7 …бря
Если мне на роду написано умереть от инфаркта, то это только что чуть не случилось. Точнее, сегодня утром. Я ехала на встречу с заказчиком… нет, не так: все началось немного раньше.
Я только-только вышла из подъезда и направилась к остановке, когда в сумочке зазвонил телефон. Звонила моя старинная подруга Ольга. С ней мы были знакомы еще со старших классов школы и крепко дружили, подтверждая закон, что противоположности притягиваются. Я не любитель шумных вечеринок, она душа любой компании. Я люблю помолчать и подумать, а она поговорить. Я предпочту побродить по лесу, а она окунется в клубную жизнь. Еще большей противоположностью Ольчика была только наша общая подруга Ульяна − но тут все было совсем «ой». Категорическая тихоня, молчунья и паинька Уля получала нервный стресс в любой компании больше трех человек. Ольчик была в нашей троице извечным локомотивом идей и событий. Ульяна − наоборот, тормозом и платформой надежности. Я же − так сказать, «золотая серединка» между ними.
− Приветик, Мечтуль, не спешишь? — Ольчик, как всегда, была веселой и энергичной.
− Спешу к заказчику, − буркнула в трубку.
− Я тут собираюсь…
− Нет, − холодно бросила я, одновременно высматривая автобус.
− Почему сразу нет?! А может, я хочу тебя в магазин позвать? Кофточку выбрать? У тебя вкус лучше моего, − в голосе подруги появились просящие нотки. Артистка!..
− И поэтому ты звонишь мне прямо с утра? — скептически поинтересовалась.
− Ну, Мечтаааа! Я больше не буду, — медовым голосом начала та, − честно-честно.
− Признавайся, чего тебе надо, − решила смилостивиться.
− Мечтуль…
− Олька!
− Хорошо, − сдалась та. — Мы тут собрались посидеть с девчонками, и нам нужна твоя консультация, как фотографа и художника.
− Только с девчонками? — подозрительно спросила, вспоминая авантюрные эскапады подруги.
− Только с ними, Мечта! Я уже поняла, что тебе пока это неинтересно, хотя и считаю это ненормальным. Так что только между нами, девочками.
− Хорошо, перезвони мне вечером. Я же пока себе не принадлежу.
− Спасибо, моя хорошая.
− Но если ты что-то задумала не то, − я обижусь, Оля!
− Уже ничего не задумала, уже все забыла. Готова ждать и просить прощения у великой, холодной и вредной лучшей подруги. Кстати, Улька тоже с нами, если ты еще сомневаешься.
− Оль… − протянула я.
− Мечта, я все помню, не переживай, я серьезно, не злись, просто это сюрприз будет.
− Я твои сюрпризы…
− Я помню, но этот не такой.
− Блин…
− Если хочешь, позвони Ульке и сама спроси!
− Ладно… − еще одной важной чертой нашей общей подруги было категорическое неумение врать. Вообще!
− Спасибо, Мечтуль.
Я двинулась на штурм автобуса, размышляя, что порой так сложно переступить в себе установки, впитанные с молоком матери, а еще сложнее внятно объяснить их окружающим. Впрочем, Уле в любом случае надо позвонить и все выяснить — в этом отношении наша тихоня еще упертее меня, так что в какой-то авантюре участвовать не станет точно.
В моем же случае все было сложно и просто одновременно. Дело в том, что я − Северова Мечта Сергеевна, − наследница старинного магического семейства. Мои прабабушки входили в высшие круги магического сообщества, но в горниле революционных настроений поддались на пропаганду «власти рабочих и крестьян». Связав свои жизни с обычными людьми, они потеряли «магический герб», а потом… Две революции, две войны. Магическое наследие скрылось в глубине хромосом, внезапно вырвавшись на свободу, когда мне было два года. Бабушка рассказывала, что прабабки пришли в совершенный восторг, узнав, что их правнучка «достает» погремушки из воздуха и призывает к себе соску. Но как обучать такую кроху?!И бабушке было предписано взяться за меня, когда я подрасту. Сложнее всего было объяснить родителям папы, − почему его дочь носит не его фамилию, а прабабушек по материнской линии. Постепенно все уладилось, а бабушка с самого сопливого возраста рассказывала мне сказки про магию, прививала самоконтроль и низкую эмоциональность, муштровала по линии самоорганизованности и эффективности, учила все на свете успевать, медитировать, воспринимать то, что не видят обычные люди. В двенадцать лет мне дополнительно вручили дневники и семейные архивы моих магически одаренных родственников. К этому времени я умела видеть ауры и чуять потоки магии, ощущала окружающих, умела «договариваться» с животными и растениями. А еще сумела обучиться делать небольшие иллюзии, например, порхающих бабочек.
Но самым сложным и трудным оказался закон целибата до совершеннолетия и создания семьи непременно с Носящим Силу. Подростковая же среда времен падения Красной Империи бурлила свободой и гормонами… на фоне таких эмоциональных битв я выглядела белой вороной. Постоянный контроль над эмоциями, постоянный анализ ощущений — и в результате к двенадцати годам из меня можно было лепить копию Снежной Королевы. Кто-то надо мной смеялся, кто-то сочувствовал. В любом случае, меня считали немного странной, но в целом нормальной девчонкой.
Отвлечься от таких неприятностей помогали занятия магией: мой еще не полностью проявившийся и потому активно бунтующий Дар при обращении к нему выматывал. А прабабушки в дневниках особенно подчеркивали необходимость постоянных тренировок до совершеннолетия. После можно было уменьшить их количество, но до окончательного пробуждения Дара, либо до замужества, бросать их нельзя. Как-то раз я попробовала и свалилась через две недели от сердечного приступа. В тяжелейшем состоянии меня отправили в Институт кардиологии. Почти месяц валялась под капельницами, а вся родня по очереди дежурила рядом. С тех пор я относилась к предупреждениям бабушек гораздо серьезнее.
Логично, что кмоему совершеннолетию оказалось, − большинство нормальных ровесников давно определилось с выбором, а оставшиеся «ошметки» никоим образом не удовлетворяют требованиям достойного спутника жизни. Да еще этот закон о Крови! Где я им мага найду?! И потому я решила положиться на Судьбу в поисках спутника жизни. Были мимолетные увлечения, но, стоило только проявиться моей «особенности», как кандидат в мужья в панике исчезал за горизонтом.
Вот такие невеселые мысли всколыхнул звонок Ольчика, когда я спустилась по подземному переходу, и тутменя вдруг выкинуло… По идее, это должен был быть вестибюль метро, но очередной шаг завершился не на каменном полу, а на дорогом темно-коричневом паркете. Мраморная облицовка стен сменилась обивкой какой-то золотисто-желтой тканью, а шум толпы — мертвой тишиной.
От неожиданности я замерла, сердце бешено заколотилось, отдаваясь отбойными молотками в ушах, так что я даже пожалела, что оставила «Локрен» дома, привыкнув, что обычная тахикардия приглушилась лечением и теперь практически не досаждает. Постояв и сделав несколько глубоких вдохов, слегка успокоилась. В самых старых записях предков упоминалось, что иногда Магия дает толчок захиревшему Роду, наделяя потомка (или потомков) какими-нибудь новыми Дарами. Или магия тут не причем?! Можно предположить, что меня похитили, но тогда почему я в какой-то прихожей, а не в лаборатории с серыми человечками вокруг? Нет, бред какой-то!!. Хотя…
Шаг, другой, третий… я активно вертела головой, рассматривая все и сразу.
Комната была полутемной, но до невозможности богатой: наборный узор паркета, шелковые обивки на стенах, портьеры из лилового бархата… на стене висел мужской портрет, и я поспешила к нему, судорожно нащупывая в сумочке мобильный телефон.
Лучик экрана осветил картину. Престарелый «Хемуль» с глазами обиженного спаниеля и блестящей лысиной смотрел со слегка пыльного холста, одной рукой придерживая раскрытый альбом с марками, а второй — позолоченный глобус[1].
[1] «Хемуль» − персонаж на портрете будто сошел с экрана, оказавшись точной копией Хемуля из кукольных мультиков про Мумми-троллей времен Красной Империи: грушевидная голова, большой свисающий мягкий нос, круглые глаза «в кучку», короткие седые волосенки вокруг лысины и вечно наморщенного лба. Кроме того, литературный Хемуль был, как вы помните, филателистом…
Сзади меня была стена, впереди — три закрытых двери. Под портретом стояло высокое канапе. Опустившись на него, подумала, а потом поспешно достала планшет с чистым листком бумаги, карандаш и набросала схемку этой комнаты, — «передней». Еще раз вздохнув, открыла противостоящую портрету дверь. Осторожно выглянув, прислушалась к тишине и вошла в довольно длинный коридор. По его бокам были такие же закрытые двери, висели картины и зеркала в тяжелых рамах резной бронзы. Каждая дверь окаймлялась портьерами различных цветов.
Повернув ручку первой двери, с неудовольствием обнаружила, что она заперта. Скривив рожицу своему отражению в ближайшем зеркале, раздраженно стукнула наотмашь по драпировке и тут же обнаружила ключ, эдак насмешливо висящий на маленьком гвоздике. На нём же висела «печатка» — большое бронзовое кольцо с каменной геммой. Машинально положив в сумочку перстень, медленно повернула ключ в замке. Вздрогнула, осознав, что забрала кольцо себе фактически, без спроса, попыталась вытащить и вернуть на место, но… кольцо как сквозь землю провалилось! Ладно, разберусь позднее.
Скрипнув, дверь приотворилась, и я заглянула внутрь. Это оказалась небольшая гостиная: посредине овальный стол и шесть стульев, шкафы и горки, парадные портреты, диванчики и банкетки. Меня вдруг посетило странное дежавю, будто оказалась снова на экскурсии в Эрмитаже. Однако, все было неуловимо другим: форма мебели и стиль интерьера, облик персонажей на картинах…
Сердце защемило, а в голове вдруг как фейерверк взорвался: «Это не МОЙ Мир!!!» я упала на ближайшую банкетку, пытаясь придти в себя. Планшет, который я держала под мышкой, мешал. Переложила его на колени. «Это не мой Мир, это совсем Иной Мир!» Мысль прошла полный круг и направилась дальше. «Это иной мир, но КАКОЙ ИМЕННО?!»
Сделав круг по комнате, попыталась выглянуть в окно, но там висела только светло-серая муть, как будто стекло было молочно-непрозрачным.
В голове вдруг зашумело, я моргнула и чуть не врезалась в тетку, чуть притормозившую перед турникетом метро.
Судорожно оглядевшись, с удивлением обнаружила, что пробыла в том странном месте не более пяти секунд, − иначе бы столкнулась с соседями или просто застыла на месте, а так на меня никто не обратил внимания. Вздохнула и продолжила путь вперед. На автомате пройдя турникет и спустившись на эскалаторе, заскочила в вагон метро. Уставившись в темное окно, вспоминала и думала. Потом меня как толкнуло, и я поспешно открыла сумочку. Торопливо покопавшись среди упаковок с конфетами, бумажек, ключей и прочей полезной ерунды, с невольно вырвавшимся радостным возгласом обнаружила печатку. Сидящая рядом тетка неодобрительно на меня покосилась, но промолчала и снова уставилась прямо перед собой. Не обращая внимания на соседку, принялась рассматривать свою неожиданную добычу, — ведь мне ее явно подсунули, фактически заставив взять с собой! Тяжелая бронза кольца прочно охватывала овальную пластину из чароита, на ней искусно вырезан глобус на фоне раскрытой книги. На обратной стороне геммы что-то было нацарапано. Прищурилась и поднесла кольцо поближе к глазам. Неизвестные мне буквы «потекли» и сложились в понятные слова: «Странные Пути». Задумалась. Решила, что это − название того места, где я только что побывала.
Переговоры прошли на ура: заказчик почти не капризничал, согласился с условиями будущей фотосъемки и подписал со мной договор. Вернувшись домой, рассказала родителям о поездке, умолчав только о странной «экскурсии». Запершись в своей комнате, вытащила свой трофей и снова принялась размышлять…
Место, где я так неожиданно побывала не по своей воле, очень походило на наши дворцы в стиле «рококо», но при этом оно было совсем другим. Вспоминая подробности (благо, у меня зрительный тип памяти), прикидывала так и этак, чтобы понять, почему? Вроде, знакомое преобладание затейливых округлых форм, обилие декора и позолоты, фигурные резные детали рам и мебели, зеркала в каждом свободном простенке, пышные многослойные портьеры. Но ведь нет! Чутье художника упорно подсказывало, что во всем этом есть какая-то неправильность. Что-то не сходится, но что?! В отчаянии вскочила и вытащила из шкафа альбом с репродукциями дворцов той эпохи. И вот тут, наконец, до меня дошло: пропорции всего интерьера были не человеческими, а предназначенными для существ несколько выше и уже, чем мы! Вот почему я сразу ощутила, на подсознательном уровне, что переместилась за границу родного Мира! Это точно был ДРУГОЙ МИР. Тогда выходит, что название «Странные Пути», выцарапанное на печатке, вовсе не обязательно обозначение того места, где я побывала. Что же оно значит? Может, способ, которым меня туда переносили? Непонятно… надо над этим еще поразмышлять, когда наберется побольше фактов. И обязательно еще раз внимательно перечитать прабабушкины бумаги! Не может быть, что там ничего такого не упоминалось…
То, что я вообще смогла попасть в параллельный Мир, меня не удивило, − возможность существования параллельных Вселенных была доказана математиками еще пятьдесят лет назад и прочно вошла во все школьные учебники. Но вот сам способ этого попадания!.. Вызвал множество вопросов: кто, как, почему, зачем? Если это моя способность как мага, то как же научиться ею управлять? И что вообще мне с этим делать?!
…незадолго до этого…
Комната была выдержана в стиле арабских шейхов: ковры, низкие тахты, кучи подушек, дымок кальянов над низкими столиками. Везде сидели и лежали девушки. Кто-то просто курил кальян, кто-то беседовал за столиками, лакомясь фруктами, за портьерами в соседней комнате несколько красавиц увлеченно гоняли бильярдные шары.
За глухой стеной перед экранами камер наблюдения несколько мужчин всматривались в мониторы, о чем-то споря.
— Нет, тут нет нужного типажа, — мужчина лет пятидесяти с восточной бородкой и роскошными усами покачал головой, — Рафик, переключи на соседнюю…
— А вот эта? — Рафик, сидящий за пультом, ткнул пальцем в экран, — шатенка с зелеными глазами…
— Нет, слишком высокая.
— А вон та?
— У нее глаза черные.
— Ладно, — огорченно выпрямился главный, — переключай на бильярдную, а потом на бассейн.
Мужчины снова уставились на экраны.
9 …бря
Вчера прилежно сидела за работой, поэтому ничего не произошло. Сегодня же пришлось идти в магазин за продуктами, и опять случилось ЭТО…
Я практически завернула за угол, навстречу людскому потоку возле магазина, когда реальность резко изменилась. На этот раз я оказалась явно не во дворце: гладкие цельнокаменные стены, свод и пол, — все из серого известняка. Ничего и нигде — пусто, просторно и все также невероятно тихо.
Проход практически сразу плавно повернул влево, и я оказалась на небольшом уступе, балконом выходящим в пещеру. Пещера была завалена валунами и песком, можно сказать — захламлена. Аккуратно спустившись по пологому пандусу, отходившему от уступа вдоль стены до самого низа, принялась осматриваться.
Возле самого спуска была сложена пирамида из округлых камней. Из неведомо откуда взявшихся хулиганских побуждений я вдруг пнула верхний камень ногой, словно мяч. С глухим ударом он укатился в сторону, а из кучи стала видна промасленная тряпка. Уже осторожноразобрала пирамиду и вытащила сверток из рогожи, размером с два моих кулака. В нем оказалось нечто интересное − стальная цепочка и на ней карабинами пристегнуты небольшие предметы: мультитул, что-то вроде фонарика, стальная коробочка-кошелек, кожаный кисет, компас и огниво.
Какая полезная вещь!!.. Присев на крупный камень, принялась играться с находкой, испытывая каждый предмет на исправность. Коробочка содержала маленький рыболовный набор и моток проволоки, а в кисете обнаружилось еще шесть печаток, похожих на найденную во дворце. На каждой с обратной стороны было нацарапано неизменное «Странные Пути». Получается, это не название места, куда я могу попасть, а все-таки способ перемещения в пространстве-времени?
Внезапно я адски захотела есть. С каждой секундой голод терзал меня все сильнее, поэтому поскорее вытащила из сумки леденец и засунула в рот. Стало немного полегче, но именно, что только самую малость: в голове навязчиво крутились образы сочного жареного мяса, огромных рыбин и зажаристых цыплят, напрочь уничтожая остальные мысли. В отчаянии попыталась вернуться через пещеру обратно к проходу, но тут в расщелине между камней прямо перед собой заметила… кончик куриной ноги! «Здрасте, галюники!» Я помотала головой, но еда не исчезла. Тогда осторожно пробралась туда и протянула руку…
Жаркое было еще горячим и лежало в кастрюле. Не замечая ожога, тут же села, поставила посудину рядом и вцепилась зубами в шкворчащее жирком кушанье. Никогда не думала, чтосмогу умять килограммовую курицу целиком за один раз и без гарнира! Обычно, чтобы насытиться, мне хватало небольшого куска — например, крылышка или ножки. Когда от упитанной птицы остались только косточки, сыто отставила кастрюлю в сторону, разыскивая в сумке бумажный платочек. Пока вытирала руки и подбородок, краем глаза заметила движение. Обернулась и обомлела: там, где только что стояла кастрюля, оказалось пусто!
В животе было приятно и тепло, мысли в голове прояснились, и я начала уже целенаправленно обходить все кучки камней в зале. Попутно размышляла о причинах моего столь необычного аппетита, и, в конце концов, пришла к выводу, что это как-то связано с расходом энергии на присутствие на этих самых Странных Путях.
Нашла только небольшой свиток с картой какого-то дома на пожелтевшем и весьма потрепанном пергаменте. Пока рассматривала его, вдруг снова почувствовала приступ голода, и… все исчезло, а я оказалась там, откуда и начала свой путь — возле угла жилого дома, напротив магазина. Повторный приступ также подтвердил правильность моей теории о связи между голодом и уровнем энергии. Но, похоже, это все-таки Дар Магии, данный мне для восстановления Рода Северовых. В записной книжке прапрапрадедушки было указано, что кровь магического рода часто хранит в себе затаившийся потенциал, который может внезапно раскрыться при определенных условиях. И одним из них являлось внезапное возрождение Магии в «потухшем» Роду. А прапра, между прочим, был магистром Магии Крови! И преподавал в Дрезденском Университете! Но, почему тогда так внезапно?! Мне уже далеко не восемнадцать, все магические возможности давно определились и стабилизировались… и вдруг такой резкий рывок! Не-ет, это явно неспроста… но, с другой стороны, если бы Магия хотела возродить наш Род, такие новые способности проявились бы у меня еще в детстве. В общем, одни вопросы и никаких ответов.
Потрясла головой, чтобы придти в себя. Часы на мобильном не показали вообще никакого отклонения, поэтому я только вздохнула, направляясь к стеклянным дверям супермаркета.
…а тем временем…
Сквозь толстые двери послышались крики, грохот и звон. «Разбила очередную вазу», флегматично подумал Вадим, не отводя взгляда от монитора. Парень усмехнулся, вводя пароль. Картинка мигнула и сменилась знакомой заставкой закрытого форума «для избранных». На нескольких ветках мигали красные огоньки, сигнализируя о новых постах. Методично проходя один за другим, Вадим бегло прочитывал записи. «Не то, опять не то!» Ничего стоящего, обычная болтовня. Кроме, пожалуй, самого последнего сообщения… Парень невесело усмехнулся уголком рта, набирая ответ одному из пользователей. Этот Рамирос, будучи почти ровесником Вадиму, уже имел довольно высокий статус среди ветеранов Братства кладоискателей. Грустные размышления вызвали острое желание подкрепиться.
Вадим вздохнул и вышел из комнаты, автоматически закрыв дверь на ключ. Внизу, в гостиной, бушевала очередная ссора. «Наверно, мать снова превысила свой кредит…» Вадим направился на кухню, расположенную на первом этаже. Когда с подносиком бутербродов он почти поднялся на третий этаж, грохнула дверь гостиной, и на площадку выскочил Олег — его дражайший старший брат и главный наследник. Лицо мужчины пылало, на щекеявно отпечаталась ладоньматери, ударившей сына так, что даже оставила, сейчас уже успевшие налиться кровью, короткие лунки царапин. Олег ринулся в ванную. Вадим сделал сочувствующее лицо и продолжил путь.
«Значит, скандал не из-за денег», автоматически подумал парень, устраивая поднос среди стопок распечаток, фотографий и книг, заваливших его стол. От пережевывания ломтя ветчины его отвлек стук в дверь.
— Открыто! — парень обернулся и увидел отца в бархатном халате поверх рубашки.
— Ты не занят? — голос отца был усталым и тихим.
— Гуляю по нашему форуму, общаюсь с народом, — как воспитанный сын, Вадим торопливо смахнул с табурета книги и предложил отцу.
— Что-нибудь нашел? — отец почти упал на сидение и ссутулился. Сейчас он вовсе не походил на успешного бизнесмена, представителя финансовой элиты страны, — просто усталый мужчина лет пятидесяти.
— Рамирос сказал, что на днях собрался в поле, — парень предложил отцу бутерброд, тот мотнул головой. Тогда Вадим сам откусил кусок от своего, запил чаем и добавил задумчиво, — знаешь, он что-то темнит…
— В смысле?
— По-моему, он нашел жилу.
Жилой на сленге искателей называлось перспективное для поисков место, контактное лицо или иной источник информации.
— С собой звал? — сразу спросил Игорь Иванович, уловив по тону сына нечто интересное.
— Не поверишь — забил стрелку!
— Когда?
— Завтра вечером в центре города, в ресторанном дворике ТЦ.
— Тогда это не жила! — уверенно заявил отец, — жилу никто не отдаст, а тем более такой волк, как Рамирос!
Вадим с сомнением покачал головой:
— Я сам так думаю, но… — парень вдруг услышал стук материных шпилек по паркету и торопливо добавил, — в любом случае, надо встретиться и выяснить все. Дашь мне «тень», на всякий случай?
— Конечно, — кивнулИгорь Иванович, но что-либо еще добавить не успел: дверь комнаты распахнулась, и там в картинной позезастыла Раиса Петровна — мать этого почтенного семейства.
Искусный макияж не скрывал красных пятен на ее щеках — следов недавнего скандала, но голос был привычно громким, резким и командным:
— Игорь!!
Мужчины повернулись к ней, сделав вопросительные лица.
— Вадик, в свою комнату!! Живо!!!
— Мам, — тихо и примирительно сказал парень, — я уже в своей комнате.
На секунду остолбенев, Раиса Петровна осознала свою ошибку, и тут же нашлась:
— Вадик, не смей кусочничать! Игорь, идем! Нам надо поговорить!!
Вздохнув, Игорь Иванович поднялся и кивнул сыну:
— Потом обсудим детали.
Дверь за родителями закрылась. Вадим встал из-за стола и потянулся за рюкзаком: следовало собраться на завтрашние пары. Он учился на третьем курсе исторического факультета Университета, занимался археологией под руководством профессора Свечникова, ярого приверженца «норманнской теории». Параллельно активно интересовался антиквариатом и самыми широкими вопросами истории: его отец, весьма известный и уважаемый в высших кругах финансист, был фанатичным коллекционером.
В принципе, и этот огромный дом банкир построил не для семьи, а для своей гигантской коллекции. Само семейство вполне умещалось всего в десяти комнатах, а два обширных крыла и отдельный флигель занимали хранилища и библиотека. Игорь Иванович любил все: книги, картины, скульптуру, безделушки… но в последнее время он все больше и больше увлекался эзотерикой и мистикой.
Будучи материалистом, Вадим такого поворота не понимал, но, вполне разделяя страсть отца к коллекционированию старины, послушно переключился на новую тему. Профессор в принципе не возражал, потому что видел в парне талант и надеялся со временем вырастить из него грамотного исследователя. А получение по мере необходимости неофициальной помощи от папы своего ученика окончательно примирило профессора с его «временной блажью».
Перед сном Вадим дал себе установку не забыть зайти после занятий в университетскую библиотеку за очередной порцией книг. Библиотекарши сурово поджимали губы, но без возражений выдавали ему «Дневники Рериха», фолианты мистиков начала века и прочие «серьезные» вещи. Радовало то, что двести лет назад повальные преследования официальными религиями и так немногочисленной касты магов были прекращены законодательно, так что хотя бы малая часть наследия магических кланов и династий сохранилась.
Уже засыпая, Вадим подумал, что мысль попросить у отца скрытую охрану была правильной — вокруг удачливого Рамироса часто крутились тайные недоброжелатели, и богатый посредник вроде Вада мог попасть под неприятное внимание. Если поисковик на самом деле напал на жилу, из-за которой ему понадобился Вадим, — речь шла о чем-то выдающемся. А значит, охрана вдвойне не помешает. Парень улыбнулся и поудобнее устроился на подушке.
12 …бря
Фотосессия оказалась очень похожа на каторгу: для съемки пришлось использовать коридор, по которому то и дело сновали люди, манекенщик ныл и жаловался на неудобство вещей или духоту, заказчик постоянно норовил засунуть нос в объектив. Наконец, весь модельный ряд был запечатлен, а я поспешно отправилась на остановку автобуса.
Сидя на заднем ряду кресел между усталой теткой с рынка и худосочной узбечкой, увлеченно тарахтящей по мобильному, переводила дух и мрачно размышляла. Хотелось чего-то серьезного, надежного, чтобы не перебиваться случайными заказами, а мирно пыхтеть на постоянной работе. Вздохнув, погрузилась в дрему-медитацию, благо ехать было долго.
От раздумий меня отвлек резкий удар, автобус занесло, а потом он остановился. Огорченно вздохнув, вышла на улицу, оглядела черный джип, воткнувшийся в синий бок автобуса на оживленном перекрестке, и направилась вслед за остальными пассажирами к ближайшей остановке.
Это произошло мгновенно: только что была темнота зимнего вечера, как все вокруг залил яркий солнечный свет, а рядом зашумело море. Блики на мелких волнах слепили глаза, в воздухе перекликались чайки, дул легкий ветерок. Мне мгновенно стало жарко. Распахнув пуховик, опустилась на корточки и погрузила руки в горячий песок. Автоматически просеивая его сквозь пальцы, на мгновение впала в транс…
Нити энергетических линий ажурной паутиной опутывали окружающее меня пространство. Возле висков крутились сгустки цвета индиго, − так на тонком уровне выглядят кластеры информационного поля. Коснувшись, я восприняла содержащиеся в них инструкции Ведущих по Странным Путям…
Понять сразу все, что Они хотели от меня, полностью не получилось. В их послании было несколько уровней смысла, которые будут открываться постепенно и торопиться не стоит. Во-первых, это место называется Странными Путями. Они будут меня учить пользоваться ими. Почему − я не поняла пока, да и зачем — тоже, но самое главное, − они постепенно разбудят все мои способности. Во-вторых, мне здесь ничего не угрожает, так что могу делать все, что хочу, собирать любые предметы, отдыхать и учиться. А это значит, что… айда купаться!!!
Очнувшись, быстренько скинула теплые одежки, оставшись только в нижнем белье, и достала из рюкзака цепочку путешественника, с которой теперь не расставалась. Все вещи сложила на большой камень в тени от прибрежной скалы.
Потом отвернулась и решительно направилась в воду. И тут меня потянуло. Внимательно следя за дном, нашла искомое: пирамиду из крупных камней. В воде, как известно, все предметы весят гораздо меньше, поэтому без труда раскидала валуны и освободила свою добычу на сегодня: статуэтку то ли бога, то ли царя из черного базальта. На шее идола веревочкой была подвешена печатка из такого же минерала с довольно грубым изображением оскалившегося тигра. С изнанки на кольце присутствовала уже привычная надпись. В сочетании с только что полученной в трансе информацией, выходит, что существуют какие-то могущественные Сущности, поставившие себе целью обучить меня МагииПространства-Времени путем таких вот неожиданных перемещений. Этот раздел Искусства на моей родине почти неизвестен, так как сами возможности оставшихся магов Земли вполне умещаются в рамки Магии Разума, только чуть-чуть заходя в области Стихий и Алхимии. Будучи Наследницей старинного магического рода, волей-неволей я знала об этом достаточно, чтобы понять, во что вляпалась. Но, к сожалению, не достаточно, чтобы быть полностью подготовленной к новым испытаниям, − сказалось влияние «не магической» родни.
Пока раздумывала, вышла на берег: мокрое белье в мои планы никак не входило. Оставшись совсем без ничего, глубоко вздохнула и с разбегу кинулась в бирюзовую воду с головой.
Поплавав, заметила на дне какие-то ракушки, и перед мысленным взором мгновенно появилась улыбающаяся рожица Рея Мирса[1]. Я кинулась на пляж и достала дырявый и потрепанный пакет, который подкладывала обычно, чтоб посидеть на уличной скамейке. Теперь же его дырки станут дренажем, чтобы собирать раковины, а не воду.
Потом начала искать на берегу, что бы подошло в качестве дров — что бы там Мирс не рассказывал, но съесть моллюсков сырыми я не рискнула. Вскоре нашла несколько обломков дерева, почти белых от солнца и времени, и разбитый кокосовый орех, от которого осталась треть скорлупы и немного внешних волокон. Все это собрала в кучу и принялась высекать искру.
Костерок занялся настолько быстро, что я едва успела закопать по краям ракушки. Мой предыдущий опыт говорил, что вот-вот может начаться приступ голода, поэтому снова поднялась и направилась в море. Исследовав берег по другую сторону от бивака, собрала еще дров и немного водорослей. Пока ракушки, шипя и потрескивая, запекались, я загорала и посасывала солоноватые и сочные листья ламинарии и морского салата.
Когда раковины достаточно обуглились, принесла плоский валун к костру и раздраконила на нем ракушки, добравшись до сочного мяса. Подкрепившись, снова растянулась на песке.
Тихо мурлыча, извернулась, чтобы одеть на высохшее тело хотя бы белье, так как голышом мне было все-таки непривычно, как вдруг заметила в скале весьма необычный выступ, окаймленный четкой трещиной. Он будто подсвечивался изнутри, завлекательно подмигивая. Подошла и присмотрелась: хм, а тут не тайник ли у нас?!.. Пошатав камень, начала постепенно вытаскивать его из стенки. В глубине небольшой ниши лежала свернутая много раз сетка из тонкого шнура, детский совочек из красного пластика и пустая баночка из-под лекарства с широким горлышком и жестяной крышкой.
На этикетке флакона поверх типографского текста фломастером было написано два слова: «в песке». Озадаченно покрутив пальцем прядь волос, присела на корточки и пригляделась к золотистому песку пляжа. Нашла маленькую ракушку, кинула в пузырек, потом — еще одну, а потом − гладкий камешек. А затем возле пальца коротко сверкнуло, и я выудила блестящий страз! Довольно хмыкнув, принялась ворошить совочком песок, вытаскивая одну за другой маленькие находки: как будто специально продырявленные иглой ракушки, различные — стеклянные, деревянные или металлические бусины, стразики всех цветов, форм и размеров, пуговки и мелкий жемчуг. Наконец, я прочесала большую часть пляжа, а баночка наполнилась.
Собрав вещи, оделась и шагнула вперед, следуя полученным во время транса инструкциям. Лето морского пляжа сменилось промозглым холодом зимнего города. Вздохнув, улыбнулась и продолжила путь к остановке. Теперь мне было почти весело, на коже все еще ощущался нежный бриз, а на губах остался солоноватый вкус ракушек.
13 …бря
Сфотографировав утром статуэтку, я выложила самые лучшие фото в своей фотогалерее, обозначив ее как сувенир из путешествия. Особенно мне удался натюрморт в стиле ретро с искусственными цветами, кружевом и старинными монетами. Просматривая комментарии к остальным экспонатам галереи, вдруг обнаружила, что один из них — к фотографии печатки из «дворца Хемуля», выставленной мной «по наитию» чуть ранее. Я создала «атмосферный» кадр в готическом стиле из анатомического экспоната (почти натуральной руки скелета) с надетым кольцом и опять же, с монетками под золото. А-ля «Остров Сокровищ». Так вот, некто Рамирос весьма заинтересовался печаткой, написав кучу вопросов и просьб опубликовать фото перстня в других ракурсах. Хм, странный ник у парня…
Тщательно обдумав это предложение и даже помедитировав, пока проигнорировала вопросы, сочтя лучшим ответом размещение фото статуэтки.
…тем же вечером…
Сидя за круглым столиком, Вадим читал очередную «мистику», не глядя подхватывая вилкой мясной салат. За несколько столиков от него расположился неприметный щупловатый мужчина в темном костюме. Больше всего он походил на менеджера средней руки, а не на профессионального бойца службы охраны — если бы Вад не знал его в лицо, уже давно названивал бы отцу с вопросами. А так — парень спокойно обедал, поджидая кладоискателя.
— Привет! — на стул плюхнулся высокий брюнет, расстегивая куртку и небрежно швыряя объемистый брезентовый рюкзак на свободный стул.
— Ты точен, как всегда, — усмехнулся Вадим, откладывая книгу.
— Тогда минуту, я только пожевать себе возьму! — брюнет поспешил к ближайшей витрине и вскоре вернулся, неся поднос с блинами и кофе.
С наслаждением прихлебывая ароматный напиток, поинтересовался:
— Вад, ты как относишься к фотографии?
— Нормально, — парень внимательно посмотрел на друга, — по ходу, в археологии без нее никак.
— Ты глянь пока, а я поем, — брюнет вытащил из кармашка рюкзака желтый пакет из фотоателье «Кодак», — набегался по городу, даже пообедать некогда было.
Вадим достал несколько фотографий и принялся разглядывать. Постепенно его лицо вытянулось, а глаза изумленно раскрылись.
— Рам, это же… — хрипло выдавил он.
— То, что ты ищешь, — довольно кивнул Рамирос, − обрати внимание, что даже обычная фотоаппаратура показывает свечение вокруг этого идола.
— Тогда почему ты сам не займешься этим фотографом?
— Этой, — поправил брюнет, собирая с тарелки соус, — это с фотосайта одной девушки. Судя по работам — обычная художница. Снимает кошечек-собачек, бабочки-цветочки. И посреди всего этого гламура — вдруг вот ТАКОЕ!..
— А не фотомонтаж?
— Обижаешь, — усмехнулся Рам, — я тут по дороге забежал к приятелю, мастеру ФотоШопа, он лупой излазил, говорит — не сказка.
Вадим почесал затылок, собираясь с мыслями:
— А поподробнее? Как ты вообще ее нашел?
— Случайно. Гуглил по слову «находка», и на пятой страничке увидел ее фотки. Ну, а там уже дело техники. Написал по перстню, но она просто выложила фотки статуэтки.
— Хм… странная она какая-то.
— Вот именно! — брюнет сделал ударение на своих словах и довольно отодвинул поднос, — вот именно!
— Так почему ты мне это рассказал сейчас, а не заработал на посредничестве? — Вадим внимательно вгляделся в лицо друга.
— По нескольким причинам, — Рамирос вернул серьезный взгляд, — во-первых, я побаиваюсь всякой чертовщины, ты же знаешь. А тут явно нечто эдакое! Эффект Кирлиана не подделаешь, да и вещи подобные к обычным людям не попадают. Колдуны же — народ сложный и непредсказуемый, в одиночку с такими связываться опасно.
— Во-вторых?
— Во-вторых, я надеюсь, что такая услуга упрочит наши дружеские отношения.
— И все?
— Ну, и в-третьих, при везении, мы сможем создать отличную команду втроем!
Вадим засмеялся, доставая блокнот:
— Давай адрес фотогалереи этой…
— …Мечтательной, — тут же подсказал брюнет, вытаскивая из нагрудного кармана коммуникатор.
Дома Вадим рассказал отцуо встрече и показал переданные Рамиросом фотографии. Заканчивая рассказ, он предположил:
— Рамирос считает, что она из магов, и я с ним согласен: сейчас, в наше время, члены магических кланов все чаще занимаются не «прямым» ремеслом, а осваивают другие профессии. Эта, например, стала художницей. Кто знает, на каких условиях она согласится сотрудничать? Во всяком случае, надо, наверно, и с юристами посоветоваться?
— Думаешь? — Игорь Иванович доверял мнению сына и его интуиции, — хорошо, я запланирую встречу с Эдуардом на следующей неделе. Да, и еще: не торопите события, не давите на нее. Люди подобного склада порой весьма сложны в общении… кто знает, почему она рисует, а не варит зелья или плетет заклинания? Не хотелось бы случайно, по незнанию, оттоптать ей больную мозоль. Чем тактичнее, тем лучше!
— Знаю, — парень кивнул и прислушался к громким голосам в коридоре, — мать все еще бушует?
— Еще как, — вздохнул отец, — младшая Воронихина стала бы отличной партией для Олега. Они нравятся друг дружке, уже пару раз отдыхали вместе. И чего Раиса ее невзлюбила?
— Скорее всего, Эмма Воронихина ей дорогу перебежала, — подумав, предположил Вадим, — эти бабы вечно из-за шмоток друг перед дружкой выпендриваются!..
Игорь Иванович кивнул и поднялся с табурета:
— Ладно, подумаем. Если что, Вадик, предложи этой художнице место в фирме. Хоть с колдунами хлопот и не оберешься, но подобных им надо держать еще ближе, чем врагов. В банке мы сможем ее более-менее контролировать.
— Кем? Дизайнером?
— Конечно. Судя по фотографиям, девушка талантлива не только в магии, — по-дружески хлопнув сына по плечу, отец направился к выходу, — а для таланта лишнюю штатную единицу я всегда найду. И с юристами заодно посоветуюсь поглубже. В мире осталось не так уж много истинных магов, чтобы ими разбрасываться.
Когда за отцом закрылась дверь, Вадим вздохнул и принялся сочинять комментарий к фотографиям таинственной статуэтки.
14 …бря
День не задался с самого утра: сначала облилась чаем, потом начал барахлить Интернет. Потом мама принялась давить на психику насчет постоянной работы. Будто я сама не понимаю, что на фрирайте[2] далеко не уедешь!.. Особенно, если у тебя нет ни опыта, ни громкого имени.
К обеду настроение было ниже плинтуса. Поразмыслив, сбежала на улицу «подышать свежим воздухом». Именно так я любила отдыхать: погулять по городу, посидеть в парке. Совсем хорошо было бы вообще поехать за город — например, в Комарово, но… на это нужны деньги и намного больше времени, чем сейчас у меня есть. Впрочем, наш район города тоже красив, хоть и на современный лад, да и зелени тут достаточно. Неторопливо бредя по бульвару, раздумывала о том, где найти денег, как устроиться хотя бы на минимальный оклад, чтоб набраться опыта, что делать с личной жизнью… точнее, с отсутствием таковой. Присев на скамейку, достала из сумки толстый блокнот с набросками, записями «для памяти» и размышлениями, перелистала исписанные страницы. Вытащила карандаш и принялась заполнять по памяти таблицу с перечнем печаток и краткими характеристиками мест. Потом начала еще одну, следуя только что пришедшей на ум идее: соотнести места отправки в этом Мире с местами прибытия в Иных Мирах. Благодаря таблице обнаружила, что точка отбытия в принципе противоположна по характеру месту прибытия с сохранением основной идеи: многолюдная станция метро в стиле минимализма превратилась в роскошный дворец, подворотня — в пещеру, а заваленная снегом улица — в тропический пляж. Эта идея мне весьма понравилась. Разграфив еще одну таблицу, принялась выдумывать пары противоположностей.
Просидев на скамейке до тех пор, пока окончательно не замерзла, убрала блокнот в сумочку и отправилась дальше по привычному прогулочному маршруту. Полюбовалась на малышню, с визгом резвящуюся на детской площадке, обнаружила новую деталь на старинном особняке: сколько раз ни прохожу мимо, а богато декорированный в стиле «арт-нуво» дом все время подкидывает мне сюрпризы! Сегодня, например, я обнаружила, что под балкончиками со стороны двора имеются совершенно очаровательные модульоны! А узкий проход дальше в соседний двор представляет собой загадочный тоннель, манящий себя исследовать! Честное слово, если бы не замерзла, сидя на скамейке — обязательно бы полезла! Но мокрые ноги и озябшие руки гонят восвояси…
Дома уже было все спокойно: выпустившая пары мама умиротворенно раскладывала пасьянс, папа пил чай с печеньем и смотрел новости.
Получив позже доступк компу, заскочила проверить комменты на фотогалерее и обнаружила, что некий Археолог отметился и под статуэткой, и под перстнем, задав кучу вопросов о месте находки.
Поразмышляв, вежливо ответила, что данную информацию пока оставлю в тайне, не закрывая при этом перед ним двери.
Через десять минут пришло уведомление о личном сообщении: Археолог настаивал на личной встрече, заверяя, что ни в коем случае не хочет заставлять меня выдать чужие тайны, но декларируя самый горячий интерес к подобным находкам.
Хмыкнув, хорошенько поразмыслила и предложила пересечься на нейтральной территории в ближайшее время, решив совместить эту встречу с предстоящей поездкой к заказчику.
16 …бря
На этот раз меня перенесло прямо из магазина. Со мной была печатка из дворца Хемуля: во время прогулки мне пришло в голову, что эти артефакты — пропуски в определенные места Иных Миров, и я решила в порядке эксперимента постоянно носить с собой одну из них.
Поэтому, очутившись в знакомой комнатке дворца Хемуля, не стала рассиживаться, а прямиком направилась в коридор. Дверь гостиной на этот раз оказалась открыта, поэтому, пыхтя от азарта, я принялась исследовать роскошную комнату.
На столе в вазе лежали фрукты, поэтому вначале проверила их на предмет «настоящести»: не ровен час, опять накатит голод, и я не успею обследовать всю гостиную! Правда, то, что это фрукты, я сначала не поняла — просто подивилась, зачем на блюде лежат маленькие тыковки и луковки? Оказалось, что это вполне себе фрукты, а не овощи − у «тыковок» была тонкая полупрозрачная кожица, сочная розоватая мякоть и изумительный вкус смеси яблок и ананасов! А луковки лилового цвета радовали язык приятной кислинкой и мятой.
Связь между чувством голода и количеством времени пребывания на Странных Путях была выведена эмпирически и окончательно пока не подтверждена, поэтому сразу постаралась заметить состояние своей ауры прежде, чем захочу есть.
Убедившись, что с фруктами все в порядке, повернула направо, открыла дверцы в зеркальной горке. Осмотрев внушительную коллекцию столового серебра и хрусталя, с интересом оглядела стопку вышитых скатертей. Быстренько скопировала особенно изысканный узор вышивки на одной из них.
Закончив с гостиной, и вернувшись в коридор, потянула на себя следующую по часовой стрелке тяжелую дверь темного дерева. Это тоже была гостиная, но в совершенно другом стиле: всего пара диванов и несколько кресел вдоль стен, пара картин с изображением охоты, да мраморный камин, возле которого стоял маленький круглый столик и два глубоких кресла. Обследовав помещение и не найдя ничего интересного, потянула полускрытую за портьерой дверь. Это была небольшая охотничья, вторая дверь которой явно выходила в уже знакомую мне переднюю. В ней оказалось безумно интересно! Оленьи головы на стенах, жанровые полотна на тему охоты, на полу медвежья шкура. В стеклянных шкафах-витринах расставлены различные трофеи и экзотическое оружие.
[1] Популярный ведущий познавательных передач про способы выживания в дикой природе.
[2] Фрирайт − аналог нашего фриланса, искаженное образование от английских слов «свободный» и «правый, правильный». Используется для обозначения ремесла свободных художников, не признающих над собой руководителя (в этом случае слово «right» используется в смысле «правильное руководство», или просто «руководство», ведь в большинстве своем люди правши).
…а тем временем где-то в Подмосковье…
— Итак, наша договоренность остается в силе? — солидный господин в английском костюме пригубил виски.
— Разумеется, — хозяин кабинета взял со стола свой стакан, — объединение двух влиятельных семей не только принесет стабильность и сохранит капитал, но и лишит кое-кого возможности серьезно нам насолить!
— Вы верите в то, что 'идзе[1] снова сыграет своими «сладкими пешками»?
— Вполне возможно, — хозяин встал и прошелся по кабинету, — 'идзе существенно расширил варианты использования девушек. Конечно, у меня есть свои люди в его команде, но даже они не в силах отследить всех его «камелий» − их стало слишком много, да и меняются они слишком часто. Вспомните скандал у Сахаровичей!..
Гость сочувственно пожевал губами, кивая:
— Сёма так и не смог оправиться… говорят, 'идзе специально для этого привез девушку издалека, чуть ли не с Сахалина.
— Вполне возможно. Не удивлюсь, если он организовал там филиал своей конторы. Любая семья будет в опасности, если в нее войдет заведомо ненадежное лицо, а что говорить, если эта семья богата и влиятельна?!.. Не-ет, друг мой, времена дворянства возвращаются, а вместе с ними и матримониальные традиции! Это проверено временем и не стоит изобретать велосипед!
— Я слышал, ваша супруга против ваших планов насчет Татьяны?..
— Эмма отчего-то сердита на Раису, но ей придется смириться.
— Я недавно столкнулся с Олегом в Смольном и заметил царапины у него на щеке.
Хозяин кабинета усмехнулся:
— Раиса Петровна весьма темпераментная женщина. Но Игорь — человек слова. Как и я, впрочем. Свадьба будет в любом случае! Дата официальной помолвки уже назначена.
— Да, конечно. Марина оббегала половину Парижа в поисках подарка, — засмеялся гость, вставая, — ну что ж, рад был повидаться, Павел Игнатыч.
Учтиво проводив гостя, хозяин вернулся в кабинет и набрал номер:
— Саша, усиль наблюдение за кошатником, — жесткий голос Павла Игнатовича сейчас вовсе не был похож на тот, каким он общался с гостем.
Выслушав краткий ответ, он кивнул:
— Хорошо!
Положив трубку, хозяин закурил сигару и потянулся к кожаному бювару. Он увлеченно работал с бумагами, когда в дверь постучали.
— Войдите! — Павел положил дымящуюся «гавану» в большую малахитовую пепельницу.
В кабинет вошла миловидная девушка в элегантном платье:
— Ты не занят?
— Танюша, проходи!
Девушка села в угол дивана и достала платок:
— Она хочет выдать меня не за Олега! Папа, что делать?!
— Через две недели состоится твоя официальная помолвка с ним, Таня. Я не собираюсь приносить в жертву Эмме и Раисе твое счастье и интересы семьи!
— Семей, пап, — девушка слабо улыбнулась.
— Да, конечно.
— Мне позвонил Олег, — девушка чуть приободрилось, — Раиса Петровна его избила, представляешь?! Но он сумел настоять на своем, да еще Вадька с Игорем Ивановичем помогли…
— Твой будущий свекор — человек чести.
— Если бы мама тогда не пожадничала и уступила Раисе Петровне тот кабриолет…
— Не бери в голову, доча, — отец пересел к дочери на диван и обнял девушку за плечи, — завтра я улетаю в Питер и обязательно встречусь с Игорем. Думаю, мы найдем способ примирить наших фурий. Может, тебе стоит пока съездить на недельку отдохнуть куда-нибудь? Скажем, в Ле Пине? Тогда мама не сможет дальше портить тебе нервы.
Проводив дочь, Павел вернулся за стол и нажал кнопку вызова. В кабинет через несколько секунд зашел его личный секретарь — Иннокентий, тридцатилетний молодой человек недюжинных способностей.
— Кеша, выясни, что там за история у моей супруги с Троекуровой.
— Насколько мне известно, речь идет о позапрошлогоднем «Экспо Люкс». Через мои руки тогда прошло несколько счетов. Я подниму материалы и наведу справки.
— Хорошо. У тебя три дня.
Кивнув, секретарь покинул кабинет начальника.
… и снова дворец Хемуля…
Стоило мне обследовать последний закоулок охотничьей, как это явно стало сигналом для Сущностей, так что я снова очутилась в магазине, посреди озабоченно снующей толпы. Виски чуть заломило, да и голова потяжелела. Прислушалась к ощущениям — легкая усталость, но сердце вроде не шалит. Надо идти вперед — семья голодать не должна! Двинувшись по ранее намеченному маршруту, порадовалась тому, что составила список покупок — такие рывки из одной реальности в другую мало способствуют краткосрочной памяти. С сожалением отметила про себя, что этот выход из Странных Путей не был связан с ощущением голода, что не позволяет окончательно связать эти два явления между собой. Но, с другой стороны, — усталость-то есть!..
Стоя в очереди, обдумывала, как лучше всего проверять свои догадки и предположения, − увы, ношение печаток-ключей, похоже, вовсе не гарантирует быстрое попадание на Странные Пути.
…тем же вечером…
Пока компьютер занят рубящимся в «стрелялку» отцом, можно прекрасно поразмышлять над сложившейся ситуацией: теперь у меня есть, что продать, и пора задуматься о стратегии. Сидя с шитьем в кресле перед теликом, вспоминала адреса известных мне антикварных магазинов.
Потом вспомнила, что уже встречаюсь с заинтересованным лицом под ником Археолог, и слегка отругала себя за забывчивость. Скорее всего, он не археолог, а посредник кладоискателей: такие люди обычно сводят поисковиков с клиентами, имея процент со сделки. Против подобной «помощи» я не возражала — заодно сэкономлю на разъездах по антикварам. Судя по очередности постов в галерее, этот Археолог появился по наводке Рамироса, отпостившегося ранее. Это было вполне логично: в мире антиквариата личные связи и информация формата «ОБС» — двигатель прогресса. От мыслей меня оторвал отец, заглянув в комнату и сообщив, что пришло письмо. Археолог уточнил время и место встречи, попросив также разрешение на присутствие своего друга и коллеги. Подумав, что мои догадки оказались верны, согласилась.
19 …бря
Я долго думала перед тем, как идти на встречу — взять с собой кого-нибудь для подстраховки, или идти одной. Было немного тревожно, но мне помогла медитация. После нее пришло понимание, что все будет хорошо. А еще — что посторонние уши только испортят ситуацию.
Ресторанный дворик был полон обедающих и общающихся людей. Отыскав очень удобный столик у стены рядом с дверью на кухню, — если придется бежать — самое то, купила себе чашку чая с пирожным и стала ждать.
Вскоре рядом остановились два прилично одетых молодых человека: шатен был в хорошей, но скромной куртке, джинсах и черной водолазке. Брюнет постарше с длинным хвостом и легкой небритостью одевался в стиле «милитари» и нес на плече объемистый рюкзак из грубого брезента.
— Прошу прощения, — приятным голосом сказал шатен, — это вы Мечтательная?
— Можно просто Мечта. А вы, наверно, Археолог, — улыбнулась шатену и перевела взгляд на брюнета, — и Рамирос?
— Угадали, — засмеялся брюнет, — разрешите присесть?
— О, конечно, — сделала вежливый жест.
— Тогда прошу прощения, сейчас позабочусь о маскировке, — брюнет скинул рюкзак на стул и направился к прилавкам.
Вернулся он с подносом, заставленным стаканами с кофе и пирожками. Отхлебнув из своего стакана, шатен сказал:
— Для начала разрешите представиться, — Вадим, и я на самом деле археолог. Точнее, учусь на третьем курсе Петербургского университета, на факультете истории и археологии. А еще по совместительству помогаю отцу пополнять и сохранять его коллекцию редкостей.
Признание парня меня вовсе не удивило: я подозревала нечто подобное.
— Я же, — вступил в разговор брюнет, — занимаюсь довольно редкой и странной профессией: я член Братства кладоискателей. Кстати, Рамирос − мое настоящее имя.
— Признаться, так я и подумала, — кивнула, — я художник-дизайнер, занимаюсь фрирайтом и меня действительно зовут Мечта.
− Прошу простить мое любопытство, но… − Вадим вопросительно поднял брови. Дождавшись моего поощрительного кивка, спросил, − мне показалось, что вы весьма необычной человек. Я не ошибся?
− Почему вы так решили? — я постаралась говорить спокойно.
− Ну, во-первых, такие вещи, − Археолог кивнул на фотографию, − просто так на земле не валяются и обычным людям в руки не даются. Вы же их нашли, верно? А во-вторых, ваше имя… не самое обычное, не правда ли?
— ВЫ уверены, что обычный человек их найти не может? А если она мне досталась в наследство от бабушки?
— Даже если и так, — Вадим улыбнулся, — такая вещь не попала бы вам просто так, или бы вы не обратили бы на нее особого внимания. А здесь вы не только ее нашли, но и сумели сделать хорошие снимки.
— И о чем это говорит? — я слегка напряглась.
— Это говорит о том, что вещь вас признала и далась в руки, — ответил брюнет, — а значит, у вас есть хотя бы небольшие способности к…
— Мы понимаем, — быстро вклинился Вадим, — что вам неприятен этот разговор, но вы же понимаете, что мы должны выяснить происхождение такой вещи, прежде чем ее купим. И мы не собираемся вас никак ограничивать или чего-то требовать, нам просто необходимо знать, что эта вещь безопасна и приобретена вами законным путем.
Похоже, они поняли, что все не просто так. Жаль, но кое-что о семье рассказать придется. Главное, рассказать именно кое-что, но не больше! И не сразу.
− Зря я сразу назвала свое настоящее имя, − пожала плечами.
− Мы бы все равно задавали вопросы, вы должны это понимать. А имя, в школе вас как-нибудь дразнили? — влез Рамирос.
− Не угадали. Относились нормально.
Собеседники синхронно усмехнулись. Ага, знаю, что они подумали — мол, кто в здравом уме будет задирать ведьму?! Но я-то не ведьма!
− И все-таки, Мечта, согласитесь, у вас очень редкое имя. Я такое встречал только раз, в хрониках начала революции. Там тоже была некая Мечта Северова… − Археолог, не договорив, уставился на меня квадратными глазами. Брюнет тоже замер и уставился на меня. Ну, да — полная тезка — это явно не просто так! Кажется, я провалилась. Забыла, что он историк. Придется выдать чуть больше правды, чем собиралась.
− Предки у меня были довольно уважаемыми в определенных кругах людьми. Правда, мои родители — уже самые обычные.
− Странно… − шатен чуть скептически поджал губы, − тот же Рерих, например, говорит, что в магических кланах фанатично сохраняют наследие.
− Разумеется. Разве я сказала, что у нас это не так?
− Но вы только что сказали…
− Отсутствие Дара еще не означает, что традиции не соблюдаются.
− Да, я читал, что магическое наследие передается не так, как обычные гены.
− И я была такой же, − мой дар был спящим. Но вот с некоторых пор вдруг обнаружила у себя одну странность: иногда я могу путешествовать по кусочкам Иных Миров, которые называю Странными Путями. − Сообщать им, что еще моя прабабка входила в Круг Света на Лысой горе, будучи одной из последних представительниц некогда обширного магического рода, ни к чему. Будем надеяться, что археолог недостаточно глубоко разбирается в магической истории: наши тайны крепко охраняются до сих пор и неразглашение сведений о себе давно стало для меня привычным. − Сразу предупреждаю: от меня ни в малейшей степени это не зависит! Ни время отправки, ни место высадки, ни продолжительность пребывания. Но иногда мне дается возможность забрать с собой небольшие сувениры. Вот, так у меня и появилась эта вещь. Она безопасна и не активирована, насколько я могу судить, хотя у меня почти не развитый дар.
Мои собеседники замолчали и занялись едой. Кажется, вопросов у обоих было море, но если задавать их и дальше с таким напором − беседа превращается в допрос. А портить отношения явно не входит в их планы. Ага, встрепенулись. Определились с новой темой?
— Мечта, а как это выглядит со стороны очевидца? — поинтересовался Рамирос, слегка запнувшись на моем имени. Да, не удивляйтесь, Мечта − это мое официальное имя, указанное в паспорте: меня так назвала прабабка, а поскольку она была последней в роду, у кого был активированный дар, ее волю никто не нарушал. В сохранившихся магических кланах еще и не такие заковыристые имена встречаются! Как вам Луна или Кречет? Замбези или Саливан? Парням было сложно привыкнуть — необычное имя трудно ложилось на язык, особенно в первый раз. Это вам не какая-нибудь Маша!
— Для окружающих это не заметно вообще. Просто я на долю секунды исчезаю и потом появляюсь в том же месте.
— Хм… — шатен явно прикидывал что-то в уме. Потом полез в рюкзак и достал пакет с фотографиями.
— А вот это, — шатен показал на картинки, — это откуда?
— Я нашла это в море, — пожала плечами.
— Как это? − быстро переспросил Рамирос.
— Пирамидка из камней, а внутри — вот этот кусок базальта.
— Хм… глубоко?
— По колено в воде.
— Что, просто вот так взяли и нашли? — не успокаивался брюнет.
Кивнула:
— Представьте себе ровный пляж, полого уходящий в море, − по привычке помогала себе жестами, − и вдруг на маленькой глубине эта аккуратненькая пирамида. Будто напоказ!..
— И больше ничего? − Рамирос внимательно следил за моими руками. Чего это он?..
— Мне позволили хорошо искупаться и позагорать. Потом вернули обратно.
— А печатка?
— Печатку я нашла в пещере, в другое свое путешествие. − Незачем им знать подробности о том, где и когда конкретно я побывала! − Она также была спрятана в пирамиде из камней и стала первым предметом, который принесла оттуда, так что теперь является моим талисманом.
— Что подвигло вас опубликовать фотографии? — шатен был как никогда серьезен.
Я вздохнула:
— Сложно сказать четко. Наверно, размышления о состоянии дел в семье, ну, и интуиция. Таким, как я, она порой заменяет разум, — я позволила себе усмехнуться.
— Состоянии дел?
— Я фрирайтер, − улыбнулась теперь чуточку грустно, − а у нас в карманах то густо, то пусто. Естественно, родители не очень довольны подобным раскладом.
— Понимаю, — покивал Вадим, — ну что ж, тогда давайте сделаем так. Отец у меня, как я уже говорил, человек весьма состоятельный, поэтому, думаю, сумма в два миллиона рублей за этого божка будет нормальной. Кроме того, я уверен, вас бы устроили не просто деньги, а легальные с точки зрения закона деньги?
Помедлив, кивнула.
— Поэтому, я уполномочен предложить вам место штатного дизайнера в банке отца. Прием на новое рабочее место и прочие организационные моменты мы решим, думаю, за пару дней. Если согласитесь продать божка моему отцу, вы должны появиться по этому адресу — он вытащил визитку и написал на ней что-то, − в течение трех дней. Мы не претендуем на ваши магические способности. Вы будете спокойненько работать, а тем временем мы решим вопрос расчета за статуэтку с нашим семейным юристом — как легально передать вам деньги, но при этом с минимальными налогами. Если же вы не согласны, тогда вы просто не придете. — Парни выжидательно смотрели на меня.
− Я могу дать вам ответ сразу, — ответила после небольшой паузы, − но у меня есть два условия: в случае необходимости, я смогу свободно уволиться. И мне будет предоставлена возможность для личных, − сделала небольшую паузу, − занятий.
− Даю слово, что это будет внесено в договор! — Кажется, Вадим очень рад? Рассчитывает на что-то большее? Да и Рамирос старательно давит сияющий вид… Интересно…
— Благодарю, тогда я согласна, −постаралась скрыть внешний восторг от щедрого предложения. Хотелось петь и смеяться: судьба подкинула мне редкий шанс, — но вспомнился отцовский голос: «Не показывай ярких эмоций, девочка моя, это сделает тебя уязвимой». Подобная скрытность впитывалась магами с молоком матери, как память о веках гонений. И пусть сейчас магических родов остались меньше десятка, а преследовать нас некому, традиции воспитания сохранялись по-прежнему свято, даже в таком «очеловечившемся», как мой.
Мы скрепили уговор рукопожатием.
— И так не боитесь? — шкодливо улыбнулся Рамирос, — вдруг мы вас обманем?
Я пожала плечами:
— Если бы вы были мне хоть чем-то опасны, мы бы не встретились.
Брюнет мгновенно посерьезнел и молча кивнул.
Возвращалась домой с отличным настроением: все «мирские» проблемы оказались решены одним махом, и теперь надо организовать мой день так, чтобы и моему истинному призванию — магии нашлось достаточно места. Ведь активированный дар на первых порах тоже надо развивать и учиться контролировать. Я намеренно занизила в разговоре с парнями свои способности, — ни к чему простым смертным знать истинный потенциал мага. Не хватало еще превратиться в «стол заказов» в ущерб моим личным целям! А планы у меня были весьма обширные… открывшиеся возможности изучать область знаний, практически не известную здесь даже самым древним и могущественным кланам, окрыляли и заставляли теряться от вариантов их использования.
И пусть теперь большую часть дня буду сидеть на работе, − маги с детства учатся так распределять время, чтобы хватало на медитации и тренировки даже при самом загруженном графике. Тем более, что Археолог согласился на мои дополнительные условия. И, кстати, подозрительно легко согласился, − я думала, что он будет торговаться до последнего. Наверно, они и в самом деле заинтересованы в принятии «оммажа»[2] от Истинного… впрочем, это как раз не удивительно — бабушка рассказывала, что до Революции каждый уважающий себя аристократ или промышленник старался покровительствовать какому-нибудь магу или магическому клану. Но я лично никакой присяги давать не собираюсь! Пока, во всяком случае… а там посмотрим.
…в тоже время где-то под Москвой…
— Эта машина была в единственном экземпляре, настоящий раритет! Раиса Петровна планировала подарить еемужу на день рождения, ведь тот обожает старину, — по ходу рассказа Иннокентий сверялся с записями, — борьба за лот шла нешуточная, участники отваливались один за другим. В самый ответственный момент Эмма Карловна сумела отвлечь Раису Петровну, наступив той на чулок шпилькой, и перехватила машину. После этого был ужасный скандал, пришлось вызывать охрану аукциона. Скандал замяли, и в прессу он не попал, но с тех пор…
Молодой человек многозначительно глянул на шефа и покосился на дверь: он услышал характерное цоканье шпилек по итальянскому наборному паркету.
Тот тоже услышал шаги жены и поморщился:
— Ладно, подумаем, как расхлебать эту кашу. Иди, Кеша.
Секретарь учтиво пропустил в дверях хозяйку особняка и отправился в свой кабинетик чуть дальше по коридору.
Та нервно крутила в руках конверт:
— Мне написала Василиса Ильинична…
— И что? — ее муж флегматично перечитывал документы, ставя вверху резолюции позолоченным «Паркером».
— Семен Исаакович при смерти. А именно он должен благословлять внука на брак. Нам следует поторопиться с помолвкой.
— Мы не выдадим Татьяну за Розенберга-младшего, Эмма! — Павел отшвырнул ручку и строго взглянул на жену, — мне ни к чему здесь семья, запачканная связью с террористами!
— Это не доказано. И они входят в тройку элиты Израиля…
— Я сказал — нет!! — в голосе главы семьи ледяной металл смешался с яростью, — я даю тебе две недели, чтобы помириться с Троекуровой, Эмма. Таня выйдет замуж за Олега Троекурова, а через две недели будет их официальная помолвка в «Метрополе», на которой вы с Раисой уже должны быть лучшими подругами. Ты слышишь меня?!
— Да, Павел, — Эмма сникла перед гневом мужа, — как скажешь…
Тихонько прикрыв за собой дверь, женщина на цыпочках вернулась в свою гостиную. Только там она позволила себе немного поплакать.
[1] Воспитанные люди предпочитают сплетничать, не называя имен. А когда речь идет о больших деньгах или влиятельных людях, использовать псевдоним более чем правильно!..
[2] Оммаж — в данном случае, присяга взаимной верности. Сюзерен и вассал давали клятву помогать друг другу, защищать друг друга и хранить тайны друг друга. Так же это давало магу неприкосновенность при церковных гонениях.
25 …бря
Новая работа мне понравилась. Начальник отдела рекламы, ушлый монстр журналистики в отставке, посадил меня рисовать впрок всякую украшательную мишуру для реклам: бантики, виньетки, узорчики. К компьютеру прилагался графический планшет и полный пакет программ, а также, в силу постоянной необходимости в фотостоках, в отделе был разрешен Интернет.
Заказчики фрирайта теперь ждали меня только на выходных, но, зная их «занятость», встречаться с ними буду, дай бог, раз в месяц.
Мурлыча под нос известный мотив, я обрабатывала одну из картинок, следуя очень удачно пришедшей в голову идее, когда в Аську кто-то постучался. Глянув, обнаружила привет от Рамироса. В ту встречу мы обменялись с моими новыми знакомыми всеми возможными видами связи, поэтому я не удивилась, когда в окне Аси зажглось бесшабашное «Буэнос диас!»
С улыбкой ответила.
— Чем занимаешься?
— Рисую ☺.
— А после работы?
— Ничем, наверно…
— Тогда давай пересечемся на том же месте? Тебе ведь недалеко?
— ОК. После шести?
— Ага. До встречи!
— До встречи.
После работы хотелось есть, поэтому взяла себе блинчиков с чаем. Все столики оказались заняты, но я очень удачно высмотрела пару, собравшуюся уйти, и мигом заняла только что освободившееся место.
Через некоторое время появился Рамирос. С ним был неразлучный рюкзак, а в руках поднос с едой:
— Привет, Мечта!
Я улыбнулась в ответ и показала на стул:
— Здравствуй.
Мужчина сел напротив меня и сообщил:
— Я тут пообщался кое с кем, прозондировал почву…
— И? — поощрила я собеседника.
Он отрезал кусок стейка, прожевал, проглотил и продолжил:
— Насчет твоих Странных Путей. Никак не выходят из головы… Так как я член клуба Братства кладоискателей, смог хорошенько покопаться в архиве, где нашел одну интересную запись: в двадцатых годах под Петроградом появилась артель копателей. Всего шестеро, но находки они делали невероятные. И главное: по их следам всегда шли конкуренты, но никто и никогда так и не смог даже близко подойти к местам, откуда артель брала находки. Чувствуешь?..
Кивнула. Рамирос съел еще кусочек и продолжил:
— Главным у них был бывший монах, Иоахим. Народ описывает его как весьма странного человека, молчаливого, довольно строгого к себе и артельщикам, но всегда невероятно честного и справедливого. Иоахиму как-то удалось договориться с местной властью, и он сдавал в казну и музеи вещи, получая хорошие деньги по тем временам, а также весьма надежную защиту. Сохранилось только воспоминание одного из артельщиков, да маленький след в одном из краеведческих музеев, — Рамирос перекинул мне пакет с фотографиями, — вот, полюбуйся. Это из Кингисеппа.
Я посмотрела, чуть не ахнула: похожие на мою статуэтки и чаши из черного базальта, печатки и гири. Полюбовавшись моим ошарашенным видом, искатель сказал:
— Найденная тобой статуэтка только подтверждает существование Странных Путей. А архивные записи позволяют предположить, что при определенных обстоятельствах туда возможно отправляться даже группой.
— В записях не было сказано о каких-либо подробностях промысла этой артели?
— Рассказчик говорит, что во время работы был запрещен алкоголь и курение, нельзя было сквернословить и спорить. Дисциплина в артели была суровейшей, особенно если учесть, что тогда творилось в России.
— Этот монах наверняка был выдающейся личностью, раз держал в ежовых рукавицах пятерых мужиков.
— Ты права, авторитет монаха был непререкаемым. Да, еще одна подробность: в походе все шли строго по цепочке, след в след.
Я задумалась:
— Хм… вот это точно странно… я там бродила, как хотела.
— Я думаю, каждый случай путешествий по Странным Путям уникален и обладает своим собственным набором законов, правил и ограничений.
— Возможно, очень даже возможно… — я вдруг почувствовала что-то неладное.
Прислушалась к интуиции и осторожно огляделась: через несколько столиков от нас за столом сидел мужчина и пил пиво. Он сидел отвернувшись, но я вдруг чувствовала исходящую от него опасность.
— Рам, ты, часом, не знаешь такого высокого мужчину лет сорока, с рыжей шевелюрой и крупным орлиным профилем, ходящего в коричневой замшевой куртке?
Искатель несколько удивился, но покладисто задумался. Потом тряхнул головой:
— Вроде есть такой в клубе искателей. А что?
— А ты не сталкивался с ним, когда занимался в архиве? Вообще, у тебя с ним какие отношения?
— Ну, в принципе никаких, разве что здоровая профессиональная конкуренция. А в клубе я его в курилке, точно, встретил. А что?
— Он сидит через четыре столика за твоей спиной, и я чувствую от него угрозу. Вот, возьми, чтоб не вертеться, — я достала из сумочки зеркальце.
Осторожно покрутив в руках пластиковый прямоугольник, Рамирос вздохнул:
— Поля еще не скоро, но вот-вот начнется горячая пора для нашего брата: начнут готовиться к сезону. Ну, знаешь, там, составлять команды, готовить инструмент…
— А также разведывать планы коллег? — мне стало многое понятно.
— В том числе, — засмеялся Рамирос, — официально это не приветствуется, но вовсю используется.
— А ты с этим рыжим когда-нибудь копал вместе?
— Никогда! Он вообще одиночка.
— Не любит делиться?
Рамирос пожал плечами.
— Я не удивлюсь, Рам, если он проверил, какую информацию ты запрашивал. Мне кажется, он и сейчас либо подслушивал, либо просто за тобой… присматривает.
— Здесь такой шум, что ничего расслышать он не сможет, — мужчина успокаивающе коснулся моей руки.
Я пожала плечами и улыбнулась:
— Но ты все-таки поберегись, ладно?
Мужчина широко улыбнулся:
— Обещаю.
…поздно вечером того же дня…
В кафе было накурено и очень шумно. Гремела музыка, а в соседнем зале на плазменной панели во всю стену шел футбол, и кричали болельщики. Место было чисто мужским. За столиком в первом зале сидела компания мужчин, пила пиво с раками и о чем-то серьезно беседовала. На столе среди тарелок, бокалов и пепельниц лежала карта, блокноты, карандаши, линейки и циркули. Не обращая внимания на царящее вокруг веселье, мужчины увлеченно работали: измеряли что-то по карте, записывали в блокноты, обсуждали и спорили. Один из них, рыжеволосый, то задумчиво перелистывал тетрадь, время от времени уточняя что-нибудь, то принимался за крупного рака. Было видно, что его гложет какая-то мысль. Наконец, дождавшись некоторого перерыва в общем занятии, когда компания занялась вплотную закуской и выпивкой, он сказал:
— Вчера в курилке столкнулся с щенком.
— Чем тебе опять Рамирос насолил? — тут же встрял самый старший из компании, статный седой мужчина с офицерской выправкой.
— Пацан сидел в архиве и читал записи. А вечером встречался в ТЦ с девкой.
— Ну и что? Подумаешь, с девушкой в кафе посидел?!
— Лёня, не занимайся ерундой, — строго посмотрел на рыжего командир, — у нас дело общее, забыл?
— Щенок явно жилу нашел, — пробурчал рыжий, — я его таким веселым только перед сталинским сундуком видел!
Все сразу поняли, о чем речь: сталинским сундуком называлась одна из крупнейших находок молодого поисковика — большой чемодан с золотом, серебром и драгоценностями, найденный Рамиросом в заброшенной охотничьей сторожке где-то под Выборгом. Парень тогда мгновенно вошел в элиту кладоискательского мира, заслужив как уважение перед своим мастерством, так и зависть менее удачливых коллег.
Некоторые из собеседников задумались, но старшина обвел всех суровым взглядом:
— Я, кажется, сказал оставить в покое Рамироса. Наша жила хороша. При удаче сможем год жить как короли. И чужой, — он снова в упор посмотрел на рыжего, — нам не надо!
У рыжего Лёни заиграли желваки на скулах, но он смолчал.
29 …бря
— Как насчет экскурсии? — голос Рамироса был бодр и весел.
— Какой и когда? — прижав мобильный к уху плечом, я бегала мышкой по монитору, заканчивая оформление очередного рисунка.
— В Кингисепп на выходные. Мы втроем: ты, я и Вадик. На машине будет удобно кататься по городу, и везде успеем.
Я задумалась. Решив, что развеяться мне не помешает, я кивнула:
— Тогда заметано.
… тем же вечером…
Вечерний автобус до дома запаздывал, так что по привычке ходила туда-сюда, чтоб не замерзнуть. И не замерзла.
Делая очередной шаг, попала в полутемный холл. Но это вовсе не дворец Хемуля! И пусть, главное, тут тепло. Я разделась и сложила вещи на банкетке, уже по опыту зная, что без них меня не вернут.
Две лестницы плавнымиполукругами окаймляли помещение, внизу было несколько дверей, наверху вдоль стен шел балкон, откуда можно было попасть на следующие этажи. По стилю дом напоминал Викторианскую Англию, но опять-таки было неуловимое нечто, ставившее четкий сигнал: «это Иной Мир!». Правда, теперь-то я уже знала, на что обращать внимание: судя по окружающим холл по периметру стульям и банкеткам, аборигены превышали средний человеческий рост, так как высота сидений отличалась от привычной мне на десять сантиметров. А стандартную высоту «родной» мебели я специально выписала в блокнот, добавив к обязательному набору вещей в сумочке миниатюрную рулетку-брелок. Кстати, от дворца Хемуля стандарты отличались на три сантиметра, да и стиль интерьера был лаконичнее и сдержаннее: из украшений в холле − только раскрашенный деревянный щит с гербом, вывешенный над входом в прихожую. В ней стояла одинокая вешалка из кованных чугунных прутьев, да строгая банкетка из темного дерева. Наружу выглядывать пока не стала, так как внутри явно интереснее.
Итак, что же от меня хотят здесь? И что тут можно делать, а что — нельзя? Понятное дело, что тогда, на пляже, все было проще, но тут — чей-то дом. Как-то не очень комфортно врываться в чужую жизнь вот так: «здрасте, я ваша тетя!»
Не теряя времени, отправилась в ближайшую ко мне от середины холла дверь. Попала в кухню. Подумав, что это очень кстати, мигом заглянула в стоящую на плите кастрюлю. Там оказалось пусто. Разочарованно скривив губы, принялась заглядывать во все емкости в подряд. Всей моей добычей оказалось немного картошки, причем сырой. В голове появилась навязчивое воспоминание о важности постоянной энергетической подпитки.
Отметив, что мысли явно чужие, оставила кухню пока в покое и направилась к небольшой дверце сбоку, рассудив, что раз холодильников тогда не было, наверняка все припасы хранились в кладовых. Я не ошиблась, эта дверца вела на три ступени вниз, в коридорчик с выходящими по обе стороны дверями. Разумеется, все двери оказались запертыми — это же кладовки! Значит, ключи должны быть либо у дворецкого, либо у экономки. А прислуга всегда живет на чердаке…
Подхватилась и побежала по лестнице, отыскивая путь наверх. Поднявшись на второй этаж, пробежала по коридору до конца, отыскала лестницу дальше, поднялась, попала в небольшой холл. Несколько дверей скрывали спальни и детскую, но последняя, самая темная и маленькая, открыла мне крутую и неудобную лестницу, по которой хозяева ходить явно не собирались. Радостно принялась карабкаться. Мансарда была чуточку обшарпанной, но вполне приличной. Судя по лежавшим вещам, справа были спальни мужской части прислуги, слева — женской. Помещение за дверью посередине было явно небольшим, а значит, предназначалось для привилегированного слуги, которому позволено жить одному.
В комнате стояла кровать с простым, но пологом, стол, пара стульев, шкаф и комод с зеркалом. Перед зеркалом лежали туалетные принадлежности, а также огромная связка ключей с брелоком-печаткой. На бронзовом овале перстня был выгравирован герб под короной — перевязь и шлем. Я вспомнила, что такой же герб висел в холле. На обратной стороне перстня красовалась знакомая надпись про Странные Пути. Было ли это разрешением забрать находку себе? Привычно очистила голову от мыслей в маленьком трансе. В ответ пришло молчаливое одобрение и еще кое-какие советы в виде объемных мыслеобразов.
Схватив уже законную добычу, скатилась вниз, к кладовым. За первой дверью возле самой кухни была холодная кладовая — именно та комната, которая и была мне нужна! На полках буфетов и столе стояли кастрюли, блюда и подносы, заставленные всяческой едой. Оторвав румяную ножку от жаркого, обмакнула ее в пахнущую чесноком и пряностями соусницу. Потом нашла ложку и занялась салатом в вазочке. Закончила трапезу куском пирога.
Кинув в сумку пару яблок, поднялась на второй этаж: меня интересовал кабинет хозяина и библиотека, упомянутые в кратком послании Сущностей-ведущих-по-Странным-Путям. Искомое помещение обнаружилось в конце коридора, в правой части дома, образующей шестиугольный выступ. Вдоль стен от пола до потолка кабинета-библиотеки выстроились книжные шкафы из мореного дуба, массивный стол был украшен резьбой и инкрустациями. Стул был оббит темным бархатом, а кресла возле окна — ратином цвета колодезного мха. Принялась методично обследовать ящики стола: мне было дано задание найти определенные источники информации.
Когда пространство особняка сменилось питерским зимним вечером, в сумке у меня лежали связка ключей, пачка писем и дневник хозяина дома в сафьяновом переплете. Для того, чтобы понимать чужой язык, Ведущие подсказали разыскать в кабинете маленький артефакт-переводчик в виде узкой шелковой ленточки цвета индиго.
Настроение было радужным, когда я буквально впорхнула в квартиру. За ужином сообщила, что в выходные еду на экскурсию в Кингисепп.
— С кем?! Зачем?! — родители были явно шокированы.
— С Вадиком и Рамиросом. Посетим музеи, развалины. Пофоткаемся и погуляем.
— А ты не боишься одна? — папа сразу начал искать возможные опасности.
— Не боюсь. Моя интуиция мне говорит, что я могу доверять им.
— Два мужика…
— Вадим вовсе не мужик, а парень, к тому же из семьи строгих правил. Игорь Иванович его в ежовых рукавицах воспитывал. А Рамиросу нужно доброе сотрудничество, а не сто тридцать первая статья. Так что я не боюсь.
— Ну, раз ты хочешь… — родители явно не хотели отпускать меня в неизвестность, но спорить не стали.
— Оденься потеплее, в выходные обещают морозы. И поесть возьми.
— Обязательно!
После ужинаустроилась в любимой позе поперек кресла и открыла дневник. Подчерк хозяина дома был мелким, но удивительно четким и понятным. Кроме того, он явно просчитывал, как следует расставить пробелы между словами, чтобы правое поле рукописи было таким же ровным, как и левое. Или это такая магия?
Высокородный лорд приходился дальним родственником местному монарху, и хотя в очереди на трон не значился, занимал пост ближайшего советника и министра. В дневнике он подробно описывал свои дела, размышлял о политике, денежных вопросах и немного упоминал о семье — так, только общими словами, вроде упоминания поездки с женой в театр или присутствия на светском рауте.
31 …бря
Темно-синяя «Тойота»-хэчбекмчалась как вихрь, неся нашу новообразованную команду по Нарвскому шоссе. Вадим оказался опытным водителем, лихо обгоняя длинномерные фуры и легковушки.
— Не боишься «гиббонов»[1]? — я сосала мятную конфету на заднем сидении, борясь с укачиванием.
— Это отцовская машина, — парень не отрывал взгляд от дороги, — номера в блокнотике у каждого мента. Зеленая улица и все такое. И шины специальные, для скользкого покрытия.
— Понятно, — я устроилась поудобнее.
— Не бойся, Вадик у нас настоящий гонщик! — Рамирос на штурманском месте просматривал записи в коммуникаторе.
Внезапно умное устройство запиликало. Бровь поисковика удивленно приподнялась, и он поднес телефон к уху:
— Полковник!.. Вот уж не ожидал услышать! — послушал и кивнул, — да, верно, было такое дело.
Потом нахмурился и кивнул:
— Хорошо. Я с друзьями на пикнике сейчас, за городом. Нет, в Кингисепп. Окей, понял. Пока.
Отключив устройство, он повернулся к нам:
— Звонил Полковник, Вад его видел, а ты пока нет. Вообще-то его фамилия — Чкалов, но звание к нему уже давно прилепилось прочнее прозвища. Так вот, он взял рыжего Лёню в артель к себе. По ходу, Мечта, твои предчувствия оправдались: рыжий решил сесть нам на хвост.
— Зачем ему это надо?
— Проблема отцов и детей, — отозвался Вадим, лихо обгоняя очередной грузовик.
— Понимаю. Этот Леонид аж кюшать нэ может, как его обижает твоя удача в твоем возрасте.
Парни засмеялись моему грузинскому акценту-пародии.
Мы переходили из зала в зал вслед за экскурсоводом, внимательно слушая его рассказ. Наконец, Рамирос незаметно подтолкнул нас к очередной витрине: под стеклом на холстинной скатерти лежала небольшая статуэтка из полированного черного базальта. Угадывался остроконечный шлем, насечки на теле, обозначающие кольчугу, и короткое копье в правой руке. Лицо было отколото. С трудом заставила себя отвлечься и внимательно слушать гида, тем более, что женщина плавно перешла как раз к этой витрине:
— В тысяча девятьсот двадцать пятом году местный археолог-самоучка раскопал на берегах реки Луга небольшой клад изделий эпохи неолита. Подобных вещей более нигде не находили, так что данные артефакты уникальны. Все экспонаты…
Вдруг ощутила на локте плавное пожатие руки Рамироса. Мужчина встал вплотную ко мне, его губы склонились к моему уху:
— Не оборачивайся, за нами хвост.
На секунду испугалась:
— Рыжий?
— Его брат. Мне Полковник скинул ММС-ку с фотками.
— Что мы будем делать?
— Ничего. Мы здесь на экскурсии, отдыхаем, приобщаемся к культуре.
— Жаль. Я так хотела постоять возле той витрины… может быть, мне удалось бы считать информацию через стекло…
— Пока не стоит. Но посмотрим…
Когда экскурсия закончилась, мы незаметно смешались с толпой и вернулись к заветной витрине. Пока парни несли наблюдение за дверями, опустилась на корточки перед стеклом, приблизила ладони и вошла в транс…
… темное бельмо раскопа. Вокруг копошатся мужчины — грязные, усталые. Не отвлекаясь на разговоры, они аккуратно и слаженно вытаскивают из разрыхленной земли предметы. Верховодит всеми молодой человек в коротком полушубке поверх довольно драной скуфьи. Его взгляд суров и колюч, губы поджаты. Скупыми, резкими фразами он руководит молчаливыми подчиненными, принимая находки и бережно заворачивая их в тряпье. Берестяной короб возле него постепенно наполняется. Тогда монах запаковывает крышку, обвязывает короб наподобие тюка и достает следующую корзину…
Очнулась от прикосновения теплых рук. Открыла глаза и увидела ошарашенное лицо Вадима и встревоженное — Рамироса. Поисковик стоял на коленях, обнимая меня за плечи:
— Ты хоть бы предупредила! — и тихо добавил, — я очень испугался…
— Что произошло?
Рамирос помог мне подняться.
— Ты упала на колени и почти протаранила стекло лбом! — Вадим тяжело дышал и явно дрожал, — а потом… у меня аж в глазах потемнело!
— Нам всем надо посидеть где-нибудь и успокоиться, — Рамирос переводил дух, — и лучше, чтобы подальше от лишних глаз и ушей.
— Тут неподалеку есть ресторан друга моей семьи, — сообщил Вадим, — Рафик нам обеспечит все, что требуется!
— Давай, веди, — Рамирос взял меня под руку и сурово, нарочито по-мужски, добавил, — это чтобы тебя не качало при ходьбе.
— Как скажешь, — меня позабавило невесть откуда взявшееся покровительственное поведение мужчины. Тем более, что оно было не лишним, — голова сильно кружилась, во рту стоял привкус крови.
Мы прошли несколько домов и увидели вывеску: «Ресторан «Лугава». В холле к нам сразу выскочил армянчик в красной бабочке, радостно тараторя:
— Ай, радость-то какая! Вадик заглянул! Не забыл друзей, молодэц! Как папино здоровье? На днях с Каринкой вспоминали!..
— Отлично! Гоняет весь банк как вшивых по бане, — Вадим подошел поближе к ресторатору и тише добавил, — Рафик, тут такое дело, мы с друзьями приехали отдохнуть, по городу погулять, но девушке моего друга стало плохо… нам бы посидеть, чтоб народу поменьше, а?
— Без проблем, дорогой! — Рафик щелкнул пальцами и приказал подскочившему официанту, — Вахид, проводи моих друзей в кабинет и позаботься о них как следует!
— Понял, хозяин! — официант гостеприимно пошел вперед, показывая нам дорогу, — прошу, гости дорогие!
Учтиво усадив меня на мягкий диванчик, Рамирос сел рядом, явно приняв предложенную Вадиком роль. Вадик же деловито распорядился:
— Я за рулем, а они нет, так что…
— Понял, — официант умчался.
— Ты очень бледная, — сообщил Рамирос, заметив мой взгляд на себя в зеркало.
— Красивый дэвюшка, но совсем бледный, ай-ай! — в дверях Рафик самолично нес поднос с бокалами и бутылкой, — а тэбе, Вадик, «радость водителя»! И согреешься, и милыциялубимая не придерется!
Мы засмеялись, а официант тем временем споро расставлял блюда и салатницы. Как будто угадав кольнувшую меня невольно мысль о стоимости крупных креветок, икры в тартинках и прочих деликатесов, Рамирос придвинулся и зашептал мне на ухо:
— Не удивляйся, Игорь Иванович Рафика из петли однажды вынул и всю его семью от расправы спас! Теперь он ему по гроб жизни благодарен! Так что кушай спокойно.
На душе у меня отлегло — я знала, что такое долг жизни у кавказцев.
Подождав, пока гостеприимный хозяин и официант выйдут, поинтересовалась:
— Так что же произошло в музее такого? Понятно, что меня транс выпотрошил, но с вами-то что?
— Когда ты вошла в транс, вокруг резко похолодало, потом потемнело, а от тебя потянулись сгустки света, как щупальца, и оплели статуэтку. Мы как под сильным ледяным ветром оказались, чуть с ног нас не сбило! — Рамирос заботливо налил мне в бокал темного вина, — поверь, я многое повидал, даже синее пламя разок видел, но ТАКОГО!!!..
— Обо мне, зеленом студенте, и говорить нечего!.. — Вадим впился зубами в кусок мяса, — хорошо, что рядом был дверной косяк, иначе бы выкатился кубарем из зала! И такая жуть изнутри поднималась! Хотелось заорать и дунуть со всех ног прочь! Не пугай нас так больше! У меня сердце чуть в пятки не ушло… впервые в жизни, между прочим!
Я рассказала друзьям о видении. Мужчины слушали, кивали, переспрашивали. Особенно заинтересовала их личность монаха: как он выглядел, как говорил, как действовал.
− Я тут подумал, − Вадик отложил вилку, − получается, что все начинается и заканчивается именно на этом человеке.
− Ты прав, − я кивнула, вспоминая видение. − И обратите внимание, он внезапно, ниоткуда появился и внезапно же исчез. Кто он? Откуда?
Тут Рамирос поднял бокал:
— Я предлагаю нам троим создать новую команду Братства, Ведь то, что нам позволят взять на Путях, не имеет цены и аналогов у нас. А если ничего не получится с Путями, мы будем искать клады, как обычная команда. Но пока постараемся как-то помочь тебе развить способности. Конечно, я согласен носить девушку на руках, но ты все равно нас очень напугала, Мечта. Я не хотел бы потерять, − Рамирос на некоторое время замялся, — друга, по глупости. − И уже весело закончил, − давайте выпьем за нашу команду и успех нашего предприятия!
Я немного помедлила, прислушиваясь к себе, но интуиция молчала. В конце концов, я иногда имею право побыть капельку авантюристкой?! Улыбнулась: похоже, у меня начинается что-то совершенно новое в жизни. И чокнулась с парнями: «Согласна». Мы принялись за еду, а я озвучила только что пришедшую мне в голову мысль:
— Знаете, получается, в то время монах был совсем молодым, пожалуй, в возрасте Вада. Может, он сейчас еще жив?!.. У меня дедушка двадцать четвертого года, бодрячком еще бегает. А монах всю жизнь не пил, не курил, не рассиживался… Как бы это разузнать?
— Скорее всего, местный архив во время Великой Отечественной был потерян, но копии всегда посылались в Москву, — задумчиво ответил Вад.
— Туда наверняка нужно специальное разрешение.
— Я же археолог, — усмехнулся он.
− И он наверняка имеет отношение к твоим Странным Путям, − утвердительно кивнул Рам, − я считаю, что для всех нас очень важно попробовать отыскать этого таинственного инока. Со мной и Вадом монах разговаривать не будет, а вот с тобой, Мечта, как с сестрой по способностям — встретится наверняка с радостью. И если нам повезет, − а я уверен, что мы приложим все усилия, − то поделится с тобой важнейшими знаниями, которые еще не раз нам пригодятся!
— А что с рыжим? — севший на хвост конкурент не вовремя вспомнился и испортил огонек интузиазма.
— Это уже моя забота, — в голосе Рамироса явственно прозвучал металл. Я так близко сидела, что заметила заигравшие на несколько секунд желваки на его щеке.
— А мне что тогда делать? — вдруг почувствовала себя слабой, так по-детски прозвучал мой голос.
— А ты просто набирайся сил и тренируйся, — засмеялся поисковик, — у тебя особая миссия!
Выйдя после сытнейшего обеда на улицу, мы огляделись, но соглядатая не обнаружили. Городище было занесено снегом, а парни пришли в игривейшее настроение, так что мы весело набарахтались в снегу, наигрались в снежки и накатались на раскатанном в горку склоне. Усталые, мокрые и довольные, загрузились в машину и поехали домой.
[1] «Гиббоны» − презрительное прозвище дорожной милиции.
5 …бря
Наконец-то дневник был прочитан. По большей части это был пустой великосветский треп в изложении канцеляриста-педанта. Но порой проскальзывали весьма интересные подробности: в частности, о покупках, о родственнике-ученом, о дедушке-антикваре. Вздохнув, взялась за письма. Тут было намного больше интересного: в посланиях великосветские сплетни переплетались с деловыми вопросами, мелкие подробности оживляли сухие цифры.
Особенно мне понравилась переписка лорда с его младшим братом, археологом, увлекающимся мистикой. Судя по черновикам писем, лорд презирал «плебейское» занятие родственника, но считал неприличным показывать сколь-нибудь явно свое отношение. Брат же был умнейшим человеком, лишенным великосветской спеси, писал живо и образно. Именно в его письме натолкнулась на упоминания об Академии Иллюмос, Ордене Огненного кристалла и Затерянном городе. Этот родственник меня чрезвычайно заинтересовал.
Другой родственник лорда, дедушка, мог помочь мне окончательно прогнать нужду из моей семьи, предоставив экспонаты своей коллекции для продажи банкиру. Разумеется, истинные артефакты не буду предлагать — зачем они простому смертному, не обладающей никакой магической Силой? Но вот эффектные, но безопасные безделушки, полностью соответствующие пониманию коллекционером слова «эзотерика» — это пожалуйста! Из ежедневных медитаций я уже выяснила, что подобные «заимствования» Ведущие-по-Странным-Путям разрешают и даже одобряют. Почему? Просто в качестве награды за успехи в изучении Магии Пространства-Времени, своего рода стипендия. Скажете, что слишком уж щедро? Возможно, но у Них свои системы счета. Для них не имеют значения деньги. Кто знает, что важно на самом деле для существ, которых интересует только Энергия?
Когда Игорь Иванович внесет последнюю часть денег на мой счет, я передам ему статуэтку. Потом выжду время и предложу еще чего-нибудь: раритеты тем и хороши, что попадаются редко. А там посмотрим, как пойдут дела — возможно, командная работа принесет больше пользы.
Сейчас же самой серьезной заботой стало развитие моей Силы: начали проявляться ее доселе неизвестные возможности. Например, телеметрия — считывание информации о предмете через прикосновение, первые признаки телекинеза и работы с пространством. Все это требовало серьезных размышлений, медитаций и тренировок.
Вадим уехал в Москву, в центральный архив. Рамирос периодически появлялся в Аське, но разговаривал исключительно о природе и погоде. В общем, все стало тихо и мирно. Правда, иногда меня кололи неприятные воспоминания о завистливом Леониде: интуиция говорила, что он так просто не отступится, и приключения нас ждут немалые.
…а тем временем…
— Образование он получил в МГИМО, но диссертацию на тему внешней экономики защитил в Кембридже, — докладчик говорил с легким акцентом, — аккуратен, сдержан, с головой погружен в семейное дело.
— Привычки? Хобби? — девушка грациозно откинулась на спинку стула, разглядывая фотографии, передаваемые проектором на стенной экран, — где и как отдыхает?
— Не притязателен в быту, ест самую простую пищу, одевается со вкусом, но очень строго. Хобби не замечены. Трудоголик. Светские тусовки игнорирует напрочь. Бывает лишь на официальных мероприятиях, где общается исключительно по деловым вопросам.
— Отлично, Аслан, — хозяин кабинета шевельнул восточными усами в сторону красавицы, — кисонька, что ты думаешь?..
Девушка повела изящной рукой, положила ногу на ногу:
— Сложный тип… такого нельзя зацепить простыми женскими уловками. Тут нужно… — снова повела рукой в воздухе, подбирая слова, — в общем, если уж зацепится — это намертво. Если угадать…
Она задумалась:
— Тут мало подобрать нужную девушку. Она должна быть точной копией соперницы. Во всех смыслах! Или ее абсолютной противоположностью.
— Я ж говорил!.. — вырвалось в Аслана.
Главный недовольно глянул на подчиненных:
— И что вы предлагаете?..
— Давайте подождем, мой генерал, — вкрадчиво начала красотка, вставая и обнимая хозяина за плечи, — пусть этот пончик женится, пусть привыкнет к семейной жизни…
— Так намного легче будет зацепить парня, — кивнул Аслан, — и намного проще подобрать девку. А выгода такая же, если не больше!..
— Сговорились вы!.. — недовольно вскочил усач, начав нервно бегать по комнате, — мне эти акции нужны сейчас! Сейчас, а не потом!.. Да вы знаете, что со мной могут сделать, если?!.
— Если объяснить ситуацию…
— Эти американцы платят именно из-за такой ситуации! Подождать они и без меня могут…
— Тогда, может, на мальчишнике?.. — красотка снова села на свое место и приняла уже деловой вид, — на стриптизершах ведь не написано, из какой они танц-школы…
— Не будет мальчишника, — заметил Аслан, — будет только официальный прием-помолвка.
Красавица недовольно надула губки.
— А младший? — вдруг спросила она, — какая информация есть по нему?
— Тут еще глуше, — ответил Аслан, — студент, в бизнесе не играет никакой роли, акций тоже не имеет.
— Хм… значит, он нам не интересен.
— Но он занимается коллекцией отца. В последнее время, кстати, весьма активно.
— Что ты имеешь в виду? — заинтересовался главарь, подозрительно глядя на подчиненного.
— Это, конечно, не самый прямой путь, но если узнать, что он ищет и обменять это на акции…
— Слишком сложно и долго! — шеф посмотрел на подчиненных, — Карина, срочно возьми самую опытную и, как хочешь, где хочешь, но сведи ее с Олегом! У вас три дня! Все, свободны!
Карина с Асланом поспешили прочь из кабинета. В коридоре девушка поднесла к уху мобильный телефон и приказала:
— Лена, у тебя полчаса на сборы.
— Я за билетами, — Аслан схватился за свой телефон и почти бегом направился к выходу.
Вскоре черный «Мерседес» уже мчал троих пассажиров к «Шерементьеву».
…час спустя…
— Да?.. — Павел Игнатович немного удивленно поднес к уху мобильный телефон, прервав ужин.
Все замерли, наблюдая за хозяином дома. Раиса Петровна знаком отослала прислугу из столовой и немного встревожено переглянулась с дочерью: во время еды Павел не терпел, чтобы его отвлекали. Значит, случилось что-то важное.
Тем временем Павел выслушал краткий отчет и приказал:
— Хорошо. Наблюдай и передавай даже самую маленькую и незначительную информацию. Бди!
Потом быстро набрал
номер:
— Леша, красная тревога! Вариант первый! Действуйте!
Положил телефон на скатерть, подумал и вдруг ободряюще улыбнулся:
— Все в порядке, девочки.
Раиса Петровна позвонила в колокольчик, давая сигнал прислуге, что можно войти. Через секунду-другую горничная Ольга внесла в столовую большую супницу со вторым.
…тем временем…
Салон первого класса «Боинга 747» маршрута «Москва — Санкт-Петербург» был не слишком наполнен. Впереди расположились несколько иностранцев, тихо беседующих между собой, попивая кофе, пара с маленькой девочкой дремали возле правого борта. На заднем ряду трое пассажиров ничем не отличались от остальных. Молодые женщины дремали, а мужчина стучал по клавишам ноутбука.
— Аслан, а какая у нас гостиница? — вдруг поинтересовалась брюнетка, открывая глаза и оборачиваясь к мужчине.
— «Метрополь», три одноместных люкса.
— Хорошо…
— А ты как думала? — усмехнулся Аслан.
— Ты еще что-нибудь разузнал?
— Я связался со своим братом, он может помочь нам с приглашениями. А там будем действовать по обстановке.
— Жаль…
— Привыкла все жестко планировать?
— Угу, — красотка снова откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.
— К сожалению, на этот раз иначе нельзя.
12 …бря
Торговый центр на Балканской площади всегда был моим любимым местом шоппинга. Вот и сейчас, обходя один за другим магазинчики, высматривала обновки для гардероба.
— Даже не знаю… — повертелась перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон в эффектной блузке цвета сливы со спущенными плечами и оригинальной отделкой кружевом.
— Может, лучше изумрудную или серую? — продавщица протянула мне вешалки.
Приложила поочередно сначала одну, потом другую:
— Нет… это не мои цвета.
Продавщица кивнула и приняла вешалки обратно:
— А может, еще посмотрим вон ту, темно-синюю? — она потянулась к другой модели, вывешенной в верхнем ряду.
— А мне эта нравится!
Мы с продавщицей обернулись к входу: сложив руки на груди, к косяку прислонился улыбающийся Рамирос.
— Откуда ты здесь? — поинтересовалась я чуть удивленно.
— Я тут по туристическим магазинам хожу, к сезону готовлюсь. Шел мимо и вдруг услышал знакомый голос.
Верно, за углом как раз был большой магазин подобного плана. Я даже туда заглянула, прикидывая на будущее, но пока не стала тратить деньги.
— Понятно. Я тоже к весне готовлюсь, как видишь — еще раз с улыбкой глянула в зеркало и обернулась к продавщице, — а давайте и синюю примерим?
Та схватилась за палку-доставалку, дотягиваясь до искомой вешалки. Получив блузку, скрылась в примерочной.
— Ну как? — вышла и принялась изучать свое отражение.
— Не-е, та лучше! — Рамирос вошел внутрь, загородив собой вход.
— Эта тоже хорошо, но не такая нарядная, на каждый день, — продавщица поставила в угол палку и отошла к кассе.
— Тогда я возьму обе! В синей буду на работу ходить. — Переоделась в свои вещи и подошла к кассе. Продавщица радостно упаковывала покупки.
Расплатившись, мы вышли в коридор.
— Теперь в туристический? — позволила Рамиросу взять себя под ручку.
— Конечно, если ты не против.
— Я не просто не против, а категорически за!
Мы засмеялись и зашли в нужные двери. Тут я скромно встала сзади, наблюдая за тем, как серьезно и деловито Рамирос принялся гонять щупленького паренька-продавца, называя по списку в коммуникаторе совершенно неизвестные мне ранее предметы туристического быта. Потом мы сидели в кафешке, пили кофе с пирожными и разговаривали. Рамирос рассказывал мне байки кладоискателей и занятные истории из своей жизни. Сажая на автобус до дома, он неожиданно поцеловал мне руку, потом смутился.
— До свидания! — улыбнулась и помахала рукой. Сердце предательски дрогнуло, но я сумела никак этого не показать. Не дело устраивать спектакль по такому ничтожному поводу.
Сидя на сидении, поудобнее обхватила пакеты. Настроение было радостным, а покупки будут теперь мне напоминать об этом всякий раз, когда я надену обновки. Неожиданный знак внимания невольно заставил задуматься о том − возможно ли?.. А вдруг?.. Но, с другой стороны, что есть этот поцелуй по сути? Так, пустячок, предписанный этикетом знак куртуазности.
… в то же самое время на другом конце города…
— Ты не представляешь, как мне было страшно! — Вадим поднялся и начал мерить шагами кабинет отца, — я много узнал за последнее время о магии и всем таком прочем, но вот почувствовать это на своей шкуре!..
— Понимаю, — Игорь Ивановичсидел в кресле и делал вид, что читает документы, — но, как я понял, для колдуньи этот транс тоже был серьезным испытанием?
— Верно, — парень немного успокоился и снова сел в кресло напротив отца, — она резко потеряла силы, стала очень бледной, ее качало при ходьбе.
— Получается, она не лгала, когда сказала, что эти ее путешествия от нее не зависят…
— Получается, — кивнул Вад, — наверно, это от того, что она начинающая колдунья. А когда получит достаточный опыт, то и контролировать энергию сможет, и по своему желанию на своих Странных Путях гулять.
— Или по нашему желанию, — подхватил банкир.
Мужчины с улыбкой подмигнули друг другу и засмеялись. Игорь Иванович немного подумал и добавил:
− Знаешь, я думаю, мы правильно сделали, что взяли ее под свое крыло. Магов почти не осталось, все-таки века гонений даром не прошли… Многие роды были вырезаны под корень, а сколько книг и знаний уничтожено?!
Вадик кивнул:
− Зато на их место пришло достаточно авантюристов и мошенников. Теперь, поди, разберись, кто истинный, а кто лохов разводит!
− Вот именно! А раз нам так повезло, надо бы позаботиться, чтобы эта колдунья не захотела от нас сбежать.
− Ну, ты еще ее замуж выдай! − фыркнул сын.
− А что, − банкир неожиданно расчетливо-оценивающе посмотрел на сына, − может, и выдам…
А потом засмеялся. Облегченно вздохнув, Вадик присоединился к хохоту отца.
16 …бря
— И как ты себе представляешь это проникновение? — скептически посмотрела на Вадима. — В скитах правила намного строже, чем в монастыре.
Мы сидели на втором этаже известной пышечной, в уютных диванных «боксах». Я пила ароматный чай с пышками, парни баловались мясными пирогами.
— Очень просто: прилетаем туда, отыскиваем этот скит и устраиваем встречу с монахом.
— Для начала, в скит нас, мирян, не пустят. А меня — женщину, тем более!
— Мы найдем посредника. Ведь скитские монахи могут покидать скит?
— В каждом свои порядки. Я думаю, что сразу самим туда соваться не стоит, сначала надо найти надежного посредника, знающего и те места, и скит.
— Отец поможет.
— Верю, — улыбнулась, — а если у него есть связи с Патриархатом, то получить доступ если не в скит, то к монаху, будет легко.
— Сейчас все возможно. Я поговорю с отцом. А там посмотрим. Тебе жизненно необходимо повстречаться с монахом, просто категорически!
Это-то я понимала — без знаний и опыта старшего собрата по Силе было стократ труднее идти к мастерству. И все же… остались и другие проблемы, которые следует озвучить. Задумчиво доела пышку и сказала:
— Еще меня все-таки беспокоит этот Леонид. Сама не знаю, почему. Конечно, он может идти по нашим следам, но я более чем уверена, что на сами Странные Пути вход ему будет заказан. Получается, у него нет возможности нам насолить, но он меня все равно пугает. Почему?..
— Он следил за нами даже на Балканской площади.
— Серьезно?! Я ничего не заметила…
— Я его засек, еще подходя к месту нашей встречи. Держался он вдалеке, но вел цепко.
Меня вдруг кольнула мысль, что неожиданная романтично-многообещающая галантность Рамироса могла быть продиктована всего лишь желанием запутать слежку, увести от истинных целей команды. Хотя я давно смирилась со своим непробиваемым одиночеством, мысль все равно была очень неприятной. Стало чуточку грустно. Неправильно истолковав мой поскучневший вид, Вадим внес предложение:
— Может, крепкие ребята поймают его где-нибудь и объяснят, что к чему?
— Чушь! — неожиданно резко отсек Рамирос, — наоборот, это убедит его в том, что дела наши серьезные и стоящие. Нам надо вести себя как прежде. Пусть он следит за нами. Пусть тратит время и силы, забрасывая свои дела в угоду слежке. Нам это на руку.
— Ты что-то знаешь?.. — осторожно спросила я.
— Полковник не терпит лентяев в своей команде. Наверняка рыжему дан круг заданий.
— Зачем делать из потенциального врага — непримиримого?
— Чтобы его наказали не мы, а Полковник, по законам Братства Поисковиков.
— А это поможет? — настроение улучшаться не хотело, поскольку укреплялась мысль об актерской игре поисковика.
— Еще как!.. — усмехнулся Рамирос.
— Ну хорошо, — отставила опустевшую посуду на поднос и вытерла губы салфеткой, — значит, у нас теперь простой до получения контакта со скитом?
— Если не случится чего-нибудь, то да.
— А что может случиться?
— Тебе ли не знать, как порой непредсказуема наша жизнь? — несколько театрально вздохнул Рам.
Скептически поджала губы, но промолчала. Настроение окончательно испортилось, поэтому вскорепопрощалась с парнями и поспешила домой. Обдумывая состоявшийся разговор, пришла к выводу, что Рамирос сказал далеко не все. Он раскрыл только одну карту, а сколько еще козырей скрыто в его рукаве — только Вселенной известно! Этот мужчина был далеко не так прост, каким хотел казаться. Я вздохнула. Следовало давно признаться себе, что он мне нравится. Да и как он мог не понравиться, тем более такой романтичной идеалистке, как я?!.. Довольно высокий, но не дылда. Спортивный, благодаря работе на свежем воздухе. В нем чувствовались быстрота, ловкость и сила. Умный, удачливый, проницательный. Природный лидер. Незаметно, но почти сразу он стал в нашей маленькой команде признанным вождем. Симпатичный, чего уж скрывать!.. Наверняка всю жизнь пользовался заслуженным успехом у женщин, и прекрасно знает об этом.
Иллюзий насчет своей внешности и уровня привлекательности для сильной половины человечества не питала уже очень давно, но все равно, каждая неудача в личной жизни воспринималась как-то особенно трагично. Даже если он сейчас изображает кавалера — это только ради дела. Нет ничего хуже разрушенных надежд. Было очень больно чувствовать это, но я сознательно заставляла себя принять реальность, чтобы потом не было еще больнее.
Утешало сейчас только то, что мое самосовершенствование шло не в пример лучше личных дел. Штудируя книгу, вынесенную из дома Броу, я получила доступ к целому пласту знаний, близких к Магии Странных Путей и Магии Пространства-Времени, совершенно неизвестных на Земле. Подозреваю, что когда-то давно подобные знания были известны и земным магам, но века планомерного уничтожения, гонений, инквизиции и политического геноцида успешно извели их под корень. В свете подобных размышлений взятие Ведущими-по-Странным-Путям меня в ученицы выглядит логичным исправлением дисгармонии земной ноосферы.
… вечером в одной шикарной гостинице…
Роскошный зал был полон торжественно одетых людей. Играла негромкая музыка, между группами гостей сновали официанты с подносами.
На почетном месте Олег с Татьяной и их семьи принимали поздравления.
Постепенно официальная часть закончилась, и хозяева праздника смешались с гостями. Троекуров-старший перешел к компании своих коллег. Разговоры там велись в высшей степени секретные, связанные с глобальными вопросами экономики.
Дамы образовали свои кружки, в основном обсуждая новинки моды и светские сплетни. Молодежь перетекла в круг поближе к музыкантам. Кое-кто попытался потанцевать, но тягучие мелодии Вивальди не способствовали даже вальсу. Поэтому в ход пошли проверенные темы технических новинок, предстоящих тусовок и сплетен в среде «золотой молодежи».
Неподалеку от Олега и Татьяны, стоявших в центре компании своих ровесников, несколько гостей, чуть сторонясь, почти не принимали участие в разговорах. Брюнетка все больше и больше выглядела взволнованной. Ее спутники — высокая блондинка, как две капли воды похожая на Барби, и восточного вида молодой человек, были более спокойны. Чувствовалось, что остальные гости их игнорируют: с ними почти не разговаривали, все их реплики сопровождались недоуменным переглядыванием. Постепенно эту троицу вообще оттеснили на периферию круга.
Главную скрипку в компании играл будущий свидетель на предстоящей свадьбе, сын богатейшего нефтепромышленника: он довольно громко и с юмором рассказывал о своих приключениях на севере Индии, в лицах описывая аборигенов, обстановку и свои промахи в незнании традиций. Молодежь взрывалась хохотом, острила и подначивала рассказчика.
Наконец, брюнетка почти швырнула свой опустевший бокал официанту и быстрыми шагами направилась к выходу. Ее спутники, недоуменно переглянувшись, бросились за ней.
Оказавшись в общем коридоре, за границами чужого праздника, Аслан поймал спутницу за рукав:
— Что это на тебя нашло?!..
— Ты что, не понял?! — разъяренно прошипела брюнетка, — нас вычислили!!! Кто-то доложил им, кто мы и зачем здесь! Ты что, не увидел, что Олега от нас оберегали все, кому не лень?! Как его отвлекли от нас, едва мы подошли поздороваться, как уводили сразу, стоило нам потом подойти поболтать… а эта комедия с рассказом про Индию?! Да мне все ноги оттоптали, чтобы я отошла подальше!!
Троица направилась по коридору прочь.
18 …бря
Я лежала в любимой позе поперек кресла и читала, когда в мобильном раздался ликующий голос Вада:
— Урра! Скит есть!!!
— Нашли монаха?
— Да! И получено разрешение на встречу.
— Причем даже со мной?
— Конечно. Без тебя нам с Рамом там делать нечего.
— Отлично. Надеюсь, Рам уже в курсе?
— Конечно, сразу ему отправил СМСку.
— Замечательно.
Вадим отключился, а через десять минут пришла СМСка от Рамироса: «В 15.00 в пышечной». Посмотрев на часы, со вздохом отложила книгу и начала собираться. В кафе было, как всегда, людно и шумно, но я сумела занять местечко на троих.
— Здравствуй!
Поздоровавшись в ответ, убрала книгу в рюкзак:
— Вы, как всегда, вовремя.
— Ты давно нас ждешь?
— Решила приехать пораньше, чтобы почитать спокойно. У родителей очередные разборки, так что дома дурдом.
— Здесь тоже далеко не пустыня, — усмехнулся Рамирос.
— Зато здесь никто не дергает меня каждую минуту.
— Понятно, — мужчина посерьезнел, — значит, даю вводную. Скит находится неподалеку от Хабаровска, в тайге. Места глухие, но проехать можно всегда. Добираемся до охотничьей заимки, где и состоится встреча с монахом. На все про все нам дана неделя.
— Я договорился уже в универе, — радостно сообщил Вадим, — а тебя отец без проблем отпустил. Билеты на самолет нам уже заказаны, так что собираемся, и в путь!
— Когда самолет?
— В понедельник, днем.
— Я не успею оформить командировку в банке…
— Уже, считай, все утрясли. Бумажки оформить — пара секунд, утром заедешь за документами, и все вместе рванем в аэропорт.
— Хорошо. Родителям скажу, что отправляюсь в обычную командировку.
— Они что, не в курсе твоих дел?
— Моих надо ставить перед фактом. Вот когда новую машину им куплю, тогда и начну постепенно открывать глаза на действительность. А пока, меньше знают — крепче спят.
Рамирос серьезно кивнул.
20..бря
Утром в банке меня сразу отправили в бухгалтерию и кассу, где все уже лежало готовым, − только расписаться.
Для последних инструкций банкир собрал нас в своем кабинете: Рамирос в камуфляже с огромным «Ермаком», Вадим с рюкзаком поменьше, я с чемоданом и сумкой, набитой фотоаппаратурой.
— Вадим, даю вам пятеро ребят из охраны, во главе с Кузнецовым Олегом, начальником смены.
— Зачем?! Мы же едем в проверенное место!..
— Не спорь! Мне позвонил Сергей Антонович из Москвы, − ты его помнишь по новогоднему приему? − Вадик кивнул. − Предупредил, что Вахид и его компания приготовили нам парочку неприятных сюрпризов. Одной из мишеней вполне можешь быть ты. Едете вы далеко, так что случиться может все, что угодно.
Парень снова кивнул, явно поняв, о чем речь. Еще раз пожелав удачи, Игорь Иванович попрощался и выставил команду из кабинета. Мы погрузились в корпоративный микроавтобус, и экспедиция началась.
Получив у стойки аэропорта билеты, мы прошли в зал ожидания. Сложив вещи в кучу, боевики непринужденно расположились вокруг, взяв в кольцо.
— Нервничаешь? — в полголоса поинтересовался Рамирос.
— Угу. Я никогда не летала раньше на самолете…
— Серьезно?!..
— Угу. Как-то не приходилось. Путешествовала достаточно, но все время на поезде, машине или автобусе.
— Понятно, — усмехнулся Рамирос, — ничего, все когда-нибудь бывает в первый раз.
Кивнула. Про себя отметила его холодноватую деловитость, ведь за нами никто не следил! С горечью отметив этот факт, принялась за аутотренинг против несбыточных надежд.
Летать на самолете оказалось не столько страшно, сколько скучно. Мужчины рядом весело болтали, смеялись. Я в основном старалась дремать или медитировать, почти не вступая в разговоры.
Наконец, самолет пошел на посадку. В Хабаровске было морозно, солнце играло на хрустальной измороси. К нашей группе подкатил микроавтобус «Тойота» с банковским логотипом на боках:
— Здравствуйте! — водитель помог загрузить вещи в багажник, — гостиница готова.
В фойе группу зарегистрировали, но оказалось, что номера были только двухместные, и их всего четыре. Охранники со смехом предложили кинуть жребий, кто с кем будет в номере, но Рамирос неожиданно жестко распорядился:
— Я в номере с Мечтой, Вадим с Олегом, остальные как сами решите! Все, по номерам! Завтра выдвигаемся.
Охранники мигом смолкли, по-военному четко организовались и двинулись к лифту. Размышляя о том, что Игорь Иванович позаботился даже о внутренней субординации, пошла за Рамиросом, бодро несущим не только свой рюкзак, но и мои вещи.
Номер был приятным: в спокойных бежево-коричневых тонах, с удобной мебелью. Ванна и туалет были девственно чистые, все исправно работало.
— Ишь, хохмачи, расфантазировались. Так что, буду лично охранять твою безопасность — я к девушкам против их воли не пристаю! — проворчал Рамирос, скидывая ботинки в маленькой передней и предложил, − если хочешь, можешь первой идти в душ.
— Хорошо, спасибо, — быстренько достала нужные вещи из чемодана и скрылась в ванной. Ну, надо же, какой джентльмен!.. Не пристает он… а если девушка не против? Эх…
Сквозь шум текущей воды услышала, как в дверь постучались, потом зарокотали мужские голоса. Быстренько сполоснувшись, высушила волосы и переоделась в спортивный костюм.
В гостиной сидели Рамирос, Вадим и Олег, старшина охраны. Заметив меня, поисковик сообщил:
— Через час ужин.
— Хорошо, — вынула из чемодана и положила на тумбочку у своей кровати «прикроватную шкатулку», — сделанную из поролона и ткани сумочку, в которой держала в дороге пижаму.
Вад с Олегом откланялись, а Рамирос отправился в свою очередь в душ. Я легла на диван и достала книгу. Ужин был заказан в небольшом ресторане на втором этаже. Играла негромкая музыка, еда была без особых изысков, но вкусная и сытная. Памятуя о раннем подъеме, Рамирос запретил засиживаться допоздна.
До охотничьей заимки добирались почти весь день. Мощные вездеходы натужно взревывали, взбираясь на очередной сугроб, но благополучно переваливались через гребень. Тайга сияла белизной снега, испещренного сотнями больших и маленьких следов. Один раз дорогу нам перебежал лось, но больше ничего интересного не произошло.
Хозяин встретил нас верхом за полкилометра до цели. Махнув вперед овчинной рукавицей, он сообщил:
— Там дерево впереди упало, надо убрать, но мы справимся!
Обрубив лишние сучья и оттащив громадный кедр в сторону, мужчины расчистили дорогу и уже без приключений добрались до места.
Охотничья заимка представляла собой группу деревянных жилых и хозяйственных построек за высоким забором. Срубленные из вековых сосен, приземистые, но просторные, они встретили нас запахом дыма и лаем собак.
Жена хозяина сразу увела меня на женскую половину избы, гостеприимно толкуя о баньке, еще с утра растопленной для гостей, о топленом молоке с пирогами, о добрых снах на полатях под медвежьей шкурой. Говорила она непривычно моему городскому уху — по-старинному выговаривая слова, вставляя уже почти забытые обороты, протяжно поокивая. Сначала слегка удивившись, осторожно справилась у хозяйки. Любаша доверчиво поведала, что в основном тут грамоте обучают скитские монахи, по церковным книгам, так как места глухие и в город не наездишься. Успокоившись от ее искренности, оставила все удивления и сомнения и просто наслаждалась атмосферой сказки и романтичной старины. В говоре ее было что-то родное, исконное, убаюкивающее, от тепла печи и журчания голоса вдруг резко стали закрываться глаза…
Проснулась уже на полатях, на куче шкур и старых тулупов, под лоскутным одеялом. Возле печки хлопотала хозяйка, тихонько переставляя горшки и миски.
— Надо же! — села и протерла глаза, — я долго спала?
— Нее, милая! Часок соснула, не боле! — хозяйка протянула мне кружку с дымящимся отваром, — ты, вот, глотни-ка настою зверобойного. Чай, эдакую даль-то проехали!
Ко мне на полать запрыгнул огромный пушистый кот, полосатый, с янтарными глазами и роскошным хвостом. Осторожно понюхал ногу в толстом шерстяном носке.
— Ах, ты, киса! — протянула руку.
Кот обстоятельно обнюхал меня, заурчал и позволил себя погладить. Когда кружка опустела, кот нежился у меня на коленях, мурлыча и потягиваясь. В дверцу заглянул хозяин и поманил к себе:
— Дём, милая, за стол, вечерить пора! — изумленно добавил, — о, как, Барсятка-то у тебя раскинулся! А к нам и не пойдет лишний раз… детям может подластиться… а нас не балует. Чуть что, когтями метит…
— Иду, — аккуратно положила кота на шкуру и слезла с печи, обернулась к хозяйке, — вам помочь?
— Что ты, милая! Сама управлюсь, иди, — хозяйка подхватила кастрюлю, проскочила в дверь.
За столом сидели все члены экспедиции и хозяин с сыновьями. Парни, лет шестнадцати и четырнадцати, с любопытством рассматривали гостей, молчали, улыбались. Младший подхватился и помог матери накрывать. Рамирос молча показал мне на место рядом с собой, не прерывая беседы с хозяином. Устроившись на лавке, я начала прислушиваться.
— Утром на Бурке Ванюшка в скит слетает, известит, — неторопливо говорил хозяин, — а там и монах приедет. К обеду, думаю, повстречаетесь. А там — как Бог рассудит! А пока отдыхайте, гостюшки. Банька с утра топится, молока Любаша надоила жирного, целебного, лосятина копченая у меня лучшая на всю округу!
Париться в баню пошла с хозяйкой. Баня была просторная, уютная, пахнущая хвоей и мятой, веники были дубовые и крапивные. Люба долго хлестала меня веником, приговаривала на разные лады, на каждую часть тела со своей отдельной прибауткой. На нас уже смотрела непроглядная сибирская ночь, когда, раскрасневшиеся и умиротворенные, мы вышли на хрусткий снег. Под длинным маленьким окошечком заметила четкие следы. Усмехнулась: кто-то не утерпел и попытался подсмотреть сквозь занавеску.
— Полкан, ты чего это ощерился? — хозяйка кивнула на натянувшего цепь пса, ощетинившегося на ворота.
Я прислушалась к интуиции и уверенно ответила:
— Он зверя дикого чует.
— Неужто волка? — всплеснула Любаша пухлыми руками.
— Не знаю. Зверь один. Большой, опасный хищник.
Хозяйка подхватилась и кинулась в дверь, зовя мужа. Через минуту тот выскочил с двустволкой. За ним высыпали наши молодцы, все как один с «Калашами». Увидев грозное оружие, поняла, что это за особо опечатанные сумки парни тащили так бережно. На секунду удивилась, как они смогли провезти их в самолете. Потом подумала, что банкиру не слабо было и об этом с аэрофлотовскими договориться.
Полкан, почувствовав поддержку, залился яростным лаем. Отвалив створку, мужчины вышли к лесу. Рамирос включил мощный фонарь и принялся осматривать таежную темень. Внезапно, далеко впереди в конусе яркого света зеленым огнем сверкнули два глаза и рыжина шкуры.
— Тигр! — приглушенно выдохнул хозяин, невольно отступая назад, — вот напасть-то!.. Стрелять их нельзя, а скотины порешить могут немеряно!.. И людей не боятся…
— И часто тут у вас тигры ходят? — голос поисковика был спокоен, но отливал металлом.
— Да двадцать лет ни следа, ни шерстинки!.. А тут на тебе! — хозяин перекрестился.
Стоя за мужскими спинами, вдруг почувствовала поднимающуюся из ног в голову волну Силы. Пройдя между людьми, спокойно пошла вперед. Краем глаза увидела, как Рамирос задержал дернувшегося ко мне хозяина и покачал головой.
На границе леса, перед метровым сугробом обочины, остановилась, смотря тигру в глаза. Зверь негромко зарычал, перешел к другому дереву.
— Уходи, брат, — мой голос был мне не знаком, но я только отметила это, не выходя из транса, — уходи в тайгу, домой. Здесь тебе не место, уходи домой!
Тигр огрызнулся, отступил.
— Уходи к матери Земле, к отцу Небу. Уходи в вольные леса, к корням Древа! Мы с тобой одной крови, но уходи, брат!
Зверь развернулся и мгновенно исчез, только кусты вдалеке встряхнулись.
Медленно отступила назад, повернулась. Руки Рамироса подхватили меня, удержали… он что-то говорил, спрашивал, но я только закрыла глаза и улыбнулась:
— Он не вернется, — и провалилась в сон.
Проснулась на полатях, под шкурами. Рядом сонно урчал Барсик, за окошком было светло и слышались мужские голоса. В дверь вошла хозяйка, увидела, улыбнулась радостно:
— Проснулась, слава тебе, Господи! Уж как напугала-то, сердешная!..
— Я долго спала? — села и принялась одеваться.
— Не очень, еще до полудня далеко! А Ванятка уже ускакал в скит, — женщина принялась хлопотать вокруг печки, — спутники твои с рассвета на дворе балуются, то камни пудовые тягают, то вроде как дерутся, страсть! А капитан-то у вас молод, да не прост, видать! Мужики его как святого слушаются.
— А то, — спустилась на пол и окончательно привела себя в порядок, — им расслабляться нельзя, у них работа такая.
— И то правда! — хозяйка понесла самовар в горницу, — а наше дело женское…
Вышла за ней. За столом сидел младший и прилежно читал книгу. Увидел меня, покраснел и подхватился встать.
— Сиди-сиди, занимайся! — замахала руками, — я еще мыться пойду.
Вышла на улицу, подхватила горсть снега и растерла лицо. Мужики как по команде бросили свои занятия и обернулись.
— Как ты себя чувствуешь? — Рамирос оставил гирю и подошел ко мне.
— Нормально, — улыбнулась и стряхнула с лица остатки снега, — только снов никаких. А так все хорошо!
Посмотрела на небо, на высоченные деревья над крышами заимки. Хозяин, рубивший возле сарая дрова, воткнул в колоду топор и тоже подошел к нам:
— Ванятка должен скоро вернуться. А пока самое время червячка заморить! — и пошел в горницу. Там уже шипел самовар, лежали пироги на блюде, стояли мисы с нарезанной копченой лосятиной, квашеной капустой, солеными грибами. Хозяйка споро внесла дымящийся чугунок с картошкой.
Пока обедали, грохнули ворота, зацокали копыта: вернулся Ваня из скита с вестями. Младший кинулся принять коня. Шестнадцатилетний Иван прошел в горницу, доложил:
— Монах сказал, завтра приедет. Сегодня у них служба постная, заняты.
— Ясно, — хозяин кивнул сыну, — ну, вот и рассудилось.
Люба тем временем наложила старшему картошки, налила чаю.
День прошел мирно. Пока Рамирос гонял охранников с Вадимом тренировками, я то выходила в лес, то сидела с Любой в кухне. Тайга меня поразила до глубины души даже спящей: даже своими куцыми способностями я физически ощущала мощь древнего леса, исконную Силу Земли. По веткам иногда пробегала пушистая белка, цокала, разглядывая пришелицу со странным прибором в руках. Один раз высоко среди деревьев пролетела крупная темная птица.
Люба рассказывала мне сказки и таежные байки, про зверей и птиц местных, про скит и тамошних монахов. Выяснилось, что искомый нами монах в этих местах весьма почитается, будучи местной легендой.
На этот разпроснулась рано, только ненамного позже остальной группы. Умылась снегом, слегка позавтракала — от волнения кусок не лез в горло. Мужчины сидели необычно притихшие, сосредоточенные. Вскоре за воротами зашуршал снег, зацокали копыта. Иван с братом распахнули ворота и под уздцы ввели во двор бурого коня, запряженного в легкие санки.
Мы высыпали во двор. Хозяин с хозяйкой помогли вылезти седоку на утрамбованный снег. Монах был высоким, сухопарым. На изъеденном морщинами лице цепко смотрели колючие серые глаза. Оглядев людей, он благословил хозяев, подошел ближе:
— Мир вам, путники!
Мы нестройно поздоровались.
— Ну что ж, в ногах правды нет, пойдемте.
Рассевшись в горнице, замолчали, ожидая слов гостя. Перебросившись с хозяином несколькими вежливыми фразами, монах обратился к нам:
— Святейший писал, дело у вас ко мне важное, духовное, времен моей молодости?
— Так и есть, отче, — ответил Рамирос за всех, склонив голову.
— А вот Ваня говорил, ночью гость у вас был незваный?
— Был, отче, — пояснил хозяин, — сколько лет жили спокойно, а тут амба пришел к воротам!
— Амба… — монах в упор посмотрел на него, — и как спаслись? Стрельбы мы не слышали…
— А вот, — хозяин показал на меня, скромно сидевшую за Рамиросом, — девушка пошла, поговорила с амбой, тот и ушел.
— Прям так и пошла?
— Прям так, — подтвердил лесник, — ты меня не один год знаешь, отче. Я сроду не врал, не придумывал. И сейчас говорю, как есть. Подошла к первым деревьям, братом назвала, — амба и бежать!
— А потом что было?
— Потом она упала, мы ее в дом отнесли. В полдень проснулась только. Вот и все. Я следы ходил смотреть — амба только тогда подошел, а потом в тайгу ушел и не возвращался!
— Хм… — монах цепко вгляделся в меня, — и откуда же ты, славница?
— Из Петербурга, отче.
— Из Петрограда… хм…
Монах задумался. Люди в помещении замерли, боясь спугнуть мысли старика.
— Что ж, — начал монах, — от судьбы не уйдешь. Дело это давнее, но, видать, не оконченное… годы тогда были лихими, люди им под стать жили. Обители разгоняли, монахов мирянами жить заставляли… да… погулял и я по миру. Молодым был, смелым… Много разного тогда происходило. Много чертовщины разной повылезло. Я тоже тогда по краю пропасти походил немало. Бог провел через трясину, помог, надоумил… Ты, славница, — старец снова заглянул мне в глаза, — не бойся, главное. Если страха в душе нет, и нечисть всякая не подойдет, и помешать не сможет. Вижу, душа у тебя большая, светлая. Она, как добрый конь, всегда вынесет! Только вот опора тебе надобна надежная. Без нее стократ сложнее будет…
— Да где ж ее найти, отче?! — вдруг вырвалось у меня.
Старик внимательно, с пониманием глянул. Усмехнулся:
— Не бойся — вот главное. И помни крепко: не бывает идеальной дороги, но и ухабы длятся не вечно! Сколько не ошибаешься, а ответ правый все равно найдешь.
Я кивнула, чувствуя, как от монаха протянулась ко мне волна света, передавая знания, веру и Силу.
Монах еще раз внимательно, до пяток, взглянул на меня, потом легко поднялся:
— Теперь вы, парни: по одному в светлицу ко мне заходите. На вопросы ваши отвечу, помогу чем сумею.
И пошел на женскую половину, к печке. Первым за ним пошел Рамирос. Долго они беседовали. Слов было, разумеется, не слышно, только размеренное «бу-бу-бу». Наконец, Рамирос вышел — задумчивый, чуть мрачный. Видно было, как крепко он задумался над словами монаха.
Следом пошел Вадим. Тот выскочил почти сразу, веселый, сияющий. Потом по старшинству пошли остальные. Только к вечеру монах вышел из светлицы. Был он устал, молчалив. Отказавшись от ужина, только благословил хозяина и дом и ускакал в скит.
Вечерили молча. Каждый был наедине со своими мыслями. На следующий день спозаранку начали собираться — хорошо было здесь, но и дел предстояло немало.
В аэропорту нас встречали. Мама с папой стояли впереди, взволнованные, радостные. Игорь Иванович тоже ожидал сына. Веселый кавардак приветствий, поцелуев, торопливых рассказов смешал нашу компанию. Я познакомила родителей с начальником, Рамиросом и Вадимом. Те повели себя почти как на великосветском приеме, чем произвели на родителей неизгладимо приятное впечатление.
На следующий день слила в компьютер снимки Хабаровска, за которыми якобы поехала, утрясла с бухгалтерией все вопросы. Никого не волновало, что фото на флешке мне передал водитель тамошнего филиала, что был оплачен счет за охотничьи услуги. День покатился за днем совершенно как прежде.