Обычно, когда открываешь глаза после удара прикладом или после удара головой о стену, воспринимается это как после конкретной такой попойки: голова раскалывается, тошнит, свет режет глаза, звук приносит боль, всё вокруг кружится, а зрение не может сфокусироваться. И так ещё несколько дней.
Я пришёл в себя и какое-то время не совершал никаких движений — боли не было. Она обязана была быть. Хотя бы та, от шишки, что мне оставили утром. Или от порезов после встречи с Тёмным. Хоть порезы и затянулись, но нервные окончания всё равно какое-то время были воспалены и должны были посылать сигналы.
Никакой боли не было — Ирви её забрала.
Она первая и единственная, кто что-то для меня сделал по своей воле не желая получить ничего взамен.
Или я окончательно сошёл с ума.
Я повертел головой, будучи привязанным к стулу — головокружения тоже нет.
Помещение с приглушённым светом, экраны старинных мониторов, старинные манипуляторы вроде механических клавиатур и оптических мышей, гудящие серверные стойки. На сколько марок здесь было оборудования?
— Шустро ты очнулся, я смотрю, — голос Ринжины звучал дерзко.
— Привет, Ринжина. Я тут к тебе по делу, вообще-то, а ты меня так…
— Пф, — фыркнула она. — Кто-то забыл как «дело» в прошлый раз закончилось.
Серверная в огне, группа захвата, четыре трупа, спасённая часть информации, много криков.
— Что-то не припомню, — улыбнулся я в ответ.
Напротив меня была Четвёртая, так же как и я привязанная к стулу с опущенной на грудь головой. Она как раз придёт в себя не сразу и не так просто.
— Ой, я уверена, что помнишь. Такое не забывается. Что, пришёл вернуть долг?
— Вернул уже, с процентами, — буркнул я. — У меня к тебе дело есть.
— С места в карьер?
Её тёмная лоснящаяся кожа бликовала в свете аппаратуры, кучерявые волосы падали на лоб и глаза. Её услугами пользовались все. Так или иначе. Наш математик-криптограф, перебравшийся к Миротворцам, был у неё в подчинении какое-то время. Многие называли Ринжину гением, я же гения в ней не наблюдал. Просто целеустремлённый человек, асексик, прагматик и лишённый другой радости в жизни, кроме игры с цифрами. Она в прямом смысле тратила всё своё свободное время на разработку алгоритмов и работу в области вычислительной математики и криптографии. Большинство патентов нашего времени были так или иначе её, хоть и у неё купленные за большие деньги. При этом она никогда не хотела быть чьей-то, оставаясь в стороне.
— С места в карьер, как ты любишь, — попытался улыбнуться я. — Мне нужно, чтобы если к тебе попадёт запись с файлом cKn128 зашифрованный странным алгоритмом, ты бы не вскрывала его, а сообщила напрямую мне.
Она посмотрела на меня и рассмеялась прямо в лицо. Я заметил в тени двух мордоворотов. Раньше у Ринжины охраны не было, а сейчас вдруг появилась. Видимо прошлая встреча не прошла незамеченной.
— Если уж этот файл и попадёт ко мне, то явно я его не из спортивного интереса ломать полезу. С чего мне тебе что-то сообщать? Йомсбур платит? То-то же, я знаю, что не платит. А заплатит. Когда Альфри узнает, кто у меня в заложниках.
— Ты хочешь навлечь на себя гнев корпорации? — удивился я.
— Мелко мыслишь. У вас денег — тонны. Это не выкуп, это скорее освобождение от больничного. Что такое восемьдесят тысяч марок для вас? Пустой звук. У ваших менеджеров наручные часы — старьё ебаное — и то дороже стоит. У тебя я уверена внутри имплантов на миллион.
— Ошибаешься, — ухмыльнулся я и даже взгрустнул. — Насчёт меня. Не насчёт корпоратских денег. Но план, если честно, так себе.
Я не верил, что отец сильно хватился бы моего отсутствия. Дождался бы, пока Ринжина меня выпустит, ещё и по шапке сверху надавал бы, что сунулся к ней.
— Всё выгорит, вот увидишь. Для вас сумма — пустяк. А мне — недостающий узел с М3 процессорами с поддержкой квантовых вычислителей. У меня три вычислителя, а М3 станции нет — дорого. Где я тебе восемьдесят тысяч сейчас достану?
— А если я предложу?
— Ты? Мне? Не смеши, — фыркнула она. — Ты нищеброд ещё тот.
— Когда стану главой Йомсбур Инкорпорейтед — по-другому заговоришь, — стиснул зубы я.
— А станешь ли? Твой старик только обещаниями разбрасываться умеет. Заимел себе бесплатного и очень ответственного сотрудника. Но ты-то ладно, тебя продать можно. А вот девчонку твою придётся просто грохнуть. Мальчики?
— Погоди-погоди. Пока ты не совершила самую большую ошибку в твоей жизни. Давай ты просто согласишься на мою просьбу и отпустишь нас, идёт?
— С какой-такой радости?
— Она из Миротворцев.
Пауза. Козырь разыгран идеально. Нет ничего хуже, чем рассыпающийся в дребезги уже оформленный и продуманный план. Восемьдесят тысяч, уплывающих от тебя и маячащие люди в масках с топовым оборудованием, от которых ты не скроешься даже в «воюющих странах».
— Блять, — выплюнула Ринжина, замирая и глядя своими тёмными глазами на меня. Её круглое темнокожее лицо больше не выражало радость. Она поджала губы, наливаясь яростью. — Ну и с-сука же ты, Шон. Нахуя ты припёр сюда Миротворца?
— Она и так бы к тебе завалилась бы. И помягче в выражениях, она всё пишет даже без сознания.
— Освободите её.
— А меня?
— А ты сиди пока, помучайся. Голова не болит? Странно, должна болеть. Мальчики, сделайте так, чтоб болела.
— Не советую. Я нанят Миротворцами и временно считаюсь одним из них, — блефовал я.
Правильно разыгранный козырь помог блефу казаться очень правдивым.
— А-ааа! — закричала Ринжина, размахивая руками. — Ну что за жопа?
Я включил автопилот, а сам принялся ломиться по защищённому протоколу. Автопилот контролировал моё тело и рассказывал очень важную информацию, потому как если бы я сейчас замолчал, Четвёртая пересматривая записи явно что-нибудь бы да заподозрила.
…Затребована авторизация…
…Ошибка асимметричного шифрования…
…Соединение блокировано…
Ох тётя Ри, не доверяет.
Я всё разговаривал, напрягая сопроцессор и разгружая сознание. Ринжина делала тоже самое, настраивая соединение.
Я повторно запросил соединение, на этот раз указал специфический древний протокол шифрования и передав приватный R73 сертификат.
…Соединение установлено…
«Что там, Миротворец наш?» — в голосе сквозила обида.
«Мне понадобится твоя помощь, не сейчас, но понадобится. В следующий раз выруби только её. Сколько бы не стоило, я всё заплачу»
«С какого ляда?.. Ай, блять, хуже не будет. Идёт».
Я готовил почву. Понадобится помощь её или нет, я не знал.
— …вот такая вот история, поэтому будь предельно осторожной с этой щепкой, — закончил мой автопилот.
— Я пробью по своим каналам связи, может она упала какому другому криптоаналитику. Мне не падала — клянусь. А теперь забирай свою девку и пиздуй отсюдова, я свяжусь если что-то найду.
Да, с Ринжиной всегда разговор короткий.
Четвёртую развязали, я попытался привести её в себя, но у меня не вышло. Тогда я закинул миниатюрную и лёгкую девушку себе на плечо и пошёл вверх по бесконечным ступеням…
— …Что произошло, где я, — простонала Четвёртая. — Ой, я…
Я, сидящий за рулём и приходящий в себя после долгого подъёма, выскочил из машины, которую только-только завёл и открыл ей дверь. Четвёртая высунулась и её тут же вырвало. Она вытерла рот рукой, посмотрела на меня. Я протянул ей воду.
— Плохо?
— Вертолёты, слабость, но бывало хуже.
— Иди вперёд сядь, меньше укачивать будет. Льда нет, но шишка небольшая.
— А ты чего такой живчик? Тебя же тоже вроде били? — нахмурилась она, пытаясь сфокусировать взгляд.
— Мне Ирви помогла, — пожал плечами я. Пусть знают, что я сумасшедший. — Девушка, которая мне снится.
Четвёртая удивилась, не поняв, шутка это или нет.
— Повторяющийся сон признак нейроистощения — нужно ставить троттлинг и прошивку пересматривать на момент утечек памяти. Давай я, ой… — она сдержала рвотный позыв. — Не сейчас, дай мне время.
— Не нужно мне в голову лезть, окей? — нахмурился я.
Мало ли, ещё из буфера информацию извлечёт.
— На сегодня всё? — спросил я. — Куда тебя подвести?
— Середина дня, — она взглянула на часы. — Ещё можно по местам моих дознавателей проехаться. Или просто подождать, вдруг кто позвонит.
— Четвёртая, — она сидя вытянулась в струну. — У меня ещё дел выше крыши, давай ты всё же от меня отстанешь и дашь мне позаниматься своими делами. Мы закинули удочку, будем ждать. Что мы ещё можем сделать?
Она посмотрела на меня своим расфокусированным взглядом.
— Давай прекращать этот танец, — нахмурилась она. — Ты же понимаешь, что мне нужно за тобой следить.
— Ну так и следи!
А раз она будет следить, то явно и встреча меня с неким незнакомцем, который знает про данные не пройдёт незамеченной. А тут и прятаться не нужно, она ж всё же не школьница, а опытный военный нэтраннер — поможет. Только вот разговор я утаил.
— О, чёрт! — разыграл я забывчивость.
— Что такое? — засуетилась она.
— Есть ещё одна зацепка. Ты давай пока сделай то, как обещала, — намекнул я на луп не называя его, чтоб не светиться, — а нам нужно ещё дальше за город, я знаю одно место.
Мы ехали пустырями, пару раз объезжали заваленные обломками улицы, где проехать уже было невозможно. Вскоре мы выбрались на старую трассу, по сторонам от которой тянулась сколько мог откинуть взор пустыня. Там, через пару десятков километров, должна была быть лачуга, которую я давно присмотрел в один из дней, которые должен был провести в подростковое время с отцом, а провёл один. Потом впоследствии я туда не раз водил всяких девах, чтоб отец не знал. Место было особенно тем, что здесь не было покрытия дронами, потому что старую вайфай вышку никто так за двадцать пять лет не отремонтировал.
— Так и что это за зацепка?
— Тебя уже не мутит? Сможешь ко мне в голову залезть? Найди там звонок с неизвестного номера сегодня между двенадцатью и часом.
Она изобразила удивление на лице.
— Когда тебе по личным вопросам звонили? Ты тогда как-то очень быстро поговорил.
— А ты всё равно пыталась подслушать.
— У меня работа такая, — покраснела девушка, вжимаясь в кресло. — Ты мне не доверяешь?
— Подосланному нэтраннеру от Миротворцев, которые сегодня уложили меня мордой в матрас? — Шишка не болела, её вообще не было. — Мне действительно нужно отвечать на этот вопрос, или он риторический?
Она смутилась ещё больше.
— Я пытаюсь помочь. Я стараюсь, Шон. Я тут далеко не только ради того, чтобы следить за тобой, мне это самой не нравится, но протокол есть протокол. А что изменилось?
— Ты мне раскрыла секрет, хоть и под дулом пистолета. А ещё ты мне симпатична, — пожал я плечами, вспоминая слова Ирви про «желаю вам счастья». Я вспомнил, как она лежала у меня на коленях. Так реалистично, будто это действительно было. Мне сделалось грустно, пустоту нечем было заполнить. Ох, Шон, если ты хочешь заполнить пустоту сучкой из Миротворцев — ты допускаешь большую ошибку.
Но Четвёртая сидела смущённой.
— Я буду тебе помогать, обещаю, — улыбнулась она.
Ох, теперь всё становится ещё сложнее. Хотя…
— Четвёртая, — она вытянулась, — у нас одна цель — вернуть данные. У меня есть вероятность, что вор сам вышел на связь. Он хочет встречи, мы ему можем её обеспечить, но на наших условиях.
— Кто он? — похлопала она глазами.
— А вот это ты мне скажешь, когда приедем.
Мы ехали недолго. Вскоре свернули в заброшенный трейлерный парк и я, сориентировавшись, пригласил её в один из вагончиков. Завёл генератор магнума, засветил все лампы, разложил старый компьютер, написал своим, обещая тройной оклад и премии сверху. Пока ничего конкретного, просто чтоб были на связи.
— Что делать? — спросил я у Четвёртой.
— Вмешательство немного неприятное, лучше лечь.
— Хорошо, — я плюхнулся на матрас. — Ключи доступа давать?
— У меня всё есть, — выдала Четвёртая и смутилась. — Начинаю.
Времени это заняло больше, чем я ожидал. Уже мне пришли нотификации от всех членов моего отряда, а Четвёртая всё что-то возилась.
— Ты уверен, что с двенадцати до часу?
— Ну да, мы ехали обедать. Точного времени не скажу. Ну как там что?
— Ничего…
— Нет в базе такого номера? Можно, наверное, по голосу отследить, — предложил я.
— Нет записи. Нет звонка. Нет ничего.
Она села рядом, скидывая куртку и тяжело вздыхая. Она взглянула на меня и подавила приступ рвоты.
— Хорошо… — протянул я, пытаясь вспомнить. — «Это касается данных, встретимся в восемь на углу»…как же там было? «восьмой и пятой». Вот и всё сообщение. Разберёмся с этим делом, а дальше можно будет и пожрать сходить, — размечтался я и тут же вспомнил слова Седого: — И результат им, сука, нужен завтра! А мне сегодня ещё на семинар идти и отчёты ебучие неписаные, а ещё нужен сильный парень в отдел разведки вместо Гриммы и нужно его прособеседовать. А ещё…
Я зевнул.
— Не кажется ли, что многовато? — подняла одну аккуратную чёрную бровь Четвёртая.
Я же понял, что принялся засыпать, нужно срочно было шевелиться, поэтому я дёрнулся, но не смог подняться.
— Я сейчас сдохну… — простонал я.
Спиной я лежал на кровати, ноги валялись на полу. Из этого положения я создал конференцию на всех: Лидию, Майклсона, Вирра и Четвёртую, — поставив в фоне мозгодробительный металл, под который я всё равно мог заснуть.
— Ребят, — перекрикивая музыку, бросил я в конференцию. — Задача срочная, в восемь сегодня организовать засаду.
— Кто эта баба с нами? — Лидия как обычно не разменивалась на любезности.
— Зовите меня Четвёртой, я буду вашим нэтраннером.
— Хуюшки, место занято, — буркнула Лидия.
— Она суппорт от Миротворцев, — пояснил я. — Лидия, чуть больше субординации.
— Выходной вообще-то, это ты мне должен, а не я тебе, — возмутилась Лидия.
— У меня у дочки завтра день рождения вообще, — раздражённо добавил Майклсон.
— Дело на полчаса, плачу как за целый день по тройной ставке. Вирр?
— А я чё? А мне по-охуй!
Вирр клацал в какой-то игрушке мышью: доносились лишние звуки стрельбы и матерщина.
Четвёртая плюхнулась на матрас рядом, смущая меня таким неформальным поведением.
— Итак, вы в курсе что мы столкнулись с тёмными.
— В рот их ебать.
— Спасибо Вирр. Именно так. Потом мы столкнулись с ними с Лидией, пока по городу гуляли.
— Странно, — выдала вслух Четвёртая. — Тёмные на контракте у Ашуры, они вне подозрений. Им не за чем воровать данные, если нам о пропаже сообщила сама же Ашура.
— Спятивший Тёмный, или несколько? — удивился Майклсон. — Умеешь ты, Шон, находить странности по всему городу. И что теперь? Вернём свою щепку? Но у которого тёмного она?
— Постой пожалуйста, MisterAwesome123, - попросила Четвёртая. Она в конференции была просто под ником 4. — Слишком много выводов, основанных ни на чём. У нас есть сведения, что в восемь часов некто, кто имеет отношение к данным, будет на пересечение восьмой и пятой. Не больше.
— И мы, — включился я, — предполагаем, что это один из тёмных, и что у него наша щепка, и подбираемся к вопросу Майклсона, который попытался сэкономить нам время. Спасибо Четвёртая.
Я видел, как она краснеет.
Я же озвучил вопрос:
— Итак: у которого тёмного она? Скорее всего у того, который объявится.
— И что, ты станешь посреди перекрёстка и будешь руками махать? — буркнула Лидия.
— Лидия, что я говорил?
— Не критикуй, а предлагай варианты, — надулась девушка, но вовремя вспомнила, кто у них лидер. Между прочим не я, а Майклсон, но формально всё же я.
— Ну так и предложу. Я уже посмотрела всю инфу, сделаем всё быстро и чётко…
Это место нельзя было назвать кафе. Больше подходило слово «забегаловка». Забежал, поел, потом если повезло, то побежал дальше. А если не повезло, забежал ещё несколько раз и избавился от съеденного. Приглушённый свет ввиду отсутствия нужного количества работающих ламп, хамоватый обслуживающий персонал, универсальный синтезатор химического дерьма вместо повара — высокие технологии в условиях капитализма.
— Как было бы здорово, если бы мы сейчас нашли щепку с данными и Миротворцы бы от тебя отстали, — с опаской глядя на синтетическое крахмальное нечто, напоминающее картошку и прислушиваясь к своему организму проронила Четвёртая.
— Эх, будет всего на одну проблему меньше.
«Вирр, ты точно справишься?»
«Твой скин — кусок говнища, но лучше уж так, чем никак. На семинаре видно не будет».
«Запомни, это не Авантия, там нет партизан, там просто тупой препод, ничего не понимающий в настоящей войне».
«Будет сложно его не убить, но я справлюсь».
«Спасибо, Вирр, ты делаешь очень важное дело, я твой должник».
Я всех должник.
Я потёр глаза руками, хватаясь за голову. Волосы короткие, ёжиком, но немного отросли и принялись загибаться барашками. А во сне длинные и прямые.
— У нас всегда много проблем — это проклятие Мелиссы, — заявила Четвёртая с таким лицом, что у меня газировка носом пошла.
— Ты серьёзно веришь в эти сказки?
— Это не сказки, это история.
— Это не история, это легенды, придуманные корпоратами, чтобы убедить трущобы, что они так страдают не зря.
— А ты хоть её знаешь, эту легенду, чтоб судить? — нахмурилась Четвёртая и отставила картошку.
— О том, что когда-то была страшная и злобная Мелисса Нотре, которая мучила всех и убивала, ела детей на завтрак и принимала ванны из крови девственниц, а потом могучие предки Йомсбура, Виктории и Ашуры собрались и одолели великое зло и стали жить в мире? Ну звучит как откровенный малобюджетный бред, на маркетологов всегда у нас денег нет.
— Всё не так было, — всё ещё нахмуренная произнесла Четвёртая, не собираясь сдаваться. — Мелисса собиралась сжечь этот мир, и это было действительно давно, больше тысячи лет назад, но учёные по крупицам восстанавливали сведения и говорят, что это правда. Это было на самом деле.
— Это те же учёные, которые объясняли, почему прострелить череп корпорату — смертная казнь, а обычному парню с улицы — самооборона? Извини, но ты как-то такую тему задеваешь болезненную…
— Я знаю, что ты из трущоб, — смутилась Четвёртая. — Имеешь право злиться на систему. Ты потому так хочешь место главы?
— И поэтому тоже, — буркнул я. — Стараюсь не забывать, как живут обычные люди. Ты мне лучше скажи, ваши учёные там могут сказать, где мне прийти и посмотреть на труп Мелиссы Нотре, раз она такая прям вся из себя историческая, а не легендарная?
Четвёртая помотала головой.
— Говорят, что где-то в Туирских горах, туда паломники ходят. Но они просто к горам ходят. А где именно гробница — никто не знает, а горы большие и изучены нами пока на два процента.
— Мы создали бога и посадили его под дерево, но потом мы посмотрели под деревом, и там его не оказалось. Тогда мы пересадили его на вершину горы. Когда мы взобрались на вершину горы, его не оказалось и там. Тогда мы отправили бога в космос и теперь ищем его там.
— Она уже мертва, — напомнила мне Четвёртая, — но прокляла нас всех.
— А мне кажется мы сами себя прокляли, а значит сами и должны разбираться.
Она смущённо пододвинула картошку и принялась её жевать, поглядывая на меня.
— Что, расхотелось со мной обедать?
Она завертела головой.
— Ты… — она залилась краской. — Давай с делами вначале разберёмся, а то отвлекаешь.
— Как тебя зовут?
— Давай потом, ладно?
Я пожал плечами, выходя из здания.
Мелисса Нотре — тёмная владычица, создательница всея человечества, кровожадная и властная, и трое храбрецов, носивших по стечению обстоятельств имена корпораций. Как люди вообще ведутся на подобный бред?
Объект под кодовым именем «капкан», высотное здание в пятьдесят этажей. Вертолётной площадки нет, крюк зацепить не за что, с соседнего здания фасад прослеживается, а комнаты расположены по одному единственному узкому коридору — один вход и ровно один выход. Если уж ты добрался до комнаты, выйти из неё можешь только тем же путём.
Майклсон стоял у окна с автоматом и смотрел на часы.
— Где там твой друг? Мне ещё за тортом ехать.
В углу был развёрнут автоматический пулемёт, который стрелял во всех по белому списку. То есть не стрелял только в меня, Майклсона и Четвёртую. Последняя разместилась на табуретке, положив руки на колени и нервно покусывала губу.
— На камерах чисто, в сети никого, Миротворцы об операции знают, — тихо шепнула она. — Шон, ты уверен, что тебе звонили?
И теперь, когда я вспоминаю тот звонок, воспоминание словно подёрнуто дымкой. Это всё от переутомления. Когда я последний раз отдыхал?
— Да. Уверен.
Я зевнул.
«Фасад чист», — Лидия следила за зданием.
«Коридор чист», — это был Таретто, младший сержант на замене у Гриммы, пришлось подключать его группу, потому что не хватало людей.
«Альфа — чисто».
«Браво — чисто».
…Входящий вызов — абонент засекречен…
«Ты где?» — раздался тот самый глубокий приятный мужской голос.
«Играем по моим правилам. Бизнес центр Акустика, комната 3718»
Я прервал вызов.
— Он где-то рядом, — объявил я.
«Я уже здесь», — произнеслось в канале синаптической связи не смотря на то, что я уже прервал вызов.
Лязг раздался сзади, посыпались искры и пулемёт, дёрнувшись, заискрил и заскрипел. Человек в чёрном стоял в углу, держа в руках саблю. Майклсон не растерялся, высадил в него очередь. Я вот растерялся и пытался выхватить из ножен клинок и развернуть щит, но реакции не хватало и драгоценные секунды были потеряны.
Тёмный шёл на Майклсона не спеша, повернулся ко мне. В сознании вспыхнул шестигранник с выпученным глазом и тут же растворился, оставив после себя лишь дурноту.
Я видел, что отбойник автомата Майклсона замедлился, стал выплёвывать гильзы будто бы лениво. Каждый выстрел проносился белой вспышкой по утопающей в алых тонах заходящего солнца комнате. Я видел, что Четвёртая зажмурилась, пытаясь взломать нейросеть Тёмного. Я видел, как Тёмный повернулся ко мне с привычной скоростью. Я видел и себя с привычной своей скоростью. Просто всё остальное будто бы замедлилось.
— Я знаю, что ты видишь её, ты даже удостоен чести разговаривать с ней, — заговорил Тёмный, глаза его сверкали. — У меня очень мало времени и объяснять тебе всё я не могу. Запомни — это всё может подчиниться тебе, и достаточно лишь веры, чтобы творить великие дела. Преодолей свою привязанность к этому месту. Прямо здесь, прямо сейчас.
Я не мог шевельнуться, будто мои руки и ноги в чём-то увязли.
Тёмный же подошёл к Майклсону, лицо которого принялось меняться на удивлённое, толкнул в грудь и словно шарик с гелием направил в окно.
— Ты можешь его спасти, ты хочешь его спасти, — будто бы дразнясь, произнёс он, глядя мне прямо в глаза. — Сделай это. Поверь в то, что он будет жить! И чтобы тебе чуть-чуть помочь, я тебя подтолкну к первому шагу…
Он подошёл и ко мне, схватив меня, словно пушинку.
— Лети следом.
Он растворился, автомат перестал стрелять. Синаптические ускорители сработали. Я видел удивлённое лицо Майклсона, последние мгновения осознания и крик. А дальше моё тело понеслось с тридцать седьмого этажа, набирая скорость. Шум ветра в ушах перебил все звуки, закатное небо и серая земля мелькали, сменяя одна другую в немыслимой круговерти.
Я ничего не понимал.
Единственное, что я знал, что просто обязан вернуться к Ирви живым.
— У него шок, — сообщил мужской незнакомы голос.
Мне светили в глаза фонариком, кто-то подключался по нейропротоколу.
— Н-ничего там не тттттрогайте! — рявкнул я на каких-то людей, которые сновали рядом. Зуб на зуб не попадал.
Где я? На лавочке. Кто все эти люди, что они делают, что случилось? Почему я мокрый и воняю, как кусок дерьма? Почему так холодно?
— Ч-что произззошло? — я окидывал снующих взглядом, выловил Четвёртую.
Она не могла ничего ответить. Рядом всхлипывала Лидия.
— О, стал приходить в себя, сучка драная! — подлетела она ко мне, вся в слезах и соплях, размахивая руками. — Шон, я буду эскалировать на совет директоров! Мы лишились второго офицера за два дня, а я не собираюсь становиться третьей. Я требую твоего отстранения, иначе уйду я!
Глаза красные, волосы растрёпаны. Лидия была не в лучшей форме. Четвёртая переводила взгляд с меня на Лидию, вообще ничего не понимая.
— Майклсон мёртв? — дошло до меня. — А я жив. Как?
Я словил взгляд Четвёртой, она ожила и принялась тараторить:
— Ты угодил в открытый канализационный люк, пролетел лестницу и плюхнулся в узел с… фекалиями, там глубина три метра! Ты самый удачливый человек на всём белом свете!
Четвёртая была восхищена и не скрывала этого, прям светилась от восторга. Я её восторга не мог разделить.
— Что с Тёмным? Как он это сделал? Как он туда попал?
— Вы с ним дрались, долбоёб! — всхлипнула Лидия. — Всё, я так больше не могу. Надеюсь мы больше не встретимся…
Она хотела добавить «никогда», но тогда лишила бы себя места для манёвров.
— Мисс, не давите на него, у него шок. Дайте вашу руку, — последнее было сказано мне.
Я понял, что руку я протянуть не могу, посмотрел на неё и увидел резаную рану и остановленную запёкшуюся кровь. Левой рукой я нащупал такую же рану на лице.
— Ваш полис не позволяет вас госпитализировать, к сожалению мы можем только…
Четвёртая достала значок, сунула в лицо.
— Госпитализируйте! — скомандовала она. — Отмойте, накормите. Шон, я приеду завтра. Не переживай, я всё узнаю, всё раскопаю, пройдусь по зданию и мы найдём эти данные, обещаю!
— Кто бы ещё отчёт за меня написал. Майклсон…
Глаза защипало и потянуло в сон. От усталости я закрыл глаза.
— Кладите его.
Меня подняли, перенесли, уложили.
— Мистер Шон, мы вам вкололи обезболивающее. У вас отсутствует модуль со сведениями об аллергических непереносимостях, мы его зарегистрировали. Ещё наш нэтраннер отладил ваш модуль когнитивного восприятия, там было обнаружено больше тысячи ошибок…
— Куда кто влез? — осознал я и должен был бы содрогнуться от ужаса, но ужаса не было, была лишь усталость. — Ай, не важно. Не трогайте мою систему!
Я откинулся на носилках и понял, что проваливаюсь в сон. Я ждал, когда же почувствую жёсткую траву под собой, когда увижу синее небо над головой вместо вечного смога и скинов приятной погоды. И проваливался всё глубже и глубже. Подальше от этого места: от нарушающего все мыслимые законы природы Тёмного, от истеричной Лидии, от прилипчивой Четвёртой, от мёртвого Майклсона, у которого завтра у Аделины День Рождения… Голова принялась кружиться, мелькали образы, тёмная фигура, искры из пулемёта, навалившиеся дела и пустота, длившаяся, казалось, целую вечность.
Утром я открыл глаза, потянулся, смачно зевнул, чувствуя, что первый раз за долгое время я отлично выспался.
Страх сковал грудь.
— Ну ё-моё, Ирви. Кажется, я нарушил своё обещание…