Джулиус застыл, тут же смутившись.
— Я оправдал ожидания? — наконец, спросил он.
— Еще бы, — сказала она. — Синий — мой любимый цвет, кстати.
Он недоверчиво посмотрел на нее.
— Я думал, лиловый был твоим любимым цветом?
Марси усмехнулась.
— Уже нет.
Если бы Джулиус был человеком, это сделало бы его красным с головы до пят. К счастью для его достоинства, перья скрыли румянец. Он был уверен, что все еще выглядел глупо счастливо, но Джулиус не переживал. Марси была жива, а он снова был драконом, и кроме Эстеллы, все выжили, так что они победили. Они справились. Если он не мог радоваться после этого, то когда?
Он все еще глупо улыбался, когда Изольда дошла до них. Марси стала засыпать ее вопросами, не переживая из-за презрительных взглядов драконши. Джулиус пытался найти место, где он не мешал бы, когда кто-то постучал его по хвосту.
Он оглянулся, Боб стоял за ним с удивительно серьезным лицом.
— Если ты не занят, — сказал он. — Ты нужен нам на минутку.
Джулиус взглянул на Марси, она все еще радостно пилила Изольду. Убедившись, что о ней заботились, он повернулся к брату, опустил голову, чтобы не смотреть свысока на Великого Пророка Хартстрайкеров.
— Что происходит?
— Ничего такого, — Боб пожал плечами. — Но теперь дело с Эстеллой закончилось, и нужно решить последний кусочек семейной драмы.
Он оглянулся, и Джулиус посмотрел на треснувший трон в центре зала, где другие Хартстрайкеры обступили их мать, все еще неподвижную и на коленях.
От вида Бетезды Джулиус задрожал. Хоть он был теперь в пять раз больше нее, и она все еще была скована магией, которую он не понимал, страх был слишком глубоко в нем, чтобы его затмили мелкие детали.
— Мне нужно это сделать?
— Да, — Боб пронзил его взглядом. — Такой шанс бывает раз в жизни, Джулиус, а это нечто в случае драконов. Было сложно устроить эту ситуацию. Если не использовать шанс, другого не будет.
Глаза Джулиуса расширились.
— Устроить? — сказал он. — Ты…
Боб прижал палец к губам, и Джулиус закрыл рот. Когда стало ясно, что он не перебьет снова, Боб продолжил:
— Порой нужно все разбить, чтобы потом отстроить, — сказал он, взгляд стал далеким, как было, когда он заглядывал в будущее. — Когда я был в твоем возрасте, дедушка сказал мне, что есть возможности, которые появляются только при поражении, а есть победы, которые не получить силой. Будучи беспощадным драконом, я не понимал его. А теперь начинаю понимать.
— А я — нет, — сказал Джулиус.
— Поймешь, — пообещал Боб. — По крайней мере, тебе нужно, потому что иначе я все для нас испортил.
Он пошел прочь. Джулиус не последовал за ним, и Боб оглянулся.
— Идем, Джулиус, — он загадочно улыбнулся. — Ты ничего не хочешь сказать нашей матери?
Джулиус многое хотел сказать Бетезде, и его брат был прав хотя бы в одном. Такой шанс мог быть раз в жизни, потому что пока что Бетезда все еще не двигалась, сидя на коленях. Этот шанс для разговора был идеальным, ведь его мать выслушала бы его, раз не могла физически больше ничего делать.
— Ладно, — он пошел за братом. — Идем.
— Отлично, — сказал Боб. — Сначала измени облик.
Джулиус в тревоге посмотрел на свое пернатое тело.
— Но я только это вернул!
— Если ты дракон, все захотят быть драконами, — отметил его брат. — И я не хочу, чтобы Джастин мог легко выдыхать огонь в этом разговоре. Сейчас, — он указал на дверь за троном, ведущую в покои Бетезды. — Там вчера оставили твою одежду. Переоденься и присоединяйся к нам.
Джулиус все еще не хотел становиться человеком, и он не хотел один ходить в покои матери, но смысла спорить не было. Боб уже шел прочь, закинув меч, как дубинку, пока поднимался по ступенькам к другим. Джулиус тряхнул крыльями, повернулся и пошел к двери, чтобы принять свой обычный облик.
Глава 21
Джулиус еще не был в личном логове матери. Не удивительно, выглядело оно так, как ожидалось от покоев Бетезды: лабиринт позолоченных комнат размером для дракона, полный золота, драгоценных камней, дизайнерской одежды и гор дорогой мебели, которая умудрялась выглядеть уродливо и неудобно.
Как Боб и обещал, Джулиус нашел одежду на кофейном столике из стекла и золота. Как пророк это сделал, Джулиус не пытался догадаться. Он побыстрее изменил облик, стараясь не пострадать от своего нового Клыка в процессе.
Через пять минут он вышел, одетый в черную водолазку, джинсы и шлепанцы. Клык, к счастью, принял облик обычного меча, как только Джулиус изменил облик, и он нес меч в руках, потому что не знал, что еще с ним делать. Он был без ножен, и Боб не дал ему пояс. Но, хоть ходить с обнаженным мечом было неправильно, оставить его в покоях Бетезды было еще хуже. И Джулиус понес меч близко к себе, стараясь выглядеть так, словно знал, что делал, пока поднимался к семье, собравшейся плотной группой вокруг треснувшего трона матери.
Они были на горе Хартстрайкер, и Джулиус ожидал, что тут будет больше драконов. Боб, наверное, отдал какой-то приказ, потому что в зале были только те Хартстрайкеры, которые были тут изначально: Челси, Конрад, Амелия, Джастин, Джулиус и Боб. Кроме Амелии, у всех были Клыки, включая, как понял вдруг Джулиус, и его мать.
— Вот так момент, — бодро сказал Боб, когда Джулиус подошел к ним. — Все шесть Клыков Хартстрайкера собрались вместе впервые с тех пор, как они были во рту нашего дедушки! И момент подходит, ведь мы обсудим будущее Хартстрайкеров.
— Обсуждений не будет, — прошипела Бетезда сквозь зубы, зеленые глаза смотрели на ее меч, который кто-то опустил на пол перед ней. — Как только этот меч будет в моих руках, все ваши мечи будут моими, и тогда мы посмотрим, как вам понравится стоять на коленях.
— Боюсь, это невозможно, — сказал Боб. — Пока Джулиус не убрал меч, мы не можем поступать жестоко по отношению к другим, не оказавшись в твоем положении.
Бетезда зарычала, но Джулиус удивленно поднял голову.
— Что?
Боб улыбнулся ему.
— Ты еще не понял? Это делает шестой Клык. Как и у других, у него есть особая уловка, но, где Челси может добраться до любого из нас, а матушка управляет остальных, твой Клык замораживает любого Хартстрайкера, который хочет убить, как только ты вытащил меч. Считай это кнопкой «Тайм-аут» для семьи.
— Шутишь, — сказал Джулиус. Боб покачал головой, и он посмотрел потрясенно на свой меч. — Я думал, что это оружие должно быть лучшим для драконов! Разве мир — это сила Клыка Хартстрайкера?
— До того, как они были Клыками Хартстрайкеров, они были клыками Кетцалькоатля, — объяснил Боб. — И, хоть он давно мертв, часть его магии все еще живет в них. Потому они выбрали своих владельцев, а не просто перешли тем, кого выбрала Бетезда, ведь они не ее. Каждый Клык оценивает согласно ценностям нашего дедушки: сила, мудрость, контроль и прочие элементы гармонии, — он склонился ближе. — И потому тысячу лет этот меч ждал того, кто его вытащит. Твой Клык содержит сострадательную сторону нашего дедушки, а дракон с состраданием — редкая птица.
В этом был смысл. Меч, который источал ауру против насилия, не был оружием, какое обычно можно было найти у дракона. Но все еще казалось, что меч не должен принадлежать ему, особенно, когда Джулиус не понимал, как он работал.
— Его можно как-то выключить?