Парень понимал, как ничтожны его шансы помочь Анжелике и спастись самому, однако, к своему удивлению, совсем не чувствовал страха. Но не успел он сделать и пары шагов, как со стороны сарая-арсенала вынырнул Гавран. В два прыжка преодолев расстояние, отделявшее его от девушки, акридец ловко подхватил ее на руки и с удивительной для его возраста прытью побежал через поляну. Спустя несколько секунд Богдан перехватил у него драгоценную ношу, и они вместе, подгоняемые страшным криком чудовищ, бросились к спасительному убежищу.
Едва только за акридцем и северянами закрылась тяжелая входная дверь, как полчища сирфов заполнили собой и двор, и сад и поляну. Гавран тут же захлопнул толстые железные ставни, прикрепленные к окнам изнутри, и закрепил их надежными засовами. По его указанию Денис и Марк проделали то же самое на втором этаже дома.
Богдан и Костя стояли у сотрясающейся от мощных ударов двери, сжимая в руках свои мечи, Сашка же пыталась привести в чувство подругу, которую положили тут же, на широкую лавку. Она брызгала на Лику прохладной водой из чашки и роняя слезы на ее песочное платье, приговаривала:
— Анжелика, девочка моя, ну проснись. Мы уже в доме, тут безопасно, — потом оглядывалась на вооруженных друзей, несущих вахту у двери, на встревоженного Гаврана и, горестно всхлипывая, продолжала, — теперь все будет хорошо. Ты только открой глаза.
Через щелку между ставнями можно было рассмотреть летающих монстров — это были мотыльки, похожие на обычных бабочек моли, увеличенных многократно. Серые, с рыжеватыми прожилками и бурыми пятнами, крылья их были размером с автомобильную дверь. Из удлиненных мохнатых туловищ того же оттенка тянулись черные лапки, по три с каждой стороны. Покрытые черным пухом, слегка загнутые вперед, усы тихо покачивались над выпуклыми мордами с бледно-розовыми спиралевидными хоботками посередине. Два круглых желтых глаза с черными ромбовидными зрачками завершали образ.
Серые стражи издавали жуткие визгливые звуки, и так громко хлопали крыльями, что казалось, будто они сделаны вовсе не из плоти и крови. Твари топали по крыше дома, бились в окна и пытались проломить входную дверь, которая, к счастью, была хорошо укреплена широкими металлическими пластинами. Оконные стекла были сразу же разбиты и если бы не ставни, неизвестно, чем бы закончился этот штурм.
— Они не уйдут, — мрачно сказал Гавран, выглядывая на улицу. — Не уйдут пока не получат свое. Или — пока не наступит ночь.
— Что же нам теперь делать? — Сашка обежала глазами комнату, прикидывая возможные варианты развития событий.
— Ждать, — ответил старик и терпеливо напомнил, — когда заходит солнце, эти твари всегда возвращаются к своей королеве, а с рассветом вновь выходят на охоту. И так семь дней и семь ночей, до тех самых пор пока они не уйдут в спячку.
— Обычные мотыльки, наоборот, по ночам летают, — заметил Денис.
— А у этих все сверх на голову, — проворчал Гавран. — Кстати, в этот раз они появились раньше обычного. Я думал, пройдет еще не меньше месяца… Тогда мы с вами успели бы добраться до замка. Но, то ли я просчитался по старости своей, то ли у них что-то переменилось.
— А может королева узнала про нас и специально их разбудила? — спросил Богдан.
— Едва ли. Прежде она так не делала. Думается мне, Лоло раньше срока не может выслать войско. Ведь взрослых сирфов во время спячки поедает их же потомство. И ему потом нужно время, чтобы окрепнуть, — старик задумчиво покачал головой. — Стало быть, молодняк теперь быстрее подрастает, чем раньше.
Последние сомнения в правдивости рассказа Гаврана таяли на глазах — теперь все убедились, что сирфы существуют на самом деле. Для полноты картины не хватало только самой королевы.
«И почему именно мотыльки? Хуже не придумаешь! — размышлял Богдан, глядя через щель на неповоротливых жирных бабочек, копошащихся во дворе. — Когда такие летом залетают в окно, а потом бьются всю ночь о люстру — и то бесит. А тут они увеличены в миллион раз, да еще и сами нападают. Лучше бы это были какие-нибудь драконы или зомби, не так противно…»
Потянулись часы тревожного ожидания. Дневной свет почти не проникал внутрь из-за закрытых ставней, и Гавран, щелкнув огнивом, зажег маленький масляный светильник, прикрепленный к дальней стене комнаты. Атака сирфов тем временем продолжалась, но вскоре они сменили тактику. Теперь за дверью установилась подозрительная тишина, а с крыши дома, наоборот, стали слышны звуки тяжелых частых ударов.
— Что они делают? — округлив глаза от ужаса, спросила Сашка, которая все еще сидела на коленях рядом с бесчувственной подругой.
— Чует мое сердце, они нашли-таки слабое место в крыше, — Гавран настороженно прислушивался к приглушенному стуку. — Сейчас, стало быть, пытаются пробить себе ход на чердак. Давно надо было залатать прореху, да все руки не доходили. Стар я уже для подобных трюков.
— Где мы? Где арбалет? Что случилось? — Анжелика распахнула глаза и непонимающе уставилась на Сашку.
— Ну наконец-то! — Сашка помогла подруге сесть. — Ты как? Что-нибудь болит?
Анжелика помотала головой.
— А вот и наша спящая красавица проснулась, — Марк присел рядом с девушкой и взял ее за обе руки. — Все нормально, принцесса?
— Вроде да. А долго я тут провалялась? — спросила она слабым голосом.
— Уже солнце садится, милая, — ответил Гавран, — а пришли-то мы сюда в полдень.
— Ничего себе, — протянула Лика. — Помню, как мы бежали, а потом я вернулась забрать дурацкий арбалет, и это чудовище упало почти на меня. Дальше — провал. Наверно, сознание потеряла…
— Ты зачем вообще туда вернулась? — спросила Сашка. — Какой смысл так рисковать?
— Как зачем? — возмутилась Лика, украдкой бросая взгляд на Богдана. — Все взяли оружие, а я что? Будете еще потом высказывать.
— Тебя Гавран спас — убил эту тварь копьем, — сказал Денис. — Богдан первый побежал, но он бы не успел.
— Большое спасибо, — Анжелика с благодарность посмотрела на старика, — и тебе, Богдан, — на парне ее взгляд задержался чуть дольше.
Внимательная Сашка успела это заметить. «Что-то между ними есть, хотя это и странно, конечно…» — подумала она и едва заметная улыбка скользнула по ее губам.
— Да мне-то за что, — Богдан только махнул рукой. — А что касается твоего арбалета, то он остался на поляне. Там уже не до него было.
Анжелика собиралась было еще что-то спросить, но Гавран жестом остановил ее.
— Теперь не время, Ангел. Подруга Сандра тебе все потом расскажет, — он с тревогой посмотрел наверх. — А сейчас сирфы все еще угрожают нам. Слышишь стук? Это они, проклятые, пытаются разрушить крышу.
Богдан, тем временем, не обращая внимания на пронзительные взгляды, которые бросала на него Анжелика, продолжал сосредоточенно вглядываться в щель между ставнями.
— В пределах видимости их около двадцати, — сообщил он, оборачиваясь к товарищам. — Сидят на траве, глаза таращат и усами трясут, — парня передернуло от отвращения.
Шум наверху все усиливался, казалось, что полчища чудовищных тварей вот-вот снесут крышу целиком.
— Похоже, они уже пробрались на чердак, — с горечью констатировал Гавран, — здесь оставаться опасно. Укроемся в подполье, туда им так просто не пройти. Уходим, друзья.
Достав из темной коморки в углу большую связку метательных дротиков и несколько узких длинных сабель, старик, на случай непредвиденных ситуаций, раздал их своим гостям. Затем все семеро направились к проходному чулану, через который можно было попасть в погреб.
Только после того, как Гавран тщательно запер дубовую, обитую железом, дверь подвала, его гости, наконец, смогли перевести дух.
Освещая себе путь дрожащим светом масляного фонаря, осажденные спустились по широким ступеням и оказались в довольно большом и прохладном помещении, аккуратно прибранном, пахнущем специями и сушеной рыбой. Гавран зажег настенные светильники, и северяне смогли оценить скромный уют подвальной обстановки. В центре комнаты главенствовал большой стол, на котором ровными стопками была составлена обеденная посуда. Во всю длину одной из стен на широких полках громоздились плетеные корзинки и ящики с припасами, банки с засахаренными фруктами, бутыли с вином и кувшины с медом. На другой стене ровными рядами висели пучки сухих трав и цветов, издающих головокружительный аромат. Рядом на полу примостились пузатые мешки с овощами и крупами. Чуть поодаль стояли длинные лавки, покрытые соломенными тюфяками.
— Вот это запасы! — воскликнул Костя, восхищенно оглядывая плоды трудов Гаврана. — Чего тут только нет!
— На первое время нам этого хватит, — скромно ответил старик, — пока сирфы не уйдут. К тому же можно выходить на охоту и в поле по ночам.
— Если бы не Гавран, мы бы сейчас собирали бананы в лесу, — хихикнул Костя, доставая из деревянного ящика крупное красное яблоко и вытирая его о рубаху. — А тут всего полно!
— Да что тут говорить, — акридец махнул рукой. — Если бы не наш Акрид, вы сидели бы сейчас в своей красивой северной стране, и знать не знали обо всем этом.
— Тут не поспоришь, — подтвердил Марк.
— Никто не знает, что было бы, — задумчиво сказал Денис, — и никто не знает, как было бы лучше.
— И долго мы будем тут сидеть? — спросила Анжелика, усаживаясь на мягкий соломенный тюфяк.
Гавран устало опустился на лавку.
— Нам нужно выждать эти семь дней, Ангел. Выходить наружу можно ночью, когда они улетают к себе, но надо быть осторожными, и возвращаться до рассвета. А уж здесь они вряд ли достанут нас.
Анжелика состроила недовольную гримаску.
— Ну вот, целую неделю взаперти. Лучше уж, Гавран, эти твои тренировки на поле. Терпеть не могу такие ограничения — без солнца, без свежего воздуха!
— Хочешь попасть в лапы к мотылькам, принцесса? — усмехнулся Марк, — мало тебе той встречи на поляне?
— Отстань, я же все понимаю, — отмахнулась девушка. — Просто говорю как есть…
— Лик, можно же гулять ночью в саду, — миролюбиво предложил Богдан. — Если хочешь, вместе пойдем. Это же не опасно? — он обернулся к старику.
Богдан видел, что девушка не права, но вдруг почувствовал безотчетное желание поддержать ее. В этот момент Лика показалась парню такой хрупкой и беззащитной, что все иголки и шипы, которыми она так умело ранила других, в его глазах превратились в безобидные детские уловки для привлечения внимания. Здесь, на острове все переменилось. Девушка больше не раздражала его своей дерзкой заносчивостью и злым колючим языком. Наоборот — там, где раньше была непроглядная тьма, Богдан увидел маленький веселый огонек. И ему ужасно захотелось взять его в руки, закрыть ладонями от ветра и помочь разгореться еще сильнее.
— Выйти в сад и посидеть в беседке можно, — пожал плечами акридец и улыбнулся смущенной Лике. — Главное, вернуться вовремя.
— Тогда конечно! — воскликнула девушка, бросая на Богдана довольный взгляд. — Сегодня и пойдем!
— Экая ты нетерпеливая! Дождитесь ухода сирфов, потом гуляйте, — отрезал Гавран. — А сейчас нам не помешает подкрепиться, — с этими словами он поднялся и пошел собирать на стол.
Так началась неделя заточения, для одних — мучительно долгая, а для других — пролетевшая как один миг. Впрочем, изоляция была относительной, ведь каждую ночь сирфы улетали в горы, и можно было беспрепятственно выходить из подвала и даже совершать короткие прогулки по имению Гаврана.
Серая армия появлялась каждое утро. Она долго кружила над домом, но, не обнаруживая ничего интересного, улетала прочь искать поживы в других местах. Старик несколько раз выходил на охоту в лес, и всегда возвращался с небольшой добычей. Ему удавалось, несмотря на темноту, подстрелить пару куропаток или фазанов, а однажды, акридец даже принес на плече маленького кабанчика.
Как-то раз, после долгих уговоров, он согласился взять с собой Богдана и Дениса, хоть и считал, что им не стоит рисковать, и будет больше пользы, если они займутся тренировками или поработают в саду. К тому же Гавран привык охотиться в одиночку — он передвигался по лесу неслышно и быстро, зорким взглядом высматривая свою добычу и чутко улавливая малейший шорох, и не терпел, чтобы его отвлекали досужими разговорами в это время.
Устав от бесцельного времяпрепровождения в подвале, где совершенно нечем было заняться, Богдан и Ден с удовольствием отправились на ночную охоту, вооружившись до зубов и имея твердое намерение принести домой, по крайней мере, по одной птице. Однако выслеживать в темном лесу дичь, шагая вслед за Гавраном, который, как опытный индеец, тихо скользил между деревьями, оказалось не так-то просто. Парни то и дело отставали, теряясь в зарослях, шумели, наступая на сухие сучья, останавливались, чтобы вполголоса обсудить что-то чрезвычайно важное — словом, всячески препятствовали нормальной охоте. У Дениса почему-то сам собой выстреливал арбалет, и, что характерно, всегда не вовремя и не в ту сторону. Богдан, как ни целился, постоянно попадал мимо и только распугивал возможную добычу.
Так все это выглядело со стороны Гаврана, который, несмотря на горе-помощников, молча делал свое дело. Парням же эта совместная вылазка казалась очень увлекательной — лес в этих местах не был густым, поэтому растения-мутанты попадались редко, к тому же, рядом со старым охотником они чувствовали себя спокойно и уверенно, словно дети, идущие темным переулком за руку со взрослым.
Спустя несколько часов охотники отправились обратно, довольные и полные впечатлений. Гавран шел налегке, а парни по очереди несли его тяжелую сумку с добычей, полные надежды, что в другой раз и у них все получится. Впрочем, так оно и вышло. Напросившись на охоту в следующую ночь, два товарища приложили максимум усилий и пришли в дом уже не с пустыми руками.
Сашка и Костя, поглощенные друг другом, не замечали никаких неудобств. Полутемный подвал Гаврана превратился для влюбленной пары в самое романтичное место на земле. Из укромного уголка, где они обычно сидели, держась за руки, то и дело доносился счастливый смех — звонкий и заливистый — Сашкин, тихий басовитый — Костика. А по ночам они уходили в сад. Ведь что может быть лучше для двух молодых людей, впервые познавших прекрасное чувство, чем прогулки под луной в полумраке шепчущих деревьев.
Они шли по утоптанной дорожке между ровными рядами плодовых деревьев, и легкий прохладный ветер играл с рыжими кудряшками Сашки и освежал разгоряченное лицо Кости, обращенное к ней.
— Знаешь, Саш, а я даже рад, что мы оказались на этом острове. Думаешь, неадекватный? Не в этом дело. Просто я точно знаю, что в обычной жизни ничего бы такого не было — ни нас с тобой, ни этой ночи, — смутившись, он замолчал.
Сашка посмотрела на него увлажнившимися глазами и тихо спросила:
— Какая разница, где нам быть вместе — здесь или у себя дома? Или там, в реальной жизни, ты и без меня обойдешься?
Костик остановился, взял девушку за плечи и развернул лицом к себе, в глубине души удивляясь собственной смелости.
— Не говори так больше, ладно? Мне кроме тебя никто не нужен и здесь, и дома. Просто на этом острове все как в сказке — есть злые герои и добрые, есть королева, которая все захватила и отряд, который должен ее победить. Где еще такое увидишь? — парень широко улыбнулся, от чего на раскрасневшихся щеках его проявились по-детски милые ямочки.
Сашка погладила его по голове.
— Какой ты еще ребенок, Костик!
Он обнял девушку за талию, и они пошли дальше по дорожке, залитой лунным светом. А невидимые ночные птицы пели им свою прекрасную песню, и главным мотивом этой песни была любовь.
Марк старался проводить время вынужденного бездействия с пользой — каждую ночь он отправлялся на тренировочное поле и со всей нерастраченной энергией молодости упражнялся там в искусстве владения оружием, совершенствуя свои умения и поддерживая физическую форму. Товарищи не горели желанием составить ему компанию, поэтому Марк обычно занимался в одиночестве. Приходил с рассветом, уставший, но довольный, и с чувством выполненного долга ложился отдыхать.
«Не хотят, и не надо, — размышлял Марк, в очередной раз направляясь к площадке. — Думают, если ночь, то можно забить на тренировки. Богдан с Деном ленятся, У Костяна и Сашки одна любовь в голове, а Лика без конца в зеркало смотрит, даже в лезвии меча только себя видит. Не силой же их всех тащить? Ничего, прорвемся как-нибудь».
Так рассуждал неунывающий Марк, отгоняя от себя дурные мысли. Парень решил, что кем бы ни был противник, он встретит его достойно.
Богдан и Анжелика тоже гуляли ночами в саду. Анжелика словно сбросила с себя маску высокомерия и надменности, и, впервые за долгое время, не старалась казаться лучше, чем она есть. С Богданом она была самой собой — простой девчонкой, которая хочет, чтобы ее понимали и любили. Девушка на подсознательном уровне почувствовала, что внешний блеск не имеет никакого значения для Богдана. Он будто видит ее насквозь и не потерпит ни малейшего притворства. О Марке она уже не думала — эти чувства ушли так же быстро, как и появились. Таинственный остров все расставил на свои места. И каждый раз, шагая рядом с Богданом по садовой дорожке, Лика чувствовала себя настолько счастливой, что ей хотелось закружиться в сумасшедшем танце и разделить свою радость с целым миром.
А что же Богдан? Он просто шел рядом и думал: «Вроде ничего особенного не происходит, а почему-то так хорошо и тепло стало внутри. Странное все-таки место этот остров. А может, причина во мне самом?»
***
Относительно спокойный период жизни маленького отряда неожиданно закончился. Однажды Марк не вернулся с тренировки. Напрасно выглядывали обеспокоенные девочки в посветлевшие окна, напрасно хмурый Гавран, стоя в дверях, выкрикивал его имя — Марк так и не пришел.
Когда совсем рассвело, Анжелика, которая нервно ходила из угла в угол, остановилась перед Гавраном.
— Почему он не возвращается?! — из глаз ее покатились слезы. — Пожалуйста, ну скажи что-нибудь! Что нам теперь делать?
Старик погладил ее по голове и медленно произнес:
— Думается мне, ничего тут не сделаешь. Марк вернулся бы, если бы мог. А коли его нет — значит сирфы сделали свое дело.
Лика отшатнулась и побледнела. Сашка, стараясь сохранять спокойствие, взяла подругу за руку и заговорила:
— Ну зачем ты так, Гавран? Мы же не знаем, что с ним случилось, рано еще выводы делать.
— Я говорю как есть, — просто ответил акридец, — но это не значит, что мы будем сидеть тут, сложа руки. Я немедля отправлюсь на площадку, вдруг ему еще можно помочь.
Каждый выход наружу при дневном свете грозил неминуемой опасностью, тем не менее Гавран решил идти на поле один.
— Будьте благоразумны, дети, спускайтесь в подполье и ждите там, — сказал он, вешая связку дротиков на плечо и выходя за порог. — Я здесь знаю каждый куст и в случае чего смогу укрыться от сирфов. Если нужна будет подмога — позову. Мой птичий сигнал вы уже слышали. Ну а коли пойму, что вы не в силах мне помочь — то и звать не стану. Ждите до вечера, а ночью собирайтесь и ступайте к замку. Ведь время сирфов подходит к концу. Сегодня седьмой день. Но даже если они забрали Марка, — добавил старик, — это еще не значит, что он мертв. Стражи часто приносят людей в замок еще живыми. Может парню посчастливится сбежать оттуда до того, как его приведут к королеве.
— Ты же говорил, что оттуда никто не возвращался? — спросил Ден.
— Это я про тех, кого сама королева утащила. От сирфов же кое-кому удавалось вырваться, сбегали прямо из замка, особенно, когда было много народу зараз. Но от самой ведьмы — нет.
И, не обращая внимания на протестующие возгласы молодых людей, он покинул дом в одиночестве.
— Я надеюсь, мы не поступим как последние трусы, и не будем отсиживаться в подвале, пока старик рискует жизнью? — произнес Ден, оглядывая четверых оставшихся друзей.
— Конечно, нет! — решительно заявила Сашка. — Мы идем за ним!
— Берем дротики и вперед! — подхватил Богдан.
Через минуту вооруженный отряд, состоящий теперь из пяти человек, оставил свое убежище и последовал за Гавраном.
Над домом висела зловещая тишина.
«Странно, что сирфы до сих пор не показываются, — думал Богдан, крутя головой по сторонам и прислушиваясь к каждому звуку. — То ли они еще не прилетели, то ли чем-то очень заняты. Или кем-то».
Стараясь ступать бесшумно, молодые люди двигались к тренировочному полю. Им предстояло преодолеть сравнительно небольшое расстояние, пройдя мимо хозяйственных построек и через плодовый сад. Только легкий шепот ветра и скрип распахнутых дверей ближайшего сарая нарушали мрачное безмолвие этого утра.
Они уже приближались к месту назначения, как вдруг из-за деревьев, окружающих площадку, показался Гавран. Он шел медленно, опустив голову, в руке его поблескивал короткий меч, покрытый черными пятнами. Это было оружие Марка. Увидев северян, старик только развел руками.
«Сказал же им — сидите в доме, — без злости подумал он. — Хорошие ребята. Сразу видно, болит у них душа за друга. Эти иноземцы смогут многое, и даже больше, чем я думаю. Даже больше, чем они сами думают».
— Гавран, ну что там? Где Марк? Ты не нашел его? — затараторила Лика, незаметно переходя с шепота на крик.
— Тихо! — шикнула на нее Сашка, — мы тут крадемся на цыпочках не для того, чтобы ты так орала! Хочешь собрать сирфов со всего острова?
Анжелика закрыла рот ладонями и вперила полный ужаса взгляд на Гаврана, ожидая ответа.
Старик отер пот со лба и сказал всего три слова, но и их хватило, чтобы ввергнуть молодых людей в омут отчаяния и страха.
— Сирфы унесли его.