И надевал белоснежную рубашку и тщательно завязывал узкий галстук и никак не мог понять, почему у него галстук все-таки всегда слегка сбивается набок.
- Как твой муж завязывает галстук? Ты не знаешь? - спрашивал он Лену.
В театре удручали антракты. "Антракты должны быть уничтожены совершенно", - уверял Алексей Веронику. Но она была не согласна. Она любила возражать. "Позвольте с вами не согласиться... - язвительно начинала она. - Антракт - это составная часть спектакля". "Ну что с тобой поделаешь, если ты дура", - думал Алексей и шел в антракте к буфету и покупал Веронике шоколад, - она его очень любила.
Вскоре у Вероники сделались несчастные глаза, она стала молчаливой и напряженной, надевала туфли на таких высоких каблуках, что с трудом передвигала ноги, и Алексей понял, что надо прекращать совместные посещения театра. Ему было жаль Веронику. И по театрам он прекратил ходить. Надоело.
- Ты когда-нибудь была в Бахрушинском музее? - спросил он Лену.
- Окончательно спятил - ненавижу музеи.
- А я решил заняться самообразованием, - сказал Алексей, но он тоже не любил музеи. Зато он купил лыжи и ботинки, решив, что, как только появится снег, будет бегать на лыжах и таким образом... справится с воскресеньями.
Он много читал. О путешествиях, об исследованиях пещер, о голубом континенте, об охоте на редких зверей. "Увлекательна только правда", думал он. Было почти легко, он почти перестал вспоминать Тасю. Он стал читать Толстого и уже больше ничего другого не читал.
К домашним Алексей обращался только с шуткой и среди "скандалистов" неожиданно приобрел репутацию остряка. Остряком он не был, но, видно, уж очень любили его "скандалисты", если признали остряком. И никто не спросил его о Тасе.
Алексею бывало неловко, когда в институте он встречался с Вероникой, хотя, разумеется, он не признавался ей в любви. Он только приглашал ее в театр. А она теперь смотрела на него презрительно, и ее нервные губы вздрагивали.
Однажды вечером явилась Валя. Лена после дежурства спала в столовой на диване.
Валя поцеловала Алексея в висок, прошла в столовую и села. У нее было обычное высокомерно-доброжелательное выражение лица, любезная готовность потрепать собеседника по щеке.
- Как поживаешь? - спросил Алексей.
Лена села на диване, протирая заспанные глаза.
- А-а, кого мы видим.
Валя сняла перчатку, подняла руку и показала широкое обручальное кольцо.
Валя рассказывала что-то мелодичным голосом, ямочки появлялись у нее на щеках, когда она улыбалась, прелестные ямочки.
- А где та блондинка, которую я видела здесь в прошлый раз? - спросила Валя.
- В командировке, - поспешила ответить Лена.
- В какой такой? - спросила Валя ласково.
- В заграничной, - отрезала Лена.
- Мы получили квартиру, - сообщила Валя, - милости прошу на новоселье. Когда Семен Григорьевич вернется из командировки. Не заграничной.
Вале хотелось показать, что такое воспитанная женщина, жена профессора, какой она теперь стала. У нее появились новые манеры - она щурила глаза, потряхивала головой, поощрительно, снисходительно. Лена сразу заметила и спросила:
- Что ты трясешь затылком, у тебя что-нибудь болит?
Валя опять потрясла головой, очень снисходительно. Лена всегда была хамкой.
- Где вы бываете, друзья? - спросила Валя своим невыносимым участливым голосом. - Сейчас в Москве масса интересного.
Алексей думал о Тасе. В прошлый раз, когда приходила Валя, Тася была здесь. Она рассердилась тогда, хотя не сказала ни слова. И ему было приятно, что она рассердилась.
Валя рассказывала:
- ...Получилось совершенно случайно. У меня перегорели пробки, погас свет. Семена Григорьевича уже не было, он уехал в командировку, и я постучалась к соседям. Оказалась милейшая семья. Мать - старуха армянка и сын - астроном, молодой член-корреспондент Академии наук. Очень смешно смотреть, как они вдвоем хозяйничают в огромной квартире. Профессор неженатый. Мамаша учится управлять "Волгой" и разговаривает басом.
Глядя на Валю, Алексей думал, что неискренние люди удобны в общежитии, с ними легко. И с Валей было легко. Она была деловая в том ужасном смысле слова, который означает, что она ничего не делала без выгоды для себя. Зато с выгодой делала очень многое. И это часто выглядело как широта и простота. Порядочных людей легко обманывать, - ничего удивительного, что ее считали хорошим товарищем. А между тем она была плохим товарищем, но всегда была готова прийти на помощь, понимая, что если сегодня поможет она, завтра помогут ей.
Валя была убеждена, что все люди корыстны, только притворяются иными. Это было простое рассуждение: она такая - значит, и все такие. Изотовы казались другими, но Валя не верила этому.
У нее была старинная мечта войти в безалаберный изотовский дом так, чтобы поразить своим видом всех, прежде всего Ленку. Воображению рисовались различные картины, вплоть до того, что она ссужает Изотовых деньгами, хотя в принципе, разбогатев, Валя не собиралась никому давать денег в долг.
Сейчас, рассказав про астронома и увидев насмешливую улыбку Алексея, Валя покраснела. Но пусть он улыбается сколько хочет, она стала рассказывать про симфонический концерт, где она уже была с мамой астронома.
- Ну-с, как тебе нравится? - спросила Лена, когда Валя вышла в коридор к телефону.
- Она добилась, чего хотела, и она довольна.
Валя попросила Алексея проводить ее. Они вышли на Арбат и пошли по направлению к Киевскому вокзалу через Бородинский мост.
- Люблю ходить пешком, - сказала Валя, которая не любила ходить пешком, но считала это нужным для сохранения фигуры.
Падал легкий снежок и сразу таял, щекотал лицо. Они шли ровным, легким шагом. Алексей засунул руки в карманы и шел, ни о чем не думая, повторял про себя прицепившиеся слова: "круговорот времен". Валя, розовая от быстрой ходьбы, улыбалась, иногда взглядывая на Алексея, и молчала.
- Не устала, Валюша? - спросил он, благодарный за ее молчание, и взял ее под руку. - Хочешь, довезу на такси?
- Не хочу, - улыбнулась Валя.
Они пошли дальше.
Как давно она существует в его жизни. Валя, Валя...
Справа светилось молочным светом высотное здание гостиницы, впереди сверкали огни Кутузовского проспекта.
- Вот здесь я живу, - показала Валя на новый большой желтый дом.
"И здесь живет твой новый знакомый - астроном", - подумал Алексей с беззлобной усмешкой.
Валя сказала:
- Поднимемся ко мне. Выпьем чайку.
Алексей посмотрел в ее нежное, улыбающееся лицо, подумал: "Какой ты умеешь быть милой. А что мне терять. Поднимусь".
В просторной квартире было много книг, цветов и мало мебели. Алексею понравилось, он похвалил.