«Всего-то!» — чуть не обиделась Аня, вспомнив, что Никас получает деньги два раза в месяц, а их еле-еле хватает на пропитание. Но тут же устыдилась, вспомнив, что на эти его деньги — не считая мелочи братьев-двойняшек, жила довольно многочисленная семья, да ещё две немощные старушки. Потом вспомнилось, как она тщательно высчитывала цену на первых кукол. С грустной улыбкой взглянула на Никаса, который всё ещё с восторгом смотрел на три бумажки в своих руках. И решила: «Так. Этими — затыкаем дыры в хозяйстве. На кукольные, пока те продаются, будем покупать продукты. На те, что я оставила себе, и те, что, возможно, в понедельник даст мне дин Валентайн, я всё-таки попробую сходить или съездить на рынок (или на базар — что уж тут у них) и прикупить не только нитки-иголки и швейной всякой мелочи, но и присмотреться к строительным материалам. Вдруг найду что-то вроде раствора, чтобы замазать эти дыры? Камин ведь не спасёт, если что… В моих комнатах из-под подоконника жутко дует — пора готовиться к холодным дням…»
— И что ты думаешь купить на эти деньги? — нерешительно возвращая их Ане, спросил Никас.
И тут Аня затаила дыхание: получится — не получится?
— Чисто по-женски… Ну… Я бы хотела… Одежду и обувь, — пожала плечами она, а перед тем как высказать только что придуманное настоящее пожелание — завуалированное под наив, она даже поглубже вдохнула. — У двойняшек ботинки в ужасном состоянии. Купим новые, а старые отдадим… башмачнику. Кожа-то на них хорошая ещё, только подшить надо бы, потому как скоро каши запросят («Ой, а здешние дамы про это знают?»). А вот тебя бы я хотела попросить вот о чём… Никас, я посмотрела в своей комнате и в ваших. Почти у всех у нас под подоконниками трещины, и очень сильно из-за этого продувает. Летом-то не так страшно. Но что будет зимой? Мы сумеем на эти деньги нанять каменщиков, чтобы они… заделали дыры?
Она чуть не захлопала в ладоши, когда Никас чуть не возмущённо ответил:
— Зачем нам каменщики?! Ты привыкла к жизни с богатым мужем и забыла, как мы ремонтировали свой старый домишко? Я куплю всё, что нам понадобится для ремонта, и сам замажу все трещины! Ты права. Нам нужно заняться ремонтом пораньше, ведь лето пролетит очень быстро. Вот только одежда и обувь… Хотя, если я сам буду делать эти работы, денег хватит на многое.
— И не забудь, что к тебе пока не обращаются с просьбами, как к магу образов, только потому, что ты мало практиковался! — улыбаясь, напомнила Аня. — Завтра выходной, так что нам надо бы ещё потренироваться в магическом ритуале с образами.
О том, что в понедельник обещал приехать дин Валентайн, она решила не говорить: а вдруг чиновник передумает? Лучше не давать надежду на новые поступления сразу. Вот если приедет-таки, деньги за понедельник (если они, конечно, будут) она сразу отдаст Никасу… Одновременно она едва удержала торжествующую улыбку: всё! Никаких дамских журналов не надо, чтобы объяснить её странное для всех умение ремонтировать дом и обращаться со строительными материалами и инструментами! Как только Никас принесёт нужные для ремонта покупки, Аня будет хвостиком следовать за ним, требуя объяснения для каждого его действия. И никто из домашних не удивится, что в дальнейшем старшая сестра возьмётся, например, за здешний мастерок, не дожидаясь брата с работы и залепляя раствором трещины в стенах!.. Ведь в её новой семье все уже знают, что, очнувшись от магической отравы, Агни стала невероятно деятельной!
А она-то боялась, что даже дамские журналы не спасут её объяснением, что это они подсказали, как можно ремонтировать целый дом! Фу… Слава Богу, строителей не надо приглашать! Аня боялась, что придётся платить лишнее чужим, когда есть она сама.
Никас как-то машинально улыбнулся на предложение поработать завтра над своими магическими силами, и Аня только сейчас заметила, что он глубоко задумался о чём-то. Потом его тёмные глаза прояснели, он снова взглянул на деньги.
— Ты снова шьёшь кукол, — медленно сказал он. — Думаешь, стоит утруждаться? Нет, — поспешил он, — я не против, что ты занимаешься этим пошивом, но ведь по ночам…
— Я думаю, что деньги за кукол пойдут на еду. А эти — на всё остальное.
— Тогда… — старший брат снова задумался. — Тогда я подожду с вещами на себя.
— Почему? — удивилась Аня.
— Наше ландо совсем дряхлое, рессоры давно расшатались, да и колёса у него требуют замены… — Он помолчал, а потом вдруг расхохотался. — Агни! Это смешно! Как только я начал думать о том, что в первую очередь требует вложения денег в нашем хозяйстве, возникло столько проблем!
Аня не стала сдерживаться: рассмеявшись, к словам брата она мысленно присовокупила свои недавние размышления: пока они жили, пытаясь найти деньги только на еду, вроде ничего и не предвещало других больших трат. А стоило деньгам в семье завестись, как проблемы хлынули потоком! Мда… Жизнь… Когда брат угомонился, она хотела было сказать ему, что у неё есть ещё деньги — одна бумажка от полученного за ритуал. Но умолчала. Вспомнила, как впервые услышала: когда в доме появлялись деньги — жили сытно, а потом — до следующей выплаты, пусть и не голодали, но впроголодь. В этом отношении брату она не очень доверяла. Он не умел распорядиться деньгами, хотя сейчас ситуация заставила его призадуматься. Ещё вспомнила, как с первых больших денег он накупил всем альбомы и карандаши с красками. Хотя последнее и подсказало Ане про магический дар образов, с хозяйственной точки зрения — это было чересчур, когда младшим братьям ходить было не в чем.
И уже грустно подумала: «Как нам всем хочется быть беззаботными, не думать про деньги, но жить в полную силу! Ладно. Даже если это была последняя крупная сумма в нашей семье, мы хоть к зиме будем готовы! А ещё реальная сумма будет, когда на следующей неделе за куклами приедет заказчица!» И обобщила:
— Итак, в первую очередь мелкий ремонт дома. Потом — ландо. И только потом, если деньги останутся, будем думать о зимней одежде. Ведь пока неизвестно, будут ли новые желающие воспользоваться магией образов!
— Ты права, — сказал уже серьёзный Никас. И вздохнул. — Ты права. Завтра еду на рынок, докупать продукты на неделю, а заодно посмотрю с мальчиками, что можно купить для ремонта. Поэтому, Агни, я беру пока только одну бумажку из этих денег. — И смущённо улыбнулся: — Чтобы не было соблазна истратить всё.
И, только когда он отвернулся, чтобы побежать на второй этаж, где явно намеревался спрятать данные ему деньги, Аня подняла брови: так Никас знает, что он… э-э… бывает легкомысленным с деньгами?
Но сбежать наверх Никас не успел, поскольку неожиданно вспомнил о том, что его, вообще-то, должно было интересовать больше всего на свете. Он резко остановился на первых же ступенях и, вернувшись к Ане, с тревогой спросил, стараясь не скашиваться на Онору, увлечённую беседой с Кристал:
— За Онорой больше не приезжали?
— Нет. — Для пущей убедительности Аня покачала головой. Сначала она удивилась: разве девочки ему не рассказали по дороге домой? И улыбнулась. — Но я попросила дина Валентайна похлопотать, чтобы она стала моей официальной помощницей в магии.
— Агни… — прошептал Никас. — Ты…
Он шагнул к ней и мягко поцеловал в щёку.
— Спасибо, Агни. Я тебе и правда очень благодарен.
Глядя вслед ему, всё-таки бегущему наверх, Аня хмыкнула: «Приятно, когда люди к тебе так относятся. Но одной этой благодарностью, Никас, тебе не отделаться! Так. Что бы у тебя такого выпросить? Хм… А не собрать ли завтра в поездку на рынок всех наших девочек? Пока мальчики ищут продукты и прицениваются к строительным материалам, мы могли бы прогуляться по тамошним лавкам… за нитками-иголками! Никас же знает, что у меня деньги есть в заначке — правда, не знает, сколько. А мы могли бы прицениться и к тканям, которые можно купить для не самых изощрённых моделей, чтобы сшить их дома. А заодно посмотреть книгу для Оноры. Хм. А неплохая идея, между прочим».
А пока она попросила Онору собрать рукоделие в корзины, а сама позвала Кристал на кухню — собрать ужин (посуду и пару кастрюль) в большую корзину, чтобы не уходить с летнего озёрного берега до темноты. Зачем сидеть дома в такой чудный вечер, горячий и светлый, когда можно погулять на берегу? А ещё Конгали отказалась идти со всеми, кажется, привязанная тем самым проклятием к дому. Зато Лисса позвала Коана, и призрачная девочка даже помахала рукой вслед, чтобы пушистый собачёныш знал, что она ему разрешает уйти на время.
Мальчиков нагрузили этими двумя самыми большими и тяжёлыми корзинами — старушки-служанки отказались идти к озеру, и им оставили ужин на привычных тарелках.
Прошли половину тропинки — и… Аня в очередной раз поняла, что не стоит идти на озеро с намерением заниматься шитьём! На мостках их ждал Таеган!
Ух, как обрадовались ему девочки и мальчики! Кристал пришлось схватить взвизгнувшую Лиссу за руку, чтобы малышка не упала, пока мчалась к любимому детишками соседу, чтобы рассказать, что она спряталась от родителей — и те вынуждены были её оставить в доме у Агни… Улыбаясь во весь рот: а что? Можно! Все знают, что они помолвлены! Все знают, что они любят друг друга! — Аня торопилась к берегу, забыв даже завернуть к купальной беседке, чтобы переодеться.
Впрочем, успели всё. И через минуты уже плыли через озеро на вылазку в дядин сад, которая, возможно, в будущем станет традиционной, пока странные, но вкуснейшие ягоды зреют в его саду. По пути через озеро, Аня спросила:
— А почему ты сразу их не принёс?
Он оглянулся на неё и с улыбкой, но возмущённо спросил:
— Ты в самом деле не понимаешь?
— Хочу убедиться! — кокетливо заявила она и фыркнула от волны, плеснувшей в лицо.
А Таеган вполголоса и таинственно пообещал:
— Убедишься на месте! В тех самых чудесных кустах!
В прохладной воде стало так тепло, словно в неё вошли прогретые солнцем струи.
И Аня снова задумалась о странном, которое, тем не менее, ей нравилось. Она вспомнила, как Таеган решил в самом начале их знакомства, что она доступна… В этом он сам признался ей, когда отношения стали более доверительными. Аня-то всё думала — может, ей только показалось… Но, едва она стала его невестой, он стал относиться к ней трепетно и уважительно. Только сладостные поцелуи и крепкие объятия, только разговоры, только длительные прогулки, которые, увы, были нечастыми из-за тех же Партхланов… Аня даже сейчас насупилась, вспомнив, сколько личного времени Таеган и она потеряли из-за этих назойливых дина и дайны!
— Пальцем по обиженным губам я проведу, — внезапно проговорил Таеган, улыбаясь ей из волн, сияющих расплавленно-синими небесами и вечерним солнцем, — грусть моей любимой я тихонько разведу. Ночью нам дорожку тайно осветит луна. И в саду таинственном встреча будет не одна…
Он прибавил скорости и первым вышел на мелкое место, чтобы протянуть руку доплывающей Ане. Встряхиваясь от воды, отжимая волосы, скрученные в пучок, Аня с невольным любопытством спросила:
— Это… твои стихи?
— Что ты! — засмеялся Таеган. — Я думал — ты знаешь. Это наш столичный поэт. Жаль, я не знаю полного стиха, а то бы рассказал тебе. Просто вдруг вспомнилось, когда тебе, как я заметил, стало грустно.
— Я подумала о том, сколько встреч мы потеряли из-за Партхланов, — призналась Аня, подставляя лицо солнцу, пока не вошли под постепенно темнеющие тени высоких кустарников и деревьев.
Таеган не выдержал — смотрел только секунды, да и бросился целовать её, между поцелуями сбивчиво объясняя:
— Когда ты так нежно тянешься к солнцу, мне кажется, что ты единственная на свете настолько… нет, даже не привлекательная, а желанная! И — моя!
А потом, вдосталь награбив ягод и уминая их в тех же уютных кустах, на примятых травах, где сидели вчера, он вдруг со смешком сказал:
— Как-то я не представляю всё-таки, что мог бы предложить какой-то другой дайне переплыть это озеро, да ещё попробовать себя в роли грабителя, хоть и в шутку! Но с тобой это так интересно и так… сладко! Так вкусно — особенно когда ты не возражаешь против моих поцелуев! Когда Никас мне о тебе рассказывал, я представлял тебя совсем иной — настолько, что удивился, когда впервые встретил!
— А уж как я удивилась!.. — посмеиваясь, пробормотала Аня, вспоминая, как удирала от него с озера домой. И тут же почувствовала огромное любопытство: — А какой ты меня представлял? Ну, со слов Никаса?
— Со слов Никаса… — задумчиво повторил Таеган. — Я думал, что дайна Агни — это чуть-чуть… надменная женщина. Муж не допускал её к светским развлечениям, и она вела бы себя надменно из застенчивости, потому что не знала бы, как себя в обществе вести, — объяснил он своё неожиданное видение. — Кроме всего прочего, я думал, что она ничего не понимает в хозяйстве, потому что видел, как одеты твои братья и сестра. Я знал даже, что вы не всегда можете позволить себе хорошую еду. Нет, я слышал о вашем плачевном положении из-за странного завещания твоего мужа. Я думал о дайне Агни как о хрупкой и болезненной женщине… Но ты, едва пришла в себя, начала как-то очень энергично… — он запнулся, хмыкнув. — Жить? — сам у себя спросил он и кивнул себе: — Именно жить. Первая встреча с тобой… — Он засмеялся от воспоминания. — Незабываемая! И весьма впечатляющая! Слабая от долгой болезни женщина мчалась по тропинке как вспугнутый быстроногий оленёнок! Меня это поразило!
— Именно поэтому ты нарушил все законы общества и обратился ко мне на «ты»? — поддразнила Аня его.
— Ты околдовала меня! — шутливо обвинил её Таеган и тут же хмыкнул снова. — Может, поэтому мы так легко приняли друг друга?
— «Пустое «вы» сердечным «ты» Она, обмолвясь, заменила…» — медленно проговорила Аня и, помолчав, вздохнула: — Как жаль, что некоторые стихи, как и поэтов, я помню поверхностно… Как жаль…
— Очень красивые строки, — задумчиво сказал Таеган. И улыбнулся. — Может, поговорим о не самом поэтическом? Ты спросила брата, не возражает ли он против моего вселения в твой дом? Я буду в нём редким гостем, но всё же придётся выделить место.
— Спросила. Он совершенно не возражает и даже, кажется, рад, если ты вселишься в наш дом. А об отношении детей к себе ты знаешь. Они тебя очень любят. — И внезапно тихонько рассмеялась.
— Чему ты смеёшься?
— Когда ты переедешь в наш дом, ты станешь для дядиного сада настоящим грабителем! И, боюсь, наши мальчики захотят составить тебе в этом деле компанию!
Они вместе посмеялись нафантазированной картине и повздыхали, что слишком задержались на этом берегу — неприлично для оставшейся семьи Агни, даже если учесть их положение помолвленных. И быстро собрались в дорогу, уповая только на то, что ночью можно выспаться: ведь завтра выходной день, а значит, встретиться можно будет уже в обед и не разлучаться до вечера!
Когда добрались до личного берега Агни, Аня подумала, что нет на свете ничего лучше, чем одарить детей сладкими ягодами! Вроде и поели на природе, да ещё на озёрном берегу, но ягоды ели там, словно божественную амброзию вкушали! И на Таегана смотрели, как на рыцаря, принёсшего не ягоды, а, по крайней мере, напиток бессмертных! Он посмущался, помня, что смотрят на него так не впервые, но быстро успокоился, когда Аня велела домашним собираться домой: набежавшие с востока облака с заходом солнца становились всё более тёмно-серыми, с багровыми краями и оттого слегка зловещими. Никас оценил их как собирающуюся грозу и встревожился, успеет ли Таеган добраться до своего берега вплавь. Аня и Таеган переглянулись: кажется, они вовремя договорились этой ночью не встречаться!
Когда все тронулись с места по тропинке, Аня специально выждала, пока семья отойдёт подальше, и быстро подошла к Таегану. Не пришлось ни о чём просить: он её обнял так, словно они прощались не до завтра, а на целую неделю, и поцеловал так же крепко, а потом она оттолкнула его без слов к мосткам. Он улыбнулся и побежал к озеру.
Поднимаясь к дому, пока была возможность видеть, она оборачивалась и с беспокойством следила за ним, стремительно плывущим через озеро. Темнело быстро от сгущающихся туч, которые накрыли всё небо и под которыми полыхали быстрые молнии. Неизвестно, знают ли здесь о грозовом электричестве от этих молний, но Ане было страшно за Таегана, и она, всё-таки встав на месте и держась за сердце, выдохнула только тогда, когда он вышел из воды на своём берегу. Пропал, еле видный в темноте, в кустах — и Аня наконец побежала к дому, ёжась от первых крупных капель, бьющих по плечам. Как хорошо было под крышей пристроя!.. Правда в коридор Аня вошла уже в кромешной тьме и под грохот страшенного ливня — такой громкий, что он заглушал даже гром.
В гостиной двойняшки к её приходу уже зажигали свечи, и стало не так страшно, хотя где-то в тёмных уголках попискивала от страха Лисса, а Кристал негромко уговаривала её не бояться и предлагала посмотреть на Коана, который грозы не страшится. Никас и Онора быстро закрывали распахнутые на день оконные рамы… И всё это вместе вдруг навеяло на Аню такое странное впечатление… Не хватает в картинке только Таегана, который почему-то уплыл…
Мальчики тем временем не только зажгли свечи на столе, стоявшем в середине гостиной, но и придвинули к нему самые лёгкие кресла. Аня нашла корзину с заготовками для работы, уселась в кресло и принялась за дело. Глядя на неё, замолчала Лисса и побежала присесть ближе к ней. Потом подошла Кристал с Коаном на руках и появилась Конгали, «присевшая» на подлокотник Аниного кресла. Негромко болтая о вечере на пляжике, Кристал отдала Коана Лиссе и вынула из корзины свою работу. Присоединилась и Онора, разложившая на столе ткань для выкройки. Вскоре Лисса опустила на пол собачонку и принялась усердно впихивать в кукольные детали набивку.
Кеган и Греди убежали сначала на свой этаж, а потом быстро вернулись. Смеясь, уселись напротив Оноры и взялись рисовать Конгали, что очень удивило призрачную девочку. Аня переглянулась с Никасом, но тот только покачал головой, напомнив: мальчики рисуют всего лишь портрет Конгали, не используют магическую силу, которой, возможно, и нет пока у них. А Аня подумала: если Никас работает в суде, может, ему стоит попробовать поискать в своих архивах девочку по имени Конгали, которая, возможно, умерла. А возможно — и нет. Нашёл же он адрес Лиссы — правда, опоздав с ним. Жаль, что у них в суде нет компьютеров — улыбнулась она про себя. Найти девочку было бы гораздо легче… Дошивая деталь, она подумала: «А если бы я не вытащила ту цепочку? А оставила её в том сундучке?.. — Она даже застыла с иголкой в руке, поддерживая детальку. — Конгали появилась бы в моём доме? И почему… она не может выйти из дома? Сегодня она это ясно показала. И говорить не может. Но это — дело Оноры… Так, что у нас на понедельник запланировано? Учёба Кристал. Приезд дина Валентайна. Но приедет чиновник после обеда, если не вечером. Значит… Надо договориться с Онорой провести ритуал для Конгали именно в дообеденное время? Да, так и сделаем… Что-то мне очень уж любопытно стало, что с ней произошло… — И вдруг холодок по спине. — Цепочка в сундучке… А если муж Агни занимался не только снятием проклятий?»
Через стол она взглянула на Онору. «Стоит ли у неё спрашивать? Ведь, если дин Хармон заниматься преступными делишками… А если вспомнить, что он жаден до денег, а значит — довольно беспринципный… Вспомнить только, что позвал замуж Агни из-за её выгодного дара — вон, сколько я получила за один только сеанс… Занимался с Онорой тоже поэтому… А если он не только снимал проклятия, но и… Бррр… Я не слишком увлеклась ужастиками насчёт мужа Агни? Не клевещу ли на него?»
При мягком освещении, достаточном для рукоделия и даже рисования, среди людей, которые не только хорошо знают друг друга, но и любят, как-то странно было думать о дине Хармоне, как о преступнике. Но подозрения всё больше заполоняли Анино мысленное пространство, и она уже не могла не думать об этом — о том, что именно дин Хармон сделал что-то такое, из-за чего девочка Конгали стала призраком. И только про себя сформулировав догадку, Аня взглянула на Онору. Стоит ли ей говорить? Или даже спрашивать, мог ли дин Хармон вместо снятия проклятий заниматься их наложением. Но ведь прошёл год после его смерти! Неужели было что-то долгосрочное с этим проклятием на Конгали? Но собачка Коан… Что-то не то со временем… И тогда — что же сделала сама Аня, вынув цепочку с медальоном?
Конгали не расскажет. Именно проклятие не даёт ей говорить — даже показывая буквы. Она может отвечать на простые вопросы, но не может говорить о собственном несчастье. Поэтому опять встаёт вопрос к Никасу, как работнику суда…
Аня тихонько встала с места и, взяв один подсвечник, вышла на кухню. Посуда, оставленная для старушек, была помыта Бридин и Сайл. Приглядевшись в пламени свечи, Аня убедилась, что тарелки вымыты хорошо. Поэтому взялась за мытьё посуды с пляжа. За узким кухонным окном продолжал грохотать ливень, хотя сама гроза закончилась.
Когда посуда была поставлена на место, Аня обошла кухню, приглядываясь, всё ли готово к завтрашнему дню, и невольно усмехаясь: какое счастье, что завтра не будет Партхланов! Потому как можно будет потратить продукты на почти праздничный обед! Утром домашние переживут традиционный завтрак, но уж на обед она расстарается сделать что-то повкусней.
Обыденные дела и мысли успокоили, и она вернулась в гостиную, где на диване уже спала Лисса и Коан под её бочком, а Конгали присматривала за обоими. Здесь же уже позёвывала Кристал, а двойняшки шептались, разглядывая рисованные портреты Конгали. Призрачная девочка, наверное, уже видела их, поэтому и не подходила. Зато с каким-то недоумением всматривалась в эти портреты Онора.
Только Аня обрадовалась и хотела подойти к ней, чтобы уточнить кое-что, как поднялся из-за стола Никас и негромко сказал:
— Пора спать. Ливень будет идти до утра. Так что расходимся по своим комнатам.
Он взял на руки Лиссу — Кристал прихватила Коана.
— Я потушу свечи, — предупредила Аня, что остаётся в гостиной последней. — Заодно соберу все наши рукодельные дела и отнесу в мастерскую.
— Хорошо, — откликнулся с лестницы Никас.
И все постепенно убрели наверх. А Аня и в самом деле, сопровождаемая Конгали, собрала все материалы и кукол, которые успели появиться-таки за вечер, и зашла в мастерскую. Здесь она разложила всё необходимое для завтрашней работы по местам, а кукол поставила на полки стеллажа. Конгали следовала за ней неотступно, так что Аня, улыбаясь, спросила:
— А ты вообще не спишь?
Призрачная девочка помотала головой.
— Тогда посмотри. Вот эта кукла, которая тебе понравилась. Я ведь права? — Новый кивок. — Прекрасно. Тебе точно не нравится ни одна из тех, которые мы только что сшили? — Помотала головой. — Теперь следи за тем, куда я отложу твою куклу, чтобы её не увидели покупательницы. Вот — видишь? Я поставлю её здесь, за зеркалом.
Аня водрузила выбранную Конгали куклу на край трельяжа, за створкой зеркала.
— Её здесь никто не увидит, кроме тебя. А девочек я предупрежу, чтобы они эту куклу не трогали.
Призрачная девочка печально улыбнулась. А Аня, стараясь тоже улыбаться, хотя сочувствие сжимало её сердце, сказала:
— Когда все уснут, я пойду снова на мансарду. Ты со мной?
Широко распахнутые глаза позволили догадаться о вопросе. Аня вздохнула:
— Пока все спят, я хочу побольше взять тряпок с мансарды. Для кукол. Но не хочу, чтобы пока в доме знали, откуда я беру материалы для них.
И тогда девочка очень энергично закивала.
Через полчаса, убедившись, что все, усталые и утомлённые, спят, Аня и Конгали вошли в кабинет дина Хармона, а потом зашли за стеллаж с книгами и начали подниматься на мансарду. Аня предполагала, что призрачная девочка будет неуютно чувствовать себя на мансарде, но Конгали, быстро «облетев» мансарду и найдя ещё парочку мест, богатых на старые, но хорошие для пошива ткани, «позвала» к ним хозяйку дома, и Аня быстро набрала их побольше в захваченные чистые мешки с кухни. Мельком глянула на сундучок с так и лежавшей на нём цепочкой с медальоном, решила не заморачиваться пока на нём. В сопровождении Конгали она спустилась на первый этаж и поставила мешки с добычей в самый дальний угол. Объяснила призраку:
— Я не знаю, что будет с погодой завтра. Если снова будет дождь, попрошу девочек снова обыскать бельевую — пусть порадуются что нашли в ней что-то стоящее для нашего благосостояния. Они ведь и правда будут рады. Ты пойдёшь со мной на второй этаж?
Конгали покачала головой и куда-то пропала.
А Аня вернулась в свою комнату — и только насмешливо подняла брови: в её постели крепко спала Лисса. Мало того — перед сном она подтащила к кровати стул, на который положила такую же крепко спящую собачонку. Вспомнив, что девочка любит тепло, а в грозу сейчас в доме довольно прохладно, Аня вздохнула и, переодевшись в ночное платье, осторожно легла рядом с малышкой. Только сонно поворчала про себя, вспомнив тот памятный дождь и Лиссу в своей постели, под бочком, когда она, Аня, впервые попала в этот мир. И вспомнилось, засыпая ещё кое-что… Следы Конгали, которые и привели её на мансарду. То есть призрак изначально существовал в доме? И только вынутая из сундука цепочка показала его хотя бы в той форме, которую теперь знали все?.. Надо подумать над этим…