Одного осознания того, что мир, в котором я прожил столько времени, оказался чем-то, подобным сну, было недостаточно, чтобы всё увидеть. Мелисса смотрела в мои глаза, а я понимал, что проваливаюсь. Проваливаюсь в сон, находясь в сознании. Я видел её, сосредоточенную, замершую, едва дышащую, ещё более бледную и хрупкую, чем она была при нашей первой встрече.
— Я не смогу долго удерживать тебя, — шепнула она мне на ухо. Её горячее дыхание обжигало до мурашек. — Не отвлекайся! — игриво поругалась она. — Тебе нужно научиться удерживать себя в сознании самому. Может быть, если у нас получится, то ты сможешь пережить перенос и не потерять память.
Я, не закрывая глаза в реальном мире, открыл их в мире сна. Тусклый свет заливал одну из комнат обширного подземелья. Я был прикован к стулу. У меня не было возможности разрезать пластиковые ленты, которыми меня примотали, но у меня было время, чтобы подумать.
В моей голове по прежнему была неразбериха. Где-то на задворках памяти дремал Зануда. Звучали иногда слова Четвёртой, о том, что моё признание неуместно. Голос отца говорил, что он во мне разочарован. А ещё на обратной стороне век отпечатался символ глаза в шестиграннике.
— Что это за символ? — спросил тот я, который был сейчас под деревом. — Окровавленный глаз в шестиграннике.
— Вы объединились в «Наблюдающих за сном», так вы себя назвали. Этот символ — основа основ Оков Сна.
— Тогда, когда ты мне сказала подойти к реке и хотела, чтобы я увидел своё отражение…
— Прости, мне было забавно. А ещё хотелось знать наверняка: ты играешь со мной, или действительно всё забыл.
— Я смогу вспомнить?
— Не знаю, — честно призналась она. — А надо ли? Я бы не хотела, чтобы ты вспоминал, да и сама хотела бы забыть.
Куда смотреть, что делать, что понимать, как обращаться с новыми знаниями — ни на один вопрос я не мог дать ответа. Я очнулся, может быть даже раньше, чем ожидал Самото. Шевелиться я не стал, решив, что раз мне дали время, то я буду просто думать, наблюдать и вспоминать.
И по мере того, как я вспоминал, прикидывая и так и эдак события, со мной происходившие, все детали принялись складываться в одну большую картину. Правила вырисовывались простые и элегантные. Такие, что просто не верилось.
— Почему ты смеёшься? — спросила меня Ирви.
Я, сидящий под деревом, хохотал.
— Это так просто и очевидно, что даже немного обидно, почему я этого раньше не заметил.
— И всё же это просто и очевидно для тебя — создателя Оков Сна.
— То есть Самото и Аманда этого не понимают?
— Думаю, что не так детально и глубоко, как в это можешь погрузиться ты, — она улыбнулась мне. — У тебя есть план?
— Пока нет, но думаю, что скоро будет.
В этом месте всё со всем взаимосвязано. И если бы не было глобальной сети, было бы что-то другое, на других базовых принципах, но по сути такое же. Даже если кажется, что вещи не связаны, то они связаны. Через трёх Первооснователей, через эмоции Мелиссы, через распределительные узлы или служебные утилиты. И бэкдоры, предоставленные Миротворцам, на самом деле не бэкдоры. И информацию Тёмный извлекал таким чудным способом, при помощи таких протоколов, которых просто не существовало.
И точно таким же чудесным образом, задним числом подменил мою программу, а следовательно и данные. Вполне вероятно, что выходили мы из здания Ашуры с теми данными, которые я ожидал, а вот уже по пути домой и произошла подмена. Когда помнишь только ту часть, которую тебе придумали, во всё это сложно поверить.
Но как бы мне не стирали память, я всё равно восстанавливал её. Я учился, поглощал новые сведения из самых разных областей, из самых разных специальностей, и все необходимые данные были собраны, не хватало лишь ключа, чтобы всё расшифровать. Однако даже с ключом я часто упирался в стену. Мои рассуждения не могли найти подтверждения, не были практически применимы. Именно тогда я чувствовал, как Мелисса ведёт меня за руку, услужливо показывает, на что обратить внимание. Пусть она и выражалась странно, используя слова «магия», «чары», «потоки», «структуры» и прочее, но я перекладывал это на понятный язык и пробирался через очередной слой абстракции. Без неё этот процесс занял бы недели и месяцы и над каждой загадкой приходилось бы подолгу ломать голову. Мелисса знала хитрости, с ней я справился за часы.
— Где он, дай мне посмотреть этому козлу в глаза, — ворвалась Аманда.
Белые волосы растрёпаны, глаза огнём горят.
— Тебе был дан шанс, но даже зная всё, ты всё равно сопротивляешься?
Девушка приблизилась. При других обстоятельствах я бы уже подумал, что она хочет меня поцеловать.
— То, что вы хотите совершить — неприемлемо, — буркнул я. — Она живой человек, такой же, как я, ты или Самото. Где, кстати, он?
Но я уже знал, что он за дверью. Мой новый софт с повышенным уровнем доступа (удивительно похожий на тот, что использовала Четвёртая) обозначил его алым силуэтом как цель для атаки. Прикасаться к его системе я опасался.
— Не твоё дело. Это наш с тобой разговор. Самото сказал мне, что ты общался с этим чудовищем, благодаря которому мы все тут заперты. Втроём. На веки вечные.
— Ты не больно этому огорчена. Не потому ли что «веки-вечные» подходят к концу?
Она заулыбалась.
— А что там делать — снаружи? Ты хоть в курсе, что ты спишь? Нет? Так вот, сон гораздо веселее реальности. Там смерть, там страх, там пустота и безысходность.
— Эскопизм какой-то, — фыркнул я.
Она схватила меня за подбородок, резко дёрнула, заглядывая в глаза:
— Я по-твоему сбегаю от реальности? Не будь меня, мы бы не заточили эту тварь. Как ты с ней говорил? Расскажи мне. Я просто хочу спросить, помнит ли она Лиорика Виктори, который остался без головы после встречи с ней.
Я вспомнил картину в одной из комнат у неё дома с горой трупов и человеком без головы. Холодок пробежался по телу.
Я переключил сознание на того себя, который сейчас сидел под деревом, передавая слова Аманды. Мелисса, сидящая у меня на коленях и смотрящая в глаза, чтобы поддерживать чары, смутилась:
— Я не хочу сейчас оправдываться, — строго заявила богиня. — Всему есть причина.
— Тому, что тебя сковали, тоже? — поинтересовался я от себя.
— Так получилось.
— Тогда зачем вся эта идея мести?
— Одно другого не исключает, — стиснула она зубы. — Да, я помню её брата, его гнев и ненависть. Я помню их всех, помню по именам, потому как каждый проклинал меня перед смертью, даже дети. Все они желали в тот момент лишь одного, а я не могла им это дать, потому что тогда погибло бы намного больше. Тебе, Шон, когда-нибудь приходилось делать выбор? Никто не даст тебе выбор между хорошим и плохим. Выбор будет между плохим и ужасным. Если тебе дают выбор — ты уже проиграл.
— Это слова моего отца.
— Это твои слова. Я с ними согласна.
Аманда уставилась на молчащего меня.
— Нечего сказать?
— Кроме того, что если вы в этот раз меня почистите, то я оставлю себе автоскрипт, который вынесет мне мозги.
Эту мысль я усилием воли протолкнул через все файерволы. Сообщение раскатилось по сети цитатой, уходя в самые её недры. Получится или нет? Я не знал, но надеялся, что я правильно понял своё же творение.
Аманда скривилась, глядя на меня.
— Сколько эмоций, какие страсти, — она села ко мне на руки. Я не отворачивался. — Может тогда не тратить на тебя сил? Одна моя попытка тебя убить не увенчалась успехом, хотя я была уверена, что ты себя расщепил.
— Расщепил? — состроил я дурочка.
— Ах, ты же ничего не знаешь. А всегда так кичился, что знаешь больше всех. Полагался на свои субличности. Как тебе живётся, когда ты совсем один-одинёшенек? Как же ты бесил своим умением создавать живое, не похожее друг на друга. Подпускать тебя к субличностям — это кощунство. Правила, какие-то возмущения… Убить нужно было ту Миротворку сразу, а не тянуть, пока она не начала под твою дудку плясать. И оставить тебя наедине с самим собой, с твоей сутью… А кто ты по сути? Зануда! Ты с ума своим занудством сведёшь любого.
— Ты потому меня в постель затянула, что я тебя занудством с ума свёл?
— Ты тут ни при чём, — скривилась она. — Мне просто сказали так не делать, а я люблю перечить. Ты был моей опасной игрушкой, но оно того не стоило.
Она прислонилась к моей щеке, положила руки на шею и принялась давить, осуществляя мою мечту наоборот.
Ирви, сидящая на мне в реальности, принялась задыхаться.
— Меня… гхе… душат, — крикнул я, изображая, что хриплю. Мне было больно смотреть на задыхающуюся Ирви.
Самото ворвался, схватил Аманду за волосы.
— С ума сошла?!
— Да я любя, — промурлыкала девушка, вставая с меня и отходя в сторону. — Он весь твой. Развлекайтесь, мальчики.
Я откашлялся, хотя в этом не было нужды. Мелисса не могла прокашляться ещё долго, словно рыба хватая воздух.
— Я не умру, — пояснила она хриплым голосом, — но мне будет больно.
Я сконцентрировался на сне.
— Отпусти меня, я помогу тебе. Тебе, но не ей. Сука бешеная, — простонал я довольно убедительно.
— Передумал? Условия будут другими. Ты останешься наравне с ней, не больше.
— Наравне не значит пресмыкаться, — резонно рассудил я. — Я её вышвырну отсюда, будет у меня в «воюющих странах» жить!
— То есть чистка не нужна больше? И мы вот прямо сейчас идём и накрываем Её колпаком? — переспросил Самото, будто бы не верил.
Он не мог один этого сделать. Это было нечто, похожее на очень крупный файервол. Устанавливать нужно было его распределённо в разных частях системы и дальше незаметно перераспределять потоки исходящей из него энергии, маршрутизировать и балансировать их, иначе система уйдёт в асимметрию и будет под риском отказа. Теперь-то я понимал механизм, только вот не представлял на что я могу здесь повлиять. Нужно всего лишь время.
— Давай ты меня развяжешь, я перекушу, сообщу отцу, что всё в порядке, никакого суда с Миротворцами нам не нужно, и тогда мы всё провернём.
Самото рассуждал, но недолго.
— Сейчас или в следующей жизни, — поставил он ультиматум. — Давай без выкрутасов. Ты либо делаешь, как я говорю, либо мы тебя почистим и будем ждать, пока ты поумнеешь. Может так и правильно: новая жизнь, новые возможности, новое видение ситуации.
— С ребёнка?
— Ты ещё не понял? Задним числом всё меняем. Ты был Шоном два месяца, мы хоть выдохнуть смогли. Ты такой зануда! Это просто ужас. Мы же договорились, что найдём способ захлопнуть ловушку до конца, перекрыть кислород. И мы искали девять сотен лет! Почти десять. И после этого всего ты заявил нам что?
— Расскажи мне, я же не помню, — пожал я плечами.
— Что смысл, оказывается, был не убить, а удержать, пока не остынет, и её нужно вернуть назад, с ней нужно поговорить. С кем? С ней?! Бред какой-то, — стал размахивать он руками. — Ну и что она может сказать? Смысл изначально был — убить, истощить за год. Но мы не смогли — она сильнее, чем кажется. Пришлось срочно возводить башню и запирать её там. А ты тут говоришь… Альфри, ты меня поражаешь иногда до глубины души.
— Я такого, естественно, не помню, — пожал я плечами.
Я всё пересказывал Ирви и та удивлённо смотрела на меня.
— Ты видимо много провёл времени в конструкте, твои воспоминания исказились, — печально заявила Ирви. — Вашим желанием было, чтобы я убралась из Фрески. Но я… Как бы я вас всех бросила? После стольких сил, что я в вас вложила. И я сказала «нет». Тогда ваша цель стала прозаичней — убить, — её глаза сверкнули.
— Извини меня за это.
— Это было давно и въелось слишком глубоко, чтобы просто взять и простить. Если я скажу, что простила тебя, то совру, а я не такая.
Самото ухмыльнулся:
— Перед ритуалом верну тебе воспоминания. Без них ты всё равно мне не поможешь как следует.
Они у него, где-то у него. Но я в любом случае не смогу их получить, не проводя ритуал. Может они помогут мне что-нибудь подменить? Дадут инструмент?
— Идёт. Развязывай меня и веди.
— Другой разговор, — согласился Самото.
…Несанкционированный доступ к данным…
Лидия пыталась меня контролировать. Я перенаправил доступ на Зануду. Тот сидел и по моему приказу в кафе ел жуков безвольной субличностью. Думал он о никчёмности своего существования, как и должен был. Лидия расплылась в улыбке, глядя на меня.
— Такая улыбающаяся ты мне больше по душе, — ухмыльнулся я.
— Как ты можешь ухмыляться, будучи таким жалким?
— Тебя заводит чувство собственного превосходства? Мы на равных теперь, можешь успокоиться.
— Да нет, тебе до меня ещё далеко.
Она пошагала вперёд, раскачивая бёдрами.
— Ты собираешься им помогать? — удивилась Мелисса.
Я потянулся к ней, сгрёб в охапку, поцеловал, едва не потеряв связь с тем, кто во сне.
— Я не хочу выбирать между тобой и Четвёртой. Я хочу вернуть всё как было.
— Если сейчас пойдёшь за ними, то уже ничего не вернёшь, а я умру раз и навсегда, — грустно напомнила Ирви.
— Не переживай, я не собираюсь им помогать. Я собираюсь ими воспользоваться.
Мы шли долго длинными коридорами, пока внезапно Самото не остановился. Впереди нам навстречу шагали пятеро вояк: все в одинаковом обмундировании Миротворцев. Спереди шёл ни кто иной как Седой собственной персоной. Видимо эта служебная сущность умирать и не думала.
— Господа, прошу меня извинить. Господин Шон обязан пройти с нами. Протокол двадцать восемь пункт «А».
Самото стиснул зубы.
— Забирайте, я весь ваш, — развёл я руками
— Это отказ? Это чистка? — засуетилась Аманда.
— Отказ? Где я от чего отказываюсь? Господа, вы позволите мне остаться?
— Не имеем возможности, — отрезал Седой.
— Капитан Гривус, — произнёс Самото. — При всём уважении, господин Шон крайне необходим нам, он прибыл по своей воле. Какой ещё протокол двадцать восемь в таком случае?
— Пункт «А», неосознанное влечение к смерти.
Я шагнул к ним. Аманда с Самото переглядывались в растерянности, выпуская меня. Миротворцы обступили меня со всех сторон.
— Самото, сделай что-нибудь? — выкрикнула Аманда.
— Мы обязаны соблюдать правила.
— Хуявила!
Бахнуло. Стоящий рядом потянул меня себе за спину. Тело его отлетело в сторону. Меня схватили и побежали вперёд.
…Несанкционированный доступ…
…Установка закрытого соединения…
…Шифрование данных…
…Принять приватный ключ?..
Принять, чего уж там.
— Шон, это я! Четв… Марго! — раздалось в голове радостное.
— Рад, что ты за мной пришла.
— Я получила твоё сообщение. Его все получили. Миротворцы на уши всех подняли. Что происходит, Шон? Я ничего не понимаю! Ты выбрал меня?!
Эх…
Спереди вынырнул какой-то бугай, преградил нам дорогу. Миротворец, что бежал первым, снёс ему голову не сбавляя ходу. Ещё один выстрел. Я обернулся: Аманда тяжело дыша перезаряжала М6.
Ворота спереди принялись закрываться.
— Успеем! — крикнула Четвёртая.
— Не успеем, — шепнул я и сосредоточился.
Реальность пошла волнами, сквозь неё я видел блеклые шестигранники, и прямо передо мной кровавый глаз, размером с человека. Я схватил Марго в охапку, прижал покрепче и влетел в стену с вылезшим окровавленным глазом. Я словно нырнул в фарш — хлюпающий, податливый. Я видел вены, пронизывающие это пространство, и по ним текла совсем не кровь, но сырые и разрозненные данные. И видел я, что вены ветвились на капилляры. Я наблюдал, как тоненькая алая линия тянется от основного потока туда, где был Зануда, сидящий в кафе и ковыряющий еду без аппетита. Я потянулся к нему и влетел в его голову.
Марго повалилась на меня следом, упираясь в грудь руками и хлопая глазами.
Лицо у Четвёртой было задумчивое, но сомнений во взгляде не было. Рядом сидел Рамондо, приблизительно с таким же выражением. Сбоку от Рамондо пристроился отделившийся Зануда, молчащий по моему распоряжению.
Звякнул стеклянный звонок — в кафе вошла Ринжина и уставилась на всех нас.
— Что-то не так? Чего все такие удивлённые?
Я пододвинулся. Тётя Ри села рядом со мной.
— Шон сказал, что мы не личности. Нет, у меня в голове не укладывается, — буркнула Марго. — Шон, ты…
— Я уверен во всём, в чём говорю. Вы, как проекции, не в состоянии самостоятельно это осознать и скорее всего даже факт этого не примете.
— А кто мы тогда? — удивилась Ринжина. — И разве это важно?
— Это ахуеть как важно, — принялся активно жестикулировать Рамондо. — Мы — проекции его сознания. Он может нас переписать. Всю нашу грёбаную историю. А мы даже не заметим этого, как он сделал с Джеком!
— Не было никакого Джека, — вздохнул я, устав это доказывать.
— Так был же, — возмутилась Ринжина. — Весёлый такой парень, на тебя чем-то похож, когда ты не занудствуешь. Ерунду ты какую-то говоришь.
— Не ерунду, — мрачно заявила Четвёртая. — Мы придумываем себе объяснения, сами подводим под необходимые факты. Что я не умирала, что перестрелки у той пусковой шахты не было, что Шону дважды везло, что Тёмный с ним подрался, что с нами был Джек и ему прострелили голову. Но есть вещи, которые не вяжутся. Действительно как во сне. И это не тревожит, до тех пор пока не начинаешь задумываться.
— Например? — не поняла Ринжина.
— Почему ты не выстрелила в Шона из травмата? Почему не стёрла ему память и не сделала по-своему, раз перестрелки не было? Зачем Аманде было бить по голове Четвёртую? Откуда у Шона появились данные, хотя их Тёмный передал Джеку?
— Давай с конца. Джека мы подключили в сеть, — объявила Ри.
— Когда? Каким оборудованием?
— Он был у меня в клинике за день до того вечером? — включился Рамондо.
— Почему Джека не было на перестрелке, которой не было? Откуда Джек узнал, что оборудование понадобится? В голове ведь всё так складно получается, верно? — развела руками Четвёртая. — И вы, ребята, наверное не замечаете, но тоже меняетесь. В зависимости от… — она залилась краской. — От потребностей Шона.
— Получается мы все тут служим ему? И Аманда, и Самото, и Миротворцы? — удивился Шарлотта. — И мы что, разыгрываем сцены внутренних конфликтов нашего Йомсбура? Шон, сделай так, чтоб мы все жили счастливо.
— Это называется «воздействие». И мы здесь не одни. Нас четверо. Догадаетесь кто?
— Ты, наверное Самото, Аманда и Альфри, — предположила Ринжина.
— Кроме последнего угадала. Последняя — Мелисса.
— Богиня? — прыснула смехом Ринжина и вместе с ней расхохотался Рамондо.
— Я. Серьёзно.
— Гхм. Ну это ведь смешно, — развёл руками Рамондо. — Четвёртая, ну скажи, реально смешно!
— Было бы смешно, будь неправдой, — пожала она плечами. — Получается, что воздействовать могут и они тоже?
— Более того. Они могут противодействовать, — вздохнул я. — Лидия ходила за мной кругом хвостиком, даже в постель залезла, чтобы противодействовать мне. Не давала мне реализовать ни одну из моих субличностей. Рамондо, скажи, сколько мы знакомы?
— С детства. Только последний год не особо общались, — пожал он плечами.
— А ты, Ринжина?
— Полгода назад случилась облава в мою серверную, с тех пор не виделись.
— Я в этом облике существую только два месяца. Вы появились скорее всего на прошлой неделе, не раньше. Вы мне понадобились и я вас сделал. Остальные мне не принадлежали. Именно потому я чувствовал такой лютый холод отовсюду, от каждого члена моей команды — они все были субличностями Аманды и Самото. Я уверен, что Альфри — это субличность Самото. Хитро же они меня придавили!
Ринжина с Рамондо переглянулись. Встряла Марго:
— Я знаю, что звучит как бред.
— Дайте я покажу, — тут же нашёлся я. — Запомните, я сижу рядом с Ринжиной. Зануда, давай.
— А что я? Ну ладно, — пожал он плечами.
Он потянулся через Рамондо к Четвёртой, ухватил ту за ляжку. Четвёртая взвизгнула и… Всё перемешалось. Я оказался на месте, рядом с Четвёртой. Рядом со мной Ринжина. Напротив Рамондо и Зануда.
— Ну и что мы должны были увидеть? — удивился Рамондо.
Четвёртая уставилась на меня, в глазах взрывались фейерверки.
— Блять, — вздохнул я. — Это место старательно избегает парадоксов. Вы не заметили, но мы только что все перемешались.
— Ну-ну, втирай нам тут, — буркнула Ринжина.
— Хорошо. Не важно, что ты видишь. Важно то, во что ты веришь. Кто верит в весь тот бред, что я сказал?
— Я верю, — тут же выпалила Марго и схватила меня за руку.
— А я не верю, но Глория меня не простит, — вздохнула Ри.
— А мне плевать. Мы с тобой из таких передряг выбирались! Я был единственным белым парнем на районе. Если бы не ты… — вздохнул Рамондо.
— Ты же понимаешь… Ай, что мне объяснять. У моих субличностей нет выбора.
— Есть у нас выбор, просто… — начала было Ринжина, но остановилась.
— Замяли. Слушайте сюда: меня не могут просто так убить, Самото и Аманда очень рискуют, если идут напрямую против меня. Им меня нужно схватить, а ещё развернуть поверх гробницы проект «Вечный Магнум». Вроде как они и вдвоём могут это сделать, но моя помощь была бы кстати.
— И что им тогда мешает? — вклинилась тётя Ри.
— Я мешаю, даже лишённый своего истинного потенциала. Увы и ах, я не помню, как устроено это место. Память моя где-то у Самото, но я не уверен, что хочу её назад. А вернее не я мешаю напрямую, а сам конструкт, весь наш мир.
— Миротворцы? — догадалась Марго.
— Да, они самые. Они необходимы, чтобы следить за целостностью системы. Они вмешались, когда произошла утечка данных. Они вмешались, когда мне угрожала опасность. И этим можно будет воспользоваться.
— Ну хорошо, то есть ты нашёл рычаг воздействия, — улыбнулась Ри. — Всегда был умным парнем. Но что ты собираешься делать?
— Он собирается разбудить богиню, — ответила за меня Четвёртая и надулась.
— Марго, — она всё ещё не отпускала моей руки. — Ты и она из двух параллельных реальностей. Мы высвободим её, и её в этой реальности не станет, понимаешь?
Она покачала головой.
В реальности Ирви расхохоталась.
— Ты так не любишь делить свою любовь?
— Я стараюсь, — развёл руками я.
— Но ты не хочешь выбирать.
— Если ты меня убьёшь, то выбирать и не придётся, — напомнил я и она смутилась, поглаживая меня по голове.
Во сне Марго всё ещё непонимающе смотрела на меня.
— Я хочу, чтобы ты выбрал, — надулась она.
— Четвёртая, — она вытянулась в струнку, не зная куда девать мою руку. — Возможно, мы все умрём. Может быть я совершаю самую большую ошибку в своей жизни. Может и выбирать не придётся. Давай отложим этот разговор. Я хочу, чтобы ты была рядом. По крайней мере пока.
— Я буду, — расплылась она в улыбке.
— Итак: в мире есть правила. Любое воздействие должно быть в рамках логики, иначе оно создаст парадокс, который устранит само воздействие. Тут понятно? — все кивнули. — Любое воздействие меняет прошлое. Тут тоже всё понятно — подмена причины и следствия. Здесь следствие важнее причины. Ясно? — снова кивок, хоть и менее уверенный. Рамондо воздел очи к небу, соображая. — Нам противостоят те, кто так же знают эти правила — будьте начеку и всецело доверяйте только мне. Даже друг-другу не верьте.
— Это всё понятно. Разбудить Мелиссу. Миротворцы на нашей стороне. Я всё ещё не понимаю, что мы вчетвером можем сделать?
— Нет, не надо! — тут же принялся размахивать руками Зануда, глядя, как я расплываюсь в улыбке. — Ты безумен!
— Для начала захватим Йомсбур Инкорпорейтед.
Я вскоре научился тело удерживать в двух мирах одновременно. Мог даже одновременно разговаривать и в сознании, и во сне, но фокусироваться нужно было только на одном из миров. Ирви лежала у меня на коленях, прикрыв глаза. Она никогда не спала, ничего не ела и ничего не пила. Иногда она содрогалась от спазмов, похожих на приступы эпилепсии, иногда закашливалась.
Я поглаживал её по голове, сфокусированный на сне.
Марго лежала на плече, остывая после горячего секса, и потягивала вейп, пуская в воздух струйки дыма.
— Я всё равно не понимаю, что ты там нашёл в ней? Ну кроме факта, что она богиня.
— С самого первого дня, как я её увидел… — начал я и осёкся. — С учётом потерянной памяти, конечно. В общем я увидел отражение себя — измученную, истощённую девушку, которой нужна была помощь. Словно кошка с подбитой лапой и обгоревшими усами, страшная, плешивая, голодная, дикая и шипящая на всё, что движется. Я увидел в ней Ирви. Мы её подобрали во взрослом возрасте.
…Несанкционированный доступ к данным…
— Я не знала, что у тебя была кошка.
Я точно так же обратился к её данным, теперь мне этот фокус был доступен. Родилась в Запределье в семье фермера, выучилась в шестнадцать, в восемнадцать уже было высшее, была замужем, но развелась.
— А я не знал, что ты была замужем.
Она посмотрела на меня, нахмурилась.
— Не делай так.
— То есть тебе можно, а мне нельзя?
Она помолчала немного.
— Да, — в голосе звучала обида.
Я рассмеялся.
— И вот я помогал Ирви, а потом вдруг, однажды, когда мне было тяжело и я сидел на камне и смотрел на воду, я даже не пошёл её искать — она сама нашла меня. Нашла и попыталась успокоить. Это было так… Неловко, что-ли, но так мило и искренне… То тепло, которое у меня отняли Самото с Амандой. Наверное, не пойди они тогда на тот шаг, и не стал бы я искать помощи у кого-то, кого считал своим сном.
— И что? Вот я когда засыпаю и мне снится что-то такое очень праздничное и хорошее, мир начинает меня ещё больше угнетать. Чувство опустошённости, оно потом целый день как будто в говно вляпался — воняет, а понять не можешь откуда.
— Да, точно подметила. Так и было, но хотелось вернуться. Может Самото и Аманда пытались меня суициднуть или сломать окончательно, я не знаю. И я бы сломался. Когда меня повязали с этими данными, когда надавали заданий, что я не мог разогнуться, вот тогда, именно в тот момент.
— Но у тебя же тогда появилась я, — возразила Четвёртая.
— А ты бы не появилась, если бы я не вспомнил, что такое искренняя забота.
Она задумалась, пустила струю дыма.
— То есть во мне отразилась Ирви? Та, какой ты её видишь? То есть трахаясь со мной…
— Стой, не усложняй. Может быть ты и проекция, но ты вполне самостоятельная. Помнишь, ты сделала выбор не идти за мной.
— Потому что ты не сделал выбор! — наехала она на меня.
— Вот про это я и говорю. Вы разные, но без тебя мне уже тяжело. Раньше как-то обходился, а теперь не могу.
Я посмотрел на часы.
— Ещё пару минут полежим.
В реальности Мелисса подняла голову.
— А без меня можешь? — спросила она вдруг.
— Ты… — захлебнулся я, понимая, что она видела всё, абсолютно всё. Я покраснел до кончиков ушей. — Ты подсматриваешь!
Она хитро улыбнулась.
— Ты на вопрос не ответил.
— Да, — взяв паузу на подумать выдал я. — К счастью или к горю, но и без тебя я не могу.
Я так и не понял, была ли она удовлетворена ответом.
Мы собирались в парке, куда выходили окна из офиса Альфри. Как обычно я, Зануда, Марго, тётя Ри, Шарлота и три новеньких, которых мне пришлось измыслить. Я построил их в рядок и каждого представлял:
— Это Тормоз, — сообщил я, указывая на длинного лысого поджарого парня, чешущего бороду. Тот никак не отреагировал, оправдывая своё прозвище. — Он у нас снайпер вместе с Занудой.
Подошёл ко второму: маленький, весь заросший волосами, в очках консервах, с автоматом на плече.
— Это Маленький Джо, мы с ним вместе в универе были на первом курсе, только он вылетел и пошёл в армию, там преуспел. Сейчас нам помогает.
— А чё там делов-то, струляй куда скажут, — буркнул Маленький Джо.
— А это, — нежным голосом произнёс я, глядя на огромного верзилу больше двух метров ростом с таким же огромным пулемётом, — Евгеша.
Он икнул, посмеялся.
— А почему Евгеша? — удивился Рамондо.
— Ошибка Евгеники, — грубым басом пожал плечами он. — Ток так надо мной смеются только друзяшки. Не друзяшки тоже смеются, но только один раз, ик.
— Всё понятно, — сглотнул Шарлотта. — Шон, какой план?
— Будем действовать тактикой агрессивного стелса. Никто не узнает, что мы здесь были, если никого не останется в живых, — пояснил я. — Но действовать будем аккуратно.
— Нам бы занять позицию повыше, — заныл Зануда. — А тут только низенькие хлюпенькие берёзки.
— Ложись прям тут у лавки — всё будет.
— Это ж бред! — завопил он.
— Это не бред, а приказ. Вы всё равно ничего не заметите. Так, — я почесал голову, — надеюсь хоть разговор наш не забудете. План такой…
Изложив план, мы стали на позиции. Я вломился в систему, быстро восстановил на резервный ящик пароль от вычислительного кластера, отдал его Ринжине. Та принялась методично взламывать систему безопасности. Я просто сидел на лавочке. Лущил бы семки, но их под рукой не было, да и дорогое это было удовольствие. Четвёртая пряталась за деревом, чтоб её не было заметно. Ей нельзя было светиться до финального этапа.
— Босс, он же там, внутри, на восемьдесят седьмом этаже. А мы тут, внизу, на… нулевом, — принялся мямлить Евгеша. — Я не понимаю, босс, может нам реактивные ранцы надеть? Но там же системы ПВО засекут. Ну выключим мы камеры, а дальше что?
— Я тебе даже объяснять не буду, ты всё равно забудешь.
— Готово, — проронила Ринжина.
— А мне что делать? Шон, я только сейчас сообразил, — вякнул Рамондо.
— Будешь лечить, если понадобится. Так, все отошли, сейчас мы будем опускать здание.
— Чего?! — не поняла Ринжина. — Ты серьёзно?
Я отдал приказ, пространство пошло волнами, исказилось, проступили шестигранники с окровавленными глазами — Наблюдающие За Сном, — и… Ничего не вышло. Я видел это здание тысячи раз, и ни разу не видел, чтоб оно было низкое, но мне нужно, чтобы восемьдесят седьмой этаж сейчас же сделался первым!
Я побил себя по щекам, отдал приказ ещё раз.
Земля загудела и здание принялось оседать, оставаясь таким же высоким, но теперь распространяясь на нереальное количество этажей в глубину. У меня на глазах оно принялось с хрустом опускаться, словно я ехал в лифте. Этаж мелькал за этажом, и в какой-то миг прямо перед моим лицом возник стоящий в окне Альфри Йомсбур.
Прежде, чем отдать короткий приказ, я заметил, что такие же по силе, но меньшие по масштабу изменения произошли зеркально в горах, там, где должна была быть Мелисса. Я оказался прав — любое воздействие даёт остальным участникам пропорционально сил, затраченных на воздействие для противодействия. Если они захотят завершить работу, то подарят мне… Впрочем рано было об этом ещё думать. В этом месте всё взаимосвязано и тихо мыслить не всегда получается.
Пятеро человек стояли с оружием за спиной у Йомсбура старшего.
Я встал, наставляя ему пистолет в голову. Охрана среагировала, принялась разбегаться и начинать стрелять. Затрещали разлетающиеся во все стороны окна, двое левых охранников тут же упали с простреленными головами, а правых поделили между собой Евгеша и Маленький Джо.
— Следить за выходами!
Я пошёл вперёд. Баллистический сопроцессор точно показывал направление движения пули — прямо промеж глаз Альфри Йомсбура.
— Ты всё же вернулся. Посмел! — холодно заметил Альфри.
— И как видишь — цел и невредим. А ты оказался треплом.
— День ещё не закончился, — пожал он плечами.
— Ты как-то говорил, чтоб я пошёл и взял ресурсы, которые у меня вроде как есть. Ирония в том, что они у меня есть, но их незаконно отняли, ведь ты — это я. Ты украл моё имя, мою внешность, мой пост, мою корпорацию и всю мою жизнь. Ты… Я даже не знаю, под чью дудку ты играешь. Я пришёл взять то, что моё по праву. Откажись от должности, передай официально её мне.
— Ты её получишь только через мой труп. Ты так жалок!
— Понятно, значит я ошибся в том, что ты творение Самото. Аманда и тут постаралась. Марго, твой выход!
— Шон, я не могу. Там система защиты…
— Минуту, Шон, — крикнула Ри. — Уже работаю.
— Блять, ну вот почему? Ну конечно же, — хлопнул я себя по лбу.
Самото и Аманда создавали Альфри специально против меня.
Он улыбался. Из боковых дверей уже выбегали люди: со щитами, с автоматами. Джо принялся палить по ним, шестистволка Евгеши раскрутилась и выдавала выстрел за выстрелом не останавливаясь, я же стоял без движений. Ирви правильно говорила: они не могут причинить мне вреда. Только схватить, может быть ранить.
В плечо с силой толкнуло, пробивая поддоспешник из нанотрубок и кевларовый доспех. Ирви дёрнулась, застонала, хватаясь за плечо. Я стиснул зубы — она выдержит. Она всё вытерпит.
— Готово! — выкрик Ри, очень резкий и с надрывом.
Четвёртая выскочила, закрывая себе глаза, чтобы ничего не отвлекало от взлома, и Альфри вдруг побледнел.
— Всем прекратить, — произнёс он в общий канал.
Звуки борьбы стихли. Пошёл входящий вызов. Один за одним принялись подключаться все из совета директоров. Все разом и по очереди, включая меня, заходили на виртуальную конференцию, полностью имитирующую заседание. Код был объявлен красный — высший уровень важности. Люди вскакивали с постелей, вылезали из ванн, подтягивали штаны не успевая подтереться и подключались к конференции — вот что это значило.
— Господа, — сообщил Альфри. Руки его била дрожь, в руках был пистолет.
— Шон, — шепнула Марго. — Я такой скрипт первый раз вижу, он сработает?
Я же видел, как вокруг Альфри проявляется глаз с алыми капиллярами.
— Я здесь собрал вас по срочному делу. Как вы знаете, все эти годы я готовил приемника, моего приёмного сына Шона Йомсбура, чтобы он с достоинством мог представлять Йомсбур Инкорпорейтед. Он побывал во множестве отделов, в том числе и среди не самых законных. В каждом он проявил должное старание и упорство. Пришла пора мне передать ему место. Отныне он будет управлять Йомсбур Инкорпорейтед, после долгих трёхсот пятидесяти четырёх лет истории единоличного правления.
Трясущимися руками он поднёс пистолет к голове.
— За этим местом нет Небесного Полотна. Там один лишь мрак, а вы всего лишь пешки в их руках. Аминь.
Он выстрелил.
Я стоял, тяжело дыша, спрятал пистолет. Рядом подошла Марго. На руках в реальности у меня тяжело дышала, корчась от боли, Мелисса. Тело Альфри, немного постояв, завалилось на бок и упало, роняя из руки пистолет.
— Шон, последнюю строчку я не писала. Он сам её сказал, — Четвёртая была в шоке.
— А я вот не понимаю, босс, — возник Евгеша. — Зачем строить себе офис из обычного стекла на первом этаже? Это ж непрактично!
Ко мне подбежал Вирр, стягивая шлем. Он оказался в одной группе с защищающимися.
— Шон, что происходит? Почему господин Альфри… Ух ты ж бля! Ну на войне как на войне. Это ты его так?
— Застрелился. Он давно хотел на покой, — подыграл я. — А мне нужна твоя помощь. Собирай всех, мы идём на войну.
— Куда? — округлились его глаза и он будто бы сжался от страха.
— На Ашуру и Викторию, на всех сразу. Я объявляю войну всему миру! — отправил я последнее в общий канал, и фраза улетела глубоко в сеть, разбираемая на цитаты.