Выглядело это для глаз мага образов так: над кроватью с дайной Эннис вздымалось драное облако серо-гнилостного цвета. Нет, не так. Не над кроватью. Над самим телом. И не облако, как сначала показалось Ане… Дайна Эннис лежала укрытая шерстяным одеялом до самого подбородка. И от всей видимой под одеялом фигурой и почти усохшей головы лениво тянулись вверх дымки. Последние. Как от выгоревшего дотла дерева… Онора видела наверняка иначе. Девушка однажды сама объясняла, что маги определённой специализации видят мир по-разному.
— Неужели скоро и я так… — Горячий шёпот Оноры, опустившей руки, ударил по сердцу. — Неужели и я?!
— Ты знаешь, что это за проклятие? — медленно, ещё сомневаясь, но уже ужасаясь её знанию (она знала всё это время?! Господи, что же она пережила, когда увидела дайну Эннис?! И вот почему она зарыдала, когда разговор пошёл о деньгах на дорогие ингредиенты!), спросила Аня. А в голове (отстранённо от ситуации, безразлично к ней) словно пощёлкивали некие элементы или детали некоей машины, перелистывая громадную тетрадь дина Хармона, всё ещё спрятанную в библиотечном закутке, и заставляя её вспоминать необходимое.
— Знаю… — прошелестела девушка. — Агни, она умирает. Ей уже ничего не поможет.
— Но почему?!
— Вот, внизу, видишь?
Тонкая рука Оноры показала на пол рядом с кроватью. Стоявшая сбоку, Аня подошла. На полу вразброд лежали крохотные серые крупинки, их осыпала такая же мельчайшая пыль. Как ни пыталась Аня разглядеть и понять, что это, так и не смогла.
— Что это?
— Сушёная трава. Мне показалось — той, что у тебя была на кухне, хватит, чтобы удержать её в стабильном состоянии. Но, кажется, дайна Эннис начала слишком быстро вытягивать силы из трав… Если бы я в это время была дома…
— У неё был всплеск активности? — рассеянно уточнила Аня, по логике диалога вспомнив фразу из фильмов своего мира.
Кажется, Онора чуть не сказала: «Странное выражение!», но, вскинув голову на фразу, чтобы посмотреть на хозяйку дома, она снова уставилась на лежавшую в постели дайну Эннис. Уставилась покорно и мрачно.
«Всё зря? — спросила себя Аня, чувствуя, что на этот раз её тошнит так, как будто она падает в пропасть. — Все эти дорогие покупки в лавочке для практикующих магов… Поездка в карете дина Вилея… Наша недавняя радость…»
Она снова взглянула на Онору — и столкнулась с ней взглядами. Секунда — и девушка закрыла руками мокрое от слёз лицо.
— Я не хочу умирать, Агни! Не хочу!
Резко бросив взгляд на кровать с умирающей женщиной и развернувшись, Аня выскочила из комнаты, добежала до своих апартаментов. Здесь схватила со стола коробку с карандашами и заранее нарезанными карточками и бросилась назад.
— Помоги мне! — рявкнула она на безудержно рыдающую девушку и вцепилась в край стола, чтобы выволочь его в коридор. Стол занимал пространство, которое вот-вот понадобится — между кроватью и стулом, поставленным у стены.
Онора обежала стол и приподняла его с другой стороны. И вдруг ахнула:
— Тебе нельзя!
Сделав вид, что неправильно поняла её, Аня крикнула:
— Я уже ножки поставила за порог — дальше сама тащи!
И, протиснувшись мимо стола и стены, бросилась к стулу. Пока обезумевшая от двойного страха девушка не сообразила, что происходит, Аня шлёпнулась на стул, закинула ногу на ногу, и… сумасшедше стремительный настрой на дайну Эннис! «Мне нужны мгновения! Или пусть секунды! Только бы Онора не поняла… не успела понять!»
Этими секундами Аню словно откинуло на спинку стула, а карандаш ткнул в бумагу так, что чуть не порвал её. Но руку уже повело, повело… Карандаш отпрянул от карточки и сам провёл первую линию… Будто издалека Аня услышала безнадёжное:
— Агни!.. Тебе нельзя!.. Что скажет Никас?! Что скажет дин Таеган?!
Опоздала она с испуганными воплями.
Остановить процесс нельзя. И взвинченная от страха Онора забыла, что начальные этапы работы мага — это проверка его самого…
Что Аня хорошо усвоила из той громадной тетради дина Хармона, так это следующее: если мастер-маг, работающий по определённой специализации, вошёл в ритм своей работы, прерывать его нельзя. Чревато для здоровья.
А что до «положения» Ани… Дин Хармон упомянул в записях, что внутренняя суть мастера-мага сама даёт отбой на первоначальных этапах работы, если того потребует организм. То есть: если маг болен, например обычной простудой, организм может отказаться работать по специализации. Почему? Внутренняя суть мага потребует отдать силы не на творимую магию, а на укрепление организма. Заставить себя работать можно, но силы будут отданы неохотно…
И в первые секунды работы Аня, затаив дыхание, ждала, что та самая внутренняя суть откажется действовать из-за её «положения». Но процесс и впрямь пошёл: первая картинка уверенно заполнялась поначалу хаотичными линиями серого карандаша, и Аня выдохнула: и из-за «положения» страшно было, и из-за дайны Эннис тоже!
Между тем на карточке из беспорядочных почеркушек начало появляться нечто узнаваемое. Аня не пыталась сообразить, что это. Не всё ли равно, как выглядит сила дайны Эннис?.. Последнее, что Аня осознанно могла подумать: «С сегодняшнего дня ты немедленно засядешь в том укромном уголке библиотеки, где дин Хармон спрятал дневники по воспитанию своей жены, как мага образов! И — повторять! Повторять!»
В этом мире по-другому нельзя — начала она понимать главное. Если тебе дан магический талант, ты не имеешь права разбрасываться им или забывать о нём. Неизвестно, когда тебя торкнет по судьбе, но ты должна знать всё, что в тебе заложено. Зачем? Чтобы не сомневаться, как именно поступать в той или иной ситуации. Брату некогда: он зарабатывает на жизнь стабильным жалованьем, которым семье рисковать нельзя. «Он только может спросить о чём-то у других, как хотел узнать, можно ли мне работать в моём «положении». Но ты-то должна знать об этих условиях уже сейчас. И не урывками, которые вспоминаются только в экстремальных случаях…»
— Сиреневый!
А сейчас уже любопытно, что именно получится на карточке…
Бросая готовый рисунок в сторону, зная, что карточку подхватит Онора, Аня морщилась в попытках понять: она изображала что-то вроде серой колючки, но почему-то то ли с сиреневыми крылышками, то ли с чем-то ещё сиреневым… И чуть не подняла плечи: сиреневый — это не цветок? Но почему тогда колючки? И завертелось на языке слово «бодяк», но быстро сдвинулось куда-то в сторону, а на его месте осталось слово «чертополох»… Сила дайны Эннис — это цветок и колючка чертополоха? Похоже — криво усмехнулась Аня, одновременно почему-то вспоминая детство, как на деревенском огороде бабушки драла сорняки. А бодяк всё же мягче рвётся, чем чертополох. Если тот завёлся в огороде, считай, руки постоянно будут в красных, порой воспалённых уколах…
Краем глаза Аня заметила неожиданное движение возле двери. Заметила, но не стала обращать внимания. Некогда. После первого, хоть и торопливого рисунка остальные карточки заполнялись ещё быстрей. Онора только и успевала подавать бумагу и два разных по цвету карандаша.
Ближе к окончанию магического процесса Аня внезапно догадалась, кто двигался возле двери. Дайна Сарейд, которую в кои-то веки хозяйка дома не соизволила проводить из дома к карете, всегда отличалась несколько бесцеремонным поведением, будучи к тому же самоуверенной. Видимо, удивлённая нарушением привычных правил этого дома, она велела Кристал поискать свою старшую сестру, а сама немедленно последовала за ученицей. Но почему при виде того, что хозяйка дома проводит магическую работу, учительница всё так же бесцеремонно продолжала выситься у порога, который перешагнула только Кристал, теперь словно заворожённо жавшаяся к дверному косяку?
Последняя карточка.
В следующую секунду Онора успела сунуть всю пачку в протянутую руку Ани. Та резко встала со стула (тот тоже резко пропал — кажется, Онора же убрала) и начала поспешно раскладывать карточки перед кроватью с дайной Эннис. Едва разложив, сразу проверила, нет ли в раскладе карточек, «дерущихся» между собой. Нет, источавшие слабый сиреневый свет карточки лежали идеально. Аня отступила в сторону, ожидая привычного зрелища, а в душе страшась, что сегодня не увидит его.
А если дайна Эннис уже в таком состоянии, что не может воспринимать предложенную силу?
Если сиреневые цветы не смогут отдавать силу, потому что им трудно пробиться в это беспомощное, умирающее тело?
Мгновение, другое… Помрачнев, Аня уже готова была с безнадёгой опустить напряжённо поднятые плечи…
Сиреневое марево мягко потянулось к кровати с дайной Эннис.
Наверное, Аня выдохнула слишком шумно. Снова движение — на неё взглянула дайна Сарейд. А потом учительница Кристал вновь засмотрелась на действие карточек. Впрочем, нет. Засмотрелась — это не про неё. Дайна Сарейд смотрела на происходящее, чуть не прищурившись, как экзаменатор, принимающий выпускные экзамены у студентов.
И что-то случилось с Кристал. Девочка напряжённо смотрела на кровать с дайной Эннис, чуть склонив голову, будто не просто смотрела, а прислушивалась к чему-то.
Сиреневый «стакан» вобрал в себя кровать с лежащим на ней человеком.
Магия действовала. Значит, дайне Эннис ещё можно помочь?
Нет, Аня помнила, что проклятие, в которое вляпался на государственной границе Таеган, ещё оставалось на нём после усиления его образами силы, но… Пока что можно вывести только одно: дайне Эннис здорово повезло, что недавним путешественницам до городских улиц повстречался на пути дин Вилей. Ведь только благодаря соседу, дайны быстро и вовремя оказались дома.
Сиреневый цвет медленно опускался над женщиной, будто сминалась прозрачная и мягкая бумага или тончайшая плёнка. И все, затаив дыхание, ждали…
Кристал вдруг подалась вперёд, как будто хотела разглядеть дайну Эннис ближе.
И это движение стало выстрелом из стартового пистолета.
— Стул! — неожиданно приказала дайна Сарейд, вдвигаясь в комнату не слабей военного корабля-авианосца, благо и одета была в строгое длинное серое платье с длинным чёрным кардиганом. И подхватила тот стул, на котором только что сидела Аня и который Онора поставила в угол, рядом с дверью. А потом отдёрнула руку от Кристал, которую слишком явно хотела схватить за шиворот, зато вцепилась в её локоть: — Девочка, садись! Дайна Онора! Дайте ей карандаши и карточки!
Стул от спешки здорово треснулся о стену, к которой его слишком близко поставили. Но устоял. Будто под гипнозом, Кристал немедленно уселась на него, скопировав позу Ани — нога на ногу и тут же положив на колено первую карточку. Лишь раз растерянно оглянулась на старшую сестру, а потом склонилась над картонкой и принялась за рисунок. Испуганная Онора тоже посмотрела на Аню. Аня же почувствовала азарт. Без слов и объяснений дайны Сарейд она сама сообразила, что к чему: наблюдая за действиями сестры, Кристал постепенно вникала в то действие, которое развёртывалось перед ней. И, возможно, интуитивно пробуждалась, как маг образов. А дайна Сарейд, будучи не просто учительницей магии, но и опытным магом, сразу уловила эту внезапно явленную особенность своей ученицы.
Последнее сиреневое марево Аниной работы опало над дайной Эннис.
Едва исчез сиреневый отблеск, как Кристал склонила голову над своей карточкой. Всё. Никаких сомнений. Никаких колебаний. Магия захватила девочку и повела собственным путём — пока без объяснений, интуитивно. Сила, насколько видела это Аня, просто рвалась из Кристал воплотиться в подсунутых ей карточках. И младшая сестра орудовала карандашом, не обращая внимания на то, что творится вокруг.
Аня смотрела, тщетно скрывая счастливую усмешку.
Теперь, случись что — её заменит Кристал! Магия силовых образов не просто пробудилась в девочке. Она теперь будет… Аня уже ухмыльнулась: «Ты хотела начать заниматься по тетради дина Хармона? Лучше, чем обучать кого-то, нет ничего не свете, если хочешь что-то глубинно усвоить сама!»
Была у Кристал учительницей Онора. Есть учительница — дайна Сарейд. Теперь к обучению Кристал магии образов приступит и Аня.
… - Что дальше? — испуганно спросила Кристал.
— Разложи карточки перед кроватью, — скомандовала Аня, вставшая с девочкой рядом, чтобы подавать картонки и карандаши. — Ровными рядами, какими они лежали только что. Ты видела — знаешь!
Того мертвенного, зеленовато-коричневого оттенка вокруг тела дайны Эннис уже не наблюдалось, так что можно действовать не самой — считала Аня. А уже начать практическое обучение сестрёнки…
Кристал суматошно разложила карточки, и дайна Сарейд, нахмурившись на них, быстро и вопросительно взглянула на Аню. Заметила?
— А теперь посмотри, сочетаются ли между собой эти карточки, не ругаются ли они между собой, — подсказала Аня.
Онора было шагнула вперёд. Тоже увидела, как и учительница по магии. И девушка тоже промолчала, не стала подсказывать — кажется, догадалась, что Кристал должна сама увидеть то, что необходимо.
Кристал встала сбоку от кровати, лишь раз оробело покосившись на неподвижное тело дайны Эннис. Потом, ступая на цыпочках — то ли боялась разбудить лежащую дайну, то ли по инерции страшилась ступать обычным шагом, склонилась, чтобы поправить карточки в третьем ряду. Выпрямилась и осмотрела построение квадратиков. Онора, прикусив губу, снова подалась вперёд. Но устояла на месте. Кристал обошла карточковые ряды и поменяла местами ещё два картона. Всё. Остальные были разложены идеально. Как будто сообразив это, девочка нерешительно огляделась и отошла к дайне Сарейд, к двери, чтобы наблюдать, что случится далее.
Сиреневый цвет карточек Кристал оказался чуть слабей Аниных. Но тоже взвился вверх и потянулся к кровати дайны Эннис.
Когда он опал над телом дайны, Онора оттолкнулась от стены, возле которой стояла, и кивнула:
— Теперь я сумею помочь ей.
Торжествующую дайну Сарейд привычно проводили до крыльца, где её ждал слегка удивлённый кучер: как же — раньше она никогда настолько не запаздывала!
А женщина, пребывая в восхищении, всё никак не могла опомниться.
— Я знала, что в вашей семье — большинство из магов образов, но не думала, что это чудо, этот прорыв в талантах Кристал произойдёт при мне! — откровенно ахала она, забыв о своей величественности. Правда, при этом она предусмотрительно оглядывалась, но Кристал, наверху попрощавшись с ней, так и не выскочила на этот раз провожать её, оставшись в комнате дайны Эннис, вместе с Онорой.
— Дайна Сарейд, вы даже не представляете, как я вам благодарна, — с чувством ответила Аня. — Ведь именно вы отметили этот процесс в вашей ученице — в Кристал!
Так они восторженно рассказывали друг дружке о своих впечатлениях ещё долго, пока дайна Сарейд не рассмеялась и не напомнила, что ей ещё ехать к следующему ученику. На предложение Ани пообедать в её доме учительница отказалась, объяснив:
— Я так взбудоражена, что сейчас есть ничего не могу. Спасибо за приглашение, но мне пора ехать. До свидания, дайна Агни! Я счастлива, что работаю с вашей девочкой — с магом образов!
— Взаимно рада, что с моей младшей сестрой работает такой опытный маг, как вы!
Обменявшись последними любезностями, дайны всё-таки распрощались. Когда муниципальная карета скрылась за углом, Аня рассеянно подумала: «Интересно, расскажет ли начальству дайна Сарейд про ученицу? Или подождёт, пока способность Кристал к магии образов станет постоянной?»
Но высокий счастливый настрой потихоньку утихал. Дела домашние заставили в первую очередь заторопиться в кухню и начать подготовку к обеду. Чистя картошку для мясного супа, Аня размышляла, что забыла спросить у дайны Сарейд, можно ли Кристал постоянно пользоваться своей магической особенностью, не станет ли сама девочка слабей из-за постоянной работы с магией. И тем самым опосредованно уточнить, можно ли и ей, Ане, работать, учитывая её «положение». Нет, тезисы из дневниковой тетради дина Хармона на практике показали, что работать можно. Но убедиться на всякий случай и со стороны другого опытного мага неплохо бы.
— Агни! Агни! Нам теперь можно с собачками в гостиной побегать и поиграть? — влетела в кухню Лисса и тут же подбежала к высокому для неё кухонному столу, зашарила на нём ручонкой: — А печеньки? Хочу печенек! Агни, дай!
— С молоком! — железным тоном напомнила Аня.
— Ну-у! — надулась малышка — и внезапно оглянулась. Глаза засияли хитростью. — А можно с печеньками молоко в гостиной попить?
— Можно, — спокойно ответила Аня. — Только вместе с чашкой молока ты получаешь две тарелочки для собак.
— А я хотела!.. — начала Лисса и снова надулась.
А то непонятно, чего она хотела: печеньки — сжевать, молоко — отдать собачкам.
— Если ты меня подождёшь, — сжалилась Аня, — мы можем все вместе попить молока и съесть печеньки. Вместе вкусней! Как, Лисса? Подождёшь? У тебя собачки есть. Пока бегаешь с ними, время быстро пролетит.
Пухлые губки малышки плаксиво разъехались в стороны.
— Даже одну не дашь? — обиженно спросила Лисса.
— Держи уж.
— Ага! — победно завопила Лисса и вприпрыжку поскакала из кухни.
Еле сдерживая улыбку и прислушиваясь, Аня начала крошить картошку. Когда вода с мясом закипела, в первую очередь сунула в большую кастрюлю мелко нарезанные листья здешнего салата, который употреблялся вместо капусты. В миске с картошкой сменила воду и отдельно приготовила приправы, чтобы положить в конце варки. Едва только заглянула в кастрюли со вторым, рассчитывая что-то оставить братьям, как в кухню похоронным шагом вошла мрачная Лисса. На ходу она вытирала пальцы о штанишки. Аня с сочувствием посмотрела на неё и кивнула:
— Съели?
— Прямо из рук! — пожаловалась Лисса.
— Вот поэтому надо кушать за столом, — вывела Аня логичное.
Малышка задумчиво посмотрела, как в плите, за металлической дверцей, плещется огонь, и вздохнула:
— Агни…
— Мм?
— А можно, ты мне дашь печеньку, а я её съем здесь?
— А собачек не жалко? Сделай для меня кое-что, Лисса. И тогда я тебе дам печеньку. Сначала отнеси своим собачкам молока. Они ведь не играли, когда отнимали у тебя вкусняшку. Они голодные. На них не злиться надо, а пожалеть. Держи тарелки. Не разольёшь, пока несёшь?
— Нет, — снова вздохнула малышка.
— В гостиную не неси, — учила Аня. — Оставь у двери в кухню и позови.
— А почему в гостиную нельзя? — с невольным любопытством спросила Лисса.
— Не боишься — выбьют из рук?
— А-а, это… Ладно. Поставлю за дверью и позову, — согласилась Лисса.
Когда она ушла, Аня неожиданно для себя опустила резко отяжелевшие руки. Лисса сильно помогла ей отстраниться от той ситуации, которая по времени заняла всего несколько минут. Но откат случился прямо сейчас. Только-только. Только сейчас стало понятно, что дайна Эннис и впрямь могла умереть. А следствием того было бы не только обнаруженное ученичество Оноры, но, что хуже, наступила бы очередь девушки в качестве следующей из проклятой семьи дина Хармона на смерть.
Осознав всё это сейчас очень ярко и пережив недавние впечатления до дрожи всего тела, Аня естественным путём дошла до следующей мысли: а что, вообще, за проклятие такое на дине Хармоне, перешедшее на дайну Эннис? Кто и за что наслал на них такую… скоростную смерть? И если проклятие и в самом деле семейное (как теперь подтвердила Онора), то как столько лет жил сам дин Хармон? Если он знал об этом проклятии, он же наверняка что-то делал, чтобы остаться в живых?
Забывшись, Аня смотрела в никуда.
Проклятие. Да ещё семейное. Это же… глубокая тайна для посторонних. Не значит ли, что дин Хармон всё-таки вёл какие-то потайные записи о беде, которая буквально парила над их семейством? Дайна Эннис без сознания. И не может рассказать о том, что помогло бы справиться с этой бедой.
Но та громадная тетрадь о магии образов… Не рядом ли где-то и записи дина Хармона о проклятии и о том, как с ним бороться?
После обеда будет время — надо бы тоже, как Онора, сбежать в библиотеку… Если, конечно, получится. Впрочем, Онора тоже сегодня наверняка в библиотеку не попадёт: у неё появился клиент, жизнь и смерть которого — жизнь и смерть её самой. Да и… Ане тоже придётся сидеть с девочками, с Кристал и Лиссой, хоть немного. И кукол надо бы пошить побольше… И жаль, что нет пока возможности продать хотя бы парочку, чтобы хоть таким образом компенсировать потраченные в магической лавке деньги. Нет, сегодня в библиотеку не удастся попасть. Ведь после обеда лавочник пообещал привезти знакомого, который попал под материнское проклятие. И надо будет проследить за дайной Эннис, пока Онора разбирается с новым клиентом.
Листья салата опустились на дно кастрюли, и Аня добавила в кастрюлю картошки.
— Агни! Собачки попили молока!
— А что так удивлённо? — засмеялась она, пока Лисса несла опустевшие тарелки к раковине мойки.
— Им нравится, — пожала плечами малышка. — А мне — нет.
— А вот если в молоко положить варенье… — таинственно сказала Аня.
— У нас варенья нет, — категорически напомнила Лисса.
— А на будущий год будет! — заверила хозяйка дома. — Ну что? Возьмёшь печеньку — здесь её съесть?
— Не-ет! — решительно отказалась Лисса. — Меня собачки ждут. Они теперь наелись и хотят играть. Слышишь, как стучатся?
В кухонную дверь, вообще-то не стучались, а скребли её. Но Аня не стала поправлять малышку, обрадованная, что Лисса не будет есть сладкого перед обедом. Поэтому спокойно вышла вместе с ней и некоторое время подбадривала её беготню, а потом предупредила, что сбегает на второй этаж, и Лисса осталась играть в гостиной одна. Хотя одна — это слишком хорошо сказано: повизгивания и смех малышки, поскуливание и писклявое взлаивание щенка, фырканье или редкий лай собаки сливались в такой многоголосый звон, словно по гостиной носилась целая куча малышни.
Быстро взбежала по лестницу, мимоходом думая о том, что надо бы побольше двигаться: ещё несколько месяцев — и бегать будет трудновато.
Стукнула в дверь к дайне Эннис. Открыла Кристал. Аня ещё мельком улыбнулась: девочка скорей всего тоже выплёскивала свои эмоции перед Онорой после своего первого опыта с действием магии образов.
— Ну что? — уже с тревогой спросила Аня. — Как дайна Эннис?
— Гораздо лучше, чем когда мы уходили, — покачала головой Онора. Кажется, она недоверчиво отнеслась к своим же собственным словам, потому что, ответив, тут же подошла к кровати и снова вгляделась в лицо дайны Эннис.
— Агни, я спущусь пока, ладно? — отпросилась Кристал.
— Беги, конечно.
У порога, открыв дверь, Кристал оглянулась на кровать с дайной и вздохнула.
— Онора, помнишь, ты мне рассказывала, как ссорились дин Хармон и дайна Эннис? — осторожно спросила Аня, присаживаясь на стул в изголовье лежащей.
— Помню. — Девушка тоже посмотрела, где бы сесть, и подтащила к хозяйке дома второй стул. — Да, сейчас я тоже понимаю, из-за чего они ругались. Но почему отец мне не сказал о семейном проклятии?
— Вероятно, он не ожидал, что так быстро… погибнет.
— Одно проклятие у него наложилось на другое, — размышляя, проговорила Онора и тут же взглянула со смешанным чувством на Аню. — Но она и правда магически выглядит гораздо более здоровой, чем раньше! Эта магия образов творит чудеса!
«Да вся ваша магия — это одно чудо! — чуть не вырвалось у Ани. — А вы ещё её и делите! Для кого-то это вообще невообразимо!» Но промолчала о своих личных мыслях.
— Онора, почему я завела этот разговор, — осторожно начала она. — Ты чаще сидишь в отцовской библиотеке и чаще используешь его книги. А нет ли в его библиотеке его же рукописей? Или хотя бы личных записей? У меня-то осталась его тетрадь, которую нельзя выносить за пределы того закутка, но, может, ты знаешь что-то ещё о его записях?
— У меня есть такая же тетрадь, как у тебя, Агни, — вздохнула Онора. — Я ведь говорила, что он лично учил меня снятию проклятий. Отдельных записей я не встречала.
— Жаль, — негромко сказала Аня, глядя на дайну Эннис. — Онора, а мы, благодаря Кристал, теперь постоянно можем поддерживать жизнь в дайне Эннис?
— Постоянно не понадобится, — ответила девушка. — Я сейчас пробую формулы, которые приготовил для меня отец, и подставляю в них личные параметры дайны Эннис. Если сумею рассчитать нужные ингредиенты для осуществления подправленной формулы, сумею и вывести дайну Эннис из этого состояния.
Они ещё немного помолчали, а потом Аня встала с места.
— Не забудь прийти на обед через полчаса. Мы будем тебя ждать. Не забывай, что, кроме магических, нам нужны и силы физические. Мы ждём тебя, Онора.
И, улыбнувшись, вышла. Прошла несколько шагов и остановилась. Стукнула кулаком по стене. Шить кукол или шить и вязать одежду?! Вот в чём вопрос! Или в чём проблема! Никас обещал, что сегодня ему выдадут жалованье. И что из этого жалованья останется? Сегодня приедет новый клиент, но сколько он, лавочник, может дать за своё избавление от проклятия? Вряд ли достаточно. Мда… Придётся ещё поворочать мозгами, чтобы придумать приемлемый выход для семьи из денежного тупика…