От нашего графства горы были на северо-северо-западе. Проще говоря — на севере, и чуть-чуть к западу. И путь туда был не близкий, но меня путь не пугал. Хуже было то, что я надолго исчезал из поля зрения моих родных и Мии, но зато и врагам до меня будет не добраться. Порасспросив про дорогу, решил ехать через город Вальдбург, что означало на одном из местных наречий «Лесная крепость». Название давали давно, теперь это довольно большой город.
Заехал я в этот город из любопытства и чтобы прикупить кое-какие товары и продукты в дальнюю дорогу. На въезде спросил у стражников, где можно пожить без пьянок и шума. Меня направили в трактир «Старый Топор». То, что Топор пишется с заглавной буквы, то есть это имя, я увидел, только подъехав к самому трактиру. Спешился возле входа. Входная дверь распахнулась, и оттуда вылетел, кувыркаясь, какой-то наёмник. Поднявшись, он куда-то побрёл, ругая всех на свете. Я закрепил повод так, чтобы никто чужой не мог за него схватить, и вошёл в зал. По внешнему виду это был обычный трактир. Довольно чистый и светлый зал контрастировал с массивными столами и скамейками возле столов. В зале было три группы посетителей.
Одна из них, в составе пяти разумных сидела у окна. Это были наёмники среднего уровня, это когда одежда почти новая, оружие так себе, самоуверенности много, но не через край. Судя по пустующему месту у стола, это их коллега только что покинул зал. Они были явно недовольны, но бурчали себе под нос, не рискуя устраивать скандал.
Вторая группа посетителей, это были явно дворяне. Пожилая пара, две молодые пары, и двое детей, мальчик лет пяти и девочка лет трёх. Эти дворяне были явно напуганы, старались не подавать вида, но постоянно озирались на наёмников.
Третья группа, это три молодых воина. Небогатые дворяне, или обеспеченные наёмники, хорошо вооружённые и довольные собой.
В зале ещё присутствовал гном, судя по всему, вышибала, а может и сам трактирщик. Это был очень примечательный гном. С меня ростом, в полтора раза шире в плечах, на удивление, гладко выбрит, одет в обычную, гражданскую одежду, поверх которой были одеты нагрудник и наручи. На поясе весел боевой топор, казавшийся совсем небольшим, на этой могучей фигуре.
Когда я вошёл, все повернулись в мою сторону.
— Пожить пару дней. Коня на конюшню, и чистую комнату, — обратился я к гному с топором.
— Два малых серебряных, за помывку и питание плата отдельно.
— Хорошо, — не стал ни спорить, ни торговаться, хотя плата считалась довольно высокой.
Гном удивлённо уставился на меня, осмотрел с ног до головы, что-то для себя решил и рыкнул что-то понятное только ему. Из кухни выскочил паренёк лет четырнадцати и побежал на улицу, видимо, отвести коня на конюшню. Я вышел следом, посмотрел, как паренёк пытается поймать моего коня за повод или узду, а тот клацает зубами и парень отскакивает в сторону.
— Стоять! — и они оба замерли, косясь на меня.
Я подошел, погладил Батыра.
— Это не лошадь, это боевой конь. Пойдём, показывай дорогу.
Сам махнул коню рукой и пошёл за парнем, а Батыр за мной. Краем глаза заметив, что в дверях стоит трактирщик и наблюдает за нами. В конюшне я сам снял с коня седло и всю сбрую, поставил его в стойло.
— Неси воды, чистой, из колодца.
— Так она холодная!
— Ты, неси! — а сам обтёр коня пуком сена, и накрыл плетением «Чистое тело». По шкуре коня пробежала нервная дрожь, потом он потёрся щекой о моё плечо. К этому времени паренёк притащил большое ведро с водой. Я запустил своё умение кипятить воду в чайнике, и подогрел воду в ведре, до температуры «чуть прохладная». Когда Батыр выпил полведра, насыпал ему в кормушку крупы и пошёл кушать сам.
В зале были все те же персонажи, только теперь молодые парни сидели рядом с дворянами и о чём-то живо разговаривали. Я сел в угол зала за отдельный стол и заказал овощной салат, мясное блюдо, и морс из местных ягод типа малины или ежевики. Я ещё не осилил салат, как ко мне подошёл один из трёх, довольных собой.
— Парень, ты кто будешь?
— Хочешь поговорить, будь добр представиться!
— Фу ты, ну ты! Даже если ты дворянин, здесь не столица, здесь всё по-простому, — и ждёт, что я скажу.
А я ведь уже сказал. Что одно и то же повторять? Сижу, молча ем, замечаю, что за мной наблюдает весь зал. Когда я доел салат, и девушка подавальщица принесла мне мясное блюдо, мужчина не выдержал и снова заговорил.
— Мы местные дворяне, у нас есть свободное время, а вон те господа просят проводить их до их поместья. Они наняли наёмников, а сегодня наёмники затребовали плату вперёд. Старый барон считает, что если заплатит вперёд, то они просто сбегут, бросив их без охраны. Мы готовы их сопроводить, но наёмников шестеро, а нас всего трое. Поехали с нами, тогда наёмники не рискнут напасть. Из денег за охрану тебе отдадим пятую часть.
— Не интересует, — и продолжаю кушать.
— А если наёмники решать тебя пощипать? Оружие у тебя неплохое, конь вообще отличный. Перстеньки вон на пальцах блестят. Очень даже интересный объект, и путешествует в одиночестве. До вечера подумай, завтра будет поздно.
Закончив обед, поднялся к себе в комнату, посмотрел, меня всё устроило. Оставив сумки, пошёл в город. Рынок был недалеко. Центральная улица с магазинами — чуть дальше, но тоже недалеко. Я накупил довольно много вещей, цены здесь были значительно ниже, чем в столице. Подумав о том, что в горах будет холодно, накупил себе тёплых вещей и накидки на лошадь от дождя и от холода. Всё велел доставить в трактир «Старый Топор». Продавцы уважительно кивали, видимо, здесь, это было весьма престижное заведение. Когда я уже возвращался в трактир, мне навстречу метнулась девушка, одна из той компании дворян, что сидели в обед в трактире. На её неожиданное появление я мгновенно укрылся Чёрным куполом. Оглядевшись и, поняв, что она одна, убрал защиту и шагнул к ней. Девушка была вся в слезах, её била нервная дрожь и она даже говорить не могла. Отвёл её к стене, надел на неё свой камзол и, прижав всем телом к стене, стал шептать ей на ухо, что сейчас уже можно успокоиться, что основные беды уже позади, пусть она мне всё расскажет по порядку. Через несколько минут её перестала бить дрожь, и она начала успокаиваться. Из её сбивчивого рассказа я понял следующее.
Она, в компании своих двоюродных родственников возвращается в имение родителей. До этого она и её двоюродный брат учились в местном колледже, их обучали вести дела в роли управляющего имением. Учились они два года. За это время девушка вышла замуж, а через месяц её мужа убили на дуэли. Таким образом, она — молодая вдова. Её двоюродный брат, как только она овдовела, стал к ней приставать, мол, раз ты уже не девственница, ничего с тобой не будет, если родственнику удовольствие доставишь. Когда они закончили обучение, за ней должны были приехать родители, но раз двоюродный брат матери поехал за своим сыном, родители попросили забрать и её тоже. Город этот не очень благополучный, здесь совершается много преступлений, поэтому оставаться одной в городе ей было невозможно. В этом трактире они должны были встретиться с наёмниками, которые подрядились сопроводить их до дома, а завтра тронуться в дорогу. Наёмники, когда уже всё было договорено, начали требовать плату вперёд. Дядя отказался от их услуг, и заключил соглашение с теми молодыми людьми, что сидели в обед в трактире. Вроде бы всё было решено, завтра выезд, но тут её кузен начал ломиться к ней в комнату, чтобы удовлетворить свою похоть. А когда она пожаловалась дяде, тот пренебрежительно заявил, что от неё не убудет. А если будет ломаться, он её отдаст этим трём дворянам, в качестве оплаты, за сопровождение. Из остальных родственников никто не встал на её защиту.
— Помогите мне, я вижу, вы благородный дворянин. Мои родители оплатят ваши услуги очень высоко. Сейчас у меня мало денег, но помогите мне добраться до дома, и я найду средства для оплаты.
Я подумал: «Девочка, какая же ты наивная! «Благородный дворянин» — это, наверное, ругательство такое? Где ты их видела, благородных дворян? Ты красивая, за это и убили твоего мужа! Благородные дворяне и убили».
— А хоть в какую сторону вы едете?
Оказалось, что её дом почти в той стороне, куда и мне нужно.
— Ты умеешь ездить верхом?
— Я же в деревне выросла, конечно, умею.
— А денег у тебя хватит, купить лошадь.
— В нашем обозе у меня две лошади.
— Пойдём на конюшню. Отводи своих лошадей в сторону и ставь рядом с моим конём, в один загон. Сейчас идём в трактир, ты все свои вещи складываешь в сумки, или увязываешь в узлы, и переносишь в мою комнату.
— Они меня не отпустят!
— Тогда идём к трактирщику. Ты в его присутствии официально нанимаешь меня себе в охрану за один золотой. Вот держи. Ты мне его передашь в присутствии официального лица, и мы напишем договор на бумаге.
Мы это всё проделали, я теперь официальный наёмник, исполняю обязанности по охране нанимателя, защите его прав и личного достоинства. Ух, как! Пусть кто теперь сунется. Я буду не просто за хамство морду бить, а защищать нанимателя! После этого, я заплатил трактирщику большой серебряный за то, что с нашими лошадьми ничего до утра не случится, точнее до нашего отъезда. Объяснил ему ситуацию, и сказал про ожидаемые попытки навредить. Потом пошли в комнату, где были вещи девушки. Я встал у открытой двери, и не позволял её закрывать до тех пор, пока Эльза, так звали девушку, не вынесла все свои вещи. Сколько словесных помоев было вылито на девушку и на меня! Уходя, я посмотрел в глаза сыночку «дядюшки» и произнёс:
— А ты меня вызови на поединок! — отчего тот сразу заткнулся и спрятался за спину старшего брата.
— Ты поступаешь непорядочно, — это мне заявил один из трёх дворян, взявшихся сопровождать эту компанию.
— Или ты мне объяснишь, в чём моя непорядочность, или я тебя вызову.
— Ты, наверное, сильный мечник, и ты мог бы усилить нашу команду, а ты её наоборот, ослабил.
— Именно поэтому вы предложили целую пятую часть от общей оплаты! Но дело не в этом. Чем же я ослабил вашу команду?
— Раз ты с нами не поехал, значит, ты что-то знаешь, а это нам могло помочь!
— Слушай, что я знаю. Сынок барона, которого вы сопровождаете, полное дерьмо, принуждал свою родственницу к сожительству, пользуясь тем, что она от них зависит. Папочка тоже не далеко ушёл. Возможно, наёмники были правы, что требовали оплату вперёд. Смотрите, как бы они вас не обманули. Теперь почему я не поехал с вами. Я никогда не доверю незнакомым людям прикрывать свою спину. Поэтому до сих пор жив! А вас я вижу в первый раз.
Как сказал мне трактирщик, ночью младший барон пытался подойти к лошадям девушки, но сначала его укусил Батыр, а потом его попинали сторожа. Закончив завтрак, я купил на кухне маленькую корзинку пирожков и яблок. Мы с Эльзой оседлали своих лошадей, угостили их яблоками, вторую лошадь девушка привязала как вьючную, и мы выехали из трактира. Семейство её родственников, переругиваясь, разбиралось с лошадьми и повозками.
Дорогу девушка знала, и мы пришпорили коней. Видя, что она действительно хорошо управляется с лошадью, я приказал замедлить ход, а найдя подходящее, на мой взгляд, место, свернул в сторону. Эльза остановила своих лошадей, и с подозрением уставилась на меня. Я наложил на девушку лёгкий паралич, взял её лошадь за повод и тихонько поехал в сторону от дороги. Перед этим я ей сказал.
— Ты вчера мне полностью доверилась, ты спала в одной комнате со мной. Чего же ты теперь надумала во мне сомневаться. Вот сейчас отъедем в сторонку, и я тебе всё объясню, но не здесь.
Потом мы заехали за небольшой холм. Я лошадей отправил пастись, а девушку занёс на холм, положил рядышком, лёг сам и начал рассказывать ей свой замысел. Потом снял с неё паралич.
— Нельзя было сразу объяснить?
— Смотри, — ниже холма по дороге ехали её родственник в сопровождении тех трёх дворян.
Пропустив их вперёд, мы спустились с холма и тоже поехали по той же дороге, но не торопясь. Я предполагал, что на этой дороге хозяйничают грабители, не просто так те наёмники требовали плату вперёд. Вот пусть нехорошие родственники Эльзы и расчищают нам дорогу.
Но в жизни не всегда бывает так, как задумал. Услышав топот копыт сзади нас, запустил «Сканер», нас нагоняли шесть всадников, и мы не успеваем спрятаться, слева и справа от дороги — поля.
Тогда мы просто съехали с дороги шагов на двадцать и стали ждать. Вот всадник поравнялись с нами и остановились. Я накинул на нас Чёрный купол, и как раз во время, в нас полетели два арбалетных болта. Вот так, молча, ничего не спрашивая, эти «наёмники» начали убивать тех, кто им ничего не сделал, и даже не выглядел, как богатая добыча. Ну что же, мы вас не звали, мы не нападали, вы могли бы и мимо проехать.
— Бух! Бух! Бух! Бух! Бух! Бух! — и шесть арбалетных болтов пробили шесть буйных головушек.
То, что их убивают, разбойники поняли, когда их осталось всего двое, но они даже коней развернуть не успели. Я подошёл к дороге, и начал собирать трофеи. Все собранные деньги, это медь и серебро в общей сложности на два золотых, я отдел Эльзе. Пришлось прикрикнуть, так как она не хотела брать. Нашлось несколько перстней, колец, и даже дамские серьги.
— Эльза, я могу это тебе отдать, но это снято с убитых людей. Нужно с этим или сразу идти к судье, или переделывать, чтобы тебя не связали с бандитами.
Девушка сразу же отказалась от таких «трофеев». Оружие разбойников я убрал в Сумку путешественника. Туда же отправил всё, что нашёл из доспехов: нагрудники, наручи, шлемы. У одного из бандитов было что-то похожее на кольчугу, это тоже забрал. А вот коней поймал только четырёх. Два коня видимо любили своих хозяев, и чужим людям в руки не дались. Долго здесь сидеть я не собирался, свалил все тела в кучу, накрыл их Чёрным пеплом, и мы поехали дальше. Теперь за мной тянулись ещё три лошади, а за Эльзой две. Ночевать я предполагал в лесу, так как не хотел встречаться с родственниками Эльзы. Когда впереди замаячила деревня, мы свернули в лес, и, найдя небольшой ручеёк, остановились на ночёвку. Я поставил шатёр, достал спальный мешок, отдал его Эльзе, себе достал два шерстяных одеяла. Лошадей всех протёр пучками травы и тряпками. Батыра и лошадь Эльзы очистил плетением Чистое тело. Почему не всех лошадей, потому что для этого с лошади надо снять узду, а чужие лошади всё время норовят убежать. Поэтому я их всех стреножил кроме Батыра и лошади Эльзы.
Я уже засыпал, когда Эльза нырнула ко мне под одеяло.
— Майкл, так ты маг?
— Эльза, ты очень красивая девушка, и ты уже была с мужчиной. Мне очень хочется близости с тобой. Но у меня есть невеста, я ей пообещал, что пока мы не расстанемся, я ей изменять не буду. Если ты не уйдёшь в спальный мешок, то я вряд ли удержусь, но получается, что ты меня толкаешь на предательство.
Девушка молча выскользнула обратно, и до утра меня больше никто не тревожил. На следующий день, пока позавтракали, пока коней напоили, накормили, поэтому тронулись в путь, когда солнышко уже поднялось достаточно высоко. Эльза делала вид, что я её обидел.
— Эльза, не будь жадной. Я тебя вытащил из беды, довезу до родителей, теперь тебе этого мало, ты меня ещё и в мужья захотела. Это перебор. Убавь свои аппетиты и не жадничай!
А через два часа мы увидели на дороге результаты побоища. Караван родственников Эльзы всё же попал в засаду разбойников. Те три дворянина бились очень достойно. Они перебили почти всех нападавших. Дядя и старший кузен Эльзы погибли как мужчины, с оружием в руках. А главный притеснитель девушки забился под повозку, там его и нашла стрела лучника. Женщина, взяв детей на руки, пыталась убежать в лес, но и её догнала стрела. А ребятишки были живы. Придавленные телом матери, они уже охрипли от крика и только тихо поскуливали. Но Батыр услышал их, и я принёс малышей, к коляске. Начав обшаривать всех убитых, неожиданно обнаружил, что тот парень, который подходил ко мне в трактире, ещё жив. Использовав весь свой арсенал целительских плетений, я смог поставить его на ноги. От интенсивного лечения он сильно похудел, еле стоял на ногах, но уже стоял сам и был формально здоров.
Эльза занималась с детьми, это отвлекло её от созерцания жутких ран и обилия трупов. Нападавшие были бывшими деревенскими мужиками, но судя по вооружению, они уже давно промышляют подобным образом. Поэтому, если мне попадался ещё дышащий разбойник, я их просто добивал кинжалом, взятым у их главаря. Этот был из наёмников, или дворян, так как на поясе носил шпагу. Лошадей у нападавших не было, или уцелевшие бандиты лошадей увели. Они обшарили пояса дворян, забрали драгоценности, и скрылись. У старого барона был отрезан палец, видимо кольцо не снималось. Лошади каравана все были убиты.
Провозился я здесь почти до вечера. Пока собрал трофеи, потом собрал в одну кучу тела всех нападавших. Отдельно положил тела членов семьи дяди Эльзы. Пояснил ей свою мысль, она согласилась. Я эти тела обработал плетением Чёрный пепел, останки собрал в один узел, нашёл сундучок из-под драгоценностей и положил пепел в него. Теперь есть, что захоронить. Тело женщины, по просьбе Эльзы, превращал в пепел отдельно, и положил в отдельный узелок.
Тела бандитов тоже превратил в чёрный порошок, а потом развеял его лёгким торнадо. На месте, где лежали тела бандитов, осталось несколько предметов, видимо были у кого в сапогах, а у кого я пропустил на поясе. Из интересного здесь были два перстня, один ювелирный, а один магический, и пять больших золотых монет. Перстни я убрал к другим драгоценностям, а золотые отдал баронету Питеру ля Ласену, единственному выжившему взрослому из этого каравана. Потом ещё возился с тем, чтобы поправить оглобли повозки, запрячь в неё лошадей. Наконец мы тронулись в путь. До следующей деревни мы даже и не планировали доехать, нашли место, приемлемое для ночлега и стали обустраиваться на ночь.
Эльза принялась усиленно заботиться о Питере. Сначала меня это даже задело, а потом до меня дошло, что это лучше, чем, если девушка воспылает ко мне страстью. Я пытался общаться с детьми, но они были испуганны и настороженны. Ограничился тем, что мы их покормили, и на ночь хорошо укрыли. Всё необходимое для этого в повозке было.
Через два дня мы добрались до имения родителей Эльзы. Это были пожилые мужчина и женщина. С ними жил молодой мужчина, их сын, наследник. Он был старше Эльзы, но вёл себя как подросток, видимо всегда был за папиной спиной, а самостоятельной жизни и не хотел.
Утром я, как всегда вышел, во двор и стал заниматься с оружием и без него. Через какое-то время во двор вышел отец семейства и стал смотреть, как я занимаюсь. Потом он не выдержал и спросил:
— Что у Эльзы с этим парнем?
— Давайте на завтрак соберёмся все за одним столом и поговорим.
На завтраке собрались все, кроме сына хозяев.
— А где ваш сын?
— Мальчик ещё спит, — это мамочка заботу проявляет.
— Барон, вы глава семейства, неужели вы не видите или не понимаете, что ваша жена уже изуродовала вашего наследника. Вот случись что-то с вами прямо сейчас, он ведь не способен к самостоятельной жизни!
— И что вы предлагаете?
— Я через день — два уеду, мне-то всё равно. Это всё только ваши дела, но если хотите совет, то, для начала, необходимо пинками выгнать его из постели, посадить вместе со всеми за стол, и чтобы это было каждый день. После завтрака дать ему самостоятельное поручение, и не пускать на обед, пока он не выполнит это поручение.
— Да как так можно? — это опять мамочка.
Тем не менее, барон послал служанку, и к концу общего завтрака недовольный отпрыск семейства вышел к общему столу.
Я же вёл разговор, не обращая внимания на этого взрослого балбеса.
— Эльза, расскажи родителям о замужестве, и как мы сюда ехали.
Девушка сильно тушевалась, но постепенно разговорилась и, видя одобрительные взгляды от меня и Питера, заканчивала рассказ вполне уверенно. Из её рассказа было совершенно непонятно, как я перебил шестерых бандитов при первом нападении, и как я вылечил Питера, но всё объясняли слова, что я, видимо, маг. Мамочка шипела сквозь зубы о развратнице. Что-то эта мамочка мне совсем не нравится. Над столом повисла какая-то зловещая тишина.
— Питер, ты хотел бы жениться на Эльзе?
— Конечно, кто же не захочет такую красивую жену.
Дурачок ты парень, в жене красота — далеко не главное.
— Эльза, а ты хотела бы выйти замуж за Питера?
Девушка ответила не сразу, она всё пыталась поймать мой взгляд, а я спокойно попивал морс. Нет уж девушка, мне ваши зазывные взгляды, ни с какого боку, не нужны!
— Уважаемый барон! То, что я сейчас скажу, продиктовано, в первую очередь заботой о детях сиротах. Но и для всего вашего семейства это было бы хорошо, на мой взгляд. Итак, нужно немедленно обвенчать Эльзу и Питера. Вот прямо сегодня или завтра. Пойти к священнику и объяснить всё как есть, тогда он не будет возражать. Как только по документам они станут мужем и женой, сразу же подать прошение об усыновлении сирот, ваших родственников. И тоже просить сделать это немедленно. Как только по документам эти дети станут детьми Эльзы и Питера, подать документы на перерегистрацию соседнего баронства. Дети — наследники, а у них появились родители, значит теперь это их баронство. Кто-то будет требовать оформлять опекунство, но вы стали родителями, и ни на какое опекунство не соглашайтесь. И оформить всё это нужно за два — три дня. Потом налетят всякие дальние родственники, и вот они-то будут требовать, чтобы детей отдали им, и их назначили опекунами. Судя по тому, какими нехорошими разумными были барон и его младший сын, родственники там будут не лучше. Их будут интересовать только деньги, а дети там — только инструмент. Поэтому я и говорю, что всё это продиктовано заботой о детях.
Моё предложение приняли, но священник потребовал моё присутствие, как свидетеля, и на спешном заключении брака, и на усыновлении детей, а потом меня попросили съездить в соседний городок в мэрию, на оформление документов на баронство. А после всего этого ещё и свадьбу сыграли, скромную, но всё равно женщине было важно, чтобы была свадьба. Через четыре дня я уже собирался уезжать, но к барону примчался посыльный, который сообщил, что к нам едут наследники погибшего барона.
— Питер, ты конечно мужчина и воин, но ты ещё очень слаб, после ранений. Если ты не хочешь Эльзу второй раз оставить вдовой, терпи, и не отвечай ни на какие выпады. Даже если будет прямой вызов на дуэль, переводи всё на меня. Поклянись, что не будешь делать глупости!
Вынудил парня дать такую клятву и не зря. Вот, как предчувствовал!
Гостей была целая делегация. Это был троюродный племянник погибшего барона, с ним представитель графа, владетеля здешних земель и ещё два мутных типа. Один из них был явным бретёром. По пластике движений, по жёсткому внимательному взгляду я уже отличал таких персонажей безошибочно. А второй был гномом и больше походил на бандита городских трущоб, эдакий «урка в законе».
Был разыгран целый спектакль, тут и удивление той поспешностью, с которой были оформлены все документы, и требование, пересмотреть это всё с учётом указаний графа, владетеля этих земель.
Всё семейство барона то краснело, то бледнело и дрожало от страха, но, когда претендент на опекунство и управление баронством погибшего семейства, позволил себе сказать про Эльзу, что она как шлюха, выскочила замуж за первого встречного, и даже оттолкнул её от детей, я подошёл, и врезал ему в челюсть. Только сапоги сверкнули!
Тут на меня налетел представитель графа, заявив, что я ударил дворянина, он меня арестовывает. Я спокойно показал ему кукиш, отчего этот клерк впал в ступор. А я спокойно достал документ, о том, что Эльза нанимает меня в качестве телохранителя.
— Вы уважаемый, будете отрицать, что этот, с позволения сказать дворянин, словесно оскорбил, а потом и физически воздействовал на охраняемую мной дворянку, баронессу ля Ласен. Я всего лишь исполняю свои обязанности.
— Ты, простолюдин ударил дворянина!
— Я, с вашего позволения, аристократ. Могу предъявить документы, но пока не вижу в этом необходимости. Если этот господин дворянин, он может вызвать меня на поединок.
Вот, даю золотой — за медный, что этот тип сам никого вызывать не будет, он будет добиваться, чтобы вызвали его, а он выставит бретёра на замену. Но эти ребята тоже не лаптем щи хлебали, они быстренько переглянулись, и меня стал вызывать этот бретёр.
— Вы ударили моего друга, я воспринимаю это как личное оскорбление, и вызываю вас! — вроде бы всё правильно, но меня такая формулировка не устраивает.
— Ваш друг приехал, якобы, чтобы позаботиться о детях. При этом он оскорбляет и толкает женщину, которая их усыновила и удочерила, то есть их мать. Получается, что он приехал не помогать детям, а забрать их баронство. То есть он подлец и негодяй, что проявляется и в том, что вместо него драться будете вы. Поэтому я объявляю всё происходящее оскорбляющим честь и достоинство дворянского сословия. И то, что здесь будет происходить, это поединок чести. Если вы проиграете, то следующим ответчиком будет он, ваш, так называемый, друг.
Поворачиваюсь к «представителю графа».
— Вы подтверждаете, что я в своём праве?
Тот смотрит удивлённо на меня, потом на этого племянника, тот кивает согласно, и «представитель» заявляет.
— Да, конечно, вы в своём праве.
Ах, как я их «раскрутил»! Всё, что я наговорил, это как бы, неписанный кодекс чести, но ни в одном законе такое не прописано. И они запросто могли отказаться, но не теперь, когда представитель графа подтвердил правильность моих утверждений. Племянник уверен, что до него очередь не дойдёт, у них ведь такой боец выставляется!
Стоп! Что-то я слишком самоуверен! А если как тогда на арене, магией ударят, или арбалетными болтами в спину? Надо подготовиться!
— Господин барон! Организуйте дуэльный круг, охрану, от вмешательства в поединок. Через тридцать минут начало.
А сам иду на конюшню, требую войлок, что используют как потник под седлом, и выкраиваю толстый войлочный щит на всю спину. Одеваю рубашку, которая не пробивается стрелой и туго обтягивает тело. Потом на спину привязываю этот щит, сверху — чистовую рубашку. На голову надеваю широкополую шляпу, как у ковбоев в земных вестернах, и сдвигаю её на затылок. Она не защитит от арбалетной стрелы или стрелы из лука, но стрелку будет не видно где моя голова, где шея и он будет стрелять в туловище.
Выходя в круг для поединка, запускаю руну подавителя магии, и как раз вовремя.
Прозвучала команда: «Бой!», но противник чего-то ждёт, в это время «племянник» делает два шага в мою сторону:
— Пусть он снимет шляпу, — а сам наставил на меня какой-то амулет и нажимает на нём что-то.
Охрана тут же выталкивает его за пределы круга, а бретёр уверенно бросается на меня. Но я спокойно отбиваю его атаки, что его явно выбивает из колеи. Мы продолжаем фехтование, и в это момент мне в спину ударяет арбалетный болт. Я получаю сильный толчок в спину, и невольно делаю шаг вперёд. Тут же мой противник пытается воткнуть шпагу мне в сердце, да ещё и пнуть меня между ног. Я увожу его шпагу вправо для меня, она изгибается и её конец уходит мне под правую руку. Я сдвигаю тело влево, и его нога бьёт мне в правое бедро, больно, но я успеваю направить конец своего меча в его горло и сделать сильный укол. Серая молния входит в череп врага на всю его глубину, и он мёртвым падает на спину. Я тут же снимаю блокировку магии, накрываюсь Чёрным куполом и достаю из кармана маленькую арбалетную стрелку.
Тот «урка в законе» убегал, бросив свой арбалет. Я с разбега запрыгнул на какую-то повозку, и мне стала видна его спина.
— Бух! — и бегущий гном упал.
Подхожу к «племяннику», он опускается на колени, пытается схватить меня за ноги:
— Нет! Нет! Не убивай, я не умею сражаться.
— Амулет! — протягиваю к нему руку.
Он в ужасе отпрянул от меня, и пытается на четвереньках уползти, под ноги зрителям. Наступаю ему на ногу, он верещит, но упорствует. Тогда я втыкаю шпагу ему в ягодицу, он переворачивается на спину, закрывается руками.
— Что вы делаете? — это «представитель графа».
— Вы всё видели! Когда начался поединок, этот человек пытался применить против меня магию. У него есть какой-то амулет, я требую этот амулет! Потом мне в спину стреляли из арбалета. Вон болт, до сих пор, на спине висит. И это всё на поединке чести. И вы, господин представитель графа, в этом участвуете. Что вам скажет граф, если до него довести всю эту информацию.
«Представитель графа» слегка побледнел, извлёк из ножен шпагу и рубанул племянника по горлу. Голову не отрубил, но убил почти мгновенно.
— У графа нет к вам претензий, — и уехал.
А я всё же нашёл амулет на теле покойника, и это был «Замедлитель». При воздействии этого плетения на живое существо оно становится вялым, медлительным, обессилевшим. Да, у гнусного семейства были ещё более гнусные родственники! Хорошо, если мальчик не успел нахвататься этого у родственников.
Потом я нашёл местного травника. Для разнообразия, видимо, это был мужчина, точнее дряхлый старик. Я долго с ним разговаривал, и потом двинулся в путь. С его слов было известно, что к северу от этих мест в горах иногда пропадают люди, чаще других это бывают охотники. Но причин никто не знает, кто пропал, он уже не расскажет. Значит мне — в ту сторону, может там, ближе к этому месту что-то проясниться.
Через два дня пути начались предгорья. На горизонте видны были высокие и крутые горы. Я пока двигался по дороге, значит, впереди должен был быть населённый пункт. Неожиданно мой сканер обнаружил прямо по пути следования скопление крупных организмов. Через сто метров стало ясно, что это две группы живых существ. Одна стояла неподвижно, а вторая крутилась вокруг. Ещё метров через сто я определил, что неподвижная группа — это люди и лошади, а подвижная — это какие-то животные. Вроде бы надо рвануть вперёд, помогать разумным отбиваться от хищников. Но я продолжал двигаться в том же темпе. Когда до этих групп осталось метров сто пятьдесят, дорога стала поворачивать за скальный выступ, и, если я за него проеду, то окажусь на виду у этих существ.
Спешился, Батыра отправил немного назад, а сам набросил на плечо котомку с вшитой Сумкой путешественника с оружием, прошёл по краю склона и взобрался на гребень скального выступа. Выглянул и увидел следующее. На небольшой площадке на краю дороги над обрывом в кольцо поставлены подводы. Между ними лошади, дети и женщины. Перед телегами и на них стоят несколько мужчин с оружием в руках. Часть из них вооружены мечами, часть топорами и вилами, наверное, это возницы встали в общий строй защитников. А вокруг крутятся звери похожие одновременно на волков, с удлинёнными челюстями, и кошек. Зверей чуть больше, чем защитников, и если они все разом бросятся, то прорвутся внутрь защищаемого пространства.
Вот звери сгруппировались на одном краю, и делают вид, что пытаются нападать. Сверху это отлично видно. Защитники невольно стянулись в это место, оставив почти без защиты противоположную сторону. Вот результат, из кустов выскакивают сразу три зверя и прыжками несутся к месту, где защитников всего двое.
Для меня сомнений не было с того момента, как увидел, что в защищаемом круге находятся дети и женщины.
— Бух! Бух! Бух! — арбалетные болты с антимагическими рунами провожал взглядом до точки попадания.
Поэтому первый зверь упал ещё на дистанции, второй под ноги молодого парня с мечом бастардом, а третий получил болт уже в прыжке через повозки. Тут его встретил крепкий мужчина с вилами. Получилось одновременно, вилы и мой болт вошли в тело зверя. У мужчины хватило сил остановить полёт животного, и его труп упал не в круг, а на повозку, рядом с мужчиной. Возница видимо из старых солдат. Увидев, что из уха зверя торчит арбалетный болт, и зверь не шевелится, он выдернул вилы и приготовился отражать следующую атаку. А вот молодой парень, начал оглядываться, крутиться, пытаясь понять, откуда подстрелили зверя, который хотел прыгнуть на него, и чуть не пропустил следующую атаку.
Выпускаемые мной арбалетные болты летят не так, как при выстреле из арбалета. Там максимальная скорость болта на срезе арбалета и полёт неуправляемый. Я же запускаю болты магией, разгоняю их своей магической энергией. Поэтому максимальную скорость мои стрелы набирают уже на расстоянии метров пятьдесят от меня. Набрав скорость, выпущенные мной стрелы (арбалетные болты, это тоже стрелы, только короткие) летят быстрее, чем выпущенные из лука или арбалета. А энергия удара и пробивное действие стрелы хоть из лука, хоть из арбалета пропорционально квадрату скорости. Расстояние от меня до места боя было метров семьдесят, вполне достаточно для полного разгона моих арбалетных болтов. Поэтому они пробивали шкуру этих животных, с которой мечи защитников соскальзывали, не принося большого урона. А копий у защитников каравана не было. Зато железные вилы в руках возниц при удачном попадании вполне пробивали эти шкуры. Но, как я уже указал, зверей было больше, чем защитников, и медлить было нельзя.
Быстро выбирая тех зверей, которые уже готовились к броску, я начал пускать в них свои снаряды, стараясь попадать в затылок, или в ухо, если зверь оказывался ко мне боком. Десять болтов ушли к цели и звери, поняв, что им тут как-то не везёт, попрыгали вниз по склону, который был очень крутой, почти обрыв. Животных это видимо не смущало. Защитники каравана ещё некоторое крутили головами, поняв, что враг бежал, пошли по площадке, добивая всех зверей, которые производили впечатление не умерших.
Я спустился назад на дорогу, подозвал коня и выехал из-за поворота. На меня тут же наставили вилы и мечи. Не сходя с коня, я показал им черный арбалетный болт и показал на ближайшего зверя, у которого из затылка торчал такой же. Все поняли, что я имею отношение к тем, кто перебил почти всех зверей. Но дружелюбия это как-то не добавило.
— Кто старший, или хозяин каравана?
— Купец Ферор Долина, а ты кто такой?
— Зовите меня Майкл.
— Дворянин? — и все вилы оказались направлены мне в живот или грудь.
Светлый их знает, какие тут у них заморочки, поэтому накрыл себя и коня Чёрным куполом, а уже потом ответил.
— Да, дворянин, и даже аристократ. Несмотря на это, я вам помог, а вы в меня вилами тычете. Как-то не по-доброму это, а?
— Что вы хотите от нас?
— Я вас в первый раз вижу. Хотел бы познакомиться, если нам по пути, могли бы поговорить, может даже вместе поехать.
— Я настаиваю, что как минимум четырёх зверей мы убили сами!
Это он о чём? Думай голова! Наверное, шкуры этих зверей очень ценятся, и купец хочет получить максимальную выгоду?
— А сколько их всего, я убил штук десять или двенадцать. Можно по моим стрелам посчитать. А можно и не считать, можем и по-другому договориться. Как-то мне не очень хочется возиться с этими шкурами, снимать, выделывать. Вы, со своими, что планируете сделать?
Глазки у купца забегали. Он так и не назвал общего числа убитых зверей. Их было пятнадцать, и в тринадцати сидели мои болты.
— Так это магические шкуры, мы обязаны их сдавать по два золотых за шкуру.
— Так давайте я у вас куплю их все. Сам я убил тринадцать, два убили вы. Ты утверждаешь, что вы убили четырёх, пусть даже пять. Я отдаю вам десять золотых и все шкуры мои!
— Нет, уважаемый господин Майкл! Я пошутил. Если вы отдали нам пять шкур, то пять, это наши!
— Ферор, тебе не стыдно? Я вам жизни спас. А ты начинаешь меня обманывать из-за вшивых денег. Поэтому сейчас, при свидетелях, даёшь клятву, что выполнишь условия договора. Всего шкур будет пятнадцать. Пять считаются убитыми вами. Ещё три я вам отдаю за то, что снимете все шкуры, и выделаете их. После этого я выберу семь, которые мне понравятся. Восемь шкур останутся у вас. Клянись!
— Клянусь, что мы выделаем все шкуры и отдадим господину Майклу семь, по его выбору.
— Парень, собери все мои стрелы, отмой от крови и принеси мне. Теперь решаем, а куда вы едете, по пути ли нам.
Общее напряжение спало, уже никто на меня вилы не наставлял, но расслабляться мне пока рано.
— Мы едем в Серебрянск.
Это город в предгорьях, уже практически в горах, там добывают серебряную руду, и чеканят деньги. Поэтому там есть серьёзные королевские службы. Не очень хочется в такое место ехать, но нельзя показывать, что мне нежелательно с королевскими службами встречаться.
— Отлично, теперь о шкурах. Кто и как их будет снимать, чтобы не испортить, кто и как их будет выделывать, и наконец, сколько это всё займёт времени?
— Снимать будем до вечера, ночевать придётся здесь.
— Почему так долго?
— Это очень прочные шкуры, нож тупится после двух резов.
— Ферор, пусть твои люди начинают снимать первую шкуру прямо сейчас. Кроме того ты мне ничего не сказал про внутренности, наверное там есть и ценные вещи, а ты опять пытаешься меня обманывать. Вот как тебе верить, и как можно с тобой дела вести?
— Внутренности трудно сохранить, зачем они вам?
— Тогда я забираю свои десять тушь. Это я ведь три шкуры обещал отдать дополнительно. А зверей за мной числится десять.
— Что вы хотите?
— На тех же условиях, всё ценное вырезаете, делаете так, чтобы оно хранилось, а потом я заберу внутренности семи животных. Клянись, что не обманешь, и сделаешь всё, как для себя.
— Клянусь.
Потом я подошёл к двум мужчинам, которые пытались сделать надрезы на шкуре, чтобы снять её чулком. Есть такой термин у охотников.
Я понаблюдал, как после каждого реза, мужики точили свои ножи. Забрал у них ножи, и изобразил какие-то шаманские движения, как будто я делаю какой-то наговор. А сам, поводив рукой вдоль лезвия из дрянного железа, превратил их в лезвия из углеродистой стали, правильной структуры и закалки для ножа. Тут главное, чтобы он не тупился. Отдал мужикам ножи и сказал:
— Осторожно, не порежьтесь сами, и шкуру не испортите.
Мужики похихикали. И тут же один из них порезал себе палец. А у второго рез шкуры пошёл в сторону. Они долго матерились, но не в мой адрес, а на свою косорукость. Через полчаса к ним присоединились ещё четверо мужчин, им я тоже поправил ножи и через два часа шкуры были сняты, все полезные ингредиенты вырезаны, и мы двинулись в путь, чтобы до темноты добраться до какого-нибудь водоёма.
Спать мне приходилось в полглаза. Я ставил себе отдельный шатёр, и ставил рядом своего коня. Через три дня пути мы достигли города Серебрянска.
— Ферор! Ты ведь будешь ингредиенты сдавать алхимикам? Я готов получить свою долю деньгами, при условии, что сдавать ты будешь в моём присутствии. А шкуры я желаю забрать прямо сейчас.
— Майкл, вы с ума сошли. Если вы засветите на постоялом дворе, что у вас есть семь шкур зурганов, вы не проживёте и дня.
— Ферор, ты беспокойся за себя, ты во всех своих людях уверен? А я за себя сам побеспокоюсь. Давай шкуры.
Я забрал семь шкур, которые были лучше выделаны и затолкал их в большие мешки. Мешки занесли в мою комнату в трактире, где мы остановились. Когда все вышли, я убрал шкуры в свои Сумки путешественника.
— Ферор, когда идём к алхимикам?
— После обеда.
После обеда мы пошли на улицу магов. В одном из домов на этой улице жил главный алхимик города. Но Ферор повёл меня к одному из второстепенных специалистов, чем сразу насторожил. С нами шли ещё два работника Ферора, они несли в мешках законсервированные ингредиенты.
Когда мы зашли в помещение, я сказал:
— Ферор, я передумал, ты продавай свою долю, а я свою буду продавать сам, — от такого заявления купец опешил, потом перемолвился парой фраз с потенциальным покупателем и тоже отказался продавать.
— Давайте пойдём продавать завтра.
Перед сном на кладовку с ингредиентами я поставил сторожевую печать, и спать лёг не раздеваясь. Когда среди ночи сработала сигнализация, меня это не удивило. Я быстро выскользнул из своей комнаты, и проследил за помощником купца, который вынес один мешок с ингредиентами, и спрятал его под лестницей. Дождавшись, когда он уйдёт я забрал этот мешок и тоже убрал его в Сумку путешественника, но не ту, что была в чересседельных суках, а в котомку, которую таскал на боку. После завтрака мы пошли снова продавать ценное алхимическое сырьё. На этот раз купец повёл меня в дом главного алхимика. Здесь нас встретили не очень приветливо, но когда Ферор озвучил цель нашего прибытия, нас провели к главному алхимику города.
Это был мужчина зрелого возраста довольно неприятного поведения. Он был очень высокомерен, и не снизошёл до общения с нами. Товар у нас принимала в его присутствии довольно милая женщина среднего возраста. Не знаю, кем она приходится этому высокомерному магу, но она себя вела совсем по-другому. Она посмотрела все упаковки, развернув каждую.
— За это по семьдесят золотых, за каждый комплект. А где печень?
— Уверяю вас, всё, что мы смогли извлечь и сохранить, мы вам предоставили, — голос купца сочился елеем, или сладкой патокой.
— Ферор, я свою долю, за семь комплектов, получу сам. Ты получай чек и иди, а я желаю пообщаться с коллегами, — от этих слов брови надменного алхимика взлетели вверх, но он промолчал.
Когда купец вышел, а женщина выписала мне чек на четыреста девяносто золотых, и маг его подписал, я начал свой рассказ.
Рассказал всю историю своего знакомства с купцом и его командой, выложил тот мешок, что от меня прятали, и спросил, сколько это стоит. Женщина выложила все пятнадцать комплектов, в каждом из которых были печень и какая-то железа зургана, осмотрела их и сказала, что не все комплекты сохранены правильно, но тысячу семьсот золотых они мне готовы выплатить за этот товар.
— Скажите, это у вас Мешок Странника?
— Нет, это Сумка путешественника. Уменьшает объём и вес, но сохранность не обеспечивает.
— Жаль, всегда хотел посмотреть на это чудо, — выражение надменности даже сошло с лица алхимика.
— А кто вы? — спросила меня женщина.
— Я работаю в Академии в столице. Вот путешествую в поисках некоторых артефактов. Я отзываюсь на имя Майкл. Фамилия моя ля Витур, виконт, — потом стал сам задавать вопросы.
— Не могли бы вы, немного просветит меня о местных реалиях. Что это за звери, которых мы убили на дороге? Почему о них ничего не известно в столице? И ещё, знакомые в Вальдбурге меня предупреждали, что в горах есть места, откуда никто не возвращается. Известно ли что-нибудь в ваших краях о таких местах?
Оказывается то заветное место известно местным охотникам, а от них и магам. В двух днях пути от города имеется чашеобразная долина. Она накрыта каким-то магическим куполом и, просто так, увидеть, что там происходит, невозможно. С большого расстояния видно только то, что в этой долине очень красивая природа, и кто-то там живёт. Но если кто-то пытается приблизиться к этой долине, то потом он уже не останавливается, так и уходит туда и исчезает под этим куполом.
— Если кто-то исчезает, пройдя под купол, значит купол непрозрачный, а то, что видно со стороны, это иллюзия. Неужели никто из магов не пытался снять её или посмотреть, что под ней?
— Пытались многие, но никто не вернулся. Вы молодой человек нам симпатичны, поэтому даю вам совет, выбросьте из головы эту долину. Славы вы не сыщите, а голову и жизнь потеряете.
— А животные?
— Такие, магически изменённые животные, охотники называют их зурганами, живут около этой долины. Обычно они не отходят далеко. То, что они напали на караван в нескольких днях пути от места их проживания, вызывает удивление и настораживает. Считается, что их создают те маги или колдуны, которые живут в долине. Звери, это охрана от любопытных. Вы говорите, звери нападали на караван, и стремились добраться до детей, это непонятно, и поэтому очень тревожно. Для питания им вполне хватает дичи в здешних лесах. Значит, колдунам зачем-то понадобились дети.
После этого разговора, я ещё больше уверился, что приближаюсь к тому месту, где должна быть разгадка феномена закрытой планеты.
Поэтому я провёл ревизию всего своего багажа, продал всё лишнее, в том числе и трофеи с разбойников. Накупил большое количество арбалетных болтов, обычных и облегчённых, для дамских арбалетов. Последние буду называть стрелками, так как это реально боевые стрелы, только короткие и легче обычных болтов в два раза. Правда и стоят они в три раза дороже, чем обычные болты, но в деньгах я сейчас абсолютно не стеснён. Переехал в другую гостиницу, так как не хочу видеть рожи Ферора и его подручных, и готовлюсь к походу.
Все драгоценности разобрал на камни и металл. Камни все переделал, выращивая такую форму, которая соответствовала бы магической огранке кристаллов. Там были даже несколько изумрудов. Выращивать изумруды я не умею, не дано мне такого умения. Но исправить форму имеющегося кристалла, не создавая новых молекул, это я могу. Готовился я целую неделю. За это время мне из шкур зурганов сшили меховой плащ с рукавами и капюшоном. Его не пробивали никакие магические плетения, из известных мне. На плащ хватило трёх шкур. Ещё мне сшили рюкзак, по типу тактического рюкзаки с Земли начала 21 века. Дополнительными ремнями он плотно притягивается к спине и почти не мешает бегать и прыгать. Наложил на него соответствующую руну, и теперь это — Сумка путешественника.
Я распределил своё имущество на то, которое может мне понадобиться в бою, или для лазанья по скалам и для ночёвки в скалах, эту часть я сложил в рюкзак, и на всё остальное, которое у меня сложено в чересседельных сумках.
Оседлал Батыра и тронулся в горы.