пробуждение попутчицы.
Как и было обещано, они доехали до пункта назначения в заданный срок.
Конечной остановкой Бредли Джейсона был город Линкольн, до Омахи оставалось проехать пятьдесят миль. Остаток пути Вероника проехала в кузове пикапа, принадлежавшего семье Уидворд. Спустя два часа они доехали до Омахи. Чем ближе подъезжала Вероника к родному дому, тем сильнее билось сердце в ее груди. Ее охватило непреодолимое чувство страха и трепет.
Со дня ее исчезновения прошло много месяцев, и было вполне вероятно, что домочадцы считают ее погибшей. Воскрешение из мертвых сулило повлечь бесчисленные вопросы касательно периода жизни вне дома. Однако воспоминания о болезненном прошлом не столь беспокоили мадам де Беф, она страшилась перемен в жизни любимого супруга. Считая ее погибшей, он мог сойтись с другой женщиной, и винить его в этом пропащая была не вправе.
Откинув все сомнения и поборов чувство тревоги, Вероника побежала по безлюдной ночной улице к родному дому. Добежала до живой изгороди, ограждавшей территорию особняка от улицы, и остановилась, засмотревшись на окна здания. Там было темно, казалось, дом пустовал. Приблизившись к железным воротам и набрав на датчике, встроенном в пилон, комбинацию цифр, хозяйка проникла во двор. Завидев человека, два добермана с лаем побежали к чужаку.
- Купер, Франк, что вы так разлаялись? Не узнали меня?
Собаки, распознав в чужаке свою хозяйку, радостно завиляли хвостами и запрыгали.
- Ну, хватит, проказники, потом поиграем... Сейчас не время...
Оттолкнув от себя резвых доберманов, она направилась к черному входу в дом, дверь которого вела на кухню. Постучав несколько раз и не получив ответа, Вероника пришла к решению, что дом действительно пустовал. Потеряв терпение, она разбила камнем дверное стекло и, покрутив ручку изнутри, проникла внутрь. Только она переступила за порог, как встретилась с дулом винтовки, нацеленной на нее.
- Стой, не то я выстрелю!
- Адальберто, не стреляй! Это я, Вероника.
Мажордом включил свет и вскрикнул от неожиданности. Перед ним стояло чумазое и грязное человекоподобное существо. Белые джинсы обветшали и почернели, синий свитер превратился в оборванный вязаный комок. Некогда прекрасные золотые кудри беспорядочно свисали на плечи, черты лица невозможно было разглядеть из-за грязи и синяков, под глазами были мешки, сапфировые синие глаза потеряли прежний блеск, и даже голос незнакомки звучал хрипло и необычно.
- Мадам де Беф умерла. Кто вы такая? - не узнав свою хозяйку в ее нынешнем
состоянии, угрожающе спросил дворецкий.
- Я не умерла, Берт. Я жива и стою здесь перед тобой.
И тем не менее подозрительный слуга все еще не верил словам незнакомки.
- Уходите, пока я не позвонил в полицию.
- Отец всегда говорил, что ты тугодум, но я и не представляла, что настолько.
Убери оружие! Реджи дома? - оттолкнув слугу со своей дороги, она направилась в хозяйские помещения.
Адальберто как стоял с винтовкой в руках, так и сел на стул. Он был сильнейшим образом ошарашен. Вытаращил глаза, и чтобы не закричать, сам себе зажал рот рукой. Только теперь до него дошло, что эта лохматая взломщица
была Вероника де Беф - наследница миллиардера де Кюше.
Осознав эту истину, расторопный дворецкий побежал за ней.
- Мадам де Беф... мадам де Беф... обождите...
Однако предусмотрительный слуга не успел опередить хозяйку. Окрыленная
чувством радости, Вероника влетела в свою спальню и... застыла, увидев творящуюся там растленность.
В постели кувыркались и хихикали двое представительниц слабого пола, и развлекал этих блудниц не кто иной, как Реджинальд де Беф. Они были настолько увлечены любовными играми, что не заметили появления постороннего в спальне. Вслед за Вероникой в комнату вбежал запыхавшийся дворецкий.
- Мосье, мосье! Ваша жена вернулась! - вскрикнул Адальберто, привлекая
внимание распутника.
Эта новость будто сильноразрядный ток ударила Реджинальда. Прикрыв свою наготу халатом, он с опаской приблизился к двери. Долго вглядывался в черты лица незнакомки, пытаясь распознать в ней свою супругу. Глаза его расширились от удивления и он заморгал, не веря, что перед ним действительно стоит Вероника. Почувствовав, что ум его расстилается как бы пеленой, отступил на шаг.
- Так вот, значит, как любимый супруг скорбит по пропавшей жене? Какая
трогательная сцена, даже чересчур. Я вот-вот разрыдаюсь, - Веронике в самом деле хотелось расплакаться от удушающего чувства обиды, и она с трудом удержалась от этого порыва.
- Дорогая... это не то, что ты подумала, - не проговорил, а как бы пропел
развратник. - Я горевал по тебе... Безумно страдал, когда узнал о твоем исчезновении и возможной гибели...
- ...и быстро нашел себе утешение, - осудила восставшая из мертвых.
Как же низко ты пал!
- Я не виноват, дорогая. Они сами прилипли ко мне, честное слово. Не успел
опомниться, как очутился здесь в одной... постели.
- Не стоит оправдываться, мне и так все ясно, - Вероника собралась уже уй
ти, когда де Беф кинулся перед ней на колени, обнимая ее за талию.
- Прости, меня, милая. Прости, любимая. Я не сознавал своих поступков...
Прости...
- Встань, Реджинальд. У тебя жалкий вид. Я не вольна осуждать тебя. Пого
ворим обо всем позже...
Высвободившись из объятий мужа, Вероника направилась в гостевую комнату. Приняв ванну и поужинав, она легла спать. Долго ворочалась в постели и наконец спустя полчаса задремала, полная мыслей о предстоящем разговоре с избранником сердца. Решение простить его буквально витало у нее на устах и дремля она полусонно пробормотала: "Я прощаю тебя"...
Во сне к ней явился образ незнакомого человека. Он излучал ослепительное свечение и обладал приятным низким баритоном.
- Проснись, Мелони... проснись... - призывал он ее к пробуждению.
Вероника заныла, не желая прерывать глубокий сон.
- Проснись же, Мелони... - не то шепча, не то припевая повторял незнакомец.
Внезапно приятное свечение, согревающее душу, истаяло, ему на смену явилось свирепое лицо охотника на оленей, Клайда Адамса, и Вероника, вздрогнув, открыла глаза. На лбу ее появилась россыпь мелкого, холодного пота. Она попыталась восстановить ровное дыхание и взять себя в руки. Нервное перевозбуждение от увиденного кошмара вскоре приутихло, и она вновь смежила веки. Попытка уснуть осталась безуспешной. Откуда-то издалека до слуха донеслось: