Вернулся Сарет в трактир «Хитрый пескарь» только под конец второй половины дня, ближе к вечеру. В этот раз он добирался пешком с участка, никто и не думал довезти его на карете. Да и экипаж уже не ожидал никого возле крыльца.
Войдя в заведение, у ведьмака возникло ощущение, что вчерашний народ так и не расходился по домам. Как только он переступил порог, то и без того почти неслышные разговоры мгновенно затихли и на него устремились пара десятков глаз. Судя по всему они были в курсе того, что произошло на улице Ристерда. Это было написано на их недружелюбных рожах. Слухи, как понял Сарет в Амбрехте разносились со скоростью полета помойной мухи, хотя кто-то и мог этому поспособствовать. Впрочем, как и везде. Естественно они ожидали, что знаменитый заокеанский убийца чудовищ за пару часов избавит их от напасти, терроризирующий город, а он позволил только допустить смерть четверых защитников-городовых.
Сарет, перехватив из правой руки в левую объемистый сверток из мешковины, перевязанный веревкой, сделал шаг к стойке, за которой как всегда стояла Рита, с виноватым и озабоченным выражениями на лице одновременно, как часть постояльцев, работников порта, поднялись со своих мест и собрались покинуть трактир. Последним уходил тот самый здоровяк, что схватил в прошлый раз трактирщицу за волосы. Он остановился перед Саретом, возвышаясь над ним каменной глыбой и, смотря с ненавистью сверху вниз, одной рукой нервно теребил кожаную петлю, вдетую в рукоять рыбацкого ножа. Монстробой глянул в ответ выжидающе.
— Значит правду говорят о вас, мутант, — прогундосил докер в свой сломанный нос, — Мерзавцы вы, без достоинства, совести и чести. Четверых наших парней тварь угробила, а на тебе ни царапинки. И чудище живо.
— Хочешь поговорить об этом? — сквозь зубы процедил Сарет, чувствуя, как в нем закипает злость от услышанной всего одной фразы.
— Тебе повезло, что алькальд нанял тебя, лунчд, — докер хотел сплюнуть ведьмаку под ноги, но сдержался, — Так бы я с тобой потолковал за жили-были, клянусь Бэйнором.
— Так ты не переживай, — сверток мешковины упал к его ногам, показывая, что монстробой готов к его услугам, — Я улажу вопрос с законником.
Здоровяк задумался, посмотрев за спину Сарету, ища поддержки у своих товарищей, ожидавших его у выхода. Пальцы крепко сжали рукоять ножа, Сарет подобрался, хотя внешне выглядел расслаблено.
— Пилиб! — окликнула докера Рита, так громко, что все слышали его звонкий голос, — Если затеешь драку в моем трактире, то можешь забыть сюда дорогу навсегда. И твои друзья тоже.
За спиной ведьмака послушались возмущенные голоса, кто-то из них пытался вразумить товарища.
— Ноги моей больше не будет в «Пескаре», Рита, — обернулся докер лицом к трактирщице, — А тебе повезло, выродок, — и обошел убийцу чудовищ, едва не задев того плечом.
— Как выполню Контракт, то я в твоем распоряжении, — бросил вслед портовому рабочему Сарет.
Ведьмак немного постоял, смотря на закрывшуюся входную дверь, медленно усмиряя злость. Ну и чего он так взъярился, подумал Сарет. Подумаешь тупая детина точь в точь повторила слова из одного печально известного у него на Континенте памфлета, который привел к разгрому фанатиками его родного дома Каэр Морхен. Вряд ли Пилиб вообще был знаком с этой писаниной, он должно быть и читать, то не умел.
Остальные, кто остался в «Пескаре» как обычно отводили взгляд от направившегося к стойке ведьмака, за исключением пятерых странно одетых мужчин, сдвинувших два стола вместе. Но он не слишком обратил на них внимания. Главное, что его сейчас заботило, это собственный голодный желудок.
— Вам, Рита, надо бы нанять вышибалу. В следующий раз ваша отповедь может не быть такой вразумительной, — грустно заявил Сарет, устраиваясь на стуле, примостив рядом сверток.
— Если кое-кто не будет вечно пытаться ввязаться в драку, то и на вышибале можно сэкономить. Неужели нельзя было обойтись без всего этого, — буркнула Рита. Она старательно изображала из себя недовольство, но Сарет легко распознал в ее голосе обеспокоенность. Рита отводила глаза от его пристального взора, но украдкой все же бросала на него взгляды, будто пытаясь разглядеть что-то в нем.
— Не я начал, — отмахнулся ведьмак, порылся за пазухой куртки, и вынул кошелек, на красном бархате которого заметно выделялись более бурые пятна, — Так, — он принялся отсчитывать монетки, — Если я правильно посчитал, что здесь плата за комнату на три дня с учетом вчерашнего, — он подвинул к ошеломленной девушке горсть монет, — А это за ужин, — призадумался чутка, — И тот чай по рецепту вашего отца, пожалуйста, с пирогом, если еще не поздно.
— Я же сказала, что платить не надо, — трактирщица с сомнением смотрела на тестуны, — Боюсь спросить откуда деньги?
— Выполняю условия одной сделки, — от того, как Сарет ответил, Рите расхотелось дальше расспрашивать его.
Она демонстративно ссыпала, даже не пересчитывав, монеты в глиняную кружку, которую достала из-под столешницы:
— Ожидай свой заказ, — только и ответила девушка, исчезнув потом за дверью кухни.
Сарет не стал ждать, пока ему вынесут снедь, быстро окинул взглядом харчевню и выбрал себе столик у камина.
С удовольствием скинул мокрую плащ-накидку, бросив ее на стул, напротив своего места, там же положил ножны. Облегченно помассировал плечо, которое ранее перетягивал ремень. Оружие из сидеритовой стали не было таким тяжелым, его, наверное, худенькая Рита смогла б легко поднять, но Потрошитель все таки смачно приложил его к стене. Сутки б отлежаться в кроватке…А курва мать, прошипел ведьмак, брюзжать начал, как старик. Скоро на погоду начну жаловаться, хотя если, честно, но дождь начал поднадоедать, думал ведьмак шевеля мокрыми пальцами в склизких портянках. Стоило все-таки сначала переобуться, а не заказывать еду, но все это докер с его предъявами. Сбил с панталыки. Интересно, а что было бы если б убийца чудовищ свернул ему шею прямо здесь? В этом случае защита алькальдова действует? Ну пришлось бы охотиться на Потрошителя бесплатно, это точно.
Мюрис появился быстро с подносом и едой. Он быстро и сноровисто раскидал по столу глубокую миску с дымящейся тушеной картошкой с курицей, два блюдца с нарезанными кольцами солеными огурцами и отрезанным треугольником куском вчерашнего пирога с мясом и кружкой горячего чая.
Ведьмак поблагодарил, взял было ложку, но заметил, что мальчик стоит и нервно крутит в руках поднос. Ведьмак пожал плечами и из кошелька катнул ему монетку, половой, не раздумывая, подхватил ее.
— Ой, спасибо, мастер ведьмак, — быстренько спрятал ее в карман фартука, — Но я не за этим… — мальчишка замялся над нахмуренным взглядом Сарета.
— Тогда чего хотел? — спросил монстробой, и запихнул полную ложку горячей картошки в рот.
А парнишка молодец, не растерялся. Быстро сообразил, что дареная денежка может укатиться обратно в кошелек.
— Тут с вами хотели поговорить… — замялся парнишка, — С утра о вас спрашивают.
Мюрис указал вглубь зала, где ведьмак приметил ту самую пятерку мужчин, что не сводили с него заинтересованных глаз с самого начала. По центру сидел с испещренными морщинами лицом старик, всем своим видом показывая, что он у них за старшего. Они расположились у противоположной стены под окнами и хорошо видели ведьмака.
— Хорошо, Мюрис. Я поговорю с ними, как поем, — согласился монстробой и Мюрис, сообразив, что здесь он уже не нужен, быстренько убежал к себе за стойку ожидать нового заказа, предварительно довольно кивнув головой тем постояльцам. Видать от них монетку он уже тоже получил.
Сарет не торопился, с аппетитом прожевывая каждую порцию снеди. Сарет, живущий всегда в дороге, ценил подобные моменты, когда получалось сытно поесть в спокойной обстановке, поэтому старался растянуть их. Кто знает, кода он сможет снова вкусить подобного кушанья. Или вообще сможет ли есть после встречи с чудовищем, если останется жив.
И да, пирог действительно был изумительным, пусть и испекли его вчера под вечер.
Естественно он не терял времени и изучал своих будущих знакомцев. На омельцев они не были похожи, напоминали ему офирцев родного Континента, которых он видел всего пару раз за свою жизнь. У всех почти одинаковые худощаво-скуластые лица с бронзовым загаром людей, большую часть своей жизни проведшие под солнцем, миндалевидные глаза с одинаковым темно-карим цветом, хотя у старика были зеленые. Черные коротко стриженные волосы, у старшего кучерявая борода, подернутая сединой. У него одного голову покрывал белый платок с красным орнаментом, поддерживаемый костяным обручем. Одеты все броско, в шерстяные кафтаны ярких цветов, украшенных красивыми витиеватыми узорами, широкие шаровары и короткие замшевые сапожки. У каждого через спинку стула перекинуты плащи с подкладками, на взгляд ведьмака слишком теплые даже для Омельсланда. Вооружены все, кроме старшего, на их широких поясах висели кривые сабли с узкими клинками и кинжалы.
Сарет, вытер пальцы об куртку, отодвинул от себя пустую утварь, взял кружку с чаем и направился к их столикам, оставив свой меч с плащом лежать где лежали. Тем самым показывая, что не желает ссоры. Ну и те тоже всем своим видом не показывали, что враждебно настроены против ведьмака, терпеливо ожидая, пока тот набьет свой живот.
— Мир вам, милсдари, — поздоровался монстробой, но за стол не сел, замерев рядом со стулом, — Меня зовут Сарет из Крейдена, ведьмак.
Первым заговорил как раз таки старец, поднявшись со стула. Его спутники мгновенно повторили его действие, подтвердив догадки убийцы чудовищ:
— И тебе мира, уважаемый, — старик приложил правую руку к сердцу и немного наклонив голову в уважительном жесте, — Я Сохрэб Мехраби абн Короуш. Я и мои спутники из солнечного Асланистана. И мы знаем, кто вы, поэтому и ждали вас в этом…ммм…заведении.
Его товарищи, а скорее всего тельники поприветствовали ведьмака сдержанными кивками. Ну что ж, подумал убийца чудовищ, представились друг другу, теперь не должны саблями махать.
— Пожалуйста, присаживайтесь, остад ведьмак, — и сам вернулся на свой стул, — В ногах нет правды, а уж в моем возрасте, и подавно.
Старик лукавил, Сарет отлично видел, что сухощавая фигура Сохрэба была еще крепка, как здоровый кипарис, но монстробой исполнил приглашение.
— Может чего-нибудь заказать вам покрепче этого чая, остад Сарет? — асланистанец говорил на Всеобщем, однако ведьмаку приходилось напрягаться, чтобы разобрать акцент своего собеседника. По внешнему виду он должно быть рассудил, что ведьмак нуждается в деньгах раз пьет лишь чай.
— Нет, спасибо, милсдарь Сохрэб, — монстробой почтительно кивнул головой, — Мне сегодня предстоит тяжелая ночь, и еще хотелось бы отдохнуть, — хоть и говорил он обходительно, но дал понять, чтобы собеседник перешел к делу, как можно быстрее.
Однако спутники Мехраби расценили поведение ведьмака дерзким по отношению к их старшему, раздался недовольный ропот среди них. Сарет даже бровью не повел, не привыкать к подобным реакциям. Сидевший рядом с серьгой в левом ухе хватился за рукоять с навершием загнутым в сторону лезвия сабли в виде орлиной головы, однако старший асланистанец одним жестом заставил всех успокоиться.
— Вижу, что наш гость из-за океана человек действия. Я благодарю Аслана за, то что он ниспослал нам вас, — при этом Сохрэб поднял руки к верху, развернув ладони к себе, — Когда начался дождь, заставший нас в пути, мои люди негодовали, — старик укоризненно посмотрел на сопровождавших его, — Они посчитали, что из-за омельской непогоды мы опоздаем к сроку, но я взмолился Аслану, чтобы дождь принес нам пользу, и как же обрадовался, что Господь не отвернулся от нас, когда узнал, что в Амбрехте есть ведьмак. А о вашей касте искусных монстробоев ходят множество легенд.
— Вы хотите меня нанять, милсдарь Сохрэб? — не выдержал Сарет, и возможно произнес это несколько грубо, потому что радушная улыбка старца на мгновение исчезла, чтобы потом снова прорезать бороду.
— Вы резки, как болт пущенный с арбалета, остад Сарет. И мне это нравится. Это сокращает время потраченное на пустые разговоры.
Сарет решил для себя, что если он успеет допить чай в чашке до того, как асланистанец закончит заискивать с ним, то встанет и уйдет. Времени у него не было катастрофически, и тратить его на вытягивание информации из старика он не мог.
— Да, я хотел бы заключить с вами Контракт, — видать все же что-то прочитать на по глазам внешне невозмутимого ведьмака Сохрэб смог, — Я хочу чтобы вы помогли мне снять проклятие с моего рода и в частности с меня.
Наступила тишина за столом, словно присутствующие ожидали грома за окнами, но слышали только шум дождя.
— Хм, проклятие, — попробовал на вкус слово Сарет, поставив пустую чашку на стол, — Давно я не занимался подобными заказами.
— Понимаю, что вы, ведьмаки, больше эксперты по убиению чудовищ, но я слышал истории, что вашему брату удавалось подобные Контракты выполнять, — Сохрэб напрягся, будто ожидал, что монстробой сейчас встанет и уйдет, — Я плачу по двести пятьдесят зальдарских рорхастов за каждые три дня, что вы будете с нами в дороге, и еще полторы тысячи за саму работу, не зависимо от результата. Но в случае успеха я добавлю ко всей сумме еще пятьсот.
Курва мать, выматерился в сердцах. Судя по тому, как важно перечислял старик, эти зальдарские рорхасты самые высокие по номиналу деньги в Эллиниаре. Надо бы и в этом тоже разобраться, а то кто-нибудь кинет его, а он и против то сказать ничего не сможет.
— Я так понял, что нам придется куда-то далеко ехать, раз вы платите за дорогу?
— Если у вас есть время, то я вам все расскажу подробно, остад Сарет, — и вновь асланистанец широко улыбнулся. А зубы у него были очень крепкие для человека его возраста, да и глаза не старческие, стоило ведьмаку по подробней присмотреться к нему.
— Нет, уважаемый Сохрэб, — ведьмак останавливающее поднял руки, — Вынужден отказать вам.
Вновь товарищи старика зашевелились, и тот, что с серьгой в ухе прошипел:
— Мой ага, позволь я вразумлю этого шелудивого пса, — рука сжала эфес сабли, так что побелели костяшки сквозь его загар.
— Тише, Дильдар, — старик положил руку на плечо своему телохранителю, — Позволь нашему другу объяснить причину отказа. Если дело в деньгах, то это не проблема.
— Я не могу принять Контракт прямо сейчас, милсдарь Сохрэб, — ведьмак не сводил немигающего взгляда желто-зеленых глаз с надутого тельника, — Но я не выполнил еще свою предыдущую работу. Предлагаю нам встретиться послезавтра здесь же утром за завтраком, — что-то проскальзывало общее в их внешности.
По лицам асланистанцев было заметно, что таким решением ведьмака они были не довольны. А значит время все же гнало их, и терять они его очень не хотели.
— Я заплачу вам больше, чем алькальд обещал вам за свое чудовище. Тем более, мне известно, что голова Амбрехта уже умчал в Бэтор за храмовником, а значит скоро городской вопрос разрешится, — не унимался старший ватажки, — И вам нет смысла тратить свои силы на бесприбыльное дело.
Из кухни вышла Рита. Она старательно делала вид, что не смотрит по сторонам и не пытается найти кое-кого, а просто разбирается на всех ли пустующих столах наведен порядок. У нее в принципе не плохо получалось, если б она не заметила его брошенные вещи, а потом и самого Сарета с его новыми знакомцами. Так и встала, как вкопанный в землю позорный столб с встревоженном выражением на лице.
— Главное не волнуйтесь, остад Сарет, — заговорщицки улыбнулся Сохрэб, — Деньги не проблема. Для меня они никогда не были проблемой.
Да это убийца чудовищ и так понимал. Асланистанец был не из бедняков. Об этом и говорили и цветастая одежда, и перстни, которые он не стеснялся показывать на людях, и телохранители, которые его охраняли. Не простые слуги, хотя ведьмак подозревал, что обоз с ними ожидал старика за городом, а профессионалы. Таких он встречал, умел их отличать от обычных убийц. По глазам, которые смотрят на него словно поверх ложа арбалета.
Деньги у Сарета теперь имелись, успел поднять немного денег у Даффа, тут еле сдержал ухмылку, но на долго ли их хватит? Почти половину он уже потратил, надо еще купить лошадь и припасов в дорогу. А теперь ему предлагают реальный заработок. Ну сколько алькальд сможет заплатить ведьмаку из казны за голову Потрошителя? Монет триста или пятьсот. Да, прибавить к его премии от Даффа, то сумма не маленькая. Сохрэб предлагает заработать свыше тысячи. Тем более, что бургомистр то ведь все-таки вернется с местным охотником на чудовищ, и город ждет избавление. Пусть не сегодня, так завтра, ну или через неделю.
Что касается его моральных принципов? Так он же Кот, а что можно ожидать от такого, как он? Как там говорил наставник Сфинкс? Хочешь жить умей вертеться…правда это больше относилось к фехтованию. Но действительно, стоит ли идти на возможную смерть за какие-то триста монет…
— Ну так, Сарет? — выжидающе смотрел на него Сохрэб, уже понявший, что поймал ведьмака на крючок, — Готовы выслушать меня?
Сарет не сводящий взгляда с Риты, которая перехватила его взгляд, отвернулась и принялась тщательно вытирать полки под бочками, поднялся из-за стола и почтительно изобразил поклон головой:
— Я все же прошу простить меня, милсдарь Сохрэб, но у нас, ведьмаков, есть Кодекс, и пусть нас осталось мало, мы обязаны чтить его, иначе с нами не будут иметь дела.
Старик поднялся, его тельники лишь на мгновение опоздали. Окружающие их постояльцы с интересом наблюдали за ними.
— Кодекс… — не понятно то ли с сомнением, то ли соглашаясь повторил Сохрэб, — Я несказанно рад, что Аслан послал нам человека чести, который может помочь мне в несчастье моей семьи, — он вновь прислонил ладонь к сердцу и едва кивнул головой, но что-то вроде недовольства мелькнуло во взгляде зеленых глаз, — Я думаю, что мы сможем подождать пару дней. Хорошего профессионала сейчас сложно найти.
Особенно если не хочешь обращаться к помощи этих самых храмовников Высших, от чего-то решил убийца чудовищ.
Они распрощались, условившись, что встретятся послезавтра в час козы здесь же в трактире, естественно объяснив Сарету, что это обозначает примерно через час как наступит полдень, и ведьмак, не забыв свои вещи, поднялся в свою комнату, не обращая внимания на взгляды, бросаемые в его сторону постояльцами.
Комната встретила его безмолвием и пустотой. Сарет, перебросив через локоть ножны с мечом и свёртком в правой руке, стоял у порога внимательно осматривая помещение, и сразу определил, что в комнате кто-то побывал. Второй меч так и лежал на столе, наполовину раскрытый под холстиной, возле одной из ножек валялся походный мешок. Однако кровать была заправлена, и Сарет догадался кем. Н-да, Рита дорожила репутацией «Хитрого пескаря», порядок навела, но вещи так и остались не тронутыми, даже из любопытства к ним не прикоснулись.
Сарет кинул на кровать свернутый в трое лист бумаги, быстро разделся, чтобы не терять время, и, оставшись в исподнем, принялся чистить куртку и штаны от грязи. Понюхал рубаху и с отвращением поморщился. Если от одежды пованивало, будто от конюха, то страшно представить, как пахнет он сам. После охоты надо обязательно одежду прачкам отдать, да и самому в баньку сходить. Кое- как справившись с грязью, в которой он валялся в переулке, он развесил ее на сушке, сомневаясь, что она успеет высохнуть до охоты. Почесывая шрам на заросшей щетиной щеке, ведьмак случайно бросил взгляд на старые замызганные сапоги, и с радостью вспомнил о своей покупке.
Он сел на кровать и аккуратно, немного помучившись с узлом, развязал веревку, стягивающую мешковину. Сарет сознательно не стал ее резать кинжалом, добротная бечевка еще пригодится в деле, как и ткань, в которую были завернуты новенькие, натертые жиром сапоги из отличной бычьей кожи. Именно такими пользовались рабочие в порту, их даже стража не стеснялась носить. Ведьмак, словно ребенка, взял один из пары, чтобы в очередной раз насмотреться на обнову. Утолщенный носок отлично защищал от падения на ногу чего-то тяжелого, а точный удар в колено или между ног мог принести противнику неприятные ощущения. Кроме того они были мягкими и удобными, в совокупности с ремешками, утягивающими голенище по размеру ноги, не стесняли движение. Вместо деревянных спичек, сапожник использовал железные гвоздики для соединения подошвы и каблука с остальными частями обувки. Да, за такую обнову Сарет не пожалел семидесяти пяти тестунов из гонорара Даффа, и даже торговаться не стал, а сапожник не поскупился и в придачу к покупке положил пару сменных каблуков и новенькие портянки.
Сарет отставил обувь, и взяв, стальной меч, сел за стол. Хватит, налюбовался, сегодня испытает их в деле. Нужно готовиться, если он хочет поспать еще немного.
Прежде, чем заняться подготовкой второго оружия, которое ему нужно будет на охоте, следовало обслужить первое после дождя. Это было главное правило, которое им вдолбили в Каэр Морхене еще до того, как они взяли в руки свои первые в жизни клинки.
Охота на Потрошителя начнется сегодня ночью. Смысла тянуть кота за хвост, ведьмак не видел. Он уже все выяснил для себя и принял решение, о чем сразу и заявил, вернувшись на участок, Бойду. Алькальд принялся возмущаться, его помощники соглашались с ним, что надо все тщательно спланировать, но Сарет послал их куда подальше. Потрошитель нападет сегодня снова, потому что остался без добычи- это раз, и ведьмак-жив и наступает ему на пятки-это два. И лучшей приманкой, кроме него самого у них не будет. Поэтому он попросил, чтобы алькальд не лез со своими людьми, дабы избежать еще больше жертв и чтобы сами городовые не путались под ногами. Результата могло быть только два- либо они на утро найдут в порту его обглоданное тело, либо он вернется с головой Потрошителя и заберет свои триста тестунов. Еще не хватало выбивать свои деньги из-за того, что работал не в одного.
Рука, державшая ветошь, дернулась от злости и он чуть не разлил масло из бутылька, которым обрабатывал ножны и стальной меч. И чего нервничать, уныло улыбнулся Сарет своему отражению на лезвии клинка. Мог бы уехать сегодня ж вместе с теми асланистанцами, чего теперь злиться. Он сам волен выбирать себе работу. Как там говорил Брэен- кто больше платит, тот и правит балом. Еще и Кодекс этот несуществующий приплел. Его никто или ничто не удерживало в Амбрехте. Или все же…
Сарет отложил почищенный стальной меч и взялся за серебряный.
Ой, ну не идиот же, а?! Решил в благородного поиграть перед девчонкой? Типа, смотрите какой я. Защитник бедных и обездоленных. Кодекс, ептить. Тьфу, курва. Да никто ему и спасибо не скажет, как Контракт выполнит, погонят вилами из города. Мало примеров что ли? Люди всегда остаются людьми, а чудовища-чудовищами. Что на Родине, что здесь. Не слишком то новая жизнь отличается от старой.
Это еще неизвестно, как Рита отреагирует на то, что Сарет решил ее проблему с трактиром. Может поэтому он заплатил ей раньше, чем рассказал, чтобы себя не разочаровывать.
Не ну точно стареет, сентиментальным стал.
Он обнажил меч, и ощущение под ладонью холода непривычно длинной рукояти из костяного гребня вилохвоста с дугообразно загнутыми дужками гарды придало успокоение. Даже венчавшее эфес навершие в виде кошачьей головы казалось не скалилось, а, наоборот, дружелюбно улыбалось. Трехфутовое лезвие с протяженной более узкой, чем заточенная часть, пятой было девственно гладким и отливало серебром. Это Волки и Грифоны любили гравировать свои клинки древними руническими знаками всякие громкоговорящие девизы, показушники хреновы. Коты больше предпочитали практичность.
Сарет добро улыбнулся, придирчиво осматривая меч и чувствуя, как улетучивается злость. Все же небольшой текст мелким шрифтом на корявой Старшей Речи его Континента был выбит под самой гардой. Как Брэен умудрился уговорить оружейника Густава из Каэр Морхена подшутить над лучшим другом, остается загадкой. «Va faill, Bloed, and a’baeth me aep arse», что означало «Прощай, Брат, и поцелуй меня в зад». Кота из Йелло он больше не видел, а только слышал о его подвиге.
Меч был как всегда в прекрасном состоянии, поэтому он вернул его в ножны, также придирчиво осмотрел ременную систему, изобретенную специально для ведьмаков краснолюдами. Она сегодня долго пробыла под дождем, хреново будет если в неподходящий момент подведет. Но он остался доволен осмотром. Все же махакамские умельцы были профессионалами в своем деле. Все нужные пряжки расстёгивались и застегивались без напряжения, ремешки в петлях скользили без закусывания.
— Можешь зайти, нечего топтаться у двери, — крикнул Сарет Рите, которую услышал еще на лестнице.
Трактирщица постояла у порога, решая стоит ли заходить или нет, но все же решила войти. Тихо прикрыла за собой дверь, но осталась стоять, прислонившись к ней спиной и силясь рассмотреть ведьмака в неярком огне каганца. Но единственное что она смогла увидеть- это был длинный синяк, тянущийся от правого плеча к левому бедру.
— Я ведьмак, а не волшебник. Мысли читать не умею, — нарушил тишину Сарет, убрав сумку с походным ремонтным инструментом и пододвинув к себе сундучок, — Если ты так и будешь молчать, то я не узнаю причину, из-за которой ты почтила меня своим присутствием, — недовольно буркнул Сарет, щелкнув двумя замками-защелками, откинул крышку и задумчиво посмотрел во внутрь ларца, — Если ты хотела узнать о Даффе, то думаю, что проблему твою я решил.
— Я просто хотела узнать, как ты, — сглотнув, ответила девушка, — Ходят слухи, что Потрошитель и тебя потрепал…
— Потрошитель потрепал… — подавил смешок ведьмак, которого позабавили эти два слова, — Ты думаешь, что если бы я был ранен, то спокойно сидел и ел вкусный пирог твоего брата? Мы ведьмаки не настолько живучи.
— Обязательно так отвечать?
— А что не так я сказал? — Сарет выудил из нутра сундучка небольшую потрёпанную кожаную сумку, вешающуюся на пояс и прикрепляющуюся дополнительным ремнем к бедру. Он, расстегнув шпенек, открыл верхний клапан и вытряхнул труху в виде обветшалой подкладки и каких-то травинок на стол перед собой. Внутри было множество отделений для мелочей.
— Ты ж мог просто ответить, что все хорошо. А не проявлять свой сарказм. Зачем вести себя, как козел к тем, кто относится к тебе по доброму? Ты же специально нарываешься на драку, — внутри Риты начала закипать кровь от бешенства, — Как можно быть таким?
— Да? — ведьмак на мгновение замер, а потом продолжил доставать и раскладывать на столе четыре маленьких бумажных конверта, помеченных одному ему известными символами, пять пузатых, размером с указательный палец, бутылочек, в которых плескались жидкости разного цвета, и тряпочный мешочек, который звякнул чем-то железным, — А какой же я?
— Ты хороший человек, хоть и пытаешься казаться всем мудаком. Я не верю в россказни о Котах, что вы обожаете обивать и вам без разницы кого, чудовище или человека. За время работы в трактире я видела многих людей, и давно поняла, что внешность далеко не все говорит о человеке. Да, не скрою, когда увидела тебя впервые, а затем и твой ведьмачий Знак, то первая моя мысль была позвать стражу, но что-то остановило меня. Мой отец говорил, что нельзя судить о человеке по первому взгляду. Ведь внешность- это корка пирога, а вот начинка в нем бывает разная, — Рита говорила быстро, на одном дыхании, будто боялась, что Сарет сейчас встанет и перебьет ее, — И ты доказал мне это. Ты не стал уходить, когда люди Борзого Даффа пришли, хотя это не твое дело. Ты не отказался проверить слухи о чудовище, но ведь сразу догадался, что это ловушка с целью выманить тебя. А нападение Потрошителя? Один из стражников рассказал мне сегодня, как ты бросился в бой, не раздумывая и чуть не погиб. Это говорит о многом, Сарет из Крейдена.
— А ты не подумала, что если б я стоял в стороне, то тварь и до меня добралась бы? Может я ищу во всем, что ты тут перечислила выгоду? — ведьмак взял в руки и покрутил перед глазами два бутылька. Один с сиреневой жидкостью, другой с бурой. Из его запасов только эти два эликсира понадобятся сегодня на охоте. Сейчас бы еще мазь для меча сварганить бы от проклятых для пущего эффекта, серебро это хорошо, но дополнительные неприятности для Потрошителя еще лучше. Однако почти все свои запасы он истратил еще под Новиградом, поэтому придется довольствоваться тем, что осталось. А тех травок, что были в четырех конвертиках не хватит даже простое зелье «Белая чайка» приготовить.
— Если б ты искал выгоду, то сейчас не помогал бы Амбрехту, а подрядился к гадюкам.
— К кому? — ведьмак непонимающе обернулся.
Рита так и стояла у двери, нервно теребя фартук. От чего-то она показалась ему такой беззащитной.
— Жители страны Аслана на юге, с которыми ты разговаривал недавно. На гербе рогатая змея, оборачивающая вокруг солнца. О них говорят, что они хитры, как змеи, и трусливы, как мыши. Наши стараются не иметь с южанами дела.
— Но с деньгами, как я догадался у них порядок.
— Да, платят они щедро за работу, это не скроешь, — подтвердила его слова Рита, — Этот, который у меня в трактире, рорхастами сорит, словно имперский камрер. И думаю, что он бы остановился в заведении получше, если б не искал тебя.
Ведьмак горько ухмыльнулся. Все-таки он был прав. Надо было сразу соглашаться.
Он медленно поднялся, шаркнув табуретом об половицы. Медальон на шее качнулся в такт движения.
Рита задрожала от шевельнувшегося в ней щупальца страха. Огонь светильника горел в спину Сарету, стоявшему неподвижно, неотрывно глядевшему на нее, как на добычу. Худую и стройную фигуру, так похожую на силуэт кладбищного гуля, о которых ей рассказывала покойная мама в страшных сказках, окутывала темень комнаты. Она пожалела, что не зажгла еще один каганец, ведь с первого раза поняла, что Сарет предпочитает темноту.
Разноцветные глаза сейчас горели странным желтым огнем, не моргали, как у портовой черни, которая обдолбится «Крови Бэйнора». Она не видела его лица, только эти две луны на черном фоне, словно его зрачки были расширены, как дикой кошки. Трактирщица отвернулась, чтобы не видеть его, сфокусировав взгляд на грязных старых сапогах, ожидавших своей участи у входа. И зачем она снова пришла к нему? Чего она добивается?
— Хочешь, расскажу тебе какой я хороший человек? — он заговорил тихо, но от этого стало еще неприятней, хотелось сжаться в комок и забиться в угол комнаты, — Я сегодня ночью убил человека, подручного Борзого Даффа. Зовут его Бычара Рэнди, вижу знакомая тебе личность. А убил его я просто так, потому что я это умею. А знаешь, что самое забавное? Я его перед этим избил, как щенка. А когда зарубил мечом, то после стоял и смотрел, как он истекает кровью. Но ведь я мог и не убивать его. Покалечить, например, даже со сломанной рукой можно жить.
Рита не заметила, как Сарет встал прямо возле нее. Ее сердце учащенно забилось, а вот воздуха стало не хватать. От ведьмака пахло потом, но этот запах отчего-то не был для нее неприятным.
— А знаешь, зачем я это сделал? По твоей просьбе.
Девушка резко вскинула на него взгляд, в глазах горел испуг. Губы девушки задрожали.
— Я… — в горле было сухо, — Я не понимаю.
— Не понимает она, — фыркнул Сарет, — Ты думала, что я просто поговорю с Даффом, а он такой, — и издевательски изменил свой голос на писклявый, — «О, да, мастер ведьмак, я вас понял. Мой ноги больше не будет в «Хитром пескаре». Нет, дорогуша. Я должен был показать на что способен. Но ты прекрасно это знала. Я имею ввиду, как все получится, случись мне и Даффу встретиться. Не на улице, так в «Пескаре», при этом убиваешь двух зайцев одним выстрелом. Меня б потом арестовала стража, а ты чиста перед законом и трактир остается при тебе. Твой отец был неплохим военным, видать тактике тебя научил.
— Ты идиот, если так думаешь, — попыталась оправдаться девушка, — Я думала, что ты вытворишь ту же штуку, что с Монти и Уликом. Применишь свое колдовство.
— Как это лицемерно, — с гнилой ухмылкой на лице покачал головой Сарет и пропустил звонкую пощёчину, которую ему зарядила девушка.
Трактирщица застыла, сама не ожидая от себя подобных действий. Губы Сарета сжались в жесткую щелку, во взгляде его что-то изменилось, и Рите почудилось, что он сейчас схватит ее за горло и сломает ей шею. — Уходи, — так же тихо сказал он и повторил, — Уходи.
— Ты не такой, — ответила девушка, рукой нащупала ручку и, открыв дверь, спиной вынырнула в коридор.
Он прикоснулся к едва покрасневшей от удара левой щеке, неплохо так обожгло. Но девчонка молодец, что не стала спорить с Саретом и быстро убежала.
Ведь то, что рассказывали о Котах отчасти была правда. Всех ведьмаков, и Волков с Грифонами, и собратьев по Цеху Сарета, создавали в одном месте, Каэр Морхене, Крепости Старого Моря. Делали из маленьких детей, которые по разным причинам оказались в ныне разрушенной обители убийц чудовищ. Кто по Праву Неожиданности, кого-то нашли на улице, кого просто продали. Но маги-отступники выводили их разными, подстраивая процесс мутации под определенные качества. Так появились те самые Школы, каждая из которых обладала своим индивидуальным набором навыков. Котов, сделав внешне быстрее, ловчее и пластичней, внутренне ослабили. Даже при успешной трансформации тела подопытного, процесс превращения в ведьмаков нарушал их психологическое здоровье, любой не обдуманный поступок мог вызвать неконтролируемые приступы ярости и вспышки агрессии. Не все, естественно, кому-то повезло больше, кому-то меньше.
Когда что-то получаешь, то всегда что-то отдаешь взамен, так говорил Сфинкс. Немногие из братьев смогли смириться, принять и научиться жить с этим, контролировать.
Ведьмак, выкинув из головы Риту, вернулся за стол. Проверил еще раз меч в ножнах, уложил бутылочки в поясною сумку, разместив их по отделениям. Развязал тесемки мешочка, кончиком острия кинжала подцепил маленькую щепотку белого мелкого песка и задумчиво посмотрел на огонек каганца на столе. Если он истратит этот порошок, то его уже не восполнит. Разве, что найдет какого-нибудь способного алхимика. Запасы эликсиров, при достаточном наличии денег, он восполнит, травничеству каждый ведьмак обучен. Но он до сих пор не знает, что за проклятый орудует в городе, поэтому на всякий случай, аккуратно стряхнув порошок обратно в мешочек, отправил его вслед за эликсирами в сумку.
Навел порядок на столе, и, подняв с кровати свернутый листок бумаги, расстелил его на столе. Облегченно вздохнул, карта оказалось почти сухой, лишь края намокли, и он смог внимательно изучить начерченную карту портовой части Амбрехта, которой любезно поделился с ним Бойд из архивов участка. Ноэ и Меррон доброжелательно нанесли на ней пометки, где что находится. Какие склады и пакгаузы, корабельные мастерские, разгрузочные зоны, штаб-квартиры торговых гильдий и портовая ратуша, где нашли первых жертв.
Не любил он охотиться на неизведанной и неподготовленной территории, но время было не на его стороне. Ну ничего, не привыкать.
Сарет поводил пальцем по карте, запоминая обстановку, чтобы случайно не влипнуть в какую-нибудь ловушку или тупик. Так он провел еще примерно час, пока не составил для себя несколько планов действия, хотя прекрасно понимал, что во время драки все может пойти к срамной щели.
Ведьмак потирая переносицу, глянул мельком в окно. Сквозь щели ставней видно было, что ночь безудержно приближается, хотя из-за туч, заполонивших небо и льющего дождя круглые сутки, казалось, что стоит вечный вечер. Что ж время у него еще есть, на охоту он выйдет через час после наступления полуночи. Заранее постарается обойти порт по выученному маршруту, если получится. Думается, что Потрошитель вряд ли появится раньше.
Ведьмак отложил карту рядом с серебряным мечом и сумкой, потушил светильник, мгновенно укутавшись в темень, и лег в кровать…
…Сон улетучился в тот момент, когда раздалось неуверенное шарканье ног у порога. Сарет проснулся мгновенно, привычка, выработанная годами еще со времен Каэр Морхена, сработала как всегда вовремя. Он продолжил лежать, не открывая глаза, но прислушиваясь к тому, как кто-то топтался у двери. Перевалился на спину, закинув правую руку под подушку и нащупав рукоять кинжала, который положил туда заранее.
Сарет ожидал услышать шелест вынимаемого из ножен стилета, или взводимый арбалет, но слышал только частое дыхание его обладателя. Вернее обладательницы. Возникло чувство, что уже подобное с ним случалось буквально сегодня.
В тот момент, когда дверь открылась, он уже догадался, что это снова Рита. Мгновение Сарет хотел высказать, что он думает о ней в грубой форме, но до его ноздрей донеслось легкое дуновение винного амбре. Так и остался лежать, не открывая глаза, надеясь, что она уйдет, если поймет, что он спит.
— Сарет, ты спишь? — голос девушки заплетался, слова она выговаривала с трудом. Скорее всего одним кувшином вина дело не обошлось.
Ведьмак молчал.
Рита постояла на пороге, неловко топчась, словно решала, что делать дальше. Силуэт убийцы чудовищ неподвижно лежал на кровати, но она не могла различить, смотрит на нее он или нет. Именно сейчас хотелось, чтобы глаза ведьмака горели тем огнем.
— Я…хотела извиниться… — она сделала шаг к нему и остановилась, послышался глубокий глоток. Да она и алкашку с собой прихватила, — Я прекрасно знала…чем может обернуться твоя встреча с Борзым, — девушка, решившись наконец, подошла к делавшему вид, что спит ведьмаку, — Поэтому и пошла к тебе с этой просьбой…Признаться, я даже надеялась, что ты убьешь Даффа, но о последствиях и не думала. Я просто ухватилась за эту возможность…Ты слышишь меня?
Сарет продолжал лежать с закрытыми глазами, сохраняя безмятежной выражение лица.
— Может это и к лучшему, что ты…спишь, — продолжила Рита, не дождавшись ответа, — В противном случае ты б мне и слова сказать не дал, не так ли? — вновь звук глотка, — Хи, напилась, как пьянчуга малолетняя…Так о чем я…А, вспомнила…ты же действительно не такой, каким всем хочешь показаться. Это все маска, та, которую рассказывают о ведьмаках со знаком кота. Может и многие из вас и получают удовольствие, когда убивают, но я видела твой взгляд, когда ты зачаровал Монти и Улика. Нет, ты не Кот из Йелло, и не Блавикенский Мясник. Ты человек, а не бездушный убийца. И не слушай никого, чтобы они не говорили. Не знаю, причину по которой ты решил начать новую жизнь в Эллиниаре, но действительно начни ее. Живи, так как считаешь нужно, и живи прав…льно. Не всем нам Высшие дают такую возможность.
Они присела на край ложа, послышался стук кувшина или бутылки об пол. Теплая и вспотевшая ладонь легла ему на голую и безволосую грудь.
— Я хочу поблагодарить тебя…за то, что ты сделал для меня…Возможно я пожалею об этом завтра, но ведь это будет завтра, не так ли? — Рита наклонилась к его лицу и прикоснулась своим губами к его.
Запах вина стал сильнее, ее губы были влажными и мягкими, но Сарет не ответил на поцелуй.
— Действительно спишь… — задумчиво произнесла девушка, и легла рядом, пристроив голову ему на груди и обняв за талию.
Через мгновение ее дыхание успокоилось, и послышалось сопение спящей. А на лице ведьмака застыло глупое выражение.