— Но я не могу, — отозвалась девушка, чувствуя раздражение, — Я не знаю, как.
Ева рассказала собеседнику о том, как она провела вчерашний день, добавив при этом, что в больнице она лежит уже довольно долго, так что у нее не было возможности научиться пользоваться своими иллюзиями. По сути, все, что есть у Евы от магии, так это ее желтые глаза. Она никак не могла провернуть такой трюк, как перемещение в другое тело. Незнакомец внимательно выслушал ее и умолк. Он что-то обдумывал, судя по тому, как снова поднес руку к подбородку и уставился куда-то в одну точку. Они довольно долго просидели в тишине, пока ее не нарушил скрип двери. В палату вошел тот маленький седой доктор и снова ободряюще улыбнулся своему пациенту, но в этот раз улыбка эта была какая-то неискренняя и дежурная. Незнакомец продолжил сидеть рядом с Евой на койке, даже не делая попыток как-то скрыться или, наоборот, привлечь внимание доктора, который его, похоже, вообще не замечал.
— Мне нужно задать тебе несколько вопросов, — произнес седой мужчина в халате и присел на диван, стоящий напротив койки, а затем распахнул папку, которую нес до этого в руках, и из нагрудного кармана достал ручку, — Убедиться, что с тобой все в порядке. Не переживай, это обычная процедура. Итак, как тебя зовут?
Несмотря на его заверения, Ева только больше заволновалась. Обычная процедура? Ничего подобного не было в той больнице, где она лежала. У нее никогда не спрашивали имя, врачам и так оно было известно. Тот доктор с хвостиком спрашивал только о самочувствии и предлагал девушке самостоятельно поесть. При этом, он постоянно обращался к ней по имени. Почему же сейчас его спрашивают? Неужели доктор понял, что перед ним другой пациент не в своем теле?
— Повторяй за мной, — вмешался незнакомец, прежде чем Ева успела ответить на вопрос, — Будет странно, если ты представишься женским именем. Скажи ему, что тебя зовут Ренат Левински.
Ева повторила имя доктору, про себя отметив, что незнакомец, что представился Ренатом и который сидел сейчас рядом с ней на койке, не делал никаких попыток как-то понизить голос, чтобы доктор не услышал. А значит, никто, кроме Евы, не мог его видеть или слышать и ему это уже было известно.
— Хорошо, Ренат, — седой доктор удовлетворенно кивнул после ответа Евы и что-то чиркнул на бумаге, — Сколько тебе лет? Где ты живешь?
— Мне семнадцать, скоро исполнится восемнадцать, — ответил Ренат и Ева повторяла все за ним своим новым низким голосом, — Я живу в Эйнии, в столице Нортейна.
Ева отметила про себя, что, скорее всего, сейчас она находится в столице. Точнее, тело, в котором она оказалась. Это объясняло, почему Академия за одну ночь переместилась так близко к больнице — это не Академия подлетела поближе, это Ева переместилась в чужое тело, которое было в столице в одном из госпиталей. Город Евы, где она проживала, а потом проводила все дни в палате, находился южнее столицы, почти у самых границ их небольшого королевства. Академию оттуда было видно не так хорошо, как сейчас.
Доктор продолжал задавать вопросы, на которые Ренат отвечал с легкостью, а Еве оставалось только повторять за ним и после каждого ответа седой доктор кивал и что-то записывал. Ева узнала, что Ренат учится в Академии и что попал в больницу в результате несчастного случая — неудачно оступился на крутой лестнице в стенах Академии, упал с нее и сломал ногу. В больнице он провел некоторое время, за которое его травму смогли восстановить с помощью новых техно-магических устройств и сейчас все, что требовалось от пациента — это покой и никакой нагрузки на перебинтованную в несколько слоев ногу. Через пару недель она полностью восстановится и Ренат сможет вернуться обратно в Академию. Ну или сделать это придется Еве, если за это время они не найдут способ вернуться в свои тела.
Не на все вопросы отвечал новый знакомый Евы, чье тело она нечаянно заняла. На некоторых он упорно отмалчивался и Еве ничего не оставалось делать, как тоже молчать в ответ. В такие моменты седой доктор качал головой и что-то помечал у себя в бумагах. Когда с вопросами было покончено, доктор некоторое время что-то продолжил писать, затем закрыл папку и убрал ручку обратно в карман, а сам посмотрел на Еву.
— Что ж, молодой человек, похоже, у вас частичная амнезия, — произнес доктор, — Полагаю, получили вы ее в результате травмы, когда, падая, вы ударились головой. Или какое-то иное явление, случившееся с вами, мешает получить доступ ко всей памяти.
Казалось, доктор на что-то намекал, но Ева продолжила сидеть с беспристрастным лицом. Ренат рядом с ней тоже не делал попыток что-то ответить. Доктор с секунду еще смотрел на своего пациента, затем вздохнул и поднялся на ноги.
— Боюсь, я должен предупредить Академию об этом случае, — сказал он, — И ваших родителей тоже. И вот что я скажу. Я надеюсь, что вы, молодой человек, частично потеряли память именно в связи с неудачным инцидентом на лестнице, а не из-за чего-то другого.
С этими словами доктор покинул палату, оставив Еву созерцать унылые и тусклые цвета, наполнявшие комнату. Ренат рядом с ней задумчиво почесал кончик носа, а затем встал с койки и подошел к окну рядом с диваном.
— Я думаю, он догадался о том, что перед ним не его пациент, — произнесла Ева.
— Сложно не догадаться, — ответил Ренат, продолжая смотреть в окно, отвернувшись от девушки, — В моем теле теперь желтые глаза.
Это означало одно из двух — либо Ренат каким-то образом сумел поменять цвет глаз, пока был в больнице, либо в его теле поселился кто-то еще. А поскольку свой цвет души менять не умели, доктор пришел именно ко второму выводу.
— Поэтому он и задавал так много вопросов, — добавил Ренат и обернулся, — Чтобы проверить, я ли все еще нахожусь в своем теле или им кто-то новый пользуется. Только не похоже, чтобы мы его полностью убедили в том, что я никуда не делся.
— Это потому что ты не отвечал на все его вопросы, — заметила Ева, — Зачем нужно было делать вид, что у тебя частичная потеря памяти?
— Я думал, нам это пригодится, когда ты начнешь встречать незнакомых людей, которых я знаю. Можно было бы ссылаться на амнезию, они бы тогда реагировали без всяких обид и прочего.
— Я не собираюсь встречать людей, которых ты знаешь. Я хочу скорее вернуться назад.
— Я тоже. Но может получиться так, что нам придется потерпеть друг друга некоторое время, прежде чем мы найдем способ вернуть все, как было.
Ренат умолк и снова повернулся к окну. Из-за этой его идеи доктор теперь считает, что некто с желтыми глазами, кто поселился в его теле, просто не может получить по какой-то причине доступ ко всем воспоминаниям этого тела. Парень прикусил губу. Скорее всего, Еву будут проверять на подлинность, так сказать. И когда обнаружат, что это не Ренат в своем теле, а кто-то посторонний, душу эту захотят изгнать из тела, считая, что Рената уже не спасти. Да вот только он все еще связан нитью со своим телом, а значит, надежда на возвращение все еще есть. Однако убедить людей, что перед ними все еще Ренат, пусть и с желтыми глазами, будет очень не просто. Парень неосознанно принялся грызть ноготь большого пальца, размышляя о том, как бы ему обмануть проверку и выдать Еву за себя. Он что-то слышал о том, что такого рода проверка проводится с помощью кристалла, но как оно все работает, Ренат не знал. От мыслей его отвлекла Ева.
— Кстати, если ты дух или что-то вроде того, тогда как так получилось, что ты можешь до меня дотронуться? — внезапно спросила она.
Ренат обернулся у ней и задумался. Такой простой вопрос не давал простого ответа. Люди были в курсе, что души после смерти перемещаются в Небесную гавань, этакое мирное пристанище для умерших. Там они отдыхают, очищаются, а затем возвращаются обратно в смертные тела в качестве перерождений. Также людям было известно, что душа не может физически контактировать с миром смертных, как и сами смертные не могут контактировать с миром душ. Так что удивление Евы по поводу того, как Ренат смог недавно схватить ее за руку или сесть на кровать рядом с ней, было вполне обоснованным. Парень задумчиво шагнул к койке и присел на самый край.
— Я думаю, все из-за этой нити, которая связывает меня с моим телом, — через некоторое время произнес он, — Возможно, я еще не совсем покинул физический мир, как раз благодаря ей.
— Значит, у нас есть все шансы вернуть тебя, — Ева пришла к такому же выводу, к которому совсем недавно пришел сам Ренат. Парень утвердительно кивнул и они оба некоторое время не проронили ни слова. Каждый из них думал о своем. О том, что потеряли в результате их нежеланного обмена телами и о том, что приобрели. Хотя над второй мыслью думать было неприятно. Оба негласно пришли к мнению, что ничего, кроме проблем, они не получили из-за этого события. Оставалось только придумать, как вернуть все обратно.
— Может, утром мы проснемся в своих телах? — предположила Ева, когда Ренат поднял эту тему.
— Вряд ли.
— Тогда я даже не знаю.
Девушка вздохнула. Умные мысли, как назло, не посещали ни ее, ни Рената. Да и что можно было придумать в такой ситуации? Может, это результат магического воздействия? Но в истории не было зафиксировано ни одного подобного случая, магия не умела этого делать. Разве что этот секрет хорошо оберегался от обычных людей и о способности обменом телами знают только единицы, какой-нибудь культ или секта. Ренат покачал головой, отбрасывая эти мысли. Вряд ли в их мире существует подобная магия. А если и существует, то зачем кому-то понадобилось заселять в тело студента Академии другую душу? Эксперимент? Или ошибка?
— Кстати, забавный факт, — внезапно прервала мысли Рената Ева, — Я вот в твоем теле сижу в пижаме, а ты в какой-то униформе, что ли. Как это так?
— О, это форма Академии, — осмотрев себя, отозвался Ренат, — В такой ходят все не-маги студенты. А те, кто обучается магии, носят похожую форму, только черного, а не серого цвета. Я думаю, я сейчас одет в нее, потому что она довольно удобная.
— В Академии даже своя форма есть? — удивилась Ева. Она не очень много знала об Академии, но про форму ничего не слышала.
— Было бы странно, если бы формы не было, — пожал плечами ее собеседник. Ева не стала спорить и замолчала, но теперь Ренат решил задать ей несколько вопросов, — Кстати, а что ты делала до того, как очнулась здесь?
Прежде, чем ответить, Ева перевела взгляд за окно, где на тусклом небе парило здание Академии. Ветер за окном легонько трепал листья на деревьях, солнце мило улыбалось всему королевству, но почему-то Еву все никак не покидало ощущение, что красок в этом мире не хватает. Она потерла пальцем правый глаз, а затем неохотно ответила Ренату на вопрос.
— Я была в больнице, как уже говорила. Я там долгое время пробыла из-за болезни.
— Какой болезни?
— Редкой и непонятной.
Почему-то Еве стало стыдно говорить о том, что она не могла есть, как нормальные люди. Вместо вкуса аппетитной еды во рту постоянно стоял отвратительный гнилой привкус, даже если девушка пробовала съесть что-то только-только приготовленное. И дело было не в ингредиентах, она перепробовала много чего еще до того, как попасть в больницу с истощением и голодным обмороком. Результат всегда был один — создавалось впечатление, что Ева жевала плесень или гниль вместо нормальной еды. Доктор с хвостиком, который ее долго обследовал еще в той больнице, пришел к выводу, что виной всему редкая болезнь, передающаяся по наследству. Причем, эта болезнь может проявиться через несколько поколений, так что не обязательно родители Евы страдали от такого же недуга. Или родители ее родителей и так далее. К сожалению, магией эту болезнь было не излечить, вот и пришлось подключать Еву к трубкам с питательными веществами, но, казалось, девушка с каждым днем все больше и больше высыхала, пока однажды не превратилась в кожу да кости. Вспоминая свое состояние, Ева содрогнулась. Ей не очень хотелось возвращаться в то свое слабое тело, тем более после того, как она получила свободу в новом теле от тошноты и вечной усталости, хотя оставаться в теле Рената она тоже не собиралась, но уже из-за своих моральных принципов. Она оказалась в нем случайно и будет только справедливо вернуть Рената назад, а самой отправиться дальше продолжать борьбу с тошнотой и слабостью. Своему собеседнику Ева просто объяснила, что не могла есть из-за болезни.
В этот момент, словно бы насмехаясь над ней, в палату вошла медсестра, в руках которой был поднос с едой. Ничего изысканного, обычная каша и сок, судя по цвету, апельсиновый. Но Ева вздрогнула при виде тарелки. Медсестра, не замечая этого, улыбнулась своему пациенту, поставила поднос на стол и, уведомив о том, что она вернется через двадцать минут, чтобы забрать поднос, покинула палату, закрыв за собой дверь. Медсестра была довольно вежливой, ни один из ее жестов даже не намекнул на враждебность с ее стороны, но Еве она сейчас казалась настоящим демоном, который пришел ее пытать. Ренат отметил, что здесь так заведено — пациентам, которые могут сами держать ложку или вилку, просто приносят еду в палату, а затем через некоторое время забирают поднос с пустой тарелкой. Ева с отчаянием откинулась на подушку, ей до ужаса не хотелось даже пробовать еду, хотя запах, исходящий от подноса, аппетитно дразнил ноздри.
— Может, раньше ты и не могла есть, но сейчас-то ты в моем теле, а у меня проблем с поглощением пищи не было, — заметив ее реакцию, произнес Ренат. Ева глянула на него одним желтым глазом, затем нехотя поднялась и села в кровати. Из-за многочисленных бинтов на ноге двигать конечностью было не слишком удобно, но девушка все же смогла придвинуться на койке к столу, где стоял поднос и даже зачерпнула ложкой немного каши, с любопытством рассматривая ее. Ева помедлила, прежде чем кончиком языка попробовать немного еды. Каша на вкус казалась вполне нормальной и девушка, хоть и с опаской, но все же отправила небольшую порцию себе в рот и принялась жевать. Ее моментально накрыла привычная волна тошноты, хотя еда была съедобной на вкус. Ева приложила ладонь ко рту, но жевать не перестала. Она с трудом проглотила эту крохотную порцию каши, а затем снова упала в кровати.
— Все, наелась, — выдохнула она, не желая больше ничего иметь с едой. Ренат вздохнул и покачал головой.
— Слушай, это ведь мое тело, — еще раз напомнил он ей, — А значит, и поесть ты можешь спокойно.
Ева ничего не ответила, но послушно села обратно в кровати. Она одарила своего собеседника просто опаляющим взглядом, снова взялась за ложку и принялась потихоньку поглощать еду. На вкус она была очень даже неплохой, без гнилья или плесени, но Еву с каждым проглоченным кусочком продолжала накрывать волна тошноты и казалось, что вот-вот и еда на вкус станет просто отвратительной. Еве хотелось бросить все и завалиться в койку. Ренат подбодрил ее, сказав, что это просто ее прошлая привычная реакция и даже сумел указать на то, что еда на вкус была вполне съедобной, а значит, тошнота была явно мнимой. Ева с ним согласилась и через силу и привычную тошноту смогла таки съесть половину тарелки, запив ее половиной стакана сока. Дальше эту битву Ева продолжать не смогла. Она просто легла обратно в койку и свернулась калачиком. Когда вернулась медсестра, она очень удивилась тому, что каша осталась недоеденной, ведь раньше этот пациент никогда не терял аппетита. Ренат с помощью Евы объяснил, что сегодня он не слишком голоден и медсестра, забрав поднос, вышла из комнаты.
— Боюсь, этим мы только показали тому доктору, что в моем теле и правда сидит чужая душа, — вздохнул парень и присел на край койки.
— Он и без того в этом уверен, — фыркнула Ева. Ее все никак не покидало ощущение отвращения после еды, но плюсом было то, что каша оказалась вкусной и питательной. Видимо, Ренат был прав, когда предположил, что это просто ее привычные реакции на еду. Теперь Еве только осталось заново привыкнуть к тому, что пища вполне съедобная и не гнилая на вкус. Ева удрученно вздохнула — когда она вернется в свое тело, придется снова возвращаться к отвратительной еде и трубкам. Она перевела взгляд на своего нового знакомого, который снова стоял у окна, о чем-то задумавшись. Интересно, о чем он думает? Опять просчитывает в уме возможности вернуться в свое тело?
Нога под повязками зачесалась и Ева пальцами провела по бинтам, стараясь хоть немного снизить зуд. Это не сильно ей помогло и девушка нахмурилась. Бинты в несколько слоев опоясывали ее ногу, образуя этакий сапог с дырявыми пальцами, из-за которого двигать ногой было не очень удобно. Ева яростнее заскребла ногтями по поверхности бинтов и на этот звук обернулся Ренат.