— Ты чего пропала? — спросила Лена, когда Анька подошла к костру и присела на корточки рядом, молча подкидывая сухие веточки из принесенной охапки.
Она собрала их по дороге на всякий случай, чтобы было что ответить на такой вот незамысловатый вопрос. Отмазка была придумана сразу же, как только Анька поняла, что со всеми этими разговорами с Рыбичем и отпугиванием водяника прилично задержалась у болотца. Давно надо было помогать Лене, чистить картошку для супа и что-то еще, она уже не помнила из-за всех этих передряг. Наверное, морковку натереть.
— Кроссовки мыла… провалилась в грязь. А потом подумала, если воду принесут парни, то я хвороста наберу хотя бы, — ответила Анька. — Там внизу его полно, все на пользу. Ну и чтобы лишний раз никуда не ходить, — посмотрела Лене в глаза и, как бы оправдываясь, извиняющимся тоном спросила. — Не надо было? Долго провозилась?
— Ну, в общем да, — Лена тоже посмотрела на нее, пристально вгляделась в лицо, затем в свою очередь спросила. — Ревела? Из-за Ксандра?
— Ага, — подтвердила Анька, отвела глаза и стала снова ломать принесенные прутики и кидать их в костер. Задумалась. Потом спохватилась, встала. — Ой, надо же картошку чистить. Где она?
— Не надо уже, — усмехнулась Лена, стоя у костра и помешивая половником в огромном котле, в котором уже что-то варилось. — Не переживай, мне Настя помогла. Пришла рассказывать мне, как вы с Любкой поругались, а я ее припахала. Все равно ей скучно одной. Любка-то к парням поперлась, показывать им, как надо палатки ставить, — засмеялась Лена. — А то они без нее не знают. Мне как раз Настя и пригодилась. Так что мы тебя не звали. Решили, что ты вся на нервах и тебе надо успокоиться.
Анька в замешательстве уставилась на нее, не понимая, почему та решила, что она на нервах? Что-то знает об их с Ксандром размолвке? Вроде посторонним этого не видно. Они же не фыркают друг на друга как влюбленные, которые только что поругались, привлекая внимание друзей, чтобы те принялись их мирить. К тому же все парни видели, как они обнимались. Решила у Лены уточнить:
— Мы с Сашечкой не ругались. С чего ты взяла, что я нервничаю?
— Я о нем и не думала, — Лена вытащила половник и стала на него дуть, пробуя варево. Отхлебнула, пожала плечами. — Вроде соли достаточно, попробуй, — протянула ей, объясняя. — Я о вашей чуть ли не драке с Любкой. Решила, ты там внизу переживаешь и не хочешь показываться, — затем спросила после того, как Анька отхлебнула из половника. — Ну как? Хватит соли?
— Хватит, норм, — ответил Анька, ощутив во рту вкус вермишелевого супа из готовых пакетиков со звездочками. — Но я и не переживала из-за нее. Эта дурочка сама нарвалась, с утра ко мне цеплялась. Надоело просто ее нытье слушать.
— Ну и правильно, — согласилась с ней Лена. — Не будет в следующий раз так высокомерно себя вести, — подумала немного и заключила. — Хотя нет, таких жизнь ничему не учит. Все равно будет продолжать вредничать. Дождется, что ее и Вова бросит.
— Только я теперь не знаю, как с ней общаться, — Анька подкинула в огонь пару бревешек из напиленной парнями кучи. Да, зря она собирала хворост, который быстро сгорает и почти не дает тепла. Ну и ладно, зато на следующую растопку пойдет. Тоже польза.
— Делай вид, что ничего не произошло. Подуется немного и успокоится, — и тут Лена внезапно задала очень неудобный вопрос. — Я что-то не поняла. У вас с Ксандром опять не клеится?
Анька даже вздрогнула от неожиданности. Испуганно посмотрела на подругу, пожала плечами, но ответила.
— Сама не пойму. Вроде все по-прежнему, обнимает, целует. А сам о чем-то другом думает… — прикусила язык. Вот на фига надо было об этом Лене рассказывать? Все равно она ничем тут не поможет. Как-то надо теперь выкрутиться, чтобы та ничего не заподозрила, а то начнет выспрашивать, зачем на озеро ходили, что там делали и так далее. — Ты не думай, все у нас хорошо.
— Ну, ну, — Лена как-то нехорошо исподлобья на нее взглянула, не принимая ее слова на веру. — И зачем, спрашивается, ты тогда ревела и согласилась со мной, что из-за Ксандра? Забыла уже? А я помню. Давай, выкладывай, что у вас произошло.
— Хорошо, расскажу, — согласилась Анька. — Мы вчера ходили на то озеро, где ему куча с глазами привиделась. Хотели воду на пробу взять, думали, что может дело в воде, газы может какие галлюциногенные или еще что на психику влияет, — увидела, что Лена очень внимательно ее слушает, и решила не врать, почти не врать, только немного сократить. — Залезли в озеро и чуть там не увязли по самое это, — она показала рукой «по пояс». — Еле вылезли, бутылку с пробой утопили, да и Ксандр чуть не утоп, воды нахлебался. Перепугались, конечно. А когда вылезли, решили стресс снять старым испытанным способом, — она усмехнулась, и Лена поняла, на что Анька намекает. — И вроде ничего такого, а он сегодня целый день о чем-то думает и молчит. Спрашивала его, а он молчит. Вот и заревела с досады. А потом с красными глазами не хотела тут показываться. А то Любка подумает, что из-за нее. Будет потом рожи корчить. Вот. Все. Такие дела.
— Понятно, — задумчиво произнесла Лена. — Ну ладно, потом еще поговорим, а то нас мужики скоро съедят вместо супа, вон как голодными глазами посверкивают. Доставай посуду, режь хлеб. Пойду звать наших строителей к столу.
Анька занялась сервировкой, а Лена пошла к парням, которые уже давно поставили палатки и теперь занимались заготовкой бревен для обустройства родника. Сначала выискивали только начинающие падать деревья с еще твердыми, не поеденными жучками стволами, а потом пришлось спилить и несколько невысоких сосен. Потому что остальная падалица для строительства не годилась. Только на дрова. Зато расчистили приличный участок от отходов. Дрова сложили в небольшую поленницу на краю поляны с костром.
Когда подошла Лена, парни уже отпилили все зеленые ветки и счищали кору со стволов. В общем, работа кипела. Поэтому есть хотелось зверски. И как только она их позвала, побросали инструмент и побежали наперегонки на родник умываться. Лена посмотрела им вслед и задумалась: «Такие взрослые мужики, а до сих пор как дети малые. Все бы им играть и непременно побеждать хоть в чем-то. Мой-то красавчик всех обогнал и несется сломя голову. Лишь бы не расшибся, дурачок. А с Ксандром и, правда, что-то не то. Куда-то делать радость в глазах. Может зря я их с Аней помирила? Хотя нет, не зря, вон как они оба обрадовались, когда встретились в кафе. Что-то здесь другое»…
Так прошел очередной день. Парни сделали бревенчатое укрепление стенки, откуда вытекал родник, поправили чугунный желоб, чтобы был ровнее, ниже раскопали яму для сбора воды из источника, неглубоко, чуть выше колена, обозначив место для купели и обложив по краям бревнами, так что можно было и окунуться разок. Но никто не решился. Вода-то была ледяная. Даже Люба, которая очень хотела. Потом все же прыгнул Славик, но тут же выскочил, потому что ноги мгновенно замерзли. Он завопил «да ну на фиг» и уселся на траву, растирая ступни. Все посмеялись и пошли ужинать.
У ночного костра снова продолжались рассказы Вовы о водяных и змееподобных существах, обитающих в озерах, приколы туристов из собственной жизни, воспоминания о прошлых походах и… В общем, было весело. Всем. Кроме Аньки и Ксандра. Потому что он весь вечер молчал, а Анька даже не пыталась его расшевелить. Только однажды спросила, как зовут его бывшую девушку. Увидела его удивленный взгляд, но повторила вопрос. На что услышала — Светлана. Он даже не спросил «зачем тебе?», просто ответил и опять замолчал, наблюдая, как в костре скачут языки пламени.
Зачем Анька это спросила? Ну, тут все просто. Ей пришла в голову вполне логичная мысль, что русалкой Евлампией может быть именно она. Что Анька помнит из рассказа Лены о его бывшей? То, что после расставания с Леной, Ксандр очень быстро нашел себе новую возлюбленную. Анька решила, что даже у парней (конечно, им проще, чем девчонкам) так быстро не получается, а тут на тебе — сразу новая. Обычно даже весьма черствые парни, по крайней мере, она так думала, хоть немного да переживают свои расставания. Хотя есть и такие, которые сразу бросаются в водоворот новых приключений и очень быстро находят их себе на…
Но ведь Ксандр не такой. Лена и сама говорила, что он переживал, когда узнал о них с Дюхой. Так откуда сразу же нашлась эта Светлана? И кстати, ее можно звать Лана. Ух ты! А Евлампию — Лампа. Лампа — свет. Как все сходится! Вот это да! Анька даже в азарте чуть не подскочила со своего пенька. Блин! Почему она раньше до этого не додумалась? А почему-то решила проверять Лену с Любой? Хотя только теперь понятно, что они тут никаким боком. Любка вообще прошлым летом не была знакома с Ксандром, как Анька выяснила потом у Лены. Они только-только начали встречаться с Вовой, и он долго ее никому не показывал. Так что Люба отпала сама собой. Но перепроверить не мешало. Поэтому, когда они с Леной пошли мыть посуду, Анька об этом спросила, также как и о бывшей Ксандра.
Оказалось, что Лена о Светке знает мало. Виделись они лишь один раз, потому что той было не до его друзей. Ее больше интересовали шмотки, кафешки и прочие атрибуты беззаботной жизни. Анька узнала только то, что у бывшей была короткая модная стрижка, черные крашенные волосы и голубые глаза, которые заманчиво смотрелись на фоне бледного лица. Не красавица, как сказала Лена, но очень эффектная девица. Видимо поэтому у Ксандра и снесло башку, иначе сразу бы понял, что это «обычный вампир, сосущий из парней деньги». Жаль, что Лена не знала, где живет этот вампир, зато назвала ее фамилию.
Анька подумала, что это уже неплохо, ведь по фамилии ее сможет найти Саша-опер. Вздохнула, что опять придется обращаться к нему, а ведь она его так по-свински прокатила. Ну, дура, что поделаешь. Она такая. Но с друзьями надо быть честной. Не могла она ему врать. Вспомнив о Саше, на душе у нее потеплело. Все-таки он очень хороший, и ни разу ее не подвел. Она даже позволила бы ему называть себя Анька-Манька, так нежно он произносил ее имя и совсем по-отечески учил сыскному делу. Как будто был старше ее лет на десять, а не на три.
К тому же не у Ксандра же спрашивать, где живет его бывшая. Пусть он думает, похоже, о совершенно другом, а может и снова о ней, но его вопросы «зачем и для чего» Аньке точно не нужны. А с Сашей-опером общаться намного проще. Почему? Она не знала, как ответить на этот вопрос. Просто проще. Хотя может потому, что они так и не стали любовниками, а остались друзьями. Остались ли? Она надеется, что да. В любом случае, начать поиски Светланы Фроловой она решила с него, а не с Ксандра. Хотя, наверное, второй вариант был бы намного быстрее. Но как казалось Аньке — более хлопотным.
Пока болтали с Леной за мытьем посуды, Аньке в голову пришла еще одна мысль:
— Лен, слушай, а ты не знаешь, как сейчас детей называют, девочек?
— Пока нет, — усмехнулась та, — у нас в планах заводить кого-то еще не предусмотрено. Нам бы свадьбу как-то пережить, — немного помолчала, потом выпрямилась, отложила вымытую тарелку и вгляделась Аньке в лицо, затем спросила. — А ты случаем не того?
Анька вытаращила глаза, отрицательно замотала головой и рассмеялась:
— Нет, конечно. Ты что? Я просто так спросила, чтобы было о чем поговорить.
— А-аа, — протянула Лена, — а то я уж подумала… — снова принялась мыть замоченные в небольшом блюде тарелки.
— Наверное, опять какие-то экзотические имена в моде, типа Евангелины, — продолжила Анька. Она хотела узнать, какие ассоциации вызовет у подруги имя Евлампия, может это подскажет, в каком направлении искать. Ведь одной бывшей Ксандра дело может не ограничиться, поэтому надо предусмотреть все. А так как время поджимает, Анька решила действовать в нескольких направлениях. — Или Евлампии.
— Да какая Евлампия, это же вообще старинное имя, прошлого века, — услышала Анька, а так как в это время усердно чистила песком котел из-под супа, то не увидела, как странно на нее посмотрела Лена, видимо думая, что у Аньки не все в порядке с головой. — Хотя черт его знает. Сейчас опять старинные имена в моду возвращаются. Но я такого пока не слышала.
— Ну, я пока тоже. Хотя если звать девочку Лампой…
— Фу-уу, — перебила ее Лена. — Сама-то представляешь, Лампой? Ты еще Лампадой назови и догадайся с трех раз, что девочка с таким именем в школе делать будет, — и сама ответила. — А ни фига не смешно ей будет.
— Пожалуй, да, — согласилась с ней Анька и задала риторический вопрос. — И зачем в старину так девочек называли?
— Не знаю… Наверное, модно было, — Лена выплеснула из блюда грязную воду в траву, зачерпнула из ведра чистую и стала промывать блюдо.
— А если бы тебя назвали Евлампия, а тебе бы это имя не нравилось, как бы ты себя переименовала? — Анька решила зайти с другого бока. — Люсей?
— Хмм… кхе-кхе, — внезапно закашляла Лена.
Анька подняла голову от котла и посмотрела на нее. У подруги было красное лицо и вытаращенные глаза. Создавалось ощущение, что она поперхнулась слюной. Анька бросила котел и подошла к ней, похлопала по спине. Спросила:
— Ты чего? Захлебнулась?
Лена помотала головой в разные стороны, отрицая, затем наоборот, соглашаясь. Затем снова закашляла. Однако когда Анька собралась снова хлопать ее по спине, предостерегающе подняла руку, как бы говоря, что не нужно. Потом пояснила:
— Комара вдохнула нечаянно. Разлетались, гады.
— А-аа, — понимающе протянула Анька.
На этом разговор об именах закончился, а Лена, собрав чистую посуду, понесла ее сушить. Анька же дочистила котел, повесила его на палку около костра, вымыла руки и тоже присоединилась к веселой компании и разговорам о жизни…
Спали они с Ксандром в одной палатке, с Дюхой и Леной. Остальные во второй. Так уж повелось со вчерашней ночи. Причем вечером Ксандр все-таки немного за ней похаживал, сам сходил за водой на родник перед ужином, видимо помня о ее истошном крике несколькими часами ранее, потом сидел весь вечер у костра рядом с ней, хотя почти все время молчал. А затем, когда народ засобирался ложиться спать, позвал с собой и даже взял за руку, доведя до палатки.
Проснулась она посреди ночи от того, что Ксандр ткнул ее в бок локтем, весьма ощутимо. Анька открыла глаза и стала всматриваться в лицо любимого, пытаясь понять, нарочно он так сделал или случайно. Увидела, как он заворочался, сжимая кулаки и двигая руками, как будто пытался с кем-то драться. Поняла, что он спит, и видимо снится ему что-то не очень хорошее. «Русалок гоняет, наверное», — подумала она и тут же услышала, как Ксандр что-то шепчет. Она прислушалась и не совсем отчетливо услышала, как он говорил «Лана, не надо». Вроде Лана.
Анька приблизила к его губам правое ухо, пытаясь понять, что он говорил еще, но ничего не разобрала, только смесь какого-то бормотанья. Подумала: «Лану какую-то отпускать не хочет, похоже. Не надо, мол, ей уходить. Хотя возможно, что я только конец имени услышала. Лана, Лана… Так это злыдня твоя, Светлана! Ну, я ей устрою! Только бы мне ее поскорее найти. Вот плесну ей в морду воду заговоренную да посмотрю, как у нее вместо ног хвост вырастет. Тут ее Кондрашка и хватит от испуга. Не будет больше на озере своем чудить. Интересно, а как Рыбич Лукерью наказал? Вот бы посмотреть».
Раздумывая о плане мести русалкам, Анька незаметно уснула. Но сон на этот раз не был безмятежным. Снились ей какие-то длинные зеленые руки, которые тянулись к ней и пытались схватить. Много рук, как у многорукого Шивы, хотя у того они были синими. Анька откуда-то это знала, что видимо выплыло у нее из подсознания. Тянулись руки парами, а она хлопала по ним ладошками, как будто играла в игру на скорость, кто быстрее шлепнет. Она всегда выигрывала. А зеленые руки как-то странно отпрыгивали и разбегались, извиваясь как лианы.
Чем закончилось это противостояние, Анька не узнала. Ее кто-то снова пихнул в бок, но она на этот раз не проснулась. Только сон сменился на менее страшный, и она равномерно засопела, повернувшись в левую сторону.
***
Утром встали как обычно рано, наскоро позавтракали тем, что осталось от ужина, попили чаю и стали собираться в обратный путь. Все было размеренно и чинно. Даже Любу не было слышно, к тому же, похоже, она всячески избегала встречи с Анькой. Каким-то неимоверным образом она умудрялась не попадаться ей на глаза. Впрочем, Анька за ней и не следила. У нее было полно других забот. И прежде всего — найти гадину русалку и снять ее чертово заклятье, о чем Анька постоянно думала. Так что надо скорее возвращаться в город.
В то же время, укладывая свой рюкзачок, она все время вспоминала утренний поцелуй Ксандра и радовалась ему, твердо зная, что еще немного и это снова станет обычным делом. Потому что Ксандр, она верила, и сейчас ее любит. Ведь он снова ответил, нежно лаская ее мягкие губы, когда проснувшись одновременно с любимым, она по привычке потянулась к нему и поцеловала. И вроде было все как прежде. Но Анька знала, что это не так. Еще секунда — и он отпустит ее, и с какой-то тоской в глазах будет думать о чем-то только ему одному понятном.
Но на этот раз Анька не обиделась на его холодность, зная, что пока действует русалочье заклятье, ожидать от него иного поведения нет смысла. Придется потерпеть. Хорошо бы недолго…
Буквально за час до возвращения на трассу у всех запиликали телефоны, сигнализируя владельцам, что появилась сеть, и их ожидает куча сообщений в мессенджерах и смсках о непринятых звонках. Группа тут же полезла за своими телефонами, и оставшуюся часть дороги туристы изучали полученные записи. Аналогично поступила и Анька. Как только ожил ее гаджет, она тут же вытащила его из кармана рюкзака и неприятно удивилась количеству поступивших на него сообщений.
Сначала до нее пыталась дозвониться Катя, целых семь неотвеченных вызовов, но в записанных автоответчиком секундах ничего не было, кроме шумного дыхания подруги. Через какое-то время звонила Иринка, гораздо большее количество раз. А затем пришло ее сообщение в Вотсапе: «Катя попала в больницу. На нее кто-то напал у дома и сильно стукнул по голове. Милиция говорит, что ограбление, но сумку не украли. Так что какая-то ерунда, которую не хотят расследовать». Затем: «Как только появишься в сети, сразу же звони мне». И еще несколько ахов и охов с предположениями, что могло произойти. И то, что к Кате пока не пускают.
Аньке стало ужасно неприятно, когда она все прочитала. Во-первых, потому что не предупредила подругу о том, что кто-то ищет амулет Велеса, который якобы был у пасечника и пропал. А ведь она думала, что надо рассказать Кате о ночном нападении странного дядьки. Но не стала, боясь вызвать своим рассказом насмешки подруги. И вот что вышло. Во-вторых, что ушла в поход, не сказав об этом Кате. Опять же потому, чтобы не расстраивать подругу, трясущуюся от страха, что ее снова вызовут в полицию. А ведь Саша-опер предупреждал — следачка на полном серьезе думает, что пасечника прибила Катя. Опять же Анька не хотела ее зря пугать, надеясь, что в полиции со временем все утрясется и найдут настоящего убийцу. Просчиталась. И в-третьих… ой, ну хватит уже. Там и в-пятых, и в-десятых получается, что она подругу подвела.
Анька расстроилась, сильно расстроилась. Но на этот раз не дала себе воли расслабиться и пустить слезу. Не то время сейчас, чтобы расслабляться. А надо хорошенько подумать, как этот дядька в шапке, Анька не сомневалась, что это был он, нашел сначала ее, а потом и Катю. Будь он даже трижды чудо-колдун, с потолка их адрес не возьмет. По всему выходило, что только через полицию, ведь они давали там показания, и их паспортные данные вместе с пропиской записывала вредная следачка. Так что по любому придется звонить Саше-оперу и просить это выяснить. Снова все сходится на нем. Судьба что ли их сводит? Вот и не верь после этого в провидение.
Хотя, конечно, может оказаться действительно банальное ограбление. И мужик тут не причем. Однако все равно нужно узнать подробности нападения и что этому предшествовало. В первую очередь у Кати. Но к ней не пускают, как написала Иринка. Значит, остаются «косвенные свидетели». Анька усмехнулась этому словосочетанию. Вон как лихо она уже оперирует полицейскими словечками! От Саши нахваталась. А свидетели — это прежде всего Иринка. Наверняка ей Катя звонила после того, как не достучалась до нее. Ну и само собой — Саша.
Какое-никакое расследование все равно в полиции начали, если человек попал в больницу с черепно-мозговой травмой. Врачи всегда ведь в таких случаях сообщают. Эх, все-таки общение с опером пошло Аньке на пользу. Она уже и мыслит, как опер. Значит план действий такой:
1) Позвонить Иринке и узнать то, что она знает о нападении на Катю.
Если знает мало, попробовать попасть к Кате в больницу. Только что-то для этого надо придумать. А она придумает, не сомневайтесь.
2) Все равно надо звонить Саше. Теперь уже по двум делам. Узнать адрес хвостатой Светки и… хотя даже по трем делам. Еще ведь расследование на пасеке и о Кате в придачу.
Ох, явно придется попить пивка и не по одной баночке. Ну и что такого? Ксандр сейчас сам не свой, ни беспокоить, судя по всему, ни ревновать ее не будет. Да она и не расскажет никому, что с Сашей встретится. Меньше знают, крепче спят. Это Анька о своих закадычных подружках подумала и Дюхиной Лене.
3) И, похоже, надо наведаться на ту самую пасеку и самой все обследовать. Вот это дело нельзя доверить никому, потому что где-то там, наверняка рядом, околачивается тот самый колдун. И у Аньки есть возможность вытрясти из него всю правду.
Вот такой план на ближайшие два дня.
Прощаясь с Ксандром в маршрутке, которая уже ожидала туристов на трассе и быстро домчала до Йошкар-Олы, Анька все же не удержалась и спросила его, не придет ли он сегодня вечером. На что любимый лаконично ответил, что устал и хочет сегодня отдохнуть, потому что завтра с утра на работу. И какое-то там срочное задание. Это напомнило Аньке о ее бывшем Костике, когда тот лепил дурацкие отмазки о внезапно появившейся подработке, чтобы смыться на тусовку к друзьям или встретиться с другой девчонкой, а иногда и то и другое одновременно. Сначала Анька об этом даже не подозревала и только со временем распознала его наглую ложь.
Поэтому наученная горьким опытом сразу поняла, что Ксандр просто не хочет к ней. Ведь понятно, что для влюбленных нет преград, когда они мечтают быть вместе. А уж работа точно никогда и никого не останавливала. Но сейчас смирилась с его отказом, хотя очень хотела провести сегодняшнюю ночь с ним. Потому что находясь эти дни рядом, ее все время к нему тянуло. Хотелось подержаться за его мускулистую руку, залезть ему под футболку, чтобы погладить по груди, пощекотать за ушком и невзначай дыхнуть жаром в ухо, чтобы ему сразу захотелось остаться с ней наедине.
Из всего этого арсенала всю обратную дорогу Анька только держалась за руку и гладила его по ладони. Хорошо, что Ксандр руку не убирал, как первое время при заклятии, но и никак не реагировал на ее ласку. Конечно, это злило. Да еще раздражала Иринка, которая увидев, что Анькин телефон появился в сети, стала ей названивать. Однако разговаривать в маршрутке при посторонних, чтобы вся группа слышала, а потом спрашивала, что случилось, Аньке не хотелось. Она выключила звук, но чувствовала, как гаджет периодически вибрировал у нее в кармане.
Тогда она написала Иринке в Вотсапе, что сейчас с Ксандром и пока разговаривать не может. Ну а что еще можно было придумать? При любой версии пошли бы упреки, что Катя в больнице, а Анька на это никак не реагирует. Но Иринкины стенания могли затянуться надолго, и начинать беседу в маршрутке не имело смысла. Впрочем, подруга вполне адекватно отнеслась к ее сообщению и прислала ответ, чтобы та позвонила сама и как можно быстрее.
Придя домой, Анька убедилась, что родителей дома нет. На всякий случай набрала маму и узнала, что приезжать в город они пока не собираются, а ждут ее помощи в саду. Пообещав скоро, и даже вероятно завтра наведаться к ним, она отключилась и позвонила Иринке.
— Обалдеть! — тут же заорала та в трубку, не здороваясь. — Я тебе вчера весь вечер и все утро звонила, а у вас там не алле совсем. Как будто на Кудыкины горы уехали. Там что, совсем глушь?
— Глушь, — согласилась Анька и сразу перешла к делу. — Что с Катей?
— Ее вчера, когда она из магазина вечером домой возвращалась, какой-то маньяк по голове ударил, сумку отобрал и на асфальт все содержимое вытряс, а потом сбежал, пока она в себя приходила. А то бы этому маньяку не поздоровилось. Катя сказала, что ничего не украли. Она потом все собрала. Даже карты и кошелек на месте. Представляешь?
— Странно как-то, — пробормотала Анька вслух, раздумывая.
— И я считаю, что странно. Что это за ограбление такое, когда ничего не взяли?
— Может, спугнул кто? — предположила Анька. — Прохожий какой или ДПС, например.
— Да черт его знает, — согласилась Иринка. — Может и спугнули. А потом и Катя очнулась, не унес бы ног, если бы вовремя не сбежал.
— Ну, с травмой головы не так-то просто маньяку накостылять, — резонно заметила Анька и спросила, уточняя. — А она-то сама что рассказывает?
— Плохо помнит. Говорит, сзади ударили, никого не видела. Только потом сумку свою выпотрошенную обнаружила и испугалась, что без денег и карт осталась. И удивилась, что все на месте, — уже во второй раз стала пересказывать Иринка.
— А что еще? — перебила ее Анька, надеясь услышать хоть какие-то новые подробности.
— Так это все. Тебе мало? — удивилась подруга. — На Катю напали! Ты представляешь, какой это должен быть отважный маньяк? Я не хочу смеяться, потому что все это грустно, но напасть на Катю нужно быть или полным идиотом, или совсем отмороженным. Мы с ней решили, что отмороженный. А от этого еще страшнее.
— Так у нее телефон работает? И она разговаривать может? Что же ты молчишь? — обрадовала Анька ценной информации. — Я тогда сама ей сейчас позвоню.
— Не получится, — обломала ее Иринка. — Она мне звонила, пока в «скорой» ехала. А потом у нее врач телефон отобрал, сказав, что с травмой вредно и бла-бла-бла. Какие-то там волны на мозг негативно действуют и прочая медицинская лабуда. Это мне потом мама ее сказала. Пару дней велели телефон не отдавать. Так что только при личной встрече. Завтра. Сегодня уже не успеешь, там в восемь закрывают.
— Вот, блин, — Анька разочарованно посмотрела на часы, которые показывали без пятнадцати до означенного времени. Точно не успеет. Но ведь надо же обо всем узнать обязательно сегодня и с мельчайшими деталями, которые знает только Катя. Что же делать? Спросила. — А мама у нее не в больнице ночует? — оставалась последняя надежда, что у Катиной мамы есть телефон, и она разрешит немного поговорить с подругой.
— Нет, конечно. Чего ты выдумываешь? Катюха же не при смерти, тьфу-тьфу. Мама уже дома, наверное. Хотя попробуй позвонить, чем черт не шутит, — посоветовала ей Иринка. — Потом мне звякнешь, — и отключилась.
Конечно, Катина мама давно была дома. Заодно рассказала, что с дочей все в порядке, всего лишь небольшое сотрясение и шишка на затылке. Огромная. Но в целом ничего страшного, череп не проломлен, так что скоро из больницы выпишут, только немного понаблюдают. А завтра можно с десяти до одиннадцати в больницу приехать. Положили Катю в Республиканскую на Пролетарской улице, а не в Городскую, что значительно сокращало время проезда от Анькиного дома. На маршрутке номер один можно доехать буквально за пятнадцать минут, но с учетом — собраться, одеться, дойти до остановки, подождать транспорт и т. д., получается больше. Так что Анька никак к закрытию больницы не успевала, даже если вызвать такси.
Остается только незаконное проникновение. А как это сделать? С учетом того, что Катя лежит не на первом этаже (так хоть в окно можно постучаться), а на шестом. Вызвать подъемный кран? Будь у нее даже деньги на это дорогое удовольствие, Анька все равно не знала, куда звонить, чтобы его заказать. Хотя слышала, что чей-то знакомый парень приехал так к своей девчонке, чтобы сделать ей предложение руки и сердца. Хорошо, что ту не хватил удар, когда она увидела, как в окно ее комнаты на восьмом этаже стучится огромный букет из роз. Парня за ним видно не было, так что увидела девчонка совершенно жуткую картину — шевелящиеся кроваво-красные сгустки на стекле, как будто кого-то только что полоснули ножом.
А так как это был восьмой этаж, то насмотревшись фильмов про вампиров, она решила, что к ней ломится именно он. Ну а кто уверен, что их не существует? Сейчас каких только книг об этом нет, да и фильмов с сагами на любой вкус. А если еще и любовь, то пиши, пропало. Девчонки смотрят взахлеб, и каждая мечтает, чтобы у нее был именно такой парень. Брутальный и могущественный, таинственный и красивый как Роберт Паттинсон. Но в реальности никто с вампиром встретиться не мечтает. Потому что страшно. Тут стоит вспомнить, что дело было зимним вечером, когда уже приличная темень за окном.
Так что вместо предложения руки и сердца девчонка заработала пневмонию, потому что побежала прятаться в ванную, где и просидела на холодном кафеле до утра, трясясь от страха. А этот дурачок, «летучая мышь», еще стучался в окно больше получаса, пока его не стащил водитель крана, хотя тот всячески сопротивлялся. Оказалось, что жених прилично замерз и чуть не отморозил пальцы на руках. Так что тоже попал в больницу. Вот такая история. А суть такова — не нужно устраивать сюрпризов, когда их никто не ждет.
Поэтому Анька телефон водителя подъемного крана искать не будет. Хорошо, что девчонка была дома одна… Впрочем, как посмотреть. Если бы дома были родители, то она бы не простыла в ванной, но тогда возможно жених бы не уцелел. Потому что если бы папа открыл окно, то большая вероятность, что шандарахнул бы ему по темечку чем-нибудь тяжелым. А не летай, где не надо! Но в итоге все закончилось благополучно. Выписавшись из больницы, они все же через полгода поженились, и теперь рассказывают на каждой годовщине свадьбы, как они в свое время начудили.
Анька даже не стала представлять, как она появится ближе к ночи в окне шестого этажа больницы и напугает не только Катю с сотрясением, но и ее соседок, вероятно тоже с какими-то травмами. А это чревато последствиями, что всей палатой их тихонечко переведут в другое отделение, связанное с нервно-психическими заболеваниями. А такой судьбы Анька своей подруге не хотела, конечно. Значит должен быть другой путь. Какой?
«Думай, голова, думай», — говорила Анька себе в который раз. И придумала, вспомнив рассказ тети Розы, маминой подруги, которая работала в судебно-медицинской экспертизе. У той однажды заболел сынок дизентерией перед самой школой, и его положили в инфекционное отделение, куда само собой никого не пускали. Но она все равно туда спокойно проходила, просто надев белый халат, как будто медсестра. Тем более у них на работе тоже халаты белые носили. Так и выходила своего сыночка, каждый день присматривая за ним.
Вот и идея у Аньки созрела. Можно попасть в больницу, нарядившись медсестрой. А для этого надо всего лишь найти такой халат. Опять же проблема… Хотя нет. Анька вспомнила, что как-то давно тетя Роза приносила маме свои старые белые халаты на тряпки. И скорее всего они хранятся на антресолях. Надо посмотреть там. Может что-то и осталось целым.
Она приставила стул к шкафу в прихожей и залезла на верхние полки. Покопалась в аккуратно сложенных стопочках старой одежды и, о чудо, нашла то, что нужно. Довольно-таки белый халат, правда, размером значительно больше нее. Да и по фигу. Никто явно присматриваться не будет, подходит ей халат или нет. Может она любит носить свободную одежду? Да и вечером народ обычно расходится по палатам, так что вряд ли ее кто-то заметит, если она тихонько прошмыгнет к Кате. Номер палаты мама сказала, так что Анька найдет…
Однако это оказалось не такой большой проблемой, как то, что все входы и выходы из корпуса оказались закрыты. Она убедилась в этом, когда приехала в больницу. Даже черный ход, через который периодически выбегали врачи подымить на свежем воздухе, был заперт. А стучаться и ломиться в закрытые двери бессмысленно. Во-первых, ее никто не пустит, своих они всех знают, а во-вторых, в этом случае даже белый халат не поможет. Нужен новый план.