Терри Риамен и подумать не мог, что в Белом дворце столько маленьких и пыльных каморок. Король Эриен в черном мундире без знаков различия шел впереди и временами останавливался и тихо простукивал стену, чтобы найти нишу. «Не здесь, — бормотал он себе под нос, заглядывая в очередной проем, из которого тянуло пылью и тленом. — Дальше». Терри спешил за ним с полной охапкой чертежей, ничему уже не удивляясь и не задавая вопросов.
Череда неудач так разозлила короля, что он обвинил во всем Терри и велел ему вернуться в Малую библиотеку, но так, чтобы его никто не увидел и не узнал в нем магистра. Терри испугался, ведь по пути им встретилось множество служащих в гражданской одежде и еще больше — в мундирах. И почти каждый провожал его подозрительным взглядом. На обратной дороге его наверняка вычислят и схватят!
Не придумав ничего лучше, Риамен сорвал с карниза тяжелую бархатную портьеру винного цвета и обмотался в нее по старой имперской моде. А король пошел себе дальше, продолжая что-то искать в потайных нишах, что-то выстукивать. К Терри же в это время пристал гвардеец по имени Ярвин и начал вполголоса расспрашивать, почему король ходит по дворцу и стучит в стены.
Можно подумать Терри знал почему!
— Терри! Тер-ри, стучат! — голос был встревоженный. Но точно не мужской.
— Да слышу я, — не открывая глаз, очень внятно произнес Терри. Он перекатился на спину и рывком сел. Потянул с собой подушку. — Добро пожаловать в мой мир, где все постоянно стучат, — зевнул он, пытаясь пристроить подушку между шкафом и затылком.
— Риамен, открывай давай. Ты в порядке? — голос Арри через дверь звучал так, будто друг уже давно потерял надежду услышать положительный ответ.
Терри неохотно приоткрыл один глаз. Аннели сидела на узкой кровати, подобрав под себя ноги и накинув на плечи шерстяное покрывало. Две косички, растрепанные за ночь, обнимали тонкую девичью шею. Под воротом белой сорочки пряталось какое-то украшение на серебряной цепочке — должно быть, небольшой медальон, который Аннели забыла снять перед сном.
— Слушай, я тут не один, — отозвался Терри, ладонью разминая затекшую шею. Ладно шея! От сна на прикроватном коврике ныла спина и плечи: с непривычки некогда сиятельный Риамен не столько спал, сколько крутился всю ночь, выбирая позу, в которой паркетная доска станет хоть немного податливее. В какой-то момент он чуть было не сорвался и не ушел досыпать в одном из старых кресел в гостиной, но не рискнул — это вызвало бы совершенно ненужные вопросы и насмешки сокурсников.
— Кончай заливать, сердцеед. С подушкой поди обнимаешься, — не поверил Арри. — Я не уйду, пока не поговорим.
Аннели прижала ко рту кончик косы, скрывая улыбку. Терри сделал «страшные глаза» для острастки, бросил ей свою подушку, с трудом встал и, отчаянно зевая, протопал к двери. Повернул ключ и посторонился, пропуская друга.
— Только не шуми, не призывай Радека на наши головы, — попросил он, бросая покаянный взгляд на Аннели, которая, кажется, не ожидала, что Терри все-таки откроет и теперь пыталась зарыться в одеяло поглубже.
Арри застыл столбом, разглядывая девушку так неприкрыто, будто она была полотном в галерее.
— Мирного утра, — наконец выдавил он.
— Хёй, — неловко откликнулась Аннели.
Терри подтолкнул друга к столу, указывая на стул, а сам подобрал с пола одеяло.
— Ну? Говори.
Арри сел, потом встал и стал поочередно совать руки во все карманы.
— Где же это? — пробормотал он, успевая потереть указательным пальцем переносицу. Краснел Арри забавно: начиная с носа. А все потому что тер его, когда смущался. — Я выяснил, где живет Тармо, если хочешь знать.
Он с победным видом продемонстрировал сложенную надвое бумажку.
— А я уже хотел предложить съесть этот пирог, пока совсем не зачерствел, — скупо порадовался Терри, неприязненно глядя на листок бумаги.
Арри был обескуражен.
— А где горячая благодарность? Ты что, даже не рукоположишь меня в свои оруженосцы? — бурно посетовал он, обращаясь за сочувствием к Аннели. — Вот что значит «белая кровь — холодная кровь».
Аннели молчала и тонкими пальцами распускала-расчесывала косу.
Терри сел на уголок кровати, сдвинув клетчатое одеяло к стене. Имя Тармо Перту с тех пор, как побывало в списке, стало восприниматься иначе. Идея заручиться помощью старшего магистра уже не казалась такой блестящей, как поначалу. Только не сейчас, когда Терри чувствовал себя в ловушке. Но он не знал, как объяснить Арри, почему его не радует перспектива добиваться расположения техника с тех пор, как это стало не столько его личной инициативой, сколько приказом Риттау.
— Ты же испек для него пирог, — тихо напомнила Аннели. — Ты же видел, как он расстроился. Разве ты сможешь съесть его сам?
Терри посмотрел на свои руки. Если нужно, он испек бы еще один пирог. Да хоть десять. Ему просто требовалось время, чтобы побыть одному и все хорошенько обдумать. Возможно, он планировал как можно дольше оттягивать исполнение поручений Риттау, потому что не доверял ему. Но Арри и Аннели с одинаковым недоумением заглядывали ему в лицо, а в воздухе будто повис немой, но очень громкий вопрос: «Ты что, отступишь?»
— Вот уж ни за что, — сквозь зубы процедил Терри, отвечая скорее на свои мысли, чем на вопрос Аннели. — Если решил, что отдам ему этот пирог, значит отдам.
Он достал из платяного шкафа свежую рубашку и старый китель, который выгодно отличался от вчерашнего тем, что был почищен (на этом его преимущества заканчивались и начинались недостатки — китель был коротковат и тесен в плечах). Арри с несколько растерянным видом протянул ему бумажку.
— Ты бы это, дружище… высыпаться не пробовал?
— Во тьме отоспимся, — с кривой усмешкой ответил Риамен, глядя на часы, стрелки на которых показывали, что до занятий осталось всего полчаса. — Запасной жизни у нас все равно не будет, так что надо успеть совершить все великие дела…
Арри глядел с легким неодобрением. Он не выносил, когда Терри вдруг к месту или не к месту поминал тьму — риорцы с детства привыкали к суеверному страху перед изначальными сущностями, и опасались поминать их всуе.
— Только не говори, что поставил себе срок успеть до обеда.
— За завтраком! — укоризненно поправил Терри и с удовольствием напел на мотив детской песенки про пятерых маленьких лисят риоскую поговорку: — «До обеда, до обеда — так лентяи говорят».
Продолжая мурлыкать под нос незамысловатую мелодию, Риамен подошел к письменному столу и начал перебирать чертежи. Выбрал два, сверху бросил лист с набросками и быстро скрутил в плотную трубку.
Аннели сперва собиралась пойти с ними, но потом вдруг сама передумала и решила, что не станет пропускать занятия. Терри всерьез предлагал ей отсидеться в его спальне, но Арри обронил пару фраз о том, что за прогулы на первом курсе легко получить до десяти часов в равинтоле. Грозные предупреждающие взгляды не произвели на Арри никакого воздействия, а вот девушку перспектива снова оказаться в подчинении техника не на шутку испугала.
Терри оставил ключ на столе, а сам вытолкал Арри за дверь.
— Не дави на нее, — шикнул он. — Захочет выйти — выйдет.
— Она и захотела. Что у нее могло такого страшного случиться на первом курсе, чтобы днями напролет сидеть в твоей постели? Незачет по начерталке?
Терри закатил глаза.
— Вот поэтому у тебя никогда не будет девушки, Рантала. Пень в лесу — и тот лучше тебя сумел бы утешить деву в беде. Уж всяко не наговорил бы подобных глупостей.
* * *
От Арри отвязаться не удалось, хотя совесть Терри была неспокойна и он грыз себя за то, что не знает, как оградить друга от "агентских поручений". Друг осторожные намеки не понимал. Настаивал, что «вот этими самыми руками» готовил ягодный пирог для именинника и собирался требовать свою часть награды. Для убедительности руки извлекались из брючных карманов и демонстрировались Терри со всеми десятью пальцами. Пальцы шевелились, показывая свою дееспособность.
— Кончай паясничать, — проворчал Терри. Он нес корзинку и чертежи и при всем желании не мог как следует пихнуть друга в плечо, чтобы тот охолонул. Хотя мысль такая возникала время от времени.
Арри сунул руки обратно в карманы и нахохлился. Пнул попавшийся под ногу камешек.
— Меня подняли среди ночи, когда тебя хватились. Потащили к Арчеру на ковер. Он со мной так задушевно поговорил, я чуть не прослезился.
Было в голосе Арри что-то непривычно шероховатое, темное и злое, из-за чего Терри резануло тревогой.
— О чем говорили?
— Держу пари, что о том же, о чем и с тобой. О родителях. Верный способ задеть за живое, зачем же выдумывать что-то еще? — глухо сказал Арри, глядя себе под ноги.
— Да, было что-то такое, — уклончиво проговорил Терри.
— Вот и представь, какая веселая у меня была ночь. Понятное дело, что я начал искать этого Тармо. Думал уже, что ты не вернешься и надеялся сам выяснить, что происходит. А ты говоришь «не паясничай».
— Да на здоровье раз так, — великодушно разрешил Риамен. Искреннее беспокойство друга согрело его и смягчило болезненно четкое предчувствие скорой беды. И все же. Было что-то неправильное в том, что Арчер вызывал Арри для разговора в ту ночь, когда Терри увели во дворец. Какая тут связь? А может… может ее и нет? Все-таки в ту ночь произошло кое-что поинтереснее, чем очередная самоволка.
«Ты подставил меня, крысеныш», — опять прозвучал над ухом задушенный от ярости хрип. Терри запнулся о край аккуратно уложенного в мостовую камня и с трудом подавил желание обернуться. Не было рядом никого это всего лишь память снова шутила свои несмешные шутки.
— Арчер не упоминал… о человеке по имени Маррет?
— Нет. Впервые слышу. А что? Ему ты тоже собираешься помогать?
Жгучая горечь поднялась откуда-то из груди к самому горлу. Терри сглотнул.
— Сомневаюсь, что ему еще можно помочь. Про труп рабочего на улице тоже ничего не слышал?
Арри стряхнул с глаз челку и глянул исподлобья. Красноречиво покачал головой.
— «Поступай в Академию, сынок — говорили они. — Там ты будешь в безопасности», — говорили они.
— И не говори, — вздохнул Терри. Он тоже мог много что сказать о том, как катастрофически не совпадают порой ожидания с реальностью. Не говоря уж о том, как часто оказываются неправы те, кто дает советы, исходя из каких-то вовсе оторванных от реальности ожиданий.
— Кто его убил? — помолчав, спросил Арри.
— Я не знаю. Все слишком быстро произошло, я не успел понять…
— Ясно… Кстати, я не стал при девушке говорить. У тебя белый лист на двери висел за прогул. Вчера же лаборатория была, не только лекции.
Терри принял протянутую бумагу, сложенную вчетверо и даже разворачивать не стал. Сунул в карман.
— Видимо, у тебя все-таки не настолько особое положение, — осторожно проговорил Арри.
— Если бы было не особое, на двери висел бы красный лист, а не белый. Меня безопасник поймал на самоволке, да еще Келва опять прицепился…
Терри оборвал себя на полуслове и зло усмехнулся. Он с удовольствием посмотрел бы на то, как мастер Келва просит дежурного Смотрителя выписать «зарвавшемуся» бакалавру красный лист из-за того, что они не поделили первокурсницу при свидетелях.
— Из-за Аннели? А я предупреждал, что ты не вывезешь на себе ее проблемы. Сразу было понятно, что это кто-то из старших, а ты уже на самом краю ходишь.
— Со мной ничего не будет, — сквозь зубы процедил Терри. Он подумал, что если Келва попробует пободаться, то пожалеет об этом. Арчер ведь ждет от Терри каких-то докладов, как от агента. Вот он и получит то, чего хочет: будет не так уж сложно связать с интересами короны тайные встречи в пекарне, которые организует Келва. И пусть он рассказывает Специальной комиссии про цену хлеба, если охота.
— Ладно, как скажешь.
Проходя мимо швейной мастерской Терри решил на минутку заскочить внутрь и поговорить с портными. Он подумал, что с такой жизнью, какая началась с этой декады, ему понадобится обзавестись одеждой сверх норматива. Арри только плечами пожал, когда Терри поделился с ним своими планами.
— Попробуй докажи ему, что у тебя мало сменной одежды. У него память знаешь какая? Держу пари, он помнит на сколько стежков пришивал каждую пуговицу на твоем первом кителе.
— В крайнем случае притворюсь, что у меня разыгрался приступ болезненного аристократизма. Мой отец менял рубашку два-три раза в день. У него их сотня была, кажется.
— Тебе не придется слишком притворяться, Риамен, — без улыбки сказал Арри.
Терри обдумал его слова и великодушно решил не обижаться.
Мастерская выглядела скорее как небольшой и душный склад. Все пространство стен занимали высокие — от пола до потолка — стеллажи с рулонами ткани. Беленый сорочечный хлопок и темно-синее сукно на основе шерсти занимали почти все полки, хотя нашлось место и для знаменитого имперского шелка и пестрой горской красно-зелено-коричневой клетки. Еще несколько полок занимали заготовки: платья и рубашки, которые пока не подогнали по фигуре.
Едва успев оглядеться, Терри громко чихнул. Поднял взгляд — прямо напротив входной двери красовалась вырезанная из дерева табличка с пожеланием доброго здоровья.
— Спасибо, мастер Энеас, — усмехнулся Терри.
Он поставил корзину и скрученные в трубку чертежи в уголок и дернул за шнурок звонка. В соседней комнате за стенкой затихла швейная машинка. Дверь в пошивочную отворилась и из нее выглянул невысокий совершенно лысый мужчина в темно-зеленом шелковом жилете.
— А, Риамен! — поприветствовал он. — Чем обязан?
Терри без лишних слов вытянул руки вперед. Обшлаги кителя задрались неприлично высоко и собрали складки на рукавах рубашки.
— Что, опять? — не поверил мастер Энеас. Он подошел ближе, на ходу снимая с шеи портновскую измерительную ленту. Обошел Терри кругом, приглаживая блестящую лысину. Ногтем поскреб вытертый уголок шва и нахмурился. — А где тот, который мои ребята сшили тебе в начале осени?
— Мастер Энеас, да ведь я к вам почитай с лета не заходил! — очень натурально возмутился Терри. — Вот как вы мне пару рубашек выдали, на том и все. Я понимаю, что у вас очередь, но и вы войдите в мое положение. Безвыходное, прямо скажем.
В мастерской магические лампы были прикручены под самым потолком и каждая была снабжена тканевым абажуром — мастер Энеас был родом из Ларус Петрама и поэтому у него были какие-то особенные отношения с огнем. Фальшивый свет он не любил и добивался максимально мягкого, рассеянного освещения. Из-за чего сейчас было очень непросто прочитать по его лицу, что он думает о наглости бакалавра.
— Если рукав оторвал — неси, не бойся, — предложил портной, задумчиво листая страницы толстого журнала. Потом поднял взгляд и деловито закатал манжеты до середины предплечья. — Я сегодня добрый и обещаю, что голову за это тебе не оторву. Наслышан о твоих геройствах. Мои ребята только о тебе и говорят.
Терри бросил взгляд на дверь в мастерскую. Сейчас там было тихо, ни одна машинка не стрекотала. Может, не было никого, а может притихли — прислушиваются.
— Мне бы запасной, почтенный мастер Энеас. А еще пару рубашек и брюки.
— А этот пирог ты мне в награду, стало быть принес? За труды?
— Этот пирог? Он под заказ, я просто отнести должен, — смутился Терри. — Но я найду способ отблагодарить за помощь, мастер. Я слышал, вам посыльный в город нужен…
— Видать и впрямь безвыходная у тебя ситуация, раз об этом вспомнил, — портной бесцеремонно одернул Терри, чтобы тот встал ровно. Измерил длину рукава, обхват плеча и запястья. — Ладно, будет тебе китель и рубашки. Но чтоб я тебя до Темной декады потом с такими просьбами не видел, ты у меня не один.
— Спасибо, почтенный, — поклонился Терри. Он замешкался в растерянности, ведь мастер не все мерки снял.
— Да иди-иди уже. Хотя нет, постой-ка! Ты же не всерьез надеялся обмануть меня, когда пришел в старом кителе?
— Не всерьез, мастер Энеас. Спасибо вам за понимание.
Терри вышел из мастерской и на свежем воздухе еще раз чихнул. Арри дожидался его на крытом крыльце. Стоял, облокотившись о перила, и задумчиво разглядывал своего светляка. Тот пытался взлететь в открытой ладони и выпускал тонкие слюдяные крылышки, но Арри не отпускал, перехватывал в воздухе, заставляя глупый стеклянный шарик покорно складывать только-только расправленные крылья.
— Извини, что пришлось ждать. Ну теперь точно никуда не свернем, — весело пообещал Терри, приняв задумчивость друга за досаду.
— Ну так идем! — с этими словами Арри поймал светляка в кулак и сунул в карман. — Может, не все лекции сегодня пропустим.
* * *
Тармо Перту из отдела отладки экспериментальных образцов столкнулся с бакалаврами на крыльце. Он запирал дверь, когда Терри окликнул его, и резко обернулся, услышав свое имя.
— Кто вы такие и что вам нужно? — недружелюбно спросил он, глянув на них свысока. Несмотря на то, что он был невысок и плотно сложен, как потомственный каэр, он стоял на добрых пять ступенек выше.
— Мое имя Терри Риамен и я хотел поговорить, — вышел вперед Терри.
— А с чего ты взял, что мне захочется говорить с тобой, Риамен? А второй кто?
— Это мой друг Арри Рантала.
Тармо Перту положил ключи в карман и собрался было спускаться по ступенькам крыльца, а потом вдруг остановился. Уставился на Арри так, будто внезапно вспомнил, что тот должен ему двадцать риенов с прошлой зимы.
— Аатос Рантала — знаешь такого? — суховато поинтересовался он.
— Это мой отец, — кивнул Арри.
— Вообще не похож, — усомнился магистр.
Арри пожал плечами:
— Обычно говорят, что я его копия, только глаза материны.
— Неприкрытая лесть. В этом возрасте твой отец выглядел мужчиной, а ты до сих пор мальчишка.
Магистр снова оглядел Арри с головы до ног и укоризненно покачал головой. Вернулся к входной двери и опять зазвенел ключами.
— Ладно, заходите, — он сопроводил свои слова широким приглашающим жестом. — Не ожидал я, что Рантала отдаст сына в Академию. Знаешь, как он меня отговаривал сюда поступать? Будто наперед знал, к чему все в конечном счете придет…
Арри и следом за ним обескураженный и сбитый с толку Терри вошли в дом старшего магистра, благоговейно оглядываясь. Тармо Перту, должно быть, был на хорошем счету в Магистерии, раз ему не приходилось ни с кем делить жилье. На первом этаже у него была обустроена небольшая уютная гостиная-столовая с камином и собственной кухней. Терри снял фуражку и повесил ее на кованый крючок рядом с входной дверью, а свернутые в рулон бумаги поставил в подставку для зонтов до тех пор, пока не пригодятся. Арри пригладил пятерней непослушные лохмы.
— Спасибо за приглашение, мастер Перту, — неловко начал он, оглядываясь на Терри.
— Знал бы, что ты здесь, раньше бы пригласил. Может быть, — без особой уверенности сказал Тармо Перту, отодвигая стул от стола. — Так о чем ты поговорить-то со мной хотел, Рантала?
Арри вопросительно глянул на Терри, тот кивнул, мол, давай смелей. Чертежи, правда, разворачивать не торопился и даже начал сомневаться, что они вообще понадобятся. Как и корзинку не спешил открывать — почему-то магистр Перту избегал на него смотреть. Настойчивое невнимание оказалось настолько же досадным, как избыточный интерес, и Терри пока не знал, что с этим делать.
— Я слышал, что вы заказывали пирог с ягодами, а вам отказали. Ну мы с другом и подумали… — он опять посмотрел на Терри и не договорил, что именно они подумали. Хотя если вспомнить, что они имели в виду корыстные цели, то их озвучивать и не стоило.
— Я получил часы в пекарне, а там муки хоть отбавляй, — грубовато хмыкнул Терри. Он выбрал местом дислокации широкую арку между кухней и гостиной и теперь подпирал плечом буфет, в котором книги бесцеремонно теснили тарелки с полок.
— Ты испек пирог? Мне? — изумился магистр. Даже тот факт, что корзину держал Риамен, не заставил его усомниться в том, что пирог пек именно Рантала.
— Да, но… вообще-то это мы испекли, — упрямо поправил Арри, почему-то виновато глядя мимо Тармо на Терри. — Вместе.
— Вот как? Вместе? — Тармо обернулся на Терри. — Ты что, святой?
Бакалавры опять переглянулись. Вопрос задел Терри за живое, и пока он пытался придумать достойный и вместе с тем столь же резкий ответ, первым открыл рот почему-то Арри:
— Нет, не святой.
И опять Терри подумал, что это о нем речь и успел про себя возмутиться — ну да, не святой, но Тармо Перту об этом сообщать не обязательно.
— Но моего отца Терри не убивал, — продолжил Арри все тем же ровным голосом, каким начал.
В доме повисла ломкая тишина. Каждый щелчок в часовом механизме отсекал долю этой тишины и отправлял к Владетелю в Бездну. Терри молча смотрел на побледневшее лицо друга и ждал, какие еще слова прозвучат, не загадывая наперед. Он был равно готов и не готов слушать дальше.
— Ладно, может ты и прав, — вздохнул Тармо и впервые глянул на Терри без явственной неприязни, а с некоторым даже сочувствием. — И что, вы оба все это время учились на одном курсе?
Арри сдержанно подтвердил, что так и есть.
— А тебя, Риамен, отправили в Академию, чтобы голова не слетела? И тебя, Рантала, видимо, тоже? — усмехнулся Тармо. Он, кажется, нашел повод для веселья в этой истории, которую отчего-то знал куда лучше, чем Терри. Риамен скрипнул зубами: ему внезапно остро захотелось рассказать если не Риттау, то Арчеру или Карху о том, что магистр Перту неблагонадежен в крайней степени. Вот прямо сейчас бы он не просто все рассказал, что было, но еще и от себя бы приукрасил.
— Вам, небось, сказали, что здесь безопасное место. Особенно для тебя, полукровка, — Тармо невежливо ткнул пальцем, указывая на Терри. — Ну так у меня для вас новость. Это нихрена не так. Особенно для тебя, сын Риамен.
— Вот как? — если бы голосом можно было заморозить насмерть, Терри не отказал бы себе в удовольствии.
— Поэтому мы здесь, мастер Перту, — вмешался Арри. Он даже привстал, словно готовясь разнимать противников. — Мы пришли просить вашей помощи. Не откажите.
— И правильно сделали, что пришли, — кивнул старший магистр. Он встал со стула и подошел к буфету, достал из него пузатый заварочный чайник и пару чашек, расписанных красными цветами. — И за пирог спасибо. Да уж, могу себе представить, как со стороны выглядел, когда та девочка отказала мне. Она обещала, — он набрал в грудь побольше воздуха для длинной сентенции, но выдохнул и только махнул рукой. Продолжать не стал, а вместо этого сразу подвел итог. — То ли еще будет, вы увидите. Сейчас у нас пироги в дефиците, а через год не будет и горсти муки, чтобы испечь даже простой хлеб.
— Поэтому менторы постоянно твердят о том, что нужно возродить Древнюю магию, — рассудительно проговорил Арри. — Мол, величие, которое мы потеряли. Или что там говорила Парлас, не помнишь, Терри? Когда она прицепилась к тебе из-за «белого огня».
— Что-то такое она и говорила, — неохотно отозвался Терри. — Заваленные колодцы — вот как они на это смотрят.
— А мы должны откапывать, — поддакнул Арри.
— Вот о чем я и говорю, — пробормотал Тармо Перту, расставляя чашки. — Вы будете последним выпуском. После вас уже не будет никого. Академия доживает последние годы. Если нас не сотрут свои же, мы станем пушечным мясом на войне, которая нам не нужна.
Арри запустил пятерню в волосы и откинул челку.
— Я этого и боялся.
— Многие боялись. Поэтому мы здесь, так ты сказал? Остроумно. Страх парализовал одних, а других заставил делать ошибку за ошибкой, и вот мы сами не заметили, как миновали черту, которую нельзя было переступать.
— Что вы имеете в виду? — спросил Терри.
— Ровно то, что сказал. Через год Академия перейдет на осадное положение, и нам придется обороняться.
Арри вытащил светляка и позволил ему взлететь с ладони. Стеклянный шарик завис над столом, рассыпая яркие блики на стенках посуды. Его внутреннюю искорку было хорошо видно за выпуклыми стенками.
— Я три года делал вот эту игрушку, мастер Перту. И поначалу мой проект называли перспективным, но теперь мне прямо сказали, чтобы занялся чем-то более полезным. Чем-то более полезным, чем свет!
— Я подобное не только от студентов слышу, если это тебя утешит. А «игрушка» у тебя интересная. Ты позволишь? — Тармо Перту протянул руку и светляк сперва шарахнулся от нее, замер в отдалении, а потом медленно поплыл по воздуху к раскрытой ладони.
— Я его еще не доделал, — смущенно пояснил Арри и легонько подтолкнул светляка к магистру. Тот вытащил из нагрудного кармана очки, водрузил их на нос и поднес светляка ближе к носу.
— Гибкие крылья на шарнирах? Оригинально. Никогда такого не видел. Но как ты заставляешь их синхронно двигаться без направителей?
— Направители есть, — тихо сказал Арри. — Это только кажется, что их нет. Из-за огранки стекла. Это все оптическая иллюзия, а на самом деле там обычные шестеренки крутятся, как у тех же неспящих птичек.
— Иллюзия, значит? — покачал головой магистр. — Ну если так, то мои поздравления. Эта иллюзия может обмануть даже меня. Честно говоря, даже не представляю, где у этого чуда привод и как оно держится в воздухе.
— Самым сложным было заставить его светиться, — Арри едва дождался, пока Тармо выпустит светляка. Он ревниво поймал фонарик и ласково погладил подушечкой большого пальца теплый стеклянный бок. — И свистеть.
— Он еще и свистеть может? — изумился Тармо и вроде даже немного растрогался. Снял очки и протер стекла носовым платком, им же потом утер нос.
— Еще как может, — на правах пострадавшей стороны поморщился Терри. — Может, менторы хотели намекнуть, что молчаливый летающий фонарик гораздо перспективнее?
— Я так понял, что если за год-два не придумаю хороший способ убивать людей, магистром меня не назовут, — Арри ничуть не развеселился из-за неловкой остроты друга.
— Вот так дела-а, — Терри стало неуютно стоять и он сел вместе со всеми за стол. — Ты не говорил, что все так серьезно.
— Правда что ли не говорил? — глянул из-под челки Арри. — Или ты не слышал?
— Ну в свое оправдание, — медленно начал Терри, — могу сказать, что у меня есть почти рабочий прототип. Убивать мой «белый огонь» не должен, но иначе как оружием его не назовешь.
— Твой… «белый огонь»? — недоверчиво переспросил Тармо Перту. Он откинулся на спинку стула и уставился на Терри немигающим взглядом. — Только не говори, что пытаешься создать молнию в спальне, бакалавр, иначе я тебя арестую прямо здесь.
Риамен отрицательно помотал головой.
— Пока нет, это только выкладки на бумаге, расчеты, — легко соврал он. — Мы взяли их с собой, если вам будет угодно ознакомиться. Но этого слишком мало, чтобы впечатлить Магистерий. Нам нужна ваша помощь с организацией безопасного пространства для создания экспериментального образца.
Терри сходил за чертежами, торчащими из подставки для зонтиков. Под внимательным взглядом магистра он сорвал бечевку, удерживающую рулон бумаги. Расстелил бумагу на столе, прижав ее с одного угла чайной чашкой, а с другого — хлебным ножом.
— Это только первые наброски, — пояснил Риамен, оглядывая бледные линии со следами многочисленных исправлений с тревожным выражением начинающего художника. — По сути, это будет подобие кнута Атайры, но зато не надо быть богом, чтобы с ним управляться.
— Кнут Атайры, ишь ты, — хмыкнул Тармо, наклоняясь над столом и проводя указательным пальцем по линии цепи. — Слишком громкое имя для такого наивного концепта.
— Он будет работать, — убежденно заявил Терри. Ему потребовалось немалое усилие воли, чтобы не добавить, что он уже работал и заставил тлеть бумагу. Он был уверен, что идея принесет результат, просто нужно создать безопасный прототип. Без помощи опытного техника любые эксперименты могли закончиться печально. Это понимали все.
Тармо Перту долго молчал и разглядывал пустую чашку. О чайнике почему-то все забыли, хотя он уже пару минут пыхтел паром и тихонько ворчал полупустым брюхом, жалуясь, что его не снимают с подставки.
— Самым безопасным и дальновидным решением было бы отстранить тебя от лаборатории, Риамен, — наконец сказал он.
— Почему сразу отстранить?
— Если у тебя в жилах течет древняя кровь, ты спечешься быстрее, чем любой из нас. С такими глазами как у тебя, лучше держаться подальше от экспериментальных образцов.
— Но ее нет, господин Перту, — твердо возразил Терри. — Я же не могу быть одновременно человеком и нечеловеком. Это противоречит замыслу Создателя.
— Не думаю, что у Создателя были какие-то четкие планы насчет тебя, — с сомнением проговорил старший магистр. — Но как бы там ни было, вы оба можете рассчитывать на мою помощь. Я понятно выражаюсь? Чтобы без меня даже не думали экспериментировать с «белым огнем»! Я должен быть в курсе продвижения ваших расчетов и всех образцов, потому что если с вами что-то случится, я себе никогда не прощу… Уж лучше бы мне сразу вас сдать Специальной комиссии, не глядя, что один из вас Рантала, а второй Риамен, честное слово, — вздохнул он, устало потирая переносицу.
Забытый всеми чайник громко и обиженно засвистел.