим парнем? А потом вновь злейшим врагом? — спросил он, потирая лоб от капелек пота. В этот момент его больше не пугала вселенская кара злюки Мары. Все что он хотел — пойти домой и хорошенько выспаться.

— Это долгая история, — сказал Энти виновато.

Алекс повертел в руках разряженный телефон.

— Нам больше некуда торопиться…

Город С.

Упав на Землю, мы оказались в северной части города, где уже не одну вечность стоял заброшенный завод и водились дикие собаки и местные, не очень дружелюбные жители. Но в нынешнем состоянии нам были не страшны ни собаки, ни местные жители, а потому, постояв долгое время в ожидании Фрэнки, мы выдвинулись в центр города, а именно в гости к Кристине, надеясь, что каким-то образом, попав к ней домой, мы узнаем, где живет и работает ее отец в городе М.

«Одна моя подруга рылась в документах и узнала, что она приемная! Думаю, если и мы пороемся в маминых бумажках, то сможем отыскать намеки о папе», — рассуждала она.

Блуждание по городу оказалось не таким веселым, как мы себе это представляли. Город казался чужим: его краски померкли, стали тусклыми и серыми, а голоса прохожих были отдаленными, словно между нами и всем миром тонны воды.

«Нормальный мир! Ты чего! — говорила Крис, — в Отделе отделов все было приторно ярко, как куча мармелада. А это реальный мир!» — трещала она, строя рожи мимо проходящим людям и искренне радуясь, когда они ее не замечали.

Надо было решить, как мы доберемся до города М., когда выясним месторасположение отца Кристины.

«Поедем зайцами на поезде! Ууу, будем пугать пассажиров!», — предложила Крис и неожиданно затормозила. Я, идущая за ней по пятам, врезалась ей в спину.

— Ты чего? — хотела бы спросить я, но замерла — прямо перед нами маячила огромная дыра. В центре города!

Несколько камешков, задетых Крис при торможении, посыпались в бездну.

Мы протянули головы, наблюдая как камешки проваливаются в бесконечную темноту, пахнущую застойной водой и сыростью.

— Что еще за дыра в центре города? — возмутилась Крис, — куда смотрят коммунальные службы? Эй, эй! Не идите туда, — она бросилась вперед к прохожим, преграждая им путь. Но те прошли ее насквозь и невозмутимо ступили прямиком в пропасть, пройдя по ней и не упав вниз.

Удивленная Крис сама опустила одну ногу в пропасть и она, подобно камешкам, опускалась вниз.

— Брр, — отдернула она ее, — что это? Призрак плохой работы коммунальных служб? — сказала Крис, обходя дыру.

— Это тень, — начала догадываться я, глядя на небольшой магазинчик, что маячил перед нами. — Этот магазин, — я указала на него, — отбрасывает тень. Для обычных людей тень. А для нас портал в Нижний уровень. Эмоции часто блуждают в тенях, используя как порталы. Фрэнки там часто зависал, — вспоминала я.

— Бррр, как же там холодно, — сказала Крис, снова погружая ногу, — но если твои «эмоции», — она соединила два пальца и покивала ими, — там блуждают, то значит, можем и мы? — договорила она, отскакивая от идущих сквозь нас людей.

Я недоверчиво посмотрела на дыру:

— Сомневаюсь… Помнишь, что говорил Фрэнки: надо знать маршруты и…

Договорить я не успела. Большой грузовик свернул с дороги, прямо к магазину. Тень от него моментально достигла наших ног и не прошло и мгновения, как земля под нами исчезла, и мы провалились во тьму.

Второе воспоминание Энти.

— На дворе были 40-е годы по вашему календарю. В то время я возглавляла одно из направлений Отдела по численности населения, — продолжала Энти, дабы отвлечь Алекса от экзистенционального кризиса*, - моя работа заключалась в постоянных отчетах, подсчётах и составлениях графиков о численности населения. Для этого мы собирали данные с наших сотрудников на земле. Обычно этим занимался мой начальник — аннунаки Осирис. Но в тот день он попросил меня отправиться на землю вместо него, дав мне зеркало-портал. Пребывание на земле без человека для эмоций невозможно. Без обмена энергией с носителем, мы просто теряем ее и вскоре умираем. Поэтому наше нахождение в одиночном состоянии там весьма ограничено.

В тот день ко мне пришел Фрэнки и одолжил ключ Гекаты.

— Почему Фрэнки появляется в каждой твоей истории? Он вездесущ!!! Все! Молчи! — Алекс подошел к одинокой бабульке на остановке и стал спрашивать дорогу до Главного управления. Но та отскочила в сторону, что-то причитая. Алексу даже показалось, что он слышал слова: наркоман, маньяк, обкурился.

— Я слишком измотан…, и выгляжу соответственно, — сказал он и сел на очередную скамейку. — Да. Кофе мне бы сейчас не помешал, — и с этими словами Алекс принялся растирать свое лицо энергичными движениями ладоней.

Энти села рядом:

— Многие из сражателей после суда прошли процедуру Забытья и стали работать на благо управления. Первое время я сильно пугалась, встречая знакомые души в коридорах, но, постепенно привыкла к ним. Фрэнки же избежал суда — поговаривали, что он все-таки вернул острие Отделу. За это ему присудили вечность исправительных работ и избавили от необходимости Забытья. На тот момент, он уже сто лет отрабатывал свое наказание разнорабочим Управления…

Ты меня вообще слушаешь, Алекс?

Алекс усмехнулся:

— Сто лет разнорабочим? — он встал и пошел в сторону парка, — теперь понятно, почему Фрэнки сбежал на землю и стал аморфной эмоцией! Он просто отдыхал. Все, дело закрыто!

Но оказалось, что это был не парк, а небольшое кладбище.

Улыбка вновь слетела с лица Алекса, и он впал в ступор, глядя на могильные плиты.

Энти сразу поняла, что настроения захватили Алекса и поспешила ему на помощь:

— Алекс, послушай, — Энти обошла его, — не ты убил того ребенка! Его жизненный срок был короток! Считай, что просто одолжил его тело! Чем очень осчастливил его мать! Прости! Твою! Твою мать! Ох, — Энти отвернулась, — прости, что не рассказала тебе раньше. Ты сам видишь, что это нелегко!

— Да-да, ты права, — Алекс пришел в себя, и подошел к мимо проходящему мужчине: случайные прохожие в этой районе встречались редко. Пару минут они оживленно поговорили, и Алекс вернулся к Энти.

— Вроде туда, — указал он взглядом дорогу и попросил эмоцию продолжить рассказ.

— Я одолжила Фрэнки ключ Гекаты, что открывает двери-порталы между отделами, для замены лампочки в архивах. И хоть на тот момент, я это сделала без письменных разрешений, в этом не было большого преступления: лампочки он менял даже в судебных залах Совета, да и ключом пользовался неоднократно. А я, по заданию начальника, отправилась на Землю. Знаешь, когда оказываешься там, без человека… очень неприятные ощущения, как будто тебя скрутили в тряпку и выжили… чувствуешь себя отвратительно…

— Прямо как я сейчас? — недовольно пробурчал Алекс.

Энти не стала отвечать на его недовольства и продолжала свой рассказ:

— Я забрала документы и направилась наверх. Но зеркало-портал, что выдал мне начальник, перестало работать (в отличие от ключей Гекаты, это просто технология, работающая на заряде). Не слушалось меня. Пришлось подниматься вручную, через бывший отдел контроля погоды…

Зайдя туда. Я поспешила к внутренним телефонам, желая связаться с начальством. Но внезапно, мне стало холодно и тревожно. По душе пробежали мурашки. И ощущения одновременно гнетущей пустоты внутри… и тяжести, тянущей тебя к земле. Я сразу узнала это чувство… Встретившись с ним однажды, ты запоминаешь его на всю жизнь.

Я даже не успела обернуться, как длинное щупальце схватило меня, обжигая холодом. Но даже вверх ногами я смогла разглядеть это существо. Это была Меланхолия. Она подкинула меня над своей пастью с сотней сверкающих зубов. Я вся сжалась, зажмурив глаза и готовая к неминуемой гибели, как вдруг, что-то теплое перехватило меня, и я упала, ударившись об землю.

Открыв глаза, я увидела душу Фрэнки, поднимающуюся вместе со мной.

— Ты? — удивилась я.

— Беги, Энти! — прокричал он, несясь в глубь отдела.

Я поспешила за ним, но меня вновь схватило щупальце, как и Фрэнки — она сжала нас так сильно, что я не могла дышать. Я была уверена, что теперь нам конец. Но Фрэнки смог выдернуть из ее объятий одну руку. В ней был полупрозрачный круглый шар. Он замахнулся и бросил его прямиком в мешок, что стоял на трубе. Мешок покосился и рухнул на пол, а из него посыпались десятки белоснежных сфер, раскатившихся по всему помещению, в разные стороны.

Завидев сферы, Меланхолия мгновенно утратила к нам интерес. Отбросив нас, она принялась собирать их — все ее щупальца растянулись в десятки направлений, хватая эти полупрозрачные шары и закидывая их в свою бездонную пасть.

О том, что это были чистые души, я узнала лишь годы спустя. А тогда я очень радовалась тому, как она заглатывает эти шарики, забыв про нас.

— Беги! Что ты стоишь? — вновь закричал Фрэнки.

Я увидела, как он моим ключом открыл портал и заходя в него, бросил ключ мне.

— Сваливай куда угодно! — приказал он, при этом продолжая забрасывать души из своих карманов в портал, заманивая ее.

Но либо Меланхолия вспомнила о нас, либо она уже собрала все свои шарики, но не успела я открыть свою дверь как увидела ее, мчавшуюся в нашу сторону.

Мне ничего не оставалось, как прыгнуть в портал за Фрэнки.

Мы оказались в каком-то скалистом помещение, напоминавшим пещеру, лишенную света — только слабые лучи прорывались сквозь небольшие щели в стенах.

— Где мы? — кричала я, пока мы бежали меж скал.

— Темница титанов, слыхала о таких?

Ответить я не успела. Он резко затормозил: под нашими ногами сияла пропасть.

— Туда! — указал он мне на скалистые стены, окружавшие нас с двух сторон.

Мы стали взбираться наверх, надеясь, что горные выступы помешают Меланхолии схватить нас.

Поднявшись до небольшого плато, Фрэнки остановился.

— Рисуй дверь! — приказал он, а сам принялся хватать большие булыжники и кидать их вниз, на ползущую за нами Меланхолию.

— А Меланхолия? — спросила я.

— Ей не выбраться… отсюда нет выхода…

— Мне нужно время…, - я начала концентрироваться, вспоминая координаты своего кабинета.

— Ау! — щупальце схватило Фрэнки и потянуло его вниз, он едва успел схватиться за скалистый выступ.

Моя реакция сработала рефлекторно: я вытащила из себя оргонный меч и быстрым движением обрубила щупальце.

Я не пользовалась этим мечом сотни лет… этому нас обучали сражатели: искусству работы с мечом из собственной энергии. Никогда бы не подумала, что это поможет мне в мирной жизни.

— Ого, — восхитился Фрэнки, — вот как оказывается выглядит волевой меч…

Щупальца вновь и вновь стали подлетать в наши стороны, а я молниеносно рубила их. В это время Фрэнки заприметил большой булыжник чуть выше нас. Он быстро вскарабкался наверх, стараясь расшатать его.

— Берегись! — закричал он. Я еле успела отскочить, как гигантская глыба промчалась мимо меня и попав в Меланхолию, унесла ее в пропасть.

— Научишь и меня вытаскивать из себя такой вот меч? — улыбнулся он, изображая махи невидимым мечом.

— Надолго это ее не удержит…, - сказала я, всматриваясь в пропасть.

— Но даст нам немного времени, — ответил он, спускаясь вниз, с противоположной стороны.

— Куда ты? — крикнула я, — пошли домой, дверь открыта, — я указала на портал, ведущий в мой кабинет.

— Прости, у меня дела, — отмахнулся Фрэнки, спрыгивая на землю.

— Но ты сам сказал: отсюда нет выхода…

— Там сражатели — они помогут мне…, - сказал он и скрылся за очередными скалами.

Я вошла в портал и закрыв его, оказалась в своем родном любимом кабинете. Было сложно успокоиться и осознать, что это действительно произошло со мной. Я могла умереть, если бы ни Фрэнки… Сражатель спас мне жизнь! Это было немыслимо! Он мог умереть из-за меня… А теперь он там… надеется, что другие сражатели помогут ему. И это не давало мне покоя.

— Эния… Сражатели не спасают жизни, а только отнимают их! — сказала я сама себе и поняла, что должна вернуться!

С трудом я воспроизвела координаты, припоминая эти ужасные скалы и землю, где мы попрощались с ним. Вновь оказавшись там, я отправилась на поиски Фрэнки, надеясь, что Меланхолия еще не настигла его.

Увы, я оказалась права. Они не открыли ему двери, перекрыв выход. Я встретила его, когда он отчаянно бился в стены. И как раз вовремя — за нашими спинами раздался оглушительный крик — Меланхолия выбралась из пропасти.

От волнения, я забыла все на свете и Фрэнки, выхватил у меня ключ, сам нарисовал портал. Мы буквально влетели в бывший отдел контроля погоды, прокатившись несколько метров по холодному гладкому полу. И так и остались там лежать, не в силах подняться.

— Ты пришла за мной? — с трудом, тяжело дыша, произнес Фрэнки.

— А ты… спас меня… от Меланхолии…, - сказала я урывками, переводя дыхание.

— Но как ты поняла, что…, - он не смог закончить свою фразу.

— Ты сказал, что сражатели помогут тебе… но это не так. — я приподнялась. — Они никогда не помогают! Никогда!

— Но ведь я же помог тебе, — улыбнулся он, посмотрев на меня.

Я ничего не ответила. С трудом поднявшись, я вновь поспешила к телефону.

— Мы должны обо всем сообщить начальству…

— Что? Нет! — он подскочил, преградив мне путь, — ни в коем случае! Нельзя, чтобы они знали, где мы спрятали Меланхолию! Вспомни, что я говорил тебе — о сотнях трупов, что погибают беспричинно! Может, поэтому твоему начальству нет никакого дела о пропавших душах из твоего отсчета?… Они все знают, кто за этим стоит! Если ты расскажешь им про Меланхолию, они вернут ее и вновь и вновь будут выпускать ее на Землю, кормя душами простых людей…и даэху, что живут там.

Я не хотела верить тому, что казалось правдой.

— Думаешь, они знают… все знают?

— Может все. Может только Отдел, может только Совет, — пожал плечами Фрэнки. — Но тварь им нужна и кормить ее чем-то тоже нужно.

Я ничего на это не ответила.

— Нелегко признать, что не только сражатели злодеи в этой истории, — подмигнул он мне, попутно вытаскивая из кармана небесно-голубую сферу, на подобие тех, что недавно мы скормили Амат Меланхолии.

— А что это за…, - хотела спросить я про эти шарики, но не смогла договорить, напуганная тем Фрэнки, что стоял передо мною. За какие-то доли секунды его выражение лица с умиротворенно — спокойного стало безумно- беспокойным. Он лихорадочно начал крутить сферу в своих руках, затем просто уронил ее на пол и начал суетливо обыскивать свое тело.

— Это не та сфера! Не та…, - он замер, глядя в одну точку на полу и что-то совсем тихо шепча себе под нос.

— Киарин! — резко закричал он, обзывая это имя всеми неприличными словами на свете. Затем он подскочил ко мне и затряс меня:

— Она у него! Скорее, Энти! Верни мне ключ! Я должен вернуться!

Я оттолкнула его.

— Там Меланхолия! Возвращаться туда опасно!

Но он не слушал меня, вновь и вновь пытаясь отобрать ключ. В какой-то момент, устав отбиваться, я сильно толкнула его, он упал и больше не поднимался.

— Гоззо, — подошла я к нему (так звали тогда его душу).

— Уходи! — сказал он, — прошу! Уходи!

И я ушла. И никому, до событий этих дней, не рассказывала, что произошло тогда и как мы упрятали Королеву Депрессию в темницу Титанов.

Нижний уровень.

Провалившись в тень, мы очутились в глубоком ущелье. Высоко наверху предательски светил солнечный свет, но добраться до него возможности не было. Подобно эмоциям, мы решили искать другой выход, и окончательно заблудились.

— Понятно, почему Фрэнки решил свалить из Отдела Отделов, узнав про Нижний уровень, — говорила Крис.

Мы шли рядом, прижимаясь бок о бок. Но это не согревало. Внезапный ветер, выходивший из всех щелей, пронизывал нас до несуществующих костей. Мы пытались заглядывать в эти щели, попутно вспоминая все просмотренные хорроры, но видели одни и те же скалистые очертания.

— Мы станем заблудшими душами, — ныла Кристина. Она то приободрялась, то грустила, то что-то рассказывала, то верила, что нас спасут.

И пока мы шли, рот Кристины не смолкал ни на секунду:

«Как думаешь, если мы не найдем выхода, мы будем вечно блуждать здесь… или пока наши тела не умрут от старости?».

«Думаешь, поэтому сотни людей не могут выйти из комы? Застряли, как и мы, в Нижнем уровне?…»

«А вдруг они сошли с ума от вечного блуждания и нападут на нас?»

«А может ли одна душа убить другую?»

«Мы умеем летать? Как в осознанных сновидениях*?! Так что нам надо было просто взять и полететь к солнцу…»

«Мы были бы как эти… Икар и Дедал*!»

«А Фрэнки? Думаешь, он… жив? Ему удалось сбежать?»

«Хотя он столько знает, я уверена, он нашёл выход, сидит сейчас кино смотрит, что там показывали в кинотеатрах?», — говорила, и говорила Крис.

— Тихо! Прекрати! Замолкни! Сколько можно трещать! Я не слышу собственных мыслей! — не выдержала я и тут же остановилась, прикрыв рот рукой.

Кристина тоже замерла.

— Ты чего, Анна? — спросила она.

— Прости… я сама не поняла. Просто на меня вдруг нашла такая злость… прямо ненависть! Как будто внутри меня разгорелся огонь ярости.

— И ты решила обрушить его на меня?

— Я пытаюсь сконцентрироваться, а ты говоришь, говоришь, говоришь… прости, — извинилась я.

— Это помогает мне справиться с тревогой…, - тихо сказала она, — знаешь ли, жутко здесь…

Я потерла глаза и села прямо на холодный пол.

— Может, это место так влияет. Меня так это все злит… Фрэнки ушел…Я заболела… Алекс уехал… И ничего не понятно. А теперь мы здесь застряли. Возможно, навсегда…

Кристина подошла и села рядом со мной.

— Мой папа говорил, что всегда спасет меня, что бы со мной ни случилось. И Фрэнки сказал мне найти его… Так что, рано или поздно, мой папаня найдет нас и в прямом смысле достанет из-под земли.

Она положила одну руку мне на плечо, а другой слегка приобняла меня. И впервые за то время, что мы здесь, я почувствовала тепло. Так мы сидели некоторое время.

— Кто же тогда твой отец, если Фрэнки направил тебя к нему? — спросила я ее и вдруг, словно откуда-то сверху, донесся знакомый голос.

— Ая… Я здесь. Я с тобой.

— Ты слышала? Ты это слышала? — я сразу же поднялась.

— Слышала что? — сонно спросила Крис, — завывания ветра?

— Нет, — я огляделась по сторонам, — Фрэнки, его голос, как будто из громкоговорителя.

— У меня было такое! — Крис моментально приободрилась, — я слышала маму, когда была там наверху!

— Прости Ая…, - голос продолжал говорить, — я так и не извинился за то, что бросил тебя. Но если тебе станет легче, то из — за этого меня направили на исправительные работы…

— Что он говорит? — мелькала передо мной Крис.

— Голос как будто идет оттуда, — указала я на небольшое скалистое углубление, игнорируя ее вопросы. «Прямо из скал?», — недоверчиво спросила Крис и поспешила проверить, подбежав к ним поближе. И вдруг радостно закричала: «Тут есть проход!». Я поспешила к ней и увидела туннель, ранее скрытый от наших глаз темнотой и рельефностью. Прямо оттуда раздался голос:

— Прости за то, что стал твоей эмоцией…, за то, что прогнал остатки твоей радости… но, если честно, она бы и так скоро сдохла…

Завернув в скрытый проход, мы побежали по длинному туннелю.

— Ты хотела знать, почему я ушел? Почему покинул тебя?

«Говори, Фрэнки, говори» — мысленно умоляла я, петляя в бесконечных коридорах.

— Анна… Я ушел, потому что… ты дорога мне… Ты человек, рядом с которым я впервые за много лет обрел покой и… Возможность просто жить, тихо и спокойно, плывя по течению этой жизни… И все это я мог потерять…

Ваше внимание к Меланхолии могло обернуться для вас смертельной опасностью! Теперь она не оставила бы вас в покое. Мне пришлось уйти, чтобы спасти тебя и разгадать загадку этой сущности… Мне надо было уйти…

Я остановилась. Перед нами стояло несколько туннелей, ведущих в противоположные стороны.

Фрэнки молчал.

— Нет! Нет! Говори! Прошу! — кричала я, ударяя по каменным стенам.

— Эния…, - вдруг вновь раздался голос, — мое настоящее имя Эния…

— Туда! — я бросилась в один из проходов, и как только мы завернули за угол, нас встретили лучи грязно-желтого солнца. Мы подошли ближе — в полуметре над нами виднелись очертания родного города. Мы нашли выход.

Третье воспоминание Энти.

Мне потребовались все свои эмоциональные силы, чтобы вернуться на Верхний уровень и вести себя так, словно я просто совершила незатейливую прогулку Земля-Верхний уровень. А мое легкое смятение я объясняла тем, что зеркало-портал перестало работать и весь длинный путь до Управления мне пришлось совершить пешком. «Вымоталась ужасно», — рассказывала я своей знакомой Оранжевой сущности. Управление продолжало работать. Никто не говорил ни про хранилище, ни про сбежавшую Меланхолию. Меня вызвали на допрос только за нарушение техники безопасности, впоследствии уволив за это моего начальника.

Я сидела в небольшой комнате с двумя стульями и столом, отражаясь в большом зеркале напротив. Допрашивал меня лично начальник службы безопасности Управления, но ощущения были такими, словно там, за стеклом, за мной наблюдает еще пара глаз.

— Знали ли вы, что эмоциям запрещено находиться на земле без человеческого носителя из-за угрозы смерти? — спрашивал он меня. В целом. Все вопросы были стандартны и не вызывали беспокойства, кроме последнего:

— Во время вашего путешествия с Земли до Верхнего уровня, встречалось ли вам что-то подозрительное, не укладывающееся в стандарты или что-то могло показаться вам странным? Может, вам встречались некие души, которых там быть не должно и не только души?

— Что вы имеете ввиду под не только душами? — безучастно интересовалась я, отвечая отрицательно на эти вопросы.

Мне так и не ответили на этот вопрос, ссылаясь на стандартный протокол опроса.

Вскоре, нам дали нового начальника, строгого и требовательного темперамента, из-за которого многие сотрудники уволились, а я пошла по карьерной лестнице…

На дворе стояли 60–70 гг., по земному летоисчислению.

После очередной планерки я зашла в свой кабинет и обомлела.

За моим столом сидела оформленная эмоция Равнодушия и самым важным видом рылась в моем компьютере.

— Что вы себе позволяете? Немедленно покиньте мое рабочее место! — приказала я.

Но он продолжал игнорировать меня, попутно рассматривая и трогая предметы с моего стола.

— Представляешь, живу я живу, лечу, кручу, витаю в Даэху, питаюсь плазмой, пересекаю облака, кружусь в черном свечении и вдруг…За мной начинается охота! — сказал он, поднимаясь из-за моего стола. — Сначала было странное ощущение, как будто, знаешь, когда хочешь вспомнить слово, а не можешь… Оглядевшись по сторонам, я увидел, что по моим пятам летит черная тень! Вот я испугался: неужели керы проникли в Даэху? Начал убегать от нее, туда-сюда! Туда — сюда! А она за мной! Загнала меня в угол, покружилась вокруг меня, а потом бац! И слилась со мной в одно целое! — рассказывала эта эмоция, подходя все ближе и ближе ко мне…

— Что за бред вы несете! Я вызываю охрану, — потянувшись ручкой к телефону, что висел у двери, я стала нажимать кнопки Отдела по безопасности.

Эмоция подалась вперед и перехватила мою руку.

— …И я вдруг понимаю, — продолжало говорить Равнодушие, — что я был человеком! Я не просто эмоция, я человек!

— Вы сумасшедший, — взвизгнула я.

Но он только крепче сжал мою руку.

— Нет, я Эния. Гоззо. Хромой сражатель… Марко… Сутулая собака… Это все я… Как и Маххххххрон, эмоция Равнодушия, — сказал он и вынув трубку из моей руки, положив ее на место.

— Но…, - я выхватила свою руку — это невозможно! Души миров…

…Не пересекаются! Да-да… бла-бла… И, тем не менее, я стою тут перед тобой и это не маскарадный костюм, — с этими словами он стал оттягивать свою синеватую оболочку с разных участков души, — видишь?

Но я не могла так легко принять то, что казалось невозможным.

— Что с тобой случилось тогда, после того как я ушла? Как это произошло? — засыпала я его вопросами.

Он пожал плечами.

— Я не знаю. Все что я помню… я лежал грустный и уставший на полу и страдал, а потом вдруг услышал этот скрипучий голос, показавшейся мне знакомым… Последнее, что я увидел — это было гигантское оранжевое пятно, погрузившее меня в себя и потащившее в неизвестном направлении. Мне стало так тепло, уютно…, - мечтательно произнес он, вновь погружаясь в эти воспоминания, — я сразу уснул, а потом… проснулся синим облачком в мире Даэху…

— Гигантское оранжевое пятно со скрипучим голосом? — это описание напоминало одну мою знакомую, спешно ушедшую в отпуск после тех событий… Но Равнодушие перебило меня:

— Послушай, Энти. Это не важно. Важно то, что я потерял очень дорогую мне душу, спасая тебя, — он ткнул в меня пальцем, — и теперь ты должна мне помощь найти ее.

Он сжал мои плечи и провел меня к компьютеру, усадил на мое рабочее место.

— Я видел табличку на твоей двери. Ты теперь большая шишка, а значит, поможешь мне найти того сражателя, Киарина… Я уверен, душа у него.

— Это так не работает! Если бы все было так просто, Отдел давно бы переловил остатки сражателей. А если его имя, как у многих других сражателей, отсутствует в книге учета душ, то фактически, его не существует.

— И что ты предлагаешь? — наклонился он ко мне.

Я залезла во внутреннюю полку моего стола и вытащила белый лист бумаги, попутно протягивая ему ручку из своего кармана:

— Анкету, — сказала я, положив перед ним листок.

— Анкету? — переспросил он.

— Да, анкету, заполни ее и я подберу тебе новое место работы.

— Я не буду здесь работать — усмехнулся Эния, — я пойду на Землю.

— И умрешь, — сказала я, — эмоции не могут долго находиться на Земле без человеческого носителя.

— Ну тогда я стану чей-нибудь эмоцией…

— Ты опоздал. Такое можно было провернуть лет триста тому назад. Но теперь существует Отдел по контролю эмоций, которые не допускают самостоятельного отсоединения и присоединения.

— И что тогда?

— Почему бы тебе не обратиться в Отдел? — предложила я.

— Отдел?

— Да, тот Отдел, что со злюкой Маркой, как ты сам говорил, ты же числился их сотрудником?

— Если ты не забыла, то они меня сослали в Отдел 5189 разнорабочим. Что может быть хуже этого? Сто лет менять лампочки! Нет, в Отдел мне никак нельзя, — он сложил руки перед собой и стал осматривать мой кабинет, как будто выискивал скрытые камеры. — Я уверен, они ищут меня, — сказал он тихо, — и лучше бы им не знать, что я теперь эмоция. Пообещай, что не расскажешь никому…

Он вновь схватил меня за руку.

— Да, да, только отпусти… конечно, я не скажу… В конце концов, я помогла тебе избавиться от Меланхолии и теперь, я соучастник твоих преступлений!

— Общие тайны сближают, — улыбнулся он, — чувствуй, неужели ты не можешь взять и прицепить меня к случайному человеку?

— Теоретически могла бы… После получения всех важных допусков. Но чем тебе поможет проживание жизни с обычным человеком? Нарваться на нужного сражателя при современной загруженности Земли очень маловероятно, а если я буду менять тебя в системе слишком часто — это вызовет подозрение контроля и может натолкнуть Отдел на тебя.

— Но что мне тогда делать… Я не знаю. Это так странно, что печать прошлой жизни смогла найти меня в Даэху, — говорил он сам с собой.

Он помолчал пару секунд, а потом решительно произнес:

— Я все равно отправлюсь на землю… буду искать ее.

— Но ты умрешь…

— Ну умру и умру… заново возрожусь, и может, вновь стану человеком…, - махнул он и пошел на выход.

— Нет, это так не работает, — остановила я его, — у нас нет физического тела. Мы — это голая душа иной структуры. Если ты умрешь на Земле — ты умрешь навсегда. Никакого перерождения не будет. Другой вечности нам не дано.

Эти слова ошеломили его.

— Значит, я навсегда останусь эмоцией? Я больше не буду человеком?

— Мне жаль… но да…, - я кивнула.

В этот момент мне было искренне жаль его.

— Я потерял ее душу. Я потерял себя. Кто я теперь? — он сел на свободный стул, стоявший у стены.

— Ты эмоция Маххххрон, наш новый сотрудник, — я воодушевленно протянула ему анкету с ручкой, — с чем тебя и поздравляю! — и загудела в приготовленную для таких случаев дудку. — А значит вечером нас ждет вечеринка…. По случаю нового сотрудника… Я как раз искала… такую очеловеченную эмоцию…, - сказала я, глядя на его очеловеченные руки и ноги — следствие полученных им воспоминаний…

Так, Махрон стал моим коллегой. Первое время его захлестнула апатия и печаль. Не поверив моим словам, выполняя дела новой работы, он перепроверял сказанное мною и продолжал искать иные способы поиска души. Но лишь убеждался в моей правоте: даже став эмоцией случайного человека, понадобится много энергии и воли носителя для подобного поиска. И постепенно, его равнодушная эмоциональность брала вверх, а человеческое покрывалось толстым слоем пыли. Мы сдружились. Потом сблизились… Но одного я не учла… Глубоко внутри него, по-прежнему сидела печать человека. И рано или поздно, она должна была вырваться наружу.

Город С., наши дни.

Первое время мы не могли не нарадоваться уходящему солнцу.

«После Нижнего уровня Земля не кажется такой уж мрачной, согласись», — смеялась Крис.

Все познается в сравнении.

Теперь мы смотрели под ноги и были очень внимательны.

— Но здесь нет излома, — говорила Крис, заглядывая в очередную тень.

— Возможно, не все тени являются порталами. Они лишь указывают на его наличие, — предположила я.

— Так что он тебе говорил? — вновь спросила Крис, попутно всматриваясь себе под ноги.

И действительно. А что? Мне вдруг стало обидно. Впервые за много лет Фрэнки говорил со мной. Нет, не так. Он ГОВОРИЛ! И даже извинялся.

— Он извинялся, — сказала я, сама не веря своим словам, — извинился, что ушел… Но я толком и не слушала… мы же искали выход…, - я вспоминала, — …он назвал мне свое настоящее имя.

— Оо, и какое же…, - обернулась Крис.

— Э…Эн… Энакин? — пыталась вспомнить я.

— Скайоукер?* — Кристина засмеялась. — А он случайно не добавил: «Анна, я твой отец», — попыталась она изобразить акцент Дарта Вейдера*.

— Да, — улыбнулась я, — а я уж подумала, что Фрэнки решил хоть что-то рассказать о себе…

И вдруг я почувствовала странное покалывание, как будто стая ежиков атаковала мои конечности.

— Что с тобой, тебя это так расстроило? — спросила Крис, вглядываясь в мое лицо.

— Нет… но что-то происходит…

Мои ноги вдруг стали тяжелеть…

— Твои ноги, — закричала Крис, указывая на меня.

Я посмотрела вниз. Ног не было. Как и рук.

— Ты исчезаешь? Нет! Нет! Анна, не оставляй меня тут одну! — Крис пыталась схватить меня, удержать, но я как вода, растворялась в ее руках. Тяжесть наполняла меня, и вскоре, последнее что от меня осталось — доносящиеся крики Кристины.

Мои глаза закрылись под тяжестью век.

Усилием воли я вновь их открыла. Белые обшарпанные стены, белый потолок, зеленая ширма.

Я вышла из комы.

Четвертое воспоминание Энти.

На Земле были девяностые. Высокие технологии, наконец, достигли разума землян, что значительно упрощало работу Управления.

В один из дней меня вызвал к себе начальник.

Зайдя в его кабинет, я сразу обратила внимание на сидевшего за столом человека. Физического. Такое могло быть только в одном случае — передо мной сидел аннунаки.

— А вот собственно, и моя дорогая Энти, — указал на меня начальник, стоявший рядом, — и по совместительству, лучший сотрудник Управления численности населения вот уже пару сотен лет!

— Гермес, — протянул руку сидящий мужчина, немного привстав, — Отдел по связям с особо важными персонами, их взаимодействием в структуре миров, нарушением границ, противоправных действий и других преступлений, сокращенно Отдел, — представился он.

При упоминании Отдела внутри меня все похолодело.

— Ну что ж, — начальник встал, — я пошел… проверю, как там другие наши сотрудники. А вы тут побеседуйте, — сказал он и направился к выходу. Дверь захлопнулась. Мы остались одни.

— Присаживайся, — улыбнулся Гермес, указывая на свободный стул, а сам вернулся на место начальника. — Энти, — сразу перешел он к делу, — вы помните тот день, когда вас вызвали на допрос, в связи с разбирательством из-за нарушения техники безопасности?

— Конечно, — ответила я, пытаясь держать себя непринужденно, — я тогда получила свой единственный, за всю карьеру, выговор.

— И правильно, ведь вы могли погибнуть.

— Да, но я уже писала в объяснительной, что Осирис, мой бывший начальник, заверил меня в безопасности.

— И был уволен за это, — строго сказал он, — не зря техника безопасности написана оргоном! Впрочем, я вызвал вас для беседы не для того, чтобы напомнить старые оплошности. Сейчас я покажу вам одно видео, о котором попрошу особо не распространяться. Договорились?

Я кивнула, сглотнув тяжелый комок в горле.

Внутри меня все сжалось. Я была уверена, что сейчас на экране увижу нас с Фрэнки в тот день, и вся моя карьера пойдёт прахом.

Гермес развернул стоящий перед ним ноутбук экраном ко мне.

Вопреки ожиданиям, на видео был кабинет начальника, где мы сейчас находились. Только вместо темперамента за креслом сидел Осирис.

— Это запись скрытой камеры. После того, как было выявлено, что сражатели исключали свое имя из учета душ, наш Отдел стал тщательно проверять сотрудников и установил в разных местах скрытые камеры, в том числе, в кабинетах начальников. Мы считали, что среди нас есть те, кто помогают сражателям, — прокомментировал Гермес и включил запись.

Сначала я увидела себя и Осириса, беседующих о графиках. Затем я вышла, а он, подождав несколько минут, поднял телефон и стал кому-то звонить.

Вначале разговор было не разобрать, но чем дальше, тем Осирис сильнее выходил из себя, повышая голос и до нас стали доноситься отдельные слова:

— … Это не просто эмоция. Это та эмоция, что открыла «Дело сражателей». Думаете, она не начнет дело «Орден духа»? Зачем мне такие риски? … Да, я понимаю, что это опасно… Но это может угрожать всем нам! Всему ордену! … Да. Она отправится туда. … Да. Выпусти пожирателя, я дам вводные…

Гермес выключил запись.

Я ни могла произнести ни слова.

— В тот день на вас собирались совершить покушение. По вашему следу из хранилища была выпущена Амат вида Меланхолия.

Я была шокирована — теперь я поняла, почему не работало зеркало-портал.

— Энти, — посмотрел он на меня, — вас уже допрашивали по обстоятельствам того дня. Но скажите мне еще раз — вы точно не встречались с Меланхолией? …Не бойтесь, камер больше нет. Их демонтировали по новому указу. Будьте честны со мной.

Я прикрыла лицо руками и покачала головой. Мне было ужасно стыдно, но я не могла сказать правду.

— Я верю, вам Энти, верю. Если бы вы с ней действительно встретились, то сейчас вас бы здесь не было. Но вашему начальнику Осирису не повезло. Возможно, в любой другой день, Меланхолия бы просто сожрала вас и вернулась в хранилище. И никто бы ничего не узнал. Но в тот день, некие злоумышленники решили напасть на хранилище. И Меланхолия не только не дошла до вас, но и вовсе исчезла. Испарилась. Как и испарилось несколько весьма ценных душ из хранилища Отдела, охраняемые Амат. Кто-то украл их.

— Но зачем Осирису было убивать меня? — из моих глаз потекли слезы.

— Возьмите, — Гермес протянул мне салфетку, — Ваше открытие о статистике исчезновения душ проливало свет на его незаконную деятельность по контрабанде душ в мир Циаб. Вместо того, чтобы скармливать Амат одну грешную душу с сильной энергией, Осирис и его сообщники перенаправляли душу на сторону повстанцев Циаб. А чтобы не вызывать подозрения — они выпускали голодную Меланхолию на Землю, подгадывая под ужасные события. К их счастью, на Земле постоянно идут то войны, то пандемии… Кто там будет разбираться, отчего на самом деле погибло несколько сотен человек, когда число погибших превышает миллионы. Да и к чему вам это рассказывать — вы и сами видели это на своих графиках… Впрочем, мы отвлеклись… Взгляните, — он протянул мне две карточки — портреты ручной работы.

На них обеих был нарисован Фрэнки. Только первая была сделана, когда я была его эмоцией, а другая, когда он работал в Управлении под именем Гоззо.

— Главный подозреваемый в похищении — душа № 00075409 категории D. Та самая, благодаря которой вы начали свое знаменитое «Дело сражателей» и которая, в последствии, была сослана в отдел 5189, где он долгое время работал на благо Управления. Может, накануне преступления, он говорил с вами о чем-то, вел себя странно? Или, может, вы можете поделиться с нами иной информацией об этой личности?

Я вытерла слезы на лице, всматриваясь в оба портрета.

— Это было почти полвека тому назад! Вы правда думаете, что я могу вспомнить что-либо о рядовом сотруднике? — сказала я возмущенно. Но внутри меня все сжималось от страха.

— Да. Но одна из камер видела, как вы шли рядом в коридоре бок о бок, я предположил…

— Мара, ваш сотрудник, как никто другой знает, какого мое личное отношение к сражателям… Я бы никогда не стала с ними сотрудничать… если вы об этом, — резко ответила я, маскируя тревогу за гневом. — Я помню, он просил пропустить его в архив. Но я отказала ему на основании отсутствия допуска. На этом наше общение закончилось!

— Простите, Энти. Не хотел вас обидеть. Просто уточнил. Перейдем к сути.

«К сути?» — я была удивлена. А о чем мы говорили до этого?

— Вы спросите, почему я рассказываю вам это все? И даже больше?

Я кивнула.

— Недавно, на Земле было обнаружено несколько пропавших душ. Мы считаем, что души были похищены с целью возрождения сражателей, а значит, есть вероятность, что за этими душами наблюдают похитители — сражатели, с целью своего влияния на их неокрепшие умы.

И вы, Энти, как никто другой, понимаете, как важно оградить души от этого влияния! Более того, вы прожили много веков на земле и работали много лет в Управлении, накопив колоссальный опыт!

— К чему вы клоните? — аккуратно спросила я, поглядывая на часы.

— Я не зря рассказал вам об Осирисе — наши сотрудники выполняют важные миссии в иных мирах, в том числе и расследуют дело «Ордена духа» в Циаб. Наш Отдел остро нуждается в кадрах, и мы не можем позволить себе выделить сотрудников для пожизненного контроля за найденными душами. В связи с этим мы подбираем внештатных сотрудников из числа высококвалифицированных работников Управления. И вы вошли в число претендентов. Более того, на данный момент, вы идеальный кандидат.

— Я могу отказаться? — сразу же спросила я, как он закончил свою речь.

— Конечно. Но подумайте хорошенько. Ваше согласие благоприятно скажется на карьере, и перспективы будут весьма благоприятные, — с этими словами, он взял папку, что лежала на краю стола и протянул мне.

— Здесь пакет документов, краткая выжимка должностных обязанностей и прочая дополнительная информация по этой должности. Посмотрите на досуге, почитайте… И дайте мне знать в течении трех дней.

— Я работала на людей, — сказала я, глядя на папку, — это рабство… невыносимое бремя!

— То были сражатели… а это… маленький ребенок… И каким он вырастет, во многом будет зависеть от нас с вами. Энти, у вас есть шанс оградить детский разум от вмешательства этих монстров. Вы, как никто другой, знаете, как они опасны для общества и как важно предотвратить их возрождение! Душа маленького мальчика не виновна в зверствах сражателей…

— Вы правы, — сказала я, беря папку, — но я не та, кто готова нянчиться с младенцем.

— Воспринимайте это как отпуск… Я бы многое отдал за такое времяпрепровождение…, - мечтательно произнес он.

— Я могу идти?

— Конечно, — кивнул Гермес.

Я вернулась в свой кабинет и закинула документы в стол, не собираясь их изучать — знала, что откажусь. Променять высокую должность в Управлении на няньку человеческого младенца? Я в своем уме.

— Это немного обидно, — сказал Алекс, слушая ее историю и неторопливо шагая на место работы. Обед закончился почти час назад, но из-за деревьев уже виднелся корпус Главного управления.

— Прости. Но тогда я думала иначе, — сказала Энти. — А на следующий день, зайдя в кабинет, я увидела Махххрона, как всегда вальяжно сидящего в моем кресле и рассматривающего документы.

Наши глаза встретились.

— Что это, Энти? — спросил он меня, указывая на вскрытую папку.

Я подбежала к нему, пытаясь выхватить бумаги из его рук.

— Я хотел спрятать тебе подарок в стол, а нашел это… Я правильно понимаю, что сотрудники Отдела нашли похищенные души и пришли к тебе с предложением стать наблюдателем? — спросил он, отдергивая руку с папкой назад, — почему ты не сказала мне?

— Это не важно, — я выхватила бумаги, — я откажусь. Наше место здесь!

— Мое место там! — вдруг крикнул он…, - на Земле!

— Это в тебе говорит не эмоция, а человек, — сказала я.

— Потому что я и есть человек! И сердце у меня человеческое! — он направился к выходу.

— Ну формально, у тебя нет сердца, — сказала я.

— Как ты не понимаешь… может, они нашли… Эви!

Эви? Меня как ножом пронзили… он не вспоминал это имя десятки лет.

…Эви? … А как же я?… Махххрон… Как же мы…? Как наша жизнь? — папка выпала из моих рук, рассыпавшись белыми листочками по полу.

— Это не жизнь, Энти, — сказал он, — это не жизнь, — и с этими словами он вышел из кабинета.

Домой он не вернулся. Я была встревожена, напугана. Мне представлялось, как он спускается на Землю, ищет ее и не найдя, растворяется в воздухе.

После нескольких беспокойных часов, на следующее утро, я пришла в кабинет и вновь встретила там Фрэнки. Он сидел за моим компьютером и работал.

Улыбка от встречи сразу заменилась тревогой.

— Что ты там делаешь? — я подошла к нему, успев заметить, что он вышел из системы «Распределение».

Конечно, на тот момент, он знал пароль от моего компьютера.

— Я был на Земле, — сказал он, поднимаясь, — как ты и говорила, чуть не умер. Но встретил там кое-кого и решил присоединиться к этому человеку. Как ты там говорила? Только к одному… Я сделал выбор. Прощай, Энти, — сказал он и закрыл за собой дверь.

Прошло несколько минут, как он ушел, а я так и стояла в замешательстве, пытаясь все осознать. Из ступора меня вывел звонок внутреннего телефона.

— Энти! — кричал мой начальник, — немедленно ко мне!

— Немыслимо! Вы понимаете, что нельзя просто так взять и присоединить эмоцию к человеку! Сначала вы должны были составить обоснованное письмо, получить подписи Отдела по контролю, затем Главного по архивам, затем мое одобрение! Такое нарушение карается до трех лет колонии — поселения Нижнего уровня!

— Простите…, - я пыталась найти оправдание «своему» поступку. — До меня дошел слух, что Отдел уже утвердил мою кандидатуру на наблюдателя. Гермес говорил, что я главный претендент на эту должность и в любой момент я отправлюсь на Землю. Вы же знаете про наши отношения с Маххххроном… Я хочу, чтобы он был там, со мной. Боялась, что, если не успею все сама оформить, еще не скоро мы с ним увидимся.

— Но вы же даже не дали согласие…

— Среди сотрудников Управления нет никого с таким уникальным опытом как у меня. Я знаю, что только я способна выполнить эту работу… Да и Гермес прав: отпуск мне не помешает! — я пыталась выглядеть максимально самоуверенной.

— Ох, Энти, — лицо начальника смягчилось, — но все же весьма поспешно… можно было и обойтись без нарушения предписаний… Ладно, только ради вас. И с учетом вашего ранее идеального послужного списка! Я подпишу все разрешения задним числом, пока наверху о них не узнали. Земля действительно прекрасное место, когда попадешь к хорошему человеку. Надеюсь, вы не разочаруетесь и лет через семьдесят, а то и раньше, — он задорно подмигнул мне, — мы увидим вас еще более жизнерадостную и наполненную энтузиазмом!

— Спасибо, — улыбнулась я и поспешила на выход, скорее в свой кабинет, где могла спокойно дать вволю своим слезам…

Я оказалась права и уже через несколько дней Гермес давал мне последние инструкции.

Так я потеряла любимую работу, спустилась с любимого Верхнего уровня, где оставила свое любимое жилье, своих любимых друзей и свою любимую жизнь…, - закончила эмоция свой рассказ.

— Прости, Энти… Я и не знал, что разрушил твою жизнь, — раздался голос за их спинами.

Энти и Алекс обернулись.

Прямо за ними стоял Фрэнки.

Город М.

— Я пытался с тобой поговорить и извиниться, — сказал Фрэнки, — и давай без драмы. Мне потом другие даэху рассказывали, как ты восхищалась музеями, комедиями, театрами и называла это самым лучшим временем в твоей жизни, — сказал он.

— Где Анна? Ты ее видел? Вас правда похитили? Где ты был? — засыпал его вопросами Алекс, но сразу притих — они поднимались по ступеням Главного управления и всюду слонялись его сотрудники. «Еще отправят на медицинскую комиссию», — подумал Алекс, перехватывая взгляды коллег.

— Похитили? — задумался Фрэнки, — значит, мне не показалось и это все таки было похищение? Ну тогда это объясняет странное поведение сотрудников Отдела Отделов…, - задумался он о чем-то своем и тут же добавил, — Анна где-то на Земле… надеюсь, она вскоре доберется до своего тела и проснется.

Они прошли по коридору со строительным мусором и зашли в большой зал Отдела Главного управления, в котором было пусто. На часах было полчетвертого.

— А где все? — Алекс посмотрел вокруг — в зале стояла тишина. Через стену кипит рабочий процесс, а здесь никого. Даже музыка не играла.

Алекс подошел к своим вещам, которые так и не разобрал, и нашел зарядное устройство.

— Даже боюсь его включать, — сказал он, указывая на отключенный телефон. — Почему теперь ты красного цвета? — добавил он, рассматривая новый оттенок эмоции.

— А почему ты теперь выглядишь как высохший труп? — съязвил Фрэнки, отмечая не свойственную Алексу бледность и темные круги под глазами.

— Ты не боишься заявляться сюда? — спросила Энти, — Отдел знает, что это ты.

— И как, интересно, они это узнали? — ехидно спросил Фрэнки, — не с твоей ли помощью?

Энти развела руками.

— Нет, эти лавры передавай Лонг Лонгу. Его убила какая-то эмоция…

— Это был я…

— Что? — Алекс и Энти одновременно уставились на Фрэнки.

— Я убил Лонг Лонга. Так получилось…

— Поверить не могу! — воскликнула Энти.

— А я уже могу! — сказал Алекс, включая телефон и что-то напевая.

— Да брось, ты никогда не любила сражателей, — сказал Фрэнки под одобрительные кивки Алекса, — зато Отдел должен был явиться на место преступление и защитить вас, — кивнул он Алексу, — от Меланхолии.

— И чем ты руководствовался?! Небольшое изучение кабинета Лонг Лонга и они поняли, кто перед ними! — сказала Энти, — ты этого добивался?

Фрэнки развел руками:

— Я собирался убрать портрет Мары. Но совсем забыл о нем…, - сказал он с досадой, стукая себя по голове, — я надеялся, что они заберут свою Меланхолию… или схватят ту, если это не другая Амат… Я же не мог лично им позвонить!

— Портрет Мара оценила и даже забрала с собой…, - заметил с улыбкой Алекс и тут же погрустнел — в телефон посыпалось кучу голосовых сообщений от Мары. — Упс…, - на лице появилась угрюмая гримаса.

— Это бы все равно не помогло, — сказала Энти. — Твой Лонг Лонг писал книгу! КНИГУ! О сражателях… Видимо, он считал, что пароль на ноутбуке остановит Отдел! Там он подробно описал как встретил в хранилище Хромого сражателя, то есть тебя! Как вы упрятали Меланхолию в темницы и даже упомянул бестолковую эмоцию, из-за которой чуть не нарушились все планы.

— И этой эмоцией была ты…

— Да… Отдел, в отличие от сражателей, сразу понял, что это была за эмоция… Меня вызвали на допрос. Упираться было бессмысленно. Я до последнего покрывала тебя, хоть ты этого и не был достоин! — сказала она Фрэнки, — но им не составило труда вскоре понять, что той эмоцией Равнодушия в Управлении был ты.

— Ты ужасен! — сказал Алекс Фрэнки, а затем повернулся к Энти, — и что теперь? Тебе грозит Нижний уровень за укрывательство преступника?

— Ну… пока ты жив… я буду здесь с тобой… там как знать, как знать…, - ответила эмоция.

— О Энти… я обещаю, что никогда не умру… я не отдам тебя им! — Алекс бросился к Энти с объятиями.

— Ну, ну, — похлопала она его по спине.

— Когда они пошли по твоему следу, — продолжила она, глядя на Фрэнки, — то узнали, что тебя поймала полицейский патруль Нижнего уровня, провели местный суд и отправили на исправительные работы. Но куда — никто не знал. Якобы пришла липовая бумага с назначением в один из отделов. И ты снова исчез.

— Почему нельзя было просто поискать его, пройдясь по отделам? — спросил Алекс.

— Хах, — одновременно усмехнулись Фрэнки и Энти, — их десятки тысяч! Этих отделов! Ты даже не представляешь, какая там, — они указала наверх, — бюрократия…

— Я слышал историю, что одна душа потеряла в одном отделе другую душу и до сих пор ищет ее, блуждая по отделам отделов, — сказал Фрэнки.

«Где ты?», «Где, черт возьми, тебя носит?», «Я найду и убью тебя!», «Твоя душа будет подвержена вечному страданию!»

На Алекса обрушились голосовые сообщения от Мары.

— Так зачем ты здесь? — спросила Энти, обращаясь к Фрэнки.

— Просить помощи Отдел, — ответил он.

— С чего им тебе помогать?

— Не мне, опасность грозит привратнику…, - сказал он.

— Кому? — одновременно сказали Алекс и Энти.

— Моей дочери, — из-под пола, в том месте, где была кладовка, вылезла голова Георгия, — моя дочь — уникальная душа — привратник.

— Что вы там делали? — Алекс подбежал к Георгию и помог ему вылезти, протягивая руку.

— Искал это…, - он вытащил завернутый в старую грязную тряпку ключ, узнаешь? — подмигнул он Энти, — вытащил его из вещдоков.

Повернув голову в сторону Фрэнки, он добавил:

— Привет, Эния. Надеюсь, ты знаешь, где душа моей дочери?

— Они должны быть в городе С., на Земле. Я направил их к вам, — сказал Фрэнки и вдруг застыл, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Анна просыпается, — сказал он, — я должен спешить… Встретимся в больнице! — и с этими словами он прыгнул в тень.

Алекс с удивлением проводил его. Он уже мысленно посчитал, что в лучшем случае, они окажутся в городе С., через шесть часов. И то, если будут билеты на ближайший поезд.

— Но где все? — спросил Алекс, глядя по сторонам.

Георгий оперся на свой стол и понажимав по клавиатуре, указал Алексу на странные двигающиеся рисунки на экране, напоминающие синоптическую карту погоды.

— Отдел по контролю эмоционального состояния планеты заподозрил странную эмо-активность, сдвигающуюся к вашему городу С. Пару часов назад они стали усиливаться и весь Отдел направился изучать это явление, — сказал он.

— Ничего не понимаю, — сказал Алекс, рассматривая рисунки.

— Представь себе прогноз погоды, передают грозовой фронт и шквалистый ветер. Вот только вместо дождя и ветра — Ярость и Отчаяние. Либо нас там ждут десятки негативных эмоций… либо… существа уровня Меланхолии.

— Существа? — Алекс переглянулся с Энти, — хотите сказать, что их там несколько?

Георгий развел руками:

— Не знаю. Такие сильные эмо-состояния я наблюдал только во время крупных войн… Так что, либо в вашем городе внезапно началась война… либо…

— Армия Меланхолий? — спросила Энти.

Алекс почувствовал дрожь в коленях и понял — Энти напугана.

— Но откуда им взяться? — спросила она.

Георгий пожал плечами и протерев ключ о свою рубашку, протянул его Алексу.

— Надо отправляться в больницу к Анне. Мне нужны ее координаты, — сказал он.

Алекс, не обращая внимание на ключ, стал тыкать в телефон, набирая название больницы.

— Нет, нет, — остановил его Георгий, суя ему в руки ключ. — Возьми ключ и представь этом место. Максимально четко, словно оно стоит перед тобой. Чем больше деталей ты воспроизведешь, тем лучше работает дверь. Вспомни все — запахи, звуки, цвета, обстановка…

— Это и есть тот самый ключ Гекаты, — пояснила Энти, — один из трех.

Город С.

Я открыла глаза. Все тело ныло и отказывалось слушаться. С трудом я подняла одну руку. Потом вторую, привстала и села. Во в рту пересохло, губы потрескались и при каждом движении отдавались болью. Я попыталась встать, но голова закружилась, и я рухнула обратно на кровать. Так я пролежала некоторое время, глядя на потолок. Где-то там осталась брошенная Кристина, где-то там бедный Фрэнки сражается … стоп. Он же говорил со мной. Я встала. Значит, он был здесь? Вдруг по стене мелькнула чья-то тень.

— Фрэнки? — прохрипела я, — это ты?

Рядом колыхнулась занавеска.

— Фрэнки…, - жалобно прошипела я, — выходи, хватит придуриваться…

И тут в форточку влетело щупальце.

От неожиданности я свалилась с кровати и поползла в сторону занавесок, пытаясь подняться. Мне совсем не хотелось досматривать другие части тела этой твари. Преодолев несколько ширм со спящими пациентами, я попала в длинный больничный коридор. И остановилась.

В конце коридора, прямо у окна, стояло еще одно чудовище. Очертаниями оно походило на Королеву Депрессию — такое же тонкое вытянутое туловище, длинные когтистые руки, вот только вместо множественных щупалец был один мощных хвост. Морда этого существа точно сошла с экранов современных ужастиков: огромный вытянутый рот, наполненный острыми зубами, кроваво-красные глаза в черных впадинах, на голове, подобно Депрессии, были наросты, только эти более толстые и длинные, больше напоминающие рога быка. Сбоку раздался шум. Повернувшись, я увидела длинные щупальца, выползающие из-за ширмы, а следом появилась она — Королева Депрессия. Да чтоб вас!

Я услышала чей-то крик и не сразу поняла, что он был мой собственный! Подбежав к единственному выходу — лестничным пролетам, я продолжала кричать, привлекая к себе не нужное внимание. Мимо проходящий мужчина в белом халате не смог спокойно пройти мимо орущий пациентки и схватил меня.

— Успокойтесь, девушка! Что вы кричите! — говорит он, пытаясь удержать меня.

Я активно вырывалась, но он крепко держит меня.

— Врача! Вызовите врача! Срочно! — кричит он. А я уже вижу спускающиеся щупальца и со всей силы кусаю медработника в руку.

— Она укусила меня! — Слышу я крик позади.

Оказывается, это фраза предназначалась человеку, что ловит меня в дверях, скорее всего это врач.

— Психоз! Болезнь дала осложнения на нервную систему, вколите ей успокоительное! Скорее! — говорит его голос.

— Нет! Нет! — я пытаюсь вырваться, — там чудовища, они пришли за мной! Отпустите! — по моим глазам катятся слезы.

— Прошу…, - я вижу лицо врача. Добрый дяденька смотрит на меня взглядом полного сочувствия. Они думают, я сумасшедшая. Сейчас мне воткнут шприц, и я стану легкой добычей для этой твари. Или для другой твари. Как они, интересно, меня будут делить. Появляется медбрат с уколом, за его спиной я вижу двурогого. Кричу и снова пытаюсь вырваться. Но у меня больше не осталось сил. Я обреченно смотрю на медицинских работников и вижу, как лицо одного из них искажается: его брови хмурятся, а нос вздувается. Он вгоняет заготовленный шприц в шею доктора: «почему вы постоянно на меня орете?!», — кричит он. Доктор издает вопль, хватаясь за шею и отпускает меня. Я падаю на пол и начинаю ползти в коридор.

— Почему так одиноко? — кричит какая-то женщина, поднимаясь по лестнице.

— Мне страшно, — шепчет медбрат, только что уколовший врача. Он сползает по стеночке и начинает плакать, врач бьется об стену…

Я оглядываюсь — за мной тянутся щупальца.

— Нет, нет, — я пытаюсь ускориться, но словно во сне, я не могу бежать, — не прикасайтесь ко мне, — говорю я щупальцам. Я бью по соседним дверям — но все они закрыты. Впереди глухая стена.

Я достигаю стены. Дальше тупик.

Не трогайте меня… я не хочу снова туда… в то холодное озеро… в ту жизнь, где не было Фрэнки… Я вижу щупальца Королевы Депрессии. Они неестественно растягиваются и тянутся ко мне… я закрываю глаза и зажимаюсь… снова …этот холод…

Я окунаюсь в холодное озеро… погружаюсь под лед и тону, идя ко дну…

Кто ждет меня там?

Снова та женщина. Такая же черноволосая, как и я… и очень красивая.

Она сидит передо мной на полу, облокотившись об стену, на лице размазанные черные тени, взлохмаченные грязные волосы. Рядом лежат недопитая бутылка, запечатанная пачка сигарет и таблетка от головной боли.

Она тянет руку ко мне, и я вижу обгрызенную кожу вокруг пальцев и обломанные, грязные ногти.

— Ну ты то хоть, милая, подойди ко мне… я же так люблю тебя, — говорит женщина. Она обращается ко мне? Нет. Я вижу рядом девочку. Маленького ребенка, что стоит напротив.

Женщина пытается дотянуться до нее — девочка протягивает руку в ответ. Внезапно девочка замирает. Я слышу злобное хихиканье и вижу, как из-под волос женщины появляются маленькие черные демоны.

У них мелкие заостренные зубы и острые когтистые лапы. Они бегут по ее голове, лицу, телу, руке, оставляя невидимые красные царапины. Один из демонов бежит по вытянутой руке женщины и когтистой лапой замахивается на ребенка.

Девочка в ужасе отдергивает руку и убегает.

— Нет, прошу, вернись!!! — кричит женщина, захлебываясь в рыданиях.

Но девочка боится тех демонов, что захватили ее мать. Я иду следом за ней. Она сидит в пустой комнате, подперев дверь собственным телом. Закрывает дверь, забивается под кровать… Я хочу обнять ее, пожалеть, но мои руки проходят сквозь нее… Так мы сидим какое- то время. Наконец, девочка встает и осторожно приоткрывает дверь. Тишина. Она проходит по коридору и заходит в комнату.

— Мама?

И натыкается на ноги, висящие в воздухе.

Она хватает их и тянет, тянет вниз, отчаянно зовя ее.

И снова слышит злобное хихиканье. Она поднимает глаза. Прямо на макушке вновь появляются знакомые черные силуэты. Завидев ребенка, демоны бросаются к ней. Девочка падает, ползет в сторону к двери, но демоны близко. Дорогу им преграждает маленькая желтая радость. Они нападают на нее, кусают ее. Рвут ее на части.

Девочка кричит, выбегает из комнаты, бежит в коридор, с трудом дотягивается до дверной ручки и выбегает наружу, бежит по улице и вновь слышит злобное хихиканье, раздающееся за ее спиной…

Я понимаю, что это я бегу. Я бегу. Удар. Я стукаюсь об неожиданную преграду и падаю на землю. Поднимаю глаза и вижу синее человекоподобное существо.

— Уйдите от нее…, она не та, кто вам нужен, — говорит это существо.

И мне кажется, что этот голос не в моей голове. Он — снаружи.

Я открываю глаза.

Передо мной стоит Фрэнки. В его руках что-то напоминающее меч. Рядом — отрубленное щупальце.

Мне казалось, Фрэнки был всегда…

Я забыла тот день, когда мы встретились.

Но я вспомнила. Вспомнила все.

В тот день, когда Королева Депрессия напала на нас, я вспомнила, как ты пришел ко мне. А теперь, я вспомнила, как ты появился в моей жизни. Как ты помог мне жить эту жизнь. Как ты накрыл меня теплым одеялом своего равнодушия и согревал своей безмятежностью. Как ты помогал преодолевать все трудности, все невзгоды и всю ту боль, что причинял мне этот мир:

Когда ровесники смеялись над моей поношенной одеждой.

Когда учителя игнорировали мои успехи.

Когда пришел отказ в колледж.

Когда меня предал любимый человек.

У меня был ты.

Своим равнодушием ты подавлял их злые эмоции, их гнев, их отвращение. Окружающие не понимали, почему в последний момент их губы в усмешке замирали, отказываясь произносить злые слова. Почему их руки опускались, так и не нанося удар. Почему при виде меня они боязно шарахались в сторону, решая оставить меня в покое. Даже самый ужасный гнев остерегался власти твоего равнодушия. Ты давал мне силы, оберегал меня и хранил мой сон от всех кошмаров, что пытались настичь меня.

А потом ты ушел. Я искала тебя в пустой квартире, но нашла лишь печаль.

— Она не тот, кто вам нужен. — повторяет Фрэнки. — Беги, Ая, — шепчет он мне, — я их задержу.

Я смотрю на его спину почему-то красного цвета и понимаю, что у меня нет сил бежать, нет сил двигаться.

— Отдай ее душу, и он пощадит тебя за твои старые заслуги, — слышу я знакомый голос. Я приподнимаюсь и вижу ухмыляющегося чертяку из зала ожидания. А раз я его вижу, значит он эмоция, оформленная под человека, носящего чертовский костюм. Рядом с ним, по обе стороны стоят они — Королева Депрессия и Двурогая… Король Ярость, — даю я название новому существу, чувствуя его гнев.

— Она не привратник, — говорит Фрэнки сотруднику Отдела Отделов, — Дай нам спокойно уйти. Изуса! — добавляет он.

Изуса. Не помню, чтобы чертяку так звали…

— Ты узнал меня…, -загадочно отвечает парень-чертяка.

— Я всегда узнаю твою самодовольную ухмылку… Но как? Как ты стал эмоцией? Киарин сказал, что тебя сожрала Амат!

— Как и тебя, Эния, как и тебя… как и меня, как и десятки других сражателей, что теперь работают на благо этого чертова Управления! Иронично, не правда ли?

Так что отдай эту душу нам и переходи на нашу сторону, Эния! Мы вместе сотрем с лица… этого мира весь Верхний уровень с его богами! — с этими словами он делает шаг вперед.

Фрэнки неожиданно разворачивается ко мне. Хватая меня за шкирку, он кидает меня в распахнутую дверь лестничного коридора.

— Беги, Ая! — кричит он, вставая в проход и преграждая им путь.

Я падаю на пол, ударяясь головой об перила. Мой мозг не успевает сообразить, а ноги уже мчатся вниз по лестнице. Что-то хватает меня за ногу, и я падаю, больно ударяясь об потертые, с выцветшей краской, ступени. Перевернувшись на спину, я вижу Королеву Депрессию, нависшую надо мной. Мою голову пронзает острая боль и я слышу ее голос. Как завывающий ветер, как вой дикого зверя, ее голос разносится в моей голове и звучит отовсюду, каждым произнесенным словом режа меня изнутри.

«Как много спрятанной боли просится наружу… его уход разрушил твою броню… Их не удержать… Ты спустилась в Нижний уровень и призвала их… демонов, что скрывала там… Они проснулись и норовят выйти наружу… скоро они найдут тебя… и тогда я приду за тобой, Анна…»

— Тихо, тихо…, - слышу я мужской голос. Открываю глаза и вижу неизвестного мужчину, что прижимает меня к себе и слегка покачивает. За его спиной стоят Алекс и Энти и смотрят на меня.

— Алекс! — вырываюсь я из чужих объятий и понимаю, что мы стоим посреди центрального парка — небольшая поляна в тени деревьев. А совсем недалеко струится фонтан и бесцельно слоняются люди.

— Ты в порядке? — спрашивает Алекс и я вижу, что с ним что-то не так. Здоровый румянец исчез с побледневшего лица, на лбу прорезалось пару глубоких морщин, а под глазами глубокие впадины. И Энти как-то померкла, стала более не четкой, воздушной. Что они с вами делали, Алекс и Энти, в этом городе М.? Неужели большие города настолько высасывают энергию из людей?

Немного поодаль я разглядываю по-прежнему красного Фрэнки, спорящего с еще одним неизвестным мне мужчиной. И подхожу к ним…

— Ты сказал, что Изуса мертв! Значит, ты обманул меня! — почти кричит Фрэнки на этого мужчину.

— Я сам видел, как Меланхолия сожрала его! — оправдывается дяденька, — может ты сам ошибся!

— Нет, это был он. И он был даэху, как и я…, - он молчит, — у нас один создатель! Филин! — бьет он своим кулаком по ладони.

— Кем бы он ни был, этот Филин: эмоцией, даэху. Он не бог творить с вами такое! — отвечает рядом стоящий мужчина, что прижимал меня к себе.

Но Фрэнки уже не слушает его — он заметил меня и спешит ко мне на встречу.

— Ая! Ты в порядке?

— Как мы здесь оказались? — спрашиваю я его, осматриваясь вокруг.

— Это любимое место моей дочери, — говорит один из мужчин, — первое что пришло на ум…

Его ответ не отвечает на мой вопрос.

— Это Георгий, мой коллега, — Алекс показал на мужчину, — он прибыл со мной и Энти из города М. А это Лонг Лонг, — указал он на дяденьку, что ругался с Фрэнки.

— Что? Лонг Лонг? Но вы же умерли…, - не поняла я.

— Тело мое мертво, но душа, как видишь, вполне жива… Что с тобой произошло, деточка? Когда Георгий нашел тебя, ты билась в конвульсиях и плакала…

Я с трудом вникаю в их слова. Оказалось, что на помощь Фрэнки почти одновременно подоспели Лонг Лонг в новом теле (где же он его взял?), и этот Георгий с Алексом и Энти, перенеся всех через какой-то портал с помощью… ключа? Королева Депрессия и Король Ярость отступили. Как и тот чертяка, со странным именем, из-за которого теперь ругались Лонг Лонг и Фрэнки.

Я рассказала им про слова Депрессии, что влезла мне в голову. Не думала, что она умеет говорить.

— Что за демоны… я не понимаю…, - сказала я, — может, это был просто кошмар?

Фрэнки многозначительно взглянул на Лонг Лонга.

— Что с ней? — спросил он.

— Черная сторона медали душевидцев, — ответил Лонг Лонг, — ты этого никогда не знал, потому что не обладал даром душевидения. Но не только сражатели использовали эмоции… Керы точно также пытались овладеть разумом душевидца, желая заполучив его разум и силу, встать на его место. Марионетка. Живой человек, с неподвластным ему разумом. Многие юные центрилы, вроде Алекса и Анны, заражались подобным паразитизмом еще до того, как мы находили их. Твари из Нижнего уровня тоже весьма охочи до подобных душ… Поэтому, я считал очень важным найти вас, пока вы были еще детьми…, - с этими словами он посмотрел на нас с Алексом. — Когда я встретил вас во взрослом возрасте, не сошедших с ума, ни очерневших, ни подвергшихся злому воздействию Нижнего уровня, я предположил, что вы работаете на Отдел. И не стремился вам помогать и, в тем более, раскрываться вам. Все эти годы Эния оберегал твой разум от воздействия негативных эмоций. Но они уже были в тебе, — Лонг Лонг ткнул меня прямо в живот, — внутри, похороненные в Нижнем уровне… его уход дал трещину… и теперь, они просятся наружу.

— И что с этим делать? — спросил Фрэнки.

— Это не от глистов избавиться, — Лонг Лонгу усмехнулся, — тут нет волшебной таблетки, — только здесь, — теперь он ткнул пальцем мне в голову, — ты сможешь их победить, подчинив себе. Если бы вас нашел я, я бы обучил вас этому: управлять своей волей, управлять своей эмоцией, сделать их своим оружием. Увы, Отдел не стремится обучать подобному, — покосился он на Георгия.

— Это, конечно, все очень интересно, но где моя дочь? — прервал его пафосные фразы Георгий.

— Анна, где Кристина? — переспросил Алекс.

Кристина?! Я совсем забыла про нее!

— В последний раз мы были недалеко от пустыря, где планировался новый район, не думаю, что она могла уйти далеко…, - сказала я.

— Здесь слишком людно пользоваться ключом, я вызываю такси, — сказал Георгий, вытаскивая телефон.

Пока он звонил таксисту и своим коллегам, половина из которых находилась в больнице с телом Кристины, а вторая прочесывала город в поисках ее души, я узнала, что, оказывается, Алекс работает в городе М. на темных энтрилов, которых и остерегался Лонг Лонг, которого на самом деле убил Фрэнки, который искал Королеву Депрессию, которой на самом деле оказалась возлюбленная Фрэнки некая Эви, которая ищет душу привратника, которой оказалась Кристина, которую и охраняли темные энтрилы. Эти темные энтрилы обнаружили сильное скопление негативных эмоций в нашем городе и в срочном порядке отправились к нам через зеркальный портал, новой технологии мира Циаб, работающей по принципу ключа Гекаты, с помощью которого нас переместил в парк Георгий, который все это время ждал опоздавшего Алекса, который только что узнал, что его душа была похищена Фрэнком из хранилища темных энтрилов, вместе с душой Кристины по заданию некоего Филина, который внушил Фрэнки, что тот похищает душу свое возлюбленной Эви, которая на самом деле являлась душой — психопомпом. Фрэнки похитил душу, попутно спас Энти от другой Королевы Депрессии, Амат Меланхолии, которую он, она и Лонг Лонг, которого тогда звали Хубером — Киарином, запрятали в темнице титанов, месторасположение которой Фрэнки узнал от Эви, которая была дитем Богов, дарованном свыше. Но на самом деле это был коварный план Бога, чтобы забрать чистую душу ее ребенка и сожрать ее для обеспечения своего бессмертия, что очень не понравилось Фрэнки и сражателям и те, объединившись, убили бога, а Фрэнки стал сражателем, пока не встретил Мару и не присоединился к Отделу, пока не встретил Филина и не стал сам по себе, пока не спас Энти и не превратился в эмоцию Равнодушие, пока вновь не встретил Энти и они не стали парой, пока Энти не предложили следить за Алексом на земле, пока Фрэнки не узнав об этом, не разозлился и не отправился на Землю, став моей эмоцией, которую все это время и искала Королева Депрессия, проникая в разумы студентов и приводя их к самоубийству.

— Все понятно? — спросил Фрэнки.

Я не успела ответить, пытаясь осознать все выше сказанное.

— Мне не понятно! — подалась вперед Энти, — тогда почему ты стал ее эмоцией? — в ее голосе мне послышались слова не то осуждения, не то обиды. — Все это время, я думала, что Анна — это Эви! Только после нашей встречи в столовой бизнес центра, узнав, что Анна центрил, я поняла, что ошибалась, и она не та душа, что ты искал… Ты просто выбрал случайного человека? Я не понимаю!

Фрэнки посмотрел на нее и тяжко вздохнул. Боюсь, что, когда все закончится, он примет обет молчания.

— Я был зол на тебя, — сказал Фрэнки, глядя на Энти. — Но еще больше я был зол на себя. Меня больше разозлило не то, что ты скрыла предложение Отдела, а то, что мне до сих пор не давало это покоя… Когда я стал эмоцией, даже с печатями, мои воспоминания поникли, и я поверил, что смогу начать жизнь заново. Но первое же упоминание об Эви взбудоражило душу, вывело меня из равновесия, и я понял, что вновь и вновь стану искать ее… Я так устал от этого… вечного поиска… от этой бесконечной жизни… Я понял, как много проблем доставил ее душе и что действительно будет лучше, если я оставлю ее в покое… Но я не мог остановиться, это стало навязчивой идеей, лишавшей меня сна и энергии. … И я решил спуститься на землю…

— Потому что эмоции не могут находиться на земле без людей…, - закончила за него Энти, — ты хотел умереть?

Фрэнки не ответил ей.

— А потом я встретил тебя, — он обернулся и посмотрел на меня, — маленького ребенка, чью радость как кошку, раздирали бродячие псы Нижнего уровня… К тому времени я уже знал, как эмоции пожирают людей, делают его жизнь невыносимой. Это похожу на зуд. Он чешется, требует его расчесать. Но человек не может расчесать эмоции, и выносит это в мир, медленно убивая себя. В тот момент, я увидел твое будущее, Ая, увидел, как твоя душа становится подобно тем тварям, что завывают в вечности Нижнего уровня. И я понял, что могу помощь тебе. Могу совершить в этой жизни хоть что-то хорошее, прежде чем отправлюсь в свой конец вечности…

— А я считал тебя бессердечным, — сказал Алекс, вытирая скупую слезу.

— Такси приехало, — сказал Георгий.

— Долго ехать? — сказал Алекс, запрыгивая в машину.

— Надеюсь, не пять глав, — саркастично заметил Георгий.

И мы сели в машину, а Энти и Фрэнки прыгнули в тень. Надеюсь, они помирились.

• «
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• »