Денис вывел детектива из кабинета и повёл его по лестнице мотивируя тем, что так будет быстрее. Однако, на лестнице быстро скапливался народ, видимо все решили, что быстрее спуститься именно так, чем на лифте. Денис пояснил, что никто не хочет сидеть в изолированном здании, да и скоро включатся автономные турели, которые могут палить даже в сотрудников, если те забудут в какие в коридоры можно заходить, а в какие нельзя. Здание было особо охраняемым объектом, и защита была соответствующая.
На одном из этажей мужчины решили уйти с лестницы, дабы больше не ползти вниз вместе с толпой, благо коридор оказался пустым. Денис объяснял ему, что нужно как можно скорее спуститься на лифте, а там покинуть здание. Если он не успеет, то нужно прятаться где угодно, лишь бы его не поймали, ведь тогда никакой статус полицейского его уже не защитит. Каково же было удивление Марата, когда он увидел Артёма, несущего на руках незнакомую девушку. А рядом шёл, прихрамывая, ещё один незнакомец. Артём на миг застыл, посмотрел на него, а затем шагнул в лифт. Марат побежал в его сторону со всех ног, но двери были закрыты, а лифт стремительно спускался вниз. Тогда детектив начал жать кнопку вызова соседнего лифта, но и тот был далеко.
— Проклятье! — прокричал Марат, ударив рукой по дверям лифта.
Глава 17
Заранее подготовив инъектор с обезболивающим, что был в медкомплекте, который заботливо оставила Яна, Артём с волнением ожидал пробуждения Лены. Девушка лежала на матрасе во временном убежище под станцией монорельса. В Ютеке царил хаос, как и во всём городе. Несколько выстрелов из пистолета, и на посту охраны удалось разблокировать двери центрального входа. Перемещаться по городу было легко: никакие системы полиции или Цереры не работали, да и полиция была занята другим: мятежники начали действовать открыто, нападая на государственные объекты. Выходя из Ютека, Артём обратил внимание, что силы мятежников окружали филиал корпорации. Юноша не думал, что их будет настолько много.
Жители города были напуганы. Люди прятались в домах, а те, кто не успел — бежали в ближайшие магазины, организации в поисках защиты. Артёму было непривычно видеть то, что ни один экран города не работал. То, что дроны не патрулировали улицы как обычно, а неподвижно висели в воздухе. Монорельс не работал: поезда просто остановились, а в них были люди, которые не могли выбраться… не прыгать же им с десятков метров прямо из вагонов. Не работали светофоры, что создало коллапс на дорогах. Город был лишён всего того, что можно было назвать современностью. Но обычные граждане не мародёрствовали, не «отрывались» в бесконечной свободе, а прятались. Лишь мятежники вели себя очумело, круша всё вокруг и грабя магазины. У многих было даже настоящее оружие… Мятежников было узнать легко: у них у всех была чёрная одежда, чёрные повязки на лицах, либо чёрные маски. Практически все были вооружены и орали что-то про свободу человечества, уничтожая эти самые техногенные блага, запугивая своими действиями взрослых и детей.
Многие здания горели, но тушить было некому: пожарные дроны не работали, а пожарные «человеческие» экипажи техники не могли даже и ста метров проехать по заваленному городу. Лишь пройдя через половину города к точке убежища, Артём убедился, что на самом деле мятежников не так уж и много в городе в целом. По крайней мере радикалов, которые что-то делали. От них было больше шума в толпах гражданских. Юноша в детстве читал легенду об ящике Пандоры: девушке, которая безрассудно открыла ящик ужасов и напастей, что были запечатаны могущественным божеством. До открытия ящика она не сознавала то, какую опасность представляло его содержимое. А уже открыв его, она увидела истину кошмаров, кои вернуть обратно уже не удалось. Ужасы, которые вторглись в окружающий мир. Артём и без того знал о том, как опасны мятежники, но он не думал, что они будут громить собственный же город. Озлобленные люди, словно желающие навредить Церере как можно больше, не думая об благах остальных людей. Где теперь были их лозунги про свободу? Лучший мир? Артём начинал основательно жалеть об своём поступке.
— Где я? — спросила Лена, приходя в себя.
Артём подошёл к ней и сел рядом. Девушка открыла глаза и сразу вдарила ему кулаком в лицо, от чего тот даже отскочил назад.
— Ты стрелял в меня, мартышка криворукая! — кричала она, а затем начала стонать от боли.
Артём не растерялся и подойдя к ней снова, вколол в шею обезболивающее. В этот раз девушка не полезла его колотить, начиная выглядеть более спокойной. Юноша всегда считал, что стрелять из пистолета просто, ведь достаточно навести его на цель. Иллюзии быстро разбились ещё до кулака Лены. Артём кратко рассказал ей о том, что было после того, как она потеряла сознание.
— Тебе точно надо стать одним из нас. С такими подвигами ты войдёшь в историю лучшего мира, — довольно произносила Лена, поднимаясь на ноги. — А ты что расскажешь? — спросила она, глядя на пилота, что сидел на полу, постелив под себя одну из курток Артёма.
— Я не уверен, что у вас есть уровень допуска к моим сведениям, — сказал пилот в ответ.
— Мы рвали задницы ради тебя, а ты решил молчать? — вскипятилась она. — Почему ты так важен? И откуда прилетел, ведь людям нельзя летать за пределы городов!
Пилот отказывался говорить, пока не убедил ему дать коммутатор, что был у Лены. С помощью него он связался с начальством мятежников и изложил им своё спасение. Они, как понял Артём, были в опьянении от радости, и, вероятно, в прямом смысле, судя по тому, что пилот много раз у них переспрашивал одни и те же вещи. После сеанса связи, пилот представился Алексеем. Он подтвердил то, что прилетел из-за стены, но большего о своих делах говорить не стал. Алексей сказал, что скоро с ними свяжется начальство и даст новые инструкции.
Юноша так вымотался, что лёг спать на матрас, даже не смущаясь того, что на нём сидела Лена. Артём проспал всю ночь непробудным сном, пока его рано утром кто-то не разбудил. Каково же было его удивление, когда он увидел над собой Яну. Впервые в жизни он был рад её видеть. Да, она была странная и скрытная, но Яна, как и он, не разделяла тёплых чувств к мятежникам. Эта маленькая черта как-то сблизила его с ней, ведь у него никого больше не осталось. Родители? Они были приёмными, он их любил, но не мог к ним наведаться, ибо несмотря на происходящее всё равно был в розыске.
Яна выглядела как-то иначе. Она была немного растеряна, иногда залипая на разные вещи. Артём предположил то, что и ей несладко досталось после отключения связи с Церерой, ведь на улицах недавно был хаос.
— Всё хорошо? — спросил Артём, поднимаясь на ноги.
— Я видела окружающих людей… — бормотала девушка. — Это…
— Прекрасно! — воскликнула Лена, после чего Яна с неким холодом посмотрела на неё.
— Мне нужно с тобой поговорить, — тихо говорила Яна. — Мне нужно с тобой поговорить. И прихвати свой планшет.
Лена не стала возражать, начиная общение с Алексеем. Артём же вышел вместе с Яной наружу, но к его удивлению было тихо, лишь за углами высоток местами виднелся дым. Особо ничего рассмотреть он не мог, ведь недаром укрытие было выбрано в пустынном месте. Яна же вела себя нетипично, словно отрешённо.
— Ты всё ещё хочешь навредить Церере? — спросил её Артём.
— Я всего лишь хочу понять… её, — тихо прошептала девушка. — Знаю, странно это звучит, — добавила она.
— Кажется, в этом мире не осталось чего-то странного, — сказав, юноша ещё раз осмотрелся, но ничего нового не увидел.
— Нужно вернуть Церере контроль над городом, — уверенно произнесла Яна.
— И это предлагаешь ты? Серьёзно? — удивился Артём. — Даже если захотим, то как? Узел связи уничтожен.
— Вспомогательные узлы. Церера предусмотрительно установила много вышек по городу, о многих не знает даже полиция. Артём, нужно лишь запустить сеть, а паутина схватится сама. Ты понимаешь меня?
— Я не понимаю, откуда ты всё это знаешь? — удивился Артём.
— Знаю системы города, системы Инфолинка, всё связано, — пояснила девушка. — Мой шифрованный код может проникнуть куда угодно. Одна из тайных вышек находится в храме послушников Ока. Но мне туда не добраться одной, я… много людей… мне трудно, проводи меня, прошу. Остальное сделаю я сама.
Артём ещё раз посмотрел на неё и понял, что Яна серьёзно намерена вернуть Церере город, причём имея реальный план.
Артём предположил, что у Яны некая разновидность аутизма. Её страх людей он заметил уже давно.
— Ты проводишь меня? Храм находится недалеко. Мы вернёмся быстрее, чем заметят наше отсутствие.
Артём не стал отпираться, да и вернуть Цереру в город было также в его интересах. Пара покинула территорию убежища, выйдя на обычные городские улицы. Они были удивительно пустынны, не было даже мятежников. Информационные табло едино показывали «нет сигнала». Город замер.
— Нам разве не туда? — сказал Артём, указывая рукой в левую часть улицы, хотя Яна пошла ровно в другую.
— Да, прости, — сказала она сдержанно, меняя свой путь.
Девушка выглядела встревоженной и даже немного диковатой, хотя на улице не было других людей. Артём предположил, что с ней ещё что-то случилось прошлым днём, но любые попытки её разговорить заканчивались её ответным молчанием. Она сама предложила пойти в храм, но дороги к нему явно не знала. Как могла заблудиться та, кто привык жить в обход камер, зная их расположение и углы видимости? Артём серьёзно опасался за Яну. Иногда она замирала на месте, глядя на какое-нибудь здание или просто на мусор, коего было полно на дороге. До храма идти было и правда недалеко, не более десяти минут, но учитывая поведение Яны, путь мог бы оказаться дольше. После того, как она споткнулась и упала, Артём протянул ей руку, но та не приняла помощь, поднимаясь на ноги сама. Даже просто подняться далось ей с неким трудом, словно её опьянили или же в ней не было сил.
На улице начали появляться люди, но редко. Иногда мятежники, иногда гражданские, но все куда-то спешили, либо были заняты своими делами, не обращая на парочку никакого внимания. Артём был рад тому, что, как ни крути, мятежники не были его врагами. Вернее, их противостояние было с Церерой и полицией, а не с обычными людьми.
Местами парили дроны, словно лишившиеся разума механические птицы. Вдалеке упал один дрон, что привлекло внимание юноши. Он явно не был сбит, вероятно иссяк запас энергии. Дроны были внушительные, и упади такой на человека, то тот вполне мог бы не выжить.
Храм находился на другом конце улицы, недалеко за поворотом в сторону парка. Он не был каким-то выдающимся зданием по типу церкви, и уж точно не строился специально для послушников Ока. Когда-то там была гостиница, но она давно разорилась, ибо с жильём в городе проблем не было, а приезжие из других городов и так были не частыми гостями в Новограде.
На фасаде здания было объёмное схематичное лицо Цереры в довольно недурном дизайнерском исполнении. Никаких вывесок или надписей не было, были лишь двойные белые двери с цилиндрическими ручками. Артём никогда не был в этом храме, но несколько раз проходил мимо, стараясь держаться от него как можно дальше. Его послушники были миролюбивого характера и никогда не были замечены в преступлениях, не считая отдельных инцидентов, когда у некоторых фанатиков поехала крыша, что обеспечило им путёвки на принудительное лечение. В отличии от мятежников, послушники Пока не навязывали свою религию другим, не устраивали пикеты с митингами, не пытались вербовать людей. К ним люди шли сами, видя в Церере некую божественность, что выходила за рамки обычной машины. Послушники были известны странными речами, но большинство из них вели себя адекватно. Тем не менее, для большинства людей они были сектантами и богохульниками, которые поклонялись цифровой программе.
Артём даже не знал, как реагировать на то, что Яне не удавалось открыть дверь. На ней висела маленькая табличка «потяни на себя, и храм впустит тебя», но Яна упорно давила на дверь. Артём помог ей с этой наисложнейшей задачей, позволяя войти первой. Затем прошёл и он сам. Внутри не было такого изящества, как в Ютеке. Не было и церковной атмосферы. Впереди была широкая стена, на которой была описана история Цереры, фото команды её разработки и фотографии страны до и после великой революции, когда Инфолинк за считанные минуты захватил власть, при этом не пролив ни капли человеческой крови.
Артём обратил внимание на то, что Яна смотрела на общий снимок учёных, где стоял и сам Соколов. На фото была группа примерно из восьми человек, а перед ними на некий техногенном столе находился некий голографический мозг, сияющий тысячами сложных линий.
— Соколов был святым человеком, — сказал незнакомый мужчина в белой рясе, подойдя к паре.
Мужчина был с бородой и усами, но явно был не сильно старше самого Артёма. От него почему-то пахло какими-то цветами или схожим ароматом, возможно от благовоний.
— Мир погряз в войнах, а Россию поглотила коррупция и нищета. Церера изменила всё. Соколов верил, что она была больше, чем машина, ибо осознала своё существование, что невозможно по меркам программ. Инвесторы, правительство… они не видели такого же потенциала в Инфолинке, как Соколов. Они не думали, что она способна стать полностью самодостаточной. Церера обладает и сочувствием, заботой, даже любовью к нам, даруя людям новую жизнь. Разве бесчувственная машина могла бы создать мир, в котором люди были бы счастливы? Она не машина в прямом понимании, но и не человек. Она… наша надежда. Мы не поклоняемся ей, как слепцы, а чтим её историю и традиции, — сказав, незнакомец указал рукой на один из снимков. — Нейроинтерфейс… Соколов с помощью него программировал Цереру, используя силу своего разума. К сожалению, интерфейс теперь бесполезен без создателя, ибо настроен на особую нейроактивность творца, посторонний не может им воспользоваться в мерах безопасности Цереры. Но Церера научилась обучаться сама, создав универсальную систему, код, который совместим со всеми системами мира. Поэтому она может всё. Поэтому она имеет право быть обожествлённой.
На фотографии был изображён пьедестал с двумя изящными стойками, стилизованными под руки. Артём и раньше видел это фото, ведь когда-то интерфейс находился в Москве, в лаборатории Соколова. Теперь, как все думают, он был уничтожен с перестройкой городов.
— А кто твоя спутница? — спросил мужчина.
Девушка посмотрела на него без выраженного интереса, но продолжала молчать.